АБУ БАКР МУХАММАД ИБН ДЖА‘ФАР АН-НАРШАХИ
ИСТОРИЯ БУХАРЫ
ТА’РИХ-И БУХАРА
XI. ВОСПОМИНАНИЕ [О] НАЗВАНИЯХ БУХАРЫ
Ахмад ибн Мухаммад [ибн] 1 Наср говорит, что названий у [города] Бухары много. В своей книге он приводит [название] Нумиджкат 2. Еще в другом месте я видел, что приводится [название] Бумискат 3. В другом месте написано по-‘арабски 4 Мадинат ас-суфриййа 5, [что] означает «Медный город» 6, а в другом месте, [тоже] по-‘арабски - Мадинат ат-туджжар 7, [что] означает «Город купцов». Название «Бухара» известно более всех других 8. В Хурасане нет другого города со столькими названиями. В [одном] хадисе название Бухары приводится [в форме], Фахира 9. Хваджа, имам, отшельник, проповедник Мухаммад ибн ‘Али ан-Нуджабади 10, передает хадис от Салмана Фарси 11, - да будет им доволен Аллах, - который сказал следующее: «Пророк, - да благословит и да приветствует его Аллах, - сказал: «Джабра’ил, - благословение Аллаха ему, - сказал, что на земле Машрика есть местность, которая называется Хурасан. Три города из этого Хурасана предстанут в день страшного суда, украшенные яхонтом и кораллами. От них будет исходить свет, [34] по ту и другую сторону этих городов будет много ангелов. [Они] представят [молитвы] прославления 12, восхваления 13 и возвеличивания [Аллаха] 14. Они представят эти города на суд с почетом и лаской, как невест, которых ведут в дом жениха. В каждом из этих трех городов будет по семьдесят тысяч знамен, под каждым знаменем будут семьдесят тысяч шахидов 15. По заступничеству каждого шахида, семьдесят тысяч верующих в единого [Аллаха] 16, говорящих по-персидски, получат спасение» 17. - По каждую сторону от этих городов, справа, слева, спереди и сзади, [на расстоянии] десяти дней 18 пути, в день страшного суда все будут шахидами» 19.
Господин Пророк, - да благословит и да приветствует его Аллах, - сказал: «О, Джабра’ил! Скажи названия этих городов». Джабра’ил, - мир ему, - сказал: «Один из этих городов называется по-‘арабски Касимиййа 20, а по-персидски Йашкард 21. Второй [город] называется по-‘арабски Самран 22, а по-персидски Самарканд 23. Третий [город] называется по-‘арабски Фахира, а по-персидски Бухара» 24.
Пророк, - да благословит и да приветствует его Аллах, - сказал: «О, Джабра’ил! - почему его называют Фахира?» [Джабра’ил] сказал: «Потому что Бухара в день страшного суда будет чувствовать гордость 25 перед всеми [другими] городами за множество шахидов». Пророк, - да благословит и да приветствует его Аллах, - сказал: «О, Аллах! Благослови [жителей города] Фахира, и очисти их сердца благочестием, так же как и их поступки 26, сделай их милосердными к моей общине». Смысл этого заключается в том, что от Машрика до Магриба 27 бухарцев ставят в пример за их милосердие, за веру и чистоту нравов 28.
Комментарии
1. В тексте В это слово (ибн) опущено.
2. В тексте А: Нимджакат (نيمجكت), в тексте Д - Нмиджкат (نميجكت), а в тексте В правильно: Нумиджкат (نمجكت). Ниже в рассказе о восстании ал-Муканна‘ Нумиджкат (نمجكت) с вар. Лумиджкат (لمجكت) называется «селением» в области Бухары (см. гл. XXX). Согласно ал-Истахри, Бумиджкас (بومجكث) - старое название Бухары [al-Istakhri, p. 315], а Нумиджкас (نمجكث) - селение в 4-х фарсахах от Бухары [al-Istakhri, p. 313]. У Ибн Хаукала Бумиджкас (بومجكث) - старое название Бухары [IH, p. 482, 489, 520]. В других источниках для старого названия Бухары дается чтение Бамиджкат (بمجكت) [Jacut, vol. 1, p. 737; vol. 3, p. 352] или Бунджикас بنجكث [Juwayni, vol. 1, p. 76]. В сочинении ат-Табари упоминается город Нумушкас (نومشكث) в области Бухары [at-Tabari, II, p. 1189, 1194]. Согласно ас-Сам‘ани, Бамиджкас (بمجكث) или Намиджкас (نمجكث) - одно из селений Бухары [ас-Сам‘ани, т. 2, с. 304; т. 5, с. 69; т. 7, с. 94]. У Ибн Хуррадазбиха: Бамиджкас (بمجكث) - город в области Бухары [IK, p. 25; ИХ, с. 64]. У ал-Мукаддаси - Нумуджкас (نموجكث) - главный город Бухары, а Бамиджкас (بمجكث) - селение [al-Moqaddasi, p. 267]. У Мулла-зада - Нумиджкент (نمجكنت) - старое название Бухары [Гафурова, 1992, с. 50]. В «Худуд ал-‘алам» упоминается селение Буикас (بومكث) в области Бухары [H‘A, p. 112], которое может быть сопоставлено сназванием Бумиджкас. Из этих данных следует, что в средние века было известно два топонима Нумиджкас (Намуджкас) и Бамиджкас, один из которых был старым названием Бухары, а другой - селением в области Бухары. Об этих топонимах см. также: Le Strange, 1905, p. 460; Бартольд, 1963, с. 151; СГСА, с. 232-233; Dehkhoda, vol. 14, p. 22738.
Топоним Нумиджкас этимологизируется от согд. nok-mēθan - «новая резиденция» [Marquart, 1938, p. 161, n. 2] или от согд. nwm’y - «девять», т. е. «девятый город» [Frye, 1954, p. 120, n. 103]. В первой части топонима Нумиджкас/Намиджкас можно видеть слово Nāmik или Nāmič - древнее название главной реки Сугда (совр. название - Зарафшан), которое производится от др. иран. корня нам - «почитать, поклоняться», что означает «почитаемая [река]» или «именитая [река]» [Лурье, 2004, с. 61, 99, 199]. В китайских источниках это название передается в транскрипции Ha-ми (na-mit) [Chavannes, 1903, p. 348], а в древнегреческих источниках упоминается его калька Политимет (Πολυτίμητος) - «очень почитаемая». С этим названием отождествляются гидронимы Масаф или Масиф (ماسف) (см. прим. VI, 8) и Насаф (ناسف) или Насак (ناسﻖ) [al-Jakubi, p. 293], которые могут быть прочитаны как Намик (نامﻖ) [Tremblay, 2004, p. 121]. Топоним Бамиджкас этимологизируется от согд. pnc - «пять» [Лурье, 2004, с. 96]. *Е. К. Мейендорф - участник российской миссии в Бухару в конце 1820 - нач. 1821 г. в описании путешествия называет арк - древнейшую часть города - Нумишкендом [Мейендорф, 1975, с. 92] [Е. Н.].
3. Бумискат (بومسكت) - в других источниках дается чтение Бамиджкат (بمجكت) [Jacut, vol. 1, p. 737; vol. 3, p. 352] или Бунджикас بنجكث [Juwaynl, vol. 1, p. 76]. Согласно ал-Истахри, Бумиджкас (بومجكث) - старое название Бухары [al-Istakhri, p. 313, 315], а согласно ас-Сам‘ани, Бамиджкас или Намиджкас - селение в области Бухары [ас-Сам‘ани, т. 2, с. 304]. У Ибн Хуррадазбиха Бамиджкас (بمجكث) - город в области Бухары [IK, p. 25; ИХ, с. 64], а у ал-Мукаддаси - Бамиджкас (بمجكث) [al-Moqaddasi, p. 267]. Селение Бамиджкас локализуется в 3-4 км от правого берега Зарафшана, у истока Шахруда, в 5 км юго-востоку от Вабкента [СГСА, с. 185]. Подробнее см.: Dehkhoda, vol. 4, p. 5086.
4. В тексте здесь и далее: бе-тази (بتازي) - перс., «по-‘арабски».
В средние века под словом тази (вар. тазик и таджик) понимали ‘арабов и их персидских клиентов (маула) [Dehkhoda, vol. 4, p. 6259-6262, 6166-6167]. Происхождение слова тази, легшего впоследствии в основу этнонима таджик, связано с названием ‘арабского племени тай (H‘A, p. 112). Это слово употреблялось местным населением Средней Азии для обозначения пришлых ‘арабско-персидских завоевателей [Frye, 1975, p. 96]. В пехлевийских источниках этноним ‘араб приводится именно в форме tājīk [ПС, с. 245], в армянских - в форме татчик [Гандзакеци, с. 90; Тер-Мкртичян, 1985, с. 58; Тер-Мкртичян, 1991, с. 117], в согдийских - в форме t’zyk (tazik) [Gharib, 1995, p. 385], а в древнетюркских - в форме tazī [ДТС, с. 543]. В персидских источниках этослово упоминается в форме tāzī (تازي) или tāzīk (تازيك) [Байхаки, с. 345, 346, 479, 578, 677, 700, 725, 752, 758]. Еще в XVII в. слово tāzī употреблялось в значении «‘араб» [XT, т. 1, с. 153]. В тюркских источниках слово tājīk означает мусульман вообще [JCH, p. 283; МК, т. 1, с. 368], а для обозначения персов иногда употреблялось слово mam [МК, т. 1, с. 423]. В средневековых тюркских словарях слово tāzī приводится также в качестве одного из названий собаки [Tryjarski, 1979, p. 309]. В средневековых армянских источниках VII-XII вв. под названием Татчкастан подразумевалась страна татчиков, т. е. ‘арабов-мусульман [Гандзакеци, с. 90; Тер-Мкртичян, 1991, с. 117]. Национальная идентичность современных таджиков начала формироваться лишь в XX в. под непосредственным руководством российских ученых и политиков [Atkin, 1993, p. 151]. Что касается их персидского прошлого, то оно никогда не было монолитным. Иранская культура создавалась не только персами и таджиками, а различными социальными, этническими и лингвистическими группами древней и средневековой Персии [Hanaway, 1993, p. 147-150]. Подробнее см.: Бартольд, 1963а. С. 449-468; Bosworth, Fragner, 2002, p. 64-66.
5. Мадинат ас-суфриййа (مدينة الصفرية) - ‘араб., букв. «медный город» [Dehkhoda, vol. 13, p. 20564]. Город Байканд в области Бухары также назывался «медным городом» (шахристан-и руйин) или «медной крепостью» (диз-и руййн) (см. прим. VIII, 129, 139).
6. В тексте: шаристан-и руйин (شارستان رويين) - перс., букв. «медный город».
7. Мадинат ат-туджжар (مدينة التجار) - ‘араб., букв. «город купцов» [Dehkhoda, vol. 13, p. 20563]. Город Байканд в области Бухары также назывался «городом купцов» (мадинат ат-туджжар) (см. прим. VIII, 129). Нам представляется, что эпитет «город купцов», так же как и эпитет «медный город», вероятно, относился не к самому городу Бухаре, а к Байканду, который находился в его области.
8. В тексте: Бухара (بخارا), в ‘арабских источниках встречается также форма Бухара (بخارى) [Jacut, vol. 1, p. 517-522; Dehkhoda, vol. 3, p. 4398-4399]. Впервые этот топоним упоминается на самых ранних медных монетах с согдийскими надписями, имевших хождение в Бухарском оазисе в IV-V вв. [Наймарк, 1995» с. 37] в форме Пугар (pwγ’r) или Пухар (pwx’r) [Смирнова, 1981, с. 34 (№ 792-796); Смирнова, 1982, с. 143]. В согдийских источниках VIII-IX вв. его название также приводится в форме Пугар (pwγ’r) или Пухар (pwx’r) [СДГМ, с. 182; Henning, 1940, p. 9, 10; Gharib, 1995, p. 329]. В древнетюркской рунической надписи, посвященной памяти Кул-тигина (нач. VIII в.), этот топоним упоминается в форме Букар (buqar). Среди послов, прибывших в 732 г. в орхонскую ставку для участия в похоронах Кул-тигина, упоминается Огул-тархан, прибывший от народа улуса бухарцев (buqaraq ulus budun) [Малов, 1951, с. 19-20; Аманжолов, 2002, с. 153-169]. Хотя здесь слово buqaraq означает имя народа, а не название страны, в нем можно видеть древнетюркскую форму этого топонима (buqar). По мнению известного тюрколога Османа Серткая (г. Стамбул,Турция), слово buqaraq в надписи Кул-тигина не имеет никакого отношения к Бухаре, а означает «буддийский», что является древнетюркской формой санскритского слова vihara - «буддийский монастырь» [устное сообщение]. См. также: Barthold, Frye, 1960, p. 1293-1296.
9. Фахира (فاخره) - ‘араб., букв. «гордый», «превосходный», «великолепный» [Dehkhoda, vol. 11, p. 16922]. Это же предание приводят Мулла-зада [Гафурова, 1992, с. 50] и Йакут [Jacut, vol. 3, p. 833]. Название Фахира, возможно, происходит от слова βrγr (frhār), что является согд. передачей скрт. vihāra - «монастырь» [Frye, 1954, p. 120, n. 104].
10. В тексте: ан-Нуджабади (النوجابادي). В пер. Л: «Нухабади». Абу Бакр Мухаммад ибн ‘Али ибн Мухаммад ан-Нуджабади (ум. в 533/1139 г.) - передатчик хадисов из селения Науджабаз или Наузабаз в области Бухары [al-Sam‘ani, f. 570 V, R; Jacut, vol. 4, p. 821; vol. 5, p. 31].
11. Салман ал-Фариси, известный как Салман ал-Ислам (ум. в 36/655-56 г.) - перс-вольноотпущенник родом из Исфахана, сподвижник пророка Мухаммада [ал-Балазури, с. 271, 343, 366, 485]. Подробнее см.: аз-Зирикли, т. 3, с. 169; Большаков, 1989, с. 132, 135; Dehkhoda, vol. 9, p. 13734.
12. В тексте: тасбих (تسبيح) - ‘араб., «молитва» с повторением слов формулы субхан-Аллах (سبحان الله) - «хвала Аллаху!» [Wensinck, 1998, p. 774-775; Dehkhoda, vol. 5, p. 6715].
13. В тексте: тахмид (تحميد) - ‘араб., «восхваление», т. е. произнесение слов ал-хамду ли-ллах (الحمد لله) - «слава Аллаху» [Dehkhoda, vol. 5, p. 6490].
14. В тексте: такбир (تكبير) - ‘араб., «возвеличивание», т. е. произнесение формулы Аллах Акбар (الله اكبر) - «Аллах - Велик!» [Dehkhoda, vol. 5, p. 6901].
15. шахид (شهيد) - ‘араб., букв. «павший на войне», «мученик», «убитый мученической смертью», т. е. мусульманин, пожертвовавший собой за веру, погибший мученической смертью [Dehkhoda, 1998, vol. 10, p. 14629]. Согласно хадисам, шахиды утверждают свою веру смертью в войне против неверных, и после смерти попадают в рай. Впоследствии шахидами стали считаться все умершие насильственной смертью [Kollberg, 1998, p. 209-213; Кушев, Боголюбов, 1991, с. 296-297]. См. также прим. I, 14.
16. В тексте: муваххад (موحد) - ‘араб., «единобожец», «монотеист», т. е. верующий в единого Бога [Dehkhoda, vol. 14, p. 21759].
17. В этих словах можно усмотреть пропаганду новоперсидского языка (фарси), которому принадлежала важная роль в распространении ислама среди местного населения Средней Азии. Именно «мусульмане, говорящие по-персидски», стали впоследствии основой этнической группы «таджик», которые являются потомками ‘арабских и персидских завоевателей, и вступивших с ними в родство согдийцев и тюрков [Atkin, 1993, p. 151-158].
При Умаййадских халифах первенство в административном управлении страной, как известно, принадлежало ‘арабам, а во всех сферах общественнойжизни, т. е. политической, духовной и культурной, использовался исключительно ‘арабский язык, что привело к возникновению среди иных принявших ислам народов халифата различных культурно-политических течений, вошедших в историю как движения аш-шу‘убиййа. С приходом к власти Аббасидов во второй половине VIII в. как в политической, так и культурной жизни ‘Арабского халифата произошли коренные изменения. В политической жизни резко возросла роль жителей Хурасана, т. е. иранцев и тюрков, которым Аббасиды были обязаны своим приходом к власти. К началу IX в. в общественной жизни страны постепенно образовалось положение своего рода равновесия сил между тремя крупнейшими народами страны - ‘арабами, персами и тюрками, каждый из которых вносил свой вклад в развитие единой мусульманской культуры. Все основные сферы общественной жизни страны были распределены между этими тремя этнокультурными общностями - военные функции и система административного управления контролировались тюрками, канцелярские дела и вопросы культуры были в руках иранцев, а духовно-религиозная сфера осталась в ведении ‘арабов. В IX-X вв. во всех частях Аббасидского халифата, в том числе и во владениях, подвластных Саманидам, государственным языком был ‘арабский, на котором велась вся документация и официальная переписка [Frye, 1965, p. 229]. Религиозные труды писались исключительно на ‘арабском языке, труды по точным наукам писались, главным образом, на ‘арабском. Что касается литературы и истории, которые, согласно мусульманской классификации наук, не относились к числу «наук», то они писалась как на ‘арабском, так и на персидском языках [Rozenthal, 1968, p. 51-53]. Это был своего рода негласный закон, который соблюдался всеми, и никто не оспаривал существующее положение дел. На этой общепринятой основе шел процесс развития всей мусульманской культуры, в котором принимали участие все народы халифата, в том числе и тюрки. Движение аш-шу‘убиййа, получившее широкое распространение среди народов восточной части Аббасидского халифата, привело к легитимизации новоперсидского языка во многих областях, где прежде господствовал ‘арабский язык [Meisami, 2000, p. 356].
‘Арабы и персы еще в доисламские времена поддерживали весьма близкие культурные и торгово-экономические связи, как в Персии, так и в Аравии. Особенно тесно они сотрудничали в морской торговле со странами Восточной Азии и основным языком общения ‘арабских и персидских купцов с иноземцами был персидский язык [Pickens, 1942, p. 198]. В ходе завоевательных войн в сасанидском Иране ‘арабы стали еще активнее изучать персидский язык, чтобы свободно общаться с местным населением, и когда они подступили к границам Средней Азии, многие из них уже хорошо владели этим языком. Кроме того, в их рядах было множество персидских маула, т. е. принявших ислам персов. Можно сказать, что ‘арабы сыграли важную, если не первостепенную роль в формировании новоперсидского языка фарси и распространении его в Средней Азии [Frye, 1970, p. 131, 132, 134]. Так, армия ал-Ахнафа ибн Кайса, совершившая первый поход в Балх и Гузганан, состояла из 4-х тысяч ‘арабов и 1 тысячи мусульман ал-‘аджам, т. е. персов [al-Beladsori, p. 407]. В последующем ислам был подвержен сильному влиянию иранской культуры не только на Востоке, но и на Западе [Frye, 1979, p. 4-5]. Часть персов с самого начала тесно сотрудничала с ‘арабами, вступая с ними в родственные отношения. Ко времени Аббасидского халифата многие ‘арабы были ассимилированы персами и говорили на двух языках: ‘арабском и персидском [Frye, 1975, p. 97]. Захватив Среднюю Азию, ‘арабы и персы не строили здесь новых городов, а селились в уже существовавших (Самарканд, Бухара и др.), и заставляли местных жителей освобождать для себя половину каждого города (см. гл. XXIII, XXVII). Эти факты согласуются с данными топонимических исследований, согласно которым, началом активного распространения западно-иранской (персидской) топонимии на территории Средней Азии был период ‘арабского завоевания. Характерно, что чисто ‘арабский элемент составлял в топонимии Средней Азии очень незначительную долю. Большинство «мусульманских» названий формировались на западно-иранской основе [Хромов, 1980, с. 136].
Ислам, унаследовавший многие свои положения от зороастризма [Bosworth, 1973, p. 125], пришел к тюркам через посредство персов и был принят в персидской форме [CHI, vol. 2b, p. 683]. Поэтому мусульманская цивилизация воспринималась тюрками как персо-исламский синтез, а мусульманская культура ассоциировалась, прежде всего, с персидской [Бартольд, 1966, с. 174; Bosworth, 1973, p. 53]. Культура, являясь частью этнической идентичности, в то же время наднациональна. Персидский язык широко использовался тюркской элитой, начиная от Саманидов до мангитских амиров Бухары [Atkin, 1993, p. 151]. Саманиды, будучи последователями ортодоксального ислама, с готовностью приняли все исламские ценности государства и общества. Они были приверженцами исключительно исламских традиций и в своей внутренней политике опирались, прежде всего, на исламских ‘улама’. Будучи ставленниками ал-Ма’муна, который был сыном персианки, особенно любил персов и все персидское. Саманиды во всем следовали желанию и вкусам своего патрона и способствовали развитию персидской культуры. Персидский язык дари, который сформировался при дворе Сасанидов, был lingua franca для всей восточной части иранского мира [Frye, 1975, p. 99]. В эпоху раннего ислама персидский язык был всего лишь формой выражения оппозиции господству ‘арабской культуры, в то время как основную жизненную силу этой оппозиции составляли тюрки [Schanzlin, 1936, p. 281]. Благодаря движению аш-шу‘убиййа Иранские элементы в исламской культуре были с самого начала весьма сильными и еще более укрепились с приходом к власти ‘Аббасидов [Frye, 1965, p. 230]. Персам принадлежит огромная роль в интернационализации ислама и превращении его из чисто ‘арабского достояния в универсальную культуру [Frye, 1965, p. 231]. ‘Арабы, несмотря на своенеприятие идей движения аш-шу‘убиййа, всегда признавали величие культурного наследия, которое они приняли от персов после завоевания Ирана [Bosworth, 1973, p. 53]. Распространение ислама в Средней Азии происходило посредством языка фарси, который выполнял здесь роль ретранслятора и орудия пропаганды ислама среди местного населения [Бартольд, 1966, с. 242]. Поэтому этот язык очень скоро превратился в lingua franca для всей восточной части мусульманского мира [Frye, 1967, p. 74]. Все ‘арабские ‘улама’ Хурасана и Ма вара’ ан-нахра должны были знать Кур’ан как на ‘арабском языке, так и на фарси [Frye, 1970, p. 132]. Таким образом, вместе с исламом среди местного населения искусственно распространялся и новоперсидский язык. Таким же образом, при посредстве новоперсидского языка, происходило и дальнейшее распространение ислама среди тюркского населения Исфиджаба, Тараза, Фараба и других завоеванных ранними Саманидами земель Туркистана [Meisami, 2000, p. 367].
18. В тексте Б и Г: «двух дней».
19. Схожие предания приводятся и в других средневековых источниках. Так, Мустауфи Казвини приводит хадис, согласно которому, «недалеко от Самарканда находилось селение Катаван, откуда выступят 70 тысяч шахидов, каждый из которых совершит заступничество 70 тысячам из своих родных и близких» [Mustawfi of Qazwin, p. 238]. См. также: Jacut, vol. 1, p. 518; vol. 3, p. 137.
20. Касимиййа (قاسميه) - от ‘араб. имени ал-Касим (القاسم). В средневековой топонимии Средней Азии названий, образованных от этого имени, не зафиксировано.
21. В тексте Йашкард или Йишкард (يشكرد). В пер. Л: Бишкард (بشكرد); в пер. Ф: Йишкард (يشكرد). Возможно, в начале этого названия выпала буква вав, и в целом его следует читать как Вишкирд (ويشكرد). В таком случае, здесь, вероятно, имеется в виду город Вашджирд (واشجرد) или Вашгирд (واشكرد), расположенный в бассейне верхнего течения Амударьи, к востоку от Тирмиза и Чаганийана [Frye, 1954, p. 121, n. 107]. В средневековых источниках название этого города упоминается также в формах Вашкирт (waškirt) [СДГМ, 1962, с. 124; Смирнова, 1961, с. 221], Вишкирд (ويشكرد) или Бишкирд (بشكرد) [H‘A, p. 115, 120; Х‘А, л. 23б, 25а]. В ‘арабских источниках упоминается в форме Вашджирд [IK, p. 34; al-Jakubi, p. 291; al-Istakhri, p. 298; al-Moqaddasi, p. 346; al-Sam‘ani, f. 576R]. Согласно Фирдауси, он назывался Висагирд (ويسه كرد) или Висаган (ويسه كان) [Фирдоуси, т. 5, с. 29, 62, 98, 186]. Название этого города может быть связано с именем Пиран Виса, вазира царя Афрасийаба [МВ, с. 61]. Название Вашгирд этимологизируется так же как Вахш кард - «созданный божеством Вахш». В XIX в. под словом вашгирд понимали инструмент, предназначенный для промывки золотоносного песка в реках [Костенко, 1880, т. 3, с. 180]. Средневековый город Вашгирд находился на месте городища Кала-и Сангин или Кала-и Возджур, расположенного на берегу реки Илак у кишлака Cap-и Мазар недалеко от г. Файзабад в Таджикистане [СГСА, с. 181].
22. Самран (سمران) - в тексте Ж и З: Симрайат (سمرايت); в тексте Г: Смрат (سمرات). В пер. Л и Р: Самаран (سمران). Согласно Йакуту, Самран - это ‘арабское название Самарканда [Jacut, vol. 3, p. 132]. Подробнее см.: Dehkhoda, vol. 9, p. 13755.
23. Самарканд (سمرقند) - в др. греч. источниках Мараканда (Maracanda), в китайских - Кан. Точная этимология названия этого города до сих пор не установлена. Топоним Самарканд этимологизируется от авестийского Zmar-kanta - «скрытый под землей» или согдийского Smara-kanta - «город камня» [Tremblay, 2004, p. 130-131]. Согласно ал-Бируни и Кашгари, название города происходит от тюркских слов семиз и канд, что означает «тучный город» [Беруни, 1973, с. 471; МК, т. 1, с. 330]. По преданию, Самарканд был назван по имени основавшего его йеменского царя Самара ибн Африкиша (Шамара ибн ал-Хариса) [Кандия, с. 240-241; МВ, с. 53] или тюркского хана по имени Самар [АТ, с. 16]. На европейских картах XIII в. упоминается город Samarcha или Samarcan в Хазарии [Chekio, 1989, p. 8-10]. Название Самар или Самур в средние века носили также река, протекавшая в западном Приуралье [ПИФ, с. 66; Шомий, с. 161], город (Самур) в Туркистане [H‘A, p. 88], река в горах Эльбурса (Самур) [Яздий, л. 1666] и правый приток реки Селенги (Самар или Самур) в Сибири [Рашид ад-дин, т. 1, с. 176; ал-Бакуви, с. 107]. Название этой реки (Самар суйй), так же как и других рек этого региона (Йаик, Ийик, Идил, Эртиш и др.), скорее всего, тюркского происхождения. Этот гидроним этимологизируется от тюркского этнонима субар с фонетическими вариантами суар, сумер, самар, савир, сабир, сибир и др. [Zekiyev, 2002, p. 425-432]. Среди урало-алтайских народов Центральной Азии, Урала и Сибири встречается этноним саман/шаман/самай/самар, происхождение которого связывается с южными регионами, откуда он был занесен в их среду в глубокой древности алтайской языковой общности [Василевич, 1965, с. 139-145]. В средние века Самарканд называли также Йарийан [Баевский, 1980, с. 86]. На древнетюркском языке слово йар означал «овраг», «прореха» [МК, т. 3, с. 156, 309, 366]. В средние века на южном берегу озера Иссык-Куль упоминается город Йар, который был столицей вождя племени джикил [Караев, 1987, с. 127]. По некоторым данным, Самарканд носил также название Фил [at-Tabari, II, p. 1240]. Под таким же названием в доисламское время была известна крепость Фир (Фил) в окрестностях г. Кас в Хваразме [at-Tabari, II, p. 1238, 1239, 1281; Бируни, 1957, с. 48]. Происхождение этого названия пока не определено. Предполагается, что оно относится к древнейшему досогдийскому топонимическому слою. Подробнее см.: Jacut, vol. 3, p. 133-138; Dehkhoda, vol. 9, p. 13755-13756; Schaeder, Bosworth, Crowe, 1995, p. 1067-1073.
24. В вопросе об этимологии названия «Бухара» ранее высказывалось предположение, что оно может происходить от санскритского слова vihara - «монастырь» [Frye, 1956, p. 106-119]. Однако, по нормам согдийского языка, это название не могло быть преобразовано из слова vihara, для которого в согдийском используется слово βrx’r [Лурье, 2004, с. 20]. В ранних персидскихтолковых словарях слово vihara передается в форме فرخار фархар (farxar) [Баевский, 1980, с. 88] или بهار бихар (bihar) [Х‘А, л. 27а; H‘A, p. 108], а в ‘арабском - в форме البهار ал-бахар (al-bahar) или البهار ал-бухар (al-buhar) [al-Khowarezmi, p. 34]. Следовательно, написание pwx’r передает название, звучащее как buxar (buγar, buqar) или puxar (puγar, puqar), образованное на основе слова несогдийского [Tremblay, 2004, p. 122], возможно, эфталитского происхождения [Лившиц, Кауфман, Дьяконов, 1954, с. 150, 155, 157; Frye, 1956, p. 117]. Слово Бухара сопоставляется также с его тюркской формой buqaraq, образованной от слов buqa - «молодой вол» и -raq, т. е. «земля быка» [Frye, 1954, p. 121-122, n. 109]. В енисейских языках (ханты) имеется слово пухар (пухыр), что означает «остров» [Мурзаев, 1984, с. 470].
В этой связи представляют интерес данные некоторых источников, которые могут пролить свет на истинное происхождение этого слова. По данным Джувайни, слово بخار (бухар/buxar), лежащее в основе названия «Бухара» на языке мугов (ba-luγat-i muγan) означало «собрание науки» (majma‘-i ‘ilm), а на языке идолопоклонников (ba-luγat-i but-parastan), уйгурских и китайских, употреблялось для обозначения их храмов, где помещались идолы (ma‘abid-i ishan ке mawdi‘-i butan). Поэтому этот город назвали Бухара, а в прошлом он назывался Бунджикас (بنجكث) [Juwayni, vol. 1, p. 76; Бартольд, 1963, с. 214]. На древнеуйгурском языке слово бухар/buxar (بخار) означало именно «храм», «молельня» [Будагов, 1869, т. 1, с. 285]. В древнетюркском языке санскритское слово vihara произносилось в форме vixar, а согдийское βrγ’r - в форме vrχar [ДТС, с. 634]. Следовательно, слово бухар/buxar можно рассматривать как тюркизированную форму санскритского слова vihara. Махмуд Кашгари отмечает, что город Бухара был назван так потому, что в нем находился храм идолопоклонников [МК, т. з, с. 164].
Из этих данных следует, что название города Бухара могло быть образовано от слова бухар (buxar), которое является не согдийской, а тюркской (уйгурской) передачей санскритского слова vihara (буддийский монастырь). Следовательно, появление этого названия было связано с деятельностью какого-то доисламского тюркского правителя Бухарского оазиса.
Известно, что в VI в. Бухарский оазис был владением сына верховного тюркского кагана Тарду (Кара Чурин Турк) по имени Ил Арслан (Сава-шах, Шир-и Кишвар), который был родственником сасанидского шаханшаха Хурмазда IV Туркзада по материнской линии, так как он был племянником дочери Истами-кагана, на которой женился сасанидский шаханшах Хусрау I Ануширван. Из труда Наршахи известно, что он правил в Бухаре 20 лет с резиденцией в Байканде и построил шахристан Бухары, а также несколько селений в Бухарском оазисе, такие как Мамастин, Сакматин, Самтин и Фараб. Его сын и преемник Ил-такин (Пармуда, Нили-каган) также основал в Бухарском оазисе несколько селений, такие как Искиджкат, Шарг, Фарахша и Рамитан. Он был женат на китайскойпринцессе, которая привезла с собой из Китая храм идолов и его установили в Рамитане, который был древнее Бухары. До строительства Бухары местом пребывания царей был Рамитан, а в некоторых книгах Рамитан называется также Бухарой (см. гл. VII).
В X в. считалось, что в старину центральный город Бухарского оазиса назывался Нумиджкас (نومجكث) или Бумиджкас (بومجكث). Следовательно, название Бухара не является очень древним и относится к раннесредневековому топонимическому слою. Поэтому некоторые населенные пункты Бухарского оазиса, такие как Байканд, Варахша, Вардана, Нур, Рамитан и Рамуш, считаются селениями древнее Бухары [Наршахи, гл. VII].
Ил-такин (Пармуда, Нили-каган), исповедовавший буддизм или манихеизм, был женат на китайской принцессе, и построил для нее буддийский храм в Рамитане, где находилась его летняя резиденция (об этом см. выше, гл. VI). Возможно, название Бухар (Buxar) первоначально прилагалось именно к этому храму в Рамитане, а затем было перенесено на всю область и на ее новую столицу на месте современной Бухары. На карте города Бухары и его окрестностей, составленной в середине XIX в., упоминается могила сына китайского царя (qabr-i pisar-i padishah-i Xita) [Мухамеджанов, 1965, с. 31-42], из чего следует, что возможно, китайская принцесса пребывала именно в Бухаре, где, следовательно, находился и ее «храм идолов».
В этой связи представляет интерес мавзолей Саманидов в Бухаре, доисламские предки которых были потомками Бахрама Чубина от его брака с дочерью Ил-такина (Пармуда) (об этом см. ниже). Существует мнение, что мавзолей представляет собой сабийский храм-обсерваторию, посвященный культу Солнца, из которого велось наблюдение за движением солнца. Символы, изображенные на внешних фасадах мавзолея, указывают на связь этого памятника с буддизмом и манихеизмом (подробнее об этом мавзолее см. прим. VI, 51, 57).
Исходя из вышеизложенных данных, можно с достаточным основанием предполагать, что название города Бухара происходит от тюркского слова buxar, что означает «буддийский (манихейский) храм». В таком случае находит свое объяснение невозможность образования формы pwx’r, зафиксированной в согдийских источниках, от санскритского слова vihara, что, в свою очередь, свидетельствует о том, что название города образовано на основе тюркской (уйгурской) лексики, а не согдийской. Следовательно, согдийская форма Пухар (pwx’r) является передачей не санскритского слова vihara, а тюркского buxar с тем же значением [Камолиддин, 2006, с. 95-102].
25. В тексте: фахр (فخر) - ‘араб., букв. «гордость» [Dehkhoda, vol. 11, p. 16984-16985]. Отсюда Фахира (فاخرة) - ‘араб. форма ж. р. прил. «гордая» (одно из названий Бухары). См. выше, прим. XI, 9.
26. В тексте Б: «помни их деяния».
27. В тексте Б добавлено: «на каждой земле и месте».
28. В других источниках другие качества жителей Бухары. Так, Ибн ал-Факих пишет, что бухарцы отличаются от других жителей Хурасана своей правдивостью [IF, p. 319]. Согласно ал-Мукаддаси, бухарцы - самые щедрые в Хурасане [al-Moqaddasi, p. 34]. По данным Ибн Хаукала, бухарцы отличаются образованностью, знанием, набожностью, хорошей репутацией, красивыми манерами, преобладанием добра над злом и здравомыслием, в чем они превосходят других жителей Хурасана [IH, p. 490].