СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

Материалы для истории рода дворян Савеловых, т. I, вып. 1. Издание Л. М. Савелова. Составил А. Юшков. Москва.

Названную книгу следует отметить, как одно из частных изданий такого рода, составляющих у нас вообще редкость.

Сам же издатель смотрит на него не только как на редкое, но и как на рискованное дело. В эпиграф он берет [484] слова Пушкина «Неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности». Эпиграф боевой. Издатель как бы предвидит не только холодное, но и прямо враждебное отношение большинства. В предисловии он признается в том «странном чувстве, какое приходится испытывать у нас лицу, занимающемуся генеалогией, чувстве того, как все на тебя смотрят как на сумасшедшего (!)». Из этого видно, насколько горячо отношение издателя к своему делу; но оно могло бы быть более хладнокровным. Само собою разумеется, что подобные взгляды ни мало не отнимают у этой отрасли знания ни его ученого, вспомогательного для истории, значения, ни культурного, в смысле уважения к предкам. Недостаток хладнокровия приводит далее к очевидному преувеличению, когда далее заходить речь о «большинстве, считающем историю русского дворянства позорной (?!)...» Очевидно, это несомненное преувеличение.

Краткий исторический очерк, посвященный роду Савеловых, указывает на их происхождение от новгородских бояр Савеловых, которые в свою очередь считали себя выходцами из Швеции. Древнейшие сведения о них относятся к XV в. В Москве Савеловы возвышаются в XVII в., особенно когда один из их рода Иван Петрович, в монашестве Иоаким, достигает сана Московского патриарха, и Савеловы становятся в ряду высшей служилой аристократии и приобретают много поместий и вотчин в разных местах.

Первый выпуск заключает в себе материалы, извлеченные из разрядных и поместных дел Московского Архива Министерства Юстиции. Они освещают как служебное положение и деятельность Савеловых, так и землевладельческое состояние их.

Предпосылаемое им предисловие от составителя дает нам общее представление об архивном материале, над которым приходилось работать, и выдвигает вперед его значение, как генеалогического источника, доставляющего строго оффициальные сведения, и при том часто не в сухом виде, а с множеством бытовых подробностей. В этом отношении автор, например, делает наблюдение, что брак помещиков XVII в. - преимущественно брак по расчету, коим имелось в виду только расширить материальное благосостояние, вследствие чего замечается оригинальное стремление жениться преимущественно [485] на вдовах, «прожитки» которых были вдвое крупнее девичьих. Понятно отмечается также чрезвычайно важное значение того же материала для географии, для составления карты административного деления и населенных мест России в XVII в., представляющей до сих пор настоящую tabula rasa.

Исходя из исторической точки зрения, составитель дает также сведения о самом Поместном Приказе, обрисовывает круг его деятельности по поместным и вотчинным делам, останавливается на вопросах, не имеющих непосредственного отношения к делу, как-то о приказном судоустройстве и судопроизводстве, причем не всегда справляется с ними. Так, принимая существование так называемой коллегиальности, хотя и «бессознательной» (?), он почему-то находит, что это коллегиальное начало в первой половине XVII в. применялось гораздо строже, чем во второй. Да и самое существование коллегиальности, в широком смысле участия в деле вместе с главным судьею из думных чинов еще всех дьяков Приказа, обосновывается им единственно на обычной формуле приговоров, в которой, вместо поименования учреждения, перечисляется его наличный состав. Фиктивность формулы в этом отношении обнаруживается записными книгами того же приказа.

В заключение составитель, справедливо указывая на более широкое, чем только генеалогическое, значение собранных материалов, несколько преувеличенно выражается об издании их, как таком, которое, «если даже и не претендует на широкое название актов Поместною Приказа, во всяком случае может быт названо довольно полною хрестоматией поместно-вотчинного права». Хрестоматия, ведь, должна представлять не просто сборник, хотя бы и полно представляющий известные материалы, в данном случае историко-юридические; кроме требования полноты, материал этот должен быть строго очищен от повторений и изложен по системе почерпнутой из самого права. В данном же случае материал выбирался не по типичности содержания или оригинальности формы, а по связи с генеалогическими именами, под которыми последовательно повторяются одни и те же виды документов; расположены они также не по однородности содержания, а по нисходящим ступеням родословия и по городам, соответственно их архивному расположению. [486]

В 1-й выпуск, надо заметить, вошли поместно-вотчинные материалы, как-то писцовые, переписные, отказные книги и челобитные с производствами по городам Ростову и Можайску. Что касается хронологических границ, то напечатанные материалы обнимают 1623-1701 годы.

Сделанные нами замечания имеют в виду лишь указать на сериозное отношение к делу и широкий на него взгляд, как со стороны его издателя, так и составителя. Остается пожелать изданию встретить то сочувствие, в зависимости от которого ставятся размеры, какие оно должно принять в последующих выпусках.

Н. А.