СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

КОПИЙНАЯ КНИГА АНТОНИЕВА-СИЙСКОГО МОНАСТЫРЯ

В настоящее время является общепризнанным большое значение копийных книг как источников отечественной истории периода феодализма. По разным причинам многие документы дошли до нас лишь в сборниках копий. Нет нужды касаться историографии копийных книг; она обстоятельно охарактеризована Л. В. Черепниным ¹. Отметим лишь, что после исследования Л. В. Черепнина, давшего общий обзор известных в то время актовых сборников и наметившего основы методики их изучения, — с середины 50-х годов начался новый период в развитии дипломатической кодикологии, характерной чертой которого является детальный анализ одной или нескольких копийных книг, объединяемых общностью происхождения из одного архива. В работах С. М. Каштанова ² и Л. И. Ивиной ³ копийные книги изучаются преимущественно в том плане, как намечал Л. В. Черепнин, т.е. каждая книга связывается с определенными социально-политическими событиями внутри государства. Можно считать, что сейчас уже достаточно оформилась и методика анализа копийных книг. Принципы и задачи изучения их недавно сформулированы С. М. Каштановым ⁴.

Не лишено интереса обстоятельство, что до настоящего времени детальному анализу подверглись лишь копийные книги крупнейших духовных корпораций — Троице-Сергиева, Симонова, отчасти Кирилло-Белозерского ⁵ и Соловецкого ⁶ монастырей и митрополичьей кафедры ⁷. Естественно, что наиболее крупные духовные феодалы (архивы которых, кстати, сохранились сравнительно хорошо), оказывавшие порой непосредственное влияние на политику в масштабах всего государства, раньше привлекают внимание исследователя. Копийные книги менее значительных корпораций, если и были известны (ряд сборников упоминается Л. В. Черепниным), не удостоились, однако, детального изучения. Между тем в некоторых случаях широкое привлечение документации «малых» монастырей позволяет вносить заметные коррективы в историю того или иного региона (что в особенности относится к Европейскому Северу).

Актовые сборники Антониева-Сийского монастыря не изучались кодикологически, не упоминались в литературе. Нами в архивах СССР выявлены две сийские копийные книги ⁸. Особый интерес при кодикологическом изучении сийских сборников заключается в том, что монахи уделяли большое внимание своему архиву, регулярно описывая и систематизируя его. В описи монастырского архива вносились подлинные акты [277] публично-правового характера, а в ряде случаев и списки важнейших грамот ⁹. Сравнивая состав копийной книги с примерно синхронной ей описью, можно уточнить степень полноты книги соотносительно с архивом (на принципиальную возможность такого приема в изучении копийных книг указывал еще Н. С. Чаев ¹⁰), наметить причины возникновения сборника определенного состава.

Для исследования выбрана копийная книга, хранящаяся в ЦГАДА, ф. 1196, оп. 3, д. 4а. Объем сборника — 312 лл. Формат — 210X320 мм. Сохранились остатки картонного переплета, когда-то оклеенного бумагой. На верхней крышке переплета этикетка, на которой почерком XIX в. написано «№ 419» (цифра 9 исправлена из 7); «Отписная книга владений Антониева-Сийского монастыря и грамот царских писца А. Толстого 1624 года». Переплет пострадал от времени, края осыпались, корешок утрачен, оклеен крафтовой бумагой. Рукопись, видимо уже в советское время, подверглась неквалифицированной реставрации. Обветшали несколько первых листов, сохранность остальных листов и текстов хорошая. Филиграни в сборнике двух видов — «Герб города Амстердама» и «Голова шута» (см. табл. 1). Текст во всем сборнике в один столбец, на обеих сторонах листа. Число строк в полной странице от 24 до 30, преимущественно 27-28. Тип письма: скоропись второй половины — конца XVII в. Нумерация и расположение почерков даны в табл. 2.

Таблица 1

Таблица 2

Некоторые тетради писаны одним почерком, другие — несколькими. Граница употребления почерков в основном совпадает с границами тетрадей. Номерами с литерами обозначены почерки, отличия которых можно отнести за счет смены пера или начала письма после некоторого перерыва.

Большинство копий актов начинается с заголовка (отсутствующего в единичных случаях; всего же в книге 141 копия). В целом заголовки довольно хорошо передают содержание акта, указывая объект действия его, иногда дату (год). Как правило, начинаются заголовки словом «Список», далее идет обозначение разновидности документа (грамота, государева грамота, жалованная грамота и т. п.). Одни заголовки краткие, как, например: «Список з грамоты на речку Ширшему» (л. 138 об.); другие — весьма пространные. Исключение составляют заголовки: № 7 ¹¹ — «154-го да 155-го году в Двинских переписных книгах Ивана Философова да подьячего Козмы Патрикеева написано, что за Сийским монастырем сел и деревень» (л. 81 об.); № 8, начинающийся словом «Копия» (л. 96 об.); № 9 — «И выписано из Двинских переписных книг стольника Афанасия Фанвизина да подьячего Федора Замятнина 186 года» (л. 97 об.); № 10 и 11 — «Копия» (лл. 123 и 124); № 13 — «И по той жалованной грамоте выпись отводная» (л. 129); № 22 — «Снимок с оброчной» (л. 139); № 23 и 27, где не раскрывается содержание, а приведена формула «слово в слово» (лл. 139 и 142 об.), № 91 и 93, где указан лишь объект действия, без обозначения признака копийности (лл. 255 об. и 259); № 94-106, в которых не раскрывается содержание.

По времени написания заголовки можно разделить на несколько групп. Первые 11 текстов были озаглавлены непосредственно перед копированием документов, что подтверждается как идентичностью почерка заголовков и текстов, так и расположением текстов и в некоторых случаях формой заголовка. Одновременно с копированием текстов составлялись и заголовки № 64-66, 94-106, 111, 112, написанные теми же чернилами и почерком, что и тексты (причина этого будет ясна из дальнейшего изложения).

Большая часть заголовков составлена позднее, при правке текстов. Книга правилась дважды. Первый раз сверку и правку производили писцы, копировавшие документы, отмечая пропуски и восстанавливая их на полях; это происходило сразу же после переписки текста или заполнения тетради, так как чернила правки писцов идентичны чернилам текстов, а особенности начертания букв свидетельствуют, что не менялось, даже не зачинивалось вновь перо. Вторая правка, окончательная, производилась несколькими лицами, видимо, ответственными за архив; начертания второй правки имеют некоторые параллели с почерками составителей описей архива 1673, 1680 и 1682 гг. — через некоторый промежуток времени — следы правки оставлены чернилами других оттенков. В процессе вторичной правки и было составлено большинство заголовков, для которых переписчики оставляли свободное место между текстами. Эти заголовки вписаны несколькими почерками. Какой-либо закономерности в смене почерков заголовков не наблюдается. Можно отметить лишь, что почерк первого вида, имеющий элементы почерков I и III основных текстов с преобладанием элементов почерка I (почерком этого вида написано оглавление), сконцентрирован преимущественно в первой части книги. Почерк второго вида можно идентифицировать с почерком VII основных текстов; этим почерком написано наибольшее количество заголовков. Редакторская работа над сборником происходила и позднее, однако она уже не имела вида сплошной правки с целью улучшения точности передачи текста. [279]

Имеется лишь одна скрепа по нижнему полю лл. 292-310, на которых скопированы закладные письма: «Троицкого /Анто/ни/ева/ Сий/ска/го /ма/на/стыря/ на/ме/стник /иеро/мо/нах/ Ири/ней/ Кутей/ников/, эконом монах Иоаким Золотухин». Почерки скрепы и текстов писем схожи, но с уверенностью идентифицировать их нельзя.

В книге две нумерации тетрадей. Первая проходит в середине нижнего поля листов, почерком, сходным с почерком II основных текстов. Вторая — в правом нижнем углу, некоторые номера сохранились фрагментарно, так как были срезаны при переплете книги, имеют сходство с почерками III и V основных текстов. Номера буквенные — от 2 до 15 (первая нумерация) и от 1 до 17 (вторая).

Имеется четыре нумерации листов — две чернильные и две карандашные. Первая карандашная идет параллельно чернильной старой буквенной от л. 1 до л. 10. Вторая карандашная — основная, — с л. 1 по л. 311, почерк XX в., сделана при архивной обработке книги в правом верхнем углу листов. Первая чернильная нумерация — буквенная — проставлена при окончательном формировании сборника почерком конца XVII в., идет с л. 1 (по основной — л. 6) до л. 272 (по основной — л. 278), затем два листа пронумерованы другими чернилами; после чего сразу лл. 302-311 (по основной — 281-290). Вторая чернильная нумерация — в левом верхнем углу арабскими цифрами, почерком первой трети XVIII в. с л. 1 до л. 19 (по основной — 292- 310), т.е. ею пронумерованы листы с копиями закладных писем.

* * *

Основываясь на общей манере начертания букв и датированных филигранях, сборник можно отнести к последней четверти XVII в., за исключением, разумеется, последних 19 лл., заполненных явно в конце первой четверти XVIII в. и вклеенных значительно позднее. В целом верная, такая датировка слишком широка и никоим образом не способствует ответу на вопрос о причинах происхождения книги. Попытаемся поэтому более точно установить время составления сборника.

Исходя из палеографических и кодикологических наблюдений, в сборнике можно выделить ряд пластов, разделяемых границами тетрадей и почерков (см. табл. 3).

Таблица 3

11 текстов, составляющих пласт I, представляют выписи из писцовых и переписных книг Двины 1587, 1622-1624, 1645-1646 и 1678 гг., фиксирующие территорию и размеры монастырской вотчины; описание монастырской вотчины, произведенное в 1578 г. Андреем Толстым, ранее неизвестное и сохранившееся лишь в составе копийных книг ¹²; список с тарханной грамоты Ивана IV декабря 8 1578 г.; указные грамоты об [280] отмежевании земельных угодий монастырю, межевые-росписи XVI-XVII вв. Тексты расположены в хронологической последовательности, были скопированы по заранее данному плану без существенных перерывов в работе. Первоначально пласт составляли 9 документов, заполнявших 15 тетрадей (15-я из 6 лл.). Затем было решено включить две грамоты — о поновлении межи монастырских земель 1622 г. и межевую запись М. Вельяминова 1624 г.; они были переписаны в тетрадь 16 (из 4 лл.). Переписчик писал более размашисто и с большими интервалами между строками, чем ранее, заголовки состоят из одного лишь слова «копия». Если б эти документы предполагалось включить в состав пласта с самого начала (где они заняли бы № 6 и 7), все тексты смогли бы быть размещены на 15 восьмилистовых тетрадях (так как последний лист тетради 16 — л. 126 — чистый). План составления этого пласта не мог появиться ранее 1680 г.: дата самого позднего документа — ноябрь 1679 г. в монастыре он мог быть получен лишь около января 1680 г., ибо адресован был не прямо игумену, а двинскому воеводе.

Не заполнена лицевая сторона л. 127. Пласт II с л. 127 об. до л. 171 об. содержит 38 копий актов 1543-1618 гг., предоставлявших податной, таможенный и судебный иммунитет монастырю. В их числе несудимая Ивана IV от 6 февраля 1545 г., льготная на соляной колодец от 15 февраля 1546 г., общая грамота на льготу всей вотчине до 1603 г. от 15 декабря 1593 г., ряд грамот Михаила Федоровича о приписании к Сийскому Кривецкого и Покровского монастырей и т. д. Тексты расположены по хронологическому признаку, списаны одним писцом, так как некоторое изменение почерка с середины пласта, видимо, можно отнести за счет смены пера.

Непосредственным продолжением пласта II является пласт III, имеющий сложный состав. Во-первых, это четыре акта 1618-1620 гг. о приписных к Сийскому монастырях и проезжих льготах (лл. 172-177 об.) и грамота на Вагу 1621 г., подтверждающая данные ранее проезжие льготы (л. 182), скопированные одним писцом (почерк IV). Тем же писцом начато копирование текста № 57 (лл. 182-184 об. — грамота 1621 г. о беспошлинном провозе 16 тыс. пудов соли), но с нижней половины л. 183 этот почерк сменяется почерком IIIб; еще раз сменившись, эти почерки идут до л. 186 об. (кроме названной, ими переписана грамота 1625 г. на сенные покосы, принадлежавшие ранее гостю Кобелеву и перекупленные у его вдовы монастырем). Уже после копирования актов 1621 и 1625 гг. заметили пропуск двух грамот 1619 и 1620 гг. о приписании к Сийскому Троицкой Черевковской пустыни и грамоты 1622 г. об отводе монастырю Кобелевских соляных промыслов. Чтобы не нарушать сильно хронологический принцип размещения актов, Черевковские грамоты занесли на отдельные листы, составившие дополнительную тетрадь, и вставили ее между лл. 6 и 7 тетради 23 (по старой нумерации — 8), а грамоту 1622 г. поместили на лл. 187-190 об. — это было сделано третьим писцом (почерк V), продолжившим дальнейшее копирование актов; тексты, переписанные им, составляют пласт IIIа. После копирования документа № 62 (грамота 1628 г. о праве монастыря выплачивать оброк непосредственно в Москве, а не местным сборщикам) в тетради 25 оставались незаполненными 4 листа.

Пласт IV данной книги составлялся через некоторый временной интервал (однако небольшой, так как сохранилась единая нумерация тетрадей). Три очень важные для монастыря грамоты (общая жалованная на всю вотчину Михаила Федоровича от 3 февраля 1621 г.; оброчная на принадлежавшие ранее гостю Кобелеву сенные покосы от 29 апреля 1629 г.; жалованная на беспошлинный провоз и продажу 20 тыс. пудов соли, данная в феврале 1630 г.) были скопированы двумя почерками (IIIв и III).

Пласт V содержит 24 текста 1630-1658 гг., расположенные по хронологическому признаку. Среди них серия грамот 1635-1636 гг. о подтверждении права па владение Кривецким монастырем; ряд актов, подтверждающих проезжие льготы монастыря; льготная на право беспошлинной продажи 30 тыс. пудов соли в течение трех лет от 1644 г. и др. Пласт, завершаясь на л. 260, оставлял незаполненными три последних листа тетради 17 (по старой нумерации).

Пласты II, III, IIIа, IV, V данной книги составлялись сравнительно одновременно; пласт V, видимо, составлялся тем же лицом, что и IIIа, о чем свидетельствует сходство почерков. Филиграни и некоторые особенности почерка на листах, составляющих эти пласты, позволяют ограничить время их составления первой половиной 70-х годов XVII в. (Филигрань 11 по Гераклитову относится к 1678 г., но при недостаточной изученности филиграней XVII в. нельзя утверждать невозможность появления ее в более ранние годы). Вероятно, первоначально были образованы два комплекса: 1) тетради 1-9 по старой нумерации, 2) тетради 10-17. Не исключено, что копирование проходило параллельно, сразу в два комплекса тетрадей, или же работы были возобновлены после небольшого перерыва снятием списка с жалованной грамоты 1621 г., пропущенной при составлении первого комплекса, так как следующие за ней тексты прямо продолжают хронологическую последовательность тетрадей 1-9.

Оба комплекса были оформлены в единый сборник. Тетрадь 1 (по старой нумерации) состоит сейчас из 6 лл.; два первых листа утрачены. На них, видимо, были размещены заголовок и предисловие или оглавление книги. Думается, можно связать оформление сборника копий с жалованных и указных грамот со смертью Алексея Михайловича. В последние годы его царствования монастырь имел частые утеснения со стороны местных властей, нарушавших таможенные и податные его привилегии. Правда, правительство [281] исправно выдавало указные грамоты, предписывая местным властям «не рушить старых грамот», однако по истечении некоторого времени инцидент повторялся. С другой стороны, активизировалось черное крестьянство, все более угнетаемое ростом государственных налогов и повинностей. Видя рядом монастырские владения, освобожденные от многих податей, черные крестьяне стремились добиться привлечения в земское тягло и монастырских земель, достигая в некоторых случаях успеха. При смене высшей власти естественно было ожидать и некоторого изменения политики, тем более что новый царь не торопился подтвердить старые монастырские привилегии (общая жалованная грамота Михаила Федоровича от 3 февраля 1621 г., подтвержденная Алексеем Михайловичем 29 января 1646 г., была подтверждена Федором Алексеевичем. 28 февраля 1677 г.; текст подтверждения был подклеен к нижнему полю л. 211, на котором заканчивался текст грамоты и содержалось подтверждение Алексея Михайловича). Это является дополнительным свидетельством того, что сборник иммунитетных грамот был оформлен не позднее 1676 г. (при этом почерк подклеенного листа резко отличается от почерка, каким писан текст грамоты и подтверждение Алексея Михайловича, имея сходство с почерком II).

Так нам рисуется первый этап складывания исследуемого сборника. Интересно, что незадолго перед тем, в 1673 г., было произведено очередное описание архива монастыря. До нас дошло два экземпляра архивной описи этого года — черновик, или предварительная инвентарная опись ¹³, и заверенный беловой подлинник ¹⁴. Экземпляры описи не имеют существенных различий; экземпляр ЦГАДА содержит заголовки нескольких грамот Алексея Михайловича, не внесенных в черновик, и заголовки царских грамот даны более подробно, в списке ЛОИИ более детально и дифференцированно описаны частные акты монастыря.

В сборник 1675-1676 гг. включено 78 копий актов 1543-1658 гг. В описи 1673 г. зафиксировано 117 грамот этого периода. 12 грамот, скопированных в книге, не внесены в опись 1673 г., однако зафиксированы в предыдущих (1641 ¹⁵, 1652 гг. ¹⁶) или последующих (1680 ¹⁷, 1682 ¹⁸, 1688 ¹⁹ гг. и др.) описаниях. Подавляющее большинство грамот было получено монастырем до издания Соборного уложения 1649 г. (из 78 текстов лишь 4 относятся к 50-годам). В сборник включены почти все акты, свидетельствующие о праве монастыря на владение определенной территорией или дающие какие-либо привилегии монастырской вотчине. Не были скопированы некоторые малозначащие грамоты Федора Ивановича, Бориса Годунова, Михаила Федоровича; за небольшим, исключением, не копировались акты, содержащие подтверждение прав, данных ранее. Видимо, из политических соображений не включены в сборник общая тарханная Лжедмитрия и тарханно-проезжая Владислава, но списаны две указные грамоты Лжедмитрия о праве на получение руги приписным Ивановским монастырем и обмене земельных участков. Систематически пропускались при копировании грамоты, каким-либо образом ограничивающие монастырские права и привилегии (к примеру, грамоты об окладе старцев пятой деньгой и запросе денег на жалование ратным людям). Объяснимо игнорирование грамот, данных после 1649 г. (хотя в описи 1673 г. зафиксировано 28 актов, полученных с 1650 г.): Соборное уложение 1649 г. стало основным документом, регулирующим правоотношения монастыря и местных властей, закрепившим связи и отношения, сложившиеся ко времени его издания. Поэтому в сборник включили лишь важнейшие «послеуложенные» грамоты — грамоту 1652 г. о праве монастыря на пониженную торговую пошлину, две подтвердительные грамоты 1653 г. о праве управления Кривецким и Лявленским приписными монастырями и грамоту 1658 г. об освобождении монастыря от уплаты денег на содержание конного войска.

Второй этап складывания книги начался, видимо, в конце 70-х годов путем дополнения сборника другими грамотами. На остававшемся чистым л. 196 (по основной нумерации) был скопирован текст указной грамоты 1627 г., ранее пропущенной или намеренно отставленной (судная с Николо-Корельским монастырем о рыбных тонях). На последних листах тетради 17 (лл. 260-262 по основной нумерации) помещены тексты грамот 1656 и 1649 гг. о невзимании пошлин с монастырских товаров и снятии копий с грамот на монастырские владения для присылки их в Москву (тексты переписаны почерком VI); после чего к сборнику были подшиты две тетради (№ 34 и 35 изучаемой книги), в которых тем же почерком скопированы 16 актов 1649-1677 гг., расположенные в произвольном порядке. Акты, внесенные в дополнительные тетради (они составляют около ⅓ от всех полученных монастырем за этот период), относятся преимущественно к двум вопросам — подтверждению проезжих и таможенных льгот монастыря и сыску, возвращению и наказанию беглых монастырских крестьян. После этой операции в дополненном сборнике оставалось 3½ чистых листа в тетради 9 и 3½ во второй дополнительной тетради. [282]

Заполнение этих листов произошло, вероятно, в начале 80-х годов. На листах тетради 9 были размещены тексты актов 1627,1683 и 1682 гг. о владениях монастыря в Важском уезде (почерк VII). На листах второй дополнительной тетради — две грамоты 1678 г. о таможенных льготах (почерк VIII). Выше приводились соображения о времени составления пласта 1. Этот пласт создавался в дополнение к существовавшему сборнику жалованных и указных грамот как сборник копий с сотниц, выписей из переписных книг и документов межевания в начале 80-х годов. Возможно, составление его можно соотнести со смертью Федора Алексеевича. Сборник сотниц не был оформлен как самостоятельная книга, но приложен к сборнику грамот, в котором тексты, не имевшие заголовков, получили их. К образованному таким путем конволюту было составлено оглавление, подшитое в начале; к этому же времени относится и проставление старой чернильной нумерации листов. Позднее к л. 278 были подклеены еще два листа, содержащие текст грамоты 1682 г. о проезжих и таможенных льготах (пласт VIб, почерк IX). Заголовок этой грамоты внесен в оглавление почерком и чернилами, отличными от основного почерка и чернил оглавления.

Таким путем сложился основной состав книги. Уже после оформления ее, видимо в начале 90-х годов XVII в., было подшито еще пять тетрадей, на которых была продолжена буквенная нумерация сборника (лл. 273-310). Содержание этих тетрадей в оглавление книги не вносилось. Сохранившиеся из их состава лл. 302-310 (по основной нумерации — 281-289) содержат перечни оброчных угодий монастыря. Наконец, уже в следующем веке был составлен комплекс закладных писем 1683-1689 гг. на сенные покосы в Шиленском прилуке. Филиграни и особенности оформления ведут нас к концу первой четверти XVIII в. Этот комплекс закладных, чуждый по содержанию всему сборнику, по-видимому, был подшит к нему при реставрации уже в советское время, образовав в книге пласт VIII.

* * *

Рассмотренная копийная книга, как уже упоминалось, не единственный сборник копий актов, составленный в Сийском монастыре. Кроме данной книги и книги ГААО, в хранилищах СССР (ЦГАДА, ГААО, Архив ЛОИИ, РО БАН) есть и другие, менее значительные сборники копий актов и сотниц, составлявшиеся в XVII-XVIII вв. ²⁰ Антониев-Сийский монастырь — корпорация, значительно уступающая таким гигантам, как Троице-Сергиев, Кирилло-Белозерский, Соловецкий монастыри, — тем не менее был крупнейшим вотчинником Двины. Сложная социально-политическая атмосфера, окружавшая монастырь буквально с начала его существования, активная борьба крестьянства против колонизационной деятельности монахов, усиливающаяся экспансия в Поморье Кириллова, Троице-Сергиева, Новоспасского и ряда других монастырей, конкуренция с местными северными монастырями — все это, несмотря на неизменную благосклонность к Сийской обители со стороны держателей высшей власти (от Ивана IV до Алексея Михайловича), вынуждало монахов особенно внимательно относиться к документам, подтверждающим права и привилегии монастыря. В середине XVII в. пристальный интерес к документам Сийского архива проявляло и правительство. Описание монастыря (в том числе и архива) в 1641 г. было произведено по прямому указанию Михаила Федоровича. Во второй половине 40-х годов в Емецкой вотчине монастыря разгорелась борьба монастырских крестьян за земли, истоки которой восходят еще к 70-м годам XVI в. Эта борьба, казалось бы уже давно потухшая, находилась в связи с движением, охватившим в 1648 г. многие районы России, движением, в известной мере вызвавшим составление Уложения 1649 г. Уложение было подписано в январе, в январе же в Новгородской чети рассматривалось дело о правах монастыря на владение землями в Емецком стане. Дело решили в пользу монастыря, и в конце апреля — мае оформили это решение серией указных подтвердительных грамот. Однако решение это не давало гарантии, что в будущем вновь не разгорятся тяжбы между монастырем и крестьянами; видимо, поэтому 21 августа того же года двинскому воеводе В. Г. Ромодановскому было предписано снять копии с монастырских документов и прислать их в Москву для сведения на будущее (одновременно этим достигалась цель проверки и уточнения территории монастырской вотчины, сложившейся к моменту подписания Уложения, ставившего, как известно, серьезные ограничения на дальнейший рост земельных владений церкви). На основании сказанного нам представляется правомерным предположить, что результатом подобного интереса правительства к монастырскому архиву явилось создание сборника грамот. По-видимому, именно сборник Сийских грамот в редакции 1649 г. был прототипом сборника 1675-1676 гг. (пласты II, III, IIIа, IV, V изучаемой книги); разумеется, в редакции сборника, составленной [283] в 1649 г., не было грамот, полученных в 50-х годах, не содержались, возможно, и тексты лл. 178-179 данной книги...

Подводя итог вышесказанному, можно отметить, что копийная книга Антониева-Сийского монастыря, составленная в последней четверти XVII в., была отнюдь не результатом простого переписывания документов в целях обеспечения сохранности и удобства пользования. Книга, составленная в несколько приемов, не отражает всю полноту монастырского архива, но является выборкой документов, подборкой, имеющей определенную тенденцию — подтверждение прав монастыря на владение вотчиной в противовес антимонастырской борьбе черносошного крестьянства, укрепление позиций в конкурентной борьбе с другими духовными феодалами за промысловые угодья, обоснование древности монастырских привилегий, противостоящих ограничительной деятельности земских и государственных властей. Сопоставление содержания копийных книг с описями монастырских архивов позволяет не только решать вопросы о степени полноты конкретных сборников, но, в известной мере, и намечать причины появления сборников определенного состава, а возможно, и пути реконструкции состава несохранившихся сборников, что представляет немалый интерес, так как факт составления в монастыре копийной книги всегда некоторым образом связан с социально-политической ситуацией, сложившейся в данном регионе.

Комментарии

1. Л. В. Черепнин. Русские феодальные архивы XIV-XV веков, ч. 2. М., 1951, гл. 1.

2. С. М. Каштанов. Копийные книги Троице-Сергиева монастыря XVI в. — «Записки Отдела рукописей» ГБЛ, вып. 18. М., 1956.

3. Л. И. Ивина. Копийные книги Троице-Сергиева монастыря XVII в. — «Записки Отдела рукописей» ГБЛ, вып. 24. М., 1961; она же. Копийная книга актов Симонова монастыря XVII в. — «Проблемы источниковедения», вып. X. М., 1962; она же. Троицкий сборник материалов по истории землевладения Русского государства XVI-XVII вв. — «Записки Отдела рукописей» ГБЛ, вып. 27. М., 1965.

4. С. М. Каштанов. Очерки русской дипломатики. М., 1970, стр. 218-340. Им исследован в этой книге сборник копий XVI в. с грамот Троице-Сергиева монастыря (ГПБ, Собр. Погодина, № 1905).

5. Л. В. Черепнин. Указ. соч., ч. 2, гл. 1, § 4.

6. Н. С. Чаев. Северные грамоты XV в. — ЛЗАК, вып. 35. Л., 1929.

7. Л. В. Черепнин. Указ. соч., ч. 2. См. также публикацию древнейшего митрополичьего сборника актов в АФЗиХ, т. I. М., 1951.

8. Государственный архив Архангельской области, Библиотека, № 2 р. с.; ЦГАДА, ф. 1196, оп. 3, д. 4а.

9. Нами выявлено в архивах Москвы и Ленинграда 13 архивных описей XVII-XVIII вв. В настоящее время готовится сообщение об описях Сийского архива как разновидности источника.

10. Н. С. Чаев. Указ. соч., стр. 125-128.

11. Нумерации документов в сборнике нет. Номера заголовков даны нами согласно порядку расположения текстов.

12. А. А. Амосов. Сотные грамоты Антониеву-Сийскому монастырю 1578 и 1593 гг. — «[Материалы по истории Европейского Севера СССР.] Северный археографический сборник», вып. 2. Вологда, 1972, стр. 207-223.

13. Архив ЛОИИ СССР, ф. 5, оп. 2, № 34.

14. ЦГАДА, ф. 1196, оп. 4. д. 389.

15. Там же, оп. 3, д. 1547.

16. Архив ЛОИИ СССР, ф. 5, оп. 2, № 9а.

17. ЦГАДА, ф. 1196, оп. 4, д. 615.

18. Архив ЛОИИ СССР, ф. 5, оп. 2, № 53.

19. ЦГАДА, ф. 1196, оп. 4, д. 773.

20. Это преимущественно копии с сотных выписей и документов межевания, или же подборки документов тематического характера, составлявшиеся для какого-либо судного дела, в середине XVIII в. — в связи с секуляризацией. Наиболее интересные из подобных сборников, заслуживающие внимания, хранятся в составе Архангельского собрания РО БАН (в частности, № № Д. 376, Д. 377, Д. 384, Д. 385, Д. 623 и др.).