СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

НЕИЗДАННОЕ РАННЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ ХЕРАСКОВА

Крупнейший русский поэт второй половины XVIII века — по крайней мере до того периода, когда окончательно упрочилась слава Державина, — М. М. Херасков (1733-1807) оставил заметный след в русской литературе и общественной жизни своего времени. Автор нескольких трагедий, в том числе и «Венецианской монахини» (1758), в которой можно видеть одно из первых в русской литературе выступлений против религиозного фанатизма, творец «бессмертной», как казалось его современникам, эпической поэмы «Россиада» (1779), создатель ряда политико-философских романов, Херасков был в высшей степени симпатичной личностью. Своей скромностью, отзывчивостью и простотой он на всем протяжении своей более чем полувековой литературной деятельности постоянно привлекал к себе людей и особенно начинавшую литературную молодежь. За ним упрочилась репутация самого нравственного писателя в русской литературе XVIII века.

Вскоре после его смерти, когда только начинались первые шаги романтиков, литературное наследие Хераскова подверглось сокрушительной критике и его, казалось бы, незыблемый авторитет был полностью подорван. О его шедевре «Россиаде», в течение многих десятилетий составлявшей гордость нашей литературы [193] сейчас можно сказать словами известной эпиграммы Г. Э. Лессинга о столь же в свое время знаменитой и столь же давно не читаемой «Мессиаде» Клопштока:

Кому не лень хвалить Клопштока!?
Но кто читал его? Никто!
Не возносите ж нас высоко,
Но хоть читайте нас зато. ¹

Лишь в советское время в нашем литературоведении было обращено внимание на историческую роль Хераскова и появился ряд работ о нем. В сборниках «Поэты XVIII века» (1935 и 1958) в «Библиотеке поэта» (малая серия) были напечатаны избранные его стихотворения. Сейчас А. В. Западовым подготовлено для большой серии «Библиотеки поэта» новое, значительное по объему собрание стихотворений и трагедий Хераскова.

Однако и в настоящее время начальные шаги Хераскова на литературном пути мало известны. Первые печатные выступления его — «Ода на воспоминание победы Петра Великого над шведами под Полтавою» (М., 1751) и «Ода императрице Елисавете Петровне на день восшествия ее на престол» (М., 1753) — в дальнейшем не перепечатывались, и первая из них известна нам только из «Опыта российскои библиографии» Соппкова (ч. V, № 12453; с пометой: «Издание редкое»), а вторая сохранилась только в двух экземплярах — в Государственной Публичной библиотеке (Ленинград) и в Библиотеке Ленинградского отделения Института истории АН СССР (в собрании б. Института книги, документа, письма). Обычно же начало литературной деятельности Хераскова относят к 1756 году, когда в журнале «Ежемесячные сочинения» были напечатаны три его стихотворения.

В хранящейся в Архиве Академии наук СССР типографской рукописи первого литературного журнала «Ежемесячные сочинения» за первую половину 1755 года (шифр: P. II, оп. 1, № 217, л. 569 об.) находится неизданный мадригал, подписанный инициалами М. X., которые и тогда и позднее представляли обычную подпись Хераскова. Мадригал перечеркнут, по-видимому, как отвергнутый редактором журнала, Г. Ф. Миллером. Можно не сомневаться, что причиной отклонения стихотворения Хераскова была его слишком «соблазнительная» для тогдашней русской поэзии тематика. Вот этот «Мадригал»:

Я с завистью смотрю на розовой цветок,
Который грудь твою, Филиса, украшает.
Хотя лежа на ней цветок и увядает,
Но будет грудь твоя листкам ево гробок.
Я рад и сам цветком, Филиса, обратиться,
Я рад бы был тебе в уборы пригодиться,
С весельем на твоих грудях бы я завял
И сто раз умереть в гробке таком желал.

Образчик ранней русской «легкой поэзии» («poésie légère»), «Мадригал» Хераскова целиком входит в салонное стихотворство, пропагандировавшееся в 1740-е — начале 1750-х годов Сумароковым и с увлечением культивировавшееся его учениками, среди которых автор «Мадригала» занимал одно из первых мест. Именно против этого направления и этого жанра обращено одно место в «Рассуждении о качествах стихотворца» Ломоносова, опубликованном в «Ежемесячных сочинениях» в том же 1755 году: «Но когда напишет сам мадригал или песню любовную то, прочитав дома хозяйке, гостя всякого им же отправит, потом и встрешному и поперешному читая глядит в глаза при всякой строчке <...> Завтра не утерпел, другой мадригал, нового будто вкусу, компании кажет». ²

Оригинален ли «Мадригал» Хераскова или представляет собой перевод с французского или немецкого, сказать трудно. Но и в том и в другом случае, несмотря на свою техническую слабость, почти сплошную глагольную рифму, применение редко встречающегося слова «гробок» и т. д., он должен быть причислен к более или менее удачным образцам ранней русской «poésie fugitive», о которой впоследствии так красноречиво писал К. Н. Батюшков.

Для биографии же Хераскова, скромнейшего русского поэта, неблагоприятная резолюция Миллера, вероятно, была фактом положительным.

П. БЕРКОВ

Комментарии

1. Перевод мой, — П. Б.

2. Цитирую по находящейся в том же конволюте типографской рукописи «Рассуждения о качествах стихотворца». В «Ежемесячных сочинениях» (1755, май) текст слегка изменен.