-

ПИСЬМА РУССКИХ СОЛДАТ ИЗ-ПОД НАРВЫ 1700 г.

(ПО МАТЕРИАЛАМ ГОСУДАРСТВЕННОГО АРХИВА В СТОКГОЛЬМЕ) ¹

Во время Великой северной войны доставка переписки находилась под угрозой быть перехваченной неприятелем, поэтому дипломатические депеши и важные донесения с театра военных действий обычно шифровались и доставлялись сопровождаемыми охраной гонцами. Для страховки разными путями нередко посылали дубликаты (и трипликаты) донесений. Поскольку военной цензуры не существовало, даже частные письма участников военных действий могли содержать важные сведения о неприятельской армии и представлять интерес для другой воюющей стороны.

В Государственном архиве Швеции отложилось несколько комплексов документов, происходящих из перехваченных в годы Северной войны русских пакетов ². Наиболее ранние из них относятся ко времени осады Нарвы 1700 г.

Как известно, осада Нарвы в сентябре-ноябре 1700 г. стала первой и крайне неудачной операцией Петра I в войне. Отечественным исследователям хорошо известны официальные источники: «Гистория свейской войны», походные журналы, переписка Петра I и генералитета русской армии. Особый интерес представляет частная переписка, позволяющая взглянуть на те же события с другой точки зрения.

Уникальным комплексом являются письма русских солдат из-под Нарвы своим родным и друзьям. В Государственном архиве Швеции сохранилось десять документов из перехваченного под Нарвой пакета. Поскольку некоторые из писем состояли из двух разных посланий, то общее их число составляет тринадцать. Бумага была сложена в несколько раз, на обороте написан адрес, на нескольких листах сохранились остатки печати красного воска. Некоторые из [113] листов сохранили следы ударов острым предметом по краям, а также коричневые следы возле повреждения бумаги.

Письма написаны четырьмя различными почерками. Наиболее ранние по дате письмо № 1 и письмо № 2 написаны, вероятно, самими солдатами, они, кроме разных почерков (почерк 1 и почерк 2 соответственно), имеют выраженную индивидуальную манеру письма; № 3, 4, 8, 9 и 10 написаны почерком 3; № 5, 6, 7 — почерком 4. За исключением одного датированного 3 октября и двух без даты все остальные написаны 6 октября. Таким образом, данные документы были отправлены из расположения русской армии под Нарвой не ранее 6 октября.

Большинство адресатов проживало в Подмонастырской слободе Псковского Печерского монастыря. Солдаты писали своим родителями и женам. Одна записка адресована некому Ермоле Лукичу в третью роту Новгородского полка полковника Р. В. Брюса.

В письмах упоминается, что псковичи служили солдатами в пехоте. На обороте одного из них указано: «Отдать грамотка салдацкои жены Федосьи Адреевой дочери Ульяна Полякова жены»). Ко дню отправки писем, то есть 6 октября 1700 г., они стояли под Нарвой уже четвёртую неделю. Надо полагать, что их воинская часть прибыла к шведской крепости одной из первых. Возможно, псковичи находились в корпусе князя И. Ю. Трубецкого, состоявшем из псковских и новгородских стрелецких и солдатских полков. Корпус выступил из Новгорода 1 сентября и достиг Нарвы 9 сентября 1700 г. ³

Солдатские письма укладываются в определённый формуляр. Они начинались с перечисления тех лиц, кому адресовалось послание с передачей им челобитья или благословения. В зависимости от состава семьи сначала назывались отец, мать, жена и дети, затем шли братья, их жены, дяди, тети и племянники, а также приятели.

Лишь Фома Блостихин начинал с длинной цветистой фразы: «Молитвою своею яко древо посреде винограда насаждено, и прозябшего чесными своими дланми, и мене возростившего, и всяку истому мене ради претерпевша, инача своему животу покоя, государыни матушки Матроны Мироновны из Свейской немецкой земли с под города Ругодива сынишко твое безприятное, Фомка Никитин, пав на землю, со слезами благословения у тебя прося, и премного челом бью».

Затем следовало сообщение о собственном состоянии. Так, Фома Емельянов написал своему приятелю: «А про меня изволишь ведать, и я, дал Бог, по се время жив, и впредь уповаю на милость Божию». Или солдат Никита сообщил матери: «Как вас Бог милует, а я ныне [114] на службе государьской под городом Ругодивым, стоя в окопе, октября по 6 день, дал Бог, с ортелью своей жив, а впредь Бог волен». После чего следовали основная часть и финальная фраза: «За сем вам мало пишу, а много челом бью».

Несмотря на то, что вести домой посылались из осаждавшей вражескую крепость действующей армии, только два письма содержат подробности участия псковичей в военных действиях. Они описывают события, состоявшиеся надень Покрова Богородицы, то есть 1 октября. Так, солдат Сидор Гаврилов сообщил отцу: «И была стравка: с конницой стравка и с нами, с пешеходны, на Покров Пресвятая Богородицы, тут мы вси, нас Пресвятая Богородица помиловала печерских, и псковские пушки пришли к нам вси под Ругодев. И теперь мы, бачко, с часу на час еще дожидаем стравки с пешеходны с нами». Фома Блостихин написал матери (к сожалению, текст плохо сохранился): «Стою я ныне под городом и ныне и за [...] стрелцы с пушками. А стоим мы ныне в шанцах... на валу, а бои у нас в шанцах без мерок с ним». Надо сказать, что в «Гистории свейской войны» день 1 октября 1700 г. отмечен тем, что под Нарву прибыла дивизия А. А. Вейде. Тогда же, в ночь с 1 на 2 октября, когда по указу генерал-лейтенанта Л. Н. де Алларта (Галларта) русские солдаты начали возводить батареи и копать рвы, состоялась и первая стычка с неприятелем. «Гистория свейской войны» сообщает, что «непрятель жестоко з города стрелял; при той работе два человека убито и четыре человека ранено» ⁴. На следующий день, 3 октября 1700 г., водным путём под Нарву из Пскова доставили тридцать три медные пушки и три мортиры ⁵.

Таким образом, судя по солдатским сообщениям, военные действия на начальном этапе носили более активный характер. Помимо описанного «Гисторией» ночного боя были и другие стычки, когда осаждённый гарнизон начал предпринимать попытки помешать русской армии возводить военные укрепления.

Однако гораздо больше, чем вражеские пули, солдат занимала материальная неустроенность. Очевидно, начало осени 1700 г. было холодным, поэтому в пяти письмах солдаты просили домашних прислать еду, обувь и тёплую одежду. Несмотря на полученное жалованье, солдаты из-за дороговизны не могли приобрести продовольствие в военном лагере. Сложившуюся ситуацию наиболее ярко обрисовал Ларион Степанов в письме отцу: «А стоим мы под Ругодивом четвертую неделю и помираем холодною и голодною смертию: хлебы стали дорогие, копеяшной хлеб покупаем по два алтына. И ты, пожалуй, батюшко Степан Прокофьевич, будет тебе возможно [115] самому побывать, и ты привези мне шубу какую-нибуть да рубашку с порткам, да упоки хорошие или черевики вскоре, не мешкав. А буде самому невозможно, и ты с кем-нибуть пришли, крепко нужно. Да хлеба, хотя на гривну денег».

Аввакум Белкин сообщил, что у него в полку «во всем скудно» и попросил отца Лариона Григорьевича Белкина для себя и своих братьев «купить нам харчу снетков да заспы, да толокна по чему-нибудь, да будет, добудешь сухарей, и ты, пожалуй, пришли, сколько добудешь. А денег мы к тебе послали з братой рубль десеть денег. А чево недостанет, и ты, пожалуй, своим заплати и ко мне отпиши, а я здесь з братьи збер[у] да к тебе тотчас отошлю. Да пожалуй, батюшко, купи мне сапоги жилецкие попространней... Да пришли, пожалуй, рубашку да портки, да шубу». Ульян Поляков велел своей жене после продажи отцом двора взять положенные ему «за постройку» полтора рубля, «и, вземши половину, ко мне пришли, а сама где ни есть до меня проживи».

Женатых солдат волновали семейные проблемы. Аввакум Белкин, очевидно, получил от своих родителей жалобу на жену и написал ей письмо с наставлениями: «Пажалуйте, пишите ко мне о своем житии, и давно ль ты ис тово двора перешла и отчего ты ис таво двора перешла, и для чево ты отца и мать мою посрамляешь и к ним не ходишь, и сынишка моево Василья к ним не носишь. И то ты неведомо высокоумствуешь, неведомо глупостию владеешь, и будет ты станешь впреть так жить и от меня ничево себе доброво не чай, и впредь ко мне пиши. Возможно бы тебе у отца и матери моей и в покорении жить и ничем не сердить». Уверенность или, напротив, обеспокоенность домашними делами могла повлиять на настроение солдат во время боев, вероятно поэтому такая, казалось бы, частная и сторонняя информация была отмечена шведами при просмотре писем.

Очевидно, за месяц пребывания в «свейской немецкой земле под городом Ругодивом» солдаты имели возможность поддерживать регулярную переписку со своими семьями, посылать им деньги и получать из дома продукты и вещи. Сидор Гаврилов упомянул, что отправил отцу четыре грамоты. Однако новый гонец до адресатов так и не добрался. Предположительно, он был перехвачен шведскими солдатами (возможно, убит или ранен), письма прочитаны, а затем вместе с донесением доставлены в расположение шведского командования.

Слева от наиболее заинтересовавших неприятеля строк были поставлены пометы «=», письма пронумерованы ⁶, на обороте [116] некоторых помечено «NB». Затем был составлен общий экстракт ⁷, в который вошли извлечения из писем № 1-3, 6; о содержании писем № 5 и 7 было сделано краткое замечание, после чего составлено общее донесение. Все выписки шведы сделали из тех посланий, которые содержали сведения о военных столкновениях и недостатке продовольствия и теплой одежды у русской армии.

Материалы солдатских писем дают уникальные сведения не только по русской истории, но и о русской повседневной жизни и семейных отношениях рубежа XVII-XVIII столетий.

* * *

При подготовке публикации соблюдались общепринятые правила издания исторических документов XVII XVIII вв. ⁸ Письма расположены по хронологическому принципу. Буквы, вышедшие из употребления, заменяются буквами современного алфавита, сокращения под титлом раскрываются, выносные буквы вставляются в строку без оговорок, твёрдый знак в конце слова не воспроизводится. Мягкий знак после выносных букв ставится по современному произношению, если его отсутствие изменяет смысл слова. Текст, пострадавший в результате механических повреждений, передаётся в квадратных скобках. Знаки препинания расставлены в соответствии с правилами современной пунктуации.

Комментарии

1. Вступительная статья к публикации написана Т. А. Базаровой и М. М. Дадыкиной. Набор текстов писем и их археографическую обработку выполнила М. М. Дадыкина. Авторы выражают признательность Шведскому институту (Стокгольм), при поддержке которого они смогли работать с материалами шведских архивов и библиотек. Когда сборник «Меншиковские чтения — 2008» уже был сформирован, вышла из печати подборка этих же писем в книге: «Окопные» письма русских солдат 1700 г. // Козлов С. А. История России до XX века. Новые подходы к изучению. Курс лекций и материалы для семинарских занятий. СПб., 2008. С. 201-210. В настоящем издании публикации писем предпослана вступительная статья.

2. SRA (Stockholm). Extranea Vol. 156, 157, etc.

3. ГСВ. M., 2004. Вып. 1. С. 203; Петров А. В. Город Нарва: Его прошлое и достопримечательности. 1223-1900. СПб., 1901. С. 189.

4. ГСВ. Вып. 1. С. 203-204.

5. Там же. С. 204.

6. Очевидно, перлюстрированных бумаг было значительно больше, так как в соответствии с этой нумерацией первое из публикуемых писем имело № 26.

7. SRA (Stockholm). Extranea Vol. 156. 3. N 1.

8. Правила издания исторических документов в СССР. М., 1990; Каштанов С. М. Актовая археография. М., 1994; ПБИПВ. М., 1992. Т. 13, вып. 1; М., 2003. Т. 13, вып. 2.

Текст воспроизведен по изданию: Письма русских солдат из-под Нарвы 1700 г. (По материалам Государственного архива в Стокгольме) // Меншиковские чтения - 2008. Сборник статей, Вып. 6. СПб. Историческая иллюстрация. 2008

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info