-

КОМАРОВ Г.

В БЕЛГРАД НА ПАСХУ

До Белграда от Петербурга езды столько же, сколько до Ялты. Я выехал в четверг вечером и приехал в Белград вечером в субботу, причем 4 часа между поездами провел в Варшаве и 6 часов в Будапеште.

В Белград приезжаем в субботу вечером. Первое впечатление — разочарование.

Выехав из Петербурга в Страстной четверг, я торопился попасть к заутрени. Вспоминал торжество и благолепие русской заутрени, крестный ход ночью со свечами вокруг храма, освящение куличей в присутствии огромной толпы молящихся — и вдруг оказывается, что ничего этого в Сербии нет.

Заутрени в полночь не служат, а служат вместо нее раннюю обедню утром, когда взойдет солнце, часа в четыре, и на нее мало кто ходит.

Куличей нет, о пасхах знают лишь понаслышке, по русской литературе, и никто не христосуется. Есть только яйца, которые красятся и ставятся на небольшом блюдечке под образа, и каждому приходящему в этот день дается по яйцу.

Собственно Пасха в Сербии отличается от простого воскресенья лишь тем, что празднуется два дня, а не один...

Последний раз я был в Сербии в 1910 году. За эти четыре года Белград очень изменился к лучшему.

Построен новый дворец. Надо сознаться, что большинство жителей его очень осуждают, но, по-моему, это очень красивое здание.

Королю Петру было предложено четыре проекта. Он забраковал все и составил проект дворца сам.

Дворец уже выстроен и теперь заканчивается отделкой.

Великолепен новый дом, который построило страховое общество «Россия». Он обошелся в два миллиона рублей, в нем семь полных этажей, он стоит в самой центральной части города, на высоком месте.

В Белграде трехэтажных домов мало, они составляют исключение, больше все двухэтажные домики, поэтому дом «России» кажется чем-то особенным и возвышается над всем городом.

Большая часть дома занята гостиницей «Москва». Из верхних окон открывается совершенно исключительный по красоте вид на слияние Савы с Дунаем, на венгерский город Землин и на все белградские окрестности.

Начаты постройкой несколько больших домов и в том числе новое здание академии наук.

Очень украсили Белград новые мостовые — булыжные сменились деревянными торцами. Новые мостовые гладкие, как паркет; по тем улицам, где мало езды, например по аристократической Князь-Михайловой, публика идет не по тротуарам, а во всю ширину улицы.

Вечером все залито электричеством и здесь начинается настоящее гулянье. Большие ярко освещенные магазины, масса электричества, изрядная, шумная толпа придают этому уголку Белграда совершенно вид какого-нибудь южного французского города...

Город Белград делает сейчас заем в 40 миллионов франков, из которого 20 миллионов предназначено на постройку общественных зданий и на украшение города.

Многие находят, что для Белграда это расход чрезмерный. Так говорят одни, другие говорят, что украшать город хорошо, конечно, мощь и красота столицы Сербии должна очень действовать на сербов, приходящих из Австрии, но что пушки, пожалуй, надежнее. Не лучше ли иметь лишних 20 скорострельных пушек, чем построить один дом.

Не имея пушек, пожалуй, и домов строить не стоит...

Русское посольство в Белграде следует помянуть самым добрым и благодарным словом. Вообще, надо сознаться, что наше представительство за границей представляется среднему русскому обывателю чем-то кошмарным. Пойти за границей в наше посольство — это значит в большинстве случаев наглотаться самых больших обид и самых незаслуженных оскорблений. Поэтому особенно ценишь, когда видишь в Белграде русским посланником Н. Г. Гартвига, двери которого открыты для каждого русского и который окружил имя посланника русского царя совершенно особым ореолом.

Лучшей похвалой ему может служить то, что вся венская печать постоянно требует от своего правительства, чтобы оно настояло в Петербурге на отозвании Н. Г. Гартвига из Белграда, где он так определенно нарушил равновесие влияния Австрии и России в пользу России.

1-й секретарь В. Н. Штрандтман приобрел себе самые большие симпатии русской колонии и всего сербского общества. Военный агент полковник Артамонов здесь уже 4 года. Король любит говорить представляющимся ему русским, что он очень ценит полковника Артамонова и что сербская армия во многом обязана русскому полковнику Артамонову.

Русское посольство помещается на главной улице против королевского дворца. Из столовой посольства открывается дивный вид на Саву, по ту сторону которой уже венгерская территория. От дома к реке большими красивыми террасами спускается парк.

На первый день у Н. Г. Гартвига, [86] занимающего между дипломатами первое, совершенно исключительное положение, завтракали послы всех православных государств — Болгарии, Греции, Румынии и Черногории, на второй была приглашена вся русская колония.

В этот день собрались все русские, находящиеся в Белграде, сербы, женатые на русских с семьями, и сербы — русские воспитанники, главным образом офицеры.

Был накрыт большой пасхальный стол «по-русски» с пасхой и куличами, и благодаря редкому гостеприимству все чувствовали себя так, как, вероятно, немцы чувствуют себя у своих представителей на всем земном шаре, — то есть что они «дома»...

Отсутствовавшей госпоже Гартвиг послали телеграмму в Москву. Во время войны она стояла в Белграде во главе всего дела организации помощи раненым героям войны. Теперь в Сербии ее называют «наша сербская майка» (мать). Популярность ее во всей стране огромна.

За эти два дня праздников на ее имя в посольстве было получено около 6000 карточек, писем и поздравлений от ее пациентов, которые получили от нее помощь и облегчение.

На второй день праздника устраивал вечер русский клуб.

Русский клуб — это наше славянское общество, стой только разницей, что в России славянское общество имеет круг членов очень ограниченный и из людей специально интересующихся славянским вопросом, в то время как русский клуб в Белграде собирает вокруг себя большинство молодежи и все лучшее сербское общество.

Раз в год клуб дает славянский бал, который считается лучшим балом сезона; на нем обыкновенно присутствуют король, наследный королевич, весь двор и вся местная знать. Русский клуб имеет хорошее помещение, библиотеку, бесплатные курсы русского языка, делает постоянные собрания, знакомя сербское общество с русской жизнью и нашей музыкой и литературой.

Русский клуб к 9-ти часам был уже битком набит. Было очень много офицеров, было несколько священников, присутствовал русский посланник с дочерью и весь состав посольства с семьями. Вечер начался чтением стихов гр. Ал. Толстого, которые читал известный московский артист Андреев, который приглашен сюда режиссером королевского театра. Затем была музыка, потом начались танцы. Сначала танцевали сербское коло, в нем приняли участие все присутствующие, даже священники. В конце вечера танцевала «русскую» княжна Андроникова, да так танцевала и имела такой успех, что казалось, что зал развалится от аплодисментов.

Здесь же был отец княжны. Он все держался подальше, позади. Положение его весьма интересное. Он инженер и в 1905 году был в Чите. Был левый и стоял во главе революционных организаций. Когда началась революция и Россия начала разлагаться на уделы и чуть не в каждом городе предполагалась особая республика, князя наметили в президенты города Читы. Однако когда генерал Меллер-Закомельский все эти сибирские республики поуспокоил и всех будущих президентов арестовал, князя Андроникова судили, да засудили так, что если бы он не удрал, то ему даже после Романовского манифеста оставалось бы еще восемь лет каторги. Здесь он служил по эксплуатации железных дорог и начал заниматься подрядами по постройке железных дорог в Новой Сербии. Когда чины посольства уехали, он вышел вперед и даже танцевал, очень красиво, мазурку в первой паре...

Выходя из русского клуба, я пошел на Калимегдан.

Я стоял, очарованный чудной, горячей южной ночью. Снизу неслась заунывная, за душу берущая песня. Это... пели рыбаки. Заунывная песнь плакала, что турки на Косовом поле убили отца, и мать у колыбельки своего маленького сына молит Бога, который все может, чтобы ее мальчик вырос сильным и храбрым, отомстил за смерть отца и помог своему королю освободить Сербию и создать большое могучее царство...

Скоро прошло три дня, пролетели праздники, надо было возвращаться в Петербург. Обратно я ехал через Вену, где пробыл день, две ночи был в вагоне. Вся поездка в Сербию заняла 8 дней.

КОМАРОВ Г. В. В Белград на Пасху 1914 г. СПб. 1914. С. 3-21.

Текст воспроизведен по изданию: Сербы о русских, русские о сербах // Родина, № 10. 2003

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info