-

Отрывки из журнала плавания г. Хромченки, в 1822 году.

(Продолжение.)

Пребывание наше у острова Стюард. — Свидание с жителями оного. — Описание их — образ жизни — наружный вид мущин и женщин. — Примечание о болезни между ими находящейся; — их одежда — другие украшения. — Они прорезывают себе нижнюю губу. — Замечание об их и малых байдарах; — их пища — четвероногие животные — птицы — рыбы. — Откуда Американцы и Островитяне получают железные, оловянные вещи и стеклянные пронизки. — Язык Островитян и Американцев. — Собрание нескольких слов.

Коль скоро мы остановились на якоре, я и Г. Этолин в байдарках отправились на берег. Достигши оного, мы пристали у селения лежащего неподалеку от небольшой речки. [178] В оном мы никого не нашли из жителей; чрез короткое время после нашего привалу, из-за восточной стороны острова показались однолючные байдарки. Они сначала приближались к нам очень медленно и по всему казалось с боязнью, но дружелюбное наше приветствие скоро их ободрило. Приставши к берегу у самого того места, где наши байдарки находились, они долго пребывали в глубоком молчании и на все наши вопросы вовсе не отвечали. Коль скоро они, так сказать, поосмотрелись, то один из них сделал нам вопрос, откуда и за чем мы сюда пришли? Мы ему отвечали, и сие их успокоило. Сей вопрошатель в последствии оказался смелее и дружелюбнее прочих.

Товарищи его тотчас завели мену; они предлагали шкуры речных бобров, выдр и оленей, и за оные чрезвычайно много просили в замен.

Островитянин пожилых лет рассказывал нам об острове ими обитаемом, называя оный Ких-тах-пак; потом чертил на песке матерой берег Америки от сего острова до реки Куихпаг и несколько южнее оной. Таковые его показания, равно как и прежде мною [179] упоминаемый о реке Куихпаге и о берегах по обе ее стороны лежащих, были совершенно между собою сходны. Островитянин сей рассказывал, что к ним приходило прошлого лета 3-мачтовое судно, и будто бы спрашивало, не видали ли они одномачтовое судно? Из сего вопроса я заключил, что то судно было шлюп Окрытие. Островитянин показывал поваренной нож, полученный им с того судна.

По прекращении мены, мы возвратились на бриг. Вскоре около судна нашего набралось до 35 байдарок: с Американцами в байдарках сидело по одному, а в других по два человека. Радость между ними была несказанная; один из них на роспев говорил длинную речь, упоминая часто судно наше и слово Кашат; другие не выходя из байдарок, гладили руками по голове, лицу и грудям; потом оборотя руки, простирали к нам, доказывая сим, что они столько же миролюбивы, как и мы.

Островитяне нам знакомые, которых мы видели прежде на острове, говорили, что Американцы, между ими находящиеся, живут на мысу матерого берега, лежащего против [180] пролива в селении Таук, которое, как они показывали, находилось от брига к SO.

Дикари сии все вообще были среднего роста; на них сверх епрашечьих парок надето было по одной и по две кишочных камлейки, которые, в случае большого переезда, служат им и вместо обтяжек байдарочного люка.

Вскоре восстановилась мена; островитяне и Американцы променивали нам шкуры речных бобров, лисиц и выдр, за которые от нас брали железные ножи, котлы, оловянные трубки и Черкасской табак. Они часто нас упрекали в том, что мы им менее платим за меха, нежели Азиагмуты.

Около 12 часов ночи мена прекратилась, и Ких-тах-пагцы отправились прямо к тому селению, к которому мы приставали днем, но Американцы погребли в пролив. Сии последние сказывали, что они завтра с рассветом опять приедут.

Коль скоро островитяне собрались к селению, тогда мы усмотрели во многих местах по берегу огни, и заключили, что островитяне видно занимались рыбною ловлею, и потому-то онги были разведены у самой воды. [181]

Всю ночь, до утра, ветер дул от SW постоянный, при облачной попеременно пасмурной погоде.

На-завтре около 5 часов утра 3 числа нас снова окружили несколько Американцев. Они ничего нам не предлагали в промен, но просили на берег; посему я отрядил несколько байдарок и при них прикащика Карсановского, которому приказал ехать на берег и там ожидать моего прибытия; между тем отрядив все гребные суда за дровами и за водою, приказал им пристать к тому самому месту, где наши байдарки приваливали, а после обеда и сам отправился в селение.

Ветер продолжался между S и W постоянный, при облачной и дождливой погоде. По прибытии моем на берег, меня встретили знакомые Американцы; но прочие в разных местах сидели группами, разбирали вымененные ими товары, и как кажется, ни сколько не обращали на нас внимания.

Сделав несколько шагов от места нашего привала, я был остановлен Американцами, которые показывали мне свои курительные трубки, изъясняли при том разными телодвижениями свою бедность, говоря, что они во время мены [182] не могли получишь табаку. Дабы скорее развязаться, я роздал им по нескольку листов, и они не сходя с места, тут же сели на землю и стали закуривать свои трубки. Я тогда увидел, что каждая из женщин имела трут, кремень и огниво, о коем уже в последствии узнал, что оное получено от Азиагмутов.

Жителей острова Стюард и жителей противуположного берега нельзя было различить; ибо они как одеждою, так лицем и языком совершению были друг на друга похожи. Их в селении тогда было до ста человек мужеского пола, и немногим меньше женского. Все они среднего роста и ни сколько не различаются от Аглегмутцев и жителей острова Нунивока; одно сходство в нравах и языке дает повод заключать, что народ сей прежде составлял одно и тоже племя, и после некоторых переворотов рассеялся по всему берегу северо-западной Америки, от Кенайской губы до Зунда Коцебу,

Вообще мужеский и женский пол слабого сложения и все телом сухи; не знаю к чему сие приписать: недостатку ли пищи (что нередко случается) или непомерному курению табаку. [183] Между Американцами не было ни одного начальника, но они часто заимствовались некоторыми советами при мене от Шамана, и оному при глазах наших оказывали некоторое увяжете.

Я в первый раз, во все время пребывания моего у берегов северо-западной Америки, мог приметить между сим народом пагубную любострастную болезнь, которая в такой сильной степени уже здесь распространилась, что многие страдающие ею чрезвычайно обезображены. Лице и тело таковых покрыто глубокими язвами. Я видел особенную болезнь, называемую злые вереда.

Врачевание всех таковых недугов производится Шаманом: он часто выдумывает от себя какие-нибудь лекарства, заговаривает рану и т. д.; но все это ни сколько однакожь не удерживает размножение пагубной болезни, и она свирепствует в полной мере над несчастным сим племенем.

По замечаниям моим, женский пол более заражен, нежели мужеский; сему послужит доказательством то, что мы более видели женщин, у которых не было уже носа.

Мужеский пол вообще одевается еврашечьими парками сшитыми шерстью вверх. Нижнее платье [184] как у мущин, так и у женщин, совершенно одинакое. Оно делается вообще из тюленьих шкур и равентука; первые употребляют мущины, а последний женщины. Обувь у обоих полов одинакая; она по большей части состоит в Чукотских торбосах, которые они получают посредством мены от Азиагмутов.

Одеяние женщин состоит также в парках, кои они шьют из шкур молодых оленей.

Мужеский пол до 14 или 15-летнего возраста носит равное украшение с женским: они украшают шею разноцветным бисером и голубым стеклярусом; женщины имеют и другой убор, состоящий из железных и медных колец, надетых на руку по нескольку вместе.

Волосы у обоих полов черные жесткие; мущины стригут оные вплоть к телу, а женщины заплетают в две косы по обе стороны висков, и намазывают крепко жиром.

Мущины прорезывают нижнюю губу по обе стороны рта, и в прорезы вставляют голубой стеклярус или обделанные каменья; уши как у мущин, так и у женщин, проняты с верху до низу; первые вместо серег [185] носят чисто обделанные кости, а последние голубой стеклярус и ремешки.

Большие байдары и байдарки совершенно одинакие с теми, кои мы видели у Аглегмутцев и у жителей острова Нунивока.

Пища сих народов большею частию зависит от произведений моря. Они летом запасают много рыбы, а весною и осенью бьют оленей; мясо сих животных употребляют в пишу, а кожи променивают Азиагмутам.

Олени водятся на матером берегу и на острове Стюард; ибо мы много видели признаков на сем последнем.

Птиц при берегах острова мы видели разных пород и очень много, которые по большей части те же, кои водятся при берегах Камчатки.

Рыба здесь совершенно такая же, какая ловится и в реке Нушегак. Чевычи здесь очень много и не только что употребляют ее в пищу, но из оной же топят жир и хранят в пузырях, а из кожи шьют одежду для эенщин.

Здешние Американцы зимою стараются промышлять зверей, но единственно для того, чтобы за шкуру их получать от [186] Азиагмутов оловянные курительные трубки, ножи, несколько табаку и стеклянные пронизки; а по том остальное время года проводят в праздности, мало заботясь о будущем и нередко терпят голод.

Женщины совершенные рабы мущин: они отправляют самые трудные работы, заготовляют корм на зиму, во время кочевания переносят тяжести или служат гребцами в байдарках; строят жилища и проч., словом, исполняют все домашние работы.

Язык жителей острова Стюард и Американцев совершенно одинокий и во многом походит на Аглегмутской и жителей острова Нунивока; что можно усмотреть из слов здесь прилагаемых.

(Продолж. впредь.)

Текст воспроизведен по изданию: Отрывки из журнала плавания г. Хромченки, в 1822 году // Северный архив, Часть 11. № 16. 1824

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info