№ 24
1687 г. не позднее декабря 10 *. — Запись в Иркутской приказной избе переговоров письменного головы А. С. Синявина с послами джунгарского Галдана Бошокту-хана и монгольского Эрдени-хунтайджи
(* — Датируется по содержанию и дате отпуска монгольского посла из Иркутска)
/л. 1/ … (Начало документа утрачено) Сидоровича Синявина ... речей взяты были, а на переговоре перед стольником Алексеем Сидоровичем Синявиным говорили.
Речь калмыцкого посланца. — Пришед в приказную избу, спросил калмыцкого Бушукту-ханов посланцев про здоровье великих государей (Далее указание на полный титул в подлиннике — (П)).
Речь стольника Алексея Сидоровича Синявина. — Божиею милостию великие государи и великие князи Иоанн Алексеевич, Петр Алексеевич, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцы, многих государств и земель восточных и западных отчичи и дедичи, и наследники, государи и облаадатели, в пресловущем своем Московском Росийском государстве на превысочайших царских своих престолех царствуют в здравии.
После скаски здоровья великих государей речь стольника Алексея Сидоровича Синявина калмыцкому посланцу. — Тайша ваш калмыцкой Бушухту-хан здоров ли?
Речь посланцова. — Тайша де их Бушухту-хан в Калмыцкой своей земле в улусех своих здоров. /л. 2/
Речь стольника Алексея Сидоровича Синявина. — От Бушту-хана вашего лист о каком деле к великим государем есть ли?
Речь посланцова. — Листа де ни о каких делех от Бушухту-хана их к великим государем не послано и на словах де говорить ни о каких переговорех не приказано. А пришел де он (Далее зачеркнуто: посланец) в-Ыркуцкой ис Калмыцкой своей земли для торгу.
А больши того с тем калмыцким посланцом никаких переговоров не было. И посланец позднее от Бушту-хана своего великим государем в подарках камку лимонную мелкотравчатую, мерою 9 аршин; отлас желтой, мерою 7 аршин с полуаршином; ленза белая, мерою 11 аршин; 2 китайки лазоревых, 2 китайки темнолазоревых, 2 китайки вишневых.
Мунгальской Кинтасеев посланец Босугу Зорикту, пришед в приказную избу, спросил о здоровье великих государей. [119]
И стольник Алексей Сидорович Синявин о здоровье великих государей сказал против вышеписанного ж. Посланец подал от тайши своего Кинтасея лист, и тот лист переведен на руской язык. Переводил лист братцкой ясачной иноземец Харбун, а толмачил Мишка Епифанов. А в листу пишет (Далее на л. 3 — подлинник монгольского письма Эрдени-хунтайджи, с л. 4 — перевод).
/л. 3/ Выписка из перевода.
/л. 4/ В прежние лета с великим государем Золотой царь в совете и в любви без войны имя свое велико, жили в совете, в совете и в любви жили. И по сю пору послов посылали, зачем стали и ныне малая статья и небольшая, живучи туды и сюды торгом торговали. Преж де ваш задор от нас, которые поехали, людей убили. Приезжали с войною на наших крайних людей, человека убили, а борошень взяли, повоевали и уехали. Для того в Тункинской острог с войною ездили; в том остроге Окулином 1 звали, мужика жену и детей взяли, Окулинкова жена и дети у вас в людех есть, и ее велено просить. И хотели в тот острог итти прошать. После опознали и хотели взять — оттово и война была. Два человека подрались, для того ваши и наши люди побиты. Тут люди побиты, а мы, украиные люди, хотим жить в совете. Торгом преж сего торговали, а чей задор к войне преже, ваши и наши люди побиты, /л. 5/ и с той поры наши и ваши люди от войны побиты бывают. Для того послов послали, для правды. Добро буде, будет от вас к нам послов послали по-прежнему, також торгом торговать быть в постояньстве, в любви и в совете, для того и послы посланы. /л. 6/
Речь стольника Алексея Сидоровича Синявина. — В листу де тайши вашего Кинтасея написано, чтоб ему с нашими великими государи жить в совете без войны. И то де Кинтасей ваш умыслил добро, и жить де ему с нашими великими государи не в совете нельзе: не токмо де улусные калмыцкие и мунгальские тайши против ратных великих государей людей стоять не могут, но и царства и городы с великими крепостьми в подданство к нашим великим государем поддаютца и ратными великих государей людьми емлютца в неволю. Да Кинтасей де ваш в листу пишет, чтоб послов к нему послать, и послы к нему посланы будут, как приедет в-Ыркуцкой с ратными людьми окольничей и воевода Федор Алексеевич Головин — по ево расмотрению и буде с Кинтасеем вашим о стоятельс[т]ве каким договором быть он укажет.
А Кинтасей бы ваш послов своих с листами и впредь в-Ыркуцкой острог посылал без опасения, и с торгами от себя людей мунгальских отпущал, и бухар в-Ыркуцкой с товары пропущать велел.
Да в листу ж написано о ясашном великих государей мужике о Окуленке. Бутто об нем война чинилась для того, что бутто де он вашего Кинтасея человек был. А тот Окулинко — исконной великих государей ясашной человек, а не Кинтасея вашего. И то в листу написано не дело. И сорился Кинтасей ваш и под Тункинской острог силу свою многую присылал напрасно. И за неправду ево под Тункинским острогом многая ево и сила побита. /л. 7/ А жены ево Окулинковой и детей не отдадут: отдана она за ясашного великих государей человека замуж по ее челобитью. Да хотя бы она и не отдана, и ее бы вам отдать не доведетца. /л. 8/
Которые и прежние ясашные люди, изменя великим государем, в Калмыцкую и в Мунгальскую земли бежали, и тех изменников ясашных людей [120] ис Калмыцкой и из Мунгальской земель тайши б ваши отпустили без соры, и впредь бы никаких ясашных государевых беглых людей не приимали, чтоб за тех людей с тайшами вашими ссоры не было.
И против тех речей посланцы никакой отповеди не дали.
Речь мунгальского посланца. — Только де от ваших великих государей в их Мунгальскую землю к тайше их Кинтасею послы пошлютца, и изменников де ясашных людей нечто Кинтасей их и отдаст.
Речь стольника Алексея Сидоровича Синявина. — Сверх листу от Кинтасея вашего о каком деле говорить вам приказано ль? Речь посланца. — Ни о каких де делех сверх листу говорить ему, посланцу, Кинтасей их не приказывал.
Подарок никаких мунгальской посланец великим государем от тайши своего Кинтасея не поднес. Стойка была против прежних стоек с ружьем стройством.
Мунгальской посланец отпущен в Мунгальскую свою землю декабря в 10 числе.
На л. 8 об. отметка:
А калмыцкой посланец же и бухары для торгу своего до весны остались в-Ыркуцком остроге.РГАДА, ф. Иркутская приказная изба, оп. 2, д. № 114, лл. 1-8. Подлинник.
Комментарии
1. Окулен принадлежал к бурятам Тураева рода, которые перестали платить ясак сибирской администрации и откочевали со своих породных земель под Тункинским острогом в 1682 или 1683 г. в Монгольскую землю на Цаган-реку. В апреле 1684 г. Л. К. Кислянский посылал в Монголию «соецкого мужика» призывать бурятов вернуться на старые кочевья. 1 мая 1684 г. Окулен вернулся из Монголии (см.: РГАДА, ф. Иркутская приказная изба, оп. 1, д. № 62а, л. 58).