-

Письмо неизвестного лица из заточения

(1685 г.)

В рукописи ГПБ O.XVII.37 на лл. 35-36 находится сочинение неизвестного старообрядца («имя рек») — письмо (без начала) к «отцам и братии», очевидно монастырской. Незаурядное литературное дарование автора обращает на тебя внимание. Письмо представляет интерес и как материал для изучения эпистолярного стиля конца XVII в., и как памятник старообрядческой литературы, свидетельствующий о тесных связях с народной разговорной речью.

Рукопись, в которой находится письмо, — сборник в 8-ку на 175 лл., писанный скорописью разных почерков. Филиграни: герб Амстердама (напоминает № 3547 в альбоме Н. П. Лихачева «Палеографическое значение бумажных водяных знаков», датируемый 1689 г.) и шут (полностью соответствует № 469 в альбоме Н. П. Лихачева «Бумага и древнейшие бумажные мельницы»..., датируется 1676 г.). Филиграни и характер скорописи указывают на конец XVII в. В сборнике находятся многие письма протопопа Аввакума (опубликованные А. К. Бороздиным), единственное известное письмо Епифания, выписки из сочинений Нила Сорского, несколько старообрядческих произведений, начало повести о Ерше, Путешествие купца Василия Гагары и др.

О личности автора письма, который сидит в тюрьме и готов «в вере православной скончатись за Христа», известно очень мало: он монах: («А Николы-святителя... икона — мое обещание») и был захвачен воеводой, очевидно, на пути из монастыря.

Письмо совершенно не содержит риторики. Это подробный и неторопливый рассказ автора о своих бедах и невзгодах: воевода бил его, бросил в тюрьму, а товарища его Исаию Титова — «в застенок да кнутом на стряске». Отписки, посланные о них в Москву, остались без ответа, «а тамо на Москве отписку бросили под стол, — предполагает автор, — и другую отписку и потом ничево».

Центральный эпизод письма — встреча с устюжским архиепископом Александром, который в это время «плыл с Москвы». (Спор между Александром Устюжским и старообрядцем развивается не в плане отвлеченной богословской полемики, столь частой в старообрядческих сочинениях, а как живой диалог. Для доказательства истинности и исконности «старой веры» автор умело использует реплику архиепископа, косвенно подтверждающую произвольность новых обрядов: «…а крест перемени по-нашему, как власти изволили ныне». Так как автор остался верен своим убеждениям, его «опять в темницу сослали», где он и сидит «доныне», «по вся дни... смерти» ожидая «себе».

Кончается письмо обычной для писем того времени формулой: «Посем простите мя, грешнаго... елико согрешил словом, и делом, и помышлением, и всеми моими чювствы». [482]

Интересно отметить, что жестокость воеводы и собственные страдания осмыслены автором в плане сопоставления с мучениями Христа, и эта смелая параллель значительно усиливает основную мысль письма о безвинности старообрядцев и несправедливости властей.

Упоминание имени устюжского архиепископа Александра позволяет датировать письмо.

Устюжский архиепископ Александр был хиротонисан 8 февраля 1685 г. из архимандритов Иосифова Волоколамского монастыря. Умер 19 июля 1699 г. ¹ До него первым архиепископом Великоустюжским и Тотемским был Геласий (1682 — 1685; Устюжская епархия была учреждена в 1682 г.). Известие также, что Александр Устюжский «дважды лично ездил в Москву просить… о присоединении к его области от Вятской епархии Яренска с уездом». ² Ездил он не без успеха: «В 1685 г. из патриаршего разряда получена грамота о приписке Яренского уезда и городка к Устюжской епархии». ³

Исходя из этих дат, можно определить время написания письма: не ранее 8 февраля 1865 г. и не позднее конца 1685 г. Постольку в письме речь идее о том, что автора недавно приводили «на дощаник... пред владыку их Александра», который «плыл с Москвы», очевидно, что описываемою события происходили в промежуток с весны и до начала зимы 1685 г.

Обычный путь от Москвы до Великого Устюга проходил через Ярославль — Вологду, далее по реке Сухоне через Тотьму. Действие развертывается в пределах Устюжской епархии (Александр Устюжский назван «владыкой их», т. е. «владыкой» приставов и протопопа) во время плавания архиепископа по Северному речному пути, в одном из городов, расположенных по Сухоне, между Вологдой и Великим Устюгом, имеющем воеводу. Таким городом в конце XVII в. была Тотьма. К тому же фамилия Кусковых (в письме назван Яков Кусков, один из представителей воеводского управления) была очень распространена среди жителей Тотьмы. ⁴

Письмо дошло до нас не в автографе, а в списке, находящемся в сборнике старообрядческих произведений. Это значит, что уже в конце XVII в. оно воспринималось не как частное письмо, а как литературное сочинение, получившее право на внимание читателей и широкое распространение. Возможно, что именно при переписке было опущено малоизвестное имя автора и заменено безличным «имя рек».

Как отличительную черту этого письма надо отметить интерес автора к собственным переживаниям. Рассказывая о тех или других фактах, он каждый раз не забывает сообщить о своем настроении: «приде на мя печаль: жаль стало иконы Николы цюдотворца да книг» или «приде на мя радость неизреченная», «рад бысть зело». О Исаии Титове автор сообщает: «тосковал в тюрме долго, мало не умер с кручины».

В этом отношении письмо напоминает рассказы Епифания в его «Житии» и служит еще одним свидетельством пристального внимания старообрядческой литературы к внутреннему миру человека. [483]

Письмо неизвестного лица из заточения (1685 г.)

|л.35| ... и без пояса. А сам тут же стоит, велит денег искать на мне и велит донага розболокать. А я то говорю тогда: «Ведь, мов, и жиды также Христа на распятии розболокали донага». И я звалился на землю, упал из рук их, и оне вынесли вон, в болшую избу, да и бросили на лавку. Сам браню Никона, и потом приде на мя печаль: жаль стало иконы Николы-чюдотворца да книг. А Николы-святителя, чюдотворца, икона — мое обещание — стоит в приказа на полке. И потом приде на мя радость неизреченная, и уснул манием на лавке, желая по иконе: «А се кабы все мое принесли ко мне…» А, не вем кто, и говорит мне: «Не тужи, все у тебя». А Никола-чюдотворец, икона, на руках моих очюдилась, и я очьхнулся, рад бысть зело. И потом сковали да за решетку бросили, и ту седе день. И потом в тюрму бросили, и сежю даж доныне так. А Исаию Титова в застенок да кнутом на стряске. ⁵ А потом о нас отписку к Москве. А тамо на Москве отписку бросили под стол. /л. 35 об./ Так и другую отписку, и потом ничево. Да так то и ныне. А как устюжской архиепископ плыл с Москвы, и меня с товарищем моим ⁶ Исаиею взяли приставы да протопоп ис темницы, на дощаник привели пред владаку ⁷ их Александра. И он спрашивал так же мeня что и воевода в приказе толко помалу с кротостию обо всем а не бил меня ничем. А я отвечал так же обо всем что и воеводе в приказе о аресте и о молитве и он молвил там: «То, де, молитва хоть и пo-cтapoмy пускай так, а крест перемени по-нашему, как власти изволили ныне». А я то говорю ему: «Я так не крещуся по-вашему, но по преданию святых», а сам-таки и крещуся по-старому безпрестани, стоя. А он то да се говорит а сам то говорю ему: «Вси так святии отцы крестилися, так и я кpeщycь и молитву творю так и книги держу старые, а по-вашему не хочю ничево творить». Так меня он и опять в темницу ⁸ сослал ⁹ с приставы. А товарищ мой Исаия Титов повинился ему и волю их сoтвоpил так ево /л. 36/ Ияков Кусков ¹⁰ к себе и дернул. И сам то говорит: «Наш дe ты ныне, к нам и поиди». А потом за мною в тюрму сослали даж и ныне со мною в тюрму сeдит, лише бедного объманyли, а и не выпустили на свободу. Так он, бедной, тосковал в тюрме долго, мало не умер с кручины, а таки не хощет со мною мучитися за веру, чает себе выпуску, жить хощет еще. А я по вся дни живучи смерти ожидаю себе, дабы ми, грешному, тако в вере православной скончатись за Христа, сына божия, и за крест его, и за прочия законы его. И вы, отцы мои и братия, помолитися господу богу и богородице-свету и всем его святым о мне, грешном, дабы мя спасл бог, име же веси. С чадами посем здравствуйте о Христе Исусе во веки вeкoм, аминь. Посем простите мя, грешнаго, имя рек, отцы и братие, елико согрешил словом и делом и помышлением и всеми моими чювствы.

(ГПБ, O.XVII.37, лл. 35-36)

Комментарии

1. П. Строев. Список русских иерархов. СПб., 1877, стр. 734.

2. И. Покровский. Русские епархии в XVI-XIX вв., т. 1. Казань, 1897, стр. 368.

3. Там же.

4. См.: Таможенные книги по Тотьме: за 1675-1677 гг. — В кн.: Таможенные книги Московского государства XVII в., т. 3. М., 1951, стр. 829, 855.

5. К выцвело.

6. В ркп. товарищемоим.

7. Последний слог ку заклеен.

8. Последний слог цу заклеен.

9. На полях ркп. против этого слова тем же почерком приписан. ото (т. е. исправлено на отослал).

10. В ркп. Кускув.

Текст воспроизведен по изданию: Письмо неизвестного лица из заточения (1685 г.) // Труды отдела древнерусской литературы, Том 16. М. АН СССР. 1960

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info