(Последний рапорт был помещен в № 4.)

Батавия, 16-го февраля 1866.

4-го января, при тихом противном ветре, корвет “Аскольд” вышел из Кап-тауна, под парами; в 3 часа по полудни, прошел мыс Green-Point, и взял курс прямо на S; в 8 час. вечера, пройдя от якорного места 40 миль и имея тихий попутный ветер, вступил под паруса, при ходе от 3 до 4 узлов. Клипер “Изумруд”, оставивший мыс часом позже, обошел корвет и, продолжая плавание под парами, к ночи скрылся на горизонте. С 5-го по 7-е января, имея тихие ветры из восточной половины компаса, продолжал плавание на S со скоростью от 2 до 6-ти узлов. 7-го в полдень, имея широту 38° 16' S, стал держать немного к O, увеличивая в тоже время и широту, по правому курсу SO. С 8-го до 16-го имели большею частию тихие переменные ветры от SW до NW с непродолжительными штилями, при чем замечали, что NW, переходя к SW и S, всегда стихал до штиля, равно как и NO ветры, переходя к O и SO; среднее суточное плавание, от 8-го до 16-го, выходило 90 миль. С широты 38° начали чувствовать влияние южного течения, которое ежедневно подавало корвет к ONO от 30 до 50 миль; с паралели 40° S, начались почти ежедневные [11] туманы, хотя непродолжительные; но 13-го и 14-го чисел, туман продолжался 36 часов.

14-го января, находясь на параллели 42° S, до полдня имели штиль, с большою неправильною зыбью от SW, барометр постоянно опускался - в 9 ч. утра 29.90, а в 6 ч. пополудни 29.51; к 3 ч. зыбь сделалась в роде толчеи, и как будто улеглась; небо, как и накануне, было покрыто сплошною серою мрачностью, из которой по всем направлениям, сверкала молния и слышался отдаленный гром; туман по временам прочищался, в 3 1/2 ч. пополудни молния, вместе с громом, ударила над самым корветом; удар был очень силен и походил на выстрел из орудия. Вскоре нашел шквал от S, но сейчас же стих, и в 5 1/2 ч. - еще сильнее шквал, от ONO; на корвете взяли 2 рифа у марселей. В 5 3/4 ч. голубая полоса неба разделила окружающую сплошную мрачность, на две части - одна над корветом до О, другая на W; последняя туча стала быстро оседать к горизонту, как бы слоями. Между тем, на корвете, следя за барометром, который продолжал опускаться, взяли все четыре рифа у марселей, убрали бизань и поставили реи прямо; так как был совершенный штиль, люди были вызваны на верх и стояли на брасах. Только что успели это сделать, как шквалы стали налетать, решительно из всех четвертей компаса, и так быстро, что не успевали обрасопливать реи; случалось, что фор-марсель и стаксель, еще обстенены с одной стороны, крюйсель уже напонялся с другой; корвет получил небольшой задний ход, и по всему горизонту, крутом корвета, образовалась толчея; волны, встречаясь совершенно от противоположных румбов, бросали высоко вверх всплески и водяную пыль; облака и туман, отделяясь от воды, подымались в виде кружащегося пара; по временам дул вдруг совершенно теплый ветер и в воздухе стало заметно теплее, термометр с +10° R. поднялся к 6 часам вечера на +13° R. В то же время западная туча, сгущаясь более и более, приняла совершенный вид приморского высокого берега, и казалось, что корвет отлавировывается от него, так она была близко к корвету. В ней было заметно круговое движете слоев, нижние подвигались к корвету, а верхние слои как бы переваливались чрез ее гребень; вскоре [12] основание ее приподнялось от моря, и открылась узкая синяя полоса неба; за тем с нашедшим от нее шквалом, она пронеслась чрез корвет клочками. В 6 ч. 20 м. опять свежие порывы от NO, за тем OSO. В 6 ч. 30 м. барометр стал подниматься - 29.56, облака неслись в разные стороны, температура воздуха +13°, воды 11°.5. Опять пошла SW сильная зыбь, на корвете отдали все рифы; в 8 ч. штиль и пасмурно; тем кончилось наше ожидание бури. Описываю этот случай состояния и атмосферы, для того, чтоб узнать после, не было ли он в связи и под влиянием шторма или урагана, дующего по соседству с местом корвета, которое было на меридиане Петербурга и на параллелей 42° S.

17-го января, на параллели 43° S, умеренные ветры от NW и SW, и непродолжительный штиль; суточное плавание 117 миль. 18-го, на параллели 43° 30' S, до полдня штиль; в двух кабельтовых под ветром увидели много мелких льдин, что возбудило во мне опасение - в более южных широтах встретить крупный лед, а потому я изменил свое намерение спускаться до 50° широты, как советует Мори, а пошел по параллели 44° S. Частые туманы и постоянно пасмурный горизонт, мешающие видеть что нибудь впереди, не смотря на то, что температуру воды измеряли два раза каждые 1/2 часа, делали эту предосторожность необходимостью; к тому же другие лоции - Горсбург и Кергале - положительно не советуют идти южнее 44°, в особенности летом, во избежание встречи со льдами; плавание же по дуге великого круга выходило не южнее 43°, да и команда, привыкнув в тропиках и Рио-Жанейро к жаркому климату, с трудом переносила сырую и сравнительно с тропиками холодную температуру; мы все время имели от +7° до 8° R по термометру. Простуды, в особенности между марсовыми, не смотря на меры, предпринимаемые против ее, были не редки; грот-марсовый старшина имел припадки сильной холеры, но поправился, а фор-марсовый старшина, вследствие также сильной простуды, умер ревматизмом, который перешел на сердце. Сначала этот человек совершенно поправился, но чрез несколько дней службы на море, опять пришел в лазарет катарром, и не доходя до Батавии умер, болезнью сердца. [13]

Из плавания корвета Индейским океаном, в январе из феврале, т. е. в летние месяцы, можно заключить, что в это время, даже и в южных широтах, преобладают тихие и умеренные ветры; из 42-х дней, корвет имел только 5 дней, довольно свежих ветров, а потому кажется, и мелкие суда могут безопасно переходить его в это время года, только туманы и льды беспокойны для больших широт.

18-го января после полдня получили свежий SW, который заставил понемногу убрать паруса; ход корвета под марселями и фоком доходил до 13 узлов; в продолжение 6-ти часов шли по 12 узлов, и конечно ход был бы более, если б не боялись в пасмурную ночь нести большие паруса; температура воды доходила в 43° S шир. до +7°. В этот день суточное плавание корвета вышло 250 миль, и это был единственный свежий ветер, испытанный корветом с 4 по 24 января; зыбь, в особенности от SW, была иногда большая, но корвет выносил ее, как истинно океанское судно; мало того, что корвет не страдал, имея плавную и покойную качку, но на этом судне, не смотря на молодую команду, и офицеров, большею частью делающих первый кругосветный вояж, еще никто не страдал от морской болезни. Остальные его качества, также прекрасные, - очень отстойчив, при всех курсах держится весьма хорошо; увеличивши диферент до 2 ф. 8 д., руль ходит от 1/4 до 1/2 шлага на ветре, при ходе до 9 узлов в полный бейдевинд 6 R. от ветра; ударов в корму, или носом, при большой зыби, решительно нет; килевую качку имеет небольшую и плавную, и хотя на большом волнении иногда весь мартин-гик уходил в воду, но даже и брызги от волн редки на палубе.

С 18-го по 24-е января довольно тихие W ветры давали корвету суточное плавание не более 115 миль, не смотря на то, что день и ночь несли все возможные паруса.

24-го находились в широте 43° 27' S, долготе 58° 1' O; суточное плавание имели 153 мили; средняя высота термометра +9 1/2° R.; 25-го широта 43° 44' S, долгота 61° 20' O, ветер тихий NO, барометр 30.30, термометр +12° R., вода +14° R.

С 25-го по 30-е января, шли по параллели 43° и 44° S. [14] Среднее суточное плавание 160 миль, при NW и SW ветрах, позволявших нести брам-лисели.

30-го января прошли меридиан о. Павла и стали изменять курс к N. В этот день, во время штиля, спустили катер и измерили глубину океана: на 1700 саженях, в широте 40° 46' S, долготе 78° 10' O достали грунт, белый ил с красными полосками.

31-го января дул свежий NW, с которым дошли до широты 37° S, где встретили свежий SO, который провожал корвет до широты 16° S; при этом небо было весьма сомнительное и погода пасмурная; барометр то поднимался до 30, то падал весьма быстро до 29.25. В широте 25° небо было в особенности нехорошо, кругом сплошная мрачность, шквалы от OSO и O были так сильны, что принуждены были взять 3-й риф у марселей, и один риф у фока и грота, и даже отдали один раз марса-фалы, но корвет держался по курсу в бейдевинд прекрасно, хотя иногда на громадном волнении и уходил носом по бушприт; качка была только килевая; ход от 4 до 6 узлов; среднее суточное плавание от 1-го до 9-го февраля по 145 миль.

9-го февраля, при умеренном ветре, пересекли тропик в долготе 99° 12' O; от широты 23° до 17° S, имея курс NNO, шли умеренным пассатом, по 7 узлов в бейдевинд; суточное плавание 180 миль. Пассат в начале дул от O и OSO, совершенно противно показаниям лоции Кергале; только на параллели 18° S он начал отходить к S, и корвет мог идти полнее по курсу.

13-го, на параллели 13°, ветер начал переходить к W и получили легкий муссон от W; но в 6 ч. заштилели. В полночь развели пары и пошли на N по 7 1/2 узлов.

14-го, в 6 ч. утра, при умеренном от NW ветре, прекратили пары.

15-го тихий NW с сильными шквалами и дождем; при чем из полных парусов вгоняло в два и три рифа. В 2 ч. пополудни увидели о. Яву; ветер зашел к NNW и потом к N; развели пары и в 10 ч. вечера, каналом Принца, вступили в Зондский пролив. [15]

16-го февраля, в 1/2 5 часа утра, за темнотою и пасмурностью, встали у Анжера на якорь; в 7 ч. утра, снялись с якоря и в 3 ч. пополудни на батавском рейде отдали якорь, возле клипера “Изумруд”, который пришел 4 1/2 днями ранее корвета, имея более ходу под парами, во время штилей. Корвету прошел, из 6000 миль расстояния, под парами 260 миль.

Пользуясь тихими ветрами и хорошими погодами, обучали команду на этом переходе парусному ученью, - меняли марсели, фок и грот, также брам-стеньги и другие легкие рангоут и паруса, брали рифы, - все это делали без всяких приготовлений, и я должен сказать, что, не смотря на большую океанскую зыбь, матросы поправлялись изрядно; учили также ружью (в особенности около 100 человек рекрутов, которые не умели и в руки взять штуцера), равно как обучали их проводке снастей и обращению с ними, при различных обстоятельствах; немного занимались грамотою, которая пошла довольно успешно, - словом, благодаря усердию офицеров и гардемарин, для сформирования из молодой команды хороших военных моряков, на этом переходе сделано не мало. Когда зыбь улеглась, производили артиллерийское ученье и тревоги, при чем заметили, что кольцеобразные пыжи решительно неудобны тем, что ядра, даже не при очень большой боковой качке, откатываются от заряда, а при сильной качке, четыре ядра, не смотря на кольцеобразный пыж, вовсе выкатились из дула, и упали в воду, вместе с пыжом, который был сделан из 3 1/2 д. троса, совершенно по калибру орудия. Ядра упали в воду в продолжении 10 или 15 минут, пока я осматривал готовность корвета к бою. Стараясь поправить это неудобство, попробовали связать каболками в трех местах два кольцеобразные, приложенные друг к другу пыжа, и оставляли на время в боковую качку орудие, заряженное ядром; с таким пыжом, ядро решительно не давало никакого движения в канале. При пальбе ядрами, нашли удобнее задние тали не выкладывать, в особенности в боковую качку, а выбирать их бегом. При чем во избежание, чтоб блоки задних талей не смяло, когда орудие, в боковую качку, откатывается во весь брюк, нашли необходимым также задние тали немного переделать, [16] а именно - вместо гаков с коушами, сделали стропки с свайками на шкертиках; более лучшего пока не могли придумать, ибо ширина карлинсов у люков и выходных трапов не позволяет отнести более назад обухи для задних талей. Это неудобство существует, как я видел, на “Витязе”, также на “Богатыре” и “Баяне”. Во время же войны, когда на эти корветы, может быть, поставятся орудия 60 ф. № 1, люки придется сделать уже; на “Богатыре” обух у станка разрубили в гак и на него надевают коушем задние тали. На “Аскольде”, при новом устройстве задних талей, орудие вдвигается внутрь более чем на 1 1/2 фута; при прежнем же устройстве, орудие так мало вдвигалось, что заряжающим нумерам трудно было действовать.

Мичманы и гардемарины, по очереди, на этом переходе стояли штурманскую вахту. На американских судах, как нам рассказывали офицеры: все лейтенанты, по три месяца, несут должность штурмана. Я заметил, что гардемарины, исполняя эту обязанность, с выхода корвета из Кронштадта, весьма напрактиковались делать быстро наблюдения, и по ним вычислять и назначать свое место на карте. В настоящее время, если только они еще немного попривыкнут к обращению с хронометрами, то каждый из них может быть и штурманом. Этой практики недостает только вахтенным начальникам.

Идя в южном тропике, начиная с 17° S широты, а в особенности получивши NW муссон, команда и все мы страдали от сильного жара; температура вдруг повысилась до +22° R в тени, и мало уменьшалась по ночам. Тоже самое и здесь в Батавии, с прибавкою проливных дождей, мешающих погрузке угля. Я рассчитываю простоять здесь три или четыре дня, и идти с “Изумрудом” в Гонконг. Здешний адмирал Fabius, служивший прежде в русском флоте, под начальством адмирала Гейдена, и участвовавший, по его словам, в наваринском сражении на корабле “Азов”, удивительно любезен для всех наших судов, приходящих в Батавию: так напр., уголь, который стоит у купцов 35 флоринов, или 18 рублей тонн, предложил взять из казенных магазинов, по 18 флоринов; воду, которую здесь продают довольно дорого, так как она очищается машиною, адмирал [17] велел доставить даром; все припасы по механизму и шкиперской частям предложил, если найдут более удобным, лучше или дешевле брать из казенных запасов. В день прихода корвета праздновалось рождение дяди голландского короля, и генерал-губернатор давал бал; адмирал прислал нам предложение, представить нас ему, и приглашение вместе с офицерами быть на бале, где ухаживал за нашими офицерами, как за своими детьми. Здесь, в Батавии, приезжал на корвет, капитан купеческой шкуны Johanna-Heidorn H. Bernard, который везет казенный груз муки, 1800 кулей, посланный коммисариатским департаментом мор. мин. в Де-кастри. Он просил меня донести министерству, что как груз, так и судно, в совершенной исправности; шхуна эта пришла сюда из Копенгагена в 108 дней; 12 февраля в широте 22° S и долготе 76°, по его словам, терпел ураган, шедший от NO, и он бежал от него на S, пока не увидел о. Павла.

Команда вверенного мне корвета, после длинного перехода, незаметно чтоб была утомлена; больных сколько нибудь серьезных нет.

При сем прилагаю ведомость припасам и провизии, купленным в Капштате.

Текст воспроизведен по изданию: Рапорт командира корвета “Аскольд”, капитан-лейтенанта Полозова // Морской сборник, № 5. 1866

© текст - Полозов ?. 1866
© сетевая версия - Тhietmar. 2025
© OCR - Иванов А. 2025
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Морской сборник. 1866

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info