АБУ БАКР МУХАММАД ИБН ДЖА‘ФАР АН-НАРШАХИ
ИСТОРИЯ БУХАРЫ
ТА’РИХ-И БУХАРА
II. [НАЧАЛО КНИГИ]
Так говорит Абу Наср Ахмад ибн Мухаммад ибн Наср ал-Кубави 1, что Абу Бакр Мухаммад ибн Джафар ан-Наршахи 2 сочинил книгу в честь 3 Амира 4 Хамида Абу [17] Мухаммада Нуха ибн Насра ибн Ахмада ибн Исма‘ила ас-Самани 5, - да благословит его Всевышний Аллах, - относительно упоминания 6 Бухары, ее достоинств и преимуществ, и того 7, что имеется в ней *и ее сельских [округах] 8 из приносящего пользу 9 и благ 10, и того 11, что к ней относится, и упоминания хадисов 12 о преимуществе Бухары, которые дошли [до нас] со [слов] 13 Посланника, - да благословит [его] Аллах и да приветствует, - и со [слов его] 14 сподвижников и последователей, и богословов 15, да будет ими всеми доволен Аллах 16.
Эта книга была составлена на ‘арабском языке превосходным слогом в месяцах триста тридцать второго года 17. Так как большинство людей не проявляет охоты к чтению ‘арабской книги, то друзья попросили меня: «Ты эту книгу переведи на персидский язык» 18. Согласившись, [я], факир 19, перевел [ее] в [месяце] джумада-л-ула 20 пятьсот двадцать второго года 21. Так как в ‘арабской рукописи были упомянуты вещи, которые были ненужными 22, да к тому же и чтение их нагоняло скуку на [человека], то об этих вещах не рассказывается 23.
В месяцах пятьсот семьдесят четвертого года 24 ничтожнейший из рабов, Мухаммад ибн Зуфар ибн ‘Умар, изложил [эту книгу] в сокращенном виде для высокого Маджлиса садра садров мира хваджи имама, славнейшего, почтеннейшего, аргумента общины [Мухаммада] и веры, меча ислама и мусульман, лезвия меча имамов в обоих мирах, султана шари‘ата, опоры халифата, имама обеих святынь [Макки и Мадины], муфтия Запада и Востока 25, украшения рода обеих сторон [отцовской и материнской] 26, обладателя достоинств и превосходств, ‘Абд ал-‘Азиза ибн ас-садр [Бурхан ад-дина Мухаммада, сына] ас-садра - превеликого, *аш-шахида ас-Са‘ида Хусам ад-дина ‘Умара ибн ас-садра 27 ал-имама ал-хамида Бурхан ад-дина ‘Абд ал-‘Азиза, - да осветит Аллах души [его] предшественников и да благословит [его] в преемниках в почете и в величии!
Комментарии
1. Абу Наср Ахмад ибн Мухаммад ибн Наср ибн ал-Кубави - переводчик труда Наршахи на персидский язык. Закончил свой перевод в месяце джумада-л-ула 522/мае 1128 г. Его нисба ал-Кубави указывает на то, что он происходил из города Куба (قبا) в Фаргане. В доисламское время город Куба был столицей Фарганы, а в Х-ХП вв. - одним из крупнейших городов Фарганской долины [al-Istakhri, p. 333, 335, 347; IH, p. 463, 514; ИХ, с. 65]. Название Куба образовано от тюркского этнонима куба [Гусейнзаде, 1971, с. 118-123]. В эпоху раннего средневековья (VII-VIII вв.) и в средние века (Х-ХП вв.) г. Куба был одним из крупных очагов концентрации тюркоязычного населения Фарганской долины. Исходя из этого, можно предполагать, что Абу Наср ал-Кубави, скорее всего, был тюрком. На это указывают также некоторые данные в осуществленном им переводе труда Наршахи. Так, говоря об Афрасийабе, он отмечает, что он был из потомков царя Нуха. Иранская традиция возводит происхождение Афрасийаба к Туру, который был сыном Афридуна и братом родоначальника иранцев Ираджа. Именно в тюркской традиции происхождение Афрасийаба возводится к Турку, который был сыном Йафаса (библ. Иафет) и внуком Нуха (библ. Ной). См. прим. VIII, 103.
2. Абу Бакр Мухаммад ибн Джа‘фар ан-Наршахи - автор «Истории Бухары», которую он закончил в 332/943-44 г. и преподнес Саманиду Нуху ибн Насру (правил в 331/943-343/954 гг.). Биографические сведения о нем в источниках почти отсутствуют. Только автор XII в. Абу Са‘д ас-Сам‘ани называет его полное имя: Абу Бакр Мухаммад ибн Джафар ибн Закарийа ибн ал-Хаттаб ибн Шарик ан-Наршахи, и отмечает, что он родился в 286/899 г. и умер в месяце сафар 348/весной 959-60 г. в селении Наршах نرشخ, расположенном около сел. Вабкана, в 3-х фарсахах от Бухары [al-Sam‘anI, f. 558V]. В источниках имеются также сведения о его сыне и внуке, которые продолжили «Историю Бухары» на ‘арабском языке и довели ее до конца правления Саманидов [Камалиддинов, 1997, с. 112-113]. Подробнее см.: Minorsky, Bosworth, 1993, p. 966-967; Dehkhoda, vol. 14, p. 22414.
3. В тексте: бе-нам (بنام) - перс., букв. «на имя», «во имя», т. е. «в честь».
4. амир (امير) - ‘араб., букв. «повелитель» - титул, который обычно носили члены халифского дома и военачальники ‘Арабского халифата. Верховный правитель, халиф, назывался амир ал-му’минин, т. е. «повелитель правоверных» (см. прим. III, 14). Кроме того, этот титул приравнивался к титулу вали (والي - ‘араб., букв. «управляющий»), который носили наместники и провинциальные правители. В глазах багдадских правителей провинциальные правители, в том числе и Саманиды, являлись вали или амирами, т. е. наместниками Хурасана [al-Istakhri, p. 306, 311]. Так же было и в последующие века. Царьхитаев и царь уйгуров, отправившие в 418/1027-28 г. своих послов к султану Махмуду Газнави, обращаясь к нему, называли его «амиром Хурасана» [Marvazi, p. 7-8; Bosworth, 1966, p. 88]. Здесь этот титул употреблен как часть почетного прозвания. Подробнее см.: Duri, 1960, p. 438-439; Dehkhoda, vol. 3, p. 3391-3392.
5. Абу Мухаммад Нух ибн Наср ибн Ахмад ибн Исма‘ил ас-Самани, известный как ал-Амир ал-Хамид (الامير الحميد) - «Славный амир» (правил в 331-343/943-954 гг.). Подробнее о нем см. в гл. XXXVIII.
6. В тексте: зикр (ذكر) - ‘араб., букв. «упоминание», «высказывание» [Dehkhoda, vol. 8, p. 11508-11510]. Это слово в пер. С опущено. В пер. Л: «о состоянии»; в пер. Ф: containing an account of - «содержащая отчет о»; в пер. Р: ҳақида - «о». Подробнее см. прим. IV, 1.
7. В тексте: анче (آنچه) - перс., «того, что». В пер. С: «о том, что»; в пер. Л: «обо всем, что есть»; в пер. Ф: of what is in it - «о том, что есть в ней»; в пер. Р: мавжуд бўлган - «о том, что есть». Здесь начальная фраза: дар зикр (در ذكر) - букв. «относительно упоминания» относится и к этому слову. Поэтому оно должно быть в родительном падеже, а начальное «о» излишне.
8. *... Этот фрагмент в пер. С опущен. В тексте В: ва дар рустаха-и вей (و در رستاهاي وي) - «и в ее сельских [округах]». В пер. Л: «и ее окрестностях»; в пер. Ф: and its villages - «и ее селениях»; в пер. Р: ва қишлоқларида - «и ее селениях».
руста (روستا) - перс. букв. «окрестность», «сельская местность», «селение», «деревня» [Dehkhoda, vol. 8, p. 12371-12372]. В других местах пер. Л это же слово переведено как: «окрестности» (см. XXXI, XXXIV), «селение» (см. XXXII и XXXIV), «деревня» (см. прим. VI, 19) и «волость» (см. прим. VIII, 5 и XXXV); в пер. Ф везде: village - «селение» [Frye, 1954, p. 7, 12, 76, 77]; в пер. Р везде: қишлоқ - «селение». ‘Арабские географы IX-X вв. под словом рустак (رستاق) подразумевали «сельский округ», т. е. группу селений, составлявших одно целое в хозяйственном и налоговом отношении. По своему значению термин руста/рустак примерно соответствует араб. нахийа (ناحية) - букв. «сторона», «нахийа», т. е. небольшая административная единица в составе вилайа (ولاية) - «область». Следовательно, термин руста (روستا) употреблялся для обозначения больших селений с обширным сельским округом, тогда как термин дех (ده) или дих (ديه) означал отдельные небольшие деревни. Поэтому в нашем переводе здесь и далее мы приняли для термина руста значение «сельский [округ]», а для термина дех - «селение». О термине руста/рустак см.: Smith, 1995, p. 955; Смирнова, 1970, с. 90. См. также прим. VI, 19 и VIII, 5.
9. В тексте: марафик (مرافﻖ) - ‘араб., форма мн.ч. от слова марфак (مرفﻖ) - «польза», «помощь» [Dehkhoda, vol. 13, p. 20596-20597].
10. В тексте: манафи‘ (منافع) - ‘араб., форма мн.ч. от слова манфа‘ (منفع) - «благо», «польза» [Dehkhoda, vol. 14, p. 21565-21566].
11. В тексте: анче (آنچه) - перс., «того, что». В пер. С: «о том, что»; в пер. Л: «что вообще до нее относится»; в пер. Ф: of anything which has any relation to it -«о том, что имеет какое-либо отношение к ней»; в пер. Р: алоқадор бўлган нарсалар - «о вещах, имеющих отношение».
12. В тексте: ахадис (احاديث) - ‘араб., форма мн.ч. слова хадис (حديث) - букв. «новость», «известие», «рассказ» - предание о высказываниях и действиях пророка Мухаммада, затрагивающее различные религиозно-правовые стороны жизни мусульманской общины. Состоит из двух частей: матн (собственно информационная часть) и иснад - перечисление людей, передававших друг другу текст матна из поколения в поколение. Хадисы считаются вторым после Кур’ана источником права, на них основана сунна, они содержат в себе значительную часть принципов и идей ислама [Robson, 1971, p. 23-28; Бойко, 1991, с. 262-263; Dehkhoda, vol. 6, p. 8803-8806].
13. В тексте: аз (از) - перс., предлог «из», «от», «с». В пер. С: «о». Здесь имеются в виду не хадисы о Пророке, как следует из перевода О. И. Смирновой, а хадисы о Бухаре, которые передавались со слов Пророка. Фраза: амаде аст аз (آمده است از) - «передают со [слов]» является калькой ‘араб. йарви ‘ан (يروي عن) - «передает со [слов]».
14. В тексте: аз (از) - перс. предлог «из», «от», «с». В пер. С: «о». Здесь имеются в виду не хадисы о сподвижниках и последователях Пророка, как следует из перевода О. И. Смирновой, а хадисы о Бухаре, которые передавались со слов сподвижников и последователей Пророка.
15. В тексте: ‘улама’-и дин (علماء دين) - ‘араб., мн.ч. от слова ‘алим (عالم) - «знающий», «ученый», и дин (دين) - «вера», «религия» - букв. «ученые веры», т. е. ученые-богословы [Dehkhoda, vol. 10, p. 16057]. См. также прим. IV, 3.
16. В тексте Г в этом месте добавлены 3 страницы с рассказами о святых и пророках, которые посещали Бухару, и несколько преданий об ‘Али и ‘Умаре ибн ал-Хаттабе в связи с Хурасаном. Этот фрагмент, имеющийся также в тексте списков ИВ АН РУз, переведен на русский язык О. И. Смирновой и включен в настоящий перевод (см. гл. III и IV).
17. 332 г.х. соответствует 4 сентября 943-23 августа 944 гг. н.э.
18. При Саманидах был осуществлен перевод нескольких сочинений с ‘арабского языка на новоперсидский язык - фарси [Frye, 1954, n. 2]. Известно также, что в правление Мансура ибн Нуха (350-365/961-976 гг.) наряду с переводом «ат-Тафсира» ат-Табари с ‘арабского на фарси, осуществленным Абу ‘Али ал-Бал‘ами, было переведено также толкование Кур’ана на тюркский язык. В следующих веках с этого перевода были сделаны копии, некоторые из них дошли до нашего времени [Sagol, 2002, p. 804-813; Yuce, 2002, p. 795-596; Боровков, 1963, с. 4-5]. Однако перевод сочинения Наршахи на новоперсидский язык был осуществлен не при Саманидах, а в 522/1128 г. при Караханидах, которые так же, как и Саманиды, покровительствовали литературе на новоперсидском языке. Известно, что у истоков литературы на новоперсидском языке (фарси) наряду с персами и ‘арабами стояли и тюрки, составлявшие часть населениясасанидского Ирана. Сохранилось приветственное стихотворение на фарси, произнесенное при въезде халифа ал-Ма’муна (правил в 198-218/813-833 г.) в Марв в 193/809 г. неким ал-Аббасом ал-Марвази, в котором отмечается, что никто раньше на этом языке стихов не сочинял [‘Awfi, vol. 1, p. 21; Бартольд, 1966, с. 177; Bosworth, 1978, p. 67]. Ибн Хуррадазбих приводит еще один образец ранней поэзии на фарси, автором которого был Абу-т-Таки (Абу-л-Йанбаги) ал-Аббас ибн Тархан, уроженец Самарканда или Шаша [ИХ, с. 64, 176, прим. 84]. Он жил в Багдаде в правление халифа ал-Васика (227-232/842-847 гг.) и писал стихи, как на ‘арабском, так и на новоперсидском (фарси) [Мардонов, 1979, с. 121-132]. В. В. Бартольд отождествлял его с предыдущим поэтом Аббасом ал-Марвази [Бартольд, 1966, с. 177; Бартольд, 1971, с. 451]. Из его стихов явствует, что он, скорее всего, был уроженцем Шаша, а затем некоторое время жил в Самарканде. В 193/809 г. он находился в Марве, когда ал-Ма’мун прибыл туда в качестве наместника Хурасана. Судя по кунйе (Абу-л-Йанбаги) и имени отца (Тархан), возможно, этот поэт был тюрком.
В самом Иране литература на новоперсидском языке не получила развития. На протяжении всего IX в. в Иране еще существовала пехлевийская литература, которая лишь в X в. стала архаизмом [al-Istakhri, p. 137] и уступила место ‘арабской [Lazard, 1971, p. 376]. Мусульманские правители из числа персов не воспринимали литературу на новоперсидском языке (фарси) и считали ее изучение несовместимым с правоверием. Так, Тахириды были сильно ‘арабизированы, и не только писали стихи и прозу на ‘арабском языке, но и в личной переписке использовали исключительно ‘арабский язык [Bosworth, 1969, p. 54, 77]. К персидской литературе они относились с открытой враждебностью и приказывали сжигать и уничтожать сочинения на персидском языке [Бартольд, 1966, с. 177; Бартольд, 1971, с. 509]. ‘Абд Аллах ибн Тахир отказался слушать преподнесенный ему персидский романс, и бросил книгу в реку [Tritton, 1970, p. 99]. Также и Иранские Зийариды и Бувайхиды (Буиды) всецело подчинились влиянию ‘арабской литературы и были совершенно равнодушны к новоперсидской [Бартольд, 1966, с. 179; Бартольд, 1971, с. 287, 368].
Развитие персидской литературы, начавшееся при дворе Иранских Саффаридов, было продолжено при дворах тюркских правителей - Саманидов, Караханидов, Газнавидов, Салджукидов и Хваразм-шахов, которые покровительствовали лучшим представителям персидской поэзии [Бартольд, 1971, с. 253]. Таким же образом, VI-VII вв., т. е. эпоха Тюркского каганата была отмечена расцветом согдийского искусства и культуры в целом [Гюль, 2002, с. 97]. Саманиды первыми ввели в употребление фарси в качестве литературного языка в Хурасане [Bosworth, 1978, p. 62]. В их правление была заложена база всей поэзии на новоперсидском языке, т. е. разработка литературного языка фарси, и создание основных типов художественных форм [Бертельс, 1988, с. 267]. Продолжателями государственных и культурных традиций Саманидов были Газнавиды, прикоторых новоперсидский язык был утвержден официальным во всей восточной части ‘Арабского халифата [Bosworth, 1968, p. 36]. Принявшие ислам тюркские правители имели при своих дворах персидских поэтов, а некоторые из них сами писали стихи на фарси [Бартольд, 1963а, с. 169-433; Bosworth, 1966, p. 89]. Новоперсидский язык стал языком lingua franca для всей восточной части исламского мира. Персидская литература продолжала развиваться при дворах почти всех тюркских династий домонгольского времени. Даже при монголах, опиравшихся в завоеванных странах на культурные традиции местных народов, династийные истории и другие труды писались, главным образом, на фарси. Тюрки первыми стали использовать в канцелярии наряду с ‘арабским новоперсидский язык (фарси) [Бартольд, 1971, с. 253]. Тюркские правители не стремились внедрять тюркский язык в жизнь подвластных им стран. Они не использовали его даже как придворный, что могло бы в дальнейшем повысить его как официальный язык. Наоборот, они использовали при своих дворах ‘арабский, а еще чаще персидский языки [Frye, Sayili, 1945, p. 308].
В правление Караханидов в государственных делах наряду с ‘арабским и тюркским языками использовался фарси [Frye, 1967, p. 70, 73]. Некоторые Караханиды носили такие иранские эпитеты и титулы как Пахлаван аш-Шарк (Богатырь Востока), дихкан, шах, падшах, шаханшах, салар [Кочнев, 2006, с. 23, 26, 31, 82, 87, 92, 99, 112]. На некоторых караханидских монетах выбивались изречения на персидском языке, а отсутствие определенного артикля (ал-) в некоторых ‘арабских эпитетах также свидетельствует о влиянии языковых норм персидского языка [Кочнев, 1993, с. 14]. Одна из двух надписей в северном мавзолее 547/1152 г. в Узканде, где был похоронен караханидский правитель Алп Килидж Тунга Билга Турк Тугрул Кара-хакан, сделана на фарси [Якубовский, 1947, с. 29]. При дворе Караханидов в Самарканде начал свою карьеру поэт Захир ад-дин ал-Фариаби [Frye, 1967, p. 72]. Большим любителем поэзии был Тамгач-хан Хидр ибн Ибрахим, который собрал вокруг себя замечательных поэтов со всей Средней Азии [Низами, с. 77]. Именно при Караханидах (в 522/1128 г.) «История Бухары» Наршахи была переведена с ‘арабского языка не на тюркский, а на новоперсидский язык.
19. В тексте: факир (فقير) - ‘араб., «бедный», «бедняк», «нищий», «странствующий дервиш», «смиренный» [Dehkhoda, vol. 11, p. 17193; Nizami, 1965, p. 757-758]. В тексте Б добавлено: «через 190 лет после написания этой книги».
20. Во всех списках по всему тексту название этого месяца указано ошибочно в мужском роде: джумада-л-аввал (جمادى الول). Правильная форма: джумада-л-ула (الولى جمادى), как принято в нашем переводе. Подробнее см.: Dehkhoda, vol. 5, p. 7842.
21. Месяц джумада-л-ула 522 г.х. соответствует 3 мая - 1 июня 1128 г. н.э. [van Dalen, Humphreys, Marin, 2002, p. 276-325].
22. В тексте Б и Д добавлено: «и не представляли интереса».
23. ‘Арабская рукопись «Истории Бухары» Наршахи до нас не дошла, но не исключено, что она еще будет найдена в будущем. Так же, как сравнительно недавно была найдена ‘арабская рукопись труда Абу Хафса ‘Умара ибн Мухаммада ан-Насафи (ум. в 537/1142-43 г.) «ал-Канд фи зикр ‘улама’ Самарканд» («[Самое] сладкое в рассказе об ученых Самарканда») [al-Nasafi, 1999], сокращенная персидская версия которого, известная под названием «Канд дар та’рих-и Самарканд» («[Самое] сладкое по истории Самарканда») или «Кандийа-и хурд» («Кандийа Малая») [Кандия, 1906], долгое время считалась единственным источником по истории Самарканда домонгольского периода. Поиск средневековых рукописей продолжается, особенно, в частном секторе. Так, недавно стало известно о находке «Истории Тирмиза» в Шахрисабзе, но точных данных об этой рукописи пока нет.
24. 574 г.х. соответствует 19 июня 1178-7 июня 1179 г. н.э.
25. В тексте: ал-хафикайн (الخافقين) - ‘араб. «запад и восток».
26. В тексте Б добавлено: «Хабиб Абу ибн Тадж ал-Ма‘али».
27. *... Этот фрагмент есть в тексте Б.