В письме одного молодого Француза, Баптестена Пужула, путешествовавшего по Малой-Азин, следующим образом описывается быт Курдов и Язидов: [43]

«В первый день нашего приезда в Малаттию, древнюю Мелитену, пронесся слух, что туда прибыли два русские офицера, имевшие поручение учредить, по-возможности, воинский порядок между Курдами, которые тогда, вели войну с Турками. Эти мнимые офицеры были — я и мой спутник. Из города тайным образом был послан курьер в турецкий стан, расположенный в десяти льё на запад от Мелитены. Гяфиз-паша, получив от курьера это известие, немедленно отправил с Малаттию Татарина с повелением к своему киайе (секретарю), чтобы сей последний не выдавал нам наших паспортов, доколе не узнает, что мы за люди. Обо всем этом предуведомил меня доктор Мадалено и надоумил нас явиться к киайе с султанскими фирманами и тем рассеять все опасения, возникшие от нашего прибытия. Секретарь принял нас весьма холодно и едва пригласил сесть на свой диван; но лицо его приняло совершенно другое выражение, лишь только он взглянул на фирманы: мы были осыпаны ласками и приветствиями. Киайа сказал нам, что Гафиз-паша, главный предводитель армии, узнал о нашем приезде и желает с нами познакомиться. «Ступайте к генерал-квартирмейстеру» примолвил он: «сераскир очень любить Французов и с великим удовольствием приймет вас в своей ставке». Мы отправились в турецкий лагерь, и я нисколько не сожалею о трудностях этого путешествия, успев подсмотреть многие новые и любопытные черты нравов и верования Курдов и Язидов.

«Курдистан, страна, богатая пажитями, хлебными и многими другими произведениями, простирается на девяносто-пять миль в длину от северо-запада на юго-восток и на пятьдесят миль в ширину. Курды, здесь обитающие, иные живут в палатках, а большею частию населяют большие деревни и значительные местечки, например, Херезур, в котором считается десять тысяч жителей, Керкут, где население простирается до пятнадцати тысяч человек; в Эрбели, древних знаменитых Арбеллах, находится также четыре тысячи жителей. Эту область ограничивают с востока горы Цагрос, названные у Квинта-Курция Горами Гордианскими, с юга аравийские степи, с севера страна Карпут, с запада Аладайа-Даг (Чудные Горы) или Антитавр, исключительно обитаемый [44] Курдами. Население этого народа, по-вероятности, можно положить до трех мильйонов; из них тысяч сто несторианских христиан, повинующихся двум патриархам, из коих один, называемый Марк-Эйман, живет в Кодъяниссе, недалеко от Джуламека, а другой в Рабан-Ормесе. Им подчинены тринадцать епископов, которых достоинство, равно как и патриаршеское, наследственно, и переходить от дяди к племяннику. Часто мальчик двенадцати, тринадцати лет делается епископом. Эти главы церкви погружены в глубокое невежество, а особы из низшего духовенства едва умеют читать.

«Прочее население следует учению Али, с примесью разных суеверных обрядов, кажется, заимствованных у древних магов. Мухаммеданские Курды не строят мечетей, не молятся в часы, определенные кораном, не наблюдают Рамадана и не ходят на поклонение в Мекку.

«Вам известно, что Курды произходят от Кардюков, о которых упоминает Ксенофонт. Писатель-полководец говорит, что Кардюки никогда не подчинялись власти персидского царя и воинской силе его сатрапов, и действительно, Курды доселе сохранили сей дух мятежный и независимый.

«Я не обращу вашего внимания на отвратительные басни, которые сплетают Турки, говоря о происхождении Курдов. Молено только заметить, что произхождение, приписываемое какому-либо народу, всегда до некоторой степени согласуется с его нравами. И в самом деле, все рассказы о первоначальном образовании жителей Курдистана так нее ужасны, как наклонности и обычаи племен, рассеянных на протяжении Гор Нифата и Кара-Дже-Дага — Массиуса древних.

«Курды вообще отличаются правильными чертами лица, с выражением какой-то дикой надменности, нечуждой благородства. У них, вообще высоких и статных, глаза черные, живые и умные. Под верхним платьем из грубой холстины они носят кафтан из полосатой шерстяной материи, опоясанный веревкою; на голове остроконечная чалма, на ногах кожаные сандалии, связанные ремнем выше лодыжки. С самых молодых лет свыкшиеся с оружием, Курды сражаются на конях, употребляя саблю, дубину, копье или ружье с фитилем. Этим последним оружием они действуют при [45] атаке и отступлении, и стреляют, оборачиваясь на лошади и мчась во весь опор. Способные переносить всякие труды и лишения, они жестоки, бессовестны и готовы обмануть всегда, если только находят в том какую-либо выгоду. Склонность к убийству, хищничеству, презрению всякой власти составляет отличительную черту их характера. Они грабят путешественников и бросают их среди степи на жертву голодной смерти. Прежде войны 1836 года, Курды наезжали на караваны у самых ворот Диарбекира, Муссула, Магаттии и Орфы. После всего того, что нам здесь рассказывали о Курдах, можно ли верить путешественникам, славившим их гостеприимство? Правда, они принимают чужестранца с изъявлением живейшей дружбы, но после, как-бы желая полюбоваться его оружием и пожитками, они его обкрадывают и обижают. Часто, отняв лошадь у всадника, они желали ему счастливого пути, который должно было ему совершить пешком. Не уже ли европейские путешественники будут еще превозносить гостеприимство Курдов, после того, как эти разбойники убили несчастного Шульца, немецкого ученого, посланного на иждивении французского правительства в Азию для ученых исследований?

«Обозрев Персию, Шульц отправился в Курдистан осенью 1829 года. Его сопровождали слуга и шесть солдат, данных ему Азлар-ханом, тогда управлявшим одною персидскою областью. Немецкий путешественник и все его стражи были безжалостно зарезаны Курдами, которые сначала прикидывались их охранителями. Армянские крестьяне, принужденные схоронить тела сих несчастных, передали Азлар-хану весть об этом ужасном приключении. Пожитки и бумаги Шульца, оставшиеся в руках персидского вельможи, были доставлены французскому посольству в Константинополь.

«Курды тем более склонны к кровопролитию, что они, подобно степным Арабам, могут загладить убийство, подарив лошадь, быка, либо двух баранов одному из родственников убитого или выдав за него дочь и не требуя вена, которым муж в другом случае должен бы был обеспечить благосостояние жены своей. [46]

«Курдские женщины совершенные амазонки: они прекрасно ездят верхом и вооружены подобно мужьям своим. Они красивы станом, их лица, незащищенные покрывалами и загоревшие от солнца, не имеют ничего пленительного. Они носят серые холстинные платья, с открытою грудью, затянутые кожаным поясом; по плечам их развиваются длинные волосы, украшенные мелкими монетами; на голове небольшой желтый платок, свешивающийся назад; ходят они обыкновенно босиком.

«За Мардином, древним Мардом, между Низибином, Антемузиею Греков, и Моссулом, древнею Ниневиею, простирается страна, называемая Синджар-Дат, получившая это имя от цепи гор, пересекающих Мессопотамскую Равнину (ныне область Джезирех) на юг от Мардина. Туземцы называют Синджар-Даг Джинистаном (родиною демонов). Это страна многоводная, богатая пастбищами. Виноград, абрикосы, фиги синджарские славятся во всей Малой-Азии и изо всей Месопотамии только здесь ростут финики.

«В Синджаре обитают Язнды, числом не более двух сот тысяч душ, на род кочевой и воинственный, тогда также враждовавший с Гафиц-пашею.

«Многие путешественники говорили о странной религии Язидов; но ни один из них не сказал ничего определенного. Я могу удовлетворить ваше любопытство, передав рассказы путешественников, которые прежде меня посещали эти страны ¹. Язиды тщательно скрывают тайну своей религии и только с большим трудом можно добыть от них верные и положительные сведения об этом предмете. Впрочем они не могли утаить некоторых религиозных обрядов от своих соседей. Я по возможности искал случая поговорить о том со сведущими людьми, и перескажу вам, что узнал о произхождении и религии Язидов.

«Полагают, что этот народ происходит от поселенцев, переведенных Арзасом V, царем персидским, из страны Мардов в Мессопотамию и дал свое имя городу, называемому ныне Мардин. Страбон, Арриан, Плний изображают Мардов людьми необузданными и говорят, что они принадлежали [47] к персидской секте, поклонявшейся Ариману или источнику зла. Религия Язидов очевидно проистекла из древнего верования Мардов, а имя свое они заимствовали от аравийского военачальника Язида, который умертвил Гуссейпа, внука м?-хаммедова, и свирепо преследовал семейство Али. Вотепрн-чина непримиримой вражды между Язидами и мусульманами, и первые считают убийцу Гуссейна основателем своей секты.

«Признав, что мудрость и милосердие неба бесконечны, Язиды без зазрения совести чествуют и сатану, вполне уверенные, что ему некогда возвратятся все почести, которые он утратил своим неповиновением. «Зачем» говорят они: «обижать дьявола? К чему вмешиваться в посредничество между падшим духом и его Владыкою? Разве Духу всемогущему нужно, чтоб мы проклинали существо, им наказанное? А может быть он и простит его? Кто захочет изторгнуть меч на опального любимца, которому, может быть, завтра же султан возвратит свою милость?»

«Мессопотамские Турки различным образом изъясняют основные положения религии Язидов. «Они» говорят оттоманы: «чувствуя свои великие преступления, более всех других людей боятся вечного огня и ублажают дьявола, воздавая ему почести, чтобы он пощадил их в бездне адской. Обожание сатаны доведено у них до крайней степени, и они, по возможности, избегают тех проклятий, которыми прочие осыпают князя тьмы». — «Последователи этой секты» говорит отец Гарзони: «не только остерегаются называть дьявола по имени, постараются не произносить тех слов, которые по выговору похожи на название злого духа. Так, например, ркеа на обыкновенном языке именуется шат, а это слово похоже на слово: шайтан — дьявол, и Язиды называют реку аве мацен (большая вода). Турки, весьма часто проклиная беса, употребляют в сем случае слово нал, то-есть проклятие; Язиды тщательно избегают выражений, сколько-нибудь сходных с этим словом, и вместо нал — что также значит подкова — говорят сол, то-есть, подошва конского башмака, и словом солкер — башмачник, заменяют слово, заимствованное из обыкновенного языка — налбенда, или кузнец. Дьяволу нет имени на языке Язидов, и они называют его шейк мацен — великий начальник». [48]

«Горе тому, кто осмелится поносить злого духа в земле Язидов: несчастного без жалости закидают каменьями! Привлеченные по своим делам в турецкие города, они оскорбляются до глубины сердца ругательными словами, в их присутствии произносимыми на-счет дьявола. Несчастный, имевший неблагоразумие ругать злого духа, погибнет невозвратно, если попадется в стране Язидов. Часто последователи этой секты, за преступление задержанные турецким правительством и осужденные на смерть, соглашались скорее подвергнуться казни, нежели проклясть сатану.

Мы еще выше говорили о закоренелой ненависти, свирепствующей между последователями Мухаммеда и поклонниками демона: эта взаимная ненависть доходит до самого неистового фанатизма. Язид считает за самое похвальное дело убить мусульманина, а сей последний надеется пальмы мученика, умирая от руки Язида. Вот почему с незапамятных времен наши диарбекирский, моссульский и мардинский избирают палачей между Язидами, как-бы предоставляя осужденным надежду умереть смертию мучеников.

Все Язиды пошли бы в палачи, если бы их не удерживала власть главы народа. Через каждые шесть месяцев Турки избирают нового исполнителя казни. Сняв с себя эту должность, по мнению Язидов священную и почтенную, соотечественник их возвращается на родину, осыпанный знаками всеобщего уважения; его угощают, им любуются, каждый спешит на него взглянуть, дотронуться до него; раздирают в куски его одежду, если только на ней остались наша мусульманской крови, и эти лоскутки разделяются между народом. Когда Язид умирает от руки Турка без отмщения, его похороны, которые, во всяком другом случае, сопровождались бы разными увеселениями, отправляются тихо; ближайшие родственники убитого обривают бороду в знак поношения и не прежде ее отращивают, покуда месть не умилостивит оскорбленной тени ².

Среди этого народа бродят факиры, питающиеся милостынею. Факир обыкновенно присутствует в погребальной церемонии, поднимает из гроба покойника, ударяет его [49] ладонью правой руки по щеке и приговаривает: бешек! (ступай в рай!).

«Воображение Язидов представляет адского владыку прекрасным, величественным, каков он был до своего падения, нимало неутратившим величия своего духа. Они обожают его в виде змея.

«Одна ночь в году посвящена у них празднеству в честь Луцифера. Это бывает в начале августа. Из самых отдаленных стран Язиды с женами и дочерьми собираются к высокой горе Абдулазис, возвышающейся в тридцати милях на юго-восток от Мардина. При подошве этой горы видна пещера, глубина которой, никем неизмеренная, по мнению Язидов, простирается до самого ада.

«В самую полночь все эти люди становятся перед пещерою и бросают в нее живых баранов, деньги, одежду в дар и честь ужасному царству тьмы. После, при блеске факелов, при звуке флейт, рогов, цимбалов и барабанов, они начинают хороводы и танцы. Потом мужчины, женщины, молодые девушки в страшной темноте спускаются в адское подземелье, и там совершаются самые неистовые оргии, которых мы не смеем описывать. Эти ночные, чудовищные сборища напоминают бок-беш, праздник сцепления, отправляемый в Сирийских Горах в день нового года.

«Язиды чествуют всех основателей вер, не отдавая преимущества ни одному из них. Вследствие этой терпимости Язиды подражают всем исповеданиям. Они всему готовы верить, ничего не отвергают, н, надеясь заслужить вечное блаженство, ищут защиты всех религий и всех существ, по их мнению могущественных в духовном мире.

«В Джезирехе есть несколько христианских монастырей, и Язиды обыкновенно проходят мимо их, вспоминая какую-нибудь благочестивую мысль. Больной Язид, увидя во сне какую-нибудь христианскую обитель, по выздоровлении спешит туда и благодарит того святого, которому приписывает свое изцеление. К мусульманским сантонам они не имеют такой доверенности, и вообще, относительно религии, почти во всем противоречат Туркам. Так Язиды уважают вино, запрещенное кораном. Они пьют его, рачительно держа стакан обеими руками, и если несколько капель вина нечаянно прольется на земь, они собирают землю, [50] омоченную драгоценною влагой, и прячут ее в сокровенное место, где нога человеческая не может наступить на нее.

«В этом народе существует сословие, пользующееся особенными преимуществами: ему поручено охранение гроба шейха Язида, основателя секты. Глава этого сословия всегда выбирается из потомков знаменитого вождя аравийского, и почитается за священную особу. Человек, доставший его платье себе, на саван, несомненно надеется после смерти обитать в раю. Но этот старшина, столь уважаемый народом, не может решить ни одного дела без совета своего кошека или ученика, молодого человека, который обыкновенно бывает к нему приставлен. Один кошек пользуется славным преимуществом беседовать с демоном, с кошеком советуются во всех начинаниях; он ничком ложится на каменную гробницу шейха Язида, засыпает или прикидывается спящим, и во время его сна злой дух даст ему ответ, который он должен передать человеку, просившему у него совета. Иногда Язиды покупают у кошека место в раю, и вменяют себе в великую честь выдать за него свою сестру или дочь.

«Некоторые путешественники уверяют, что Язиды принимают обрезание. Это неправда, и они приступают к сему обряду только тогда, когда их насильно заставляют принять мухаммеданскую веру.

«Язиды считают ненужным делом чтение, письмо, пост и молитву. «Шейх Язид и без того» говорят они: «отворит нам двери рая». Вот все, что я узнал о вероисповедании этого народа. Многие подробности остались для меня неизвестными, и может быть, мы их никогда не узнаем, тем более, что у Язидов нет никакой письменности, никаких книг, из которых европейский путешественник мог бы почерпнуть полные сведения о их религии. Гафиз-паша, покорив Язидов, тщательно отъискивал у них письменные произведения; но все его розъиски были безуспешны».

1. Припомните слова Пушкина, который также говорить о Язидах и их религии в своем «Путешествии в Арзрум». — Ред.

2. Подобный обычай, существовавший у древних Спартанцев, и теперь наблюдается между многими племенами на востоке.

Текст воспроизведен по изданию: Нравы и верования курдов и язидов // Отечественные записки, № 10. 1839

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info