-

ГРАФ РОСТОПЧИН О ВОЛЬТЕРЕ.

В прошлом году, г-н Леузон-Ледюк издал в Париже, в немногом числе оттисков, небольшую книжку, под заглавием Le Sottisier de Voltaire. Заглавие очевидно придумано издателем. Sottisier значить сборник дурачеств. Тут разного рода заметки, анекдоты, выписки, острословия гениального вольнодумца, по большей части относящиеся к первому времени его деятельности. Рукопись этого сборника хранится в нашем Эрмитаже в Петербурге, вместе со многими другими бумагами Вольтера. Их приобрела Екатерина Вторая вслед за кончиною Вольтера (1778). Леузон-Ледюк, долго живший в России учителем, кажется, у Демидовых, и вхожий в дом к покойному графу С. С. Уварову (Французские сочинения которого им изданы), рассказывает, что эрмитажные рукописи Вольтера были ему доступны только урывками и что он боялся их списывать, так как его пугали стоявшие у дверей солдаты с заряженными ружьями, причем, разумеется, он говорит недоброжелательно про Николая Павловича и про отвращение его к памяти Екатерины. Но как эти отзывы, так и самая книжка с безбожными до пошлости заметками Вольтера для нас вовсе не новы и не занимательны, а любопытна только следующая страничка графа Ростопчина, помещенная в предисловии.

Оказывается, что знаменитый граф Ростопчин (вероятно, в царствование Павла, когда ему доступны были наши архивные тайны и когда он, между прочим, нашел в бумагах Екатерины показание об умысле Московских Мартинистов на жизнь Государыни) собственноручно переписал изданную ныне по его списку рукопись Вольтера и сопроводил ее таким неумолимым по его обычаю приговором: [208]

Перевод (Оригинал писан по-французски). Я переписал эту рукопись слово в слово, и в том самом порядке, в котором всё в ней целиком написано рукою Вольтера. Пропустил я только несколько страниц на Английском, Италианском и Латинском языках, да и то копий или выписок; еще опущено мною несколько стихов столь нечестивых и столь отвратительных, что никакое перо не осмелилось бы их повторить. В этой рукописи Вольтер пишет постоянно oi, а не ai, и на каждой почти строке встречаются самые грубые ошибки против правописания, граматики и фразеологии. Я глубоко убежден, что Вольтер, предоставленный самому себе, не мог бы написать ни единой страницы удобной к печати, а что всё приходилось выправлять секретарям, до сдачи в типографию. Если бы кто хотел издать эту рукопись, то следует озаглавить ее «Вольтер в халате». Но для придания цены изданию, нужны бы к каждой почти строке примечания, указующие на нечестие, глупость, невежество Вольтера, на его наивность, его детскость, его сладострастие, недостаток философии, легковерие и проч. Однако подлец был умён... Но не эта книга о том свидетельствует. Первенствующие качества Вольтера: [209] сарказм, внезапность, порыв — тут совершенно отсутствуют; одним словом, не будь верных доказательств, что это его рука, невозможно бы этому поверить. А если кто не разделяет моего мнения, то я презираю...

Да, господин Вольтер,

Для счастия людского рода,

Вам лучше бы молчать

И в низкой пребывать породе.

* * *

Кто-то, может быть из Французских потомков графа Ростопчина (дочь его Софья была за графом Сегюром) доставил Леузону-Ледюку эту тетрадь Вольтера, переписанную графом Ростопчиным. Она очевидно относится к его молодости, когда он действительно мог делать ошибки правописания.

Увлечение Вольтером, столь сильное в наших предках и может быть более искреннее у нас, нежели в Западной Европе, вызывало не менее сильное противодействие. Отзыв о нем графа Ростопчина напоминает нам про отца известных писателей Василия Ивановича Киреевского (ум. 1812), человека очень умного, начитанного, много занимавшегося богословием и в тоже время химией. Он имел обыкновение откладывать известную, немалую сумму из своих доходов на истребление Вольтеровых писаний. Осенью, проезжая из своего Долбина на зимнее житье в Москву, отправлялся он во Французские книжные лавки (к Аллару или Рису), закупал что было Вольтера и потом в течение зимы сжигал у себя в печках.

Любопытно однако, что граф Ростопчин возымел охоту и располагал досугом, чтобы своеручно списать довольно толстую Вольтеровскую тетрадь. Конечно тут действовала самая запретность рукописи.

П. Б.

Текст воспроизведен по изданию: Граф Ростопчин о Вольтере // Русский архив, Вып. 6. 1882

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info