СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

Творения Иннокентия, митрополита московского
Собраны Иваном Барсуковым. Книга вторая. Москва. 1887.

Митрополит московский Иннокентий большую часть своей жизни провел на трудном поприще миссионера в негостеприимных владениях России на берегах Тихого океана. Когда, в 1821 году, правительство возложило на российско-американскую компанию обязанность «иметь в колониях достаточное число священнослужителей», то из Иркутска были отправлены в наши колонии несколько духовных лиц и в числе их, в 1823 году, в Уналашку, священник Иоанн Вениаминов, ставший впоследствии [213] Иннокентием, митрополитом московским и коломенским. Первая духовная миссия, посланная на берега Тихого океана в 1793 году из Петербурга, состояла из восьми лиц черного духовенства. Большая часть их погибла неестественною смертью. В числе их находился иеромонах Ювеналий, поступивший в иночество из горных офицеров. В записке о состоянии православной церкви в Российской Америке, представленной, в 1839 году, священником Иоанном Вениаминовым (впервые тогда приехавшим в Петербург) обер-прокурору синода графу Протасову и ныне помещенной в разбираемой нами книге, рассказана мученическая смерть иеромонаха Ювеналия. Прибыв на Кадьяк осенью 1794 года, он вместе с иеромонахом Макарием в два месяца объездил весь этот остров и крестил всех его жителей. В 1795 году, Ювеналий отправился в Нучен, где окрестил более 700 чуган, а затем в Кенайском заливе окрестил всех тамошних жителей. В 1796 году, он перешел на Аляску, к озеру Илямне, где его убили дикие. Причиною его смерти, по рассказам, были два обстоятельства: он с первого же раза велел диким, принимающим св. крещение, оставлять многоженство, а сверх того тоены, или почетные люди, по убеждению Ювеналия, отдали ему своих детей для обучения на Кадьяке. Когда Ювеналий отправился от диких, то последние, раскаявшись в своем поступке, пустились в погоню за ним и, догнав, напали на него. Ювеналий, не смотря на то, что имел при себе огнестрельное оружие, без всякого сопротивления отдался диким в руки и просил только пощадить его спутников, что и было исполнено.

Вышедшая ныне вторая книга «Творений митрополита Иннокентия» заключает в себе интересные данные для истории православной церкви в Северной Америке, Камчатке, на Алеутских островах и в Приамурском крае. В книге помещены три путевые журналы, веденные преосвященным Иннокентием во время путешествий по вверенной ему епархии, в 1842 и 1843 годах (первый объезд), в 1846 и 1847 годах (второй объезд) и во время поездки по Амуру. Сверх того, в этом издании помещены представления и донесения Иннокентия синоду о церквах и причтах Якутской области, о благоустройстве Камчатской епархии, о ее состоянии в 1857 и 1858 годах и проч., равно и записка об Амуре, составленная в 1856 году после плавания по этой реке и вызванная как неуместными восхвалениями, так и крайними порицаниями того важного государственного приобретения, вследствие которого Россия утвердилась на западном берегу Тихого океана.

Вторая часть творений митрополита Иннокентия очерчивает без всяких прикрас плодотворную, неутомимую деятельность нашего камчатского и алеутского апостола на пользу православной церкви на дальней окраине России. Служение его Христовой вере привлекало к нему почтение и уважение даже среди иностранцев. В особенности англичане и американцы преклонялись перед этою величавою личностью и даже воспевали ее в стихах. Так, г. Барсуков, в одном из своих подстрочных примечаний во второй части, приводит часть следующего послания к преосвященному Иннокентию священника Кельша:

«...В стране пустынной и суровой,
Бродя по тундрам и лесам,
Ты говорил слова Христовы
Непросвещенным дикарям.
Ты твердо шел путем из терний [214]
В своих апостольских трудах,
И засиял свет невечерний
На Алеутских островах»...

А вот что писал о деятельности преосвященного Иннокентия инспектор новоархангельской семинарии, иеромонах Вонифатий, к Иннокентию, архиепископу херсонскому ¹: «Если сообразить все неудобства и затруднения в здешнем крае к успешному влиянию на туземцев и все препятствия к тому, физические и нравственные, то, по истине, надобно еще удивляться нравственному состоянию диких и успехам миссии. Но более всего в этом случае достоин удивления сам высокопреосвященный наш. Все это плоды единственно его неусыпных трудов и молитв; его стараниям, усилиям, бдительности и попечительности нет конца и меры. За то и церкви, воздвигнутые им, находятся в вожделенном состоянии. Они безбедно могут существовать теми средствами, кои сбережены его умением, рассчетливостью и предусмотрительностию. При всем том поприще его многотрудной деятельности не ограничилось Русскою Америкою, морями и Камчаткою; он простер сапог свой и жезл свой даже и на Азиатский материк, именно на Якутскую область, которая жалчайшим состоянием своим обратила его внимание на себя. Он уверен, что эта область будет присоединена к его епархии ². От природы крепкого и плотного сложения, высокого роста, он, не смотря на свои лета, украшенный сединами, бодр, жив, весел, добр, ласков, прост, но в то же время и сильно строг; неутомимо деятелен и чрезвычайно опытен по жизни и духу. Одним словом — святитель».

П. У.

Комментарии

1. См. «Православный Собеседник» 1855 года, стр. 212-213.

2. Присоединение Якутской области к Камчатской епархии состоялось 26-го июля 1852 года.