А. Н. Кононов подготовил и издал критический текст и перевод “Родословной туркмен” Абу-л-Гази - важнейшего источника по ранней истории туркмен, перевод которого впервые был издан А. Г. Туманским в 1897 г.

Во введении к книге излагается биография Абу-л-Гази, - в основном, по данным, имеющимся в “Родословной тюрок” и “Родословной туркмен”, - сообщаются основные сведения о его сочинениях и характеризуются рукописи, положенные в основу критического текста. В сообщаемые А. Н. Кононовым в биографии Абу-л-Гази фактические данные можно внести лишь несколько [170] поправок. Так, Байрач, глава одноименного родового подразделения туркмен, против которого предпринял поход Абу-л-Гази, в “Родословной тюрок” не назван “ханом”; Абу-л-Гази говорит о нем лишь: *** "Имя их главы было Байрач" ¹. Название селения Фудж, у которого Абу-л-Гази разбил туркмен-имрели, очевидно, можно отождествить с существующим и ныне селением Кодж (между Кызыл-Арватом и Вами); на это в свое время указал А. Н. Самойлович ².

Вместо “Седур”, как вслед за Демезоном читает А. Н. Кононов (стр. 18), название следует читать как Садывар (к югу от Хазараспа, рядом с Дарган-ата - у Абу-л-Гази Даруган).

Самая старая копия из имевшихся в распоряжении А. Н. Кононова при составлении им критического текста датируется концом XVIII - началом XIX в., т. е. переписана почти через полтораста лет после окончания “Родословной туркмен” (1071/1660-61 г.). Однако в результате большой и сложной текстологической работы автор дает текст, на который вполне можно опираться при исследовании “Родословной туркмен”, - во всяком случае, до обнаружения каких-либо более ранних списков. Последнее не исключено ³, если иметь в виду, что коллекции тюркских рукописей как у нас в стране, так и за рубежом изучены недостаточно.

А. Н. Кононов рассматривает “Родословную туркмен” прежде всего как памятник языка, анализируя его с точки зрения филологической. Это оправдано тем, что филологическое исследование должно предшествовать историческому, если только нет возможности совместить и то и другое.

Во вступлении к грамматическому очерку, давая общую характеристику языка сочинения Абу-л-Гази, автор замечает, что в Хиве со времени установления власти узбеков, то есть с начала XVI в., среднеазиатский тюркский язык прочно утвердился в качестве языка делопроизводства и официальной историографии. Историческая литература на узбекском языке в Хивинском ханстве, по существу, появляется со времен Абу-л-Гази, и потому, как нам кажется, вряд ли можно говорить о прочной традиции, сложившейся ранее в этой области. Об этом, по-видимому, свидетельствуют слова самого Абу-л-Гази в “Родословной тюрок”: “Вследствие беспечности наших предков и невежества народа Хорезма - по этим двум причинам не написана история нашего рода (джама‘ат) с того времени как отделились наши предки от предков Абдулла-хана и до наших дней. Сколько мы ни искали человека, которому можно было бы поручить [составление] этой истории, - ни одного подходящего человека не нашли. Поэтому мы были вынуждены писать [эту книгу] сами; как говорит тюркская пословица: "Сирота сам себе обрезает пуповину "” ⁴. [171]

Ценность грамматического очерка, составленного по тексту “Родословной туркмен”, как справедливо отмечает А. Н. Кононов, состоит в его строгой документальности, в том, что на основании его можно датировать определенные грамматические факты. Некоторые сомнения в этом плане вызывает лишь раздел фонетики. Описание фонетики сделано, по словам А. Н. Кононова, “лишь в связи с описанием орфографических приемов, применяемых в нашем тексте”. Однако самый ранний из списков, положенных в основу критического текста, - сравнительно позднего происхождения. Нет уверенности, что этот список (не говоря уже о тех, которые относятся к XX в.) передает особенности орфографии оригинала, особенно если учесть крайнюю неустойчивость орфография всех тюркских памятников, о которой упоминает сам автор. Поэтому очерк фонетики следовало бы сопроводить соответствующими оговорками. Лучше было бы также говорить не об орфографии “текста” (поскольку речь идет о сводном тексте, а не об автографе или близком к нему по времени списке), а об орфографии той или иной из использованных А. Н. Кононовым рукописей.

А. Н. Кононов добился большой точности перевода, избежав в то же время, как правило, чрезмерного буквализма. Наличие сводного критического текста позволило ему исправить ряд погрешностей и неточностей, имевшихся в переводе А. Г. Туманского. Однако некоторые места или слова в переводе требуют уточнения.

В строках 30-35 слова: *** переведены “на берегу реки, называемой Беурма, находящейся в Дуруне” (стр. 36). Буквально следовало бы: “относящейся к Дуруну”, то есть “находящейся в [области] Дуруна”; последний перевод больше соответствовал бы действительному географическому положению обоих мест: речка Беурма (с находящимся на ней одноименным селением) протекает почти в 60 км к северо-западу от Дуруна.

Выражение *** в двух случаях (строки 1355-1360 и 1365-1370) переведено “верхним пределом” (их юрта) и “основанием” (стр. 76). Учитывая, что речь в данном случае идет о том, как располагались племена хызыр-или и али-или по течению Узбоя, лучше было бы перевести: “вверх по течению границей их юрта был..., а вниз по течению...”. Слово *** может означать “вниз по течению”, a *** - “низовье” (реки, канала); в последнем значении оно употреблялось и употребляется до сих пор в Хорезме.

В строках 1355-1360 по основной рукописи (Т) переведено: “Тон-Кыры” (стр. 76). Следует обратить, внимание на разночтения, которые дают четыре списка (в сущности, даже пять, так как в Та могла быть опущена точка): *** (“Туз-кыры”), Напрашивается отождествление этого урочища с известной возвышенностью Туз-кыр к востоку от Сарыкамышской впадины. В “Родословной тюрок” Абу-л-Гази указывает, что племя адаклы-хызыр занимало район от Пишгаха до Кары-кечита ⁵, причем из других мест следует, что Пишгах (видимо, колодцы) находился на расстоянии одного конного перехода от Куня-Ургенча ⁶ и оттуда шла дорога как на Ургенч, так и на Хиву ⁷. Более точно это урочище до сих пор не локализовалось, а местонахождение урочища Тон (или Тун)-кыры вообще оставалось неизвестным. Предлагаемое нами чтение Туз-кыры (которое в свете изложенного выше представляется бесспорным) ⁸ дает возможность, во-первых, поместить урочище Пишгах где-то рядом с возв. Туз-кыр и, во-вторых, точно установить северо-восточную границу расселения адаклы-хызыр.

И строках 1275-1280 переведено: “Уруг Азлар - потомки Дудыка. Иль Сакар - потомки Кабаджыка”. Как видно из разночтений к тексту, три рукописи (в том числе две довольно надежные) вместо Азлар дают чтение Даразлар - Дараз. В архиве хивинских ханов, в дафтаре № 24, где приведен список родов племени сакар (в 1849 г.), на л. 54б упомянут род дараз-сакар (***). Исходя из этого, в тексте “Родословной” более предпочтительно чтение Даразлар.

Последние две поправки, между прочим, дают некоторое основание считать, что текст рукописи Т не во всех случаях оказывается более надежным, чем текст других списков, использованных А. Н. Кононовым.

Некоторые поправки могут быть предложены к переводам стихов на стр. 71-73. Так, *** (строка 1196) лучше перевести как “изумился”, *** (строка 1228) лучше читать не куч, а коч; тогда перевод был бы: “подтянул мой караван” (или “мое кочевье”). Строку 1231: *** быть может, лучше прочесть так: kанлы aрiнli kаjын оkhа kан jургуттум. [172] Тогда перевод будет: “Запачканные кровью и гноем березовые стрелы окровавил [в бою]”. В следующей строке *** лучше переводить “на горном перевале” (белекш ?мда).

В строке 1233 слова ***, переведенные “к черной горе (?)” (стр. 73), возможно, следует понимать как “к Кара-тагу”, усматривая в них упоминание возвышенности Кара-таг (Кара-тау) на севере Мангышлака, что, в общем, согласовалось бы с имеющимся ранее рассказом об Огурджике (строки 1210 1221).

В последней, 1234-й строке второе полустишие - *** - переведено A. Н. Кононовым следующим образом: “Я [в качестве] всех различных тамг дам ножку гуся (?)” (стр. 73). Точнее - грамматически и по смыслу - было бы избрать другой вариант перевода: “Я дал [вам] гусиную лапу (казаяк) - тамгу с тремя развилинами”. Тамга в виде трех расходящихся прямых линий известна у многих туркменских родов и носит название казаяк ⁹ - “гусиная лапа”.

Большую ценность представляют примечания к переводу, особенно как справочный материал. Мы считаем необходимым предложить лишь некоторые частные поправки и дополнения к этим примечаниям.

В прим. 95 говорится, что “среди современных туркмен известно племя йасыр ~ йасир”. Между тем среди туркмен в настоящее время неизвестно не только “племя”, но и какое-либо более мелкое родовое подразделение с таким названием ¹⁰.

В прим. 120 говорится: “В настоящее время в Туркмении кайы известны под названием гокланов”. А. Н. Кононов ссылается здесь на статью Г. И. Карпова, относящуюся к 1927 г. и в значительной степени устаревшую. Племя г?клен делится на два подразделения - кайы и додурга ¹¹. Названия их повторяют названия двух огузских племен, что, по-видимому, указывает и на генетическую связь. Однако для полного отождествления кайы и гокленов нет никаких оснований ¹².

В прим. 168 говорится: “Некоторый исследователи отождествляют эрсари - арсари с сарыками”. Автор ссылается при этом на ту же устаревшую статью Г. И. Карпова. На самом деле никаких оснований для отождествления эрсари и сарыков (оно построено главным образом на “народной этимологии”) нет.

В прим. 174 по поводу сочинения шейха Шерефа “Му‘ин ал-мурид” библиографию следовало бы пополнить обстоятельной статьей Ахмеда Зеки Валиди (Тогана) ¹³, значительная часть которой посвящена этому памятнику и его автору.

И прим. 182 (к слову Аджи-тенгиз, автор пишет: “Вероятно, Аральское море?” (примечание А. Г. Туманского...)”. Анализ текста дает возможность предложить другое толкование. Три племени, поселившиеся на Узбое, перечисляются у Абу-л-Гази в соответствии с их размещением - с севера на юг, или сверху вниз по течению реки, причем кара-ойли, поселившиеся “на берегу реки Аму, близ Аджи-тенгиза”, названы последними. Следует обратить внимание на то, что земля у них, по словам Абу-л-Гази, “была плохая; места, пригодного для посевов, не было, и травы, на которой можно было бы пасти скот, тоже было мало” (строки 1392-1393); последнее мало вяжется с представлением о дельте Аму-Дарьи. Несколько дальше Абу-л-Гази говорит о теведжи, которые жили в Балханах, а затем решили заняться рыбной ловлей и поселились рядом с кара ойли, причем в это время их юрт простирался от Актама до Огурча (то есть занимал самую нижнюю часть Узбоя), а кара-ойли даже “в течение многих поколений жили среди теведжи” (строка 1415). Сопоставляя все эти показания текста, можно прийти к выводу, что Аджи-тенгиз, о котором говорит Абу-л-Гази, это не Аральское, а Каспийское море или залив Кара-Богаз. Последнее представляется нам вполне вероятным, так как этот залив, видимо, действительно, носил такое название; на карте 1908 г., приведенной в книге А. А. Боголюбова ¹⁴, он назван Аджи-дерья. [173]

Перечисленные выше замечания имеют частный характер и не снижают общей высокой оценки, которой вполне заслуживает работа А. Н. Кононова.

С выходом в свет работы А. Н. Кононова историки Туркмении получают филологическую базу для критического анализа этого важнейшего исторического источника - анализа, который до сих пор, по существу, еще никем не был проделан.

1. “Histoire des Mogols et des Tatares par Aboul-Ghazi Behadour Khan publiee, traduite et annotee par le baron Desmaisons”, t. I. Texte. St.-Petersbourg, 1871, p. 324.

2. А. Н. Самойлович. Из туркменской старины. “Сборник в честь семидесятилетия Григория Николаевича Потанина”. СПб., 1909, стр. 561 (прим. 7). Такое отождествление принято в последних работах по Туркмении; см., например, А. Каррыев, В. Г. Мошкова, А. Н. Насонов, А. Ю. Якубовский. Очерки из истории туркменского народа и Туркменистана в VIII-XIX вв., Ашхабад, 1954, стр. 233.

3. Неизвестна, в частности, датировка находящегося в Турции списка, о котором упоминает О. Ш. Гёкъяй (см. “Введение” Кононова, стр. 25).

4. См. “Histoire des Mogols et des Tatares...”, t. I, p. 2.; t. II, p. 2.

У Абу-л-Гази, впрочем, были два известных нам предшественника, которые писали по-узбекски на сто лет раньше него и с сочинениями которых, видимо, он остался незнаком. Первый из них - Утемиш-хаджи, который в середине XVI в. написал сочинение “Чингиз-наме”, задуманное, по-видимому, в том же плане, что и “Родословная тюрок”, но доведенное только до времени Тохтамыша. Как исторический источник это сочинение не представляет интереса, но безусловно должно привлечь внимание тюркологов с точки зрения истории развития узбекского языка. По мнению В. В. Бартольда, это единственный литературный памятник, написанный в Хивинском ханстве в XVI в. (см. В. В. Бартольд. Отчет о командировке в Туркестан [1902]. ЗВОРАО, т. XV (1902-1903), стр. 226-228). Однако сам Бартольд упоминает, что Утемиш-хаджи ссылается на “дефтер” Дост-султана (впоследствии, очевидно, Дост-хан, ум. в 1558 г.). По словам О. Ш. Гёкъяя, уникальный экземпляр “Тарих-и Дост-султан” на узбекском языке принадлежал Ахмеду Зеки Валиди (Тогану) (O. S. Gokyay. Dede Korkut. Istanbul, 1938, s. XXIX). О содержании этого труда у нас нет данных.

Несмотря на то, что первые исторические сочинения на узбекском языке появились в Хорезме еще за сто лет до Абу-л-Гази, прочной традиции они не создали; не создал ее и Абу-л-Гази, так как после него до трудов Муниса (начало XIX в.) в Хорезме не было написано никаких исторических сочинений.

5. “Histoire dos Mogols et des Tatares...”, t. I, p. 207; t. II, p. 221. - Cp. в “Родословной туркмен”: от Тон-кыры (resp. Туз-кыра) до Кары-кечита.

6. “Histoire des Mogols et des Tatares...” t. I, p. 278; t. II, 299.

7. Там же, t. I, p. 220, 267; t. II, p. 241, 286.

8. Палеографически замена зейна в рук. Т нуном легко объяснима.

9. См. Г. И. Карпов. Родовые тамги у туркмен. “Известия Туркменского филиала АН СССР”, 1945, № 3-4.

10. См. списки родовых подразделений туркмен в диссертации Г. И. Карпова (“Этнический состав туркмен”, Ашхабад, 1942). Ср. также А. Каррыев, В. Г. Мошкова, А. Н. Насонов, А. Ю. Якубовский. Указ. соч., стр. 132.

11. См. об этом, например, в более поздней работе Г. И. Карпова (указ, соч., стр. 79а-79б).

12. Есть зато основания сопоставить название г?клен с илем К?кли (***), упомянутым в “Родословной” (строки 527 и 1095). В обоих случаях иль К?кли упоминается рядом с илем Оклы. Как известно, в XVI - начале XVII в. г?клены обитали на Гюргене, в районе Астрабада, вместе с племенем охлу (по персидским источникам). Очевидно, племена К?кли - Оклы у Абу-л-Гази соответствуют племенным названиям г?клен - охлу (охлы).

13. ***.

14. А. А. Боголюбов. Ковровые изделия Средней Азии, вып. 2, СПб., 1909, “Этнографическая и ковровая карта Средней Азии”.

Текст воспроизведен по изданию: Новое издание важного источника по истории туркмен // Проблемы востоковедения, № 1. 1959

© текст - Брегель Ю. Э., Наджип Э. Н. 1959
© сетевая версия - Тhietmar. 2025
© OCR - Иванов А. 2025
© дизайн - Войтехович А. 2001 
© Проблемы востоковедения. 1959

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info