-

ОБОЗРЕНИЕ ТРАКТАТОВ О МОРСКОМ ТОРГОВОМ НЕЙТРАЛИТЕТЕ.

Нейтралитетом признается продолжение мирных сношений между державами во время войны, и притом не только с другими не воюющими державами, но и с воюющими ¹. Таким образом нейтральным признают то государство, которое, не принимая никакого участия в войне, беспристрастно в своих действиях, и оказывает равное внимание всем воюющим державам ². Так понимают нейтралитет все вообще государства, кроме Англии, которая признает державы не имеющие трактатов с нею, почти враждебными. Доказательством этому служитъ её декларация Голландским Генеральным Штатам от 17-го Апреля 1780 года, которую мы помещаем в приложении под № 1, как любопытный документ. К счастью все другие государства не придерживаются этого взгляда, и вполне признают законность мирных отношений нейтральных держав к государствам воюющим. Эти отношения так соответствуют природе государства, так истекают из прямого о нем понятия, что державам, не принимающим участия в войне, конечно, вовсе не нужно было бы заключать особые договоры для того, чтобы оставаться нейтральными; казалось бы, что это нормальное состояние и само по себе должно было бы ограждать нейтральные государства от бедствий войны; продолжение [173] торговых сношений с воюющими не только не могло бы вредить им, но даже могло бы уменьшить неизбежное для каждой из них стеснение торговли. К сожалению допускаемая многими безграничность пределов права войны почти уничтожает понятие о нейтралитете. Праву государства нейтрального — продолжать свои мирные сношения со всеми державами — противупоставляют присваиваемое некоторыми державами, когда они сами находятся в войне, право преследовать неприятеля везде и всеми средствами.

Между тем, если рассмотреть основания права войны, то понятие о нем и о его пределах становится весьма ясным. В жизни Государств, как и в жизни отдельных лиц, есть исключительные случаи, когда приходится силе физической противопоставлять такую же силу и нападающего с оружием встречать вооруженною рукою. Не смотря на всю непреложность правила, запрещающего самоуправство, в этих случаях частным лицам усваивается право необходимой обороны, а государствам право войны ³. И то и другое право, хотя и составляют исключение из приведенного выше правила, запрещающего самоуправство, но в свою очередь также подчинены особым правилам. В этом и состоит особенность нравственной природы человека, что признавая чувство самосохранения, и оправдывая меры, вызываемые этим чувством, человек сознает в то же время необходимость назначить границы этим мерам, и определяет, что мерилом этого исключительного права есть степень угрожающей опасности. Вот почему оборона оправдывается только тогда, когда она соответствует степени опасности, и всякое злоупотребление обороны признается преступным. [174]

Все законодательства, почти единогласно, признают эти начала при определении границ законной обороны. Но их нельзя — говорят — применять к праву войны, потому что действия государства не могут подлежать тем же законам, которым подлежат действия отдельных лиц. Это возражение совершенно опровергается тою несомненною истиною, что взаимные отношения государств так же точно подчинены началам справедливости и разума, как и отношения между отдельными лицами. Еще до Христианства признавали, что правление есть применение в обширных размерах законов нравственности ⁴. Нужно ли после этого теперь доказывать, что правила нравственности, обязательные для отдельных лиц, обязательны и для государства? Так естественно убеждение, что государство, как общество нравственных существ, не может отвергать те нравственные начала, которые признаны обязательными для его членов. На то нам дан свет и разум (1. I. V. 20), чтобы ни на минуту не сомневаться в этом. Вот почему государства, признавая право войны, в то же время стараются воспрещать напрасные жестокости, неуважение к святыне, посягательство на честь женщин, умерщвление людей не вооруженных, пленных, детей и т. д. Подобные действия вовсе не могут служить к защите державы, дозволяющей оные, и не могут доставить ей ни победы в войне, ни сочувствия по прекращении войны и восстановлении мира. Поэтому, признавая законность принадлежащего каждому государству права поднимать оружие на защиту требований права и справедливости в международных сношениях, нельзя не сказать, что право это, как и всякое другое, имеет границы, предполагает обязанности, которых государство, как общество нравственных существ, нарушать не должно. К числу этих обязанностей каждой воюющей державы принадлежит и обязанность вести войну только с воинскими силами враждебного государства и не распространять [175] враждебных действий ни против частных лиц, составляющих это государство, ни противу их имуществ, а тем менее противу других государств, не принимающих участия в войне, и противу их подданных и их имуществ. И хотя многие доходили до того, что не допускали никаких границ праву войны и признавали законным всякий вред, сделанный неприятелю и какими бы то ни было средствами; хотя были, и даже теперь есть, примеры подобных войн; но общее сознание всех людей осуждает такие действия и признает их злоупотреблениями силы и права.

Признав это основание права войны, весьма нетрудно назначить ему границы, и нельзя неудивиться безуспешности усилий стольких знаменитых писателей, пытавшихся определить эти границы. — Что такое война? это состояние вооруженной борьбы между государствами, говорит Брутта ⁵ и определеніе это весьма верно. Поэтому различение правительства и военных сил, государства от частных лиц составляющих государство, допущение враждебных действий единственно в сфере военной и призвание неприкосновенности всех непринадлежащих к военным силамъ государства лиц и вещей, а также торговых сношений с воюющими державами во всех прочих местах, где нет военных действий — вот по нашему убеждению пределы права войны ⁶. Конечно признание этих пределов не может прекратить возможности [176] войн; для этого недовольно одного признания начал права; необходимо еще другое начало — власть, которая могла бы побудить упорствующего к исполнению этих требований; начало несуществующее в сфере международных сношений, потому что нет власти, которой обе воюющие державы были бы подчинены ⁷. Посему при отсутствии этого начала и когда ослепление собственным могуществом и своекорыстие доходят до того, что иные государства отвергают самую возможность существования начал права в международных сношениях, то другим государствам, права которых нарушаются таким образом действий, остается прибегнуть только к суду Божию и разрешению несогласий силою оружия.

Было бы излишним приводить примеры до чего доходило злоупотребление права войны. — История полна ими; но особенно разительны и многоразличны те злоупотребления этого права, которые были допускаемы в отношении морской торговли.

Во время войны на суше, право исключительного господства на область занимаемую государством и на прибрежное море распространяется не только на подданных нейтральной державы и на их собственность, но даже и на подданных воюющих держав и собственность их, так что они пользуются защитою законов нейтральной державы совершенно так же, как и её подданные. Но в войнах морских отношения между воюющими совершенно изменяются. Причина этого заключается в том, что широкое море никому неподвластно, и не может исключительно принадлежать никакому государству ⁸. И действительно тое Божью дорогу, Окиян море, как мочно переняти, и унять и затворить, спрашивает [177] Царь Феодор Иоаннович в письме своем к Английской Королеве Елисавете ⁹. Если вспомнить при этом, как скоро понята была всеми огромная польза, которую получает торговля от мореплавания, и как свойственно торговому соперничеству посягать на права других, и вредить им преимущественно на море, главнейшем из торговых путей, то притеснения, которые были делаемы всем и каждому во время морских войн, становятся весьма понятными. Воюющие стороны не могли оставаться равнодушными зрителями того развития, которое получала торговля держав, не принимающих участия в войне; вот почему, воюя с одним каким-нибудь государством, морские державы пользовались случаем уничтожить мореходство и прочих соперничествовавших с ними по торговле держав, делали множество препятствий, возбуждали небывалые вопросы о взаимных правах и обязанностях держав воюющих и нейтральных, и чаще всего решали эти вопросы силою ¹⁰. Вот почему на море, в пространствах свободных от всякого владычества, часто ни одно из прав нейтральных держав не соблюдалось. При таком просторе для злоупотребления силы и готовности к насилию, часто груз нейтральный подвергался конфискации только потому, что находился на неприятельском судне, и суда нейтральные были конфискуемы потому, что на них находился груз неприятельский. Притеснениям нейтральных и произволу в означении поводов к этому не было конца. [178]

Для ограждения от этих притеснений и устранения произвола в определении пространства прав нейтралитета, государства стали заключать договоры и письменно условливаться в том, какие права принадлежат державам нейтральным.

Договоры эти, конечно, были обязательны прежде всего для участвовавших сторон; но, заключая в себе более или менее одинаковое признание того или другого начала, они образовали своею совокупностью род правила, которое и для других сделалось тем более обязательным, чем ближе были выраженные ими начала к требованиям справедливости. На такой среде как море, которое не подчинено никакой общей правительственной власти, единственным доводом при разногласиях оставалась ссылка на общее сознание, на образовавшийся с течением времени обычай, который и был наконец признан единственным законом моря ¹¹. Таким образом сперва обычаем, а потом и постановлениями законодательной власти приморских держав установились правила, которым надлежит следовать на море. Совокупность всех этих правил составляет предмет морского права.

Посмотрим теперь, как в течение времени были признаваемы различными государствами начала нейтралитета.

Если раскроем сперва наши летописи, мы встретим весьма рано полное признание этих начал. В статейном списке посольских сношений (1501 и 1503 годов) между Царем Иоанном Васильевичем III и В. Кн. Литовским Александром, от имени Иоанна сказано послу Александра: “Государь наш велел тобе говорити: Наши люди торговые... зашли в Литовскую [179] землю с торгом, и там их поимали и животы их у них поотнимали: ино, того нигде нет, что гостей порубати; хотя полки ходят, а гостю путь не затворен, гость идет на обе стороны без всяких зацепок. И Князь бы наших людей торговых отпустил со всеми их животы”. Столь же ясно сознавал Иоанн требования международных сношений. Пеняя послу Литовскому в том, что Король задержал русских послов и обидел их взятием с них пошлины, представитель Иоанна сказал послу: “И которую нечесть Государь ваш моим послом учинил, что на них велел тамгу взяти, и аз бы, против, такую ж нечестъ велел тебе учинити, велел бы то на тебе взяти; да не велели есма на тебе взяти, того дела, что ни в которых государьствех того нет, что бы на послах тамгу имали, да не хотячи и своей чти теряти” ¹².

В это время Россия еще не была морскою державою и признанные ею начала морского права выражены гораздо позже. В остальной Европе, особенно южной, морская торговля находилась уже на значительной степени развития и делала больше успехи, несмотря на многочисленность морских разбоев и на притеснения, которые вызывало торговое соперничество приморских городов. Младенческое состояние государственного права ¹³ и непрерывность средневековых [180] смут и войн с одной стороны, а с другой желание извлечь пользу даже из торговли с воюющими, подвергавшейся запрещению со стороны враждебных держав, и старание укрыть неприятельские товары, подлежавшие конфискации, вызывали особенные разбирательства о том, что подлежало, и что не подлежало конфискации, а наконец и официальные договоры об этом предмете между разными державами.

Трудно себе представить до чего доходит разнообразие правил, которые пытались ввести разные государства относительно нейтральной торговли.

Правила эти, следуя Лампреди, Спасовичу и Дестунису, писателям особенно занимавшимся изучением трактатов в их последовательности, могут быть распределены на следующие категории, которых последний приводит три:

1. Воюющие могут брать и конфисковать собственность неприятельскую, находящуюся на корабле государства нейтрального, что в морском праве, на иностранных языках, выражается словами: флаг нейтральный не покрывает груза неприятельского: le pavillon ami ne sauve point les proprietes des ennemis. — Или, напротив, воюющие не должны конфисковать собственность неприятельскую, [181] находящуюся на корабле нейтральном; иначе: флаг нейтральный покрывает собственность неприятельскую: le pavillon ami sauve la propriete des enmemis.

2. Воюющий имеет право конфисковать: 1) нейтральное, имущество, находящееся на неприятельском корабле: la propriete des amis, trouvee sur des vaisseaux ennemis est de bonne prise; 2) нейтральный корабль, нагруженный неприятельскими товарами. Это выражается в морском праве словами: la robe de l’ennemi confisque la robe de l’ami: — т e. флаг неприятельский подвергает конфискации собственность дружескую. Или, напротив, воюющий не должен конфисковать ни имущества нейтрального, находящегося на неприятельском корабле, ни корабля нейтрального, нагруженного товарами неприятельскими: la propriete d’amis, trouvee sur les navires ennemis, n’est point de bonne prise.

3. Нейтральные подданные могут производить с воюющими торговлю, по прежнему, всякими товарами. Или, напротив, в военное время нейтральные не могут торговать военными потребностями и снабжать ими неприятелей. К каждой из этих категорий принадлежит множество трактатов.

Если кроме трактатов в эти категории включить внутренние постановления разных правительств относительно нейтралитета и свободы торговли и приводимые некоторыми писателями исторические сведения о взгляде правительств на этот предмет, то правила эти представляются в следующем виде:

Первым в числе договоров о нейтралитете приводят трактат заключенный между городами Пизою и Арлем в 1221 году ¹⁴. В [182] этом трактате и трактатах Эдуарда III Короля Английского с Бискайею и Кастилиею 1 Авг. 1351 г. ст. 8 ¹⁵, с Португальскими городами Лиссабоном и Опорто 20 Окт. 1353 г. ст. 5 ¹⁶, принято уже было общее правило, что неприятельская собственность подлежала конфискации, если бы даже она находилась на корабле дружеском, и наоборот, что конфискация неприятельского корабля не распространяется на товары дружественных или нейтральных держав, которые на нем были нагружены. Согласно этому правилу в 1333 и 1438 годах, во время войны Голландцев с Любеком и др. Ганзейскими городами, постановлено: не конфисковать товаров, найденных на кораблях неприятельских, если они не принадлежали неприятелям ¹⁷; в трактате, заключенном 10 Марта 1406 г. ст. 9 между Генрихом IV, Королем Английским, и вассалом Франции Иоанном Бесстрашным, Герцогом Бургундским и Фландрским, запрещено доставлять в Англию неприятельские товары ¹⁸, но в особом акте (lettre patente), выданном в следствие этого трактата, было условлено, [183] что доставка всякого рода товаров одной из сторон во время войны будет дозволена, за исключением пушек, оружия и других артиллерийских и военных снарядов, признанных контрабандными ¹⁹; трактат этот был подтвержден другим трактатом, заключенным между Королем Генрихом V и тем же Герцогом Иоанном 17 Авг. 1417 г. ст. 11 ²⁰. В таком же духе составлены трактаты Великобританских Королей Генриха VI: с некоторыми городами Фландрскими и Брабантскими 1446 г. Авг. 4, ст. 12 ²¹, Генриха VI с Генуэзскою Республикою 13 Февр. 1460 г. ²², Эдуарда IVс Изабеллою, Герцогинею Бургундскою, от имени мужа её Карла Герц. Бургундского 1467 г. Января 5, ст. 11. ²³, Генриха VII с Франциском Герц. Бретанским 1486 г. Июля 22, ст. 11 ²⁴, Генриха VII с Филиппом Эрцгерцогом [184] Австрийским Герц. Бургундским и Британским 1495 г. Февраля 24, ст. 25 ²⁵.

Это же правило мы встречаем и в самом древнем сборнике наиболее принятых в морской торговле обычаев — Морском Консулате, изданном в 1-й раз в Барселоне в 1494 году ²⁶. В 276 статье его сказано:

“Если вооруженный корабль встретит корабль купеческий, принадлежащий вместе с грузом неприятелям, то не для чего и говорить, что в таком случае должно делать, ибо каждый знает это, и нет надобности постановлять правила.

Но ежели взятый корабль принадлежит друзьям, а товары, на нем нагруженные, принадлежат неприятелю, то командир вооруженного корабля может заставить корабельщика вручить ему всё, что принадлежит неприятелям, и даже может обязать его хранить те вещи, пока не будут приведены в безопасное место. Но для этого командир, или другой вместо него, должен прикрепить взятый корабль к корме своего корабля, так, чтобы нельзя было опасаться отнятия корабля неприятелями.

Ежели корабельщик захваченного судна, или кто из его матросов, объявят, что имеют на корабле свои собственные вещи, [185] то, буде это товары, не должно им верить на слово; а надлежит справиться по регистру корабля, если таковой будет. Если же его нет, то корабельщик и матросы должны доказать верность своего объявления. Если они присягнут, что товары принадлежат им самим, то командир, или его представитель, должны возвратить оные без всякого спора, соображаясь, однако, с значением и известностью, которыми пользуются те, которые присягнут и будут требовать товары.

Если корабельщик захваченного судна, не смотря на приказание командира, откажется вести неприятельские вещи, найденные на корабле его, до того места, где захватившие будут сами в безопасности, то командир может, если захочет, затопить корабль, с тем только, что он обязан спасти людей, находящихся на корабле; — и никакая власть не может требовать в том от него отчета, не смотря ни на какие требования и жалобы; однако подразумевается, что весь груз, или большая часть его принадлежит неприятелям.

Если корабль принадлежит неприятелям, а груз друзьям, то купцы на нем находящиеся, которым принадлежит весь груз или часть его, должны согласиться с командиром о выкупе за соразмерную цену этого корабля, сделавшегося законным призом. Командир должен им предложить приличную сделку или условие, не делая им никакого притеснения. Но ежели купцы не захотят условиться с командиром, то он может взять корабль и отвести его в порт той державы, к которой он сам принадлежит, а купцы должны заплатить за перевоз только то, что бы они заплатили, если бы корабль отвез их груз на место назначения, и ничего более.

“Но если купцы, как выше сказано, объявят желание условиться, а командир по гордости или по злости им откажет, а возьмет и купцов и товар, на который он не имел права, с собою, то купцы не обязаны дать командиру перевозной платы, ни [186] даже части её: напротив того он сам обязан вознаградить за весь ущерб, который они понесли или могли бы понести от его насилия.

Но когда вооруженный корабль вместе с захваченным кораблем находятся в таком месте, где купцы не могут исполнить заключенного условия, то если эти купцы люди известные и нет опасения, что они не исполнят договора, командир не должен делать им насилия; если же сделает, то должен заплатить им понесенный ущерб; но, если купцы люди не известные или не могут заплатить выкупа, командир можетъ поступить, как выше сказано”.

Предоставление командиру военного корабля затопить неприятельское судно, если шкипер не захочет уступить груза и особенно напоминание первому, что он обязан спасти экипаж, достаточно показывают к какой эпохе принадлежат обычаи, сохраненные в этом сборнике.

Таким образом вообще в средних веках, как на основании права, образовавшегося путем обычая, так и по договорному праву, соблюдались следующие правила относительно торговли:

1) Неприятельские товары, захваченные на дружеском корабле могут быть взяты и считаются военною добычею; при этом капитан нейтрального корабля получает сполна плату за перевоз захваченных товаров, какую бы получил, доставив их на место первоначального назначения.

2) Товары принадлежащие друзьям и нагруженные на неприятельском корабле подлежатъ конфискации; но те, которые захватили этот корабль и отвели оный в один из портов своего государства должны получить перевозную плату за нейтральные товары, какая следовала бы за доставку этих товаров на место первоначального их назначения.

Относительно торговли нейтральных с воюющими в М. Консулате нет никаких запрещений, и потому нет сомнения, что [187] она была свободною; прямым подтверждением этого служат приведенные выше трактаты 10 Марта 1406 г., 17 Августа 1417 г., 4 Августа 1446 г. и 13 Февраля 1460 года.

Единственным исключением из этого правила представляются следующие случаи.

1) В трактате 2 Июля 1468 г., ст. 12, заключенном между Эдуардом IV Кор. Великобританским и Франциском Герцогом Бретанским было установлено, что их подданные, найденные на судах враждебных, будут взяты в плен, а товары, нагруженные на таких судах будут подлежать конфискации ²⁷. Тоже подтверждено трактатами Генриха I с Генуэзскою республикою 1460 г. и с Филиппом, герцогом Бургундским и Брабантским 1495 года.

2) Ганзейский союз, пользовавшийся всеми случаями, чтобы приобрести от других морских держав права нейтралитета, сообразные с его выгодами, обеспечил за собою право свободной торговли с воюющими державами, с которыми он оставался в мире; но когда находился в войне, он запрещал нейтральным всякую торговлю с неприятелем ²⁸.

За исключением этих случаев, свобода нейтральных судов, равно как нейтральных товаров, нагруженных не только на нейтральных судах, но и на судах неприятельских, была вообще признаваема в средних веках. Но товары неприятельские были правильными призами, на каких бы кораблях они нагружены ни были.

Наблюдение за исполнением этих правил не представляло особенных затруднений потому, что в то время коммерческая корреспонденция не была развита, торговля по комиссии не существовала и, почти всегда, купцы сами находились при своих товарах, [188] так, что не трудно было удостовериться кому что принадлежит ²⁹. Но из этого возникли в последствии право осмотра, разбирательство о правильности призов и другие вопросы морского международного права, из которых многие и поныне не разрешены.

В течение XVI и XVII века в действиях разных правительств проявились правила соответствующие каждой почти из приведенных выше (стр. 180) категорий:

В XVI веке почти не встречаются трактаты, которые заключали бы в себе постановления о нейтралитете; но внутреннее законодательство государств продолжало развиваться, следуя по прежнему началам, которые каждым из них были приняты, и которые часто не соответствовали ни началам, принятым другими государствами, ни выгодам последних.

В 42 главе устава Французского Короля Франциска I, 1543 года, признаны права нейтральных держав вести торговлю с воюющими; но вместе с тем принято правило о конфискации союзнических товаров, нагруженных на неприятельском судне и о конфискации нейтрального корабля, на котором находятся неприятельские товары и имущество, со всем остальным грузом, если бы даже он принадлежал нейтральным ³⁰. В 1551 г., когда Ганзейские города, находившиеся в неприязни с Даниею, требовали, чтобы [189] Голландцы не вели с нею никакой торговли, последние отвечали, что имеют право на торговлю и не могут от этого отказаться ³¹. В следствие этих же начал, во время войны Голландии с Испанией Английская Королева Елисавета сообщила Голландии (в 1575 г.), что Англичане не могут дозволить, чтобы задерживали их корабли, идущие в испанские порты, и спор этот разрешен на основании правила, что неприятельские товары будут конфискуемы, но захваченные нейтр. корабли должны быть возвращаемы; и когда чрез несколько времени (в 1598 г.) Англия сама вела войну с Испаниею и стала препятствовать торговле Ганзейских городов, то Английское правительство на жалобу их отвечало, что они, как нейтральные, имеют полное право вести торговлю с Испаниею, но что захваченные корабли их были нагружены военными снарядами, которых, на основании старинных трактатов, города эти обязаны были не доставлять врагам Англии ³².

Надобно сказать, что тогда (1580 г.), всеобщая свобода мореплавания и торговли была совершенно признаваема Англиею, и на жалобы Испанского Посланника Мендозы за посещение английскими кораблями Индийского Океана, К. Елисавета отвечала, что она не видит причин, которые могли бы служить основанием к устранению Англии и других наций от мореплавания в Индию, потому что она не признает за Испанией никакого преимущества на это, и в особенности не признает права предписывать законы тем, которые вовсе не обязаны ей повиновением, или стеснять торговлю таких лиц; что Англичане плавали по океану, пользование которым, также как и воздухом, есть общее для всех людей, и который, по самой природе своей, не может поступить во власть, или в собственость кого-нибудь ³³. [190]

Эта свобода торговли более и более стала распространяться и на торговлю с воюющими. Прокламациею Англ. Королевы Елисаветы 1602 г. определено, что груз дружеских кораблей не подлежит конфискации, если только он не принадлежит неприятелям, и не составляет контрабанды ³⁴. В 12 ст. трактата 1604 г., заключенного между Султаном Ахметом и Генрихом IV Кор. Французским, условлено, что флаг будет освобождать от конфискации даже неприятельские товары ³⁵. Этот же Султан в трактате, заключенном с Голландией в 1612 г. запретил конфискацию дружеских товаров если бы даже они были на судне пиратском ³⁶.

Мало-помалу свобода неприятельской собственности на нейтральных кораблях также начала быть признаваемою множеством [191] трактатов; таковы: трактат 15 ноября 1630 года между Англиею и Испаниею ³⁷; 1644 г. между Англиею и Португалиею; трактат 5 апреля 1649 г., между Швециею и Голландиею ³⁸; 18 апреля 1646 г., между Франциею и Голландиею (ст. 1), которым было условлено, что Голландский флаг будет освобождать не только товары подданных этой республики, но и все прочие, какие будут находиться на корабле, даже неприятельские, за исключением контрабанды ³⁹. В трактате 1647 г. между Испанией и Ганзейскими городами, свобода торговли также ограничена одним только запрещением доставки неприятелю таких предметов, которые могли бы служить непосредственно к войне ⁴⁰; то же к тр. 17 декабря 1650 г. между Швециею и Голландиею ⁴¹. В 1653 г., когда Швеция потребовала от Англии ответа относительно нейтральной торговли, Парламент поручил объявить Шведскому Агенту, что за исключением военных снарядов, Шведы вправе торговать везде, где заблагорассудят ⁴². Таковы и трактаты, заключенные: 10 июля1654 между Кромвелем и Португалиею, ст. 23 ⁴³, [192] 3 ноября 1655 года между Франциею и Голландиею ст. 15 ⁴⁴, 10 мая 1655 г. между Франциею и Ганзейскими городами ст. 2 и 3 ⁴⁵. Предоставленное третьею статьею этого трактата изъятие из правила о конфискации нейтрального корабля, когда на нем будут неприятельские товары служит доказательством, что правило это было соблюдаемо вообще Франциею ⁴⁶: 11 апреля 1655 г. между Англиею и Швециею; 11 сентября 1659 г. Вестфальский ⁴⁷ и 7 ноября 1659 г. Пиренейский между Франциею и Испаниею, 6 августа 1661 г. между Португалиею и Голландиею ст. 12 ⁴⁸, 1662 г. между Португалиею и Франциею; 1663 г. ст. 23 между Франциею и Даниею о свободе товаров на дружеских кораблях и конфискации товаров на неприятельских кораблях; 23 мая 1667 года между Англиею и Испаниею, 13 ст., которого определено, что и во время войны торговля даже с врагами той или другой из договаривающихся сторон останется свободною так [193] что корабли не должны быть останавливаемы или беспокоимы, если только корабли эти не имеют контрабанды для неприятелей ⁴⁹; 3-го июня 1617 г. между Англиею и Голландиею; 17 февраля 1668 г., между Англиею и Португалиею ст. 6 ⁵⁰; 1670 г. ст. 20 между Швециею и Даниею, по которому признано правило об освобождении нейтральных товаров, нагруженных на неприятельских кораблях и конфискации неприятельских товаров, нагруженных на неприятельских кораблях, правило признанное в трактатах Англии и Швеции 1661, 1666 и 1670 гг. Англии и Дании 1670 г. (ст. 20); Англии и Испании 18 июля 1670 и 1674 г. Англии и Португалии ст. 7; 1-го декабря 1674 г. Англии и Голландии; 1675 г. Швеции и Голландии (ст. 6); 24 февраля 1677 г. Англии и Франции (ст. 6) ⁵¹ и почти во всех трактатах, заключенных между другими государствами. И хотя противуположное правило о свободе торговли было провозглашено декларациею 1 февраля 1650 г., но прежнее правило было восстановлено морским уставом Людовика XIV-го 1681 года, и было в действии до конца XVIII века. Надеясь на чрезвычайное развитие во Франции морской силы, простиравшейся до 100 кораблей, 700 менших судов и 100 т. моряков ⁵², Людовик XIV, в нарушение трактатов ⁵³, постановил в означенном уставе: все корабли, на которых окажутся вещи, принадлежащие неприятелям и товары французских подданных и союзников, которые окажутся на кораблях неприятелей, считать правильными призами. Другими словами нейтральный [194] флаг не будет покрывать груз неприятельский, а флаг неприятельский будет подвергать конфискации и собственность нейтральную ⁵⁴.

В таком положении было право нейтралитета, когда заключены были между четырьмя главными морскими державами: Франциею, Англиею, Испаниею и Голландиею, между собою и континентальными Европейскими державами Утрехтские мирные трактаты 12 апреля 1713 г. За этими трактатами последовали отдельные трактаты о мореплавании и торговле между Англиею и Франциею, Англиею и Голландиею, в которых было правило о свободе торговли на дружеских кораблях и конфискации товаров на кораблях неприятельских ⁵⁵.

Но ни в мирном трактате, заключенном между Англиею и Испаниею, 13 июля 1713 г., ни в торговом трактате, заключенном между ними 9 октября того же года об этом не упоминается. Приведенными трактатами признав противу своей воли начало о свободе торговли, Франция не много спустя (1716 г.) заключила подробный торговый трактат с городами Гамбургом, Бременом и Любеком, в котором, возвращаясь к прежним правилам, установила (в 15 ст.), что дружеский флаг не будет покрывать неприятельской собственности ⁵⁶. [195]

Россия не принимала участия в этих трактатах. Но как только приобретена была часть Балтийского моря и Россия приняла участие в морской торговле, Петр Великий провозгласил неприкосновенность свободы торговли даже во время войны, за исключением только контрабанды. Вот как это было: не желая прерывать торговлю в Балтийском море во время войн своих с Швециею, Петр I декларациею от 17 апреля 1719 г., сообщенною всем иностранным дворам, изъявил Свою готовность не препятствовать Шведской торговле, если держава эта также поступит в отношении государств, ведущих торговлю с Россиею. И хотя Швеция, ограничиваясь дозволением одной только Голландии вести свободную торговлю с Россиею, и то с большими затруднениями, продолжала стеснять торговлю Англии и Нидерландов, Петр I, декларацию 28 июня 1719 г. объявил, что не смотря даже на это не будет стеснять торговли с Швециею всех Держав, за исключением контрабанды.

МЫ ПЕТР ПЕРВЫЙ, ЦАРЬ И САМОДЕРЖЕЦ ВСЕРОССИЙСКИЙ,

Хотя МЫ апреля от 17 дня, нынешнего 1719 году, к Министрам Нашим при чужестранных дворах обретающимся, послали Нашу Декларацию, и повелели оную при всех дворах, а особливо в Англии и Голландии объявить, как МЫ [196] свободное купечество, во все пристани и земли Короны Шведской, позволить на таких кондициях, на каких оная Корона, то купечество в Наши земли и пристани, позволить похочет, готовы, и были в той надежде, что понеже в том, при нынешних конъюкторах оной Короне более нужда, нежели Нам есть, что оная на то охотно позволит. Но потом увидели, что паче чаяния оная на то по прежнему своему обыкновению мало рефлекции учинила, не токмо одним подданным Высокомочных Господ Статов, и то на некоторое малое время, и как слышим, и под некоторыми трудными, и в дальные дела их вводящими кондициями позволила, а в Англии, и ни кому другому той коммерции никакого позволения не дала. Того ради Мы за благо рассудили, для показания всему свету Нашей умеренности, особливо же для объявления склонности Нашей к дружбе, которую Мы к обоим народам Великобританским, и Недерляндских соединенных Провинцей имеем, не смотря на сие упорство и Инвенции Шведские, позволить оным народам, и всем их навигацию отправляющих подданных кораблям, которые достоверными и правыми паспортами, и другими потребными цертификатами от оных потенции по удостоинству удовольствованы, и впротчем тако учреждены будут, как морские права повелевают, свободное купечество во все места и пристани Короны Шведской, без препятия отправлять всеми товарами, которые неконтробанды, и в нижеписанной росписи не обретаются. И повелели своему Генералу Адмиралу, и протчим Адмиралам, и морским Офицерам, и кораблям военным, фрегатам, и арматорам, по осмотрению, и изобретению при них их паспортов, и цертификатов, и протчего, ежели оные сыщутся беспорочны, и по морским правам учреждены, безвозбранно пропускать, и отнють не брать, и не задерживать. Оные же корабли, которые теми контробандами нагружены, или неправы, и яко вымышленники, и тако имянованные Ларендрейеры обретены будут, повелели брать, и в Наши пристани приводить, и по суду яко добрые присы декляровать, чего Нам ни от кого за зло приято быть не может, ибо Нам того, что к вспоможению продолжение войны неприятеля, Нашего, против Нас особливо служит, производить позволить, по всенародным правам не возможно, но уповаем, что вышепомянутые морские Потенции, и из того довольно Нашу приязнь к себе и подданным своим, усмотря Нам такими ж дружескими меры воздавать вотщатся, и подданным своим повелят по сей Нашей Деклярации себя в купечестве и навигации управлять, да бы не могли понесть от несмотрения своего себе убытку, что никому иному кроме себя причесть потом не могут. И во утверждение того, сия Наша Деклярация дана в Нашем корабельном флоте, на корабле Ингермоландии при Ангуте, за Нашим подписанием и Государственною печатью, Июня 28 дня, 1719 году. Роспись товарам и вещам, которые за контрабанд почтены быть имеют: порох, свинец, селитра, сера, пенька и всё, что по флоту надлежит, хлеб всякой, соль. (Пол. Соб. Зак. № 3398).

Чем объясняется появление подобных мер в государстве, еще вовсе почти не имеющем внешней торговли, если не правительственною мудростию, которою так щедро наделен был Великий Преобразователь России?

Свобода торговли подданных Швеции и России подтверждена и [197] знаменитым Нейштатским мирным трактатом, заключенным 30 августа 1721 года ⁵⁷ ст. 16 ⁵⁸; условия о торговле даже во время войны в нем не помещено. Но в трактате между Англиею и Швецией 1720 года и потом между Англиею и Россиею 2 декабря 1734 г. ст. 2 ⁵⁹ (Полн. Собр. Зак. 6652) признана свобода торговли с врагами той или другой из договаривающихся сторон.

Правило не могло однако ж сделаться всеобщим, — в трактате, заключенном в 1739 г., с Голландиею, Франция признала, что дружеский флаг будет покрывать неприятельскую собственность, если только она не заключается в контрабанде. Желая обеспечить торговлю своих подданных во время войны 1744 года между Англиею с одной стороны и Франциею и [198] Испаниею с другой, Король Прусский поручил посланнику своему в Лондоне потребовать письменный ответ о том, какие правила будут соблюдаемы Англиею в отношении нейтральных кораблей и в особенности Прусских. На это Лорд Картере отвечал, что Английское Правительство не имеет обыкновения давать письменные ответы на подобные вопросы и ограничился общими уверениями, что корабли прусские будут пользоваться теми же правилами как и все другие союзные державы, за исключением только тех кораблей, на которых будут контрабандные товары для неприятелей Англии ⁶⁰.

Россия была чужда этих колебаний и осталась верною правилам Петра Великого и впоследствии. В какой мере было благотворно её участие в Европейской политике можно судить из того, что Людовик XV в письме своем к Императрице Елисавете от 18 февраля 1745 года, называет её миротворцем Европы ⁶¹. Такие же побудительные причины — содействие к скорейшему прекращению войны, и ограничению сферы военных действий — провозглашены Ею, когда пришлось поднять оружие противу Пруссии на защиту давнишней союзницы России, Австрии. Опасаясь, чтобы война не коснулась Балтийского моря и не повредила всеобщей торговле Императрица Елисавета по соглашению с Шведским Правительством, сперва, декларациею 26 апреля 1758 года от имени Полномочного Министра Генерал-лейтенанта Никиты Панина и Шведского Министерства (Полн. Собр. Зак. № 10830) [199] постановила меры об ограждении торговли всех наций в Балтийском море ⁶². Потом 9 марта 1759 г. заключила об этом конвенцию с Швециею в которой определила: не препятствовать мореплаванию и торговле даже подданных Пруссии, с которою Россия и Швеция вели войну и постановила, чтобы за исключением торговли заповедными товарами и с гаванями, находящимися в блокаде: дозволять им совершенную безопасность, и всеми силами защищать их от всяких притеснении по торговле и наконец объявили что обе договаривающиеся стороны будут иметь в виду то, чтобы никакая Держава не посылала в Балтийское море ни военных кораблей, ни корсаров. Конвенция эта была принята 27 октября (7 ноября) т. г. Королем Французским; 7 (17) марта 1760 г. приступил к ней и Король Датский ⁶³.

Сами иностранцы сознаются ⁶⁴, что не смотря на все эти трактаты и свободу предоставленную нейтральным, те же самые державы, которые признали эти начала, переменяли образ действий как только им было выгоднее следовать противоположному правилу. Франция противу своей воли, признавшая правило о свободе торговли, включенное в Утрехтский трактат 1713 первая стала уклоняться от исполнения этого правила. Вследствие этого она и другие державы издали уставы и морские постановления, которыми уполномочивали корсаров захватывать неприятельские товары нагруженные на нейтральных судах и предписывали самим нейтральным отяготительны условия, несогласные с свободою торговли и содержанием трактатов, и, уже с 1740 года, начали захватывать неприятельскую собственность на нейтральных кораблях, не смотря [200] на то, что положительными трактатами было условлено совершенно противное ⁶⁵.

Англия достигнув преобладания на морях решилась стеснить свободу торговли и не только не заключала более, с другими народами, трактатов на этом основании, но стала упорно возражать, что начала свободной торговли не согласны с общим правом народов, а Утрехтский трактат есть исключение из правила; она ограничилась после сего исполнением трактатов в отношении к тем народам, с которыми они были заключены и только на то время, которое в этих трактатах было определено. Но в договоре Англии с Россиею 20 июня 1766 года ст. 10 ⁶⁶ дозволяется подданным обеих договаривающихся сторон свободно торговать с государствами, с которыми та или другая держава будет находиться в войне, с тем только, что означенные подданные не будут возить врагам другой стороны, военной контрабанды и не будут иметь сношений с местами действительно блокированными. (Полн. Собр. Зак. № 1262). Marteus recueil des traites t.I. p. 370. Франция также провозглашала начало не свободной торговли, декларациею Людовика XVI, от 21 октября 1744 года объявлены подлежащими конфискации не только неприятельские товары но даже все произведения земли и фабрик неприятельских; в декларации Людовика XVI, от 26 июля 1766 года, хотя не признано начало, и что флаг покрывает груз, но и противоположное правило 1744 года уже не было помещено. В трактате 1779 г., заключенном в Гамбурге с Герцогством Нижне-Саксонским (ст. 15) было условлено, что контрабанда и другие предметы, принадлежащие неприятелям Короля и находящиеся на судах того Герцогства, будут конфискованы. Таким образом до 1779 г. законодательство Франции не признавало [201] начала свободы торговли, хотя оно было включено в Утрехтском трактате и других отдельных договорах, заключенных с другими народами. К этому времени впрочем Франция обратилась к началам освященным Утрехтскими трактатами: в торговом трактате, заключенном 6 февраля 1778 г., с Соединенными Северо-Американскими Штатами признано правилом между договаривающимися сторонами, (ст. 23), что свободные корабли, будут делать свободными и товары и что все вещи, которые окажутся на кораблях подданных одной из содоговаривающихся сторон, будут признаны свободными, хотя бы груз этот или часть оного, принадлежала неприятелям другой ⁶⁷. Уставом 26 июля того же года, Людовик XVI распространил эти права на все нейтральные государства.

В это время война за независимость Соединенных Штатов, [202] была в полном разгаре. Англия, Франция, Испания и Голландия , беспрерывно вооружали новые эскадры, для упрочения независимости означенных Штатов, противодействия самовластию Англии и покровительства всеобщей торговле, которой Англия делала все возможные притеснения. Императрица Екатерина II, решилась положить конец этим насилиям и обеспечить свободу торговли всех держав. Декларациею 28 февраля 1780 г. разосланною ко всем Европейским Державам, она провозгласила начало всеобщей свободной торговли и правила, которые она решилась принять для защиты этой торговли. Правила эти известные под названием Морского Вооруженного Нейтралитета, составляют славу Царствования Екатерины и приведенные выше декларации Императора Петра Великого 1719 года; Императрицы Елисаветы 1758 года; и конвенция 1759 года делают безуспешною — попытку иностранцев, присвоить себе первую мысль об этом нейтралитете, приписывая оную бывшему тогда французскому посланнику в С. Петербурге. Это дальнейшее развитие той мысли о свободе торговли, которая выражена в общих чертах еще — Иоанном III. — хоти полки ходят, а гостю путь не затворен, гость идет на обе стороны без всяких зацепок.... высказана относительно морской торговли Петром I и для осуществления которой признавала необходимыми военные меры еще Императрица Елисавета в прокламации графа Панина ⁶⁸. Декларация эта не помещена в Полном Собрании Законов и не была [203] издана в официальных актах, поэтому мы решаемся представить перевод свой вместе с самым текстом.

PROCLAMATION.

“L'imperatrice des Russies a si bien manifeste les sentiments de justice, d'equite et de moderation qui l'animent; Elle a donne des preuves si evidentes, pendant le cours de la derniere guerre quE'lle a du soutenir contre la Porte Ottomane, des egards qu’elle a pour les neutres et pour la liberte du commerce general, qu'Elle peut s'en rapporter avec franchise au temoignage de toute l'Europe. Cette conduite et les principes d'impartialite qu'elle a maintenus pendant la guerre actuelle, ont du Lui inspirer la confiance que ses sujets jouiraient paisiblement des fruits de leur industrie et des avantages qui appartiennent a toute nation neutre. L'experience a cependant prouve le contraire. Ni ces considerations-la, ni les obligations que prescrit le droit des gens universel, n'ont empeche que quelquefois les sujets de S. M. I. n'aient ete molestes dans leur navigation et arretes dans leurs operations par les nations belligerantes. Ces entraves, mises a la liberte du commerce general, et du commerce de la Russie en particulier, sont de nature a exciter l'attention des gouvernements des nations neutres. L'Imperatrice voit resulter pour elle l'obligation de l’en affranchir partons les moyens compatibles avec Sa dignite et avec le bien-etre de Ses sujets. Mais avant d'en venir a des resolutions ulterieures et dans l'intention sincere de prevenir de nouvelles atteintes, Elle a cru etre de Sa justice d'exposer aux yeux de l'Europe les principes qu'Elle va suivre, et qui sont propres a lever tout malentendu et ce qui pourrait y donner lieu. Elle le fait avec d’autant plus de confiance qu'Elle trouve ces principes consignes dans le droit primitif des peuples que toute

ПРОКЛАМАЦИЯ.

“Императрица Всероссийская, так искренно выразила чувства справедливости и умеренности Её оживляющие в течение последней войны, которую Она должна была вести с Портою Оттоманскою, и представила столько доказательств внимания Своего к нейтральным державам и свободе торговли, что может с откровенностью сослаться на свидетельство всей Европы. Этот образ действий, и начала беспристрастия, которые Она сохраняла в течение настоящей войны, должны были внушить Ей надежду, что Её подданные будут беспрепятственно наслаждаться плодами своей промышленности и преимуществами, принадлежащими каждой нейтральной нации. Опыт доказал однако же противное; ни приведенные уважения, ни обязанности, предписываемые всеобщим международным правом не могли отвратить от подданных Е. И. В. препятствий в торговле и помех в их действиях со стороны воюющих наций. Эти помехи, причиняемые свободе общей торговли, и в частности Русской торговле, таковы, что должны обратить на себя внимание нейтральных наций. В следствие сего Императрица чувствует себя обязанною освободить оную всеми средствами, совместными с Её достоинством и благосостоянием Её подданных. Но, не принимая еще дальнейших решений и искренно желая предупредить новые столкновения, Она сочла для Себя долгом справедливости выразить пред Европою начала, которым будет следовать и которые могут отвратить всякое недоразумение и всё, что могло бы подать к тому повод. Она делает это тем с большим доверием, что находит эти начала внесенными в первоначальном праве народов, которого всякая нация

[204]

“nation est fondee a reclamer, et que les puissances belligerantes ne sauraient invalider sans violer les lois de la neutralite, et sans abandonner les maximes qu'elles ont adoptees dans differents traites et engagements publics. Ils se reduisent aux points qui suivent:

1. Que les batiments neutres peuvent naviguer librement de port en port et sur les cotes des nations en guerre.

2. Que les effets appartenant aux sujets des puissances en guerre soient libres sur les batiments neutres, a l'exception des marchandises de contrebande.

3. Que l'imperatrice se tient, quand a la fixation de celles-ci, a ce qui est enonce dans les articles 10 et 11 de son traite de commerce avec la Grande-Bretagne, en etendant ces obligations a toutes les puissances en guerre.

4. Que pour determiner ce qui caracterise un port bloque, on accorde cette denomination qu'a celui ou il y a, par la disposition de la puissance qui l'attaque, avec des batiments de guerre arretes et suffisament proches, un danger evident d'entrer.

5. Ces principes serviront de regie dans les procedures et dans les jugements pour la legalite des prises.

S. M. I., en les manifestant, ne balance pas a declarer que, pour les maintenir, et afin de proteger l'honneur de Son pavillon et la surete du commerce de Ses sujets contre qui que ce soit, elle fera appareiller une partie considerable de Ses forces maritimes. Cette mesure n'influera cependant eu aucune maniere sur la rigoureuse neutralite qu'Elle entend strictement observer, et qu'Elle maintiendra tant qu'Elle ne sera point provoquee et forcee de sortir des bornes de la moderation et d’une parfaite impartialite.

имеет основание домогаться u которое воюющие державы не могут ослаблять без уничтожения законов нейтралитета и нарушения правил, которые ими приняты в разных трактатах и публичных договорах. Начала эти ограничиваются следующими пунктами:

1. Что нейтральные корабли могут свободно плавать из одного порта в другой и у берегов воюющих держав.

2. Что вещи, принадлежащие подданным воюющих держав были свободны на нейтральных судах за исключением заповедных товаров.

3. Что относительно определения сих товаров Императрица придерживается того, что изображено в 10 и 11 статьях торгового трактата Её с Великобританиею, распространяя эти обязанности на все воюющие державы ⁶⁹.

4. Что для определения того, что составляет блокирование порта, следует признавать таковым тот только, где по расположению военных судов нападающей державы стоящих довольно близко к порту есть очевидная опасность для входа.

5. Эти начала будут служить правилом при производствах и решениях о законности призов.

Ея Имп. Величество возвещая эти начала, не колеблется объявить, что для поддержания их, для покровительства честь Российского флага и безопасности торговли Её подданных, противу кого бы то ни было, Она повелит выступить в море значительной части Своих морских сил. Но эта мера не будет иметь никакого влияния на строгость нейтралитета, который Её В-во намерена будет ненарушимо соблюдать, и который будет соблюдать, если только не будет вызвана и принуждена выступить

[205]

Ce ne sera que daus cette extremite que Sa flotte recevra l’ordre de se transporter ou l’honneur, l’interet et le besoin l’appelleront.

En donnant cette assurance formelle avec la franchise propre a Son caractere, l’Imperatrice se flatte que les puissance belligerantes, penetrees des sentiments de justice et d’equite dont Elle est animee, contribueront a l’accomplissement de Ses vues salutaires, lesquelles tendent si manifestement a l’utilite de toutes les nations et a l’avantage meme de celles qui sont en guerre; qu’en consequence, elles donneront a leurs amiraux et officiers commandants des instructions analogues et conformes aux principes ci-dessus enonces, puises dans le code primitif des peuples et adoptes si souvent dans leurs conventions”.

из границ умеренности и совершенного беспристрастия. Только в этой крайности флот Её получит приказание отправиться туда, куда будет требовать честь, польза и необходимость.

Давая это торжественное обещание с искренностью, свойственному Её характеру Императрица надеется, что воюющие державы, проникнувшись чувствами справедливости, которыми Она одушевлена, будут содействовать исполнению Её спасительных намерений столь явно стремящихся к пользе всех наций и выгоде даже тех, которые находятся в войне; и что в следствие сего они дадут своим адмиралам и начальствующим офицерам соответствующие инструкции сообразно с вышеизложенными началами, почерпнутыми из первобытных прав народов и столь часто принятыми в их договорах”.

Прокламация эта подписана 28-го февраля, 1780 года и препровождена в марте того же года.

Полученные ответы служат доказательством, в какой мере и друзьями и недругами оценены эти начала.

1. Lucchesi-Palli. Principes du droit public maritime. Trad, par Galiani 1842. p. 42.

2. Спасовича — Расс. о правах нейтрального флага и н-го груза. Спб. 1851. стр. 1. О том, в чем состоит это беспристрастие, см. Wheaton. Elements du droit des gens. Leipz. 1852. t. II. p. 94.

4. Теннеманн Ист. Филос. в переводе Кузена. Брюссель 1837. т. I. стр. 147.

5. Nous definirons la guerre: l’etat de lutte a main annee entre deux nations. C'est la sa definition morale. Broutta. Lecons de droit militaire. Paris 1842. p. 101.

6. Таково было и мнение имп. Наполеона I, когда он находился на Острове Св. Елены: народное право относительно морской войны осталось в прежнем варварстве.... желательно, чтобы понятия, которым следуют в войнах на суше, были приняты и относительно морских войн; чтобы морские военные силы двух государств сражались между собою, а купеческие суда не были конфискованы, водоходцы и пассажиры невоенные не были взяты в плен; тогда морская торговля производилась бы между воюющими, так как она происходит на твердой земле, среди сражений, которые даются войсками. Приведено в соч. Ст. Ю. Дестуниса, Начальные основания морского права, оконченном в 1834 г. и к сожалению, еще не изданном.

7. Ortolan. Regles internationales et diplomatie de la mer. Paris. 1853. t. 1. 64.

8. См. об этом предмете прекрасную статью С. Ю. Дестуниса: Изложение понятий разных народов о власти над морем (Ж. М. Н. Пр. 1846 г. № 5 и 6).

9. Это место грамоты приведено Карамзиным в 54 примеч. к X т. И. Г. Р. Вот еще один из тех весьма многих случаев, когда мы можем сказать с Английским Историком Юмом: so much juster notions of commerce (лучше бы сказать of principles of governament — оно было бы полнее и вернее) were entertained by this barbarian, than appear in the conduct of the renowned Queen Elitabeth I Hist. of Engl. appendix. III. Кар. там же прим. 50.

10. Hautefeuille. Des droits et des devoirs des nations neutres en temps de guerre maritime. Paris 1848 t.1 p. 39.

11. См. С. Пб. Вед 15 Мая 1854 г. № 107 на стр. 534 статью о нарушении фрегатом Furious векового морского обычая, относительно переговорного флага. В начале этой статьи сказано: в морском деле — обычай есть закон.

12. Акты Зап. России. I. СПб. 1846. № 192, стр. 236 и 237.

13. Les desordres causes parles guerres et l'anarchie, l’imperfection de l’administration publique rendaient les routes aussi peu sures que les moyens de transport difficiles.... Pardessus, Collection des lois maritimes anterieures aux XVIII siecle Paris 1828–1845. 4° t. n. introd. p cviij. La piraterie etait un fleau non moins redoutable. L’anarchie qui pendant plusieurs siecles reduisit chacun a se faire justice, servit de pretexte aux guerres privees et colora les briguandages de toute espece, avoit cesse assez generalement sur terre au XII-e siecle. La nature des choses devait la laisser substister plus longtemps sur la mer. Il fallait de.grande progres dans la civilisation, et une sorte de convention entre tous los souverans pour assurer la securite des navigateurs. Aux XII et XIII siecles, et meme longtemps apres, un vaisseau richement charge n'etoit jamais a l’abri des attaques des pirates. Rarement on pouvoit obtenir justice des gouvernements qui tantot redoutaient les coupables, tantot etaient de connivence avec eux. L’absence d’une police reguliere donnoit a ces brigands la facilite de trouver des asiles; des portions entieres de pays etaient quelquefois occupees par eux, comme le sont encore les cotes barbaresques.... La guerre donnait lieu a une espece de piraterie qu’on a decoree du nom de droit de course et que la civilisation moderne n’est point encore parvenue a faire abolir. Dans un temps ou les gouvern-s n’entretenoient pas de forces maritimes permanentes, ou les vaisseaux employes a leurs expeditions etaient requis, loues ou achetes pour le besoin du moment, il etoit assez naturel que, des que la guerre se manifestoit, chaque etat appellat ses sujets a son secours, en les constituant auxiliaires de ses armees navales (*).... A l’exemple des petits etats d’Italie les villes maritimes de France, d’Angleterre, de Flandre, soutenaient souvent leurs querelles par des courses, avant que leurs souverains se fussent fait des declarations de guerre; et meme il n’etait pas rare que ces hostilites eussent lieu entre des villes soumises au meme souverain.... Pardessus ib. p. cxx.

14. Et si forte aliquis Arelatensis cum Jannensis douee guerra inter Pisanos et Jannenses fuerit, a Pisanis inventus fuerit in eorum navibus vel lignis eundo, vel redeundo, liceat Pisanis et Pisanae Civitatis forciae et districtus hominibus Arela-tansibus et res eonun, tamquam Jannuesium offendere et capere, et capta retinere et non reddere nec reddi facere. Et propterea hec Pai et concordia non rumpatur.... Anno 1221 mensa madia. Muratorii Antiquitates italicae, medii aevi. t. ir col. 398.

15. Приведен Витоном в Истории успехов международного права т. I. на стр. 86 и Спасовичем в Рассуждении о правах нейтрального флага и нейтрального груза. Спб. 1851, на стр. 31.

16. Et einsi si les gens dedit roi d’Engleterre et de France preignent en la mer, ou en port, nules niefs de ses adversaires ou ennemys, et en lesdites niefs soient trouvez marchandises ou autres biens de la marine et citez avant dites, soient lesdits biens et marchandises amenez en Angleterre, et sauvement gardez tant que les marchants de queux memes les biens et marchandises seront, aient prouve que les biens soient leurs. Dumont Code diplomatique universel t. Il, p. 265.

17. Факт этот приведен y Ст. Ю. Дестуниса, там же.

18. Les marchands, maisters de niefs et mariniers dudit pays de Flandres, ou demeurons en Flandres, ne am?neront pour fraude ne couleur quelconque, aucuus biens ou marchandises des ennemis des Englis par mer; et en cas qu’ils en soient demandes par aucuns escumeurs ou autres gens de la partie d'Angleterre, eux en feront pleine et juste confession. Dum. ib. I, p. 305.

19. Item, que es vitailles, marchandises et autres biens veniants des parties de l’oist vers le royalme d’Engleterre ou a Calejs, ou devers Flandres, par quelconques personnes non ennemies d l’une partie on a l’autre, et en quelconques vesseulx ils soient menez, ne sera per ceulx de l'une partie ne de l'autre, mis empechement ne desturbier en quelconque manere.... “except armiers, artilleries, canons et autres choses semblables et invasibles”. Dum. t. 2. p. 302. Azuni, Droit maritime de L'Europe. Paris 1805 t II. p. 151.

21. Item, ledit terme durant, les marchands, maisters de nefs et mariniers desdits pays de Brabant, Flandres et de Malines ne ameneront par fraude ne couleur quelconque, aucuns biens ou marchandises des ennemis des Anglais par mer; et en cas qu’ils en seront demandes par aucuns escumeurs ou autres gens de la partie d’Angleterre, ils en feront juste et pleine confession. Dum. III, p. 558.

22. Ils ne transporteront (les Genois) dans leurs navires, ni biens ni marchandises d’aucun de nos ennemis, et dans les cas ou ils le feraient, ils doivent, sitot qu’ils en seront requis par nos officiers, dire la verite, et declarer qu elles, sont les proprietes ennemis qu’ils ont a bord, et les abandonner sur le champ et sans difficulte a nos capitaines ou a ceux qui commandent nos vaisseaux pour la garde de la mer, ou a tons autres nos sujets qu’ils pourraient rencontrer sur mer, eu recevant l’indemnite du nolis desdites marchandises ennemis, etc. Lampr. p. 205.

24. Et par ce qui est dit par ce present traiete, n’est pas entendu que si les gens du pays de Bretaigne mettaient leurs personnes, biens, ou marchandises en navires de partie d’ennemies de nous et de nous pays et royaume d'Angleterre, non aians sauf conduit de nous, ne esteans en trues ou abstinans de guerre avec nous, que les gens dudit partie d’Angleterre ne puissent prendre et acquerir a euex lez personnes, et biens qu’ils prendront dedans les navires ennemis de partie de nous et de notredit paus et royaume d’Angleterre, et ainsi pourront, etc. Lampr. p. 208.

25. De plus, ils est convenu comme ci-dessus, que les sujets desdites princes soit qu’ils soient marchands, soit mariniers ou maitres de navires, ne conduiront point ou ne feront point conduire frauduleusement par mer, des effets ou marchandises des ennemis de l’un des memes princes; et s'ils agissent autrement et qu’ils soient interroges par les sujets ou officiers desdits princes, ils seront obliges de dire la verite pleine et entiere, et de faire la declaration qui leur sera demandee, a laquelle on se tiendra pour le present, et ceux qui font lesdites demandes ne pousseront pas plus loin la recherche. Mais si ensuite il est prouve que les reponses et les declarations ont ete fausses, alors le declarant sera tenu de donner a celui qu’il a trompe, autant que les marchandises des ennemis, transportees par lui, seront estimees valoir. Lampr. tir. Penchet p. 206.

26. По исследованиям Пардессю, в приведенном сочинении T. II, гл. XII. стр. 35. М. Консулат составлен не прежде XII и не позже XIV века.

27. Ст. эта совершенно сходна с приведенною на стр. 183 в примеч. 6.

29. Les speculateurs faisaient eux memes leurs affaires; les accompagnaient ou faisaient accompagner leurs marchandises dans les expeditions et les retours; le mouvement des personnes etait immense, comparativement a l’importanse des negotiations. Pardessus, collection des lois maritimes anterieures au XVIII s. t. II, p. civ. Lucchesi-Palli, ib. p. 59.

30. Это постановление подтверждено и уставом Генриха III, изданным в 1584 году. Hautef. ib. I, 36.

34. Приведено у Ортолана там же Т. 2, стр. 97. из сочинения James Reddie Researches historical and critical in maritime international law. Edimbourg 1844.

35. Et parce que aucuns sujets de la France naviguent sur vaisseaux appartenans a nos ennemis et y chargent de leurs marchandises, et etant rencontres, ils sont faits le plus souvent esclave et leur marchandises prises; pour cette cause, nous commandons et voulons que d’ici en avant ils ne puissent ettre pris sur ce pretexte, ni leurs facultes confisquees s’il ne sont trouves sur vaisseaux de cours.

Voulons et commandons que les marchandises qui seront chargees a nolis sur vaisseaux francais, appartenantes aux ennemis de notre Porte, ne puissent etre prises sous couleur qu’elles sont de nosdits ennemis, puisqu’ainsi est notre vouloir. Lampredi. Du commerce des neutres en terns de guerre trad, par Penehet. Paris. 1802 p. 199. Тон этот, как замечает Ст. Ю. Дестунис в приведенном сочинении, приличен скорее фирману, нежели трактату, и объясняется тем, что Турция владела в то время северными берегами Африки, из которой, по мановению её, выступали вооруженные суда алжирских, тунисских и других корсаров — разбойников, покрывавшие Средиземное море.

36. Et encore que quelques sujets desdits Pays-Bas allant en marchandises, fussent trouves dans quelques vaisseaux allant en course, pourvu qu’ils ne soient associes des pirates, mais seulement qu’ils s’y trouvent comme negocians ou passagers, leurs marchandises ne seront pas confisquees ni leurs personnes faites esclaves, parce qu’ils se seraient trouves sur un vaisseau de pirate.

Si quelques marchands ou chretiens, qui ne sont point en paix avec nous, chargent quelques marchandises sur les vaisseaux des sujets des Pays-Bas, on ne les pourra confisquer sous pretente qu elles appartiennent a d’autres personnes n’etant pas en paix avec nous. Lampredi ib. 211 и 200.

37. On prendra garde que, sous pretexte de commerce, ou ne porte a l’ennemi des secours, soit en vivre , armes ou instrumens de guerre. Quiconque aurait essaye de le faire, doit etre puai de peines severes. Lampr. ib. 214.

38. Bien entendu toutefois que par-la ne sera point defendu le trafic et commerce libres hors desdites Provinces-Unies, soit pour la ville de Riga, comme pour quelque autre ville, pays et havres situes sur la mer du nord ou de l’est, qui sont ous l’obeissance des ennemis presens ou futurs de sa majeste ou de la couronne de Suede.

41. Mais d’ailleurs aussi sera libre et affranchi tout ce qui sera dans les navires appartenants aux sujets desdits seigneurs Etats, encore que la charge ou partie d’icelle fut aux ennemis dudit, seigneur roi, excepte les marchandises de contrebande, etc.

43. Que tous les biens et marchandises des ennemis de l’une ou de l’autre partie charges sur les navires de l’un ou l’autre de leurs peuples ou sujets, restent intacts. Tous lesbiens et marchandises de ladite republique ou du roi, et des leurs sujets de part et d’autre, changes a bord des vaisseaux de leurs ennemis, et qui y sont trouves, seront confisques avec les navires eux-memes et vendus publiquement. Lampr. p. 201, 209.

44. Il est convenu que les navires appartenans aux sujets ou peuples de l’une ou de l’autre des parties contractantes, naviguans en pleine mer, restent libres, et meme qu’ils rendent libres leurs cargaisons, quoiqu’ils s’y trouve des marchandises, meme de grains et des vivres qui appartiennent aux ennemis de l’une ou de l’autre, excepte neanmoins les marchandises defendues et de contrebande.

45. Que la robe de l'ennemi ne confisque point la robe de l’ami, et que les navires a eux appartenans soient libres, bien qu’il y eut de la marchandise appartenante aux ennemis, si ce n’est qu’il s’y en trouvat de contrebande. Lampr. 201.

46. Wheaton Histoire des progres du droit des geus. Leipsig. 1853 T. I. стр. 160. И эта уступка была отменена в трактате 1716 г. которым восстановлена конфискация неприятельской собственности найденной на кораблях нейтральных за исключением самых кораблей. См. там же 107.

47. Il а ete en outre accorde et convenu que tout ce qui se trouvera charge par les sujets de Sa Majeste tres-chretienne en un navire des ennemis, sera confisquet mais d’ailleurs aussi sera libre et affranchi tout ce qui appartiendra aux sujets du roi tres-chretien, encore que la charge ou partie d’icelle fut aux ennemis dudit seigneur roi, sauf les marchandises de contrebande. Lampr. ib. 202.

48. Il est en outre libre et permis au peuple belge de porter des marchandises de tout espece, meme des armes, instrumens de guerre et des vivres, tant des ports des Province-Unies que de tous autres pays, dans quelqu'en droit et dans quelque region du Monde que ce soit, meme dans les Etats des ennemis du rot et du royaume de Portugal. Les marchandises et les effets appartenans aux ennemis de l’une ou l’autre parties, et charges sur les vaisseaux du roi ou des sujets de chacun desdits Etats; doivent etre libres, et ne peuvent etre ni arretes, ni otes a leurs possesseurs.

50. On doit regarder comme libre et exempt de toute recherche, tout ce qui sera trouve sur les navires des sujets de la Grande-Bretagne, quoique la cargaison on une partie appartienne aux ennemis des Etats-Generaux, excepte les marchandises de contrebande.

55. Отдел этого устава о разбирательстве ссор, произошедших между шкиперами и служителями и хозяином, получил обязательную силу и в нашем отечестве. В указе 25 октября 1810 г. (П. С. 3. № 28444.) § 51 сказано:

Ежели на Русском судне произойдут ссоры у Шкипера с служителями или хозяином, то Консул должен разбирать их сообразно с правилами, изложенными в Уставе мореходства, изданном Людовиком XIV в 1681 году, впредь до издания устава для Российского мореходства.

56. S’il survenait une guerre entre le roi de France et quelques puissances autres que l’empereur et l’Empire, les vaisseaux de Sa Majeste et ceux des ses sujets, armes en guerre ou autrement, ne pourront empecher, arreter ni retenir les navires desdites villes anseatiques... si ce n'est qu'ils fussent charges de marchandises de contrebande pour les porter aux pays et places des ennemis de la couronne, ou de marchandises appartenantes auxdits ennemis.

Les vaisseaux desdites villes anseatiques, sur lesquels il se trouvera de marchandises appartenantes aux ennemis de Sa Majeste, ne pourront etre retenus, amenes ni confisques, non plus que le reste de la cargaison; mais seulement lesdites marchandises appartenantes aux ennemis de Sa Majeste seront confisques de meme que celles qui seront de contrebande, etc. Lampredi ib. 207.

57. Этим трактатом уступлена России Лифляндия, Эстляндия, Ингерманландия и часть Карелии с Выборгским уездом, с городами и крепостями Ригою, Динаминдом, Перновом, Ревелем, Дерптом, Нарвою, Выборгом, Кексгольмом, и прочими; островами Хилен, Даго и Меном.

58. В приведенной статье, которая одна относятся к настоящему предмету сказано: Коммерции, имеют свободно, и беспомешательно между обоими Государствами, и к оным принадлежащими землями, подданными и жительми, как на земли, так и водою учреждены, и сколь скоро возможно чрез особливой трактат, к пользе обоих Государств утверждены быть. А междо тем могут обои Российские и Свенские подданные, тот час по Ратификации сего мира, в обоих Государствах и землях, с платежем в каждом Государстве, обыкновенные пошлины и протчие установленные права, всякими товарами, свои торги свободно и не возбранно отправлять: и имеют Российские подданные, в Государстве и землях Его Королевского Величества Свейского, и напротив того Свейские подданные, в Государстве и землях Его Царского Величества, таковые привилегии, и пользы в своем купечестве получать, какие дружебнейшим народом во оных позволены.

59. Соизволяется одной или другой стороны подданным в те области, которые ныне или впредь с которою-нибудь другою областью в войне обретаться будут, свободно в оные проезжать и назад возвращаться и в оных купечество свое отправлять, с тем изъятием дабы они неприятелям воинских аммуниций или припасов не привозили, однако ж из того выключаются те места, которые действительно морем или на сухом пути в блокаде или в осаде обретаются, однако ж могут оные подданные, кроме вышеупомянутых воинских припасов на кораблях, также и с пассажирами всякими другими товарами без помешательства в те места торговать.

60. См. соч. Лешкова, Историческое исследование начал нейтралитета относительно морской торговли. Москва 1841 г. стр. 85.

61. См. Соч. Du peril de la balance politique de l’Europe. London 1789 (приписываемое некоторыми Шведскому Королю Густаву III, а другими французскому публицисту Mallet du Pan. La politique la plus clairvoyant, говорит автор этого сочинения ne se doutait gueres a la paix de Neustadt (1721) que 25 ans apres un Roi de France defererait a la fille de Pierre I le titre de Mediatrice de l’Europe В подтверждение этого он приводит упомянутое письмо.

62. Декларация эта — начало Морского Вооруженного Нейтралитета заслуживает особенного внимания, и помещена в приложении № 2.

66. Статья эта совершенно сходна с 2-ю статьею трактата 1734 г., приведенною на стр. 196.

67. Il sera permis a tous et un chacune des sujets du roi tres-chretien, et aux citoyens, peuples et habitans des susdits Etat-Unis, de naviguer avec leurs batiment avec toute liberte et surete, sans qu’il puisse etre fait d’exception a cet egard, a raison des proprietaires des marchandises chargees sur les dits batimens, venant de quelque port que ce soit, et destines pour quelques place d’une puissance actuellement ennemie, ou qui pourra l’etre dans le suite, de Sa Majeste tres-chretienne ou des Etats-Unis. Il sera permis egalement aux sujets et habitans sus-mentionnes, de naviguer avec leurs vaisseaux et marchandises, et de frequenter avec la meme liberte et surete les places, ports et havres des puissances ennemies des deux parties coutranctantes ou d'une d’entr’elles, sans opposition un trouble, et de faire le commerce, non-seulement directement des ports de l’ennemi susdit a un port neutre, mais aussi d’un port ennemi a un autre port ennemi, soit qu’il se trouve sous sa juridiction ou sous celle de plusieurs, et il est stipule par le present traite, que les batimens libres assureront egalement la liberte des marchandises, et qu'on jugera libres toutes les choses qui se trouveront a bord des navires appartenans aux sujets d’une des parties coutranctantes, quand meme le chargement appartiendrait aux ennemis de l'une des deux, bien entendu neanmoins que la contrebande sera toujours exceptee. Il est egalement convenu que cette meme liberte s’etendrait aux personnes qui pourraient se trouver a bord des batimens libres, quand meme elles seraient ennemies de l’une de deux parties contractantes, et elles ne pourraient etre enlevee desdits navires, a moins qu’elles ne soient militaires, et actuellement au service de l’ennemi. — Lampredi ib. 218.

68. Известно, что Никита Иванович Панин, возведенный в 1769 году в графское достоинство, впоследствии управлявший иностранными делами, принимал главное участие и в деле Морского Вооруженного Нейтралитета 1780 года. Вейдемейер в соч. Двор и замечательные люди в России, во 2-й половине XVIII столетия. Спб. 1846 г. на стр. 198–201 приводит некоторые подробности о действиях Гр. Панина для возобновления прокламации 1758 года и упоминает о том, как оценены были Императрицею, его преданность к государству и к Ней.

69. Здесь разумеется трактат, заключенный 20-го июня 1766 года.

Текст воспроизведен по изданию: Обозрение трактатов о морском торговом нейтралитете // Морской сборник, № 6. 1854

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info