В XVIII столетии, ознаменованном расцветом русской науки и культуры, в процессе европеизации России участвовали тысячи иностранцев, представители разных наций: немцы, голландцы, французы, итальянцы, англичане, шотландцы и. д. ¹. Это были люди разных профессий, личности разного масштаба, внесшие неодинаковый вклад в развитие русско-европейских контактов. Для восстановления многообразной картины русской культуры эпохи Просвещения важно изучение обстоятельств жизни иностранцев в России, их связей в русском обществе, отношений между собой.

Автор публикуемых писем Николя Габриель Леклерк (1726-1798) — один из самых влиятельных и, во всяком случае, самых заметных французов среди тех, что были в России в XVIII в. Волею судеб его имя оказалось поставлено рядом с такими именами, как Ломоносов, Бецкой, Екатерина II, Дидро. В литературе оно известно в разных вариантах: Клер, Клерк, Леклерк (Claire, Clerc, Le Clerc). Во избежание путаницы и в соответствии с русской традицией будем называть его Леклерком. Это был вездесущий персонаж — преуспевающий врач, достигший высоких должностей во Франции и России, плодовитый литератор, близкий к физиократам, переводчик, историк, политический агент французских и, возможно, шведских властей.

Родился Леклерк в 1726 г. в г. Бом-ле-Дам (область Франш-Комте) (Baume-les-Dames, Franche-Comte). Его отец был медиком. Получив также специальность врача, Леклерк практиковал сначала в провинции, а в 1757 г., во время Семилетней войны, был назначен первым медиком королевских войск в Германии. Вскоре, в 1759 г. он оказывается в России, если доверять его собственным словам, «по приглашению императрицы Елизаветы Петровны» ². Как Леклерк попал в Россию, точно неизвестно, но он сразу оказался на заметном месте, став личным врачом Кирилла Григорьевича Разумовского, гетмана Украины, президента императорской Академии наук, брата Алексея Григорьевича Разумовского, фаворита императрицы. Сначала он жил при дворе гетмана в Глухове, затем по протекции Разумовского получил место в Москве — инспектора только что основанной Павловской больницы.

Своими успехами в России Леклерк прежде всего обязан искусству врача и высоким связям ³. Уже в 1761 г. он был назначен по воле К. Г. Разумовского иностранным [182] членом императорской Академии наук ⁴, a 11 апреля 1765 г., как гласит протокол, по предложению профессора Штелина, «достойный французский врач Клерк, который должен сопровождать нашего светлейшего президента, отправляющегося в Германию и во Францию», избран почетным членом Академии ⁵. Повторное избрание, состоявшееся вскоре после смерти М. В. Ломоносова (4 апреля 1765 г.), могло польстить честолюбивому французу и позволяло ему считать себя, в соответствии с французской традицией, заступавшим место великого русского ученого в академическом сообществе.

Леклерк покинул Петербург в апреле 1765 г. вместе с Разумовским, проехал с ним через всю Европу и, вернувшись во Францию, получил высокий пост — врача герцога Луи Филиппа Орлеанского, и с тех пор жил в Вилле-Котре, резиденции герцога. Однако вскоре он снова возвращается в Россию, по его словам, чтобы поправить свои финансовые дела. Второй русский период его жизни продлился ровно столько, сколько и первый, около семи лет, с 1769 по 1775 г. Это пребывание было еще успешнее. Теперь он приближен к великому князю Павлу Петровичу, в своих сочинениях именует себя лейб-медиком, по данным же «Месяцослова» он числится среди докторов Медицинской коллегии, в чине капитана, состоящим в штате генерал-адмирала, т.е. великого князя ⁶. Одновременно Леклерк занимает должности врача и директора наук в Кадетском корпусе (1770-е гг.), профессора анатомии и мифологии Академии художеств (1772-1775). Сам о себе он писал в третьем лице: «имел честь обедать с Его Императорским Высочеством, его любят и ценят все вельможи двора» ⁷. Трудно сказать обо всех вельможах, но известно, что Леклерк сближается с Иваном Ивановичем Бецким — человеком, пользовавшимся неограниченным доверием Екатерины II, автором одобренных ею педагогических проектов, президентом Академии художеств. Он и жил в доме Бецкого, недалеко от Зимнего дворца на набережной Невы ⁸. Приобретя значительное влияние, он оказывает протекцию своим соотечественникам, например, рекомендует гувернеров в императорские учебные заведения, помогает Дидро, посетившему Петербург в 1773-1774 г., в знакомстве с русской столицей. В переписке с Леклерком, как с доверенным лицом Бецкого, Дидро обсуждает проект издания «Энциклопедии» в России ⁹.

Леклерк много писал, оставил несколько десятков томов разной величины и не столько по своей основной специальности — медицине, сколько по вопросам политики, истории, философии, педагогики, и т. д., в Петербурге он даже пытался издавать журнал ¹⁰. На поприще педагогики он прославился как переводчик сочинений И. И. Бецкого, книги, ставшей одной из самых удачных пропагандистских акций русского двора. Но и сам Леклерк был автором нескольких педагогических сочинений, составление которых вытекало из его служебных обязанностей как сотрудника Сухопутного шляхетного кадетского корпуса и императорской Академии художеств.

Тяжелый и многословный стиль Леклерка раздражал читателей. Современники и позднейшие авторы не раз писали о его самодовольстве, излишней самоуверенности. [183] Дурную славу сослужила ему, прежде всего, «История древней и новой России», многотомный компилятивный опус ¹¹. Однако эта сумбурная книга, вызвавшая резкую критику в России и во Франции, сыграла свою роль в истории международных контактов и породила полемику, важную для русской культуры, стала толчком для исторических трудов И. Н. Болтина, Екатерины II. Леклерк провел более десяти лет в России, он был хорошо осведомлен о русской действительности и прошлом империи, был одним из немногих французов, имевших доступ к материалам русских архивов и библиотек, и эти документы в той или иной мере нашли отражение на страницах его книги ¹². От виднейшего тогда историка М. М. Щербатова он получил сведения по истории дворянства ¹³, а М. Г. Собакин, литератор, член Государственной коллегии иностранных дел, сделал для него извлечения из многих рукописей ¹⁴. В своей «Истории России» Леклерк, следуя принципам просветительской философии, обличал деспотизм русских властей и рабское положение крестьянства, но, опасаясь гнева императрицы, воздержался от главной запретной темы, описания переворота 1762 года ¹⁵.

Занимаясь в России столь разнообразной деятельностью, Леклерк попутно собирает экономические и политические сведения и сообщает их французским властям. Он сам называл себя «тайным корреспондентом Франции в России» ¹⁶. Его разведовательная работа была высоко оценена, по возвращении он получил за свои заслуги дворянство (и приставку «Ле» к фамилии), орден Св. Михаила, пенсию от ведомства иностранных дел. Во Франции он снова вернулся на медицинское поприще, был назначен Главным администратором военных госпиталей и богаделен, жил в Версале. Революция лишила его пенсии, последние годы жизни прошли в безуспешных попытках восстановить материальное благополучие.

Адресат писем, немец Якоб Штелин (1709-1785), также был личностью разносторонней и также достиг на русской службе высоких постов, сделав блестящую научную и придворную карьеру.

Он родился в швабском городе Меммингене (Южная Германия). В 1732-1734 гг. учился в Лейпцигском университете. Там же молодой человек начал тесно сотрудничать с двумя сообществами, своей деятельностью повлиявшими на культуру всей тогдашней Германии: «Музыкальной коллегией», которым руководил Иоганн Себастьян Бах, и литературным «Немецким обществом» Иоганна Христофа Готтшеда. В «Музыкальной коллегии» Штелин часто выступал как флейтист, там же он подружился с сыновьями Баха. Позже, уже находясь в России, осуществляя постановку оперных спектаклей, сам исполнял в оркестре партию флейты. В литературном «Немецком обществе» Штелин прославился как талантливый поэт и переводчик. В 1734 г. он выпустил двуязычное издание [184] древнегреческой поэтессы Сафо (первый полный перевод ее стихов на немецкий язык), и три пьесы итальянского драматурга Ф. С. Маффеи ¹⁷.

В 1735 г. президент Петербургской Академии наук барон И. А. фон Корф обратил внимание на Штелина и пригласил его в Россию. К этому времени молодой немец имел опыт поэта-переводчика, знания в области древних и новых языков, музыки, аллегории, нумизматики и изобразительного искусства ¹⁸. В Петербурге Яков Яковлевич Штелин, как его теперь называли, стал адъюнктом красноречия и поэзии, а в сентябре 1737 г. был удостоен звания профессор-академик ¹⁹. Его деятельность в АН была весьма разнообразна: филолог, историк, руководитель академических художественных мастерских, в его ведении находились Гравировальная, Рисовальная, Резная, Пунсонная и Фигурная палаты, многие годы он был редактором немецкого варианта «Санкт-Петербургских ведомостей», автором фейерверков и иллюминаций для придворных торжеств. Занимал Штелин в Академии и руководящие посты: в 1757-1763 гг. был советником Академической канцелярии, в 1765-1769 гг. — конференц-секретарем АН. Высокие связи имел Штелин при дворе, по поручению императрицы Елизаветы Петровны он составил план обучения великого князя Петра Федоровича, будущего императора Петра III и был назначен воспитателем, а затем библиотекарем наследника престола. В 1761 г. Штелин выступил с масштабным проектом по организации школьного образования ²⁰, который, однако, не был реализован. Но самым важным его деянием стало создание первой истории русского искусства. Почти пол века он внимательно следил за развитием искусства в русской столице, посещал мастерские художников, дома аристократов, делал заметки о своих наблюдениях ²¹. Оставленные им записки являются ценнейшим источником сведений о коллекциях живописи, гравюры, скульптуры, медалей, в них отражена музыкальная и театральная жизнь Петербурга ²².

Четыре письма Николя Габриэля Леклерка, которые публикуются ниже, хранятся в личном фонде Якоба Штелина (Ф. 871) в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ), все они, судя по содержанию, относятся ко времени пребывания Леклерка в Петербурге. Два письма имеют пометы с датой — 12 апреля 1765 г. и другое — 6 июня 1775 г. Вероятно, это пометы о получении писем, сделанные Штелиным, но поскольку [185] письма отправлены из Петербурга и здесь же получены, их можно датировать этими же числами. Три письма адресованы, судя по содержанию, самому Якобу Штелину, четвертое его сыну. Все письма — автографы Леклерка. Два письма имеют подпись «Clerc», письмо Штелину-младшему подписано «Le Clerc», хотя официально Леклерк получил право на дворянскую приставку «Le» к фамилии только после возвращения во Францию, но, вероятно, он еще раньше представлялся этим дворянским именем.

Первое письмо (от 12 апреля 1765 г.) написано, скорее всего, на следующий день после избрания Леклерка почетным членом АН, состоявшегося 11 апреля. Его кандидатура была предложена именно Штелиным. Леклерк благодарит Штелина, сообщает о своем скором отъезде («в субботу») и просит выслать диплом (об избрании). Напомним, что уезжал он, сопровождая в европейское путешествие президента Академии наук К. Г. Разумовского ²³. Здесь же он сообщает, что приглашен на обед в присутствии «его императорского Высочества», т.е. великого князя Павла Петровича. Таким образом, с одной стороны, письмо подтверждает уже известные из других источников факты из петербургской жизни Леклерка. С другой стороны, вызывает недоумение и нуждаются в пояснении слова: «Я осаждал нашего героя весь вечер до полуночи. Я уже несколько продвинулся, приходите довершить дело вместе со мной».

Для того, чтобы понять это место в письме, обратимся к академической жизни того времени. Известно, что спустя три дня, 15 апреля 1765 г., Леклерк произнес в АН речь, в которой, как гласит протокол заседания академической конференции, «оплакивая кончину Ломоносова, восславил бессмертное имя Петра Великого и воздал хвалу нашей несравненной императрице» ²⁴. Именно эта речь, впоследствии принесла Леклерку славу «первого панегириста Ломоносова» ²⁵. Следовательно, 12 апреля Леклерк предлагал Штелину вместе продолжить работу над своей речью.

Какова же была роль Штелина в этой истории? Во многих европейских академиях и научных обществах было принято отмечать кончину коллеги похвальным словом. Насколько известно, в Петербургской Академии наук до того времени подобных заседаний не проводилось ²⁶. Штелин полагал, что эта традиция должна быть воспринята в России и, став конференц-секретарем (7 марта 1765 г.), выступил с инициативой проведения памятных заседаний. После смерти Ломоносова Штелин сам собирался произнести похвалу великому ученому, с которым его связывали многие годы совместной работы и добрые человеческие отношения. Будучи искусным дипломатом, он неоднократно поддерживал Ломоносова, защищал перед властями его научные проекты, пытался смягчить последствия его резких поступков, сгладить противоречия между членами АН. Именно Штелин, по просьбе графа М. И. Воронцова выполнил проект надгробного памятника и составил тексты надписей на нем. Он был единственным современником, который собрал и записал сведения о жизни Ломоносова и составил его подробное жизнеописание ²⁷ Однако замысел Штелина регулярно произносить речи скончавшимся ученым и, конкретно, почтить память Ломоносова, не был одобрен академиками, в первую очередь И. Таубертом. Если судить по сохранившемуся «Конспекту похвального слова М. В. Ломоносову», которое Штелин предназначал для выступления в Академической [186] Конференции ²⁸, его речь полностью отличалась от той, что произнес Леклерк. Штелин готовил пространный текст, содержащий важнейшие факты из жизни Ломоносова. Француз же говорил не только о Ломоносове. Почтив его память, большую часть речи он посвятил прославлению Петра I и закончил ее хвалами Екатерине II. Общее в этих речах лишь высочайшая оценка Ломоносова. Штелин прославлял «знаменитого человека, оказавшего великие заслуги Отечеству, наукам и искусствам, человека, можно сказать, необыкновенного». Леклерк в свойственных ему высокопарных словах шел еще дальше: «Нет больше человека, имя которого составит эпоху в анналах человеческого разума, обширного и ясного гения, объявшего и осветившего многие жанры одновременно» ²⁹.

Эту речь предполагалось издать, но как и сам замысел Штелина, так и речь Леклерка вызвали противодействие в академической среде. Спустя несколько дней (22 апреля) состоялось ее обсуждение, «некоторые выражения в речи не всем понравились», и было решено испросить мнения академиков о том, что в ней «необходимо смягчить или опустить» и «обсудить это на ближайшем собрании» ³⁰. На этом упоминания о речи Леклерка в академических протоколах заканчиваются. Речь не была издана, но, к счастью, в библиотеке Российской АН сохранился ее корректурный экземпляр «Discours prononce par mr Clerc, docteur en medicine, le jour de sa reception a l’Academie des Sciences de St. Petersbourg. St. Petersbourg, de l’Academie des sciences, 1765» ³¹. Эти корректурные листы содержат пометы петербургских академиков (Тауберта, Шлецера и др.), которые позволяют понять, чем речь Леклерка им не понравилась.

Помета на титульном листе, видимо, принадлежащая Штелину, сообщает, что речь была напечатана по приказу президента АН графа Разумовского, но запрещена из-за происков Тауберта и Шлецера. Критические пометы относятся ко всему тексту речи. Часть, посвященную Ломоносову, рекомендовано сравнить с суждениями иностранцев, в отрывке, посвященом Петру I, критику вызвали слова Леклерка о невежестве и грубости русского народа до правления Петра, о конфликте подданных и царя-преобразователя, в панегирике Екатерине II не понравилось напоминание о неудачной попытке императрицы пригласить философа-энциклопедиста Ж. Даламбера в Россию на должность воспитателя великого князя Павла Петровича.

Трудно сказать, что послужило истинной причиной неприятия замысла Штелина и речи Леклерка. Скорее всего, сложные отношения между академиками, противоречия не только научные, но и человеческие.

Публикуемое письмо показывает, что Штелин, столкнувшись с непониманием своей позиции в академических кругах, не отказался от самой идеи. Он предложил произнести подобную речь Леклерку и, возможно, участвовал в ее составлении ³². О том, что Штелин регулярно предоставлял свои материалы Леклерку и что у них существовали совместные замыслы в области истории Академии наук, свидетельствует другая записка (док. № 2). Она сопровождала штелинские «тетради», которые Леклерк возвращал автору, прочитав их «с большим удовольствием». Здесь же он просит прислать другие [187] записи, или дать ему «очерк истории Академии наук», составленный Штелиным ³³. Он прибавляет: «Об этом Вас просит один из ее членов, заинтересованный в ее славе». Судя по этому замечанию, записка относится, скорее всего, ко времени второго пребывания Леклерка в России (1769-1775 гг.), уже после избрания в члены Академии. Материалы, которые Леклерк получал от Штелина, он мог использовать при составлении «Истории древней и новой России» и в других своих сочинениях.

Записка от 6 июня 1775 г. (док. № 3) написана в конце второго пребывания Леклерка в России, перед самым его отъездом во Францию, после прощального визита к Штелину. Леклерк напоминает о том, что ждет поручений своего друга и просит прислать «забытую вчера в его доме шпагу». Еще одно письмо без даты (док. № 4) адресовано, судя по месту хранения и по содержанию, к сыну академика, Петру Штелину. Леклерк дает рекомендации по лечению «Вашего дорогого отца». Видимо, Я. Штелин в тот момент страдал несварением желудка. Способ лечения, используемый французским врачом, простой: промывание, рейнское вино с сахаром, разбавленное водой, и жареный хлеб.

Эти краткие записки, сохранившие детали повседневной жизни, напоминают о дружеском общении, тесном сотрудничестве двух иностранных ученых, работавших в Петербурге и сыгравших важную роль в ознакомлении Запада с Россией, в процессе взаимодействия европейских культур.

Публикацию подготовили и перевели с французского языка доктор исторических наук Г. И. СМАГИНА и В. А. СОМОВ.

(Пометы внизу черными чернилами, видимо, сделанные Я. Штелиным: «le 12. avril 1765», «Clerc».)

Agreez, mon cher ami mes tres humbles remerciemens. J’ay assiege notre heros hyer au soir jusqu’a minuit. Je Pay un peu ebranle, venez faire le reste avec moy. Je suis prie a diner, et ce sera pour avoir l’honneur de diner avec son Altesse Imperiale. Nous partirons samedy: Je vous prierai de faire expedier le Diplome c’est une obligation de plus queje veux avoir a mon bon ami Scthelin queje n’oublierai jamais, fussai-je vers le pole ou sous la ligne.

Mille respects a vos dames.

Примите, дорогой друг, мою смиренную благодарность; я осаждал нашего героя вчера весь вечер до полуночи. Я уже несколько продвинулся, приходите довершить дело вместе со мной. Я приглашен к обеду, для того чтобы иметь честь обедать с его императорским высочеством. Мы уезжаем в субботу. Я прошу Вас приказать отправить диплом, это еще одна услуга, которой я хочу быть обязан [188] моему дорогому другу Штелину, которого я не забуду никогда, будь я на Северном полюсе, либо на экваторе.

Тысячи поклонов Вашим дамам.

Bonjour, mon respectable ami, presentez nos tendres respects a vos dames. Je vous renvoye vos cayers qui m’ont fait grand plaisir a lire, j’espere que nous en ferons de bonnes choses. Si vous avez la suitte, je vous prie de me l’envoyer, je la lirai promptement. Si non faites moi le plaisir de me donner a lire votre precis historique de l’academie des sciences; c’est un de ses membres interesse a sa gloire, qui vous le demande.

Clerc

Здравствуйте, мой достопочтимый друг, и передайте мои нежные и почтительные приветствия Вашим дамам. Я посылаю Вам Ваши тетради, чтение которых доставило мне большое удовольствие, надеюсь, что мы сделаем из этого что-нибудь хорошее. Если у Вас есть продолжение, прошу Вас прислать его мне, я прочту его быстро. Если нет, доставьте мне удовольствие, дайте мне прочитать Ваш исторический очерк Академии наук. Вас просит об этом один из ее членов, заинтересованный в ее славе.

(Помета внизу черными чернилами, видимо, сделанная Штелиным: «le 6. juin 1775».)

J’ai l’honneur de presenter mes tendres civilites a mon cher bon ami, et a sa respectable famille; nous vous embrassons tous de coeur et d’ame. Je vous prie de m’envoyer vos deux commissions et mon epee que j’ai oublie hyer chez vous. Adieu braves gens, aimez nous toujours, nous ne vous oublierons jamais.

Имею честь представить мои нежные и почтительные приветствия моему дорогому другу и его почтенному семейству, мы все Вас обнимаем сердечно и от всей души. Прошу Вас отправить мне оба Ваших поручения и мою шпагу, которую [189] я забыл вчера у Вас. Прощайте, люди добрые, любите нас всегда, мы Вас никогда не забудем.

Monsieur.

Je suis enchante que votre cher pere se porte un peu mieux; sa sante m’interesse autant que la mienne. Il faut encore passer la journee d’aujourd’hui comme celle d’hyer afin d’achever l’ouvrage. Il prendra trois lavemens. Si ceux que je luy ay ordonne le calment il faut s’en tenir a ce qu’on connoit, souvent en cherchant le mieux on trouve le pire. On continuera l’usage d’un peu de vin de Rhin avec du sucre, de l’eau, du pain grille; on fera refaire la petite mixture si les vents ou le hoquet reviennent, si non, ПОЛНА (слово «Полна» написано Леклерком. Вероятно, имеется в виду: «достаточно»). Faittes moy scavoir aujourd’huy vers les 8 heures ou demain a 7 du matin comment tout va; parceque nous travaillerons demain a enlever la cause. Je suis pour la vie votre ami et celuy de ceux qui vous appartiennent.

Le Clerc

OP РНБ. Ф. 871. Штелин. № 558. Л. 4. Автограф.

Перевод

Сударь.

Я рад, что Ваш дорогой отец чувствует себя лучше, его здоровье для меня столь же важно как мое собственное. Нужно провести сегодняшний день так же, как и вчерашний, чтобы завершить дело. Ему необходимы три промывания. Если те, которые я ему прописал, его успокоят, нужно продолжать старое, в поисках лучшего часто находят худшее. Нужно по-прежнему давать по-немногу рейнское вино с сахаром, разбавленное водой, вместе с жареным хлебом; нужно снова принимать микстуру, если икота и вздутие вернутся, если нет, Полна. Дайте мне знать сегодня к 8 часам или завтра в 7 утра, как идут дела, потому что завтра мы будем заниматься тем, чтобы удалить причину.

Остаюсь навсегда другом для Вас и для всех, кто Вас окружает.

1. См., например: Les Francais en Russie au siecle des Lumieres. Dictionnaire des Francais, Suisses, Wallons et autres francophones en Russie de Pierre le Grand a Paul Ier, sous la dir. d’Anne Mezin et de Vladislav Rjeoutski. Ferney-Voltaire, CIEDS, 2011. T. 1-2; Немцы России: Энциклопедия / Пред. ред. кол. В. Карев; отв. секр. Н. Варденбург. М., 1999-2006. Т. 1-4; Cross A. «By tye banks of the Neva». Chapters from the lives and careers of the British in eighteenth-century Russia. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.

2. Leclerc N.G. Histoire physique, morale, civile et politique de la Russie ancienne. Paris; Versailles, 1783. T. II P. IV.

3. Сухомлинов М. И. История Российской Академии. СПб., 1880. Вып. 5. С. 110-128.

4. Протоколы заседаний конференции Академии наук. СПб., 1897. Т. 2. С. 462; Сомов В. А. Н. Г. Леклерко М. В. Ломоносове // Ломоносов. Сб. статей и материалов. Л., 1983. С. 97.

5. Протоколы заседаний конференции Академии наук. СПб., 1897. Т. 2. С. 536; Летопись Российской Академии наук. СПб., 2000. T. 1. С. 526.

6. Месяцослов с росписью чиновных особ в государстве на лето 1771, 1772, 1774-1777.

7. Leclerc Nicolas Gabriel Clerc, dit // Les Francais en Russie au siecle des Lumieres. Dictionnaire... T. 2. P. 492-495.

8. Санкт-Петербургские ведомости. 1775. № 39 (15 мая), № 40 (19 мая), № 41 (22 мая).

9. Diderot Correspondance. Paris, 1966. T. XIII. P. 213-218; Diderot Correspondance. Paris, 1966. T. XIV. P. 40-44.

10. La Boussole de Terre, ouvrage periodique dedie a la noblesse russienne. Saint-Petersbourg, 1770.

11. Leclerc N. G. Histoire physique, morale, civile et politique de la Russie ancienne. Paris; Versailles, 1783-1784, 3 vols.; Histoire physique, morale, civile et politique de la Russie moderne. Paris; Versailles, 1783- an II. 3 vols.

12. См.: Спасский И. Г. Рукописное наследие Древней Руси в нумизматике начала XVIII в. и нумизматические контакты В. Н. Татищева // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1978. Т. 9. С. 35-41; Вернувшись во Францию, Леклерк передал в Королевскую библиотеку большинство материалов (книг и рукописей), собранных в России.

13. Leclerc N. G. Histoire physique, morale, civile et politique de la Russie ancienne. P. III -IV; Сухомлинов М. И. Указ. соч. С. 123.

14. Сухомлинов М. И. Указ. соч. С. 121-122.

15. Сомов В. А. О книге Ж. Ш. Лаво «История Петра III» // Книга в России XVI — середины XIX века. Книгораспространение, библиотеки, читатель. Л., 1987. С. 102-116.

16. Leclerc N. G. Appel du citoyen N. G. Leclerc, habitant de Versailles, a la justice et la loyaute du comite actuel de liquidation. Versailles, an III (1795); Leclerc N. G. Atlas du commerce. Paris, 1786. P. 94.

17. Харер К. Я. Штелин и М. В. Ломоносов. Новый взгляд на их взаимоотношения по архивным источникам // Ломоносов. СПб., 2011. Вып. X. С. 180-181.

18. Малиновский К. В. Якоб Штелин, жизнь и деятельность // Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России. М., 1990. T. 1. С. 9.

19. Пекарский П. П. История императорской Академии наук в Петербурге. СПб., 1873. T. 1. С. 538-567; Малиновский К. В. (сост.). Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России. М., 1990. Т.1-2.; Он же. Штелин // Три века Санкт-Петербурга. Осьмнадцатое столетие. СПб., 2003. T. 1. Кн. 2. С. 541-542; Harer К. Lomonosov und Stahlin. Zur Textgeschichte von Jacob Stahlins «Fragmens anecdotes» // Zeitschrift fur Slavische Philologie. 2002. B.61.H.1.S. 41-88.

20. Stahlins Entwurff einer allgemeinen Grund-Vorbereitungs-Schule, die mit leichter Muhe und ohne sonderliche Kosten in einer ieden Provinzial-Stadt des Russische Reichs, zum Behuff der Stadtkinder und der in der Nachbarschafft des Orthes umherliegenden adlichen Jugend angelegt werden konnte (Проект всеобщей начальной и подготовительной школы, которая при небольших усилиях и без значительных затрат может быть заведена в провинциальных городах Российской империи (См.: Смагина Г. И. «Школы должны быть обустроены по-разному». Проект Я. Штелина 1761 г. // Исторический архив. 2007. № 1. С. 197-203; Она же. Академия наук и российская школа. Вторая половина XVIII века. СПб., 1996. С. 51-54).

21. Малиновский К. В. Якоб Штелин, жизнь и деятельность. С. 19.

22. Алексеева Н. Ю. Штелин Яков Яковлевич // Словарь русских писателей XVIII века. Выпуск 3 (Р-Я). СПб., 2010. С. 426.

23. Анфертьева А. Н. К. Г. Разумовский // Во главе первенствующего ученого сословия России. СПб., 2000. С. 79.

24. Протоколы заседаний конференции Академии наук. СПб., 1897. Т. 2. С. 535.

25. Материалы для биографии М. В. Ломоносова. Собраны П. С. Билярским. СПб., 1865. С. 738.

26. См.: Летопись Российской Академии наук. СПб., 2000. T. 1.

27. Черты и анекдоты для биографии Ломоносова, взятые с его собственных слов Штелиным // Москвитянин. 1850. Ч. 1. Отд. 3. С. 1-14.

28. Сборник материалов для истории императорской Академии наук в XVIII в. СПб., 1865. 4.2. С. 383-387.

29. Сомов В. А. Н. Г. Леклерк о М. В. Ломоносове. С. 100.

30. Протоколы заседаний конференции... Т. 2. С. 536, 537.

31. Сомов В. А. Н. Г. Леклерк о М. В. Ломоносове. С. 99-100.

32. Смагина Г. И., Сомов В. А. Николя Габриэль Леклерк в Петербургской Академии наук // Наука и техника: вопросы истории и теории. Тезисы XXXI международной годичной конференции Санкт-Петербургского отделения Национального комитета по истории и философии науки и техники РАН (23-27 ноября 2009 г.) / Отв. ред. Колчинский Э. И. СПб., 2010. Вып. XXVI. С. 128-129.

33. В Архиве Академии наук (СПб. филиал) сохранился набросок истории Академии наук, написанный Я. Штелиным (См.: Андреев А. И. Материалы о Ломоносове в архиве Штелина /Ломоносов. Сб. статей и материалов. М.; Л., 1960. Т. 4. С. 314-320).

Текст воспроизведен по изданию: "Примите, дорогой друг, мою искреннюю благодарность". Письма Николя Габриэля Леклерка из личного архива Якоба Штелина. 1765-1775 гг. // Исторический архив, № 1. 2012

© текст - Смагина Г. И., Сомов В. А. 2012
© сетевая версия - Thietmar. 2022
© OCR - Николаева Е. В. 2022
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Борьба классов. 2012

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info