СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

(* — Датируется по упоминанию числа в тексте).

/л. 131/ Великим государем царем и великим князем Иоанну Алексеевичю, Петру Алексеевичю и великой государыне, благоверной царевне и великой княжне Софии Алексеевне, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцем, холоп ваш Ивашко Перфильев челом бьет.

В нынешнем, великие государи, во 196 году окольничей и воевода Федор Алексеевич Головин к прежнему воеводе, к стольнику Григорью Новосильцову писал, а в отписке его написано. — В нынешнем де во 196 году июня в 12 день бил челом вам, великим государем (Далее идет указание на полный титул в подлиннике — (П)), а ему в розрядном шатре енисейской пятидесятник Михайло Стахеев подал за рукою челобитную, а в челобитной ево написано: в прошлом де во 194 году по вашему великих государей указу послан он из Енисейска на вашу великих государей службу на Селенгу с приказным с енисейским сыном боярским с Васильем Перфирьевым для письма приказных дел. И в прошлом же де, великие государи, во 195 году отпущен он был по зимнему пути в Енисейск по-прежнему и встретился де с ним в Иркуцку посольской дворянин Степан Коровин, который /л. 131об./ послан был из полку окольничего Федора Алексеевича Головина в Селенгинск на приказ. И он де, Степан, ево в Енисейск не отпустил, из Иркуцка же взял с собою в Селенгинск. И в Селенгинску де он, Степан, велел ему быть в приказной избе у ваших великих государей дел по-прежнему в подьячих. И был де он у ваших великих государей дел до 196 года, до ево, окольничего и воеводы, в Селенгинской приезду.

А в нынешнем де во 196 году по вашему великих государей указу посылай он был из полку в Мунгальскую землю с тоболянином с Иваном Качановым для письма к мугальскому Гегень-кутухте с листом, и едучи дорогою [156] мунгальскими улусы, а приедучи де к мунгальскому Цыбдену-тайше, встретился с ними мугальского Очирой Сайн-хана брат Батур-контайши с великими ратьми. А шел де он с теми ратьми под Селенгинской и под Удинской остроги и под заимки войною, и за Байкал-море, и для взятья к себе в подданство ясачных брацких людей. И он де, Батур-контайша, посланнаго дворенина и ево, Михаила, и служилых людей, которыя были посланы для обере/л. 132/гательства, хотел побить всех до смерти, а к Кутухте не пропустить, и посланной лист хотел взять себе. И по ведомости де мунгальскому Геген-кутухте о приезде их к нему для посольских дел, и о непропуске от Батур-контайши и убивстве от него, посылал он, Кутухте, от себя наскоро посланца своего в полки к Батур-контайше с заказом же, чтоб их, посланных к нему, Кутухте, побить их не велел. И ему же де Кутухтину посланцу велено было ево, Ивана, у Цыбдина-тайши принять. И он де, Батур-контайша, по ево Кутухтину приказу их, посланных, побить не велел и с тем Кутухтиным посланцом к нему, Кутухте, пропустил. И приехав де в улусы к Кутухте и подав ему, Кутухте, лист, и отдав жалованье ваше, великих государей, и говоря о делех, и после отдания листа и жалованья и разговоров, держал он, Кутухта, у себя в улусе их, посланных, 10 недель неведомо зачем и корму де давать не велел. И в то же де время они, мунгальские люди, приехав ночною порою, /л. 132об./ у посланнаго дворянина и у него, Михайла, и у служилых людей отогнали лошадей всех без остатку. И после задержанья отпустил он, Кутухта, их, посланных, с посланцы своими в Селенгинск и велел их проводить до Селенгинска. А де их приезду за многое время был Селенгинск в обложении от вышепомянутаго Батур-контайши и великих ратей. И по приказу де Гегень-кутухты с посланцы ево к Батур-контайше от них, посланных, что велено их чрез полки в Селенгинск пропустить и в полках не задержать. И по тому де ево Кутухтину к Батур-контайше приказу чрез полки они в Селенгинск пропущены и в полках не задержаны. И приедучи в Селенгинск в осаду, и был в осаде многое время. А как де к Селенгинску с теми своими ратьми Батур-контайша, подбежав, к стене приступал, и в городы и в слободы огненные стрелы метал, и хотел теми стрелами город и слободы зажечь, и помощи де великаго бога и вашим великих государей щастием /л. 133/ осадные люди, ополчася против тех ратей, от Селенгинска их под стены и от слобод отбили, и городы и слобод зажечь не дали. И после того приступу сидел он в осаде марта по 23 число.

И будучи де он на той вашей великих государей службе в Мунгальской земле, у Кутухты, живучи в задержанье без кормов многое время и покупаючи кормы на свои статки дорогою ценою, и от насильнаго от мугальских людей коннаго отгону, и приедучи в Селенгинск, и сидечи в осаде без хлебных запасов, всякую нужду примал и голод терпел. И служа де он, Михайло, на тех ваших великих государей службах, без вашего великих государей жалованья оскудал и одолжал неокупными долгами и оттого де в конец разорился. И чтоб вы, великие государи, пожаловали ево, Михайла, велели ево из Селенгинска отпустить в Енисейск по-прежнему и о службе ево и об отпуске из полку из розряднаго шатра в Енисейск писать.

А по справке де в розрядном шатре /л. 133об./ с статейным списком написано. — Пятидесятник Михайло Стахеев к Кутухте с Иваном Качановым для ваших великих государей дел вместо подьячего для письма посылан. И в той посылке в мугальских улусах у Цыбдяна-тайши, Батур-контайша, собрався с [157] воинскими своими людьми, по ведомости взятых их мунгальских людей побить их хотел до смерти. А как де приехали к Кутухте в ургу, и у Кутухты в урге держали их 8 недель, а корму де им давано малое число. А в Селенгинской де приехали февраля в 15 день. И в Селенгинску де был до отступления от Селенгинска мугальских воинских людей марта в 24 число.

Комментарии

1. Память С. Коровину была отправлена вместе с послом Ундур-гегена уйдзеном Балданом. С. Коровин находился в это время в монгольской урге. Возвращение монгольского посла к Ундур-гегену служило гарантией отъезда русских посланцев в Удинский острог (РГАДА, ф. Сношения России с Китаем, оп. 1, кн. 10, л. 491; Русско-китайские отношения в XVII веке. Т. 2, с. 289-290).