СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ПАВЕЛ АЛЕППСКИЙ

ПУТЕШЕСТВИЕ АНТИОХИЙСКОГО ПАТРИАРХА МАКАРИЯ

в Россию в половине XVII века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским.

(Перевод с арабского по рукописи Московского Главного Архива Министерства Иностранных Дел).

(Продолжение).

(См. Русское Обозрение 1897 г. № № 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 12 и 1898 г. № 1.)

КНИГА IX.

ГЛАВА V.

Москва. - Численность и состав русского войска на месте военных действий. Союз со шведами. О государях вообще и о султане турецком в особенности.

Наш владыка патриарх спросил московского патриарха о численности войска, которое отправилось теперь с царем. Тот сказал: «триста тысяч собственного войска; из них сорок тысяч, в полных железных доспехах, постоянно находятся при царе». Это кроме тех, которых царь послал со своими вельможами вперед себя, как мы сказали раньше. Патриарх продолжал: «я дал ему десять тысяч ратников с конями и оружием. От монастырей, находящихся в Московии, и от архиереев дано столько же, от каждого, сообразно с его средствами, с его угодьями и доходами; даже от самых малых монастырей царь взял по одному человеку с вооружением, лошадью, припасами и деньгами на расход, ибо все монастыри пользуются щедротами царя и пожалованными им угодьями, пока не наступит нужда, как ныне. Это [685] сверх припасов, которые царь обязал их доставить в Смоленск».

Келарь монастыря св. Троицы сообщил нам, что они отправили с царем 10.000 ратников и послали ему в Смоленск припасов: пшеницы, сухарей, муки, ржи, ячменя, овса ¹ для лошадей, масла и пр., около двадцати трех тысяч кейлей ², именно больших шомболей; каждые три кейля с трудом может везти лошадь на телеге. Сочли, что это стоит более двухсот тысяч динаров. Также (было взято) и от других монастырей, по их степени. Из монастыря Кирилла Белозерского, в (подворье) которого мы остановились, второго после Троицкого, прислали царю сто ратников и припасов более чем на 10.000 динаров, которые были доставлены в Смоленск. Из Соловецкого монастыря прислали ему пять тысяч динаров, по причине дальности расстояния.

Упомянутые триста тысяч составляют собственное войско царя; с боярами он послал еще около четырехсот тысяч, как сказал патриарх нашему учителю, и взял с собой двадцать тысяч из племени Собачелицих, которые своим видом пугают коней и всадников. Целью его было употреблять их не для войны, а для того, чтобы враги страшились его имени и могущества, когда увидят, что Собачелицие едят людей. Хмель, как мы сказали, прислал к царю полковника Золотаренко с 40.000 казаков, которым царь назначил ежегодное содержание из своей казны. Через две недели по отъезде царя его наместники и министры отправили одного из высших сановников, по имени Василия Бутурлина, со 120.000 ратников, из коих 30.000 были пешие, а остальные - конные, и с ними еще 10.000 собачелицих Лопани. Большинство этих ратников татары, черемисы, мордва, монголы, башкиры, калмыки и пр. Мы ходили смотреть на них; это - народ с самыми разнообразными лицами: только по лицам и можно отличить, кто к какому племени принадлежит. Каждому народу дано особое оружие. Большинство ратников, а ратники царя все, снабжены в изобилии ружьями. Что же касается этих племен, то большая часть их была одета в красные железные латы и имела на головах маленькие шапки [686] на подобие шлемов; их руки, плечи и бедра (была покрыты железом), даже сапоги из железа; многие из них с копьями, секирами и иным оружием. Мы ежедневно, в течение этого великого поста, ходили смотреть на них. Эти племена были посланы, по приказанию царя, к Хмелю, с тем, чтобы, взяв с собой еще 90.000 ратников из московитов, которые стояли охраной в городе Киеве, все отправлялись с Хмелем на войну в Каменцу, к Львову и в их области. Большую часть своего войска Хмель оставил в своей стране, чтобы охранять ее от набегов татар. У него собралось из московских ратников и казаков более 300.000, как мы достоверно узнали потом от патриарха. Там они завоевали множество городов, о чем мы скажем впоследствии в своем месте.

Царь послал одного из своих бояр со 100.000 войска для охраны границы государства от татар, кроме 60.000 (а говорят, 150.000), кои постоянно стоят охраной в тамошних крепостях и рвах. Потом царь послал одного из своих бояр в области Казанскую и Астраханскую взять большую часть тамошних войск вместе с племенем калмыков, врагов хана и татар, дабы при их помощи сделать нападение на страну татар. Мы потом достоверно узнали, что их собралось на татар более двухсот тысяч.

Царь послал также приказ войскам городов Новгорода и Пскова и их областей, чтобы они шли к берегу моря и соединились со шведскими войсками, дабы окружить страну ляхов с трех сторон: с одной стороны, пограничной с Молдавией, Венгрией и частью Австрии, Хмель со своим войском; а с другой стороны земли ляхов должны придти по берегу моря войска из Новгорода и Пскова вместе со шведскими войсками. Дева, царица шведской страны, о которой мы говорили раньше, не пожелала выйти замуж, и когда жители восстали против нее, она покинула царство и избрала себе место для жительства, поставив на место себя царем своего племянника. Этот новый рига (король) немедленно отправил к царю посла в знак дружбы, говоря: «я помогу тебе сам; ляхи силой завладели пятнадцатью городами нашей страны, и мое желание - освободить эти города от их власти». Царь согласился. Впоследствии мы слышали от царя, что король пришел сушей в морем, отвоевал свои города и совершил в стране ляхов великие опустошения. Он послал морем пятьдесят [687] больших гальонов с 25.000 ратников, и столько же ратников сушей, и прислал царю в настоящее время 24.000 ружей в ящиках, стоющих более ста тысяч динаров. Все эти короли, именно: английский, голландский, шведский и иные, присылают царю ежегодно военное оружие: ружья, панцири и холодное оружие в изобилии, а он дает в обмен пшеницу и рожь (нужную) им для пропитания и запасов, ибо все суда франков, которые приходят в пристань Архангельска, не берут из этой страны ничего кроме хлебных запасов для пропитания: как мы удостоверились, все жизненные припасы во франкских землях идут из этой страны, подобно тому как жизненные припасы страны ляхов получались из земли казаков. По таковой причине все эти короли подносят царю великие дары и постоянно отправляют в нему послов ради поддержания дружбы; иначе, как только прекратится подвоз припасов, им нечем будет существовать, ибо страна их очень тесна и в ней мало посевов.

Значение слова рига в этой стране ниже слова краль; оно значит: бей; в стране ляхов краль, в Венгрии краль, в Англии краль, а в Голландии король, или рига, по причине малой величины этого государства; в Венеции также рига, равно и во всех герцогствах. Что же касается царей, то, как мы удостоверились, первый (из них) - турецкий в Константинополе, второй - царь австрийский, именуемый кесарем, ибо, как утверждают, он, по смерти Константина, первый из царей возложил на себя корону и нарек себя кесарем; третий - царь испанский, четвертый - французский, пятый - персидский, шестой - индийский, седьмой - китайский, восьмой - абиссинский, девятый - Хота и Хатая (Татарии), десятый - царь той части Грузии, которая еще остается (независимой), одиннадцатый - московский, ибо он сделался царем после всех, во дни царя Ивана, как мы сказали. Считают раньше него также царя сибирского и царя Алтун-Падишаха, то есть султана золотой страны. Но над всеми превозносится царь турок по трем причинам: первая, что он царствует на месте Константина, который владел в свое время семью климатами и назывался автократором, то есть самодержцем; вторая, что турки убили семерых царей, кроме беев и иных властителей, и завоевали их земли: первый - царь греческий, второй - египетский, третий - болгарский, четвертый - сербский, пятый - арнаутский, шестой - требизондский, седьмой - царь Херсонеса, что есть Кафа [688] и страна татар. Царь турецкий завоевал все эти земли и убил их царей, и не только царей, но и (других) независимых владетелей. Он покорил государства валахов и молдаван я часть страны венгров и наложил на них ежегодную дань: они должны идти, куда он позовет их, и доселе состоят в его подданстве и его власть действует среди них. Он также взял Белград и Виддин из земель кесаря; покорил часть страны персидской до Багдада, Эривань, Ван и пр.; овладел окраинами страны Абиссинской и страной Емен, которая была независимым государством; завоевал большую часть островов Белого (Средиземного) моря, как-то: Кипр, Родос и двенадцать известных островов, которые управлялись самостоятельно, и покорил часть страны Грузинской. Его власть распространяется над всем государством магребитов, над большею частью Белого (Средиземного) моря, всем Красным и Черным морями и некоторыми частями других морей и над многими венецианскими городами на окраинах румелийской области, как-то: Салоники и иные. Все эти сведения мы получила от знающих людей, которые объехали большую часть света по суше и морю. Третья причина, почему турки превозносятся, та, что они владеют срединой мира, лучшими землей, водой, воздухом и продуктами. Главнее же всего то, что (в их обладании) гроб Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, чем они похваляются пред всеми христианскими царями, которые для посещения святых мест должны вступать в их владения ³.

ГЛАВА VI.

Москва. - Затруднительное положение поляков. Тщетные просьбы их о помощи. Еще сведения о числе русских войск. Донские казаки. Русская артиллерия.

Возвращаемся (к прерванному рассказу). Численность войска выступавшего из Новгорода, Пскова и той области, которая находится вблизи границ Швеции, государства кесаря и страны ляхов, простиралась всего до 120.000, по точному исчислению. Они завоевали большую часть страны ляхов, ближайшую к ним, имея во главе своей отдельного воеводу, и не [689] переставали брать на своем пути города и крепости, грабить, избивать и захватывать в плен жителей, пока не пододвинулись к царю. Это другая часть земли ляхов, (к которой примыкает) Швеция со стороны моря. Сам царь шел средним путем. Гнев Божий разразился над ляхами с четырех сторон, и они неудомевали, с какой им воевать; однако, по своей гордости и кичливости, не желали заключить мир и заплатить дань, но просили помощи у турок, докучая им многочисленными посольствами, и обещали им большие суммы, обязываясь платить ежегодно 30.000 динаров, быть под их властью и помогать им, когда те позовут их на войну, подобно венграм, молдаванам и валахам, и открыто говорили туркам: «вы имеете больше права занять нашу страну, чем московский краль, ибо, если он завоюет наше государство, то скоро пойдет и на вас, так как мы противостоим ему и отражаем его от вас и от вашей страны». Для большого удостоверения в своей дружбе к туркам, они оставили у них заложниками двух сыновей прежнего краля, в обеспечение обещанных сумм и дани, ибо того краля, который поддерживал и подкреплял Хмеля, ляхи, как говорят, умертвили отравой и поставили на место него брата. Что же этот сделал? Он женился на вдове своего брата, с дозволения папы, - скверный поступок, какого не совершали в свое время даже идолопоклонники. Племянников своих он, как мы сказали, отправил к туркам. Равным образом ляхи посылали и к татарам, обещая большие суммы за то, чтобы те пришли к ним на помощь. Но турки, люди очень умные, не пожелали им помочь, выставляя две причины: первая: «вы христиане и у нас нет ничего общего с вами»; вторая: «если вы желаете, чтобы мы вам помогли и приказали татарскому хану, венгерскому королю и беям молдавскому и валашскому, чтобы все они шли к вам на помощь против вашего врага, то давайте нам сумму дани, на основании которой вы заключали мир с вечной памяти султаном Османом: ежегодно 70.000 пиастров и 30.000 голов крупного и мелкого скота. Вот уже тридцать пять лет, как вы ничего нам не платите; уплатите нам все, что следует с вас, (если хотите) чтобы мы исполнили вашу просьбу». Этим ответом они заставили ляхов молчать. Турки боялись вступить во враждебные отношения с царем: у них было сильное опасение со стороны Черного моря. Сношения между ними в прекращались до конца этого [690] лета, как мы потом расскажем. Ляхи надеялись на помощь от цесаря, но царь первый отправил в нему посла для утверждения взаимной дружбы, и тот отказался помогать ляхам. Они потеряли надежду на всех. Да будет благоугодно всевышнему Богу Творцу искоренить их в конец, в возмездие за то, что они сделали с бедными казаками в эти три года: за убийства малых детей и беременных женщин, которые не мыслят зла; за поджоги и немилосердное избиение всех, в особенности в ночи страстей Господа нашего Иисуса Христа!

Возвращаемся к нашему исчисление войск царя (действующих) в настоящее время. Как мы упомянули, он послал с боярами около 400.000, а с ним отправилось в поход 300.000; от Хмеля явилось в нему 40.000, а войск Новгорода и Пскова было 120.000. Собачелицых было сначала 30.000, а потом явилось к царю летом такое же племя, но еще более дикое, чем те, - мы видели их впоследствии - числом 40.000. Из ратников Архангельска, называемых казаками, пришли в нему 1500 юношей, подобных демонам, - да будет благословен Создатель их! Смотря на них, мы уподобляли их юношам друзов в нашей стране. Когда крестился царевич-мусульманин, то, взяв войско, ему принадлежащее, в числе 10.000, он, как мы сказали, отправился на помощь царю, будучи послан патриархом. В страну казаков царь отправил около 100.000, не считая войска Хмеля; послал также одного из бояр, по имени Шереметева, со 100.000, стеречь границу со стороны татар вместе с теми 150.000, которые пребывают в башнях и укреплениях у рвов. У царя всегда имеется 80.000 немецких солдат, искусных в верховой езде и управлении пушками; они распределены между его войском с ежегодным жалованьем. Издавна царь имеет на жалованье 1000 опытных солдат из ляхов; под греческим знаменем бывает в иные годы по 400 человек на его жалованье. Затем царь послал другого князя взять ратников из Казани и Астрахани и калмыцких татар более 200.000, чтобы сделать с ними нападение на страну татар и помешать этим последним идти к ляхам, ибо Крым, резиденция хана, находится в расстоянии пятнадцати дней пути от Астрахани. Впоследствии прибыл на помощь царю один из черкасских беков, живущих близь Астрахани, с 20.000 храбрецов. Вот что мы достоверно узнали и что видели касательно царских [691] войск, коих никто не может исчислить кроме Всевышнего Бога, ибо, как турецкий султан величается перед всеми царями многочисленностью своих подданных, так и этот царь еще более превозносится множеством своих. Удивительнее всего то, что все эти ратники вооружены огнестрельным оружием и у каждого не одно, а несколько.

Что касается донских казаков, которые ходят в Черное море, числом 40.000, то они также стоят под властью царя. Татары трепещут перед ними, ибо казаки всегда нечаянно нападают на их страну, забирают их в плен и привозят в страну московитов, где и продают. Так как татары, наказание для христиан, живут вокруг них, то Бог послал на них этих (казаков) в возмездие им (да увеличит Бог их силу над ними!). Также и турки на Черном море боятся казаков, ибо они весьма выносливы и храбры на войне - мы видали их - и не боятся смерти. Если доживем до будущего года, то расскажем о них.

Большую часть этих известий мы в достоверности узнали из уст патриарха, который сказал еще: «царь взял с собой с прошлого года три большие пушки, длиной каждая более 15 локтей; каждую пушку везут 1500 лошадей и при каждой 500 стрельцов. Этими пушками он сделал пролом в стене Смоленска, выстроенной из плит дикого камня». Об этих пушках нам рассказывали греческие купцы, которые видели их здесь; и мы видели пушки, похожие на банки и бочки, короткие и толстые; говорят, что при стрельбе из них заряд поднимается в небу и падает в средину города или крепости, производя пожар и сильное разрушение и глубоко взрывая землю. В настоящее время доставлены царю из франкских земель пушки, стреляющие без звука: они принадлежат к числу царских сокровищ.

ГЛАВА VII.

Москва. - Отношения к крымским татарам. Причины их безнаказанности. Пророческие слова митрополита Исы о татарах. Настоящее политическое положение.

Быть может, кто-нибудь спросит: «если у царя такое множество, сотни тысяч войска, то почему он не пойдет и не истребит татар с лица земли, так как они постоянно переходят границу его страны, жгут, берут в плен [692] жителей и совершают всякие ужасы? Так же поступают они с казаками, молдаванами и валахами; берут с них большие суммы и обманывают». На это мы ответим, что много раз расспрашивали об этом даже высокопоставленных лиц государства и удостоверились, что причина этого двоякая: первая - что ляхи, со времен своего усиления до сих пор, вовсе не держат слова и не соблюдают клятвы: сколько раз отец теперешнего царя и этот царь хотели идти на татар, но опасались, вероятно, нападения ляхов на свою страну, ибо, когда эти последние овладели Смоленском и его округом, то между ними и городом Москвой оставалось только триста верст. Цари обладают большим умом, превосходнейшим нашего: никто не пойдет на врага, оставив другого врага позади себя. Это - первое извинение. Вторая причина та, что от татарской границы до московской расстояние более месяца хорошей езды, потому что вся дорога идет дикими, труднопроходимыми местами, имея болота справа и слева, и по ней нельзя ехать иначе как поодиночке. Но северные татары выступают неожиданно и не берут с собою иной провизии кроме поджаренной муки в кожаных мешках. Каждый даже бедный имеет при себе четыре, пять лошадей, и расстояние в пять, шесть дней пути они совершают в одну ночь. Где находят воду, кладут муки в сосуд, варят с водой и пьют, и это заменяет им хлеб и питье там, где вода плоха. Они режут лошадей и едят не варя и берут (мясо) про запас под седло своих лошадей. Что касается корма их лошадей, то татары собирают сухую траву в своей стране, крепко скручивают ее, как веревки, навьючивают на лошадей и этим кормят их в меру. При такой умеренности они достигают цели (своего похода). Куда бы они ни направились, они нападают внезапно, как дикие звери, поджигают жилища, ловят людей, (выбегающих) из домов, и увозят их на своих лошадях и арбах со всем имуществом, захваченным у них в добычу, и убегают с ними. Пленников они кормят скудно, по необходимости, лошадиным мясом, которое сами едят; по этой причине многие пленники умирают на дороге от голода, жажды и усталости. Московиты не в силах выносить такой жизни в дороге, о потому не могут пройти этого пути. Но сей благополучный царь, как мы сказали, со времени своего воцарения до сих пор, беспрестанно захватывает те дороги и строит на них крепости, города и рвы, так что между его [693] границей и Крымом, резиденцией хана, расстояние составляет пять дней пути. Уже несколько лет, как он готовит там припасы и военные снаряды, чтобы предпринять поход в удобное время. Я утверждаю, что это время близко: если будет угодно Всевышнему Богу, (оно наступит) при жизни нашей. Может быть, покойный митрополит Иса ⁴ в своем стихотворении изрек пророчество, говоря о татарах, которые едят лошадиное мясо: «если бы они, подобно арабам, не рассеивались по пустырям в темные ночи, то память о них исчезла бы и корень их погиб; но если угодно будет Богу - да возвеличится Его могущество - их скоро постигнет неожиданное мщение: Он пошлет на них агу русских с войсками ляхов, с конницей, подобной бурному ветру, снесет их как зрелый посев на жатве и отдаст их тела в пищу диким зверям, и мы воскликнем: идем на помощь христианам! да погибнут татары! нет (им) пощады!» Вот что сказал в то время Богом помилованный. Вероятно, это было его желанием, и то, чего он желал, теперь достигнуто. Доказательства этого ясны. Со времен покойного царя Ивана никто из московских царей не выходит воевать против кого-либо; они спокойно жили сами для себя, довольствуясь своим царством и своею страной. Слава имени Божьему! все ожидали прибытия Антиохийского патриарха. Когда мы приехали в Молдавию, весь свет восстал против Василия; подобное этому случилось и в Валахии. Татары, уже восемь лет находившиеся в братским согласии с Хмелем, отделились от него, так что он был принужден прибегнуть к царю. Большая дружба, существовавшая между царем и ляхами, была разорвана, так что, прежде чем мы прибыли к царю, он уже пошел на ляхов войной, и случилось с ними то, что случилось. Татары, также бывшие с ним в мире, стали врагами московитов, потому что нарушили границу земли казаков, которая сделалась царскою. Татары жаждут получить много денег от ляхов и боятся царя. Мы были поражены этими событиями, которые переплетаются между собой подобно сети, и недоумевали, радоваться нам [694] или бояться. Бог да вынесет нас благополучно из этих стран, кои, если охватит их мятеж, никогда не умиротворятся! Не знаем, каков будет конец; может быть - но Бог больше знает - срок близок и мы находимся на исходе времени.

ГЛАВА VIII.

Москва. - Средства для содержания войска. Выпуск новой монеты. Беглецы из войска. Наказания за разные преступления.

Возвращаемся к тому, о чем мы говорили раньше. До сих пор царь совсем не открывал своих казнохранилищ для содержания войска, но снабдил их в прошлом году в достаточном количестве запасами из денег, собранных с домов торговых людей и вельмож царства. Говорят, что царь нашел в казнохранилище одной из крепостей, которую он взял в начале (войны), шесть миллионов динаров золотою монетой. В нынешнем году он получил большие состояния, вместе с домами и всею недвижимостью, из имущества богачей, которые умерли, не оставив наследников. Кроме того, он в настоящее время выпустил новую монету, а именно: он разделил каждый пиастр-реал на четыре части и каждую часть отчеканил в монету со своим изображением верхом на коне. Эти монеты назвали четверть, то есть четыре части. Таким образом каждый пиастр он обратил в два. Потом он отчеканил чистопробные пиастры со своим клеймом и изображением, сделав каждый из них равным двум. Также отчеканил пиастры из красной меди и выпустил вместо (серебряных) пиастров, объявив во всеобщее сведение о введении их в обращение при сделках, и платил ими за содержание войска. Вся выгода от этого досталась казне, по причине любви всех московитов к своему царю, равной любви их во всевышнему Творцу. Мы бывали свидетелями, что, когда мы им давали пиастр-реал, они не брали его, но плевали на него, то есть на изображение франков; когда же давали деньги с отчеканенным изображением царя, они целовали его, говоря: «судари, то есть принимаем: это деньги нашего господина царя, лучше денег еретиков франков».

Когда царь отправился в поход и достиг Смоленска, некоторые из конных ратников, слабые и малоземельные, убежали тайком и возвратились в свои дома без спроса, но не [695] могли скрыться: их находили царские слуги, разъезжавшие по областям, и приводили в столицу со связанными за спиной руками, в оковах, к министрам и наместникам царя. Немедленно их обнажали и водили по всему городу, при чем позади шел палач с кнутом, из длинных сырых бычачьих жил, провозглашал их преступление и при каждом шаге стегал кнутом: кровь брызгала, - отвратительно человеку смотреть на такие дела! Бедняга кричал только: судари, то есть имя царя, который может его избавить. Так продолжали идти с ними, пока не возвращались в приказ, так что его плечи и спина принимали вид, достойный плача: кровь лилась из них ручьем. Одних из них бросали в тюрьму, других вешали. Вот каким образом они мучают преступников. Если вор украл золотую или серебряную вещь, то ее вешают ему на язык, водят его по городу, объявляя его преступление при ударах кнутом, и затем бросают в тюрьму, (где он остается), пока не отсидит свой срок. За золотых дел мастерами существует весьма строгий надзор, какого мы не видывали нигде в других странах: они должны продавать только чистое серебро без обмана и подделки. Все серебряные вещи у них из каракушей ⁶, а золотые - из динаров. Чтобы ты ни пожелал купить себе, все найдешь в отчеканенном и готовом виде. За серебряную вещь кладут на противоположную чашку весов серебро же, и ты уплачиваешь сообразно с тем, сколько мастер согласится взять за работу; а если вещь позолочена, то он считает и золото. Если откроют, что мастер совершил подделку в изготовленной им вещи, то ее немедленно расплавляют и вливают ему в рот. Это хорошо известный, строгий закон. У них копейки ценятся гораздо больше, чем пиастры и динары.

Мы заметили, что они казнят смертью, без пощады и помилования, за четыре преступления: за измену, убийство, святотатство и лишение девицы невинности без ее согласия. При этом непременно оглашают преступление (водя преступника) по городу, под кнутом, от чего многие умирают. Мы видали, что некоторым отрубали головы секирой на плахе, а не мечом: это были убийцы своих господ. Видели, что одного сожгли в доме, который сделали для него на площади; связали [696] его и, подложив соломы, зажгли, и он сгорел: он умышленно поджег дом своего господина. Непременно сожигают также содомита. Прелюбодею, если царь и патриарх о нем не узнают, возможно спасение (от казни) после того, как его обведут по городу под кнутом, как мы это писали, заключают в тюрьму и налагают большой штраф. Также, кто поносит царя, никогда не спасется (от казни), как мы тому были свидетелями - Боже избави нас! - ибо как тот, кто хулит Бога, не может получить у них прощения, так и поносящий царя лишается головы. Если кто обвинит в каком-либо преступлении своего знакомого, то последнего подвергают всякого рода пыткам, чтобы он сознался; если сознается, так; а если не сознается и (значит) другой обвинил его ложно, то этого наказывают хуже первого и присуждают к уплате ему денег на расход по лечению ран, до его выздоровления. Горе тому, кто совершит преступление, богатый он или бедный! Никакое заступничество, никакой подкуп не принимаются, над ним совершают суд справедливо, по Божьему закону, как мы часто видали, ибо до такой строгости, какая у них существует, не достигал никто из царей. Вот что мы могли теперь изложить точно и обстоятельно.

ГЛАВА IX.

Москва. - Порядок управления в отсутствие царя. Прием у патриарха Никона. Патриарший приказ и тюрьма. Патриаршие бояре. Доходы патриарха Никона. Его строгость к духовенству. Ссылка келаря Троицкого монастыря. Арсений Суханов.

Перед своим отъездом царь поставил на место себя полномочного наместника и нескольких министров. Из них на каждого возложено одно дело; высшее же решение принадлежит наместнику. Наблюдателем над всеми он поставил патриарха: ни одно дело, важное или незначительное, не делается иначе как с его совета и по докладе ему министрами каждое утро. Обыкновенно, ежедневно, рано поутру, министры являлись в приказ, то есть диван, для рассмотрения, со всевозможною тщательностью, как государственных дел, так и народных, потому что никто, ни в каком случае не ходит по делу к ним на дом. Так, мы видали своими глазами, что самый важный из них, царский наместник, приезжал в морозные дни в санях, задок которых покрыт шкурой [697] белого или черного медведя; за ним следовали лишь двое, трое слуг; и он, и слуги были одеты в простые платья, ибо они обычно не любят дорогих платьев, а надевают что придется. Все министры, собравшись в диване, (оставались там), пока не прозвонит колокол патриарха: обыкновенно дверь у патриарха всегда бывает заперта, от одной службы до другой, и охраняется привратниками, пока не прозвонит колокол; тогда патриарх выходит во внешний диван. Бояре стояли у его дверей на сильном холоде, пока патриарх не приказывал их впустить. Так мы видали их своими глазами, ибо наш владыка патриарх, во все время отсутствия царя, ежедневно отправлялся к патриарху Никону узнавать от него о здоровья царя и какие получены известия. Когда дозволение было испрошено и наш владыка входил к нему, то прежде чем приветствовать его, тот непременно вставал, оборачивался к иконам и пел Достойно есть, а его архидиакон - Господи помилуй трижды и Благослови, при чем они делали земной поклон; тогда оба патриарха, облобызавшись, садились для беседы, и толмач переводил их речи, пока не кончат. А бояре в это время сидели наруже, пока патриарх не позволит им войти. При входе их он опять оборачивался к иконам, читая про себя Достойно есть, при чем все они делали земной поклон и оставались с непокрытою головой до самого ухода. Каждый из них, приблизившись, кланялся ему до земли, подходил под благословение и в заключение вторично делал земной поклон. Так подходили все под благословение, даже их маленькие дети поступали точно так же. Патриарх разговаривал с ними стоя, при чем они докладывали ему все текущие дела, на кои он давал ответ, приказывая им, что должно делать. Как нам случалось видать, государственные вельможи вообще не чувствуют особенного страха пред царем и не боятся его, а наверно патриарха больше боятся. Предшественники патриарха Никона никогда не занимались государственными делами, но этот патриарх, благодаря своему проницательному, острому уму и знаниям, искусен во всех отраслях дел духовных, государственных и мирских, так как он был женат и на опыте ознакомился с мирскими делами. По окончании приема, патриарх опять оборачивался к иконам, пел вторично Достойно есть и, обернувшись, благословлял бояр и отпускал их. Затем шел вперед них в церковь, ибо он, обыкновенно, никогда не пропускает [698] службы в церкви, три раза, днем и ночью, присутствуя за обедней о вечерней, и в большую часть дней совершает литургию. При входе и выходе многие подавали ему чолофитат (челобитные), то есть прошения по своих обстоятельствам и делам, ибо никто не может видеть патриарха в его келлиях, за исключением бояр поутру. Но под его келлиями есть семь приказов, то есть диванов и судов, в коих заседают семь судей со многими писцами. Каждый диван назначен для своих особых дел: один - для монахов и монастырей, и в нем она судятся, другой - для священников, и кто является из областей, далеких или близких, чтобы сделаться священником, имея при себе свидетельство от своего города, тот представляет таковое боярину этого дивана, который состоит также патриаршим казначеем. Монах оставляет свидетельство у себя, пока не наберется их двадцать, тридцать, и тогда докладывает их патриарху в один день. Когда просители явятся к патриарху, он обходит их с какою-нибудь книгой: кто прочтет хорошо, на прошении того он делает помету: «достоин», а кто не сумеет прочесть, того он прогоняет, ибо значение патриарха здесь равно царскому. Мы много раз видали таких просителей, которые приезжали за тысячи верст, из областей, прилежащих к Сибири, и иных.

Патриарх и архиереи не получают годового сбора со своей паствы, а имеют содержание от пожалованных имений и получают ежегодно определенный сбор с каждого священника, смотря по его состоянию.

Есть еще приказ для наследств. С каждого наследства патриарх получает одну десятую, кроме того, что берут судья и его люди. Всякому новопоставляемому священнику приходится также делать большие траты при поставлении. Обо всех делах, происходящих ежедневно в этих приказах, судьи ходят докладывать патриарху и получают от него ответ, как ему угодно будет (решить). Челобитные, которые патриарх отбирает у людей, он уносит и читает в своих кельях. Всякий, кто получил ответ, удаляется, а чьего имени не было, тот знает, что его дело не исполнено.

Во всяком месте (пребывания архиерея) есть тюрьма, снабженная тяжелыми железными оковами и большими деревянными колодками. Если кто из настоятелей монастырей или важных священников совершит проступок, тот, будучи заключен [699] в оковы, должен просевать муку ночью и днем при пекарне, пока не отбудет срок наказания: нам случалось их видать в таком положении.

Патриарха окружает множество бояр, из коих большую часть он делает теперь правителями (областей), каков, например, воевода Путивля и другие; из них же бывают уполномоченные, казначеи и келари для всяких дел: одни (надзирают) над казнохранилищем, другие над патриаршим домом, иные над доходами, иные над расходами. Патриарх не позволяет своим дьяконам входить во внутренние его келлии и (вообще) никому, кто умеет читать, дабы не прочли его тайных бумаг и прочего, что только у него есть. Он имеет своих собственных золотых дел мастеров, портных, кузнецов, каменьщиков, плотников, живописцев, по всякого рода мастерствам. Все они получают ежегодное содержание, одежду, подарки и пр. Этот патриарх имеет большое влияние на царя, и потому, в то время как прежде было пожаловано от царя патриархии в угодье 10.000 крестьянских домов, Никон довел их число до 25.000, ибо, всякий раз, как умирает кто-либо из бояр, патриарх является к царю и выпрашивает себе часть крестьян и имений умершего. Он взял также себе во владение много озер, кои приносят ему большой доход от соли и рыбы. Так действует он теперь, по распоряжению царя, получив хрисовул, (в силу которого) всякий раз как умирает боярин, не имеющий наследников, ему наследует патриарх. Таким образом он взял себе соляные озера, ежегодно приносящие ему большой доход, тогда как патриархи, бывшие до него, рыбу и соль приобретали покупкой. Он также воспретил всякому, кто этим торгует, платить пошлину, - и все это в силу хрисовула. При продаже лошадей в столице и во всяком другом городе, царь получает две копейки с рубля, а монастырь Св. Троицы одну копейку; такой порядок во всей стране московской: из пошлины один боярин берет для царя две части суммы, а боярин монастыря Св. Троицы одну часть. Но патриарх Никон взял себе половину их дохода, так что его ежедневный ⁶ доход составляет, как говорят, 20.000 рублей. Доход его с церквей этого города и окрестностей составляет 14.000 [700] рублей в год; со всякой церкви (взимается), по числу ее прихожан, с самой бедной - рубль. Также получает он ежегодный сбор со всех церквей и священников своей области, который они вносят ему и своему архиерею. Доход монастыря Св. Троицы равен трети царского дохода, но патриарх Никон силой взял половину этого дохода себе, говоря: «патриарх имеет на это больше права». Он взял также большую часть царских сокровищ монастыря (Св. Троицы), как мы потом увидели: - из них ни одного не было в патриаршей церкви, они даны в нее патриархом - облачения, обильно украшенные драгоценными каменьями и жемчугом, сосуды и пр. Монахам же осталось немного. Как человек с острым умом, Никон возвысился над положением иерарха и стал ведать государственные дела, и все начали его бояться. Тогда как (прежде) всякий архимандрит поставлялся и сменялся только по приказанию царя, патриарх Никон уничтожил этот закон: стал ставить и сменять их без спроса.

От кого Бог отступился и тот навлек на себя Его гнев, кто совершил проступок и провинился пред патриархом: пьянствовал или был ленив в молитве, ибо такового патриарх немедленно ссылает в заточение. В прежнее время сибирские монастыри были пусты, но Никон, в свое управление, переполнил их злополучными настоятелями монастырей, священниками и монахами. Если священник провинился, патриарх тотчас снимает с него колпак: это значит, что он лишен священнического сана. Бывает, что он сам сжалится над ним и простит его, но ходатайства ни за кого не принимает, и, кроме царя, никто не осмеливается явиться перед ним заступником. Разгневавшись на многих священников, он по справедливости сбрил им волосы и отправил в ссылку вместе с женами и детьми, чтобы там они окончили свою жизнь в злополучии. Такою строгостью он всех устрашил, и его слово стало решающим. В последнее время он дошел до того, что отставил от должности келаря монастыря Св. Троицы и заточил его в один монастырь, хотя тот, по своему значению, был третьим правителем, ибо в этой стране считают трех правителей: царя, патриарха и келаря Св. Троицы. Нам случалось видать, что когда он приезжал из монастыря или отправлялся куда-нибудь, то его сопровождало множество бояр, служителей и ратников, чего нет и у патриарха. После такого сана патриарх сделал его мельником в том монастыре, куда он был заточен. [701]

Нам рассказывали о монастыре Сифска (Сийский), что он находится среди озера, в некотором расстоянии от мори, и отстоит от Москвы на 1.500 верст. Его обитатели весьма злы и жестоки и нисколько не сострадательны к людям, туда сосланным: не дают им отдыха, так что большинство заточенных в него умирают от притеснений.

Причина заточения келаря была следующая: до сведения патриарха дошло, что келарь брал взятки с богатых ратников монастыря, чтобы им не идти в поход, и посылал вместо них бедных, у которых не было средств (содержать себя), ибо монастырю св. Троицы цари дали в пользование четыре полка ратников, каждый в 600 человек ⁷, дабы они по очереди держали стражу в нем и охраняли его интересы. Патриарх поставил на его место келарем архидиакона Арсения (Суханова), который приезжал в нашу страну с иерусалимским патриархом и из Алеппо поехал в Грузию. По прибытии его в Москву патриарх и царь созвали синод ⁸ и послали Арсения на св. Гору с обильною милостыней для монастырей и письмами на имя настоятелей их (с просьбой) дать Арсению, сколько они могут, древних греческих книг, так как этот патриарх и царь, чрезвычайно любя греческие обряды, с течением времени заметили, что в их книгах произошли искажения. Они слышали, что на св. Горе собраны все греческие книги, и послали этого человека приобрести из них все редкостные и замечательные. Он отправился и добыл около пятисот важных книг разного рода. Мы встретили его, когда он проезжал по Валахии. Затем он поехал в Константинополь, где все рассмотрел, а оттуда отправился в обратный путь, захватив с собой, по поручению патриарха, множество кипарисных досок для икон, ибо кипарис очень ценится в этой стране. Наконец, он приехал (в Москву), привезя с собой все эти вещи. Книги были помещены в особом хранилище. У московитов есть переводчики из греков, которые переводят книги одну за другой, печатают и выпускают в свет. За эти две услуги, оказанные архидиаконом Арсением, именно: что его посылали на Синай, в Египет, Иерусалим, в нашу страну и в Грузию, чтобы достоверно узнать положение этих [702] стран, и за эту вторую услугу патриарх наградил его тем, что поставил на самую высшую степень: «нет дара, кроме как от Отца светов».

ГЛАВА X.

Москва. - День тезоименитства царя. Служение в Алевсеевском монастыре. Отпевание монахини в Новодевичьем монастыре. Описание монастыря.

Возвратимся к нашим сообщениям о царе. Запасы съестного, питья и пр. для людей и животных, военные снаряды и оружие: мечи, ружья, кольчуги, порох и пушки не переставали отправлять к царю до конца лета. Все это мы видели постоянно своими глазами. [На этой неделе прибыло из Архангельска более трехсот подвод с железными латами, сделанными в полную человеческую фигуру, так что, когда их наденут, ни малейшая часть тела не видна; а также с мечами, копьями, ружьями и пр. без числа; все из страны франков, так как царь заказал их еще давно. Мы дивились на них, не видав ничего подобного в своей стране, ибо, как нас уверяли европейцы, они никогда не вывозят их в Турцию: такой вывоз запрещен. Царь платит за них хлебными запасами].

В третью субботу поста, которая пришлась 17 марта, была память св. Алексия, человека Божия. Так как благополучный царь родился в этот день - теперь ему исполнилось 27 лет от роду - и был наречен во имя св. Алексия, то он имеет обыкновение ежегодно в этот день заказывать литургию и делать трапезу для своих приближенных и для народа, бывает большое веселье. С задней стороны дворца ⁹, близ второй городской стены, он построил монастырь во имя св. Алексия, человека Божия, и поместил в него большое число монахинь знатного происхождения ¹⁰. Царь очень любит этот монастырь и постоянно посещает его с царицей. Если бы он в этот день присутствовал (в столице), то устроил бы большое торжество. Но патриарх сделал лучше, чем было бы в присутствии царя: он пригласил нашего владыку-патриарха, и все вместе поехали в санях в монастырь. Подъехав к нему в сопровождении царского наместника и государственных [703] сановников, патриарха вышли из саней подле ворот, откуда выступали им на встречу священника и дьяконы с иконами, крестом и кадильницей. Патриарх Никон благословил им народ. При этом дьякон кадил ему. Затем встретили его все монахини. Вошли в церковь, и патриархи совершили службу вместе с прочими архиереями и архимандритами, кои всегда служат с патриархом. По выходе их из алтаря игуменья поднесла патриарху, по обычаю, серебряно вызолоченную икону святого, во имя коего церковь. Патриарх простился с нашим учителем после того, как игуменья поднесла им два больших черных хлеба и они благословили всех монахинь. Патриарх сел в свои сани, обитые бархатом, оба митрополита сели сзади него, справа и слева, а бояре поехали позади и впереди. Мы возвратились в свой монастырь и нам прислали кушанья со стола царицы.

[В третье воскресенье наш учитель служил обедню в монастырской церкви и посвятил иерея и диакона, коих прислал в нему патриарх, потому что их было очень много. Точно так же в четвертую субботу он служил обедню и опять посвятил иерея и диакона. Так как на следующий день приходился праздник Благовещения, то царица прислала ему на подводах удивительно больших и прекрасных рыб разного рода, как у них принято].

В четвертое воскресенье поста, в который приходился праздник Благовещения, рано утром ударили в великий колокол ради торжественности праздника. Патриарх, по обыкновению, служил в церкви Благовещения, а в (Успенском) соборе один из митрополитов. Если бы царь присутствовал, то было бы великое торжество. Наш учитель служил в монастырской церкви и рукоположил священника и дьякона.

В пятый вторник пригласили нашего учителя на отпевание одной княгини в монастыре, отстоящем от города в трех верстах. Его называют Девичий монастырь. Он во имя Матери Божией «Правый путь» (Одигитрия, Путеводительница). Мы поехали туда в санях вместе с патриархом, архиереями и всем священным чином. Нас встретили священники и диаконы с иконой монастыря, с крестом и кадильницей, вместе с игуменьей и всеми монахинями. Мы поднялись в церковь и приложились к ее святыням. Это монастырь большой, окружен огромною стеной с десятью башнями и стоит на высоком месте, господствуя над окрестностью; близ него течет [704] река Москва. Он имеет двое больших ворот и лежит с западной стороны города. В нем две церкви. В великую церковь входишь по очень высокой лестнице. Это обширная, высокая церковь с четырьмя колоннами, точь-в-точь похожая на церковь Креста ¹¹. Она имеет три двери. Ее иконостас похож на иконостас (Успенского) собора, с тремя алтарями. Сень над престолом чудесная, позолоченная, вся состоит из куполов, друг над другом, и поддерживается ангелами; кресты, чаши - как бы чеканной работы. Что касается иконы Владычицы, которая стоит справа от алтарных дверей, то она не имеет цены по причине обилия золота, алмазов, рубинов, яхонтов, изумрудов и жемчуга, коими она осыпана. То же и на прочих иконах, которые стоят в ряду с алтарными дверьми и перед серебряными подсвечниками, а также кругом церкви до дверей. Вокруг колонн церкви размещены маленькие серебряно-вызолоченные иконы в два ряда, одни над другими; многие из них украшены чистым золотом и разноцветными каменьями, коим нет цены. Даже во всех окнах церкви помещены иконы, одна над другой, за недостатком места, ибо церковь переполнена иконами: их, может быть, больше трех тысяч. Мы дивились и изумлялись на это, ибо наименее ценная из икон в этой церкви стоит пять динаров. Даже в царских церквах мы не находили таких украшений, как в этой церкви, - патриарх Никон своими устами сказал нашему владыке-патриарху: «у нас нет монастыря, равного этому по богатству», - и это потому, что все монахини, которые в него поступают, княгини, жены государственных сановников, вдовы и дочери их, являются со своими богатствами и всем имуществом: драгоценностями, золотом и каменьями, и жертвуют их на монастырь, и потому он называется монастырем девиц. Кругом церкви идет огромная галлерея.

При уходе нашем из монастыря, игуменья поднесла патриархам каждому по большому черному хлебу; они возложили на него руки и благословили ее и сестер. Патриарх Никон сел в свои сани, обитые фиолетовым бархатом; архиереи окружали его. Мы также вернулись в свой монастырь. По дороге мы осмотрели площадку, которую велел устроить царь для исчисления своих войск, при чем он сидел в [705] деревянном высоком киоске, покрытом жестяным куполом с позолоченным крестом на верхушке. Теперь он забит. Говорят, патриарх Пателярий при этом присутствовал и спросил о количестве войск, исчисленных царем; патриарх Никон ему ответил: «семьсот тысяч, получающих содержание».

ГЛАВА XI.

Москва. - Великопостные служения. - Скудная пища. - Синод в Москве. - Служение патриарха Макария у грузинской царицы Елены.

Накануне четверга покаяния ударили в колокола в четвертом часу ночи, и мы пошли в монастырскую церковь. Начали утреню без полунощницы, первую кафизму из псалтыря; при этом все поклоны делались земные. Чтец закончил первое чтение, после чего начали канон Андрея Критского, который состоит более чем из 300 стихов, и при каждом стихе чтец и все присутствующие клали по три земных поклона, - мы сочли, что они сделали более тысячи больших поклонов. После 3-ей песни и 7-ой читали житие Марии Египетской. Мы вышли из церкви лишь после восьмого часа, умирая от усталости и стояния на холоде. В этот пост мы переносили вместе с ними большое мучение, подражая им против воли, особливо в еде: мы не находили иной пищи, кроме мазари (мазар) ¹² похожего на вареный горох и бобы, ибо в этот пост вообще совсем не едят масла. По этой причине мы испытывали великую, неописуемую муку. Мы извинили бы их, если бы они в этот пост ели не только рыбу, но и мясо: не было бы им греха и запрета, ибо у них, как мы сказали, не водятся и потому им неизвестны ни чечевица, ни овечий горох ¹³; разве в домах франков (найдешь их), по цене дороже перца. Кроме этого (мазари) они знают только соленую капусту и соленые огурцы. У них есть бобы фиолетовые и белые, но цена фунта 3 копейки, т. е. каждые 5½ ок стоят пиастр-реал ³. Помимо рыбы, у них нет ничего особенно дешевого, а потому, что есть бедному семейному человеку, если рыба ему запрещена? Кроме ратников, бедняков и крестьян, никто не ест рыбы; богатые никогда ее не едят: [706] у них это считается большим грехом. Как часто мы вздыхали и горевали по кушаньям нашей родины и заклинали великою клятвой, чтобы никто впредь не жаловался на пост! ибо, Богу известно, наших кушаньев, которые едят постом, здесь не бывает даже во время Пасхи и мясоедов: кроме рыбы, мяса и кваса, эти люди ничего не знают, - без сомнения, они истинно святые. Даже еще по приезде своем в Молдавию и Валахию мы недоумевали, что нам есть по средам, пятницам и прочим постам.

В этом месяце марте ночь и день равны.

Наш владыка патриарх поехал в царских санях к грузинской царице Елене, вдове Давида, сына Теймураз-хана, за которою, как мы говорили, царь посылал привезти ее с ее сыном Николаем, с целью женить его на своей дочери, - поехал служить у ней обедню. В этот пост она несколько раз приглашала его, но он не находил свободного времени, так как во вторую субботу поста служил обедню по матери царя, в третью субботу служил в день рождения царя, как мы говорили, в четвертую субботу с царицей случилась извинительная причина - до сего дня, пятой субботы. Она постилась первую неделю поста и желала приобщиться св. Таин из его рук, но для этого ей не представилось удобного случая до сего дня. Грузины веруют, что принятие Таин в день субботний имеет большое преимущество, а потому она желала (приобщиться) не за воскресною обедней, а за субботнею.

На этой неделе московский патриарх собрал синод вследствие указаний, которые сделал ему наш учитель, и совета, который он им дал касательно нововведений и разных погрешностей в делах веры: во-первых, относительно того, что они не служат, как мы, на антиминсе с изображениями и с надписями, освященном мощами святых, а на куске белого полотна; во-вторых, что они, принося священную жертву, вынимают не девять чинов (частиц), а только четыре; в третьих, что они делают в нескольких словах ошибки в «Верую во единого Бога»; в четвертых, прикладываются к иконам только раз или два в году; в пятых, не принимают антидора; в шестых, касательно их крестного знамения при ином расположении пальцев; в седьмых, относительно крещения ляхов, ибо они крестят их теперь вторым ¹⁵ крещением, [707] и относительно разных дел и обрядов, о коих мы уже говорили и будем говорить. Патриарх Никон послушался слов нашего владыки патриарха и перевел служебник литургии с греческого языка на русский, изложив в нем обряды и проскомидию в ясных выражениях, доступных пониманию детей, согласно подлинной греческой обрядности. Он напечатал этот служебник в нескольких тысячах (экземпляров) и роздал их по церквам всей страны; напечатал также более пятнадцати тысяч антиминсов с письменами и изображениями, освятил мощами святых и также роздал их по всей стране. Исправил многие ошибки, по царскому утверждению и повелению, на основании свидетельств закона и пророков. Заключили рассуждения на соборе (постановив), согласно мнению нашего учителя, что крещение ляхов недозволительно, как повелевается в Евхологие и Законе (Номоканоне), ибо ляхи веруют в Св. Троицу, крещены и не так далеки от нас, как прочие еретики и лютеране, как-то: шведы, англичане, венгры ¹⁶ и иные франкские народы, кои не постятся, не поклоняются ни иконам, ни кресту и т. п. Патриарх Никон, так как он любит греков, выразил согласие (на исправления) и сказал, обращаясь в архиереям и прочим присутствующим архимандритам и священникам: «я русский, сын русского, но мои убеждения и моя вера греческие». Некоторые из архиереев ответили повиновением, говоря: «свет веры во Христа и все обряды религии и ее таинства воссияли нам из стран Востока»; а некоторые из них - ибо во всяком народе непременно есть люди грубого нрава и тупого ума - внутренно возроптали, говоря про себя: «мы не переменим своих книг и обрядов, кои мы приняли издревле». Однако, они не смеют говорить открыто, ибо гнев патриарха неукротим: (доказательство) как он поступил с епископом Коломенским, ссылая его. Патриарх утвердил решение, что крещение ляхов недозволительно. Он передал нашему владыке патриарху шестерых священников из ляхов, рукоположенных кардиналом папским и проживавших в Вильне. Говорят, что они - священники русских, нашей веры. Одежда тамошних священников похожа на нашу, но они поминают папу; даже их служебник литургийный подобен нашему. Когда один из царских бояр, овладев каким-то городом, разрушал [708] церкви ляхов и избивал их священников, эти умоляли его (о пощаде), говоря, что они православные. Он послал их к патриарху Никону, чтобы тот рассмотрел их дело. Приехав (в Москву), они прожили одиннадцать недель, причем, по причине множества занятий у патриарха, никто до сих пор не занялся их делом, пока Бог не послал им утешение чрез нашего учителя. Они готовились к службе с вечера и всю ночь пели молитвы.

В этот день мы взяли их с собой в царицыну церковь. Когда наш владыка патриарх подъехал к ней, его встретили бояре царицы и уполномоченные царя, состоящие у нее на службе, и повели его вверх, где она находилась. Войдя к царице, он благословил ее и ее сына, утешал (в ее горе) и успокаивал. Она была одета в черном, по обычаю вдов этой страны, даже подушка и ковер были из черного шелка. Сын сидел подле нее на позолоченном кресле, покрытом красным бархатом, и был одет в парчовое царское платье с жемчугом и драгоценными каменьями. Затем мы встали и сошли в церковь, что во имя Св. Евангелиста Иоанна. Царица пришла с сыном и со всеми состоящими при ней людьми. Мы облачили нашего владыку-патриарха, и он совершил водосвятие, окропил церковь, царицу, сына ее и всех предстоящих. Затем мы подвели к нему двоих из тех священников, сняв с них рясы, пояса и колпаки. Они сделали ему три земных поклона и стали перед ним с непокрытыми головами, а подле них стал драгоман. Наш владыка патриарх начал излагать им тайны нашей религии по порядку и исповеданию семи соборов. Они благословили то, что благословили соборы, и прокляли то, что они проклинали; прокляли затем всех еретиков и восьмой собор. Потом заставил их прочесть «Верую во единого Бога» слово в слово и дал приложиться к иконам и кресту; они преклонились до земли, и он прочел над ними положенные в Евхологие молитвы, затем молитву миропомазания, и помазал их крестообразно только на голове. Тогда они, по нашему приказанию, поклонились ему трижды во второй раз. Мы повели их к царским вратам, и здесь они трижды поклонились, равно пред иконами Господа и Владычицы, (как бывает) при рукоположении. Мы взяли их под руки, по обычаю, произнося: «κελευσον, κελευσανω, κελευσον, σεσποcα αγιε!» Владыка благословил их и надел на них стихари и орари, только, как на дьяконов, без [709] прочтения молитвы, и сказал каждому из них: «да возрадуется душа твоя о Господе, ибо Он облек тебя в одежду спасения» и т. д. до конца. Затем благословил их вторично, и они стали вместе с нами. Кроме них, он рукоположил в этот день дьякона и священника. [Прочтя Евангелие, я пошел и дал им приложиться к нему, по обыкновению. Мы также поминали их имена после поминовения царя, царицы, их сына, дочерей и сестер (царя)]. После великого выхода, наш учитель вышел с крестом, они подошли к нему, и он благословил их крестом, по обыкновению. Затем мы привели тех двоих, и они положили три земных поклона пред престолом. Владыка благословил их и надел на них епитрахили и фелони, произнося при этом только стихи, для того положенные, вручил им служебник литургийный и велел облобызаться со священниками, по обычаю, и они стали вместе с ними. При выносе Даров, подошла царица для принятия Св. Таин из рук владыки. Сначала мы вышли с иконой, и она к ней приложилась, затем сделала три земных поклона, а два дьякона держали воздух чаши раскрытым. По принятии Св. Таин, дали ей антидор. По окончании службы, мы совершили поминовение по ее муже Давиде над сосудом с кутьей и сосудом вина. Потом владыка благословил их, и мы вышли из церкви и вернулись в свой монастырь. Вслед за нами царица послала своих бояр с трапезой, с царским золоченым кубком вина и кувшинами меда и прочего.

В этот канун воскресенья мы совершили бдение с большим торжеством, по случаю празднования памяти Марии Египетской.

В пятое воскресенье, рано поутру, ударили в большой колокол, и было совершено великое торжество, по случаю именин царицы, ибо она родилась 1 апреля и названа Марией. Она имеет обыкновение устраивать в этот день ежегодно большой праздник и трапезу для вельмож и их жен. Так было и теперь. Если бы царь присутствовал, то пригласил бы весь священный чин. Наш владыка патриарх служил в этот день обедню в монастырской церкви и рукоположил священника и дьякона.

(Продолжение следует).

Г. Муркос.

Комментарии

1. В подлиннике: фрум; вероятно, новогреческое вроми, овес.

2. В настоящее время 1 кейлэ - приблизительно 1,3 четверика. Здесь в обеих рукописях прибавлено: «хлеба, сухарей, ржи, ячменя и овса около 420 000 кейлей».

3. Последняя фраза передана нами по английскому переводу, потому что в наших рукописях это место, очевидно, искажено.

4. Митрополит Иса (Иисус), о коек не раз упоминает Павел Алеппский, сопровождал в Россию Антиохийского патриарху Иоакима Дау, который прибыл в Москву в 1686 г., в начале царствования Феодора Иоанновича, (а не в конце царствования Иоанна Грозного, как ошибочно сказано в нашем примечания к гл. VI, кн. VII). Этот митрополит составил стихотворное описание своего путешествия.

5. Выше (кн. V, гл. X) автор называет эту монету каракуш риял, то есть орлиные реалы.

6. Очевидно, ошибочно вместо: ежегодный. Впрочем, в английском переводе также: ежедневный (daily).. В английском переводе: в 300 человек.

8. По английскому переводу; в обеих же наших рукописях: «он созвал синод для патриарха и царя».

9. Т. е. Кремля. Именем дворца автор обозначает весь Кремль.

10. Алексеевский монастырь, бывший на месте храма Спасителя и в 1837 г. переведенный в Сокольникам.

11. Т. е. на церковь в монастыре св. Креста близ Иерусалима, за Яффскими воротами.

12. Так называется, вероятно, толокно. Павел Алеппский говорил о нем раньше (кн. V, гл. XIII).

13. Cicer arietinum, pois chiche.

14. Око = 3,13 ф. Пиастр-реал = 50 коп.

15. По английскому переводу; в обеих же наших рукописях: «третьим».

16. Автор уже во второй раз называет венгров лютеранами.