ПУТЕШЕСТВИЕ

МОСКОВСКОГО КУПЦА ТРИФОНА КОРОБЕЙНИКОВА

C ТОВАРИЩИ ВО ИЕРУСАЛИМ, ЕГИПЕТ И У СИНАЙСКОЙ ГОРЕ,

ГЛАВА XI.

Описание древнего града Иерусалима.

Город Иерусалим, построенной на двух горах, которые составляют между собою пространную долину, был огражден тремя каменными наитвердейшими стенами, заключающими в себе окружности тридцать верст. На горе ж одной из сих высочайшей и имеющей широкую и довольно протяженную [77] поверхность, построен был город, называвшийся Вышним. Сию ж гору Царь Давид, по причине ее твердости и высоты, наименовал Твердынею; а Иудеи называли Верхним Торжищем. На горе же называвшейся Акрою, также построена была крепость, которую именовали Нижним городом; против оной горы находилась и третия гора не менее второй которую разделяла широкая долина. Но Самониты, по случаю царствовавшие во Иерусалиме, срывши верх горы Акры, засыпали оную долину для того, дабы издалече можно было видеть красоту и великолепие сооруженного Соломоном храма. Долина ж, называвшаяся Тиропеон и разделявшая Верхний град от нижнего, простиралась даже до Силоамского источника. Вне самого града были два холма, разделенные глубокими долинами, [78] которые по неприступности своей защищали от нападения неприятелей и самый город. Сверх же вышеозначенных каменных стен, была еще деревянная неимоверной твердости, сооруженная на укрепленном природою месте Царями Давидам и Соломоном, на строение которые употреблено ими было бесчисленное иждивение.

Первая стена окружавшая Иерусалим начинаясь от башни Гиппикос, продолжалась до башни Ксиста; а от сей башни до Претора, и даже до западной стены церкви. На сей стене построено было 60 башен.

Вторая стена ведена была от башни Гинав, даже до Полуночной стены, и имела 40 башней.

Третия стены было начало от [79] башни Гиппикос, (откуда и первая стена начиналась) и продолжаясь до башни Псифины, напоследок оканчивалась у потока Кедрска; на сей стене было построено до 90 башен, имеющих одна от другой расстояния на сажень.

Во Иерусалиме ж была гора, называвшаяся Безефом, на которой Царь Агриппа, вознамерясь построить крепость, положил одно основание не возмогши привести к окончанию своего предприятия потому, что он опасался Клавдия, Римского Императора, дабы сей Государь, узнавши о таковом укреплении, не воздвиг войны противу Иудеев. Но в последующие времена Иерусалимляне довершили предприятие Царя Агриппы, построив начатую им крепость из камней, имевших в длину пять сажень, а в [80] ширину две сажени и полтора аршина. Стены оной крепости возвышаясь на шесть сажень и три четверти аршина, имели четвероугольные башни, заключающие в себе в высоту сверх стен пять сажень, и толикое ж число в широту. С каждой из сих башен построено было множество великолепных комнат.

Описание Храма, сооруженного Премудрым Царем Иудейским Соломоном.

Царь Соломон положивши непременное намерение создать Храм Богу Вышнему, на одной возвышенной горе; но видя, что на поверхности [81] ее не доставало места к распространению оного, то повелел около горы находящиеся величайшие долины, в безмерную которых глубину не возможно было взирать без ужаса, засыпать навоженною из других мест землею; и когда, засыпанные долины сравнялись с вершиною самой горы, тогда приступил к созиданию Храма. Во первых весьма глубоко в земле положено было основание, состоящее из самых твердых камней, могущих сопротивляться насилию времени, и которые б срастаясь с землею были подпорою и укреплением, имеющему быть на нем зданию, и для непобедимые своея твердости, удобно могли сносить, как громаду будущего строения, так и множество драгоценных украшений, которые тяжестию не уступали [82] протчим вещам, составляющим огромность и великолепие Храма.

Сие основание совершено было сводами, и построено из белого камня; в высоту и долготу имело оно по 15-ти сажень. На оном основании воздвигнут был Храм высотою в 32 сажени, и лицем обращен он был на Востока. При входе во Храм, построен был притвор, простирающийся в длину на шесть сажень, которая соразмерна была широте храма, заключающей в себе три сажени и один аршин, в высоту же 32 сажени. Окрест всего здания сооружено было 30 храмин, которые окружая извне Храм, связывали его стены. Храмины же сии так были устроены, что можно было ходить из одной в другую; каждая из них в широту и долготу имела одну сажень и три четверти, в высоту ж две [83] сажени и полтора аршина. Сверху сих храмин построены были другие, а над сими третие, так, что третий их ряд касался самого верху нижнего здания; но верхняя часть Храма ни каким не была окружена зданием. Кровля на сих малых притворах была кедровая, и всякий притвор имел особливою кровлю, не соединяющуюся ни мало с другими; некоторые ж стояли и под общею крышкою, сплоченною из самых длинных перекладов, по обеим бокам концами лежащих; от чего в средине стоящие стены, будучи связаны сими бревнами, более получали твердости. Под сии же переклады подведен был свод из того же дерева, и по сгибам украшеной золотом. Но и стены, покрытые кедровыми досками, также убраны были золотою резьбою так [84] что разливающееся по всюду блистание злата освещало весь Храм и поражало зрение входящих в него. Наконец целое Храма строение сооружено было из выглаженных на подобие стекла камней, которые с толиким искуством одни на другие были кладены так, что на них ни малого не могло находить знака, чтоб они соединены были столь чисто помощию молота, или других употребляемых мастерами орудий, но как бы без всякого художества сами собою срослися. Для входа в верхнее здание сделана была круглоизвитая в стене лестница; ибо оно не имело великих на Восток врат, какие были в нижнем здании, но входили в него о боков чрез малые двери. Храм же, как с внутренней, так и с внешней стороны обит был кедровыми тесницами, [85] имеющими между собою толстые связи, что не мало служило к его укреплению.

Сей удивляющий своим великолепием и огромностию Храм, разделен был на две части: внутренняя оного палата, имущая пространства пять сажень оставлена для места, именуемого Святая Святых; внешняя же в десять сажень бывшая определена была для святилища. В отверстии же стены, разделяющие обе сии палаты, поставлены были кедровые грата, окованные золотом, и украшенные резьбою; на переди оных врат распростерта была великолепная завеса, истканная из синеты, багряницы, червленицы и самого тонкого виссона. Во Святая Святых, - которое место в долготу и широту имело пять сажень, - поставлены были два Херувима, из которых [86] каждый в одну сажень и три четверти аршина быль высотою, и на одну сажень и три четверти аршина имел распростертые крылья. Стояли же они не в дальнем один от другого расстоянии, так, что крыло Херувима единого, касалось Южной стены, крыло же другого досязало Северной; но другие два крыла, соединясь вместе осеняли Кивот в средине их стоящий: пол Храма сего устлан был золотыми листами. По вратах повешены были двери, украшенные золотом, которые величиною своею соответствовали высоте стены. При том же и в сих вратах, так как и в прежних, снутри Храма находящихся, распростерта была подобная первой завеса. Но двери, в притворе Храма бывшие, ли злата, ни завесы не имели. Словом сказать: ни внутри, ни снаружи Храма, ни [87] одного не видно было места, на котором бы не блистало золото и серебро. В притворе же Храма поставлены были по правую и левую сторону два вылитые из чистой меди столпа, кои в толстоту имели четыре перста, в высоту ж четыре сажени и полтора аршина, а в окружности три сажени и полтора аршина. На верху сих столпов положены были надглавия, вылитые из того же металла на подобие крина, которые в сажень и три четверти аршина были высотою и украшены чеканною работою, с перевивом медных пальмовидных листов. В низу под оными висели в два ряда двести гранатных яблоков. Стоящий же столп по правую сторону именовался Иахун а по левую Вооз.

Таким образом построенной Соломоном Храм был еще огражден [88] каменною стеною, называемою Гисон которая возвышаяся на два аршина с четвертью, возбраняла входить во Храм народу, выключая одних священников. Вне же сей ограды построено было преддверие Храма, видом четвероугольное с великими и пространными крыльцами, с столбами, из самородного камени сделанными, и имеющими высокие врата, которые были на всех четырех сторонах, и затворялися позлащенными дверями. В преддверие сие всякому из народа, только бы он был чист и наблюдал повеления закона, входить позволялося.

Таков был сооруженный Соломоном Храм, коего строение чрез сорока шесть лет едва окончилось! [89]

Описание древних знаменитых зданий находящихся во Иерусалиме.

Между прочими строениями, находившимися во Иерусалиме, заслуживает любопытство башня Псефина, которая находясь между Севером и Западом, и будучи осьмиугольного виду, имела в высоту осмнатцать сажень и полтора аршина, с верху которой по восхождении солнца, с одной стороны видна была Аравия, а с другой море и границы Европы. Противу башни Псефины были три другие, построенные великим иждивением Царем Иродом, старающимся приобрести чрез многие удивляющие Вселенную здания бессмертную славу, кои [90] воздвигнув назвал именами трех любезнейших ему особ. Из сих башен, первая называлась Гиппикос, именем Иродова друга, которая будучи о двух жильях, наполненных великим множеством комнат украшенных всем тем, что можно было в то время сыскать редкого, имела в высоту и широту до первого жилья, кроме углов и кровель, шесть сажень и три четверти аршина; всей же высоты заключала в себе дватцать одну сажень и три четверти аршина. На верху сей башни сделан был колодезь глубины пять сажень, наполнявшийся дождевыми каплями, и окруженной многими искусно сделанными водометами. Вторая башня называясь Фасалом, именем Иродова брата, и будучи подобна с низу шару, а к верху обыкновенного башен виду, имела в высоту [91] дватцать две сажени и полтора аршина, в коей Ирод построил множество комнат и великолепных для Царского двора бань. Сия башня много была подобна Фаросской, построенной во Александрии, и освещающей в фонарях саженными свечами море, для безопасного продолжения пути плывущим. Напоследок Ирод соорудив третью башню, превосходившую красотою своею в трое прежних двух, назвал Мариаммес, именем прекраснейшей своей супруги: ибо сия башня сделана была из одного белого мрамора, коего плиты будучи в длину пяти сажень, а в ширину двух сажень и полутора аршина, столь искусно между собою были соединены, что всякой взирая на оную, почитал ее высеченною из одного камня. Во внутренности же, оной башни, построив великое [92] множество комнат, водометов, бань и других превосходных жилищ, истощил все почти свое имение, стараясь, чтоб огромное сие здание соответствовало своею красотою прелестям его супруги.

В самой же средине города Иерусалима воздвигнуты были, равняющиеся своею высотою с вышеописанными башнями, могущие удивить обширностию и неизглаголанным великолепием Вселенную, Царские палаты, сделанные из разноцветного мрамора, обведенные разновидными переходами, кои заключая в себе бесчисленное множество комнат и других жилищ, препорученных в смотрение ста особам, вмещали еще в себе неподражаемым искуством сделанные сады, преисполненные редкими древами, кои орошаясь многими источниками, исходящими из мраморных [93] водометов, приносили вкуснейшие плоды. В сих же садах были ископаны пруды, выкладенные мрамором и наполненные разнородною рыбою, вокруг которых также сделаны были наискуснейшим образом водометы: одни спущали алый дождь, другие снег, а некоторые крупный град. Что ж касается до внутреннего украшения комнат, то в них ничего не видно было, кроме драгоценных камней, золота, серебра и выцвеченной меди. - Вот каковы были здания в древнем Иерусалиме, которые описавши я в угодность читателя, паки приступлю к описанию путешествия Коробейникова. [94]

Описание происшествия, последовавшего с Патриархом Александрийским Иоакимом.

Коробейников, (как выше сказано), будучи с Иерусалимским Патриархом Софронием во Египте, сию страну описывает таким образом:

Египет, имеющий положение свое между 24 и 33 градусами Северный широты, есть страна всех более покровительствуемая Природою. Воздух в нем чист, земля плодоносна, растения и плоды не меньше приятны, как и полезны. Но требовалось несказанных трудов, дабы учинить его годным к поселению в нем народа. Нил наводнением своим [95] обогащает его и заменяет недостаток его в дождях. Сия великая река имеет свое начало на одной Абиссинской горе, откуда падая чрез седьмь порогов, входит в Египет так, что шум от того происходящий слышен за несколько миль. С месяца Маия вода в нем начинает прибывать, и почти неприметно возвышаясь разливается, что продолжается от Июня последних чисел до Октября месяца. Сего наводнения причиною бывают дожди, идущие в Ефиопии чрез целые пять месяцов то есть, от Апреля до Сентября. Таким образом драгоценная влага, на полях Египетских Нилом оставляемая, превращает сухую и пещаную землю в прекраснейшие в свете нивы. Древний Египет, а ныне называемый Каир, будучи окружен Нилом, стоит на месте ровном, [96] веселом и плодоносном; крепость оного, называемая Кале, построена на высочайшем от города месте, при подошве горы каменной, в которой хранится оружие, и имеет пребывание свое Паша, т. е. Владетель Египта с прочими Начальниками, кои отправляют суды и смертию наказывают преступников; а притом в оной же крепости для народного употребления всякую бьют монету. В самом же городе построено великое множество Храмов, палат и других великолепнейших зданий: некоторые из сих сооружены из отломков сей горы, а иные из кирпича особливой величины и доброты; но притом всякое здание, имеющее три и четыре жилья, украшено как снаружи, так и внутри наипревосходнейшим образом. А чтоб избежать действия [97] великих жаров, обыкновенно в той стране бываемых, то для сего в домах гораздо более надлежащего делают окошек, дабы проходя ветр прохлаждал живущих в оных. Улицы в Каире весьма узки, а дома толь тесно построены, что в три и четыре дома сделан снизу один вход. Турецких мечетей считается до шести сот, выключая те церкви, которые построены иноверцами, в числе коих есть церковь Греческая и двор Александрийского Патриарха. Народу ж, ходящего по всему городу день и ночь толь великое множество бывает, что с наивеличайшим трудом едва могут проходить туда, кому куда нужно. Ибо как жители, так и отвсюду стекшийся народ большею частию есть торговой; а по тому и не имеют времени ко успокоению, по той причине, [98] что одни отправляют свои дела днем, а другие приуготовляя для следующего дня пищу, принуждены бывают в продолжение ночи закупать всякие припасы: для чего во время оной по всем улицам и торговым местам зажигают большие фонари, а чтоб в таковом множестве народа не последовало какого либо замешательства от злодеев, ищущих в грабеже своего пропитания: то для отвращения сего учрежден дозор, которой всюду ходя день и ночь, как скоро поймает такового человека, то в ту ж минуту без дальнего суда лишает его жизни, отсекши ему голову. А таковая строгость по только сохраняет в народе надлежащий порядок, но и удерживает людей, хотящих последовать злому своему намерению. Что ж касается до обширности Каира, то можно судить о [99] пространстве оного по пословице, с давних времен носящейся в народе, а именно: во всей Вселенной наиобширнейшие есть три города, из коих первый Египет, в Сирии; второй Медиолан, в Ланбарнии Италианской; третий Париж, Франции. Между прочими зданиями видны неподражаемого великолепия остатки палат Царя Фараонов, кои были сделаны наивысочайшие из диких камней величины необъятной, внутри и снаружи вызолоченные. От сих палат в недальном расстоянии обретаются остатки же столпов единокаменных, но притом толь огромных, что всякой довольно надивиться не может. Сии громады, именуемые обелисками, были устроены древними Царями Египетскими для возвещения Вселенной их тщеславия. Прошед сии обелиски, есть палаты Прекрасного Иосифа, которой [100] управляя Египтом в оных жительствовал. Сих палат находится только две стены, кои будучи иными местами вызолочены, а другие покрыты живописью, представляющею разные деревья, плоды, цветы, птиц и прочие вещи, вмещали еще в себе удивительной Иосифов кладезь, о двух жильях сделанной и имеющий о 220 ступенях каменную лестницу. Древний же Египет в недальном расстоянии от Каира находящийся, почти никаких не имеет знаков своей древности, выключая места, на коем был построен, названия, по коему ныне известен Свету, а хотя и есть какие здания, однако не древние, но в недавнем времени построенные, как-то: монастырь Греческий Святого Великомученика Георгия и церковь Божией Матери, небольшой монастырь Римских [101] законников и три церкви Коптских, из коих в одной находится пещера, в которой обитала Пресвятая Дева Богородица со Христом по исходе своем из Иерусалима по смерть Царя Ирода. Между старым и новым Египтом построен канал на каменных столпах, которым протекают Ниловы воды. Палако, или биржа, отделенная от города, и находящаяся на берегу реки Нила вмещает в себе множество великолепных палат, превосходных садов, обширных кладовых для помещения товаров, и неисчислимое множество лавок, наполненных всякими вещами. По обе стороны Нила находятся рукотворные горы, то есть пирамиды, между коими есть три величайшие, именуемые горы Фараоновы. Ибо Фараон, древний Египетский Царь, собственным своим иждивением [102] построил оные для того, дабы избегнуть (ежели случится) чрезвычайного наводнения реки Нила. - Таким образом все сие осмотревши, мы предстали пред лице Святейшего Патриарха Сильвестра, от которого принявши мы благословение, так я начал говорить: «Благоверный и Христолюбивый Царь и великий Князь Иоанн Васильевич, Всея России Самодержец, находится в вожделенном здравии, равно и Царевич Феодор Иоаннович; а Дионисий Митрополит всея России повелел мне засвидетельствовать тебе Святейшему Патриарху почитание». Патриарх выслушавши оное встал, и несколько помолившись, ответствовал следующее: «Да сохранит Господь Бог Благоверного Государя Царя и Великого Князя Иоанна Васильевича всея России, [103] и сына его Царевича Феодора Иоанновича, что они, (как я уже слышал прежде) из своего Царства изгнали пребеззаконных Евреев, всюду ищущих Христианские погибели, от которых и мы живя в сей населенной иноверцами стране, претерпеваем величайшие огорчения. А чтоб вы более возмогли поверить, сколько злобны Иудеи в рассуждении Христиан, то я вознамерился при сем удобном случае объяснить оную примером, в сей стране последовавшим. Почему воссядьте со мною и внемлите моему повествованию». Патриарх сказавши сие сел, потом помолчавши несколько, так начал говорить: [104]

Гавриил, Царь Египетский, владея некогда сею страною, и будучи Магометанского закона, имел при дворе своем врача Иудеанина, которой пользуясь особливою сего Государя милостию принял зловреднейшее намерение погубить не только Патриарха Иоакима, но и всех Христиан. Почему избравши удобное время, и представ пред лице Царя Гавриила, говорил ему сие: «Государь! известно всем, что в твоем Царстве живет множество Христиан, кои [105] ежеминутно стараясь отвратить от Магометанского закона твоих подданных, рассеевают между ими великие раздоры, и доводят их до того, дабы они приняли их закон Христианской. А как я знаю совершенно, (да и всякой утвердит мое мнение) что их вера несправедливая: то повели, Великий Государь для потребления такового зла, чтоб Христиане, или б приняли закон Магометанской, или б наш Иудейской. Ежели же воспротивятся сему твоему соизволению, повели всех умертвить без изъятия; а чрез смерть их ты избавишься, Государь, от возмущения, могущего последовать от Христиан между твоими подданными». Злобный Иудеанин, сказавши сие, когда замолчал, тогда Царь ответствовал так: «Донесение твое признаю я [106] справедливым. Конечно следует Христиан или обратить в Магометанство, или истребить; но страшусь я того их старца, которого не только Христиане, но и мои подданные почитают Святым; а когда он в самом деле есть таковым, то без сомнения долженствую я подпасть небесному мщению». Врач Иудеанин упоенной злобою, видя, что Царь далек от исполнения его желания, затрясся с досады; и потом произнес сие голосом, изъявляющим его отчаяние: «Когда, Государь, ты страшишься сего старца, то отдай мне его в мои руки; я дам ему половину ложки такого выпить зелия, от которого никакая Святыня его не защитит. Пусть я один за смерть его понесу мщение». Изрядно! [107] ответствовал Царь, «ежели ты сие учинишь, то я всех Христиан отдам в твои руки». По сем обратившись к предстоящим, повелел представить пред свое лице Святейшего Патриарха Иоакима. Когда ж он исполнил требование Царево, тогда зловредный Иудеанин начал говорить Патриарху: «Старче! оставь свою веру, но прими Магометанскую, или нашу Еврейскую: ибо я знаю, что ваша вера несправедлива». Патриарх удивившись сему неожидаемому им предложению, ответствовал врачу с кротостию: «Мы истинным и несомнительным уверением исповедуем и признаем Христианскую свою веру за прямую, добрую и православную». На сей ответ возразил врач: «Когда ваша вера справедливая, то правда, ли в ваших [108] книгах написано: Аще кто, что смертно испиет, и он не вредим будет?» «Истинная правда!» сказал Патриарх. На что Еврей: «И так когда сие справедливо, то можешь ли ты за свою веру выпить у меня смертного зелия?» «Без сомнения, продолжал Патриарх, я готов за моего Спасителя и за закон Им нам предписанной умереть. Почему, ежели у тебя готово зелие, я сей час его прииму» Но как оного в то время у врача в готовности не было, для чего и просил он Царя, дабы он на несколько времени отсрочил. Прение же сие происходило в Воскресный день; почему Царь повелел Патриарху явиться в таковой же. И так Патриарх возвратившись в свой дом, и созвав всех Христиан, объяснил им прение в рассуждении Христианские веры, бывшее у него пред Царем с врачом [109] Жидовским; равно объявив и то, что он в следующее Воскресенье долженствует выпить лютейший яд, приготовленный Евреем, говорил так: «Любовнейшая моя братия! помолитеся о мне грешном Господу Богу, дабы я сохранен был от того лютейшего зелия, каковое я неминуемо за веру православную долженствую вкусить. Впрочем ежели я, принявши смерть, и отойду к небесному Царю Иисусу Христу, то молю вас, не страшитесь определенных Царем мучений, и не отвергайте исповедываемые ныне вами веры: ибо я готов испросить вам у Владыки небесного страдальческие венцы, когда вы умучимы будете». Христиане, тронутые Пастыря своего увещанием, напустивши поток слез, и повергшись к Святительским его стопам, единогласно [110] вопияли: «Владыко! по остави нас бедных; но благоволи, дабы и мы вместе с тобою испили ту смертную чашу, каковая тебе приготовлена. Не мни, Владыко! о твоем стаде, что бы оно устрашась единоминутных мучений, отреклось Христа даровавшего живот, и веры вводящие в Царство небесное, уготованное им от сложения мира. Ты, Владыко! пострадавши восприимешь смерть; да и из нас ни единой не сойдет с Царева двора, не вкусивши оные». Обрадованный Патриарх таковою ревностию Христиан к Святой вере, побеседовав с ними еще несколько повелел Христианам, чтобы они во все продолжение недели молились о нем и о себе Господу Богу. По сем отпустивши их, сам стал на молитву и продолжал оную во всю неделю. Когда ж наступил [111] Воскресный день, тогда Патриарх пошел в церковь Святителя и Чудотворца Николая к слушанию утрени, и ставши, на обыкновенном своем месте, предался унынию и скорби, представляя себе, что он того дня долженствует пить смертное зелие. На девятой песни воздремавши увидел исходящую из олтаря с двумя юношами и одеянную белыми ризами жену, которая приближась к Патриарху, изрекла сие: «Старче! дерзай, и не страшись ничего, я есмь с тобою». - Патриарх воззрев и увидя стоящего пред собою священника с кадилом, ту ж минуту сошед с своего места, и повергнувшись пред иконою Божией Матери, прославил Бога, даровавшего ему крепость: ибо он со времени сего видения вместо скорби, почувствовал в сердце своем веселие, соединенное [112] с бесстрашием. И так по окончании утрени Патриарх сам совершал Божественную Литургию, и приобщившись Святых Таин, причастил и прочих Христиан, коих многими увещаниями укрепив в православной вере, пошел вместе с ними во всей Святительской одежде к Царю. Но как Египтяне, Маркиане, Арапы, Латины, Кофты, Маруны, Ариане, Несториане и прочие народы, обитавшие в Египте, знали, для чего Патриарх идет в Царев дом, то желая узнать, чем кончится сие происшествие, все следовали за ним. Патриарх же представ пред Царя, окруженного Чиновниками, в числе которых находился и врач Иудеанин, и поклонясь трижды на Восток требовал, дабы приготовленное зелие дано было ему выпить, сказав [113] при том: «Я за Христа Спасителя моего готов умереть». Египетский же Государь воззрев на Патриарха, и не видя на лице его ни малейшего знака печали, содрогнулся, и помолчав несколько ответствовал так: «Не от меня требуй смертного зелия тебе приготовленного; но у того, кто с тобою имел прение о вере». Как скоро Царь окончил сии слова, то в ту ж минуту Иудейский врач, взявши на окне стоящий кубок с зелием покровенным пеною, подавая его Патриарху, говорил ему: «Выпей сие зелие, и когда твоя вера правая, то она тебе ни малейшего не причинит вреда; а ежели не правая, то неминуемо восприимешь лютейшую смерть». Патриарх принявши зелие, во первых сотворил молитву, по сем благословив оное, дунул, от чего в ту ж [114] минуту отступив пена, показала не зелие, но красное вино, которое Святитель сей несумненно и начал пить. В сие время стоящие на дворе Царевом Христиане со слезами не престанно вопияли: Господи помилуй! Когда ж Патриарх выпил мнимую народом лютейшую отраву; тогда не только остался безвреден, но и лице его, к несказанному удивлению Царя и прочих людей, в палате Царевой находящихся, возблистало подобно солнцу. После сего Патриарх потребовал воды, которая когда ему была подана; тогда он вливши ее в кубок и пополоскав оной, рек врачу: «Я от твоей руки и от добрые вашей веры выпил смертное зелие; а ты от нашей несправедливые веры и тобою похуленные, испей воды». Врач видя неминуемую свою погибель, не хотел исполнить требования Патриархова; [115] но сей приближась к Царю говорит ему: «Государь реши нашу прю с сим Жидовином, для чего он не пьет у меня воды, пред твоим лицем в сей кубок налитой мною, когда я выпил зелия, целую неделю им составляемого? ибо и я равномерно желаю узнать, какова их вера». Царь видя, что Патриарх требует справедливого, повелел врачу выпить воду. Но сей когда и повеления Царева не хотел исполнить, тогда предстоящие Чиновники принудили к тому его силою. Евреянин лишась всех средств к сохранению своей жизни, принужден был выпить воду, и как скоро сие учинил, то в ту ж минуту начало рвать его утробу и пухнуть тело. Врач не терпя ужасной сей боли, стремглав побежал в свой дом и там хотя многие пил лекарства, однако ни [116] которое не избавило его от смерти, ибо расседшись утроба, испустила зловредную его душу, о чем возвестил и Царю нарочно посланой им для смотрения, что последует со врачом, Чиновник. Царь Гавриил, устрашась толь чудесного происшествия, требовал у Патриарха прощения, говоря ему: «Старче, прости меня в том, что я по средством зловредного сего врача ныне праведно Небом умерщвленного, оскорбил твою святость, а потому в воздаяние требуй у меня, чего тебе угодно; я готов всякое твое желание исполнить в точности». На что ответствовал Патриарх: «Хотя бы, Государь, сие пагубное намерение и собственного твоего было изобретения, то я и тогда бы не подумал иметь ни малейшего гнева. Впрочем, Государь, когда ты позволяешь мне требовать [117] чего я желаю, то я ничего иного не прошу, как только сего, дабы Христиане, живущие во Египте были, управляемы и судимы мною; а твои б начальники не имели до них дела. Вот чего я желаю!» Обрадованный таковым требованием Патриарха, Царь повелел в ту ж минуту написать грамоту, освобождающую Христиан от власти Египетских начальников, которую утвердив своею рукою, и отдавши Патриарху, отпустил его с честию. А сей при рукоплескании Христиан возвратившись в свои дом, и прославив Бога, творившего дивные чудеса, представил трапезу странным и убогим. С сего времени Турки и прочие народы, почитая Патриарха, страшились чем либо его прогневать. Впрочем хотя оный Патриарх, выпивши смертного зелия, и остался живым, однако по [118] прошествии одного дня выпали у него без всякой боли все зубы, так что живущий с ним старец принужден был, пекши ежедневно белый хлеб, кормить его оным. И так Патриарх Иоаким после сего происшествия жил шестнадцать лет. Всего ж жития его было по пострижении в Синайском монастыре двенадцать лет, по истечении которых приняв Патриаршеский сан носил оный восемьдесят пять лет, да во Иерусалиме служил у гроба Господня три лета. Притом и самый Гавриил, Царь Египетский, не избег достойного наказания; первое за то, что он осквернил храм Святители и Чудотворца Николая; второе за то, что он причинил оскорбление по совету Иудейского врача Патриарху Иоакиму. Ибо по прошествии шестнадцати лет Селим Султан, [119] пришедши с многочисленным войском из Царя-града и овладевши Египтом, повелел Царя Гавриила во всем царском одеянии повесивши расстрелять. Вот образец злобы и пример лютости Евреев в рассуждении Христиан! Теперь может быть, вы пожелаете узнать (так говорил Патриарх Силвестр, каким образом Царь Гавриил, в Патриаршество того ж Иоакима, осквернил храм Чудотворца Николая, то я о сем извещу вас кратко. Гавриил, Царь Египетский, по собственному ли своему намерению, или по чьему либо наущению, сего не известно, вдруг приславши к Патриарху Иоакиму своего Чиновника, приказал объявить, дабы Патриарх и прочие Христиане не входили во храм Чудотворца Николая, для того, что он намерен в нем делать баню, которую в не [120] продолжительном времени и сделал. Патриарх же оскорбившись сим злейшим притеснением, ничего иного не мог сделать, как только собрав Христиан и вместе с ними став пред образ Чудотворца Николая, молил его со слезами, дабы он храм свой сохранил от осквернения. Таковое усерднейшее моление Христиан Святителем было услышано, и он в следующую же ночь явившись Царю Гавриилу, ухватив его за шею, потом стиснув оную, изрек сие: «Для чего ты в дому моем повелел сделать баню, которую ежели ты не истребишь, и не возвратишь храма моего Христианам, то прииду в другую ночь и погублю тебя?» Изрекши сие Святитель и Чудотворец Николай мгновенно сокрылся. Царь же устрашась сего, в ту ж минуту повелел очистивши церковь возвратить [121] Патриарху, которой воздав благодарение Богу и Его угоднику Святителю Николаю, более уже никакими не был угнетаем притеснениями.

Сими словами Патриарх Силвестр, окончивши повествование, удостоил нас своей трапезы, по окончании которой для успокоения отвели нам особливой покой. На другой день, когда мы предстали пред лицо Патриарха; тогда он повелел нам следовать за собою в монастырь Святого Арсения, у которого обучались грамоте Царевы дети, Онорий и Аркадий. Оный монастырь отстоит от города семь верст, коего стены сооружены были из белого камня на горе высокой, а кельи из мрамора; но все оное великолепное строение разорено Арапами, кроме церкви Николая Чудотворца, в которой Патриарх Силвестр совершал [122] литургию, а после молебен о здравии Государя Царя и Великого Князя Иоанна Васильевича. По окончании же всего оного Патриарх предлагал нам осмотреть редкости, находящиеся во Египте; но мы отозвавшись объявили ему, что уже все достойное любопытства видели. Почему Патриарх вместе с нами и возвратился в свой дом, где мы многие проводили дни по всяком довольствии.

О путешествии на Синайскую гору с Софронием, Патриархом Иерусалимским.

Таким образом, (описывая свое путешествие Коробейников так продолжает) мы пробывши во [123] Египте довольное время, наконец наняли до горы Синайской верблюдов, заплатив с каждого человека по золотой монете, и севши на каждого верблюда по двое, взяли с собою хлеба, воды и прочего запасу, и все сие положивши по сторонам верблюдов, продолжали путь тринатцать дней по степям песчаным, каменистым, и не имеющим ни лесу, ни воды, ни даже никаких зверей. В продолжение же сего пути прибыл к Чермному морю, имеющему цвет синий, видели то место на оном, чрез которое Моисей провел Иизраильтян, и по которому видны двенатцать полос цвета белого в тех местах, где проходили двенатцать колен Иизраильского народа; но каким образом сие последовало, я предложу подробнее. [124]

О прохождении Иизраильтян сквозь Чермное море.

Моисей когда принял от Бога повеление, чтоб извести сынов Иизраилевых из Египта в Обетованную землю; тогда он, объяснивши им соизволение Божие, преклонил к исполнению оного. О чем узнавши Фараон, Царь Египетский, в том им воспрепятствовал; но будучи поражен вместе с своими подданными, десятью казнями, ниспосланными самим Богом, принужден был отпустить Иизраильтян. Почему Моисей, принявши их в свое предводительство, и повел из Египта по пустым и гористым местам, [125] как для того, чтоб не попасться Палестинцам с данных времен ненавидящим Иизраильтян, так и для того, дабы Фараон, раскаявшись о данном им позволении, не вознамерился, догнавши, паки подвергнуть своему рабству, что в самом деле и последовало. Ибо и подлинно раскаявшись Фараон о отпущении Иизраильтян, принял непременное намерение по средством оружия их возвратить, В следствие чего собравши шесть сот колесниц, пятьдесят тысяч конницы и двести тысяч пехоты, погнался за Иудеами, и догнав оных близь Чермного моря, окружил их думая, что уже они из рук его не избегнут.

Но тщетное сего Государя мнение в одно мгновение разрушилось. Поелику Моисей, презревши роптание Иизраильтян, прибег к Богу, Коему [126] (В книге для страниц 126-144 ошибочно указаны номера на 1 больше. - OCR) помолившись и приняв жезл, начертал на море, прообразова Крест Господень; по сем когда ударил по воде, тогда море отступило назад, и вбираясь само в себя оставило для уходу Евреев голую землю. Для чего Моисей, усматривая Божие присудствие, и выступившее из места своего море, первый пошел в брод, повелев и Евреям за собою следовать, которые шествуя стезями, Богом открытыми, радовались, освободяся от опасности гонящихся за ними врагов, и воздавали Богу благодарение, открывшему толь неожидаемый путь к их спасению. И как они шли весьма поспешно, то Египтяне почли их прежде за безумных, что ввергали себя в явную погибель. Но усмотрев их далее несколько во всякой целости прошедших, и что в пути их не было никакого [127] затруднения, устремились гнаться за ними, как бы море подавало и им путь безопасный; и послав наперед конников, пустилися сами в брод. Евреи же, пока Египтяне надевали оружие, и тем несколько медлили, вышли благополучно на другой берег. И так, когда все Египетское войско в море вобралося, то и начало оно паки разливаться и с стремлением понуждаемо будучи ветрами, опустившись, потопило окруженных волнами своими Египтян. При том шел с неба великий дождь, происходил ужасный гром и молния, и облака часто бросали громовые стрелы, словом все, что Бог во гневе своем посылает на казнь людей, устремлялося на их пагубу. Ибо и ночь самая мрачная и темная их объяла, и они все погибли, так что и уведомить оставшихся дома о несчастии их ни един не [128] возвратился. Таким образом Моисей избавив Евреев от нападения Египтян, повел их к Синайской горе. Мы осмотрев сие место, следовала далее, и по прошествии трех дней прибыли к водам Моисеевым. Сии воды именем Моисея называются потому, что когда он проведя, по соизволению Божию Иизраильтян чрез Чермное море, достиг до сего места, на котором Иудеи будучи томимы жаждою, возроптали на своего Вождя, прося у него воды. Моисей, видя необходимость, в каковой находился тогда Еврейский народ, просил Бога о помощи, которую Он и ниспослал, повелевши ему жезлом поразить гору. Моисей когда сие учинил, то в ту ж минуту показавшись воды утолили жажду Иудеев. А что называют водами Моисеевыми, а не водою, сие потому, что когда Моисей поразивши [129] жезлом источил поду, которая вышедши разделилась на многие источники. От сих Моисеевых вод, про должая путь наш несколько дней, напоследок прибыли к монастырю горы Синайской.

О Синайском монастыре.

Как скоро мы приближались к монастырю горы Синайской, так скоро вышед к нам Епископ града Раифы с Игуменом того монастыря и братиею, встретили Патриарха Софрония с приличествующею его сану честию; посем Игумен поднес ему на серебряном блюде [130] крест, который с благоговением принявши Патриарх, во первых приложился сам, потом благословив Епископа, Игумена и всю братию, слушал приветствие их благосклонно. После сего подошедши ко мне и моим товарищам Игумен с несколькими монахами, и благословив нас благодарил Бога, что удостоились они видеть посланников православного Государя Царя и Великого Князя Иоанна Васильевича всея России. (Ибо о нашем прибытии им было уже известно прежде). Таковую радость изъявляя на лице своем, украшенные сединами иноки открывали и самые свои души, искреннейшим усердием к нам преисполненные. Мы ж поблагодарив их за сие приятство, последовали за Патриархом в самый монастырь, по вступлении в который взошли в великолепную и [131] огромную церковь Преображения Господня, коея верх поддерживаем двенадцатью высеченными из каменной горы столпами; стены же сел церкви были украшены наилучшею тогдашнего времени живописью, а пол был выстлан белым и синим мрамором. Патриарх и мы, приложившись к Святым иконам, пошли в олтарь, где противу престола на правой стороне стоить гробница, сделанная из белого мрамора, испещренного высеченными узорами, и полтора аршина имеющая длины; в сей гробнице положены мощи Святой Великомученицы Екатерины, которым помолясь и приложившись отдали мы на сооружение церкви во имя Великомученицы Екатерины, присланные Государем Царем и Великим Князем Иоанном Васильевичем пять сот рублей. По сем следовали мы в [132] предел, находящийся за олтарем, который сооружен над тем самым местом, где Моисей видел Неопалимую Купину, или терновый куст объятый огнем, который ни мало не вредил как его зелености, так цветов, а при том и не опалял ветвей с висящими на них плодами. Оный предел долготы и широты имеет три сажени, а высоты две; стены сего предела покрыты тончайшими дощечками, представляющими различные цветы, наискуснейшим образом по мрамору высеченные; в нем Святая Трапеза, сделанная из наилучшего в Свете мрамора, поддерживаемая четырьмя не большими таковыми ж столпами, находилась над самым местом Неопалимой Купины; пол же устлан наидрагоценнейшими коврами; но врат Царских и Северных дверей не [133] имеется: ибо олтарь отделяется одною завесою. Входящие же для поклонения в сию церковь люди долженствовали наистрожайшим образом наблюдать чистоту; и для того всякой на сей случай обязан надевать или вымытую, или новую одежду, и снявши сапоги входить в церковь в одних чулках: ибо оное место почитается Святое; да и Сам Бог, в виде Неопалимой Купины укорив неосторожность Моисееву, что он не устыдился топтать ногами Священное и дотоле людям не преступное место, повелел отступить далее; а по сему и до днесь сохраняется объявленное обыкновение. В сей же церкви находятся два великие камня, которые Неопалимая Купина не опалила. Над местом же Неопалимые Купины висят три лампады непрестанно горящие. На правой стороне на стене [134] сего храма на полотне искуснейшим образом изображено видение Моисеево. Вышед же из сего предела, прямо в стене стоят мощи Святых избиенных в Синае и Раифе. Всех же церквей в сем монастыре дватцать пять, в которых и совершается Божественная литургия. - И так Патриарх помолившись во всех сих пределах, и вышедши из храма Преображения Господня, осматривал как монастырь, так и прочие любопытнейшие места. А мы следуя за ним видели, что монастырь построен между двух высочайших гор, и будучи обнесен каменными стенами, имеет одни ворота, в коих для предохранения от нападения Арапов поставлены две величайшие пушки; внутри же вокруг всей ограды сделано три ста келий, из них занимается только девяносто; ибо [135] толикое число находится Иноков, которых прежде [как сказывают] было гораздо более. Но как умножившиеся Арапы стали притеснять монахов, то они не терпя их наглостей и оставляя сию обитель, уходили в отдаленнейшие места. Сих Арапов дано было Царем Греческим Иустинианом монастырю во услужение четыре ста семей, которые год от году умножаясь поселились в пустынях, в недальном расстоянии от монастыря находящихся. Таковое их умножение требовало великого пропитания; почему они дополняли оное грабежом, нападая на плавающих по Чермному морю. А как грабительство их всюду стало известно, и люди, долженствующие проезжать Синайскую гору, имели все средства к отвращению их злодейства, а тем самим лишили их [136] почти дневного пропитания. По сей причин Арапы и принуждены были, оставя путешествующих притеснять Иноков в монастырях живущих, которые страшась их наглостей обязались им давать положенное количество пшена, соли, масла и муки; и ежели же из сего оброку Иноки чего либо не дадут Арапам, то они поймавши монаха, двух или сколько случится, убивают камнями. Внутри монастыря находятся два кладезя или студенца, из коих один называясь Моисеевым, есть тот самой, из которого сей Пророк поил овцы тестя своего Иефора; другой же именуясь Агиазма, находится близь места Неопалимой Купины. Из сих кладезей, наполненных вкуснейшею водою, почерпают оную для потреб своих все живущие в монастыре. Позади сего [137] кладезя к оградной стене находится мельница, действуемая конями, печь, поварня, палата и трапеза, и все сие сделано из белого камня. Напоследок осмотревши и прочие монастырские здания, Патриарх пошел для успокоения, в нарочно для него приготовленную келью, а мы в другую, где насытившись представленными нам ествами предались успокоению. На другой день Игумен и вся братия, собравшись в соборную церковь, отправляли Божественную литургию, по совершении которой Патриарх взявши Игумена и нас с собою, пошел на верх горы Синайской. Продолжая же путь наш по камням, скалам и по тропинкам между острейших и величины необъятной камней находящихся, наконец едва пред захождением солнца достигли до некоего возвышения оной. И [138] первее всего представился нашему взору тот кладезь, в котором находящаяся вода изведена помощию молитвы одного старца, жившего на сем месте, и которая и ныне протекая каменными трубами, напаяет виноградные сады означенному монастырю принадлежащие. В педальном от сего кладезя расстоянии построены три церкви, из коих первая во имя Пророка Илии, на том самом месте, где он постившись 40 дней, вкушал пищу приносимую вранами; вторая во имя Пророка Елисея; а третия по имя С. Мученицы Марины. Прошедши сии церкви, лежит камень величины удивительной; сим камнем Ангел Господень заградил путь Пророку Илии тогда, когда он хотел взойти на самой верх горы. Чрез сей камень мы с наивеличайшим трудом перелезши, достигли [139] до самого верху горы Синайской. Там сооружен храм Преображения Господня, и находится пещера, в которой Пророк Моисей молившись о Иизраильтянах постился 40 дней, и толикое ж число ночей. И так пробывши мы на горе один день, и совершив Игумен во храме Пророка Илии литургию, возвратились в Синайской монастырь, в котором отдохнув три дни, паки пошли на гору С. Великомученицы Екатерины; отошедши же мы малое расстояние от монастыря Синайского, увидели два камня, по сторонам дороги лежащие: между ими находится горн, в котором Иудеи растапливали медь для вылития тельца, и камень имеющий форму для головы оного. В медальном от сего места расстоянии между горою Синайскою и горою Великомученицы Екатерины [140] находится монастырской сад, преисполненной лучшим виноградом, грушами, миндалем, и особливого вкусу и величины яблоками. В оном саду построены две каменные церкви: одна Сорока Мучеников, а другая Антония Великого. В сем саду переночевавши мы, еще за 4 часа до свету пошли при помощи огня, возжегшего в фонарях, на гору Великомученицы Екатерины, и около половины дня с несказанным трудом едва прибыли на поверхность оной. Сия гора позади Синайской к Западу стоящая, и будучи окруженною другими горами гораздо меньшими, имела некогда на поверхности своей мощи Святой Великомученицы Екатерины, умерщвленной Царем Максентием, и по смерти хранимые Ангелом 300 лет, по прошествии которых Царь Иустиниан, создавши Синайской монастырь [141] перенес их в оной, и камень, на котором лежали сии мощи, вдался во внутренность горы так, что и до днесь оное место видимо, Мы помолившись Святым местам, там находящимся, и пробывши несколько времени укрепили силы свои пищею. По сем обозревши отдаленные места, по при том с сей горы видимые, возвратились в Синайской монастырь, не доходя которого были в другом саду, принадлежащем сей же обители, и помолившись в церкви, созданной во имя Святых Апостол Петра и Павла, достигли до монастыря благополучно на кануне праздника Великомученицы Екатерины. Отдохнув же не много пошли с Патриархом в великую церковь Преображения Господня, где Патриарх начавши всеночную, открыл гробницу, вмещающую мощи Великомученицы [142] Екатерины, и приложившись к ним, позволил тоже учинить и нам. Ее мощи, собранные во единое место и покрытые хлопчатою бумагою испущают несказанное благовоние. Когда ж окончилась всеночная, тогда Патриарх паки приложась к мощам, дал нам в знак благословения по нескольку хлопчатой бумаги; потом закрывши мощи, возвратился в келью. А по наступлении положенного времени, Патриарх совершив литургию праздновал тот день со всеми в монастыре находящимися. Но как скоро солнце освятило Синайскую гору, тогда Патриарх призвавши нас повелел идти нам за собою туда, где Иоанн Лествичник постился сорок дней. [143]

О Иоанне Лествичнике.

Мы следуя за Патриархом и отошед не далеко от монастыря, прибыли к пещере, в которую приходя Иоанн Лествичник принимал падших и кающихся. Далее же прошед четыре версты, достигли Иоаннова жилища, которое будучи сделано под одним камнем, не имело ни малейшего свету; из сего жилища Снятый Иоанн, видел лестницу, от земли до неба протяженную, и по ней восходящих Иноков и принимаемых Христом. Сим местам, поклонившись мы, возвратились в монастырь, где Патриарх показал нам мощи: животворящее древо, три кости [144] ручных Козмы и Дамиана, мышцу Святого Апостола Луки, и часть камня, отваленного Ангелом от гроба Господня. Сверх же сих редкостей еще видели мы в горе птицу, похожую на нашу Серву, о которой повествуют, что будто бы Иизраильтяне живши при Синайской торе, питались сего рода птицами, имеющими мясо сладкое; ибо сих птиц в Синаи есть довольно, и их стреляя Арапы, употребляют себе в пищу. Еще около монастыря есть птицы, называемые Строфокамилами, которые будучи высотою по плечо стоящего человека, имеют утиную голову, ноги с раздвоившимися копытами, но притом гораздо длиннее журавлиных, на крыльях вместо перьев толстая перепонка; а потому они более ходят, нежели летают; и когда кто их чем либо [145] раздражит, тогда они ухвативши копытом камень, уязвляют озлобивших их. Таким образом мы проживши в Синайском монастырь двадцать дней, обозрели все наилюбопытнейшие места и вещи. По прошествии же которых, вторично приложившись мощам Великомученицы Екатерины, взяли от Игумена росписку в деньгах, присланных Государем Царем и Великим Князем Иоанном Васильевичем на сооружение Церкви Великомученицы Екатерины. По сем Патриарх, простившись с Игуменом и Иноками, вместе с нами вступил в путь ко граду Раифе. [146]

О граде Раифе.

И так мы севши на верблюдов, следовали во град Раифу, и продолжая целые три дни путь наш, по дороге лежащей между каменистых гор, напоследок благополучно прибыли в означенный город. Раифа есть град на берегу Чермного мора стоящий, и обнесенный каменными стенами, и имеющий великое множество домов и прочих зданий каменных, который будучи во владении Турецком, населен Сирианами исповедывающими Христианскую веру, и находящимися во управлении Турецкого Санчака и десяти Янычар. При сем городе есть превосходная корабельная [147] пристань, в которую по большой части входят корабли нагруженные Индийскими товарами: ибо от сего города до Индии плавания три месяца. Но что касается до кораблей, плавающих по сему морю, то о них хотя повествуют удивительное и с вероятием мало сходное; однако я для любопытства помещу и оное. Сказывают, что будто бы сии корабли, сшиваемые финиковыми веревками, конопатятся горючею серою без употребления железа. Сим образом делают корабли для того, дабы избежать опасности, могущей последовать от находящихся в море магнитных камней. Внутри города сооружена на подворье Синайского монастыря церковь во имя Успения Божия Матери, в которой лежат мощи Святой Мученицы Марины. В недальном же от Раифы расстоянии находятся двенатцать Моисеевых [148] источников, имущих теплую воду и семьдесят финиковых дерев им посаженных, кои разумножась составили величайший сад, приносящий особливую пользу Синайскому монастырю. Близь сего сада многие находят те Строфокамиловы яицы, каковые в церквах к паникадилам привешиваются. Сверх же сего видели мы привезенного на Индейских кораблях вола, имеющего между рог пространства аршин с четвертью. В сем городе проживши мы четыре дни поехали в Египет, до которого достигнув в десятый день, остались для отдохновения в Патриаршем доме на семь дней, по прошествии которых, приняв мы благословение у обоих Патриархов, благополучно чрез Царь-Град возвратились в Россию.

КОНЕЦ.

Текст воспроизведен по изданию: Путешествие московского купца Трифона Коробейникова с товарищи во Иерусалим, Египет и у Синайкой дворе. М. 1830

© текст - Михайлов И. 1830
© сетевая версия - Thietmar. 2024
© OCR - Иванов А. 2024
© дизайн - Войтехович А. 2001

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info