«…Настоящих врачей, то-есть таких, которые изучили свое искусство в специальных заведениях, почти нет в южнославянских областях, кроме провинций, принадлежащих Австрии (Кроации, Славонии, Сербского Воеводства и Военных Границ, куда присылаются доктора, окончившие курс в Вене и Песте). В областях же, омываемых Адриатическим Морем [78] (Истрии и Далмации до Черногории), поселяются врачи Итальянцы, преимущественно из Падуанского Университета; остальная часть славянских земель предоставлена дилеттантам всех нации, которые вздумают выдавать себя за врачей.

Впрочем, в Белграде есть Медицинский Совет, заведующий всею врачебною частью этого княжества и выписывающий отовсюду докторов, имеющих ученые дипломы; но в самой Сербии нет никаких медицинских школ. Есть в здешних странах и турецкие врачи, образовавшиеся в Константинопольской Медицинской Академии (разумеется, с помощью французских и немецких профессоров), но их, вопервых, очень-мало, а вовторых, по всему видно, что мусульманская беззаботность не оставляла этих людей и во время ученья. Медицинская наука, требующая глубоких размышлений и прилежания, не дается Туркам точно также, как и военное искусство.

Надобно еще упомянуть о четвертом разряде врачей, а именно: о Греках из Афинской Школы. Они больше ведут кочующую жизнь по Булгарии и при-балканским областям, разъезжая с книжечками, где описаны все болезни и рецепты, и выписывая последние для каждаго встречающегося им больного. Их называют ятрофилософами, и всякий, успевший приобресть случайную доверенность, принимает это имя. Здесь народ думает, что оседлые врачи не могут быть искусны, а что они должны вести скитальческую жизнь, чтоб видеть все роды болезней; кто больше путешествовал, тот больше и знает.

Впрочем, и ученые и неученые врачи здесь мало имеют практики. У визиря или паши всегда свой собственный доктор из Итальянцев; простой же народ обыкновенно прибегает к старухам (знахаркам) Есть еще несколько пастухов, получивших по наследству познание свойств некоторых трав. Часто обращаются больные и к ним. Кроме того, есть люди, обладающие (по словам их) секретными, симпатическими средствами против болезней. Секреты эти купили они за дорогие деньги у известных сиарух-колдуний. Южные Славяне большие романтики в этом отношении и любят таинственность; лекарки их никогда громко не говорят и не лечат, а нашептывают и наговаривают. Оттого-то и терминология их странно выражается. Лекарь называется у них мумлавец (нашептывальщик), а слово лечить — мумлати, собственно значит нашептывать.

При проезде через южнославянские области я много расспрашивал простой народ о их поверьях и обычаях. Это было в августе. В этом месяце здешние лекарки и пастухи собирают на горах свои волшебные травы. Могу уверить всех этнографов, что характеристические черты народа и главные предания их узнаются всего-вернее из народного быта, а не из книг. [79]

Южные Славяне — прекрасное, сильное и веселое племя; мужчины все высокого роста и атлетических форм. На лицах их выражаются достоинство, сила, мужество и красота. Женщины в простом народе лишены этих преимуществ, потому-что несут на себе всю тяжесть домашних работ. Вообще мужской пол имеет здесь большие преимущества. Новорожденный мальчик составляет предмет радости и праздников в семействе; о рождении же девочки почти молчат, если не печалятся.

Черногорцы сделали в этом отношении любопытное открытие. Они уверяют, что там, где, при беспрестанных пограничных сшибках с Турками (около Грахова, Клобука и Никсича) потери мужского народонаселения весьма — чувствительны, родится всего более мальчиков, а во внутренних, мирных областях — больше девочек. То же замечают и по Военной Границе в Лике, Оточаце, Огулине, в-сравнении с внутренними равнинами Славонии, в Броде, Петервардейне. Даже воинственный дух и телесная сила жителей по ту сторону Савы уступают пограничным племенам; наконец, та же разница замечается и в Далмации, где Влахи и Морлаки составляют истинных представителей славянской народности, а береговые жители и островитяне уже далеко уступают им. Сколько я мог убедиться, настоящий тип южных Славян находится внутри Боснии и Герцеговине. Босния называется гордою, а о Герцеговине народ говорит: «Герцеговина целый свет населила, а сама не обеднела (Ercegovina je sav svet naselila, a nikad se nije razselila). Здешние жители действительно могут служить образцами для ваятелей и живописцев. Это идеал мужской силы в том виде, как древние Греки изображали Геркулеса. Поглядев на этот народ, не будешь дивиться рассказам о подвигах древних их богатырей.

Женщины также одарены здесь гораздо-большею силою, нежели в прочих странах Европы. Я ежедневно встречал женщин, носивших тяжести по сту и даже по сту-тридцати фунтов на спине; вместе с другими идут они по дороге, не отставая, не только по ровному пути, но и в гору; мужья их едут в то же время подле них на лошади и не везут ничего. Многие путешественники по Северной Америке рассказывают, чтоу тамошних Индийцев, если во время зимней охоты по лесам женщина почувствует приближение родов, то удаляется на короткое время с подругою в кусты, где, родив, обмывает в снегу новорожденного младенца, кладет его, обвернув, в кузов за плечами и спешит потом с прочею тяжестью догонять мужа и его товарищей. В Европе удивляются этим рассказам. В Черногории и у всех южных Славян это очень-понятное дело.

Все путешественники привыкли также восхвалять климат и местоположение Италии и Испании. Это устарелый предрассудок, [80] доказывающий, что эти люди не ездили по южно-славянским областям. Горы, долины, реки, леса — все, чем хвалится южная Европа, здесь в обширнейшем размере, гораздо-красивее и оригинальнее.

Особенного внимания достойно географическое положение и устройство гор далматских морских берегов. Склон гор от Триеста до южной Албании и греческих островов большею-частью крут, обрывист и представляет самые замечательные противоположности, как-то: дикие и каменистые пустыни на восточной стороне и прелестные ландшафты западных берегов, где есть небольшие пространства, одетые роскошнейшею южною флорою, которая зеленеет даже зимою; между-тем по близости высокие горы покрыты снегом и льдом.

Известковая формация гор, при множестве склонов и подземных углублений, всасывает в себя множество воды; от этого источники часто иссякают, реки часто мелеют, и этот недостаток воды очень вредит растениям и человеку. От этого царствуют здесь воспалительные болезни, которые народа, называет заюженьем (то-есть произведением юга). Когда скот из гор пригоняют на берег, он подвергается также одышке и опухоли.

В тех же местах, где воды не имеют стока, а почва жирная, господствуют лихорадки, называемые грозница, зимница. Это случается по берегам Дравы и Савы, на низовьяха, Дуная в Сербском Воеводстве, в Сирмии, Славонии, в сербских долинах и на Наренте в Далмации, и здесь вообще характер всех естественных явлений похож на египетскую дельту.

Я не мог дознаться, что значит Куга, Кужний Помор, о которых мне рассказывали. Это, вероятно, тифус или другая эпидемия, похищающая здесь по временам много жертв. К этой же категории принадлежит и френьяк, который Османы и Арнауты завезли сюда, лет за пятьдесят тому назад, и который свирепствует преимущественно между Сараево и Травником. В далматских горах есть также эндемическая болезнь, производимая ядовитым свойством какой-то чечевицы; она состоит в онемении нервной системы. С 1827 до 1848 года, было в Книнском Округе 3357 больных, из которых 160 человек умерло. Впоследствии удалось, однакож, правительственными мерами прекратить это самоотравление, и теперь болезнь эта встречается день ото дня реже.

Редко также встречается ныне болезнь скрильева и жупа, из которых первая более известна в Истрии, а последняя в Рагузе. Эта же болезнь существует в Норвегии, где называется радезиг, в южном Тироле — фалькодин, в Гольстейне — morbus dithmaricus и проказа — на Востоке.

Замечательно, что в южно-славянских горах нет зобов и кретинизма. Кто едет из Австрии через Штирию, или [81] Каринтию и Крайну к Адриатическому Морю, тот увидит замечательное явление, что зобы и кретины существуют только между германским народонаселением; но как-скоро путешественник очутится у Славян, болезни эти исчезают. Коммиссия, учрежденная сардинским королем, нашла, что в пиемонтских долинах 7000 несчастных, одержимых этою болезнью, в Виртемберге более 5000, в Австрии, по берегам Дуная, целые деревни страдают ею, в Верхней Штирии было в последнее время 6000 больных. Сперва прппысывали ее тесноте жилищ, сырому воздуху, недостатку света, нечистоте, а по новейшим исследованиям — известковой воде источников. Но, признаюсь, для меня все это кажется недостаточным. Обозрев все пространство южно-славянских известковых гор от Славонии до Черногории и Салоники, и вникнув в бедное положение здешних жителей, сравнительно с народонаселением германско-австрийских провинций, всякий с удивлением найдет, что по всей славянской полосе нет и следа кретинизма; напротив того, заметно, что Славяне, более удаленные от гор, слабее и болезненнее. Вообще между Славянами нельзя забраковать ни одного человека.

В физиологии нет, конечно, племен, которые бы имели природные преимущества перед другими; но история народов обнаруживает многие телесные недостатки и особенные болезни, более-свойственные одному народу, нежели другому. К этой категории принадлежит и германский кретинизм.

Об умственных способностях южных Славян далматские и итальянские учители отзываются, что из двадцати учеников едва найдется один неспособный. Впрочем, всякого путешественника легко убедят в этом живость ума, пословицы и вообще домашняя жизнь Славян.

Здешние удобства домашней жизни простого народа зависят от турецких узаконений. Например: христианам не дозволяется строить домов в известном порядке и расположении; нельзя им иметь чистых и здоровых комнат, как у Турок. Для джиаура достаточно кожара (мазанки из ветвей и глины), каких в Германии не строят и для конюшен. Горные Далматы и жители Военных Границ живут нелучше; хижины их род землянок, и путешественник при въезде в селение почти не видит домов; но, однакож, здешнее народонаселение сильно развивается.

Ненадобно забывать, что между этим народом нет ни школ, ни наук. Всякое другое племя давно бы превратилось в полудиких; но здесь необразованность не унизила народа.

Замечательно, что у здешних жителей почти всегда весною не достает уж хлеба, и они принуждены питаться травами и кореньями, которые продаются на рынках. Впрочем, молоко, [82] хлеб, вино, овощи и другие хозяйственные запасы здесь очень-дурно сохраняются и пропадают даром.

На многих береговых местностях, где нет леса и топлива, не делают по этой причине и гробов для умерших; их завертывают в холст и кладут в отдельную, или общую, могилу. Турки делают то же; но, по странному обычаю, они хоронят людей тотчас же после смерти, пока они еще несовсем охолодели, никак не воображая, что могут быть и случаи летаргии. Если даже случится, что мнимо-мертвый зашевелится в гробу, или даже заговорит, Турки полагают, что он уж беседует с пророком, и успокоивая его словами «коркма! коркма! (молчи)» поскорее относят в могилу и засыпают землею.

У Турок есть всеообщее от всех болезней лекарство — териак; но к женщинам их приглашают часто европейских докторов, которые, однакож, должны лечить их, не видя лица, не говоря с ними и не смея даже дотрогиваться до пульса.

У южных Славян есть пословица: usaka bolest svoje bilje ima (всякая болезнь свое зелье имеет). Таким образом у них травы определены по болезням и их употребляют с разными суеверными приемами. Так делают далматские горцы. Но Морлаки ожидают только выздоравления и никогда не лечатся. Если и приходит к ним кочующий врач, то его водят по домам больных и спрашивают о совете, но никогда почти не следуют ему, скорее веря какой-нибудь старухе и ее нашептыванию. Впрочем, нельзя отвергать, что эти старухи знают целебное свойство многих трав, а доверенность к ним часто довершает успешность их леченья.

При наружных повреждениях они, конечно, прибегают к лекарю, но, разумеется, не к ученому, а к деревенскому практику, которые большею-частью бывают кузнецы. Вывихнутие членов, переломы часто вылечиваются ими с большим успехом.

Раны, происшедшие от выстрелов, обжоги, лечатся приложением теплой шкуры с шерстью, нарочно-хранимой для подобных случаев; или на рану кладут легкие вновь-убитого животного, а на них ту же шкуру, связывая их нитками. Больной должен лежать неподвижно, не обнаруживая ни малейшего неудовольствия, хотя вонь гниющей кожи нестерпима; через неделю снимают эту кожу, рану вымывают вином, намазывают ее мазью, из воска и масла, с небольшою примесью терпентина и березовых листьев. Эта операция часто повторяется и рана всегда обмывается вином.

Другие врачи кладут на раны размятые корни некоторых растений (кизлак, или урквина); третьи употребляют припарку из теплой золы и уксуса, а через несколько дней кладут [83] другую, из мыла, извести, смолы, яичного желтка и крепкого вина.

Я видел также, что прикладывают свежую кожу недавно-застреленного зайца, обмытую сперва в соленой воде.

Если рука или нога вывихнуты, или сломаны, то их сперва вправляют и потом искусно обвязывают лубками с железными обручами. На это кладут теплую шкуру. С большим искусством вынимают при этом сперва из раны пули, осколки, кости. Больному предписывается диэта, при которой строго запрещено употребление солёного, супов, козьего молока, ржаного хлеба и каши.

Все эти врачи-самоучки имеют некоторые сведения в анатомии, изучая ее на баранах. Я знал одного такого лекаря, по имени Радизича, который пользовался всеобщею и заслуженною славою. Он однажды был позван к одному больному, у которого была глубокая рана в животе. Он достал себе множество насекомых (клещанок) и употреблял их в виде щипцов для стягивания раны, приставляя заднюю часть этих животных, вооруженную клещами, к краям раны и обрезывая вместе с тем эту заднюю часть. Рана затянулась и зажила. В хирургии употребляют для этого инструмент, называемый скарабеус (щипцы из проволоки); но я не знал, чтоб клещанки оказывали ту же услугу.

Здешние врачи очень-неохотно рассказывают иностранцам о своем способе лечения, которым занимаются певцы здешние; их называют slepei (слепцы), потому-что они большею-частью посвящают себя этому занятию, когда уж ослепнуть.

Здешняя анатомическая терминологие очень-бедна. Жилою — Zila называются одинаково, как вены, такт, и артерии. Biele zile — белые жилы — все нервы. Джигерица (слово, составленное из турецкого) означает все внутренности. Biele dzigerica — белая джигерица — значит лёгкие; cerna dzigerice — черная джнгерица — печонка. Ученое книжное название первых pluca и второй empa мало известны в народе. Желудок называется: zeludac и utroba (утроба). У Далматов же это название объитальянилось и сделалось стомак. Ахиллесова жила называется petnqzila (пятковая жила), и южные Славяне думают, что, не проливая ни капли крови, можно человека умертвить, ранив его в это место.

В продолжительных болезнях, когда врач не знает уж за что взяться, обращаются к минеральным водам, которых в южной полосе Славонии большое количество. Их называют vrelo или toplica (теплица). Первое слово озпачает всякий источник воды, второе — теплый источник. Теплица около Цетины славится своим действием. Влачхо существует с римских времен. Липик, близь Пакраца, также очень-полезен при застарелых сифилитических болезнях. Очень жаль, что эти воды [84] так мало известны, тогда-как иодистые части их принесли бы большую пользу.

Так в Штирии кислый источник рогатец, посещаемый Немцами и Англичанами, несколько известен в медицинском отношении. Все прочие решительно не описаны, не анализированы, и знают их только по названию. Дарувар в Славонии, Топуско, Лесче в Кроации и проч.

Сербское Княжество также должно было бы обнародовать подробные известия о своих минеральных источниках (Бинья в Алексинацском Округе). О турецких областях мы, конечно, нескоро узнаем в этом отношении: Турки не заботятся о минеральных водах.

Кроме упомянутых источников Линика и Спанато, есть еще близь Рагузы один источник, называемый valle di Omola. Женщины охотно посещают и далматский источник Вулика, но кажется, что он больше нравится романическим местоположением, потому-что вода его, при незначащем количестве в ней магнезии, немного может принести пользы.

При воспалении в лёгких употребляют далматские горцы, около Неретвы, весьма-оригинальный способ лечения. Больного жарят, как барана на вертеле. Кладут два большие камня: больного обвертывают в толстые ковры, привязывают его к шесту и кладут в этом положении на камни; по обеим сторонам разводят огонь и начинают повертывать больного, как на вертеле, чтоб его везде обхватывал жар. Его до-тех-пор поджаривают, пока он уж не в-состоянии сказать слова, тогда снимают его — и больные, как меня уверяли, нередко выздоравливают от этого способа лечения.

Нежно обходиться с больными, давать лекарство помаленьку, облегчать операции — все это неизвестная здесь роскошь. То, что иные медики называют у нас героическим средством, именно дается здесь больным с самого начала болезни.

Чтоб произвести слабительное действие, больной принимает здесь очень-спокойно несколько свинцовых пуль, и уверен, что вскоре достигнет своей цели. Другие для этого жуют кипарис (milicae).

Если почитают нужным кровопускание, то берут острый гвоздь, вколачивают его в кожу на лбу, или на висках, и дают вытекать крови до-тех-пор, пока у больного сделается головокружение. Рожки и пиявки употребляют при колотьи в боку.

На военной австрийской границе полковые фельдшера много получают денег от Турок, которые к ним являются пускать кровь. Никто не спрашивает, чем пришедший болен: до этого никому нет дела. [85]

Профессор Гиртль рассказывает, что Бедуины Северной Африки разрезывают себе для кровопускания всю верхнюю кожу на голове от лба до затылка — и кровь льется у них по лицу и по шее. Подобный же обычай существует и в Далмации, на равнине Наренты. Народные хирурги предпочитают кость черепа мягким и мясистым частям прочих частей тела.

Известно, что головные жилы тоньше и неудобны для кровопускания; но здешние рудомёты умеют и этому помочь. Они ведут больного в баню; и когда у него, от сильного жара, кровь бросится в голову и жилы на висках и на лбу надуются, врач острым ножом, или гвоздем, открывает ему жилу.

Странным образом избавляют себя от морской болезни (zlo ad mora). Страдающий этою болезнью, соскабливает немного ржавчины с якоря и выпивает ее с водою.

При истерических припадках и при накожных болезнях горцы наводят по телу разные гиероглифиические узоры, и средство это иногда помогает; одни думают, что от таинственных гиероглифов, а в-самом-деле от железистых свойств чернил.

Во всякой болезни выпивают по нескольку чашек оливковаго масла, или едят вареное свиное сало, или пьют вино с порохом, или же вино с оливковым маслом.

При трехдневной лихорадке (terzana) едят собачий огурец (Esclsgurke; mamordica eleuterium), называемый здесь dina divja, от которого происходит весьма-сильная резь в животе. При обыкновенной лихорадке надевают на палец, в виде наперстка, тонкую кожицу яйца, а перед наступлением лихорадочного пароксизма дают больному полстакана молока с вином.

Против сильного кашля употребляют чеснок с свиным салом; этим же вымазывают больному плечи и под-мышками, и заставляют его пролежать несколько дней в постели, под теплым одеялом.

При кровотечении из носа, нюхают табак и стараются чихать. Но табак в этом случае смешан с сажею.

Против чесотки (svrab) дают отвар плюща (hederahelix) с вином, а наружным средством крепкий щелок.

Ревматические флюсы лечатся приложением заячей шкуры. Рожу лечат сосновым деревом, мелко-изрубленным и смешанным с воском, из чего составляется род теста, прикладываемаго к больному месту.

Обжоги лечат, намазывая обожженное, или обваренное место свежим коровьим маслом и посыпая сверху сажею, которую недолжно стирать до излечения.

Укушение змей пользуется смесью воды с табачною жидкостью, остающеюся от курения. Я, с моей стороны [86] сомневаюсь, чтоб укушение европейских змей было ядовито, но убедился зато, что несколько капель табачной жидкости убивает змею.

Наконец Морлакн от всех болезней пьют много вина без надобности и цели. Если болезнь не проходит, то обвиняют в этом чье-нибудь колдовство. Тогда обращаются к заклинателю; тот дает амулеты на шею, и больные возвращаются спокойнее. Долгое время добивался я, чтоб увидеть это заклинание. Однажды пришла ко мне мать с дочерью, у которой с малолетства болели глаза, голова и были открытые железа. Это был печальный пример золотухи, оставленной в пренебрежении. Она мне рассказала все средства, какие до-тех-пор употребляла, а между-прочим и заклинание. В волосах ее воткнута была бумажка. Я попросил посмотреть на бумажку; на ней было написано: Zapis od bolesti glave (запись от головной болезни). В этом состоял весь амулет.

Несмотря на все неудачи обманщиков, простой народ гораздо-лучше любит обращаться к ним, нежели к врачам. Всякий знахарь начинает с уверений, что больной непременно погиб бы, еслиб не обратился к нему; потом говорит, что если не все предписанное выполнят, то с ним будет худо. Наконец выносит таинственный ящик, вынимает оттуда волшебную книгу, шепчет слова на неизвестном языке и потом уж составляет запись, предписывал притом и лекарства, которые обыкновенно состоят из соли, трав и кореньев.

Во время горячек достают себе живую черепаху в дом и заставляют ее неотлучно быть при больном.

При желтухе употребляют следующее симпатическое средство: близь больного ставят стакан воды и кладут рыбу; больной смотрит до-тех-пор на рыбу, пока она пожелтеет, и таким-образом вся болезнь переходит на нее. Я знал одного умного здешнего жителя, который все рассказы о ломовых, оборотнях и вампирах почитал сказкою; но это леченье желтухи защищал как самую достоверную вещь, по собственному опыту.

Черному глазу здесь верят все. Против него есть разные средства. Волчьим глазом считается тот человек, у которого брови срослись над носом.

Можно вообразить себе, что, при подобном состоянии медицины, здесь нет врачебных книг. Да и кто бы их читал? Я нашел, однако, в одной библиотеке весьма-любопытную в этом роде книгу, о которой читатели могут уж судить по заглавию: «Заклинания дурной погоды, разделенные на четыре части, весьма-сильные и могучие противу всякого вредного животного и воздушных перемен, выставленные на свет О. Ф. Иосифом Бановачем, членом Францисканского Ордена, в Анконе 1767, у Петра Ферри».

Текст воспроизведен по изданию: Поездка немецкого врача по южно-славянским областям // Отечественные записки, № 8. 1853

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info