Монофиситская ересь V в. имела отрицательные последствия для восточных христиан, живущих на территории средневекового Халифата. Христиане, разбитые на несколько конфессиональных групп, внутри которых имели культурную автономию, были религиозными конкурентами и в течение последующих веков были обречены на бесплодные дискуссии относительно чистоты и правильности своего вероучения вместо полноценного исторического и культурного развития. О монофиситстве писали многие ранневизантийские церковные историки. Ценная информация о распространении монофиситства содержится в Хронике Евтихия Александрийского. Задачей настоящей статьи является анализ этой информации и выяснение позиции ее автора.

Подборка разнообразных сведений по церковной и политической истории ранней Византии показывает, что распространение монофиситства среди восточных христиан было связано не только с развитием ересей, неустойчивой политикой правительства в религиозных делах, но и особенностями устройства Александрийской (египетской) церкви.

Церковная жизнь Александрийского патриархата сложилась своеобразно. Египет в Римской империи занимал особое положение, сохранил целостность территории и составлял отдельную административную область (диоцез) во главе с префектом-августалом, резиденция которого находилась в Александрии. Александрия стала и церковной столицей, откуда христианство распространялось в Египте, Эфиопии и Ливии.

Начало египетской церкви связано с евангелистом Марком, учеником апостола Петра, который проповедовал христианство в Александрии в 40-60-х годах и сумел организовать там первую христианскую общину. Во главе общины он поставил епископа Анания (63/64-83/84 гг.) и учредил коллегию из двенадцати пресвитеров, [162] которые должны были после смерти епископа избрать на его место другого епископа из своей среды, а потом пополнить свою группу новым членом. Так в Египте появился обычай, по которому александрийские пресвитеры имели право выбирать епископов. Этот древний порядок держался очень долго и был изменен только патриархом Александром (313-328), который отстранил пресвитеров от выборов и передал их полномочия епископам. Епископы всего Египта собирались в Александрию выбирать нового патриарха. После избрания они возводили его на патриарший престол св. Марка через особую церемонии рукоположения ¹. Остатком древнейшего строя было то, что епископ Александрии был церковным владыкой всего египетского диоцеза. Хотя во внутренних областях страны, в Фиваиде, местные епископы собирались на соборы для обсуждения церковных дел и выборов епископов, но рукоположение (хиротония) епископов всегда принадлежало александрийскому патриарху. Сложившийся в Александрийской церкви порядок пытался изменить Мелетий, епископ Ликопольский, который самовольно принял титул архиепископа и стал рукополагать епископов для соседних и даже отдаленных мест. Возникший конфликт был разрешен на I Вселенском соборе в Никее в 325 г. в пользу Александрии, епископ которой был признан главой всей египетской церкви. Власть александрийского епископа, который именовался архиепископом, патриархом и даже папою, была очень сильна и распространялась не только на Египет, но и на соседние земли — Эфиопию и Киренанку. Эти территории находились в церковном подчинении Александрии, и только там происходило рукоположение местных епископов. Все епископы Александрийской церкви, утверждаемые в своей должности патриархом, были связаны с ним личными отношениями.

Власть александрийского патриарха была особенно полной над египетскими епископами. После преодоления мелитианского раскола в Египте (в отличие от других диоцезов ранней Византии) не сложилась система митрополий, поэтому не было митрополитов и епархиальных соборов. Александрийский патриарх сам был [163] митрополитом для огромной территории египетского диоцеза ². Никто из других епископов никогда не достигал такого положения, какое имел александрийский папа. В условиях значительной автономии патриархатов в IV-V вв. его власть в Египте была подобна царской. Не случайно современники назвали самовластных александрийских патриархов фараонами.

Концентрация огромной власти в руках александрийских патриархов помогала им поддерживать порядок в Александрийской церкви, но оказалась чреватой опасностью в условиях распространения монофиситской ереси.

В ранневизантийской историографии, которая служила образцом для Евтихия, сложились две идеи относительно происхождения ереси. Одна давала метафизическое объяснение ереси как борьбы сатаны против Бога и его церкви. Другая сводилась к земному толкованию ереси, связывая ее с развитием богословской мысли и деятельностью отдельных лиц ³. Евтихий был сторонником второй, рационалистической идеи. Земное происхождение ереси у историка выступает в названии еретических сект, образованных от имен ересиархов: ариане произошли от Ария, несториане — от Нестория, евтихиане — от Евтиха, севериане — от Севера, яковиты — от Якова Барадея. Он дает всем еретикам общую характеристику: «Они (ересиархи. — Л. И.) хотели доказать свои представления и, дерзкие против Бога, уклонились от Божьего пути по причине ложности своего учения; своими искаженными рассуждениями, которые погрузили их в море заблуждений, они соблазнили своих последователей» ⁴.

Из этой выдержки ясно, что для историка ересь — это интеллектуальное заблуждение отдельных лиц, которые осмелились пойти против истины и увлечь за собой своих сторонников.

Под истиной в византийской церковной историографии подразумевалось чистое неиспорченное христианство, известное еще [164] ветхозаветным пророкам, потом переданное от Иисуса Христа апостолам, которые, в свою очередь, передали его епископам. Списки епископов показывали преемственность истины в церкви от времени апостолов до современности. Хранителями истинного христианства были соборы как выразители коллективного мнения церкви.

Основоположником монофиситской ереси историк называет ученого, медика Евтиха, проживавшего в Константинополе, который первым выступил с идеей о наличии у Иисуса Христа божественной природы. Это учение было осуждено константинопольским патриархом Флавианом. Но из-за того, что Евтих был хорошим врачом, его оставили в столице, где он продолжал пропагандировать свою идею и скоро приобрел сторонников в лице императора Феодосия II и патриарха Александрийского Диоскора ⁵.

Связывая начало монофиситства с неким врачом Евтихом, историк сознательно умалчивает, что монофиситство зародилось в среде египетских богословов задолго до выступления Евтиха и что его идеи высказывались еще Кириллом Александрийским во время прений с несторианами. Преемник Кирилла Диоскор был убежденным монофистом, а не последователем Евтиха, который публично распространял в столице идею александрийских богословов.

На Втором Эфесском соборе, созванном по предложению Феодосия II в 449 г., на котором верховодил Диоскор, учение Евтиха было утверждено и вошло в официальное вероучение церкви. Но Халкидонский собор (II Вселенский), созванный новым императором Маркианом в 451 г., отверг монофиситство и объявил учение Евтиха ересью, а его самого и его последователей еретиками ⁶.

Решение Халкидонского собора вызвало бурную реакцию в Египте и восточных провинциях. Когда Диоскора Александрийского (444-451) обвинили в монофиситской ереси и сместили с патриаршего престола на Халкидонском соборе, то все епископы Египта, безоговорочно подчинявшиеся ему, приняли его сторону и отказались от участия во всех церковных делах. Они не подписали Определение Халкидонского собора, причем отказались подписаться под ним не только сторонники Диоскора, но и его противники. [165] Вот как пишет об этих событиях Евтихий: «Осужденного Диоскора поддержали и жители Египта, и особенно Александрии. Считая, что он проклят несправедливо, они приняли учение Диоскора, но, боясь императора Маркиана, не смели открыто выражать свое мнение» ⁷. На место смещенного Диоскора был поставлен присутствовавший на Халкидонском соборе архидьякон Протерий. Но после смерти Маркиана александрийцы, узнав об этом, напали на патриарха Протерия и убили его в Царской церкви, потом его труп на верблюде доставили на большой ипподром, построенный еще Птолемеем Лагом, и сожгли. Он был патриархом шесть лет. После него они избрали монофисиста Тимофея Элура, брата Анатолия ⁸.

Патриарх Протерий (451-457), впоследствии канонизированный, был уроженцем Египта, но жил в Константинополе в качестве посланника Александрийской церкви. В составе ее делегации он участвовал в работе Халкидонского собора. Правительству Протерий казался лояльным, поэтому он и был назначен на место смещенного Диоскора. Его недолгое правление осуществлялось в трудной обстановке вражды и ненависти к нему как ставленнику Константинополя, избранному не в Александрии; одно это обстоятельство делало его фигуру неприемлемой для населения Александрии, так как противоречило древнему обычаю Александрийской церкви. Преследования монофиситов и стали причиной его гибели. Протерий нигде не появлялся без охраны, но это его не спасло. Церковь, где был убит Протерий, в просторечии называемая Царской, была достопримечательностью Александрии. Это был самый большой и красивый храм, построенный в Александрии еще царицей Клеопатрой в честь Сатурна, который после запрета язычества во времена патриарха Феофила (384-412) был превращен в христианскую церковь, посвященную св. Михаилу. Церковь св. Михаила была кафедральной и официальной резиденцией Александрийского патриарха до Х в. Она сгорела во время нападения на Александрию войска Фатимидов в 912 г.

Хотя убийцы Протерия были наказаны, Тимофей II Элур (457 - январь 460) остался на патриаршем престоле. Историк объясняет [166] эту снисходительность правительства к патриарху-монофиситу, называя его братом Анатолия. Константинопольский патриарх Анатолий (449-458) был уроженцем Египта и многолетним послом Александрийской церкви в Константинополе. На Втором Эфесском соборе он был поставлен патриархом Константинополя вместо смещенного патриарха Флавиана (446-449) по предложению Диоскора. Но когда победило православие при императоре Маркиане, Анатолий изменил своему покровителю и перешел на сторону константинопольского духовенства, настроенного враждебно к александрийскому фараону. Поэтому Диоскор возненавидел Анатолия и преследовал его родственников, остававшихся в Египте. Вражда Диоскора и поддержка Анатолия и помогли Тимофею остаться патриархом. После смерти Анатолия Тимофей II был смещен и отправлен в ссылку. Отстранение Тимофея происходило с помощью военного отряда из-за опасения возможных беспорядков ⁹. На его место был поставлен Тимофей III Салофациол (460-475), православный, который после смерти императора Льва (457-474) и воцарения Зинона (474-491), монофисита, бежал из Александрии и укрылся в отдаленном монастыре, а на патриарший престол вернули Тимофея II Элура (475-477). После его смерти монофиситы избрали его помощника Петра III Монга (лето 477 - сентябрь 477), которого сместил префект-августал Египта и посадил на его место Тимофея III Салофациола (сентябрь 477-июнь 482), вызволенного из монастырской неволи, а Петр III Монг бежал в Константинополь. После смерти Тимофея II патриарший престол занял пресвитер Иоанн I Талайя (июнь 482 - декабрь 482), православный, тоже при поддержке гражданского правителя Египта, но Константинополь не признал Иоанна I Талайи, который, боясь участи Протерия, бежал в Рим через шесть месяцев после своего избрания. После него в Александрию вернули Петра III Монга, который вторично стал патриархом (декабрь 482-489) ¹⁰. После патриарха Петра III Монга все александрийские патриархи уже были монофиситами до времени императора Юстиниана. Они захватили в свои руки все церкви, церковное имущество, рукополагали епископов не только в Египте, но и [167] в соседней Нубии (современной Эфиопии. — Л. И.), поэтому официальное вероисповедание Нубии тоже стало монофисистским ¹¹. Историк называет монофиситами даже Тимофея III Салофацио-ла и Иоанна I Талайю. Это неточность не случайна. Оба патриарха правили в сложной обстановке и, не получая поддержки от правительства, не сумели сдержать распространение монофисистства. О накале внутрицерковной борьбы и вовлеченности в нее народа говорит и появившийся в это время обычай, которого не было раньше и который останется в восточно-христианской среде, — награждать противников прозвищами. Тимофей II имел прозвище Элур, т. е. кот, Тимофей III — прозвище Салофациол, т. е. Белая шапка, Петр III — прозвище Монг, т. е. гнусавый. По Евтихию, именно в это смутное время впервые появляется название «мелькиты», которое в арабском халифате будет обозначать ортодоксальных христиан.

Следует отметить, что, перечисляя монофиситских патриархов, Евтихий воздерживается от отрицательных выпадов в их адрес, которые были бы совершенно недопустимы в книге, предназначенной для его читателей — восточных христиан, среди которых было много монофисистов. Он даже хвалит патриарха монофисита Авинаса (т. е. Афанасия II) (484/90-496/97) за то, что он построил в Александрии много церквей и памятников, но отмечает, что при нем в городе были крупные беспорядки, во время которых сгорел большой ипподром, построенный Птолемеем Лагом и где был сожжен патриарх Протерий ¹².

Монофиситство распространилось и в соседней Палестине. Виновником монофиситского переворота в Палестине историк называет Диоскора, который «отправился в Палестину и Иерусалим и там столь испортил веру всех жителей, что они стали держаться одного с ним вероучения. Он склонил на свою сторону их епископов и супругу императора Феодосия Евдокию, которая выслушала Диоскора, приняла его и послала ему много даров» ¹³.

Душой монофиситского переворота в Палестине была вдовая императрица Евдокия. Ее судьба была столь необычна, что [168] привлекла внимание многих писателей и хронистов, сведения которых использовал Евтихий. Евдокия была писательницей, сохранилось несколько ее литературных произведений, свидетельствующих об ее учености и обширных знаниях в области греческой литературы и мифологии ¹⁴. Она получила прекрасное образование у отца — ученого софиста Леонтия из Афин. В юности она была язычницей, и звали ее Элия Афинаида. После смерти отца из-за семейных неурядиц она переехала в Константинополь. Когда молодой Феодосий решил на ней жениться, она приняла крещение и была наречена новым именем Евдокия. Брак Евдокии и Феодосия устроила его старшая сестра Пульхерия, которая была фактически правительницей при брате. Но когда Пульхерия увидела в новой родственнице соперницу, то постаралась ее обезвредить. Благодаря интриге Пульхерии Феодосий заподозрил жену в любовной связи с одним из своих придворных вельмож. Раскрылось это случайно, Евтихий передает знаменитую историю о яблоке, большом и красивом, которое Феодосий подарил жене в то время, когда яблок еще не было. Вскоре это яблоко было обнаружено в доме придворного. Следствием была казнь придворного и ссылка Евдокии в Иерусалим, где она прожила всю оставшуюся жизнь. Находясь в Иерасулиме, Евдокия, будучи уже ревностной христианкой и имея в своем распоряжении значительные средства, выделенные ей мужем, занималась строительством церквей и монастырей, благотворительностью, литературной работой, и своей активностью оживила затхлую атмосферу захолустного города Элии Капитолины — таково было официальное название Иерусалима.

Евдокия не приняла Халкидонского собора не из-за различий богословских догматов, в тонкости которых она едва ли разбиралась. Халкидонский собор был собором императрицы Пульхерии, ее недруга, жены Маркиана, и поэтому был непреемлемым. Низложенный Диоскор был, напротив, участником двух Эфесских соборов (431 и 449 гг.), созванных ее мужем. Он был сторонником и преемником патриарха Кирилла Александрийского, которого глубоко уважал Феодосий II. Хотя с супругом произошел разрыв, но это было в далеком прошлом, кроме того, Феодосия уже не было [169] в живых. Поэтому Евдокия приняла монофиситское учение поверженного Диоскора, объединилась с епископами и монахами, враждебно настроенными к Халкидонскому собору, которые рассматривали его Определение как ревизию осужденного несторианства. Когда епископ Иерусалима Ювеналий, принявший Определение Халкидонского собора, вернулся в Иерусалим, то встретился с такой серьезной оппозицией, что вынужден был бежать из Иерусалима в Константинополь, опасаясь за свою жизнь.

Движущей силой монофиситского переворота в Египте, Палестине и Сирии было монашество. V столетие было временем умножения монашества, которое вело привольный образ жизни, свободно путешествовало из города в город, участвовало там в богословских спорах, внося расстройство и беспорядок в гражданские и церковные дела. Евтихий определяет численность только палестинских монахов огромной цифрой — 10 тыс. — и вряд ли слишком ее преувеличивает. Анархичное монашество с трудом признавало церковную власть. Но и в организованных городских монастырях оппозиция Халкидонскому собору нашла опору. Особое решение Халкидонского собора о монахах, которое запрещало их сборища и предписывало изгонять их из городов и силой возвращать в монастыри, а власть над монастырями передавало в руки городских епископов, расположило всех монахов против Халкидона. В Египте на сторону Диоскора перешли все монахи. С этого времени египетское монашество перестало поддерживать отношения с официальной православной церковью. В арабскую эпоху египетские монастыри будут оплотом и идейным центром монофиситской коптской церкви.

Палестинское монашество также взбунтовалось против Халки-дона. Многотысячная толпа монахов собралась в Иерусалиме и на место Ювеналия, бежавшего в Константинополь, поставила монаха Феодосия. Евтихий умалчивает об узурпаторе Иерусалимского патриаршего престола Феодосии, но у него имеется небольшая заметка о другом Феодосии — основателе и настоятеле Феодосиевой лавры, активном борце против монофиситства второй половины V в., молодость которого совпала с этим бурным временем. В этой заметке рассказывается о посещении им Симеона Столпника, известного сирийского подвижника, противника Диоскора и монофиситов, под впечатлением личности которого Феодосий отправился в [170] Иерусалим и стал там монахом15. Монашеский бунт в Иерусалиме был подавлен военной силой, Ювеналий восстановлен на престоле, а узурпатор Феодосий бежал на Синай.

Императрица Евдокия была пощажена и не тронута и продолжала вести с ожесточением монофиситскую агитацию, которая была успешной, ибо для горожан и монахов она, хотя и ссыльная, продолжала оставаться царицей. Ювеналий был снова смещен и на его место поставлен монахами монофисит Анастасий (452-458). Роль Евдокии в иерусалимских делах прекрасно понимали в Константинополе и Риме. В то время как Маркиан и Пульхерия вели переговоры с монахами, с Евдокией вели переписку Папа Лев и ее царские родственники, жившие в Риме, тщетно уговаривая ее отойти от монофиситской ереси. Мятежная Евдокия смирилась только под ударами судьбы. В 455 г. ее зять, западноримский император Валентиниан (425-455) был убит во время бунта. После этого на Рим напали вандалы, подвергли его разграблению и увели в плен ее дочь и внучек. Потрясенная Евдокия увидела в этом божью кару и сошла со сцены церковной борьбы. К этому времени уже умерла Пульхерия (453 г.) и исчез повод для противостояния.

Монофиситство не держалось долго в Иерусалимском патриархате. Греческое население Палестины не было значительным. Христианские святыни Палестины всегда пользовались поддержкой Константинополя, поэтому сохранение дружеских отношений с ним было в интересах палестинских греков. Местное негреческое население не было христианским, и его национальный и социальный протест не облачался в религиозную форму монофиситства. Поэтому попытки насадить в Палестине монофиситство закончились в конце V в. провалом, и преобладание получило православие, утвержденное на Халкидонском соборе.

Монофиситство распространилось и на территории Антиохийской церкви, т. е. в Сирии, северной Месопотамии и Армении, преимущественно среди коренного населения. Его агитаторами были воинственные сирийские монахи. Привилегированное греческое население крупных городов и особенно Антиохии, желая удержать свои позиции, всегда тяготело к Константинополю и поддерживало [171] патриархов, сторонников Халкидонского собора. В Антиохии тоже имел место переворот, во время которого монахам удалось посадить на патриарший престол монофисита Петра Сукновала в 470 г., ¹⁶ но мятеж был подавлен военной рукой при поддержке населения.

После смерти императора Льва сирийские монофиситы нашли себе поддержку у императора Зинона, которого Евтихий называет монофиситом. Будучи из малоазийских исавров, Зинон принял крещение только поступив на римскую военную службу. Служа в одном из сирийских гарнизонов, он сблизился с сирийскими монофиситами, у которых впоследствии нашел укрытие во время заговора Василиска (475-476). Едва ли понимая догматические различия, Зинон правил, опираясь на монофиситов столицы и партию зеленых, тяготеющих к монофиситству. Он вернул на антиохийский престол монофисита Петра Сукновала, после смерти которого на престоле опять оказались православные епископы, которых поддерживали горожане, до патриарха Флавиана (498-512), которого сместил и сослал император Анастасий, поставив на его место монофисита Севера (512-518) ¹⁷.

Монофиситский курс Анастасия (491-518) был тесно связан с внешней политикой. При нем окреп Иран после социальных потрясений второй половины V в. и начал наступление на византийские владения. Шах Кавад провел две войны против Византии (488496 и 498-516), во время которых взял и разграбил многие города, сжег предместья Антиохии и Александрии ¹⁸. В 516 г. был заключен мир при условии сохранения прежних границ. Не желая допустить потери богатейших восточных провинций, Анастасий попустительствовал монофиситам. Поэтому Евтихий, как и все византийские хронисты, называет его монофиситом.

К концу правления Анастасия монофиситство прочно утвердилось среди коренного населения Египта и восточных провинций, для которых оно начинало превращаться в течение протеста против деспотии Константинополя.

Восстановление православия произошло при императоре Юстине I (518-527), который вернул всех ссыльных епископов на свои [172] места и разослал повсюду послания о восстановлении православия, утвержденного на Халкидонском соборе. Это событие с особенным восторгом было принято в палестинских монастырях, которые к этому времени уже стали оплотом православия. Палестинские монахи в его честь устроили великолепное торжество ¹⁹. Юстин I сместил всех епископов-монофиситов за исключением Александрии, где уже прочно закрепились монофиситы.

Восстановление православия в Египте произошло при императоре Юстиниане (527-565), который вызвал Александрийского патриарха монофисита Феодосия в столицу и приказал отречься от ереси, а после отказа хотел даже лишить его жизни. Патриарха спасло лишь заступничество царицы Феодоры. По возвращении в Египет он укрылся на западе страны в небольшом местечке, придерживаясь своего вероучения и поддерживая связи с единомышленниками. Узнав об этом, император прислал послание прогнать его и на его место поставил Павла (539-540). Но яковиты через два года убили Павла, тогда на его место императором был поставлен Далмий (541-551) (или Зоил), который правил пять лет, терпя большие неприятности и злобу от яковитов, которые стремились уничтожить и его, поэтому он бежал из Александрии и провел в добровольном изгнании еще пять лет, где и умер ²⁰. Когда Юстиниану стало известно, что монофиситы, захватившие Александрийскую церковь, убивают патриархов, которых он ставит, он сильно прогневался и поставил патриархом Александрии одного из своих военных командиров по имени Аполлинарий, которого отправил в Египет с большим войском, наделив широкими полномочиями. Евтихий рассказывает о том, как был наведен порядок: «Этот полководец, когда прибыл в Александрию, вошел в нее в военном мундире, так как был назначен ее правителем. Но когда он пришел в церковь, то снял мундир, надел одеяние патриарха и стал вести богослужение. А жители Александрии стали забрасывать его камнями со всех сторон и чуть не убили. Сбежав от них, спустя три дня он объявил, что привез от императора послание, которое должен зачитать народу. Он напомнил народу, чтобы в воскресенье, [173] когда ударит колокол, все собрались в церкви и выслушали послание императора. И, когда наступило воскресенье, пришли все. А Аполлинарий накануне договорился со своими воинами, чтобы, когда он подаст им условный знак, они убили мечами всех присутствующих в церкви. Он взошел на амвон и сказал: “Послушайте, жители Александрии! Если вы вернетесь к истине и откажитесь от яковитской веры, будет хорошо, а если нет, то бойтесь, что он пришлет к вам того, кто прольет вашу кровь, обесчестит ваших жен и сделает ваших детей сиротами”, и, пока он говорил, они бросали в него камнями, поэтому он испугался за свою жизнь и подал своим людям условный знак. Они набросились на присутствующих в церкви и перебили внутри и за пределами ее такое множество людей, что кровь убитых доходила воинам до колен. Но многим удалось спастись. Они бежали в монастырь св. Макария в долине Хабиб. С тех пор вероучение мелькитов стало соблюдаться открыто, они возвратили себе храмы, которыми раньше владели яковиты ²¹.

О патриархе Аполлинарии сохранилось мало сведений. Из рассказа Евтихия следует, что он стал патриархом из мирян, минуя церковные чины ²². Апполинарий получил от Юстиниана большую власть. Он был поставлен не только патриархом, но фактически и правителем Египта. Права патриархов Александрии и прежде были велики, но со времени Аполлинария они получили дополнительные полномочия. Аполлинарий правил Александрийской церковью и Египтом твердой рукой. Он устрашил монофиситов, изгнал из Александрии монофиситское духовенство, вернул Александрийскую церковь в лоно православной церкви. Выдворенный из Александрии монофиситский патриарх устроил свой престол в монастыре св. Макария, где он находился и во времена Евтихия.

В начале своего правления Юстиниан, поддерживая официальную церковь, ко всем иноверцам и еретикам, включая монофиситов, проявлял враждебность, которая вызывала беспорядки не только в Александрии, но и в соседней Палестине, где восстали самаритяне и [174] разграбили и сожгли много христианских церквей и перебили много христиан ²³. Но под влиянием Феодоры, которая симпатизировала монофиситам и оказывала им поддержку, он занял гибкую позицию и решил с ними договориться. На Втором Константинопольском соборе 553 г. (V Вселенском) он сделал монофиситам важную уступку, осудив трех писателей-богословов, активных участников Халкидонского собора, которых монофиситы особенно ненавидели, обвиняя их в несторианской ереси. Церковная политика Юстиниана, сопровождаемая широким церковно-монастырским строительством, укрепила позиции ортодоксальной церкви на христианском Востоке.

Императоры, правившие после Юстиниана — Юстин, Тиберий, Маврикий и Фока — не уделяли должного внимания религиозным делам. Поэтому в восточных провинциях снова началось восстановление позиций монофиситов.

Сирийские монофиситы в 40-х годах VI в. обрели подлинного вождя в лице Якова Барадея, ученика Севера, который с проповедью монофиситства обошел восточные провинции, везде имел успех, «испортил веру людей и заставил принять его учение. От ветхой одежды, которую он носил, из альбарады или попоны, которой обычно покрывали верховых лошадей, произошло его прозвище Барадей ²⁴. От Якова Барадея сирийские монофиситы получили прозвище яковиты. Это название в эпоху арабского владычества станет общим названием всех христиан-монофиситов.

При Маврикии появляется новый еретик — Марон, который первым начал проповедовать учение, связанное с монофиситством, получившее в VII в. название монофелитства. У Марона были последователи преимущественно из коренного населения Сирии, но среди них встречались и греки, которые стали называться маронитами. После смерти Марона жители города Хамы построили монастырь, названный в его честь. Монастырь св. Марона будет религиозным центром маронитов во времена Евтихия ²⁵.

В Египте также происходило укрепление позиции монофиситов. Здесь, как и в Сирии, фактически существовала двойная церковная [175] иерархия — официальная православная и коптская монофиситская. В VII в. монофиситство становится знаменем сепаратизма восточных провинций, стремящихся к отпадению от Константинополя. Его слабой стороной была раздробленность: в начале VII в. насчитывалось около 13 монофиситских сект.

Император Ираклий (610-641) пытался добиться унии с монофиситами с помощью компромиссного учения монофелитизма. Его церковная реформа не удалась, хотя некоторые монофиситские секты вернулись в лоно православия. Реформа провалилась, потому что у Ираклия не было нужных для ее проведения значительных средств. Кроме того, проведение реформы совпало с неблагоприятными внешними условиями — началом экспансии арабов, которые сумели захватить восточные провинции и Египет, ослабленные религиозным противостоянием. Арабы признали все религии и вероучения покоренных народов, позволив еретикам сформировать свои самостоятельные церкви, тем самым санкционировали церковный раскол. В арабском Халифате произошло объединение разрозненных монофиситских групп в единую яковитскую церковь.

Евтихий не только описывает историю развития монофиситской ереси, но пытается установить причины церковных беспорядков. Первопричиной церковной борьбы выступает у него непостоянство в вере, которое проявляют все: еретики, искажающие веру, епископы, монахи, императоры и народ.

Особенно опасным было непостоянство веры у пастырей, которые оказывают большое влияние на народ. Историк показывает, как египетские епископы склонились перед Диоскором, палестинские епископы — перед Евдокией, сирийские — перед монахами, избирая на престол Петра Сукновала. Ярким примером непостоянства в вере является история иерусалимского епископа Ювеналия, который сначала поддерживал Диоскора против Нестория на Первом Эфесском соборе (431). Он был сопредседателем и сотоварищем Диоскора и на Втором Эфесском соборе (449), на котором монофиситство одержало победу. Но Халкидонском соборе переметнулся на сторону противников Диоскора. Такая политическая гибкость позволила Ювеналию расширить территорию Иерусалимской епархии и повысить статус Иерусалимского епископа до патриарха. Но его беспринципность поражает историка, поэтому он замалчивает [176] промонофиситскую деятельность Ювеналия на Втором Эфесском соборе и пытается его даже обелить, замечая, что он вместе с римским папой осудил деяние Диоскора. Но это осуждение произошло только в Халкидоне в 451 г.

Этим неустойчивым в вере и беспринципным епископам историк противопоставляет образ идеального пастыря, который защищает истину и может поддерживать в церкви порядок. Таким идеальным пастырем в Хронике выступает Иоанн V Милостивый, который был патриархом Александрии с 610 по 619 гг. Он был греком, уроженцем о. Кипра, и стал одним из самых почитаемых деятелей в мелькитской среде. До своего избрания он был пресвитером. Он прославился своей мудростью и широкой благотворительностью, за что и получил свое прозвище, объяснение которого дано у Евтихия: «Он все, что имел, раздавал всегда на милостыню, и даже одежды, которые носил, раздавал беднякам от избытка у него милосердия. Поэтому его и прозвали Иоанном Милостивым». ²⁶ Широкую благотворительность он поставил на службу церкви, с ее помощью он сумел завоевать симпатии населения Александрии, отвратил многих от монофиситской ереси и вернуть их в лоно ортодоксальной церкви. Он поступил так, как в свое время Иоанн Златоуст, которому удалось справиться с арианством в Константинополе в конце IV в. Во время нашествия персов на Палестину и Иерусалим он предоставил убежище и содержание в Александрии палестинским монахам и духовенству, чтобы укрепить позиции мелькитской церкви. А когда узнал, что персы сожгли и разорили иерусалимские церкви, то послал значительные средства на их восстановление Модесту, настоятелю монастыря св. Феодосия, будущему Иерусалимскому патриарху (632-634). Иоанн Милостивый был и крупным политиком, боролся против монофиситства и монофелитской унии, авторитет его был так высок, что с ним должны были считаться и наместник Египта и Константинополь. Величие образа Иоанна Милостивого раскрывается через два сновидения. Первое сновидение, относящееся ко дням его юности, показывает, что обостренная совестливость, не позволявшая пользоваться соответствующей его сану роскошью, была присуща ему от природы. Второе видение [177] относилось к последним дням его жизни и было на корабле во время его бегства из осажденной персами Александрии, когда ему во сне явился евнух и сказал: «Зовет тебя Царь царей». Это видение — не просто предчувствие скорой смерти. В Житии Иоанна Милостивого, откуда историк черпал информацию, фраза евнуха более пространная и фактически описывает ритуал царского погребения. В обязанности церемониймейстера входило возглашение над смертным одром умершего императора фразы: «Выйди, царь, зовет тебя Царь царствующих и Господь господствующих». Похоронен Иоанн Милостивый на Кипре в родной деревне Амафунте ²⁷.

Значительную роль в церковной борьбе играла позиция императоров. Поддержка правоверных императоров Константина Великого, Феодосия Великого, Феодосия II помогла церкви справиться с ересями Ария, Македония и Нестория. Но неустойчивые в вере императоры способствовали укреплению монофиситства. Непостоянство в вере проявили Феодосий II в последние годы жизни и его супруга Евдокия, поддержавшие Евтиха и Диоскора. Зинон и Анастасий, потворствовавшие еретикам из политических соображений, довели церковь до раскола. Ираклий тоже попустительствовал еретикам. Его неудачная церковная реформа оттолкнула от него как монофиситов, так и православных, и в немалой степени благоприятствовала арабскому завоеванию христианского Востока и Египта.

У Евтихия есть представления и об образе идеального правителя. Из набора добродетелей совершенного императора он особенно подчеркивает правоверие и компетентность в государственных и религиозных делах. Таким императором у Евтихия выступает Юстиниан. Он хвалит его за восстановление православия не только в Александрийской церкви, но и во всей империи, за широкое церковное строительство на государственные средства, за восстановление иерусалимских церквей, разрушенных во время самаритянского восстания. При Юстиниане было завершено строительство церкви Богородицы в Иерусалиме, перестроена заново Вифлеемская церковь, построены большой монастырь на Синайской горе, госпиталь для чужестранцев в Иерусалиме для обеспечения развития паломничества. Он превозносит построенный заново Софийский собор в [178] Константинополе как «строение в высшей степени безукоризненное», хвалит законодательство Юстиниана — «Свод гражданского права». Несмотря на отход царя от строгого правоверия на V Вселенском соборе в Константинополе, для историка Юстиниан остается царем православным, заботящимся о благе и процветании церкви и подданных, и врагом монофиситства ²⁸.

Нестойкость в вере проявляют и монахи, которые поддерживают то одну церковную партию, то другую. Причиной непостоянства монахов часто служит невежество, которое толкает их в стан еретиков. Монахи часто защищают не столько истину, сколько интересы своих лидеров и пастырей.

Непостоянство в вере народа — это наименьшее зло. Народ, даже мятежный, изгоняющий и даже убивающий своих пастырей (Протерий, Павел, Далмий), всегда жертва неразумной церковной и государственной политики. Народ показан в Хронике как мощная, но не самостоятельная сила, используемая противоборствующими сторонами в своих интересах.

Автор включает в свою книгу и идею активного сопротивления ортодоксов еретикам, используя приемы, заимствованные у византийских хронографов. Сам хорошо образованный, историк высоко ставит значение убеждения слова. Магическая сила слова может изменить ход событий и дать им новое направление. Поэтому у него часто встречается тема наставничества еретиков. Наставления в форме посланий или бесед обычно дают положительные результаты. Наставниками заблудших или закоснелых еретиков обычно выступают подвижники — епископы, монахи, рядовые христиане.

Св. Евфимий, защитник православия в Иерусалиме, наставляет императрицу Евдокию, причем текст его послания звучит повелительно, подразумевая скрытую угрозу: «Не принимай учение Диоскора, ведь он смещен со своего места и проклят со всеми еретиками. Вернись к той вере, которую исповедовала раньше» ²⁹ .

Наставниками императора Анастасия выступают Илья Иерусалимский и монах св. Савва, который во время посещения [179] Константинополя в составе палестинского посольства имел личную беседу с императором. Его проповедь содержит прямую угрозу: «Кто думает против учения мелькитов, достоин проклятия. Мы просим не тревожить церковь; пока она находится в мире, мы тоже наслаждаемся покоем, не принимай учение еретиков». ³⁰

Историк включает сюжеты, касающиеся мужественного и даже дерзкого поведения подвижников перед лицом еретиков. Проклятием грозит Анастасию Флавиан Антиохийский, который был смещен за это и отправлен в ссылку. Илья Иерусалимский за то, что проклял Севера и Анастасия, тоже был смещен и отправлен в ссылку, где вскоре и умер. Иоанн Иерусалимский за переход на сторону ортодоксов был арестован и брошен в тюрьму. Дерзко ведут себя все палестинские монахи, возглавляемые своими предводителями св. Феодосием и св. Саввой, проклинающих на массовых сборищах в Иерусалиме еретиков и им сочувствующих, бунтующих против правительства ³¹. Общим во всех примерах является то, что активное сопротивление всегда оказывается успешным. Даже когда герои погибают (как Максим Исповедник) они одерживают победу.

Подведем итоги. Хроника Евтихия позволяет по-новому взглянуть на монофиситкую ересь, распространение которой объясняется причинами политическими, социальными, религиозно-национальными и даже морально-этическими. Монофиситство, родившееся в Египте, получило широкое признание и стало национально-религиозной идеей Александрийской церкви. Высокий авторитет Александрии в церковных делах сделал монофиситство общепризнанным и во вселенской церкви.

Борьба Константинополя за централизацию вселенской церкви и подчинение полунезависимых восточных патриархатов новому религиозному центру — Константинополю — вылилась в борьбу против монофиситства, которое из Египта распространилось и среди коренного населения Сирии и Армении, став и там выражением национального и социального протеста против деспотии Константинополя. Неустойчивая религиозная политика лавирования между разными церковными партиями привела к складыванию [180] монофиситской церковной организации в VI в. и одновременному существованию двух церковных иерархий.

Успех монофиситства историк объясняет и морально-этическими причинами — непостоянством в вере высших чинов церкви, императоров, монахов и народа, которое они демонстрировали в религиозной борьбе. Преодоление монофиситского раскола было возможно благодаря проведению последовательной твердой политики в церкви и смягчению социального и национального напряжения путем улучшения жизни народа.

Проводником такой политики выступает император Юстиниан, которому удалось вернуть ортодоксию в Египет, укрепить ее в Сирии и Палестине. Преемники Юстиниана своей бездеятельностью только содействовали возрождению монофиситства, которое с конца VI — начала VII вв. становится религиозно-сепаратистским движением. Завоевание арабами восточных провинций помогло монофиситам полностью отделиться от ортодоксов и образовать самостоятельную церковь.

Комментарии

1. Contextio gemmarum sive Eutychii Patriarchae Alexandrini Annales // Patrologiae Graecae. 1863. T. CXI. Col. 982.

2. Малышевский И. В. Александрийский патриарх Мелетий Пегас и его участие в делах Русской церкви. Т. 1. Киев, 1972.

3. О византийской церковной историографии см.: Кривушин И. В. Ранневизантийская церковная историография. СПб., 1998.

4. Contextio gemmarum… Patrologiae cursus com pletua / Ed. P. Migne // Series graeca. 1863 (далее — P. G). T. CXI. 1036.

5. Ibid. T. CXI. Col. 1052.

6. Ibid. T. CXI. Col. 1052.

7. Ibid. T. CXI. Col. 1054-1055.

8. Ibid. T. CXI. Col. 1055.

9. Ibid. T. CXI. Col. 1056.

10. Ibid. T. CXI. Col. 1056.

11. Ibid. T. CXI. Col. 1123.

12. Ibid. T. CXI. Col. 1057.

13. Ibid. T. CXI. Col. 1055.

14. Византийская литература. М., 1974. С. 40-45.

15. Contextio gemmarum... P. G. T. CXI. Col. 955.

16. Ibid. T. CXI. Col. 1057.

17. Ibid. T. CXI. Col. 1064.

18. Ibid. T. CXI. Col. 1062.

19. Ibid. T. CXI. Col. 1066.

20. Ibid. T. CXI. Col. 1067.

21. Ibid. T. CXI. Col. 1069-1070.

22. Существуют расхождения по поводу правления Апполинария: у Евтихия начало его правления в Египте приходится на 15-й год царствования Юстиниана, т. е. 542 г., но список александрийских патриархов указывает на более позднюю датировку — 551-570 гг.

23. P.G. T. CXI. Col. 1050.

24. Ibid. Col. 1067.

25. Ibid. Col. 1075.

26. Ibid. Col. 1083.

27. Ibid. Col. 1070-1074; 1076.

28. Ibid. Col. 1054.

29. Ibid. Col. 1063.

30. Ibid. Col. 1064.

31. Ibid. Col. 1064.

Текст воспроизведен по изданию: Монофиситский раскол в хронике Евтихия Александрийского // Проблемы социальной истории средних веков и раннего Нового времени, Вып. 6. СПб. СПбГУ. 2005

© текст - Исакова Л. В. 2005
© сетевая версия - Thietmar. 2023
© OCR - Рогожин А. 2023
© дизайн - Войтехович А. 2001
© СПбГУ. 2005

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info