СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

ХРОНИКА ПЕТРА АЛЕКСАНДРИЙСКОГО

Грекоязычное историко-географическое сочинение, условно называемое хроникой Петра Александрийского ¹, было издано в 1961 г. З. Г. Самодуровой, снабдившей свое издание обстоятельной исследовательской статьей ². Этот памятник представляет собой краткую всемирно-историческую хронику, ценность которой заключается в том, что в ней содержатся сведения, отсутствующие в других источниках.

В основу своей публикации З. Г. Самодурова положила текст хроники, входящий в состав греческой рукописи X в. из отдела редкой книги научной библиотеки им. Μ. Горького Московского государственного университета. Эта рукопись включает в себя и другие сочинения. Хроника П. А. в ней начинается с 230-го года жизни Адама и Евы, далее излагается история ветхозаветных патриархов до разделения земли среди потомков Ноя после потопа. Затем историческое повествование сменяется географическим очерком. Автор подробно рассказывает, какие народы, от каких сыновей и внуков Ноя произошли, где они расселились, какие из них знают грамоту, перечисляет различные моря, реки, горы и т. д. Иногда встречаются отождествления одних народов с другими народами (тавров — с хазарами, славян — с аварами и т. д.). Эта часть хроники может быть использована исследователями, занимающимися историей географической науки. Завершив географический очерк, автор возвращается к историческому повествованию. Он завершает рассказ о ветхозаветных патриархах, излагает историю еврейского народа до вавилонского пленения, а затем перечисляет персидских царей из династии Ахеменидов.

Это перечисление начинается не с Кира Великого (ок. 558 — ок. 529 гг. до н. э.), как следовало бы, а с Дария, сына Гистаспа (ок. 521 — ок. 485 гг. до н. э.). Перечислив персидских царей, автор кратко излагает историю Александра Македонского, а затем перечисляет египетских царей из династии Птолемеев, после [228] чего следует римская и византийская история. Текст доведен до царствования Льва и Александра, сыновей Василия Македонянина. Полный состав хроники остается неизвестным, так как список обрывается на середине фразы.

Кроме московской рукописи, раньше был известен и другой экземпляр хроники П. А. Этот список XIII в. хранился в дрезденской библиотеке и погиб во время Второй мировой войны. В 1916 г. в «Журнале Министерства народного просвещения» с учетом как московской, так и дрезденской рукописей было опубликовано сообщение об императоре Анастасии I, взятое из хроники П. А. ³ Учитывая эту публикацию, а также упоминания о дрезденском списке в трудах различных исследователей (Г. Ф. Церетели, К. Крумбахера и др.), З. Г. Самодурова смогла в своем издании в какой-то, хотя и малой степени использовать дрезденскую рукопись ⁴.

В свое время А. Вирт утверждал, что первоначально хроника заканчивалась царствованием Анастасия, а позднее была кем-то обработана и доведена до 912 г. ⁵ Однако З. Г. Самодурова, принимая во внимание отсутствие различий по языку и стилю между различными частями хроники, предполагала, что она была написана около того времени, где и обрывается, т. е. в конце IX — начале X в. При этом она допускала, что П. А. мог использовать источник, кончавшимся царствованием Анастасия, ио оставшийся неизвестным ⁶.

Об авторе хроники ничего не известно. Различные списки озаглавлены по-разному. Заглавие московского списка: «Петра, христианина и православного александрийца, изложение лет в сжатом виде от Адама до ныне». «Ныне» (νῦν) — это, видимо, то время, где обрывается текст московской рукописи. Заглавие дрезденского списка: «Петра православного хронография в сжатом виде от Адама до царствования Константина, свекра (τοῦ πενθεροῦ) Ирины». Судя по этому заглавию, пропавший дрезденский список был доведен до Константина V (741-775 гг.), названного свекром Ирины (797-802 гг.). Это наводит на мысль, что первоначально хроника доходила именно до времени, указанного в дрезденской рукописи, а позднее была продолжена до рубежа ІХ-Х вв. Хотя дрезденский список написан позднее московского, его текст, возможно, восходит к более древнему списку IX в., также не сохранившемуся. Не исключено, что автор и продолжатель хроники — одно и то же лицо. Возможно, он написал ее в середине IX в., будучи сравнительно молодым человеком, а через несколько десятилетий, уже в глубокой старости, продолжил до своего времени.

Хотя в заглавии московского списка автор назван александрийцем, текст хроники не содержит никаких свидетельств в пользу того, что она была написана в Александрии. Скорее наоборот, наблюдения над ее текстом наводят нас на мысль, что это произведение появилось в Византии. Хроника П. А. написана в традициях византийского летописания, по своей структуре она близка к хронике патриарха Никифора ⁷. П. А. не проявляет никакого особого интереса к истории Александрии и Египта. Александрия в его хронике вообще ни разу не [229] упомянута, а о Египте и египтянах говорится лишь в географической ее части, в повествовании об израильтянах в земле египетской и в истории правителей из династии Птолемеев. По своему самосознанию П. А. ощущал себя человеком византийского мира, а не мира Востока. В заключительной части хроники автор сосредоточен исключительно на истории Рима и Византии. Что происходило за пределами империи ромеев, его мало интересует. Правда, в повествовании о событиях, связанных с Рождеством Христовым, он наряду с римским императором Августом упоминает и некоторых правителей других государств. Вероятно, этим автор хотел подчеркнуть вселенское значение Христова Рождества. Кроме того, он повествует, что один из этих правителей, называемый им «Фраартом, царем персидским» (в нем легко угадывается парфянский царь Фраат, современник императора Августа), узнав о Рождестве Спасителя, послал в Вифлеем своего сына Гаспара с волхвами Келтисааром и Мелхием. (Здесь, кроме Нового Завета, П. А. использовал не дошедшие до нашего времени труды древних авторов Евстафия, Афронтиана и Абалзафрамана). В сообщении о правлении Ираклия в хронике упомянуты выступление сарацинов и персидский царь Хосрой в связи с византийско-иранской войной. Больше неримские и невизантийские правители в истории Рима и Византии не упоминаются. Исследовав московский список, З. Г. Самодурова установила, что он был написан в первой половине X в. и имел византийское происхождение, но не константинопольское, а провинциальное ⁸. Возможно, это наиболее ранняя копия того варианта хроники, где она доведена до времени Льва и Александра.

Всё указанное выше дает основание полагать, что хроника была написана в Византии. Если ее автор действительно был александрийцем, то, скорее всего, он покинул Александрию в весьма юном возрасте, переселившись в империю ромеев, где завершил свое образование и сформировался как личность и писатель.

З. Г. Самодурова, исходя из содержания хроники и того, что в заглавии подчеркнуто православие автора, предположила, что П. А. был духовным лицом ⁹. С этим вряд ли можно согласиться, учитывая многочисленные примеры проявления светскими лицами интереса к церковной истории. Достаточно указать на церковно-исторические труды Сократа, Созомена и Евагрия. Кроме того, если авторы исторических сочинений были клириками или монахами, это обычно указывалось в заглавиях: Фома Пресвитер, Петр Игумен, Лев Диакон и т. д. Даже в заглавии «Хронографии» Феофана, наряду с его прозвищем «Исповедник», указано, что он был игуменом Агра ¹⁰. Таким образом, твердых оснований считать П. А. духовным лицом нет.

Указание на конфессиональную принадлежность автора хроники можно, на наш взгляд, объяснить следующим образом. В IX в. в Византии существовало немало ересей (афингане, павликиане и др.). Хотя в 843 г. было официально восстановлено иконопочитание, полемика с иконоборцами еще долго не теряла своей актуальности. Указание на православие автора должно было показать читателям, что он не был еретиком, что его хроника написана с православных [230] позиций. Примечательно заглавие московского списка, где автор назван христианином, православным и александрийцем. Эти указания не были лишними, учитывая, что в ту эпоху в Александрии наряду с православными жили монофиситы и мусульмане.

Но кем бы ни являлся П. А. по своему социальному статусу, ясно, что он был весьма образованным человеком. О его эрудиции свидетельствует огромное количество использованных им источников, в том числе и таких, которые до нас не дошли. Кроме того, заметен интерес П. А. к распространению грамотности. В географической части своего произведения он специально выделяет народы, знающие грамоту. А в исторической части хроники говорится о создании Моисеем букв и дальнейшем их распространении среди различных народов. Здесь П. А. использовал историческое сочинение об иудеях, написанное эллинистическим еврейским автором Евполемом во II в. до н. э. До нашего времени оно не дошло. Сохранились лишь фрагменты в трудах Евсевия «Приуготовление Евангельское IX» и Климента Александрийского «Stromatum I», извлеченные ими из сочинения о иудеях Александра Полигистора (I в. до н. э.), также до нас не дошедшего. Сравнивая рассказ П. А. о создании и распространении букв с соответствующими фрагментами, записанными Евсевием ¹¹ и Климентом ¹², мы замечаем, что у нашего автора он намного полнее, что свидетельствует о его повышенном интересе к истории алфавита, а также о том, что сочинение Евполема им было использовано не по труду Полигистора, а в какой-то иной редакции.

Ряд своих источников П. А. указал сам. Таковы библейские книги и авторы некоторых использованных им сочинений, как дошедших до нашего времени, так и не сохранившихся. Он назвал следующих авторов: Пелусиота, Феодорита, Артапана, Димитрия, Евполема, Африкана, Иосифа, Аристовула, Евстафия, Абалзафрамана, Афронтиана Персармена, Евсевия Памфила, Сократа и Евагрия, сына Епифания Схоластика. Ряд источников упомянут глухо: «иные хронографы», «другие точные хронографы», «иные», «другие хронографы», «хронограф» и т. д. Не названа «География» Птолемея, хотя взятые из нее сведения есть в хронике. З. Г. Самодурова смогла установить, что одним из не названных П. А. источников была апокрифическая «Книга Юбилеев» ¹³. В настоящее время этот памятник II в. до н. э. известен в эфиопской версии и отрывках греческой, сирийской, латинской и древнееврейской версий ¹⁴. П. А. взял из него имена жен ветхозаветных патриархов, не указанных в Пятикнижии Моисея. Возможно, в будущем исследователи смогут выявить и некоторые другие не названные источники П. А.

В одних случаях П. А. указывает свои источники в заголовках разделов, на которые разделена его хроника, в других — в самом тексте. Изредка он приводит различные версии какого-либо одного факта или события, никак, впрочем, их не комментируя.

При обращении П. А. к Библии иногда встречаются ошибки и неточности. Например, 4-я книга Царств, по мнению П. А., начинается с Ровоама, сына Соломона, а на самом деле — с его шестого преемника Охозии. Видимо, подобные [231] ошибки объясняются тем, что П. А. во время работы над хроникой не всегда имел библейский текст под рукой и использовал его по памяти.

В повествовании о событиях, отраженных в Библии, П. А., кроме библейского текста, широко пользовался апокрифами и другими небиблейскими источниками. При этом он включил в свою хронику и такие известия, взятые из этих источников, которые находились в вопиющем противоречии с библейским текстом. Приведем следующий характерный пример. В Библии тесть Моисея носит два имени — Иофор и Рагуил (Исх. 2:16, 18; 3:1; 4:18; 18:1, 2, 5, 6, 9, 10, 12, 14) ^І5. П. А. упоминает его трижды. Первый раз под именем Рагуила в географической части хроники без указания источника. В исторической части он упоминает его дважды, имея источниками сочинения по истории иудеев, написанные эллинистическими еврейскими авторами Артапаном (вероятное время жизни — II — начало I вв. до н. э.) и Димитрием (III в. до н. э.). Подобно произведению Евполема, до нашего времени они не дошли. Фрагменты сочинения Артапана, извлеченные из произведения Александра Полигистора, сохранились в трудах Евсевия «Приуготовление Евангельское IX» и Климента Александрийского «Stromatum I», однако П. А. использовал какую-то иную его редакцию. Произведением Димитрия, кроме П. А., также пользовался Евсевий и некоторые другие хронисты ¹⁶. Ссылаясь на первого еврейского автора, П. А. называет тестя Моисея Иофором, сыном Рагуила, а при ссылке на второго — Иофором, братом Рагуила и Иовава.

Еще одной особенностью хроники П. А. является то, что в ней написание ряда имен и названий отличается от принятого в большинстве других письменных памятников (Ἰωθώρ вместо Ἰοθόρ, Αἰθιωπία вместо Αἰθιοπία и т. д.). Текст местами дефектен и трудно читаем.

Таковы основные сведения о хронике, перевод которой здесь предлагается. Дополнительная информация о ней содержится в указанной статье З. Г. Самодуровой, до сих пор сохраняющей свое научное значение.

В заключение нельзя не упомянуть о таком печальном обстоятельстве, как невостребованность хроники П. А. В свое время хроникой интересовались такие маститые ученые, как Э. Тремер, К. Крумбахер, С. Ламброс, А. Вирт, М. Н. Крашенинников, Г. Ф. Церетели, В. Н. Бенешевич. Одни из них в своих работах отмечая хронику как ценный источник, в котором использованы не дошедшие до нас интересные ранние памятники, высказывали пожелание о ее опубликовании; другие по мере возможности это опубликование подготавливали ¹⁷. Однако после издания хроника была забыта. В ней содержатся сведения, которые могут быть использованы как византинистами, так и специалистами по истории Древнего Мира. И всё же, хотя со времени ее опубликования прошло более полувека, сообщаемые ей факты не находят отражения даже в тех изданиях, на страницы которых они буквально «просятся». Так, хроника П. А. выпала из поля зрения авторов статей в Православной и Католической энциклопедиях ¹⁸. Остается надеяться, что настоящий перевод поможет привлечь внимание научной общественности к этому ценному источнику. [232]

В квадратных скобках полужирным шрифтом указаны номера страниц издания З. Г. Самодуровой. В круглые скобки помещены слова, внесенные в перевод для ясности речи, а также греческое написание тех слов и выражений оригинала, относительно которых возможны сомнения и разночтения.

При работе над переводом хроники П. А. большую помощь мне оказали А. Μ. Крюков и А. В. Подосинов, за что приношу им глубокую признательность и благодарность.

Комментарии

1. Далее автор хроники обозначается сокращенно П. А.

2. Самодурова З. Г. Хроника Петра Александрийского // ВВ. 1961. Т. ХVIII. С. 150-197 (статья — с. 150-180, греческий текст хроники — с. 180-197).

3. Крашенинников М. Н. Varia LIV-LXV // ЖМНП. Декабрь 1916. С. 455-456.

4. Самодурова З. Г. Указ. соч. С. 153-155, 196.

5. Wirth А. Aus Orientalischen Chroniken. Frankfurt, 1984. S. XXVIII.

6. Самодурова З. Г. Указ. соч. С. 180.

7. См. Nicephori archiepiscopi Constantinopolitani Opuscula historica / Ed. C. de Boor. Lipsiae, 1880. P. 79-135; Пиотровская E. К. Византийские хроники IX века и их отражение в памятниках славяно-русской письменности («Летописец вскоре» константинопольского патриарха Никифора) // ППС. 1998. Т. 97(34). С. 1-178.

8. Самодурова З. Г. Указ. соч. С. 154.

9. Там же. С. 180.

10. Theophanis Chronographia / Ed. С. de Boor. Lipsiae, 1883. V. 1. P. 3.

11. PG. Т. 21. Col. 728 С.

12. PG. Т. 8. Col 900 А-В.

13. Самодурова З. Г. Указ. соч. С. 156-158.

14. Апокрифы // ПЭ. Μ., 2001. T. III. С. 47.

15. Так в Септуагинте и русском Синодальном переводе.

16. Подробнее см. наше примеч. 37 к переводу хроники П. А.

17. Самодурова З. Г. Указ. соч. С. 150-153.

18. П. А. ни разу не упомянут и в следующем сборнике источников: Греческие и римские авторы о евреях и иудаизме / Введ. и коммент. Μ. Штерна. Москва; Иерусалим, T. І-ІІ. 1997-2002.