Лета 7117-го августа в 16 день приехали к Москве от неметцких от Свейских [которых прислал к государю царю и великому князю Василью Ивановичю, всеа Руси, ............ Свейского Карлуса] {Напечатанное в прямых скобках вписано над строкой неразборчиво}) воевод от Якова Пунтусова Делегарда с товарыщи послы дворяне ротмистр Яков Корбель да Индрик Душанфес да Анцъ Франзбек, а с ними прислал боярин и воевода князь Михайло Васильевич в приставстве Нелюба Суколенова да в толмачех с ними прислал Баженка Иванова, которого вывез с собою из цесарские земли диак Офонасей Власьев, а после Офонасья жил он у Михаила у Татищева. И поставлены те немцы на Посольском на Литовском дворе.

А в Посольском приказе диаку Василью Телепневу Нелюб Суколенов сказывал: отпустил их князь Михайло Васильевич из Колязина монастыря Волгою в судех и ехали они Волгою до Ерославля, а из Ерославля доехали (на подводах) {Напечатанное в скобках в рук. зачеркнуто.}) на Володимер, и до Коломны и до Москвы на подводах, а давано немцом по подводе человеку, а коры (да) иман им по дороге без денег, где что добудетца, а давали де... везде корм всякие люди с радостью, для того что они пришли ко государю на помоч.

Да Нелюб же сказал, что (а) в Володимере де (стол) чашник и воевода Василей Иванонович Бутурлин немец дарил: ротмистру (при) иноходец да чюгу бархатную, а товарыщем его двем человеком по чюге по камчатой да ротмистру ж прислал (да им же.....прислал) коврижку да хлебец чорной, толмачю Баженку шапку петли низаные околь лисей; да царевическая Иванова [118] царица инока Леонида прислала ротмистру ж коврижку да хлебец черной да скляницу меду.

А на Москве немцом велено давать поденного корму на день: 3 колача емесных, 4 колачи толченых, боран шерстью, 4 части говядины, 6 куров, пол поятя ветчины, 5 гривенок масла коровья, 2 крушки уксусу, 20 луковиц, 30 яиц, а соли и капусти и круп и сметаны как мочно сытым быти.

Питья: четвертник романеи, четвертник ренского, полведра меду вишневого, четвертник обарного, кружка вина боярского, кружка вина дворянского, ведро меду паточного, 2 ведра меду княжого, 3 ведра пива доброво, а отысылати велено корм и питья..........

А приставлёны были у корму стряпчей Борис Матусов да 3 человека сытников на день.

Да з дву ... велено давати на день по 2 свечи восковых да по 4 свечи сальных; да у них же велено быти 2-м человеком сторожом из Большого приходу. Да на 4 дни велено давати по возу дров да привозити по две бочки воды речные.

Суды столовые и поваренные з Дворца.

И августа в 17 день государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. велел немцом ротмистру Якову с товарыщи быти у себя государя на дворе.

И того дни немцы Яков с товарыщи у государя ц. и в. к. Василья Ивановича в. Р. на дворе были; ехал с ними ко государю на двор Нелюб Суколенов.

Лошади под них посыланы з государевы конющни. Приехав в город ссели с лошадей у Посольские полаты и были в Посольской полате у диака Василья Телепнева.

А как немцы вошли в палату, где сидит Василей, и Василей из своего места вышел и с ротмистром и товарыщи его витался, дали руку, и велел им сести, и спрашивал их здорово ль дорогою ехали. ..... Царскому величеству Яков Пунтусов для великого дела, а приказывал им бити челом царскому величеству, чтоб их царское величество (отпустил) велел (на себя) к воеводе отпустити не замешкав ..... о том до ... царского величества донести, а приказ со мною к царскому величеству о розных делех, а иные дела, которые воеводам и всей неметцкой рати учинились от русквх людей скорбны (и о боевых рознех), и что на роз ..... велено мне из ..... царскому величеству в тайне, а ныне ....... ведчи сказывал про немец государю, а немцы дожидалися государева выходу в Посольском приказе; а как велел государь немцом ити к себе ко государю, и шли немцы ис Посольские полаты мимо Архангела папертью да на середнюю лестницу.

(А как немцы вошли ко государю в полату и явил их государю).

А государь ц. и в. й. Василей Иванович в. Р. в то время седел в середней в золотной в подписной полате в царском [119] (платье), месте, что обито бархатом червчатым, а на государе было платейцо опашенок дымчат круживом да шапка (дымч) черная. А при государе в полате сидели бояре и окольничие и дворяне большие в охабенках и в однорятках (чорных) чистых и в чорных шапках. А в сенехи перед полатою были дворяне и приказные люди. А по крыльцу стояли дворяне и дети боярские и подъячие в чистом платье.

А как вошли немцы ко государю в полату, и явил их государю челом ударити (околь) диак Василей Телепнев, а молылъ: «Великий государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. с. и многих государств государь и обладатель, Свейского Карлуса короля воевод Якова Пунтусова с товарыщи посланники Яков Корбень с товарыщи вам великому государю челом ударили». И государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. жаловал немец, велел им ити к руке.

И быв у государя у руки, говорял ротмистр Яков речь (написати про толмача ся статья под), а толмачил по государеву указу толмач Бажен Иванов для того, что француженин, а опроче Бажена францовского толмача нет.

«Великии государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. с. велеможнейшаго государя нашего его королевского величества уставленой воевода над войском Яков Пунтусов Делегард велел вашему царскому величеству известити о ваших царского величества делех, что велеможнейший государь наш его королевское величество, жалея о вашем царского величества здоровье и о вашем государстве и хотячи с вами вперед быти в крепкой в суседственной дружбе и любви, объявляючи свое доброхотенье, послал вашему царскому величеству на врагов и разорателей на польских и на литовских людей на помочь своих королевского величества ратных воевод, его Якова розных государств с воинскими людьми. И воевода Яков Пунтусов с товарыщи с ратными людьми по приказу государя своего, пришед вашего государства в землю и сшедчися с воры с польскими и с литовскими людьми, под городы и в розных местех билися и тех воров во многих местех побивали и в языцех многих поимали; и пришед в Великии Новгород вашего царского величества к боярину и воеводе ко князю Михаилу Васильевичю {Скопину-Шуйскому. HF}, вашему царскому величеству служили и промышляли с раденьем. Послал из Новагорода советуя з боярином вашим со князем Михаилом Васильевичем в розные места воинских людей на тех воров на польских и литовских людей и на ваших изменников, и под Новым Городом и под Русою и в ыных во многих в розных местех с воры с польскими и с литовскими людьми и с рускими людьми, с вашими царскими изменники бились и тех воров многих побивали и в языцех многих поимали. А из Новагорода пошли всеми людьми з боярином и воеводою со князем Михайлом Васильевичем на тех воров на больших людей на прямое дело [120] и сшедчися с теми воры под Торжком бились и их многих побивали и поимали и, перелезши Волгу реку под Тверью, с воры с польскими и с литовскими людьми и с рускими людьми, с ызменники, не щедя голов своих билися и Божиею милостию тех воров побили на голову и языки многие поимали, а воровские воеводы ушли не со многими людьми. А после того побою королевского величества воевода Яков Пунтусов с войском измешкал во Твери за тем, чтоб войску после побоищ и приступов, которые здесь вашего царского величества в земле починились, поопочинути и ожидаючи от королевского величества свежих людей, которые прямо по королевскому письму к ним идут, а ожидают их к себе ото дни на день. А как королевского величества прибыльные люди к нему на помочь придут, и воевода Яков Пунтусов з Божиею помочью со всеми большими людьми вашего царского величества к ближнему боярину и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю пойдет и, прося у милосердаго Бога помочи, ваше царское величество и всю землю ото злого умышленья и тиранства от польских и от литовских людей избавят, и ваше б царское величество в доброй и в радостной мысли были и на его б королевского величества верную помочь, как посяместа было, прямо ожидали и надежны были». А из-говоря речь подал государю ротмистр Яков Бурьин грамоту воеводы Якова Пунтусова и государь велел приняти грамоту Посольскому диаку Василью.

Да велел государь Василью ж молыти речь.

(А как ротмистр речь изговорил) И по государеву приказу диак Василей Телепнев немцом молыл. «Яков Бурьин с товарыщи, великий государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. с. и многих государств государь и обладатель, велел вам говорити: (о которых делех говорили есте нам) речи есмя ваши выслушали и о чом о которых делех есте нам, великому государю, говорили (нам то ведомо), и те дела нам, великому государю, ведомы подлинно, а грамоту воеводы Якова Пунтусова (выслу . . .), которуго есте подали, выслушаем же и наш царской указ и отпуск будет вам вскоре (и отпустити вас велим к воеводам к Якову с товарыщи вскоре)». А как Василей немцом речь изговорил, и государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. призвал (к себе) диака Василья Телепнева, велел у них вспросити о здоровье про неметцких воевод (о здоровье). И по государеву приказу Василей говорил: «Яков с товарыщи, великии государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. с. и многих государств государь и обладатель, (жал) любячи государя вашего Карлуса короля, жалует воевод Якова Пунтусова с товарыщи (жалует), вспрашивает о их здоровье (яко воеводы Яков Пунтусов)». И ротмистр Яков говорил: «Дай Господи вы, великии государь, и государь наш Карлус король здравы были на многие лета, а воеводы Яков Пунтусов с товарищи в вашем государстве [121] на вашей царской службе вашим царским жалованьем здоровы». И по государеву приказу диак Василей сказал ротмистру Якову Бурьину с товарыщи государево жалованье в стола место корм еству и питье и отпустил их с приставом с Нелюбом Суколеновым на подворье.

А государева жалованья посланником Якову Вурьину с товарыщи послано в стола место з Дворца: 3 колачи смесных, 4 колачи толченых, 2 борана шерстью, 6 куров, полоть ветчины, четверть пуда масла коровья, 60 яиц. А соли и капусты и круп и сметаны и уксусу и луку и свечи против прежняго.

Питья: четверник романеи, четвертник ренсково, полведра меду вишневого, четвертник меду обарново, 2 кружки вина боярсково, 2 кружки вина дворянского, 2 ведра меду паточного, 2 ведра меду княжого, 3 ведра пива доброго.

(А се перевод з воевотцкие Якова Пунтусова грамоты)

А се перевод с Свейскова листу, каков лист писал к государю ц. и в. к. Василью Ивановичю в. Р. Свейскаго короля Карлусов воевода Яков Пунтусов Делагарди с ротмистром с Яковом с Карбелем с товарыщи; подал государю августа в 17 день 117-го года.

Того вилиможнейшаго высокорожденного князя и государя, государя Карлуса Девятого Божиею милостию государства Свейскаго, Готскаго и Венденскаго, Финского, Карельского, Лопскаго, в Нордланте, Каинскаго и Чюди в Лифлянтах короля уставленный над всем войском воевода в нынешнем руском походе яз Яков Делагардие, вольный господин в Экольму, господин в Кольке и Рунтины, даю ведати тому велиможнейшему высокорожденному князю и государю, государю Василью Ивановичю, царю и великому князю всеа Русии самодержцу, Владимерскому, Московскому, Ноугородскому, царю Казанскому, царю Астраханскому, царю Сибирскому, государю Псковскому и великому князю Смоленскому, Тверскому, Югорскому, Пермскому, Вятскому, Болгарскому и иных, государю и великому князю Новагорода Низовские земли, Черниговскому, Рязанскому, Полоцкому, Ростовскому, Ярославскому, Белоозерскому, Удорскому, Обдорскому, Кандинскому и всее Северные страны государю и сильный в Иверской земле тех Карталинских и Грузинских князей и иных многих государств государю и обладателю. Милостию и помочью Божиею мы твоих врагов подо Тверью низложили и их побили и розгоняли, и помыслил был яз с князем Михайлом Васильевичем Шуйским с обоих сторон воинскими людьми ближе к Москве податись и, как мы несколько милей ото Твери отошли, и проразумели от подъездщиков, что те Поляки и казаки, которые во Твери в городе сидели в осаде, из города Твери выбегли и после нашего отходу в свои большие полки под Москву пошли, и для того назад поворотился и город засел и хочю тот город ото всех врагов утеснения твоему царскому величеству верною рукою оборонити, и стал есми с своими [122] полки под тем городом и могу ево от твоего царскаго величества недругов оборонити, где будет теснота учинится, и посадши есми в городе своих пеших людей наготове для ради всякие меры, потому что в городе том многое належит и тот бы город под твоей царской мочью был для ради розные причины и которое ваше царское величества сам лутчи можешь разумети, нежли яз могу писати. И учинили то твоему царскому величеству ведомо, как яз и те головы, которые со мною, и наши люди милостию и помоганием Всемогущаго Бога тех твоих врагов низложили, побили и потоптали и трожды к городом приступали, покаместа яз суда в землю пришел; что от того люди и лошади истомны стали и, как ся выпочинут и люди храбрые учинятся твоих врагов поискати, и елико мне возможно в землю вперед подались, и яз в том не измешкаю, а по их всех опчему прошению и для ради потребных причин есми неколько день им дал опочинути, покаместа больши помочи получю от наших воинских людей, которые на пути есть. И все готовы суда в землю дошли, и о том мне прямая весть есть и для того есми за 14 ден послал неколько имяннитых адал, сиреч дворян к ним встречю, которым их до меня проводити, и, как есми последнея к твоему царскому величеству писал, да хочю есми утре к князю Михайлу Васильевичу Шуйскому от себя на помочь отпустити воеводу именем Эверст Горн, а с ним две тысящи воинских людей, для того чтоб ево люди храбрее стали, а врагом бы страх и ужесть была. И столь скоро, как Бог похочет и помочь получю свежих людей, которых яз со дни на день ожидаю, хочю и яз не мешкав со всею силою за ним итти и пойду твоему царскому величеству на помочь противу твоего величества врагов, нечто б всемогущий Бог твое царское величество от таковаго утеснение избавил, да чтоб твое царское величества на то прямо надежен был, послал есми (для тех вестей(?) к твоему царскому величеству сех написанных адалов имяны Яков Бурьин Керонель да Анцу Францбека с иными их четырьми товарыщи посланными с ними к Москве ехати, которые твоему царскому величеству подлинно по моему изустному приказу объявят все обстояния дел и как есми мышлю помочью велиможнейшего короля приказу совершати и твоему царскому величеству впредь помогати, как есми преж сего раденьем и хотеньем делал. И твое б царское величества тем верил, что оне твоему царскому величеству учнут говорити и иные обстояние дел объявят. А воинские люди жалобу имеют и о том скорбят, что оне твоему царскому величеству здеся в земле неколько свою верную службу показали и за то мало заплаты получили, и оне у меня о том просили, чтоб мне к твоему царскому величеству о том писати и того у тебя просити, чтоб твоему царскому величеству тою досталью, которая им доведется дати, попамятовати. И как яз от князя Михайла по ево писанию проразумел, что две дороги просты к Москве и без помешки к твоему [128] царскому величеству и назад мочно ехати и для того прошю у твоего царскаго величества, как мои посланвые назад поедут, чтоб твое царское величество те деньги сметив к князю Михайлу прислал, чтоб ему те деньги моим воинским людем розделити, чтоб оне хотны были и показали бы твоему царскому величеству вперед свою верную службу чему оне без сумнение розделити, как оне досталь заплаты получат, которую оне заслужили. И как твое царское величества из моего прежнего писма проразумел .....му царскому величеству с стороны ..... да даю ево ..... своего велиможнейшаго короля воздати. А с своей стороны своею парсуною прошю того, чтоб ваше царское величество мне в своем писание опасно ти учинил во всем том, что князь Михайла Васильевич Шуйской от твоего царскаго величества моему велиможнейшему королю за помочь, что его королевское величество твоему царскому величеству учинил и еще вперед учнет чинити, по ево князя Михайлова крепкому и твердому писанию и печатью и обесщанию укрепили и совершили и число было поставлено маия в 27 день, и то давно прошло, и твоему б царскому величеству о том указати все, что и яз занося и обесщенося, чтоб то вскоре совершено было для того, чтоб мой велиможнейший король тем подвижнее учинился твоему царскому величеству наипаче того помогание чинити и больши того приятельство показати, и яз тако ж со воинскими людьми, которые со мною есть и которых вскоре к себе начаюсь быти, подвижнее и хотнея бы обрелися и твоему царскому величеству были (и) всей руской земле верную службу показали и о том бы ваше царское величество никоторое сумнение не имели, но прямую надежю имели. Тако ж бы ваше царское величество с твоими царскаго величества верными подданными духовными и мирскими великими и малыми чины, которые при твоем царском величестве пребывают и верно служят, добрую мысль имели и ожидали бы достоверную и прямую помочь и дали бы твое царское величество мне ведати, как обстоит о недрузех твоих, чтоб мне ведома было, как мне иметись в своих делех. Да дошли до меня радостние вести, что к твоему царскому величеству на помочь идут люди из татарских и иных стран свежие люди, как есми проразумел ис твоего царскаго величества писание, которое к князю Михайлу писано; и то Всемогущий Бог к особливому помоганию устроил. Тако ж и нам Всемогущий Бог свою божественную силу твоему царскому величеству и нам опчея всем, потому что прямое дело имеем, покажет, и поручаю твое царское величество Богу Всемогущему, чтоб твоему царскому величеству в добре пребывати и твоему б царскому величеству преодоление имети над всеми своими враги и супостаты. Писано в полкех подо Тверью 2-го числа августа лета по Христе 1609-го году.

А на подписи написано: тому велиможнейшему высокорожденному князю и государю, Василью Ивановичю ц. и в. к. в. Р. с, Владимерскому, [124] Московскому, Ноугородскому, царю Казанскому, царю Астараханскому и Сибирскому, государю Псковскому и великому князю Смоленскому, Тверскому, Югорскому, Пермскому, Вятскому, Болгарскому и иных, государю и великому князю Новагорода Низовские земли, Черниговскому, Резанскому, Полоцкому, Ростовскому, Ярославскому, Белоозерскому, Удорскому, Обдорскому, Кандинскому и всее Северные страны государю и мочнему над Иверскою землею Карталинских и Грузинских князей и над иными многими государствы государю и облаадателю сие в руце.

И августа в 18 день по государеву указу диак Василей приказывал с переводчиком с Ываном Фоминым к ротмистру к Якову Бурьину, чтоб он Яков речем своим, что говорил вчерась перед государем прислал на письме к нему к Василью сего ж дни, чтоб те его речи государю ведомы были подлинно, да будет о которых и о иных делех приказ с ним есть и он бы тем речем своим прислал письмо.

И того ж дни к посольскому диаку к Василью Телепневу ротмистр Яков Вурьин приказывал с приставом з Данилом, чтоб ему Якову с товарыщи сего дни с ним (з диакомъ) с Васильем видетца, переговорити о государском деле, а речи которые он вчерась перед царским величеством говорил на письме изготовя пришлет сего ж дни запечатав своею печатью.

И диак Василей сказывал про то государю.

И государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. велел немцом ротмистру Якову Декарбелю с товарыщи быти у дьяка у Василья сего ж дни в Посольской полате и говорити с ним о его государских делех.

И того ж дни по государеву указу у посольского диака у Василья Телепнева Свейских воевод немцы ротмистр Яков Декарбель с товарыщи в Посольской полате были, а приезд их в город во всем был и лошади посыланы з государевы конюшни по прежнему.

А как ротмистр Яков с товарыщи вошли в Посольскую полату где сидит Василей, и Василей, встав и вышед из места своего, витався с ними и дав им руки велел им сести.

И ротмистр Яков с товарыщи седчи по местом показывал, Яков Василью (речи и говорил, чтоб ему показал Василью Яковлеву грамоту которую он вчерась подал перед государем (ему Василю), чтоб ему посмотреть у той грамоты Яковлевы руки таже Яковлева рука, что у него припись Яковлева у речей (да спрашивал Яков Василья, что про них к царскому величеству писал князь Михайло Васильевич, как они государским делом на воры промышляли и государю служили (?) и воров побивали)... письмо неметцкое за рукою и за печатью (а сказал, что) а.... что таковы речи приказал ему ....... перед царским величеством говорити (и Васи), а утех речей припись и печать воеводы Якова Пунтусова, и Василей б показал ему... [125]

...(на один) месяц дано в Новегороде конному (а дано) за восьм ефимков деньгами да собольми за четыре ефимка, а на другой месяц дано деньгами за четыре ефимка да собольми за восьм ефимков (то конному человеку, а пришли в государеву землю под ......... (в ....... в феврале, а что им дано (по двенатцати ефимков человеку) собольми, ино и того продати некому, и государь бы прислал им денег чем им пополнитца. А которые ныне ново идут, и тем бы также велел государь приготовити и свое государево жалованье наемные деньги и дати б им (прислати и дати б им) не замешкав, как они придут ко князю Михаилу Васильевичю, а только им государь не велит тотчас дати, и их тем оскорбити.

Да ему ж де Якову приказ говорити, что многие воинские люди на боех и на приступех поранены, а иные и побиты, и многие убытки починились в лошадях и в збруе и в рухляди да они ж де многижда на пустых местех стояли без корму, а за то им заплаты не бывало и они то покладывают на царского величества розсуждение и на милость.

Да ему зк Якову велено царскому величеству говорити: будет ли то крепко, что ближней боярин князь Михайло Васильевич писал ко государю их Карлусу королю с Семеном Головиным да з диаком с Сыдавным и на чом утвердили и царское величество, на том стоит ли крепко, а срок был приговорен тому делу маия 2 день и тот де срок прошел.

Да есмя ж велено говорить царскому величеству, что государь их Карлус король ныне в Выборе со многою ратью, а рать у него в дву сот верстах, и царское б величество отписал х королю в своей грамоте, как ему государю годно, надобны ль ему, государю, ещо в помочь люди, и государь их Карлус король к царскому величеству тотчас в помочь ратных людей пришлет. Да и о том бы царское величество в той же в своей грамоте х королевскому величеству отписал, будет ли то крепко, что его царского величества ближней боярин и воевода князь Михайло Васильевич договор учинил и укрепил, чтоб государю их королевскому величеству было надежно. Да и о том б царское величество ко государю х Карлусу королю отписал имянно, на которой срок то дело боярина по княж Михайлову Васильевича договору совершить. Да и боярин бы князь Михайло Васильевич против царского величества воли х королевскому величеству отписал же, потому что он о том договор чинил.

Да ему ж Якову велено царскому величеству говорити, чтоб царское величество отписал к воеводам к Якову Пунтусову с товарыщи, сколько воровские силы и как они стоят и какие крепости у них поделаны и как на них приходит и над ними промышлять и чтоб им ведомо было которою дорогою на них итти и которые стороны на них приходити, а они ждут людей прибыльных вскоре, и поход их з боярином со князем Михайлом Васильевичем будет вскоре ж и они по тому, станут и промышляти. [126]

Да говорил Яков, чтобь ему велел государь ныне быти у своих государевых ближних бояр, у князя Дмитрея да у князя Ивана Ивановичев Шуйских, а с ним есть от воевод от Якова Пунтусова с товарыщи к ним приказ речью о великих о государских делех говорити, да царское ж бы величество велел им быти у себя, государя, и дал им свои царские очи видеть на покое (вечере), а ему Якову есть такие дела объявить, что и его царскому величеству те дела вскоре йадобны.

А как ротмистр Яков Бурьин по воевотцкому приказу о делех Василью речь изговорил, и диак Василей Якову говорил: «О которых о государских делех по воеводцкому приказу с ним с Васильем он Яков говорил, и он те его речи донесет до царского величества. А как им царское величество и о кое время у себя у государя велит быти или велит быти у своих государевых бояр у князя Дмитрея да у князя Ивана Ивановичев Шуйских в том его царская воля, как о том укажет и им о том вперед будет ведомо».

И сказывал диак Василей речи их государю. И государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. велел диаку Василью сказати ротмистру Якову с товарыщи о которых делех по воеводцкому приказу говорили они с ним с Васильем, и те дела его царскому величеству ведомы, а он бы тем своим речем прислал письмо за своею рукою, а в тех делех велит отписа (и о тех о всех делех им царское величество велит отписати в своей государеве грамоте к воеводе к Якову Пунтусову о всем подлинно с ним с Яковом с товарыщи), а что говорил (приказывал) он Яков, чтоб им быти сего дни у его царского величества у ближних бояр, и его царское величество велел им Якову с товарыщи быти у своих государевых у ближних бояр у князя Димитрея да у князя Ивана Ивановичев Шуйских на своем государеве дворе завтра. И сказав им то отпустил их на подворье.

И после того ж дни (часу) ротмистр Яков прислал ..... к Василью с переводчиком с Ываном с Фоминым речем своим (список ?) ............. а приказывал к Василью, чтоб два письма прислал, для того что Италиянского письма перевести некому.

А се перевод с немецких письменных речей, которые письменные речи подал в Посольском приказе Посольскому думному дьяку Василью Телепневу свейских послов ротмистр Яков Бурьин Декорбель 117-го году августа в 18 день.

Яков Бурбин наемной ротмистр и большой вахмистр то есть голова, которой сторожи уставливает над того шляхетного и честнаго господина Якова Пунтусова Делагардий ево королевскаго величества уставленого воеводы войском, послан королевскаго величества дел к государю царю и великому князю Василью Ивановдчю всеа Русии исправляти как ниже сего стоит написано. [127]

Первое им его царское величества царя и в. к. Василья Ивановича в. Р. от меня покорно поздравляти с пожаланием от Бога Всемогущаго подаровал бы его царскому величеству многолетное здравье и подаровал бы Бог его царскому величеству преодоление над ево царскаго величества и всей земли недруги.

Второе им известити царскому величеству тое причину, для чево яз здеся во Твери с своим войском измешкал имянно для того, чтоб войску после побоищ и приступов, которые здеся в земле учинились, поопочинути и ожидаючи на пособь свежих людей нашего же войска, которые прямо по письму нашего милостиваго короля к нам идут, и ожидаем их ото дни до дни к себе ближе и для того, чтоб оне по вестем всех вестовщиков к тем врагом, которые со дни на день под Москвою збираются, храбрее и смелее были напускати и помочию Божею бы их отбити. Да мышлю з головою с Эвертом Горном к князю Михайлу Васильевичю отпустити две тысящи воинских людей ево людем смельство прибавити, а врагом к большей ужясти. И как прибыльные люди ко мне на помочь придут, и яз з Божиею помочью со всеми большими людьми к князю Михайлу Васильевичю пойду и Божиею помочью царского величества и всю землю от поляков умышление и тиранство избавлю. И ево б царское величество с своими верными подданными духовным и мирским великими и малыми чины доброй и радостной мысли были и нашего велиможнейшаго короля б верное помогание, как посяместа было пряма, обжидали.

Третья, что мои воинские люди ево царскому величеству посяместа здеся в земле свою верную службу объявили и оне за то мало заплаты получили, и им о том у царскаго величества прилежно просити, чтоб царское величества сметив те деньги что им доведетца дати суда прислал, чтоб их тем потешити. И те воинские люди, которые ныне на пути ж вскоре их к себе на помочь ожидаем, и тем бы тако ж их месешную заплату дати для того, чтоб оне вместе свою верную службу, как и посяместа .... ево царскому величеству показали.

Четвертая, стояти им на том и его царскому величеству в том говорити, чтоб им получити от его царскаго величества покрепление на те дела и статьи, которые князь Михайла Васильевич нашему велиможнейшему королю твердым письмом обесщался и изъязался, чтоб царское величества на всех тех статьях, как оне от слова до слова азбушными словы сиречь письмом утверждены устоял, и без ответу бы царское величества того держался. Да говорити им о, том царскому величеству, чтоб его царское величество то вскоре делом совершил и его царское величество бы о том к нашему милостивому государю его королевскому величеству писал и прямо срок поставил как тому делу совершитися, чтоб мне моего, велиможнейшаго короля и его величества великим послом, которые ныне в Выборе стоят и ответу в тех делех ожидают, от его царскаго величества прямо [128] отписати, потому что тот срок как было по князя Михайлову обесщанию и письму совершати 22-го числа маия давно прошел.

Пятое, что им на то потщитись и проведати им прямые вести про недругов и царскому величеству о том говорити, чтоб царское величество мне письмом вестно учинил с ними ж, как дела об нем самом и о недругех належит и как его царскому величеству лутчи покажется и которыми бы лутчими промыслы над недруги промыслити, для того чтоб мне ведати как мне в своих делах лутчи делати. И тому бы его царское величество верил, что королевское величества его царскому величеству помочь чинит елико ему возможно творити. Писано на Москве августа в 18 день лета по Христе 1609-го.

Яков Бурбин Декорбель.

И августа в 19 день по государеву указу у бояр у князя Дмитрея да у князя Ивана Ивановичев Шуйских ротмистр Яков Бурьин с товарыщи на Казенном дворе у Влаговещенья в паперти, а ехал с ними в город пристав их Данило Яблочков, а лошади под них посыланы з государевы конюшни и во всем приезд их был по прежнему, а наперед были в Посольской полате, и сказывал про них Василей государю, как им государь велит быти у бояр.

А как по государеву указу велено немцом итти к бояром, и шли немцы с приставом к бояром ис Посольские полаты Архангельскою папертью на Казенной двор, а с Казенново двора в Благовещенскую паперть, где сидят бояре, а за ними шли от Посольсково приказу до Благовещенские паперти немецкие переводчики и толмачи и дожидались их, как они пошли от бояр на Казенном дворе.

А бояре сидели в Благовещенской паперти что с Казенново двора боярин князь Дмитрей Иванович сидел в лавке с правые стороны от Архангельские паперти, а с левые стороны в лавке ж от Москвы реки сидел боярин князь Иван Иванович в охабнях и в чорных шапках, а при боярех стояло дворян человек с пятьдесят в чистом платье.

А как вошли немцы в паперть к бояром (и явил бояром немец Посольской диак Василей Телепневъ), и бояре князь Дмитрей и князь Иван Ивановичи встав с мест с немцы витались и давали им руки; и ротмистр Яков правил бояром от воинсково воеводы от Якова Пунтусова (с товарыщи) поздравленье. И бояре князь Дмитрей и князь Иван Ивановичи вспрашивали немчина Якова про воевод про Пунтусово с товарыщи здоровье встав, а после спрашивали бояре о здоровье немец Якова с товарыщи. И немчин Яков говорил, что государя его велеможнейшаго Карлуса короля воеводы ратной уставленой воевода Яков Дунтусов Делегард с товарыщи по повеленью королевскаго величества великого государя его царского величества земле на его царской службе его царского величества жалованьемь дал Бог здоровы. [129]

А как немчин Яков бояром от воевод поздравленье исправил, и бояре князь Дмитрей и князь Иван Ивановичи сели по местом, а немцом Якову с товарыщи велели сести ж, ротмистру Якову Декорбелю велели сести в той лавке, где сидел боярин князь Дмитрей Иванович, а товарищем его двем, Индрину Дюшанфесу (Анцу Франзбеку) да Анцу Франзбеку, велели бояре сести против себя в скамье против тех дверей, что (которыми ходят) в Казенную полату.

Адворяном, которые были при боярех, велели бояре ис паперти вытти всем вон, а толмачю Бажену велели для толмачества остатись у себя.

И говорил ротмистр Яков от Свейских воевод от Якова Пунтусова с товарыщи бояром речь.

«Ведомо учинилось велеможнейшему государю нашему его королевскому величеству, что в великого государя вашего его царского величества государстве учинилась от неприятелей крестьянских от польских и от литовских людей и от изменников от руских людей смута и воровство, и ныне те воры в государстве многое разоренье и во крестьянстве невинное кроворозлитье и всякое злое поругательство чинят, и королевское величество слыша о том жалосно поскорбели и, жалея о великом государе вашем о его царском величестве и о всем государстве и хотячи с ним з государем вперед быти в крепкой в суседственной дружбе и в любви, объявляючи свое доброхотенье, и против его царского величества врагов и разорителей против польских и литовских людей помочь послал своего королевского воеводу Якова Пунтусова Дилегарта розных государств с воинскими людьми, и его королевского величества воевода Яков Дилегард с товарыщи с ратными людьми по приказу королевского величества пришли в великого государя вашего землю под город под Копорью и к городу приступали и с воры с полькими и с литовскими людьми и з государевыми изменниками с рускими людьми бились и тех воров многих побили и в языцех многих поимали. А после того пошли наспех в Великии Новгород на сход его царского величества к ближнему боярину и воеводе ко князю Михаилу Васильевичю. И пришед в великии Новгород по приказу государя своего королевского величества великому государю вашему его царскому величеству служили и промышляли с раденьем и под Новым городом и под Русою и в ыных во многих в розных местех с воры с польскими и с литовскими людьми и с ызменники с рускими людьми билися и тех воров польских и литовских людей во многих местех на розных боех побивали и в языцех многих поимали и царского величества людей во многих местех, которые были за воры, свободили и, дороги от Новагорода очистя, пошли его царского величества з боярином со князем Михайлом Васильевичем из Новагорода к царскому величеству на помочь на воров на польских и литовских людей к Москве. А как пришли под Торжок и тут под Торжком сшедчись с воры с лольскими [130] и с литовскими людьми и с ызменники с рускими людьми бились и Божиею милостию и царского величества счастьем польских и литовских людей многих побили (и Волгу) и перелезши Волгу реку подо Тверью с польскими и с литовскими людьми и с рускими людьми с ызменники не щедя голов своих бились и острог Тверской и осыпь взяли приступом, а воровские воеводы ушли не со многими людьми. И после того побою его королевского величества воевода Яков Пунтусов с войском своим измешкав во Твери за тем, чтоб войску после побоищ и приступов, которые здесь в великого государя вашего его царского величества земле починились, поопочинути и ожидаючи от королевского величества свежих людей, которые прямо по королевскому письму к ним идут, и ожидают ото дни до дни к себе ближе. А как прибыльные люди к нему на помочь придут и воевода Яков Пунтусов з Божиею помочью со всеми большими людьми к царского величества к ближнему боярину и воеводе ко князю Михаилу Васильевичю поидет и, проея у Милосердаго Бога помочи, царское величество и всю землю ото злово умышленья и тиранства от польских и от литовских людей избавят. И великии бы государь ваш его царское величество с своими верными подданными и з духовным и мирским чином в доброй и в радосной мысли были и на его б королевского величества верную помочь, как посяместа было, прямо ожидал и надежны были. А от королевского величества воеводам и им всем ратным людем о том приказано накрепко, что им царскому величеству служити всею правдою также, как служат его королевскому величеству, и, прося у Милосердаго Бога милости, над теми воры над польскими и литовскими лиодьми и над изменники над рускими людьми промышляти всякими мерами накрепко и битися с ними не щедя голов своих, чтоб Божиею помочью и королевского величества вспоможеньем и их службою и раденьем к его царскому величеству и ко всему государству Московскому государя своего повеленье исполнити и службу свою совершити: тех воров польских и литовских людей из государства Московского выбити; и то у них у ратных людей утвержено меж себя крепко, что, не выбив из великого государя вашего его царского величества государства тех воров польских и литовских людей, из государевы земли вон никак не хаживать, а положено у всех на том, любо тех воров польских и литовских людей побьем и из государства Московского выгоним, или сами все не щедя голов своих бився с ними помрем до единаго человека, а не соверша своей прямой службы из государства Московского не пойдем». Да ротмистр ж Яков говорил от государя те все статьи, которые он в письме своем .... да сверх того объявил ...... с Яковом немецких ратных людей и сколько в розных боех у приступов побито.

И ближние бояре князь Дмитрей и князь Иван Ивановичи выслушав немчиновы Яковлевы речи говорили немчину Якову: «Государь [131] ваш, Карлус король как есть государь крестьянской и поборатель по истинне, видя великого государя нашего его царского величества в государстве от неприятелей и воров и разорителей веры крестьянской от польских и от литовских людей смуту и разоренье и невинное крестьянское кроворозлитье, хотячи вперед б великим государем нашим с его царским величеством быти (в суседственной) в крепкой любви и в дружбе и поборая по истинне чинячи, против тех воров Польских и Литовских людей царскому величеству помочь послал (царского величества к ближнему боярину и воеводе ко князю Михаилу Васильевичю) воеводу своего Якова Пунтусова Делегарда с ратными (с воинскими) людьми, а как по королевского величества повеленью его королевскаго величества воеводы Яков Делегард с товарыщи с воинскими людьми пришли великого государя нашего его царского величества землю и как под городы, в которых сидели воровские люди, и под Новым городом и под Русою и в ыных во многих в розных местех над теми воры над польскими и литовскими людьми и над изменники над рускими людьми промышляли и с ними бились и во многих местех тех воров побивали и в языцех многих поимали, а из Нова города шед царского величества з ближним боярином и воеводою со князем Михайлом Васильевичем под Торжком по тому ж с теми воры с польскими и с литовскими не щедя голов своих бились и воров польских и литовских людей многих побили и языки поимали. А как Волгу реку перелезли и Божиею помочью а своим мужственным дородством и храбростию, под Тверью тех воров (польских и литовских людей) полковника Александра Збаровскаго с польскими и литовскими людьми и царского величества изменника Гришу Шаховского с рускими людьми побили на голову и острог Тверской взяли, а которые воровские немногие люди сели были в осыпи, и тое осыпь взяли приступом и воров побили и Тверь очистя сели, а Збаровской и Шаховской с того (побою убежали в рознь не со многими людми о том о всем как они) и воевода ...... и вся немецкая . .....царскому величеству службу свою многую (и раденье) показал (и не щедя голов своих с теми воры) с польскими и с литовскими людьми и з государя нашего изменники с рускими людьми под городы и во многих в розных местех на многих боех и в приступех билися не щедя голов своих (бились и яз) и тех воров многих побили и живых поимали и многие победы и храбрьства свои над враги показали, ближней боярин и воевода князь Михайло Васильевич к великому государю нашему к его царскому величеству писал (многижда) подлинно. И та их прамая служба и раденье и дородство и храбрость царскому величеству ведома подлинно, и мы его царского величества все бояре и дворяне и все люди государства Московского (и царское величество за такую их прямую службу и дородство и храбрость всегда похваляют). И они б [132] королевского величества воеводы Яков Пунтусов с товарыщи со всеми ратными людьми государя своего королевского величества повеленье исполняли, а к великому государю нашему к ево царскому величеству и ко всему росиискому государству службу свою и раденье до конца показали, как начали, так бы и совершали, прося у Милосердаго Бога помочи, царского величества з ближним боярином и воеводою со князем Михайлом Васильевичем над теми воры над польскими и над литовскими людьми и над изменники над рускими людьми (про) по государя своего Карлуса короля приказу и по своему дородству и храбрости промышляли, сколько Всесильный Бог помочи подаст, чтоб Всесильнаго Бога милостию ж государя вашего (любительнаго) Карлуса короля к царскому величеству сердечною любовью и доброхотеньем и помочью и вашею и всех ратных людей к царскому величеству и ко государству Московскому прямою службою и раденьем от тех воров от польских и литовских людей свободу получити и их из государства Московского вон выбити. А как Божию помочью а государя вашего Карлуса короля (любо) сердечным любовным доброхотеньем и вспоможеньем и их прямою службою и раденьем к царскому величеству и ко всему росиискому государству служба совершитца, тех воров польских и литовских людей (побьет и из) государства Московского (все) выбьют вон, и великии государь наш его царское величество государя их Карлуса короля такие его к себе сердечные дружбы и любви николи не забудет и против такие его сердечные любви будет воздовати своею царскою великою сердечною любовью и дружбою, а их воевод Якова Пунтусова с товарыщи за их к царскому величеству прямую службу и раденье и мужественное дородство и храбрость пожалует своим великим жалованьем».

А как бояре речь немцом изговорили, и немцы Яков Бурьин с товарыщи говорили бояром против прежние ж речи, что они все ратные людя по государя своего королевского величества приказу царскому величеству служити и з ближним боярином со князем Михаилом Васильевичем над воры над польскими и литовскими людьми (промышляти) всякими мерами промышляти и службу свою совершати и битись с ними не щедя голов своих до смерти живота своего готовы, и на том у них у всех ратных людей положено, что им не очистя Московского государства и не выгнав тех воров польских и литовских людей из государства Московского к государю своему и Карлусу королю назад не хаживать: любо поляков и литву помочью Всесильнаго Бога побьем или сами все бився с ними помрем, а безчестья на государя своего Карлуса короля и на Свейское государство на рать не положат и королевского повеленья и (своего) крепкого слова и утвержденья ни в чем не применят.

А как ротмистр Яков речь бояром изговорил, и бояре князь Дмитрей и князь Иван Ивановичи выслушав у ротмистра у Якова [133] речей говорили Якову, что они бояре о тех о всех делех о которых он Яков по воеводцкому приказу с ними говорил донесут до царского величества (и царское величество о тех) о всех делех, о которых к царскому величеству писал воевода Яков в листу своем и что он ротмистр Яков известил царскому величеству и его царского величества им ближним бойром, отпишет о всем подлинно в своей царской грамоте с ним же с Яковом.

А взговоря то немцом и витався с ними велели приставу Данилу итти с немцы на подворье, а речи ротмистровы сказывали ... (и пристав с немцы после бояр быв в Посольской полате у диака у Василья у Телепнева)

(А ис Посольского приказу отпустил их Василей на подворье).

И государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. поговоря з бояры приказал (с приставом) диаку Василью писати к неметцкому воеводе к Якову Пунтусову грамоту против его грамоты и против тех речей, что (говорил?) ротмистр Яков.

А на отпуске указал государь быти тому ротмистру у себя государя августа в 21 день.

И августа в 21 день государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. велел немцом Якову Бурьину с товарыщи быти у себя государя на дворе на отпуске.

И того ж дни немцы Яков Бурьин с товарыщи у государя на дворе были.

А ехал с ними ко государю на двор пристав Данило Яблочков, а лошади под них посыланы з государевы конюшни. Приехав в город ссели с лошадей у Посольские полаты, а наперед были в Посольской полате у диака у Василья у Телепнева.

А как немцы вошли в полату (где сидит Василей), и Василей из места своего вышед и с ротмистром и с товарыщи его витался, давал им руку, и велел им сести и говорил с ними о государских делех розговорные речи ........ и шедчи Василей сказывал про них (немец) государю как (им государь велит у себя государя быти). А немцы дожидались государева выходу в Посольской полате. А как велел государь немцом итти к себе ко государю, и шли немцы ис Посольские полаты мимо Архангела папертью да на середнею лесницу.

А государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. в то время сидел в середней в золотой в подписной полате в царском месте по прежнему, а на государе было платейцо опашенек зелен с круживом да шапка черная. А при государе в полате сидели бояре и окольничие и дворяне большие в охабенках и в однорятках чистых и в чорных шапках. А в сенех перед полатою были дворяне и приказные люди, а по крыльцу стояли дворяне и дети боярские и подъячие в чистом платье.

А как немцы вошлй ко государю в полату, и явил их государю челом ударить посольской дияк Василей Телепнев, а молвил: [134] «Великии государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. с. и многих государств государь и обладатель, Карлуса короля Свейского воевод Яков Пунтусова с товарыщи посланники ротмистр Яков Бурьин с товарыщи вам великому государю челом ударили и на вашем царском жалованье челом бьютъ».

И государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. велел диаку Василью же молыти немцом речь и отпуск сказати.

И по государеву приказу диак Василей немцом молыл: «Яков с товарыщи. Великии государь ц. и в. к. Василеи Иванович, в. Р. с. многих государств государь и обладатель, велел вам говорити. Присылал вас к нашему царскому величеству Карлуса короля Свейсково воевода Яков Пунтусов з грамотою, и мы, великии государь, воздаючи честь любительному государю Карлусу королю, а воеводу Якова и вас посланников жалуя, велел вам наши царские очи видети не замешкав и грамоту и речи ваши выслушали есмя любительно (милостивно) и ныне мы, великии государь, отпускаем вас к воеводе к Якову, а с вами посылаем к нему нашу царскую грамоту и о тех о всех делех, о которых к нашему царскому величеству Яков писал и что вы нашему царскому величеству речью говорили, писали к Якову о всем в нашей царской грамоте».

А как Василей немцом речь изговорил, и государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. велел диаку Василью ротмистру Якову подати свою царскую грамоту к воеводе к Якову Пунтусову, а подав грамоту велел государь диаку ж Василыо явити немцом свое государево жалованье по росписи.

И по государеву приказу Василей являл немцом Государево жалованье, а молыл: «Яков, великии государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. с. жалует тебя (за многую твою службу) своим царским жалованьем. Кубок двойчат серебрян золочен, бархат червчат, отлас вишнев, лисица чорна, сорок соболей.

Индрику Дюшамфесу: кубок серебрян золочен, бархат рытой, отлас жолт, сорок соболей.

Анцу Франзбеку: кубок серебрян золочен, бархат рытой, отлас рудожолт, сорок соболей.

А как Василей поминки явил, и государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. жаловал немец, звал к руце, а после того велел государь диаку Василью сказати немцом свое государево жалованье в стола место (корм) от своего царского стола еству и питье.

И по государеву приказу диак Василей государево жалованье немцом в стола место (корм) сказал, а молыл: Яков, великии государь ц. и в. к. Василей Иванович в. Р. с. (его царское величество) жалует вас от своего царского стола еству и питье.

И после того велел государь диаку Василью ротмистра Якова призвати к себе (по)ближе и приказывал государь (из своих [135] устъ) к воеводе к Якову Пунтусову сам, а молыл: «Яков, как будешь в полкех у воеводы у Якова Пунтусова, и ты ему от нас сказки наше царское милостивое слово, чтоб он (по) государя своего Карлуса короля повеленье исполнял и прямую свою службу и раденье к нам и ко государству нашему до конца показал (ка) над воры над польскими и литовскими людьми промышлял, как начал нам (великому государю) служити и радети, так бы (еси) и совершал, а как Божиею мияостию служба его (твоя) к нам совершитца и увидишь наши царские очи и мы (великии государь) за его (твою) службу и раденье пожалуем (его тебя) нашим царским великим жалованьем». А изговоря государь речь, велел их отпустити на подворье.

А з государевым жалованьем, что им явлено перед государем, посылан на подворье неметцкой переводчик Михаило Юрьев да с Михаилом послано к людем их государева жалованья 2-м человеком по камке да по сукну по лундышу да по паре соболей.

Да государева жалованья в стола место послано к немцом (по государеву имянному приказу) питья и ествы з Дворца.

Чисто (с Сытного Дворпа): кубок романеи, кубок бастру, кубок ренского, кубок алкану, крушка меду вишневого, крушка меду малинового, четвертник меду паточного лехково, четвертник меду з гвосцы лехково; с Кормового Дворца: на блюдо крыло лебяжье, на блюдо грудь лебяжья, лоб свияной под чесноком, буженина, часть говядины верченой, почки боранье черные, куры росольные молодые, уха куречья шефранная, уха куречья черная, куря рафляное, куря нарожное, куря верченое окрашиваное с лимоны; с Хлебенного Дворца: хлебец крупичатой, перепеча крупичатая, колач крупичатой, курник, блюдо пирогов кислых с сыром, коровай ятцкой, блюдо трудонош, оладейка с сахаром, блюдо пирогов пряженых с сыром, блюдо сырников сь яйцы.

А посылан с питьем чарошник Неудача Мальцов, а питье несли сытники, а с ествою посылан Кормового Дворца стряпчей Григорей Нелюбов, а еству несли стрельцы на серебряных блюдех.

А какова государева грамота (дана) послана была к воеводе к Якову Пунтусову с ротмистром с Яковом и та грамота (пере) у ротмистра у Якова взята и переписывана, для того что (пришол) прислал ко государю боярин князь Михайло Васильевич нарочно о неметцком деле человека своего Ваську Архипова (и та и по тем речем государева грамота) ....... и государь велел тое свою государеву грамоту переписати примерясь ......... речем что немцом было ......... перед велел государь отписати (отпустити) против Васькиных речей...; князю Михаилу Васильевичю наскоро, а немец велел государь (и того ж дни) отпустити с Москвы после ........ против Васькиных речей отпу... (а на кого отпуск б), а с чем немцы приезжали и какова государева [136] грамота к воеводе к Якову с немцами послана и с того со всего велел государь, которые ..... князю Михаилу Васильевичу (для ве) послати ..... чтоб ему то все дело было ведомо- {В книге строка завершается знаком переноса, следующая строка — абзацная. HF.}

117-го августа в 21 день от боярина от князя Михайла Васильевича Шуйского пришол с отписками князь Михайлов человек Василей Архипов, и в роспросе сказал. Отпустил его князь Михайло Васильевич ко государю в четверг часу в пятом ночи, а приказывал с ним князь Михайло Васильевич ко государю, что неметцкие люди (за тем мешкаютъ) просят Корелы и за тем посяместа мешкают и итти без Корелы не хотят, а князь Михайло дей Васильевич к немецким воеводам приказывал многижда и сам им говорил, чтоб они шли ко государю не мешкая и службу свою совершили. А как они будут на Москве и государь поговоря з бояры и со всею землею за их службу за Корелу им не постоит, а ныне он без государева указу дати им Корелы не смеет, и неметцкие де воеводы князю Михайлу Васильевичю отказали, только им не даст ныне Корелы, и им ко государю не хаживать, а хотят итти назад в немцы, а и ныне дей к ним приехал от короля диак королевской Карло Ульсон и приказ дей с ним от короля о том крепкой, что им без Корелы не хаживать, и просят грамоты, что им ныне Корела отдати, а наряд и людей, которые похотят, ко государю всех вывести, а дати б им только город так же, как у вих взят с уездом. И князь Михайло де Васильевич о том с ним с Васильем приказал ко государю, как о том государь укажет, а в отписке де о том князь Михайло Васильевич ко государю не писал для проходу, а приказал речью.

От царя и в. к. Василья Ивановича в. Р. боярину нашему и воеводе князю Михайлу Васильевичю Шуйскому (в нынешнем в 117-м) августа в 21 день пришел к нам от тебя (боярина нашего и воеводы от князя Михаила Васильевича) человек твой Васька Архипов и сказывал нам (от тебя) речью, что неметцкие люди по (прежнему твоему с ними договору) просят Корелы и за тем посяместа мешкают и итти без Корелы не хотят, а ты де боярин наш и воевода князь Михаило Васильевич к неметцким воеводам приказывал многижда и сам им говорил, чтоб они шли к нам не мешкая и службу свою совершили, а как они будут на Москве и мы поговоря с нашими бояры и со всею землею за их службу за Корелу (им) не постоим, а ныне ты (боярин наш и воевода князь Михайло Васильевич) без нашего указу дати им Корелы не смеешь, и неметцкие де воеводы тебе (боярину нашему и воеводе князю Михаилу Васильевичю) отказали, только им ты ныне не дашь Корелы, и им к нам не хаживать, а хотят итти назад в немцы. А ныне де к ним приехал от короля диак королевской Карло Ульсон и приказ дей с ним от короля о том крепкой, что им без Корелы не хаживать, и просят грамоты, что им ныне Корела отдати, а наряд бы [137] и людей (которые люди к нам похотят) всех вывести. И для того ты боярин наш и воевода о том о указе послал к нам его Ваську наскоро, а приказывал с ним речью, а отписки с ним не писал для проходу. А в грамоте своей писал к нам воевода Яков Пунтусов с ротмистром с Яковом Бурьиным с товарыщи и речью они говорили, чтоб нам ему объявити, крепко ль то будет, что ты боярин наш князь Михайло Васильевич з государем их Карлусом королем и с ними договорился и утвердился письмом и печатьми и потому б велети совершити, а срок де тому был совершити маия 27 день и тот де (бы) срок уж миновал. И мы говорили о том с отцом нашим и богомольцом с святейшим Гермогеном патриархом и со всем освященным собором и з бояры и з дворяны и со всеми ратными и з земскими людьми (ныне з бояры нашими о том говорили), что ныне все росийское государство от поляков и от литвы и от воров от русских людей, которые к ним пристали, в конечном разоренье и вера крестьянская и святыя Божии церкви в попранье и в поругании, а руским людем ныне в такое разоренье против литвы и поляков стояти и Московского государства очистити без неметцких людей невозможно, и приговорили есмя по твоему прежнему договору (город Корелу) Карлусу королю (отдати) город Корелу, а на том, что ему Карлусу королю (а ему) и всему Свейскому государству за то нам помогати всеми своими ратьми и всякими мерами и ваше росийское государство от наших врагов от литвы и от поляков и от руских воров очистити и из нашего государства ....... людей нашего государства. И нашу грамоту о том к воеводе к Якову Пунтусову к тебе послали, а в другой грамоте послали есмя к тебе, и нашу грамоту написав в Корелу к епископу и к воеводам и ко всяким людем о Корельской отдаче (послали есмя к тебе), чтоб уже за тем неметцкие люди своим походом не мешкали, а к тебе с тех грамот послали есмя для ведома списки. И как к тебе ся наша грамота придет, а неметцкие будет воеводы Яков Пунтусов с товарыщи к тебе до сее нашие грамоты с ратными людьми на сход не пришли и итти не похотят, а приказывають будет к тебе о Кореле, чтоб тебе по прежнему договору дать им Корелу (а только им Корелы не дашь, и им по королевскому приказу к тебе не хаживать), и ты б боярин наш и воевода князь Михайло Васильевич послал от себя к неметцким воеводам к Якову Пунтусову с товарыщи дворян добрых и велел им объявити, что прислан к тебе ныне наш царской указ о Кореле и о всех о тех делех, о которых мы с тобою договор учинили (и о иных делех о всех подлинно), и они воеводы Яков Пунтусов с товарыщи со всею неметцкою ратью ныне шли б к тебе боярину нашему и воеводе ко князго Михаилу Васильевичю на сход не мешкая, а ты боярин наш и воевода по нашему царского величества указу с ним о Кореле и о всех делех кой [138] час к тебе прийдут договорясь и укрепясь розделку во всем учинишь вскоре. Да как воевода Яков Пунтусов к тебе боярину нашему и воеводе со всеми воинскими людьми на сход придет, а договор будет у тебя и укрепленье с Карлусом королем или с ними учинен, что Корела дати Карлусу королю за его вспоможенье и записи будет меж вами на том есть и срок будет тому у вас положен, что отдати нам Корела Карлусу королю в нынешнем в 117-м году маия в 27 день, и ты б с ними делал по прежнему своему договору и укрепленью, не мешкая город Корелу велел отдати Карлусу королю и нашу грамоту, что писана к воеводе к Якову Пунтусову, а послана ныне к тебе, воеводе, Якову отдал и дворян выбрав послал в Корелу с нашею грамотою к епископу и к воеводам и ко всяким людем и наказ тем дворяном от себя дал, как им наших людей ис Корелы и из монастырей ж казна и наряд и зелье и всякие пушечные и хлебные запасы ис Корелы вывести и о всем им приказал против своего договору. А в том бы тебе с воеводою с Яковом с товарыщи укрепитца, будет не укреплено, что дали мы Карлусу королю город Корелу на том, что ему и всему Свейскому королевству нам и всему нашему государству на врагов наших на польских и на литовских людей и на руских воров помогати и наше государство от наших врагов очистити и из нашего государства их выбити (вперед на помочь своих ратных людей посылати в прибавку к ним к нам посылати покаместа от врагов наших очиститца наше государство) и промышляти над ними безо всякие хитрости не выходя из нашего государства и вперед в помочь своих ратных людей в прибавку к нам посылати, покаместа наше государство от врагов наших очиститца. А говорити тебе о том с ними (будет) мочно, потому что мы по своему договору совершили, город Корелу велели отдати, а они с своее стороны ещо хотят совершати, и было б чему в том верити. А будет у тебя с Карлусом королем и с его воеводы посяместа о том договору и укрепленья нет, что нам Корела дати Карлусу королю за его поможенье, а были будет меж вами о Кореле только такие речи, как ты приказывал с человеком своим с Ваською Архиповым, и ты б воеводе Якову говорил, что мы великии государь Карлусу королю за его дружбу и любовь и за поможенье город Корелу дадим и записи в том с ним ты напишешь и верою утвердишь, что быти тому крепко и стоятельно, а они б в том веру дали и записи в том написали, что Карлусу королю и всему Свейскому королевству за то нам великому государю ж всему нашему государству на врагов наших на польских и на литовских людей и на руских людей помогати и наше государство от них очистити и из нашего государства их выбити и итти им с тобою не мешкая и промышляти над ними безо всякие хитрости, не выходя из нашего государства, и вперед в помочь своих ратных людей в прибавку [139] к нам посылати, покаместа наше государство от врагов наших очиститца. И будет воевода Яков учнет говорити, чтоб город Корела ныне велети очистити Карлусу королю, а только ныне не очистят, и им к нам на помочь не хаживати и поворотяся назад в свою землю, и ты б им объявил, что мы великии государь и ныне Карлусу королю за Корелу не стоим и дворян в Корелу ты пошлешь и очистити велишь и записи в том велишь написати и веру дашь, а он бы Яков с товарыщи также велели записи написати и веру дали на том, что государю их Карлусу королю и им воеводам и всем ратным людем и всему Свейскому королевству за тот город Корелу наше росийское государство от литвы и от поляков и от русских воров очистити и из нашего государства литву и поляков выбити и итти им с тобою на наших врагов (тотчас) не мешкая и промышляти над ними безо всякие хитрости ...... государства и вперед в помочь своих ратных людей в прибавку к нам посылати покаместа наше государство от врагов наших очиститца ........... смотря по тамошнему делу и по них. Да будет только возможно и тебе и о том говорити, чтоб в запись написати, только они не очистят нашого росийского государства от поляков и от литвы и от русских воров, и та нынешнея Корельская отдача не в отдачю, а быти Кореле по прежнему за нами к Московскому государству чисто. (А будет они учнут говорити, чтоб в запись написати дати Корела с Корельским уездом и ты б и имянно то велел в запись написати, а про крестьян Корельсково уезда написати б в запись будет мочно ж которые за ними не похотят жити, и тех им и выпустити со всеми их животы). А договорясь о том, написал бы еси с неметцкими воеводы по тому договору записи и печати свои приложили: ты б боярин наш дал им на себя запись за своею печатью (русским письмом), а против того на них взял запись (неметцким письмом); и веру в том меж себя учинили: ты б целовал за нас и за наше государство, а они б целовали за государя своего короля и за все Свейское королевство. И нашу грамоту воеводе Якову Пунтусову, что ныне послана к тебе велел отдати в которую пору пригож смотря по делу. А розняв записи послал бы еси в Корелу с теми немцы, которых неметцкие воеводы для Корелы пошлют, выбрав дворян добрых с нашею грамотою, какова от нас в Корелу ныне послана к епископу и к воеводам и ко всяким людем, и дал им наказ против своих договорных записей, что им приехав в Корелу отдав нашу грамоту велети архиепископу и воеводам и головам и дворяном и детем боярским и протопопу и попом и земцом и стрельцом и пушкарем ........ и посадцким и всяким жилецким людем и в монастырех игуменом и старцом збиратися не мешкая (тотчас.) И из храмов бы в городе и в монастырех Божие милосердие образы и книги и колокола и казну всякую и запасы и всякое [140] церковное строенье и нашу казну и наш наряд и зелье и всякие пушечные и хлебные запасы взяли б с собою, и, собрався и сождався со всеми людьш и з (своими) животы, отпустили б их в Великии Новгород не мешкая (договору.) А епископу и игуменом и протопопу и попом и всяким церковным причетником и стрельцом и пушкарем и посадцким и всяким корельским жилецким людем велел бы еси наше жалованье сказати, что мы их пожалуем устроити в Великом Новегороде и где хто похочет, ружников и оброчников пожалуем по прежнему ругою и оброки, а посадцких (и уездных) людей пожалуем, велим их устроити, где они похотят, и велим им дати в наших податях льготы, и о всем бы еси им приказал накрепко, чтоб в Корельской отдаче с немцы смуты никоторые не учинилось. А будет воевода Яков со всею ратью к тебе не пойдет, а прикажет к тебе, чтоб ты прислал к нему з грамотою, а велел государю их Карлусу королю Корелу отдати, а бес тово ему к тебе не хаживать, и ты б послал к воеводе к Якову из воевод и из дворян ково будет пригоже и нашу грамоту, что писана к воеводе к Якову, с ними послал, а велел им о Кореле с воеводою с Яковом с товарыщи делати против того ж, как мы тебе указали в сей нашей грамоте и против прежнего своего приговору. А то б тебе лутчее учинити, только будет возможно и мотчанья только за тем не будет, чтоб воевода Яков со всеми неметцкими людьми пришол к тебе и договорил .......... а нашу грамоту, что писана к воеводе к Якову ..... с нее список велел воеводе Якову отдати, в которое время доведётца, смотря по делу и по них (доведетца) после ль совершон ....... на перед совершенья, чтоб их тою нашею грамотою пообнадежити. А договорясь и укрепясь о том о всем с неметцкими воеводами и отпустя дворян в Корелу и прося у Бога милости, промышлял бы еси нашим и земским делом не мешкая, сколько Милосердый Бог помочи подаст. А однолично б тебе с немцы не розорвати и с ними зделка учинити по прежнему своему договору и по сему нашему указу и смотря по тамошнему делу, как тебя Бог вразумит, чтоб они назад не воротилися, а будет за которые меры которые в сем нашем указе писаны, неметцкие воеводы упрямятца и в запись писати не похотят, и ты б о том делал с ними и укреплявся как возможно смотря по тамошнему делу, как тебя Бог вразумит. А будет неметцкие воеводы учнут говорити, для чего от нас х королю грамоты нет о Кореле, что Корелу ему дали, и ты б им говорил, (что с тем ныне х королю посылати не с чем), что мы ему Корелу дали и с своее стороны по твоему договору все совершили, а пошлем гонца мы х королю в ту пору, как его помочью наше государство от врагов наших очиститца. А на чем с ними договор учинишь и каковы записи меж вами будут и что у тебя учнет делатись, и ты б о том тотчас к нам отписал и вперед отписывал но часту (.....под город [141] мы бы нашу грамоту о Корельских жильцех послали, а велели Корельских жильцов в Новгороде и в Новгородцком уезде по нашему указу устраивати, где хто похочетъ). Да приезжал к нам от воеводы от Якова ротмистр Яков Бурьин с товарыщи, и мы его отпустили с Москвы прежнею ж (дорогою добро) стороннею дорогою, а какову к нам грамоту с тем ротмистром прислал воевода Яков Пунтусов и каково письмо речем своим Яков Бурьин дал и какова грамота с тем ротмистром от нас послана к воеводе к Якову Пунтусову, и мы с того со всего послали к тебе списки в особном списочке (для ведома), чтоб тебе то все дело было ведомо. Писана на Москве лета 7117-го августа в 23 день.

Божиею милостию от великого государя ц. и в, к. Василья Ивановича в. Р. с. и многих государств государя и обладателя любительнаго государя Карлуса короля Свейсково, Готцкого, Вендейского, воеводе Якову Пунтусову Делегарду, вольному господину в Екольму в Кольке и Рувцие. Писал к нашему царскому величеству ближней наш боярин и воевода князь Михаило Васильевич Шуйской, чтоб нашему царскому величеству прислати к тебе воеводе, к Якову, наша царская грамота (о наших царских делех), хотим ли мы великий государь тот договор, что учинил и укрепил з государем вашим с Карлусом королем и с вами (и с вами) ближней наш боярин и воевода князь Михайло Васильевич, крепко и неподвижно держати и по тому договору то дело совершити. И мы, великии государь, даем тебе воеводе Якову ведати (что мы великии государь по тому договору) на чем ближней наш боярин и воевода князь Михайло Васильевич (с любительным) з государем вашим с Карлусом королем чисто (и с вами) договор учинил и закрепил, и мы тот приговор и утверженье хотим держати крепко и неподвижно и к ближнему боярину нашему (боярину) и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю наше царское повеленье послали, чтоб он то дело по своему договору и укрепленью совершил с вами не мешкая, а вы б также с своее стороны приговор и утверженье (записьми и верою) учинили, что государю вашему Карлусу королю и вам по своему обещанью и утверженью за такую нашу дружбу и любовь все совершати не мешкая ж и государство наше от врагов наших очистити (и к боярину нашему ко князю Михаилу Васильевичю шли б есте не мешкая ж), чтоб то утверженье на обе стороны было крепко и неподвижно, (и к боярину нашему) и к ближнему нашему боярину и воеводе ко князю Михайлу Васильевичу шли б есте не мешкая и промышляли вместе сколько вам Милосердый Бог помочи подаст. Писан в нашем царствующем граде Москве лета 7117-го августа месяца.

{Далее следует грамота Корельскому епископу Сильвестру напечат. С. Г. Г. и Дог. т. II № 191.} [142]

Августа в 23 день таковы (4) две грамоты посланы к боярину ко князю Михайлу Васильевичю в дву отпускех, 1-й отпуск с ... а другой

А (писана) число писано наперед (в сей) в Корельской грамоте для того, что договор вперед да с теми ж грамотами в обеих отпускех послано ко князю Михайлу Васильевичю списки с грамоты воеводы Якова Пунтусова, что писал он ко государю с ротмистром Яковом Бурьиным, да списки с речей, что ... ротмистр Яков да списки з государевы грамоты, какова послана с ротмистром с Яковом Бурьиным к воеводе к Якову Пунтусову, чтоб князю Михайлу Васильевичю про тот отпуск было ведомо ж.

А как отлущен с немцы Елизарей Везобразов и с Елизарьем Безобразовым таков отпуск к боярину ко князю Михайлу Васильевичю (отпущен же) послан же.

А се отпуск немцом Якову Бурьину с товарыщи:

Список з грамоты, какова послана к неметцкому воеводе к Якову Пунтусову к Делегарду с ротмистром с Яковом Бурьиным с товарыщи 117-го августа в 22 день. Писана на неметцком листу, печать воротная красного воску под бумагою.

Божиею милостию от великого государя ц. и в. князя Василья Ивановича, в. Р. с. и многих государств государя и обладателя, любительного государя Карлуса короля Свейского, Готцкого, Венденского воеводе Якову Пунтусову Делегарду, вольному господину в Екольму, в Колке и Рунцие. Прислал если к нашему царскому величеству дворян Якова Бурьина (Керонела) с товарыщи з грамотою, и мы великий государь (воздаючи честь любительному государю Карлусу королю, а тебя жалуючи) тем дворяном Якову с товарыщи велели видети наши царские очи не замешкав (и их приняли милостивно) и грамоту твою велели у них приняти и речи, что ты к нашему царскому величеству с Яковом приказывал, выслушали любительно. А в грамоте своей к нашему царскому величеству писал еси и Яков Бурьин речью говорил, что милостию и помочью Божиею вы наших врагов под Тверью низложили и их побили и розгоняли и помыслили были есте з ближним нашим боярином и воеводою со князем Михайлом Васильевичем Шуйским с обоих сторон воинскими людьми поддатись ближе к Москве и уведали от подъезжиков, что поляки и казаки, которые во Твери в городе сидели в осаде, изо Твери выбегли в воровские таборы, и ты воротился назад и стал своими полки подо Тверью, а в городе посадил пеших людей и хочешь тот город ото всех врагов утеснения нашему царскому величеству оборонити для того, что о том городе многие меры належат и тот бы город был под нашею мочью. А как ты и головы, которые с тобою и люди, милостию и помочью Всемогущаго Бога тех наших врагов низложили побили и потоптали и трожды к городом приступали, и от того люди и лошеди истомны [143] стали, и ты по их всех вопчему прошенью и для ради потребных причин дал еси им неколько ден опочинути покаместа большие помочи получат от ваших воинских людей, которые уж на пути и в нашу землю пришли, о том тебе прямая весть, и для того ты за 14 ден послал имянитых дворян к ним встречю, которым их до тебя допровадити. А как ты последнее к нашему царскому величеству писал, и ты назавтрее того хотел отпустити от себя к ближнему нашему боярину и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю Шуйскому воеводу Ивет Горна, а с ним две тысячи воинских людей, чтоб врагом было страшнее, а ты со дни на день ожидаешь прибылых людей, а ождав тотчас пойдешь к нашему царскому величеству на помочь против наших врагов и Божьею помочью хочешь всю нашу землю от наших врагов избавити и очистити. А для того чтоб нашему царскому величеству на то прямо надежну быти, прислал еси к нашему царскому величеству дворян Якова Бурьина Керонела да Анца Францъзбека и с ыными товарыщи и про то им велел объявити, как ты мыслишь по государя своего Карлуса короля приказу и совершать и нашему царскому величеству вперед помогати. И мы великии государь ц. и в. к. Василей Иванович, в. Р. и все люди нашого государства слыша такие победы на враги воздаем о том хвалу Всемогущему Богу и ваше дородство и храбрость похваляем и желаем того, чтоб Милосердный Бог к нам и ко всему нашему государству любительново государя Карлуса короля такую сердечную дружбу и любовь, а вашу прямую службу и раденье совершил. А ближней наш боярин и воевода князь Михайло Васильевич писал к нам, что передовые неметцкие люди от вас к нему под Колязин монастырь пришли, а ты Яков с товарыщи со всею ратью ещо к нему не бывали, а наши ратные люди из Ярославля и с Костромы и Поморские и из ыных изо многих городов ратные люди к боярину ко князю Михайлу Васильевичю сошлися, и видя от тех врагов от польских и от литовских людей нашей святой христьянской вере такое злое поруганье, а нашему государству многое разоренье и христьянское невинное кроворозлитье и прося у милосердаго Бога милости, хотят на тех врагов итти все головами своими и промышляти над ними сколько Милосердый Бог помочи подаст, а ныне те все ратные люди стоят на одном месте, а на воров поход их позамешкался за вами. А воры польские и литовские люди уведав то, что вы позамешкали во Твери, наше государство воюют и пустошат и разоряют злее прежнего и кровь крестьянскую проливают и полон многой безпрестани из нашего государства отсылают к себе в Польшу и в Литву. И мы великии государь и все люди нашего государства о том зельно оскорбляемся, что такое зло от них нашему государству чинитца, а ваш поход на них замешкался и ты б воевода Яков как начал нам великому государю служити и радети, так бы еси [144] храбрство свое и дородство (свое) и совершал: шол бы ести в сход со всеми людьми к боярину нашему и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю не мешкая, не ожидая прибылых неметцких людей, и прося у Милосердаго Бога милости з боярином нашим со князем Михайлом Васильевичем промышляли надо врагами нашими над польскими и литовскими людьми и над нашими изменники сколько вам Милосердый Бог помочи подаст. А которые прибылые свежие люди идут к нам на помочь, и ты б к тем ещо послал от себя дворян, чтоб они шли к нам не мешкая, а сам бы еси за ними во Твери не мешкал. А что писал еси к нашему царскому величеству и речью Яков Бурьин говорил, что воинские люди имеють жалобу и о том скорбят, что они нашему царскому величеству неколъко свою верную службу показали и за то мало заплаты получили, и тебя о том просили, чтоб тебе нашему царскому величеству о том писати, чтоб нам та досталь, которая им доведетца дати, попамятовати, а уразумел ты от боярина нашего от князя Михайла Васильевича, что к Москве просты две дороги и мочно ими ехати без помешки, и для того просишь у нашего царского величества, как твои посланные назад поедут, и нам бы те деньги сметив к боярину нашему ко князю Михайлу Васильевичю прислати, а ему б те деньги вашим воинским людем розделити, чтоб они хотнее были; да и тех бы воинских людей, которые ныне на пути и вскоре их к себе на помочь ожидаешь так же потешити, месечную заплату дати, чтоб они вместе нашему царскому величеству вперед свою верную службу показали. И мы великии государь всегда того хотели и о том радели и промышляли, чтоб Карлуса короля к вам воеводам и ко всем ратным людем с нашим жалованьем и казну на наем ратным людем послати, да никакими обычаи послати было не мочно воры польские и литовские люди и наши изменники русские люди того стерегут накрепко: ие токмо что с казною мочно проехати, и з грамотами нашими проходили от нас к боярину нашему ко князю Михайлу Васильевичу Шуйскому с великою нужею, а иных гонцов и станицы, которые посыланы были к боярину нашему ко князю Михайлу Васильевичю и к вам воеводам и которых посылали к нам, и тех многих воры польские и литовские люди переимали. А ныне хотя некоторые дороги сторонние от воров и поочистилися, только проезжают ими скорым обычаем станичным лехким ездом, а казны никоторыми мерами с Москвы послати нельзя, потому что воры стоят блиско Москвы и под дороги приходят украдом, а утаитися от них такой посылке никак не возможно. И мы ныне писали к ближнему нашему бояриву и воеводе ко квязю Михайлу Васильевичю, что будет у него есть нашие казны в собранье, и он бы тое всее казну давал вам на ратных людей тотчас не мешкая и на прибылых людей велели есмя наемные деньги готовити, а в поморские и в понизовные во все городы велели есмя по казну [145] послати на скоро ж, а что отколе привезут, и то велели есмя вам же отдавати и кормы всякие велели есмя на вас готовити, чтоб вам будучи на нашей службе скудости в том не было. А чево будет наемных денег у боярина нашего у князя Михайла Васильевича ратным неметцким людем не достанет, и как Милосердый Бог подаст на врагов помочь, и будете у нашего царского величества на Москве, и мы те достальные наемные деньги ратным людем по договору велим на Москве давати не мешкая ни одного дня. Тому б есте нашему царскому слову верили. А что писал еси к нашему царскому величеству и речью Яков Бурьин говорил, чтоб наше царское величество тебе опасность учинил во всем том, что ближней наш боярин и воевода князь Михайло Васильевич Шуйской з государем вашим Карлусом королем приговорил и твердым письмом и печатью утвердил и закрепил, а быти было тому маия в 27 день и то давно прошло, и нашему б царскому величеству о том указати, что изъязанаго и обещаного и то совершено будет ли. И ко государю вашему о том отписати, чтоб государь ваш Карлус король тем подвижнее учинился нашему царскому величеству помочь чинити и большое приятельство показати, и тебе б с воинскими людьми, которые топере с тобою и которых вскоре к себе ожидаешь, подвижнее и хотнее нашему царскому величеству и всему нашему государству службу свою показати. И мы великии государь даем тебе о том ведати: о которых делех ближней наш боярин и воевода князь Михайло Васильевич з государем вашим с Карлусом королем договор учинил и утвердил письмом своим и печатью, и мы великии государь по тому утверженью хотим держати крепко и стоятельно и неподвижно, и к боярину нашему ко князю Михайлу Васильевичю наше царское повеленье послали, чтоб он то дело по своему договору и укрепленью совершил не мешкая. А вы б о том также промышляли и радели, чтоб вам по договору и по утверженью государя своего Карлуса короля и по своему государство наше от врагов наших очистити не мешкая, чтоб то утверженье на обе стороны было крепко и неподвижно. А что пишешь о совершенье тех дел, и как Божьею милостию а любительново государя Карлуса короля вспоможеньем а вашею службою и раденьем враги наши побежены будут и наше государство от них очиститца, и мы великии государь по утверженью боярина нашего князя Михайла Васильевича, все совершим не замешкав и гонца нашего ко государю вашему пошлем наскоро с нашими любительными грамотами и с подлинным со всем делом.

А что писал еси к нашему царскому величеству и речью Яков Бурьин говорил, что нашему царскому величеству с нашими подданными помыслити и тебе б о том ведомо учинити, как обстоит о недрузех наших, чтоб и тебе ведомо было, как и тебе иметися в своих делех. И мы великии государь о том тебе даем ведати. [146] Воры польские и литовские люди с тем вором которого называют государским именем в прежнево в убитого вора место стоят от Москвы за пятнатцать верст в обозе, а около обозу выкопан у них ров не великой, а в ыных местех острогом заставлено с того обычья, как бывает обоз в дороге у всяких ратных людей, а сколько с вором в обозе людей и сколько тех воров пошло против вас, и то вам самим подлинно ведомо от их воровских языков. А у вора и у всех польских людей вся надежда на тех людей, которые пошли против вас, и только Милосердый Бог подаст вам помочь и победу на тех людей, которые пошли против вас, и мы чаем милости Божьи, что вор со всеми людьми под Москвою не устоит. И вам бы прося у Бога милости сшедчися з ближним нашим боярином и воеводою со князем Михайлом Васильевичем, пойти на тех воров, которые пошли против вас, не мешкая и итти б прямо к нам к Москве, а мы безпрестани с Москвы посылаем наших ратных людей под тот воровской обоз чинити им тесноту, чтоб им и тем воровским людем, которые пошли против вас, было страшнее и мысль бы их воровская тем розрознити. А как милосердый Бог боярину нашему князю Михайлу Васильевичю и вам над теми воры победу подаст и подойдете блиско Москвы, и мы великии государь смотря по здешнему делу и розведав воровской умысл тотчас к боярину нашему ко князю Михайлу Васильевичю и к вам наше царское повеленье о том пришлем, как на них наш поход будет и как вам на тех воров приходити и с которые стороны. А ныне б вам однолично служба своя совершенная к нам показати-шли б есте к боярину нашему ко князю Михайлу Васильевичю не мешкая, а к тем людем которые ещо к нам идуть на помочь, послал бы еси от себя наскоро, чтоб они шли к вам не мешкая, а ты б затем во Твери не мешкал. А которая понизовная рать были з боярином нашим и воеводами с Федором Ивановичем Шереметевым с товарыщи, и боярин наш и воеводы Федор Иванович с товарыщи с понизовною со многою ратью идучи из Мурома ходили на наших изменников под Касимов и Божьею милостью тот город взяли и Касымовского царя жон и детей и лутчих людей всех поимали, а пущих воров всех побили, а посадцких людей и весь Касымовский уезд и многие городы и места и волости к нам обратили и татар всех к шерти привели, а которые Касымовские тотарове были у вора в обозе с Касимовским царем, и те все сведав про Касымов побежали в Касымов и шертовали нам великому государю. И мы ныне послали к боярину нашему и воеводам к Федору Ивановичю с товарыщи наше повеленье, а велели им со всеми понизовными людьми и с татары ис Касымова итти в Володимер не мешкая, а из Володимеря велели есмя им сходитися з боярином нашим и воеводою со князем Михайлом Васильевичем и е вами ближ Москвы, где будет пригож. А что [147] пишешь к нашему царскому величеству, что ожидаешь во Твери прибылых свежих людей, и только тех людей учнешь ждати, и в вашем мешканье ратным людем нашим и вашим в долгом стоянье будет истомно, и вам бы однолично ни за чем во Твери не мешкати, чтоб нашему делу в том порухи не было, и службу свою и раденье к нам великому государю как начали так бы есте и совершали. А как Божиею милостию а государя вашего любительнаго Карлуса короля вспоможеньем и сердечною его к нам любовью и дружбою а вашим храбрством и дородством служба ваша к нам великому государю и ко всему нашему государству совершитца, и мы великии государь любительному государю Карлусу королю будем воздавати против его сердечные дружбы и любви нашею царскою великою сердечною любовью и дружбою и по укрепленью боярина нашего князя Михайла Васильевича все совершим и вперед такую его сердечную любовь и дружбу хотим не забытно держати, а вас за вашу храбрость и дородство и к нам и ко государству нашему за такую прямую службу и раденье пожалуем великим своим жалованьем. Писан в нашем царствующем граде Москве лета 7117-го августа месяца.

От царя и великаго князя Василья Ивановича всеа Русии боярину нашему и воеводе князю Михайлу Васильевичю Шуйскому. Присылал к нам Свейского Карлуса короля воевода Яков Пунтусов Делегард немец Якова Бурьина Керонела с товарыщи трех человек з грамотою (о наших делех), а речью перед нами Яков Бурьин Керонил говорил о тех же делех, о чом в грамоте писано, и письмо речем своим дал и мы тех немец Якова Керонела с товарыщи пожаловав нашим жалованьем отпустили назад с Елизарьем Безобразовым, а с ними послали к воеводе к Якову Делегарду о всех тех делех о чем он к нам писал и что речью Яков Керонел говорил нашу грамоту да с немцы ж с Яковом же с товарыщи вместе послали есмя к тебе о наших делех (а з грамоты).

А какову к нам грамоту прислал воевода Яков Делегард (Пунтусов и с речи какову речь говорил) и каково письмо речем своим дал Яков Бурьин (Керонел и какову грамоту с нашие грамоты) и какова грамота послана от нас с ними к воеводе к Якову Делегарду, и мы с того со всего списка слово в слово послали есмя к тебе с Елизарьем Безобразовым (списки слово в слово) чтоб тебе о тех о всех делех о чом к нам писал и приказывал Яков Делегард и что от нас к нему писано ведати подлинно (и как к тебе ся наша грамота придет и ты б те списки а воевода будет Яков Пунтусов с неметцкими людьми изо Твери к тебе ещо не приходил)

(Яков Делегард и что от нас к нему писано ведати подлинно). И как к тебе ся наша грамота придет, а воевода будет Яков [148] Пунтусов с неметцкими людьми изо Твери к тебе ещо не пршпол, и ты б к нему писал и приказывал и проведал нашим делом, как к тебе писали в нашей грамоте против Васькиных речей Архипова, против того ж как мы (к нему писали в нашей грамоте), и как тебя Бог вразумит, чтоб он шол к тебе не мешкая. А немец Якова Бурьина с товарыщи отпустил бы еси к нему с Елизарьем же или с кем пригоже и с ними к Якову Пунтусову приказал же накрепко, чтоб он шол к тебе не мешкая со всеми людьми, а будеть вперед учнет к тебе писати или приказывати воевода Яков Пунтусов о тех же делех, о которых ныне к нам писал с Яковом Бурьиным, и ты б к нему писал и приказывал о тех делех и промышлял теми делы против нашие грамоты, как (мы) к нему от нас писано, и против той нашие грамоты, как мы к тебе нисали против Васькиных речей Архипова и смотря по тамошнему делу, как тебя Бог вразумит. А будет Яков Пунтусов упрямитца до прибыльных людей изо Твери не пойдет, а прибылых будет людей вскоре не чаяти, и ты б писал к нему и приказывал (против нашие же грамоты как к нему от нас писано), чтоб он службу свою совершенную к нам показал: шол бы к тебе в сход не мешкая, не дожидаяся прибылых людей. Да будет надобно и ты б и о том к нему приказал или отписал, только он учнет мешкати во Твери, а над нашим государством от воров за его мешканьем учинитца только которое лихо, и тогды чем тому пособити. А прибыльных людей будет надобно ждати, и вам мочно исшодчися поговоря о том тех прибылых людей подождати, и он бы шол к тебе не мешкая. А будет воевода Яков Делегард (учнет мешкати и в сход к тебе вскоре не пойдет а) учнет отговариваца тем, что Тверь замок всем городом, и ему б с своими полки тут под Тверью стояти и от воров Тверь оберегати, чтоб и иным городом, которые за Тверью от воров зла не было, и ты б к нему приказывал, что ты во Твери в осаде велишь устроити руских людей, а он бы однолично шол со всеми неметцкими людьми к тебе в сход не мешкая. И промышлял бы еси о том накрепко как тебя Бог вразумит, чтоб воевода Яков Делегард шол к тебе в сход не мешкая. Да будет Яков на ту меру соидет, и ты б во Тверь послал воевод дву добрых (а с ними конных и пепшх людей сколько) а с ними конных и пеших людей сколько будет пригож, как бы им мочно было сидети от воров безстрашно, и как лутче так бы еси и учинил. А что воевода Яков Делегард писал в своей грамоте и Яков Бурьин в речех своих написал о найму неметцким ратным людем, и мы указали послати к тебе с Елизарьем Безобразовым из Володимеря двенатцать тысеч ефимков и ты б те ефимки и что будет у тебя есть в зборе нашие казны давал на наем неметцким ратным людем (и ты б на наем неметцким ратным людем велел роздати нашу казну, что у тебя [149] ныне есть в зборе нашие казны), а к тому велел бы еси збирати с напшх городов и с волостей, с которых мочно что взятя. А что к тебе откуды нашие казны привезут и ты б то велел давати на наем неметцким людем, а ефимки б тебе давати по здешней по большой цене, как бы прибыльнее было; а будет немцы заслуженых месяцов учнут сполна у тебя просити, и ты б воеводам и ратным неметцким людем говорил против нашие грамоты, как о том в нашей грамоте к воеводе к Якову Делегарду писано, что велим что у тебя было и что отколе собрав привезут, и ты им дашь не перемешкав ни часу (а вперед что), а во все города рати послано и кой час что отколе привезут, тотчас велим им дати, а будет чево ныне (вскоре) не достанет, и мы де им тот наем додати на Москве не мешкая ни одного дни тому б они верили безо всякого сумненья. А инако наше царское слово не будет и промышлял бы еси нашим и земским делом по нашему указу и смотря по тамошнему делу как тебя Бог вразумит, чтоб неметцких ратных людей не прогневити и от нас бы они не отстали да как у тебя наше дело учнет делатися и ты б о том к нам отписывал. Писан на Москве лета 1717-го августа в 22 день.

От ц. и в. к. Василья Ивановича в. Р. боярину нашему и воеводе князю Михайлу Васильевичю Шуйскому. Приехал к Москве с немцы с Яковом Бурьиным с товарыщи толмач Бажен Иванов, и мы того толмача велели опять с ними отпустити для того, что у них толмачей францовских нет опроче его, а наше жалованье тому толмачю ныне дано и то ему сказано, что ему вперед быти в переводчикех в Посольском приказе и нашим жалованьем помесным и деньгами поверстан, и сам он о том бил челом, а жене его велели есмя на Москве корм давати, а двор пожаловали есмя ему переводчика Олферовской Северива .... пити. (А пристав тех немец) А Нелюб Суколенов сказывал (нашим приказным людем), что те немцы того толмача Бажена присваивают к себе и ставят его за свои (называют своим), а он деи с ними и в постные дни мясо ест, а большее есть у него та мысль, чтоб ему с ними (а мыслит с ними) ехати в их землю и радети их государю. А оставить было его ныне от них нельзя для того, что иного францовского толмача нет. И как те немцы к тебе приедут, а Яков будет Пунтусов к тебе ещо не пришол, и ты б их отпускаючи приказал тому переводчику Баженку, чтоб он тотчас был к тебе для того, что у тебя францовского переводчика нет, а бес того тебе быти нельзя, н приказал (бы) ему, чтоб он всегды был при тебе и нашим жалованьем его обнадеживал, а с ними б поменыпи водился. (А пристав тех немец сказывал нашим приказным людем, что те немцы того толмача Бажена называют своим, а он деи с ними и в постные дни мясо ест, а мыслит с ними ехати в их землю). И тебе б про то ведати и того велети беречи, чтоб тот [150] Бажен с немцы в их землю не уехал и хотя он ныне побудет для наших дел с ними, а вперед бы ему однолично быти на Москве в переводчикех в Посольском приказе при тебе; и того б еси велел беречи, чтоб его немцы от себя ныне на в Свею не услали. Писана на Москве лета 7117-го августа в 22 день.

Такова грамота послана об неметцком отпуске на Коломну с Елизарьем Безобразовым.

От царя и в. к. Василья Ивановича в. Р. на Коломну боярину нашему и воеводам князю Михайлу Самсоновичю Туренину да Федору Ефремовичю Лодыженскому да дьяку нашему Петру Микулину. По нашему указу отпущены от нас с Москвы немцы Яков Бурьин с товарыщи, которые к нам приезжали от неметцких воевод от Якова Пунтусова с товарыщи, а в приставстве послан с ними Елизарей Безобразов да толмач Бажен Иванов. И как к вам ся наша грамота придет, а Елезарей с теми немцы на Коломну приедут, и вы б к тем немцом послали от себя корм ...... и ты , .... будет мочно ..... то о всем бы есте ....... (с кормом борана и куров и колачей сколько пригоже и питья вина и меду сколько пригоже, а кого к ним с кормом пошлете, и ты б к ним, боярин наш князь Михайло Самсонович, приказал с тем человеком, что вы нашего царского величества боярин и воеводы слыша к ним, к Якову и к его товарыщем, наше царское милосердье воздаючи им почесть послали к ним корм и питье и они б были во всем довольны), да отпустили б есте не задержав с теми немцы с Коломны и проводити их (до Володимеря) послали голов и с ними дворян и детей боярских сколько человек пригоже ......... смотря по тамошней мере, чтоб им до Володимеря доехати здорово. А которого числа Елезарей с теми немцы на Коломну приедет и что к немцам почестного корму и питья пошлете (и кото) и как их с Коломны отпустите и кого с ними голов и сколько человек дворян и детей боярских в провожанье пошлете, и вы б о том к нам отписали, а велели отписку отдати в Посольском приказе диаку нашему Василыо Телепневу. Писана на Москве лета 7117-го августа в 22 день.

Такова грамота послана с Елезарьем об отпуске в Володимер.

От царя и в. к. Василья Ивановича в. Р. в Володимер чашнику нашему и воеводе Василью Ивановичу Бутурлину. По нашему указу отпущены от нас с Москвы (немцы Яков Бур) в полки к боярину нашему и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю Шуйскому немцы Яков Бурьин с товарыщи, которые к нам приезжали от неметцких воевод от Якова Пунтусова с товарыщи, а в приставстве с ними послан Елизарей Безобразов да толмач с ним Бажен Иванов.. И как Елизарей с теми немды в Володимер приедут, и ты б к тем немцом послал от себя почестной корм и во всем их чтил также, как ты их отпустил [151] к нам к Москве ............ (борана и куров и колачей и питья вина и меду сколько пригож, а приказал бы еси к ним с тем, кого к ним, с кормом пошлешь, что ты нашего царского величества чашник и воевода, слыша к ним к Якову и к товарыщем его наше царское милосердье и воздаючи им почесть, послал к ним корм и питье, и они б были всем довольны), да и отпустил бы с ними ж Елизарья с теми немцы (в полки) к боярину нашему и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю не задержав, а велел им ехати на которые места от воров бережнее и проводити их послал смотря по тамошнему делу (голов и с ними дворян и детей боярских) сколько человек пригож и до которых мест (смотря по тамошним мерам), чтоб им от воров про (до боярина нашего и воеводы до князя Михайла Васильевича до)ехать здорово. А которого числа Елизарей с теми немцы в Володимер приедут и как их из Володимеря отпустишь и кого с ними в провожанье пошлешь и до коих мест велишь проводити, и ты б о том к нам отписал, а велел отписку отдати в Посольском приказе диаку нашему Василью Телепневу. Писана на Москве лета 7117-го августа в 22 день.

Такова послана с Елизарьем же.

От царя и в. к. Василья Ивановича в. Р. в Володимер чашнику нашему и воеводе Василью Ивановичю Бутурлину с товарыщи. Указали есмя послати из Володимеря к бояржну нашему и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю Шуйскому для нашего и земского дела двенатцать тысеч ефимков, которые привезены от боярина и воеводы от Федора Шереметева с товарыщи. И как к вам ся наша грамота придет, а Елизарей Безобразов в Володимерь приедет, и вы б те двенатцать тысеч ефимков к боярину нашему и воеводе ко князю Михайлу Васильевичу отпустил с Елизарьем Безобразовым тотчас, чтоб за тем Елизарью с немцы в Володимере не мешкати, и приказал Елизарью имянно смотря по тамошнему делу, которою дорогою им ехати с немцы и с казною в полки к боярину нашему и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю, и провожатых бы еси с ним послали до которых мест пригож. А отпустя их тотчас о том к нам отписали, а отписку велел отдати в Посольском приказе диаку нашему Василью Телепневу. Писан на Москве лета 7117-го августа в 23 день.

Дворяне и дети боярские которым ехати к боярину ко князю Михаилу Васильевичю Шуйскому с Елизарьем Безобразовым:

Брянеск. Иван Панютин, Урус Потресов, Петр Пролыской, Васька Шемяков.

Смольняне: Степан Таратин, Иван Уваров, Офонасей Зубов, Богдан Тиханов, Офонасей Философов.

Вотцкая пятина. Иван Шея Секерин.

Болхов. Михайло Спеншев. [152]

Жильцы: Иван Пиминов сын Гурьев, Иван Григорьев сын Ододуров, Ортемей Пуляев.

Сытник Юрьи Бахтеяров сын Родивонов.

Стремянной конюх Степан Юрьев.

А ехати им всем на своих лошадех

Князь Михайловы люди Васильевича, а ехати им на подводах: Калемет Васильев, Елизарей Федоров, Федор Паскин, Заец Шемякин.

С Елизарьем же Безобразовым.

От царя и в. к. Василья Ивановича в. Р., стольнику нашему князю Семену Васильевичю Прозоровскому да Ивану Микифоровичю Чепчюгову. Указали есмя (двенатцать) послати к боярину нашему и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю Шуйскому на наем неметцким ратным людем двенатцать тысеч ефимков, которые велено взяти у воеводы нашего у Федора Ивановича Шереметева с товарыщи. И как к вам ся наша грамота придет (как к вам ся наша грамота придет а те будет ефимки, которые вы взяли у боярина нашего у Федора Шереметева с товарыщи ныне у вас), и вы б те ефимки отдали Елизарью Безобразову и с ним.. в том (Федора Ивановича Шереметева с товарыщи) росписались, а будет вы поставили их в Володимере в нашей казне, и мы писали к чашнику нашему и воеводе к Василью Ивановичю Бутурлину, велели ихе отдати Елизарью ж. Писан на Москве лета 7117-го августа в 23 день.

А таков наказ был дан Елизарью Безобразову о провожанье и о береженье.

Лета 7117-го августа в 23 день по государеву ц. и в. к. Василья Ивановича в. Р. указу память Елизарью Семеновичю Безобразову ехати ему на Коломну да в Володимер, а из Володимеря, роспрося на которые места лутче, в полки к боярину и воеводе ко князю Михайлу Васильевичу Шуйскому для того, по государеву указу отпущены с ним с Москвы немцы ротмистр Яков Бурьин с товарыпщ, которых прислали (которые приехали) ко государю (от) неметцких воевод (от) Якова Пунтусова с товарыщи (Яков Бурьин с товарыщи три человеки) да с ними людей их два человека, а для толмачества послан с ними толмач Бажен Иванов, да для кормовые покупки про тех немец послан с ними сытник (вместе) Юрьи Родионов, а на кормовую покупку дано ему пять рублев денег, а докупать велено корм в дороге у всяких людей, что добудет, и питье, где мочно добыти, и давати немцом корм и питье (говоря с тобою), как им мочно сытым быти, говоря с ним с Елизарьем. А для провожанья тех немец посланы до Коломны з головами дворяне и дети боярские, а с Коломны велено их проводити до Володимеря, а из Володимеря до которых мест пригож. И Елизарью ехати с теми немцы дорогою с великим береженьем (вместе с провожатыми и от воров ехати дорогою) и на станех ставитися также бережно (с великим береженьем), чтоб на них воры польские и литовские люди и руские люди [163] воры безвестно не пришли (и во всем к немцам держати береженье) и того беречи, чтоб им безчестья и обиды ни от кого не было, и самому Елизарью чтити их во всем, а от них бы руским людем обиды не было, а корм им велети давати в дороге ... где что мочно (?) купить (как им мочно сытым быти) а скудости б им в корму и во питье ......... не было (а покупати колачи пять рублев), а питья тем немцом дано на Москве самим до их запросу. А на Коломну и в Володимер от государя к воеводам писано, велено к ним посылати почестной корм. А приехав в Володимер говорити ему чашнику и воеводе Василью Ивановичю Бутурлину на которые места с теми немцы безстрашнея мочно ехати ко князю Михайлу Васильевичю, чтоб от воров проехати здорово, да на которые места лутче, на те ему места с теми немцы и ехати. А будет на иные на которые городы лутче де Елизарью с теми немцы ехати, и Елизарью говорити в тех городех воеводам, чтоб они посылали к ним от себя с кормом и во всем бы их чтили, а приехав Елизарью с теми немцы в полки к боярину и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю, отдати государевы грамоты боярину и воеводе князю Михайлу Васильевичю, да как ему прикажет боярин и воевода князь Михайло Васильевич, и Елизарью по тому и делати.

Да память Елизарью Семеновичю Безобразову послана в Володимер (послана с ним от) государя ц. и в. к. Василья Ивановича в. Р. грамота в Володимер (к боярину и воеводе ко князю Михайлу Васильевичу Шуйскому пять тысеч золотых да из Володимеря велено с ним послати) к чашнику и воеводе к Василью Ивановичу Бутурлину о ефимках, которые привезены (из н) от боярина от Федора Ивановича Шереметева, а велено те ефимки Василью из Володимеря отпустити ко боярину и воеводе к Федору Ивановичю Шереметеву ко князю Михайлу Васильевичю Шуйскому........ (..никаков человек и про ) с ним с Елизарьем (к боярину и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю двенатцать тысеч ефимков), и Елизарью ......... те золотые бережно и тайно чтоб у него про них однолично никто не ведал. А во Володимере взяти ему у чашника и воеводы у Василья Ивановича Бутурлина двенатцать тысеч ефимков, и Елизарью взяв (и вести) те ефимки (у чашника) вести с великим береженьем, чтоб ему (также тайно что у него про них тож не ведал) (и) до боярина (б) и воеводы до князя Михайла Васильевича довести (ему тое посылку) здорово (а от государя к чашнику и воеводе к Василью Бутурлину о том писано). А приехав Елизарью в полки (к боярину и воеводе ко князю Михайлу Васильевичю) отдати те ефимки (сказати про тое посылку) боярину и воеводе князю Михайлу Васильевичу Шуйскому (да кому у него боярин и воевода князь Михайло Васильевич тое посылку велитъ). А вести и ехати Елизарью с великим береженьем и на станех ставитися бережно. А будет Елизарей те ефимки велит взяти и ему тому и отдати ........ [154] от Володимеря в дороге, и Елизарью те ефимки воротити и взяв их отвести к боярину ко князю Михайлу Васильевичю по сему наказу.

А корм немцом велено давати в дороге сытнику Юрью Родионову, а наказ ему дан таков (а таков наказ дан)

Лета 7117-го августа в 22 день по государеву ц. и в. к. Василья Ивановича в. Р. указу память сытнику Юрью Родионову. Ехати ему на Коломну да в Володимер, а из Володимеря (роспрашивая на которые места лутче) в полки к боярину и воеводе ко князю Михаилу Васильевичу Шуйскому для того, по государеву указу отпущены с Москвы с немцы Яков Бурьин да ....... которые приехали к государю от неметцких воевод от Якова Пунтусова с товарыши, (Яков Бурьин с товарыщи, а три человеки) да с ними людей их три человека да толмач Бажен Иванов, а в приставстве послан с теми немцы с Москвы Елизарей Безобразов и дворяне и дети боярские. А для провожанья тех немец ехати ему с теми немцы вместе с Елизарьем Безобразовым, едучи покудати на них ... по станом корм ....... посланы до Коломны з головами дворяне и дети боярские, а с Коломны до Володимеря и от Володимеря до полков боярина и воеводы князя Михайло Васильевича Шуйского провожати их велено ж, а на корм в дорогу (на покупку) про тех немец дано .... пять рублев денег и ехати вместе с Елизарьем Безобразовым и с провожатыми и на те деньги покупати в дороге про тех немец корм колачи и куры и что мочно добыти у всяких людей да ж питье про тех немец покупати, где мочно, добыти и давати им корм и питье в дороге как им мочно сытым быти, говоря о том с Елизарьем Безобразовым, чтоб им однолично в корме и в питье нужи не было, и во всем тех немец чтити. А деньги за корм платити по тамошней цене где что купят. А на тот корм дано с Москвы пять рублев денег, а питья немцом дано на Москве самим по их задросу. А на Коломну и в Володимер от государя к воеводам писано велено им к тем немцом посылати почестной корм ............. да сколько за корм и за питье где за что денег даст, и ему то себе записывать и сказати про то в Посольском приказе диаку Василью Телепневу, а что (у) про (те немец на корм выдет). А что у кормовые покупки останетца, и приехав в полки (объявити про то) боярину и воеводе князю Михайла Васильевича (явитися и) сказаной про ..... ным людем которые з боярином и воеводою со князем Михайлом Васильевичем .....

(Шведские Дела № 2.)

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info