СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

/л. 43/ Лета 7196-го октября в 8 день. По указу великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и великие государыни, [96] благоверные царевны и великие княжны Софии Алексеевны, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцев, и по приказу великого и полномочного посла, окольничего и наместника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи сыну боярскому Ивану Иванову сыну Поршенникову. — Ехати ему в мунгальские улусы к мунгальским тайшам к Цыбденю и к Ирки-кантадзею для дел великих государей, не мешкая нигде ни часу для того, что в нынешнем во 196 году сентября в 14 день извещал великому и полномочному послу, окольничему и наместнику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи, приехав из Селенгинского острогу, человек ево Иванов Фетька Гаврилов, что в нынешнем де во 196 году в сентябре месяце в Удинском остроге у казаков у Антона Березовского с товарыщи мунгальские люди отогнали 7 лошадей. И те казаки Антошка Березовской с товарыщи 4 человека из Удинского гнались до Селенгинского острогу и тех людей не настигли. И в Селингинском остроге, взяв с собою 5-го человека, побежали /л. 44/ в погоню за теми людьми тем же следом и пригнали к табунуцким улусам. И тех пропалых лошадей отдали ему тайши только ... (Количество не проставлено. В статейном списке Ф. А. Головина указано 3 лошади (РГАДА, ф. Сношения России с Китаем, оп. 1, кн. 10, л. 294 об.)), а из них не отдали... (Количество не указано. В статейном списке Ф. А. Головина указано 4лошади (см. там же))

Да сентября ж в 11 день пришли в Селенгинской острог пеши селенгинские казаки Ивашка Шарапов, Фетька Внифантьев, Васька Гагола да человек Ивана Поршенникова Ивашка, а сказали де в Селенгинском прикащику и всем жителем, что отогнали у них 4-х лошадей неведома какие воровские люди на стану на степи ночною порою на Рангальской покоти, а в роспросе перед великими и полномочными послы он, селенгинской казак Ивашка Шарапов, сказал. — Сентября в 9 день послан он был ис полку окольничего и воеводы Федора Алексеевича Головина с товарыщи из-Ыльинской слободы в Селенгинской острог, а с ним ехали селенгинские ж казаки Федор Внифантьев, Василей Гагола да Ивана Поршенникова человек Ивашка Максимов. И встретились де с ними на речке на Иволге дву Ахаев — Дорджи Иркея Ахая да Цокту Инден Ахаевы люди Иргень, Мергинкя, да Шара, Окинь, Букукя да Кобохой, Салбадай да Ашки, всего 8 человек. И он де, Ивашка, тех мунгальских людей роспрашивал для чего де они, Ирген с товарыщи, ездят, и он де, Ирген, с товарыщи, им сказали: ездя, караулят приходу великих и полномочных послов. И говоря де он, Ивашка, с теми мунгальскими людьми л. 45 поехали к Селенгинску, а те мунгалы остались /л. 45/ на Иволге-речке на степи. И переехав де они, Ивашка с товарыщи, за Аралгой-реку версты с 3, и начевали на Первых Ключах. И тое де ночи они, Иргень с товарыщи, у него, Ивашки, и у товарыщей ево лошадей, срезав с орканов, отогнали.

Да сентября в 30 день и октября в 1 день и во 2 день из-под Удинскаго острогу на обеих сторонах реки Селенги и Уды у розных чинов людей отогнали 163 лошеди да 4-х верблюдов да 50 скотин рогатых.

Да в Селенгинском остроге отогнали с острова 7 верблюдов, 10 лошедей, 50 скотин рогатых.

Да у селенгинских же казаков в тех же числех, как ехали из Селенгинского острога в Ундинской острог, у Гараськи Князя с товарыщи отогнали на дороге 6 лошедей. [97]

И ехати ему из Удинского острогу в Селенгинской острог наскоро и взять в Селенгинском остроге с собою 4-х человек служилых людей да толмача Тараска Афонасьева и ехать в мунгальские улусы потому ж, не мешкая, со всяким опасением, проведывая про всякие ведомости накрепко, и чтоб, будучи в дороге, над ним воровские люди какова дурна не учинили. А подъехав под мунгальские улусы, где стоят тайши Цыбден или Ирки-кантазий, у которого тайши он будет наперед, послать от себя к тому тайше толмача да с ним /л. 46/ служилых людей, сколько человек пригож, и велел про себя ему, тайше, сказать, что послан он, Иван, от великих и полномочных послов, от окольничего и намесника брянского Федора Алексеевича Головина с товарыщи к нему для дел великих государей, и чтоб он, Цыбден-тайша, велел ево, Ивана, и служилых людей к себе в улусы принять с честью и велели б отвести место, где Ивану с служилыми людьми стоять пригоже, и дать корм.

И как ево, Ивана, тайша, которой к себе в улусы принять велят, /л. 47/ и ему, Ивану, послать от себя кого пригоже и велеть говорить тайше, у которого тайши будет в улусех принят, чтоб тайша велел у себя быть от великих и полномочных послов для розговору вскоре.

И как ему, Ивану, тайша у себя на розговоре быть велит, и ему, Ивану, пришед к тайше, говорить, чтоб он, тайша, встал и шапку снял. И как он, тайша, встанет и шапку снимет, и ему, Ивану, говорить. — Божиею милостью великих государей царей и великих князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцев, и многих государств и земель восточных и западных и северных отчичей и дедичей, и наследников и государей и облаадателей, их царского пресветлого величества, великие и полномочные послы, окольничей и наместник брянской Федор Алексеевич Головин с товарыщи прислали ево, Ивана, к нему, тайше, говорить о делех великих государей.

И буде тайша станет ево спрашивать, где ныне в дороге великие и полномочные послы обретаются и в добром ли здоровье, и ему сказать. — Как послан он, Иван, от великих и полномочных послов из Удинского острогу месяца сентября... (Число в тексте не проставлено) числа, и великие и полномочные послы, дал бог, в добром здоровье. /л. 48/

И после того говорить, что учинилась ведомость великим и полномочным послом чрез Селенгинского и Удинского острогов жителей. — В нынешнем во 196 году в сентябре месяце Удинского острогу от казаков отогнали де мунгальские их люди у казаков у Антошки Березовского с товарыщи 7 лошадей. И за теми де лошадьми те казаки гнались следом да Селенгинского острогу, и не даехав да Селенгинского острогу по тому ж следу, взяв в Селенгинску 5-го человека, побежали в погоню за теми же воровскими людьми следом к табунуцким улусам, которые во владенье ево, Цыбдена-тайши, сентября в 7 числе и пригнались следом к табунуцким улусам. И в тех улусех отдали ему, Антошке, лицом покраденых лошедей, ... (Количество не указано) лошадей не отдали.

Да сентября же в 11 день пришли в Селенгинской острог пеши селенгинские казаки Ивашка Шарапов, Фетька Внифантьев, Васька Гагола с товарыщи 4 человека, а сказывали в Селенгинском прикащику и всем селенгинским [98] служилым людем, что отогнали у них, Ивашка с това/л. 49/рыщи 4-х лошадей мунгальские же воровские люди с стану, где они начевали ночною порою на степи на Рангальской покоти.

А в роспросе перед великими и полномочными послы селенгинской казак Ивашко Шарапов сказал. — Сентябре де в 9 день послан он, Ивашко, был от великих и полномочных послов из-Ыльинской слободы в Селенгинской острог, а с ним ехали селенгинские же казаки Федор Внифантьев, Василей Гогола да Ивана Поршенникова человек Ивашко Максимов. И встретились де с ними на речке на Иволге дву Ахаев — Дорджи Иркея Ахая да Цокту Индень Ахаевы люди Иргень, Мергинкя, да Шара, Окин, Букуня, да Конбохой, да Салбадай да Ашки, всего 8 человек. И он де, Ивашко, тех мунгальских людей роспрашивал для чего де они, Ирген с товарыщи, ездят. И он де, Ирген с товарыщи, им сказали: караулят де они приходу великих и полномочных послов. И говоря де он, Ивашко, с теми мунгальскими людьми, поехали к Селенгинску, а те мунгальские люди остались на степи на Иволге-речке. И переехав де они, Ивашко с товарыщи, за Аралгой-реку /л. 50/ версты с 3, и начевали на Первых Ключах. И тое де ночи они, Иргень с товарыщи, у него, Ивашки, и у таварыщей ево лошеди отогнали, срезав с арканов.

Да сентября в 30 день и октября в 1-м и во 2-м числех ис-под Удинского острогу на обеих старанах реки Селенги и Уды у розных чинов людей отогнали 163 лошеди да 4-х верблюдов да 50 скотин рогатых.

Да в Селенгинском остроге отогнали с острова 7 верблюдов, 10 лошадей, 15 (В начале документа на л. 45 указано 50) скотин рогатых. Также и ныне табунуцкие ево улусные люди в Селенгинском скот и лошади крадут непрестанно.

Да у селенгинских же казаков в тех же /л. 53/ числех, как ехали из Селенгинского острога в Удинский острог, у Гараськи Князя с товарыщи отогнали 6 лошедей, также и иные многие отгоны прежде сего приходу великих и полномочных послов от тех табунуцких мунгальских людей от Селенгинского и Удинского острогов бывали многие, о чем ему, тайше, будет с-ыными присланными от великих и полномочных послов подлинно ведомо. И он бы, тайша, приказал в своих улусех про те покраденые все лошеди, которые отогнали в пребытие великих и полномочных послов из Удинского и из Селенгинского острогов, велел сыскать. /л. 51/ И буде у кого сыщутца, и он бы, тайша, ища милости к себе великих государей, их царского пресветлого величества, те отогнаные лошади велел отдать при нем, Иване, и винным за то учинил казнь, и отдав ему, отпустил ево от себя из улусов в Селенгинской с провожатыми без задержания, чтоб в том с стороны их мунгальских людей не дошло до большие ссоры. И буде станут в том они, тайши, отговориватца, что де тех лошедей отогнали неведомые воры и чьих улусов, того они не ведают; и ему, Ивану, говорить о тех пропалых лошедях и скот всякими мерами о сыску накрепко, и сказать им, тайшам, что естли тех лошедей не сыщут, и за воровство людем своим казни по своим правам не учинят, и за такие пропажи и ссоры с стороны их людей с людьми царского пресветлого величества будет да большие ссоры. А окроме их мугальских улусов, которые в их владенье, того воровать некому для того, что качюют те их улусные табунуцкие люди от Селенгинского и Удинского острогов в ближних местех. /л. 52/ И будет тайши лошедей [99] пропалых, сыскивая, отдавать станут, или вместо тех иных лошадей давать будут, и ему, приняв, говорить им, чтоб дали с ним, Иваном, провожатых и велели б их проводить до Селенгинского острога.

А впредь бы он, тайша, учинил у себя в улусех заказ крепкой, чтоб улусные ево люди впредь под украинные их царского пресветлого величества не приходили, и ссор и задоров никаких не всчинали, и коных табунов и рогатого скота /л. 54/ отнюдь не отганяли, также и людей и в заходящих ссорах всякое разсудительное намерение чинил с покорением, а возмущающих ссор и всчинающих на злое велел чинить им казни по своим правам, а обижденным награждение, за что он, тайша, получит к себе их великих государей, их царского пресветлого величества, милость. Также б и он, тайша, кочевал с улусными своими людьми на прежних своих местех, и приходу на себя великих государей, их царского пресветлого величества, ратных людей не опасался и был на их великих государей, их царского пресветлого величества, милость во всем надежен. /л. 55/

А буде от кого какие ссоры между пограничными жительми будут зачинатися вновь, или с стороны царского пресветлого величества от порубежных жителей, и он бы, тайша, о том писал к великим и полномочным послом с посланцы своими или их царского пресветлого величества в остроги, в которые пристойно. И о том будет у великих и полномочных послов розыскано вскоре и винным по розыску учинено будет наказанье. А он бы, тайша, потому ж в улусех своево владенья заказал бы о том накрепко, чтоб мунгальские люди отгонов, также и кражи ис-под острогов их царского пресветлого величества и никаких ссор и задоров отнюдь не чинили, за что /л. 56/ может быть с обоих сторон подданным их царского пресветлого величества мир и тишина, также и он, тайша, их царского пресветлого величества получит к себе премногую милость.

И буде мунгальские тайши станут ево, Ивана, спрашивать для чего с ним, Иваном, к ним, тайшам, от великих и полномочных послов не послано листа, и ему говорить, что послан он, Иван, от великих и полномочных послов для вышеписанных дел з дороги наскоро и велено ему, Ивану, быть в-ылусех (Так в тексте) и у Ирки-кантадзия-тайши, а для подлиного уверения дать ему, Ивану, от великих и полномочных послов проезжей лист, показать тайше.

А впредь, как будут посланные от великих и полномочных послов в мунгальские улусы к ним, тайшам, и в то время от великих и полномочных послов к ним, мунгальским тайшам, любительные листы с теми посланными присланы будут.

Да ему ж, Ивану, будучи на розговоре у мунгальских тайшей, говорить, что буде какие торговые иноземцы /л. 57/ иных государств или их улусные люди похотят итти в городы их царского пресветлого величества для торговых своих промыслов, и он бы, тайша, тех торговых людей велел в сторону царского пресветлого величества отпустить без задержания. А как они исторгуются, и они в свой край отпущены будут безо всякого задержания. А в городех их царского пресветлого величества дан им будет торг повольной. Также и которые из городов с стороны царского пресветлого величества их, великих государей, подданные будут приезжать с торгами в мунгальские их улусы, и он [100] бы, тайша, потому ж велел их отпускать без задержания и велеть им давать торг повольной.

А будучи ему в улусех и идучи дорогою, проведывать о китайских и о всяких мунгальских вестях /л. 58/ накрепко, также и отгонных лошедях. И буде в улусех у Цыбдена-тайши отгонных лошедей не сыщетца, и ему, Ивану, ехать в улусы к Ирки-кантазею-тайше мунгальскому и потому же о тех людех и лошедях говорить по сему ж наказу.

Да ему ж, Ивану, будучи в тех вышеписанных улусех, проведывать всякими мерами по посланца Сидора Шестакова, которой послан из-Ыркуцка в мунгальские улусы к Цецен-ноену-тайше от великих и полномочных послов с листом, в которых местех тот вышеписанной посланной или в улусех обретается, и скоро ль выдет на Селенгу или где задержан и для чего.

А буде он, Иван, про отгонных коней, которые отогнаны из-под Удинского и ис-под Селенгинского острогов, также о всех в улусех у Цыбдена-тайши, а как проведает, и чтоб ему, Ивану, тех лошедей отдали и ево отпустили. И как /л. 59/ тех погонных людей с ним отпустят и отгонных лошадей отдадут, и ему, Ивану, ехать в Удинской острог или где съедет великих и полномочных послов. А будучи ему в мунгальских улусех, тайшей обнадеживать милостию великих государей накрепко, чтоб они, тайши, кочевали на прежних своих местех, не опасаясь приходу великих государей ратных людей, и во всем на милость великих государей были надежны. /л. 60/

И буде мунгальские тайши ево, Ивана, станут спрашивать какие рати великих государей, их царского пресветлого величества, идут в Даурскую землю с великими и полномочными послы, и ему, Ивану, говорить, что идут великих государей, их царского пресветлого величества, великие и полномочные послы на китайскую границу для умирения и вечного покою с китайским бугдыхановым высочеством. А которые есть ратные люди при великих и полномочных послех, и те идут для обережения их посольской особы, как обычай в Московском и в-ыных окрестных государствах при послех тому быти належит, а не воинским поведением.

А о чем он, Иван, в вышеписанных улусех у тайшей проведает, также и что против сего наказу в розговорех ему от тайшей наказано будет, и то все написать имянно в статейной список за своею рукою, подать /л. 61/ и самому явитца великим и полномочным послом, окольничему и намеснику брянскому Федору Алексеевичю Головину с товарыщи.