Не угодно-ли Москвитянину перепечатать для любителей старины эту библиографическую редкость, которая знакомит нас с обычаями и общенародными увеселениями наших предков за столетие почти назад? ¹ Сделаю несколько дополнительных замечаний, которые придадут интерес любопытному акту. Херасков, сочинивший объяснительные стихи к программе маскарада, был тогда 30-ти лет и служил при штате Московского Университета, с самого его основания, т. е. с 1755 года. В 1763 году, вероятно после маскарада, пожалован он был в Директоры Университета. ² Маскарад был дан в Москве, на другой год по вступлении на престол Императрицы Екатерины II, по Ее собственному повелению. Сочинение маскарада возложено было на первого актера первого публичного Русского театра, учрежденного в 1755 году Августа 30 ³, на Федора Григорьевича Волкова, тогда уже Русского дворянина и помещика деревень, ему пожалованных. Но исполнение Торжествующей Минервы, сочиненной Волковым, стоило ему жизни. Маскарад был представлен Января 30, Февраля 1 и 2-го [110] дня, вероятно, в дни масляницы. Желая, чтобы все представление совершилось как можно успешнее, Волков ездил верхом, надсматривал над всеми частями маскарада, сам схватил сильную простуду и вскоре горячку, которая кончилась антоновым огнем; умер он Апреля 4 дня, на 35-м году от рождения. Тело его погребено в Андроньеве монастыре. Сумароков, первый директор того же театра, которого Волков был первым актером, сказал в Элегии к Дмитревскому:

Переломи кинжал, котурна уж не будет.

Заметим, что оркестр непросвещенных разумов, или дуэт, «где осел поет, а козел играет в скрипку», мог дать первый намёк Крылову на мысль о его славном квартете, в котором осел и козел участвуют. Предания об этом зрелище, конечно, сохранялись и пересказывались очевидцами. Заметим мимоходом, что в Риторике Ломоносова, где приведено для примера описание соловьиного пения, найдете ясно первый очерк, хотя и в прозе, тех чудных стихов в басне Осел и Соловей, в которых так ярко блещет живописная кисть Крылова, и тут же, в том же самом месте Риторики, описание павлина, давшее первый абрис прекрасному стихотворению Державина на тот же предмет. Так животворно действовала Риторика Ломоносова на славных наших поэтов, Риторика, в наше время обруганная современными невеждами.

Общенародное зрелище выводило в смешном, и даже позорном виде, перед глазами народа, во время масляницы, столько раздражающей и увлекающей его страсти, пороки, как то: дурачество, пьянство, невежество, несогласие, обман, взятки, превратность обычаев, спесь и мотовство, особенно в картежной игре. Такое зрелище могло предложить народу занятие благородное и отвратить, хотя некоторую часть его, от разврата и пьянства. Многие мысли маскарада чрезвычайно замечательны и обнаруживают живое остроумие первого основателя Русского театра. Сохраняем правописание подлинника с его ошибками.

С. Шевырев. [111]

Сего месяца 30 и Февраля 1 и 2 то есть, в четверток, суботу и воскресение по улицам большой Немецкой, по обоим Басманным, по Мясницкой и Покровке от 10 часов утра за полдни, будет ездить большой маскарад, названной Торжествующая Минерва, в котором изъявится гнусность пороков и слава добродетели. По возвращении онаго к горам, начнут кататься и на вделанном на то театре, представят народу разные игралища, пляски, комедии кукольные, гокус покус и разные телодвижения, станут доставать деньги своим проворством; охотники бегаться на лошадях, и прочее; кто оное видеть желает, могут туда собираться и кататься с гор во всю неделю масляницы, с утра и до ночи в маске или без маски, кто как похочет всякого звания люди.

Светило истинны и честь кому любезна,
Для тех сердец хула порокам преполезна.
Ничто не судит так всеобщие дела,
Как смех дурным страстям, а честности хвала.
Хоть добродетелей порядка то не тронет,
Что подлая душа в своих пороках тонет;
Но чтоб негодное от пользы отличать,
Так должно действие обеих примечать.
Пороки общей вред в народе проливают,
Под нежной маскою прегнусный вид скрывают;
И души слабые на прелести маня,
Вредняе для людей и язвы и огня.
Лишь кто почувствует ко слабостям припадки,
Теряет честности тот силы и остатки.
И так, чтоб в сеть свою порок не заманил,
И слабые сердца в последок не пленил:
Полезно представлять в уме своем стократно,
Коль гнусно в слабости пускаться и развратно.
Пренужно зеркало такое для сердец;
И здесь ругаются страстьми на сей конец, [112]
Чтоб мерзость показав пороков, честность славить,
Сердца от них отвлечь, испорченных поправить,
И осмеяние всеобщего вреда,
Достойным для забав, а злобным для стыда.

Как ветром у иных вертит мозги буянство,
Безумство, кукольство, дурачество и пьянство,
И только вобразить ясняе их дела;
В какую слепоту их слабость завела!
Иной под умною одеждой глупость кроет,
Иной на воздухе войны и замки строет:
Тот мыслит о вещах ребячьих, мозг вертя,
И резвится еще с гремушкой как дитя.

Иной с похмельным лбом и с рожею румяной
Шатается и сам, как будто бахус пьяной;
И вместо, чтоб в делах полезных успевать,
Он водку водкою изволит запивать.
Такой бывает муж посмешищем народным,
И будет на конец отечеству негодным.

Когда в невежестве кто весь проводит век,
В сем свете как слепой, сей бродит человек;
И тем прельщается, и то имети льстится,
Что бедством для нево и ядом обратится.
Таких ведет беда с степени на степень:
Отрава части сей бесстыдство, праздность, лень.
Невежество плоды ученья презирает;
И если польза в нем того не разбирает,
Одно злословие дела у них решит:
Всеобщая напасть в нем духа не крушит.
Дела премудрости и действия геройства
Не хочет он равнять с одним часом спокойства;
И скучны для него разумные слова,
Как будто у нево пустая голова.
Для славы общества, такую зря помеху,
Не должноль предавать таких безумцов смеху?

От несогласия колико зол текут,
Ясняе вобразя, увидим тотчас тут:
В делах подобие со всем нестройна хора,
Смесь споров и вражды, нахальства и раздора.
Все тело пропадет, и обратится в тлен,
Когда противится один другому член.
Подобно общество в такой болезни страждет,
Коль ближней ближняго погибелию жаждет. [113]

Противны слабости такие естеству,
Коль силу отдают над сердцем колдовству,
Которое одна лиш глупая химера;
Но всех обманов зляй обманы прожектера.
Он пользы общества стремится описать,
Чтоб новой выдумкой барыш какой сосать....
И ежели его не упреждать обманов,
Так будет зляе он колдовок и цыганов....

Бездельничьи крючки в народе деньги удят,
И многих по миру с сумой таскаться нудят,
А ябедник спешит там сети становить,
Чтоб денежных людей, как рыбу в них ловить.
Погибелью чужой как дьявол веселится,
Что выдавит из них, с крючками тем делится.
Кто гонит истинну збирая с кривды плод,
Не должен ли таким гнушаться весь народ.

В изображении своем превратной свет
Нам образ жития несмысленных дает,
Которы напоясь невежества отравой,
Не так живут, как жить велит рассудок здравой.
Они дают вещам несвойственный им вид;
И то для них хвала, что умным людям стыд.
Которой на пример не давно был в заплатах,
И став откупщиком, теперь живет в палатах;
В карете сидя он, не смотрит на людей,
Сам будучи своих глупяе лошадей.
Иль баба подлая, природу утая,
Нарядом госпожа, поступками свинья,
По вкусу своему амур себе находит;
А именно с ослом по светски дружбу водит.
Или какой нибудь безмозглой вертопрах,
И обезъянин вид считает в красотах.
Разумной свет равно с такими почитает,
Когда перед отцом сын грамотку читает;
А он потупивши заплаканны глаза,
Сыновней хвалит ум, не смысля ни аза.
Иль девочка свой ум в науках простирает,
А бабка перед ней тут куклами играет:
Иль дочь упрямая, привадя мать к лозе,
Содержит завсегда и в страхе и грозе.
Довольно всякому такой пример понятен,
Чем свет колеблемый страстями стал превратен. [114]
Мы видим в подлости пе мало образцов,
Что дети учат жить побоями отцов.

Мужик, которой став имением доволен,
Вдруг зделается весь жестокой спесью болен:
Увидим действие сей подлой страсти тут,
Когда тащится он на праздник весь раздут;
И свату бедному не хочет дать дороги,
Он спесью стал козел, когдаб приставить роги.
А тварей таковых смешняе в свете нет,
Кто род забудет свой коль барнпом одет;
И стыдно уж ему с своей роднею знаться.
Но должно не сердясь, глупцам таким смеяться.

Картежные игры тревожат наши дни,
Отъемлют нужных слуг у общества они.
Когда в сию реку мотыга заплывает,
И хлеб свой и дела и совесть забывает.
Все щастие ево, сидеть на кабаке,
И три листа держать и день и ночь в руке.
Последней проиграв кавтан, не видит хлеба,
И помощи себе дождаться чает с неба.
Но небо для таких, каков ярышка ты,
Ни пищи не дает, ни в стуже теплоты.
Ты хочешь, чтобы свет работал и трудился,
И хлеб тебе давал, а ты бы веселился?
Коль весело играть, так тем и веселись;
А хочешь лутче жить, работай и трудись.
Кто век свой волочас, превзойдет страсти меру,
Увидит наконец развратную Венеру.
Переменит она в ругательство хвалы,
И цепь, златую цепь, в тюремны кандалы,
Которы в роскоши всегда пускаться любят,
И сами те себя, как свой пожиток, губят.
Такой жестокой вред во всех пороках зрим;
И страждет так от них, кто вверит душу им.
Смешенье видим слез и бедности и муки,
Чье сердце полонят они, и свяжут руки.
Кто бедства на себя не хочет воружать,
Так должен виду их, как язвы, тот бежать,
И посмеяния избавиться народна.
Велит воздержно жить стыдливость нам природна;
Пред ними носятся тьмы горестей, тьмы бед,
И мщение течет с стрелами им во след. [115]
Оставим их теперь в их ярости ужасной,
И добродетелей воззрим на лик прекрасной.

Там век нещастный забывают,
И слышен глас веселых лир:
Там дни златые воспевают,
Там правда царствует и мир.
Астрея в небо преселенна,
К прямым сердцам возвращена:
Чем изобилует вселенна,
Тем их страна орошена.

Там земледельцы ликовствуют,
И мирно время торжествуют;
Там сладкий стихотворцев глас
К веселью движет весь Парнасс.

Не в праздности и огорченье
Прекрасны юноши цветут:
Премудрости богиня тут
Минерва их крепит в ученье;
Науки пользы собирают,
И множат их и ночь и день;
Всходя с степени на степень,
Как кедр вершину простирают,
Под тению богини сей,
Доброт играют многи лики,
И радостные слышны клики
И жен и старых и детей.
Где брани века не тревожат,
Там к пользе общества всего,
Философы успехи множат
И плод ученья своего.
С смущением прискорбна взгляда,
Порок, на сих людей взирай;
В себе пример увидишь ада,
А в их жилище красной рай.
Науки мир и добродетель:
Гласи О! слава, мир внемли;
И зря Астрею на земли,
Будь щастья Росского свидетель.

ПРОВОЗВЕСТНИК МАСКАРАДА С СВОЕЮ СВИТОЮ.

Момус или пересмешник.

ЗНАК.

На нем куклы и колокольчики.

НАДПИСЬ.

——

Хор Комической музыки.

——

Большие литавры, и два знака Момусовых.

——

Театры с кукольщиками, по сторонам оных 12 человек на деревянных конях с гремушками.

——

Флейщики и барабанщики в кольчугах.

——

Родоманд, забияка, храброй дурак верьхом, за коим следует паж, поддерживая ево косу.

——

Служители Пантолоновы одеты в Комическое платье, и Панталон пустохваст в портшезе, которой несут 4 человека.

——

Служители глупаго педанта, одеты скарамушами.

——

Книгохранительницаа безумного враля. [117]

——

Дикари с ассистентами.

——

Место для арлекина.

——

Два человека ведут быка с приделанными на груди рогами, ⁴ на нем седящей человек имеет на грудях оконницу, и держит модель кругом вертящегося дома, пред ними 12 человек в шутовском платье с дудками и гремушками.

——

Момус с ево свитою.

————

ЗНАК.

Козлиная голова и виноградные кисти.

НАДПИСЬ.

Смех и бесстыдство.

Пещера Пана окруженая пляшущими и поющими Нимфами.

——

Пляшущие Сатиры и Баханты с виноградными кольями, тамбуринами, брецалками и корзинами виноградными.

——

Сатиры едущие на козлах, другие пересмехающие их.

——

Сатиры на свиньях и 2 с обезьянами.

——

Колесница бахусова заложенная тиграми, и Сатиры с тамбуринами и брецалками. [118]

——

Сатиры ведут осла, на коем сидит пьяной Селен, и поддерживается сатирами.

——

Пьяницы тащат откупщика седящего на бочки, корчемники прикованы к ево бочке, и шесть крючков.

——

Целовальники с мерками и насосами, и две стойки с питьем, на коих посажены чумаки с гудками, балалайками, с рылями и волынками.

————

ЗНАК.

Ястреб терзает голубя, паук спускается на жабу кошечья голова с мышью, лисица давит курицу.

НАДПИСЬ.

Действие злых сердец.

Хор музыки, где музыканты наряжены в разные животные.

——

Забияки, борцы и кулашные бойцы, окружают дискордию или несогласие, бьются, борются, бегают с убийственными орудиями и 3 фурии.

————

ЗНАК.

В верьху маска, а кругом змей кроющийся в розах.

НАДПИСЬ.

Пагубная прелесть.

——

Цыганы и цыганки, кои поют и пляшут.

——

Колдуны и колдуньи и несколько дьяволов.

——

Обман, при коем проектеры. [119]

————

ЗНАК.

Нетопырь, черные сети, и ослова голова.

НАДПИСЬ.

Бред и непотребство.

Хор слепых, кои ведут друг друга и 4 человека греют отдувая замерзлых змей.

——

Невежество на осле.

——

Праздность и злословие, за коими следуют ленивые.

————

ЗНАК.

На коем сидит Гарпия, кругом крапива, крючки, мешки денежные и переломленные весы.

НАДПИСЬ.

Всеобщая пагуба.

Ябедники с духами ябеды, крючкотворец.

——

Крючкописатели со знаменами, на коих написано: Завтре.

——

Несколько крючищей зацепив тащат за собою, крючками же отягченных и зараженных акциденциею.

——

Крючкописцы и духи сетеплетущие, опутывают сетьми людей и их стравливают.

——

Хромая правда на костылях с переломленными весами, кою гонят плутнеписатели, полными денег мешками.

——

Взятки, или акциденция, сидящая на яйцах и три вылупившиеся из яиц гарпии, и несколько криводушников ассистентами. [120]

——

Едучи вместе кривосуд обирадов, и взятколюб обдиралов беседуют об акциденции, и при них пакостьники рассевающие семена крапивные.

——

Обобранные, с пустыми мешками.

————

ЗНАК.

Летающие четвероногие звери, и в низ обращенное человеческое лице.

НАДПИСЬ.

Непросвященные разумы.

Хор в развратном платье.

——

Два трубача на верблюдах и литаврщик на быке. Четверо идут задом.

——

Лакеи везут открытую карету, в коей посажена лошадь.

——

Вертопрахи везут карету, в коей сидит обезьяна.

——

Карлицы и гиганты.

——

Люлька, в коей спеленаи старик, и при нем кормящей ево мальчик.

——

Люлька, в коей старуха играет в куклы и сосет рожок, и при ней малинькая девочка с лозою.

——

Свинья с розами.

——

Оркестр, где осел поет, а козел играет в скрипку; при них несколько человек одетых развратно. [121]

——

Химера, кою рисуют 4 худых маляра и 2 рифмача, едущие на коровах.

——

Бочка, в коей Диоген со свечою.

——

Гераклит и Демокрит с глобусом, при коих 6 одетых в странное платье с ветринными мельницами.

————

ЗНАК.

Павлинной хвост, кругом нарцизы, в низу зеркало представляющее дурную рожу.

НАДПИСЬ.

Самолюбие без достоинств.

Хор, состоящей из невольников.

——

Трубачи и литаврщики.

——

Скороходцы, лакеи, пажи и гайдуки предшествуют, и окружают карету спеси.

————

ЗНАК.

В низ обращенной рог изобилия, из коего сыплется золото, по сторонам курящиеся кадильницы.

НАДПИСЬ.

Безпечность о добре.

Хор обшитых картами.

——

Два знамя из множества карт.

——

Винновой хлап, король и краля.

——

Жлудовой хлап, король и краля. [122]

——

Червонной хлап, король и краля.

——

Бубновой хлап, король и краля.

——

Слепая фортуна.

Игроки с выигрышем.

——

Игроки, проигравшиеся, и 12 человек нищих с котомками.

——

Картежники.

——

Костырники.

——

Колесница развращенной Венеры и Купидон, к коей прикованы мущины и женщины.

——

Роскошь, при коей моты с ассистентами.

——

Хор бедных поющих.

——

Скупость с ее соследователями.

——

Четырнадцать человек кузнецов с их инструментами.

——

Часть горы Етны, где Вулкан с Циклопами, готовит гром.

——

——

Хор пастухов с флейтами.

——

12 пастушек. [123]

——

Хор отроков поющих с оливными ветвями.

——

24 часа золотых.

——

Для золотова времени колесница, в коей Астрея.

——

Хор Стихотворцев.

——

Парнасс с Музами и колесница для Аполлона.

——

Земледельцы с их орудиями.

——

Мир во облаках, пожигающий военные орудия.

——

Трубачи и литаврщики.

——

Науки и художества.

——

Колесница добродетели, при коей старики, венчанные лаврами в белом платье.

——

Герои верьхами.

——

Законодавцы.

——

Философы.

——

Хор отроков в белом платье с зелеными ветьвями и на головах венцами.

——

Колесница, в коей торжествующая Минерва, в верьху

——

оных виктория и слава.

——

Хор музыки.

——

Гора Дияннина.

————

Изобретение и распоряжение маскарада Ф. Волкова. [124]

ХОРЫ.

ХОР САТИР.

        В сырны дни мы примечали,
Три дни и три ночи на рынке:
        Ни ково мы не встречали,
Кто б не коснулся хмеля крынке.
        В сырны дни мы примечали:
            Шум блистает,
            Шаль мотает,
            Дурь летает,
            Хмель шатает,
            Разум тает,
            Зло хватает
            Наглы враки,
            Сплетни, драки:
И грызутся как собаки.
            Примиритесь!
Рыла жалейте и груди!
Пьяные, пьяные люди,
            Пьяные люди,
                Не деритесь!

——

——

——

——

——

——

——

——

——

——

——

————

Только одни хоральные песни сем маскараде сочинения .

1. С величайшим удовольствием исполняем желание почтенного профессора и историка Русской словесности. Все друзья ее будут ему очень благодарны за сообщение драгоценного документа, на который мы обращаем общее внимание их. — М. П.

2. Куратором университета Херасков был от 1778 г. по 1802 год, когда последовало новое его образование.

3. В 1856 году Русской театр может праздновать столетний юбилей своего общественного существования.

4. Мом видя человека, смеялся, для чего боги не сделали ему на грудях окна, сквозь которое бы в ево сердце смотреть было можно, быку смеялся, для чего боги не поставили ему на грудях рогов, и тем лишили его большей силы, а над домом смеялся, для чего не можно его, естьли у кого худой сосед, поворотить на другую сторону.

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info