СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

№ 176

(* — Датируется по упоминанию числа в тексте второй отписки томского воеводы П. Л. Львова (см. док. №  177))

/л. 217/ Государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, холопи твои Петрушка Львов, Федька Левонтьев челом бьют.

В нынешнем, государь, во 187 году марта в 28 день присылал в Томской к нам, холопям твоим, мугальской Лоджан Алтын-царь в посланцах ближнево своего человека эйзана Бочю-Баатыря спрошать про твое великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, многолетное здоровье и речью нам, холопям твоим, говорил. — Мугальской де Лоджан Алтын-царь хочет тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, служить и прямить, как служил отец ево Алтын-царь блаженные памяти деду твоему государеву, великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю, всеа Русии самодержцу, и отцу твоему государеву, блаженные памяти великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, так и тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, хочет Лоджан Алтын-царь вечно в подданстве быть.

Да он же, посланец эйзан Бочю-Баатырь, подал нам, холопям твоим, от Лоджана Алтына-царя письмо. И мы, холопи твои, велели то письмо перевесть. И в письме Лоджан Алтын-царь пишет: милости просит у тебя, великого государя, чтоб ему, Лоджану Алтыну-царю, воевать киргиз вместе с твоими государевыми людьми. /л. 218/ [343]

Да он же, Лоджан Алтын-царь, милости просит у тебя, великого государя, о твоем государеве жалованье, о казне, которая прислана в Томской в прошлом во 175 году (См. док. Ns 82) по указу блаженные памяти отца твоего государева, великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, а велено, государь, та казна ис Томсково послать к нему, Лоджану Алтыну-царю. И та, государь, казна ис Томсково к нему не послана за войною, что был он развоеван от калмыцких и от киргиских людей и вести про нево не было многие годы. А ныне он, Лоджан Алтын-царь, кочюет от Красноярсково острогу не в дальних местех.

Да он же, Лоджан Алтын-царь, послал от себя в послах к тебе, великому государю, к Москве ближнево своего человека Ерокту Тархана-бакшу с листом и з дарами вместе с эйзаном Баатырем мимо Красноярсково острогу и велел ему, Ерокте, по-прежнему ехать через Томской к тебе, великому государю, к Москве.

А как они, Ерокту Тархан-бакши и эйзан Баатырь, пришли из Мугальские земли в Красноярской острог, и воевода Данило Загрязской посланца эйзана Бочю-Баатыря отпустил к нам, холопям твоим, в Томской с красноярскими служилыми людьми на нартах, а Ерокту Тархана-бакшу задержал и к нам, холопям твоим, в Томской не отпустил. И мы, холопи твои, мугальсково Лоджана Алтына-царя посланца ево эйзана Бочю-Баатыря ис Томсково отпустили в Мугальскую землю да с ним послали в посланцах к Лоджану Алтыну-царю томсково сына боярсково Степана Тупальсково да приказной избы подьячево Андрея Поспелова да конных казаков Костьку Губина, Федьку Чижова, Гришку Берескина, да для калмыцково толмачества Ивашка Васильева, да для тотарсково толмачества Ивашка Шумилова для того, /л. 219/ чтоб он, Лоджан Алтын-царь, тебе, великому государю, шертовал. И велели ему, Степану, с товарыщи ево, Лоджана Алтына-царя, привесть к шерте со всеми ево улусными людьми, чтоб он, Лоджан Алтын-царь, тебе, великому государю, со всеми своими улусными людьми служил и прямил и во всем добра хотел. А как твой великого государя указ будет к нему, Лоджану Алтыну-царю, укажешь итти на непослушников твоих государевых войною, и он бы был готов. Да с ним же, Степаном, с товарыщи послали мы, холопи твои, к нему, Лоджану Алтыну-царю, твоего государева жалованья ис тое прежние московские присылки: сукна красново скорлату 5 аршин да жене ево 20 корольков красных.

И в нынешнем ж, государь, во 187 году майя в 2 день учинилось нам, холопям твоим, ведомость: красноярской воевода Данило Загрязской Алтына-царя посла Ерокту Тархана-бакшу послал к тебе, великому государю, к Москве Кемчиком-речькою и Чюлымом-рекою и Обью мимо Березов черес Камень с красноярскими служилыми людьми з двумя человеки, а к нам, холопям твоим, в Томской красноярским служилым людем с послом заежжать не велел, а от Чюлыма, государь, реки, которою рекою ехал посол до Томсково города, день езду сухим путем. И мы, холопи твои, ис Томсково послали служилово человека в Мелеской острог на Чюлым-реку к томскому сыну боярскому Ивану Вербицкому и велели ему, Ивану, взять того посла в Мелеской острог. И Иван Вербицкой, взяв ево, привез к нам, холопям твоим, в Томской.

И посол Ерокту Тархан-бакши в Томском в приказной избе сказал нам, холопям твоим. — Послал де ево Лоджан Алтын-царь к тебе, великому государю, к Москве с листом и з дарами, а велел де ему Лоджан [344] Алтын-царь ехать через Томской против прежнево, как езживали послы от отца ево Алтына-царя. /л. 220/ Да он же, посол Ерокту Тархан-бакши, сказал нам, холопям твоим. — Красноярской де воевода Данило Загрязской привел ево, Ерокту, к шерте, а для чево привел, тово де я не ведаю. А от Лоджана де Алтына-царя мне, Ерокте, приказу не было, что нам на Красном Яру шертовать, а товарыщ де ево эйзан Бочю-Баатырь не шертовал. И воевода де Данило Загрязской отпустил ево, Ерокту, Кемчиком-речькою и Чюлымом-рекою и Обью через Камень, и подорожную дал и подводы велел брать по Обе-реке мимо Березов через Камень, а сказал ему, Ерокте: та де дорога прямая. А вашего государева указу в Томском такова нет, что иноземцов мимо Березова черес Камень пропускать, опричь торговых людей. А лист, которой везет к тебе, великому государю, к Москве посол Ерокту, в Томском перевесть некому: переводчик послан в Мугальскую землю.

Да в нынешнем, государь, во 187 году марта в 28 день писал к нам, холопям твоим, в Томской с Красново Яру воевода Данило Загрязской. — Посылал де он, Данило, в Мугальскую землю толмача Меркушку Журжина с товарыщи. И он де, Меркушка, призвал на твое государево имя мугальсково Кутухту ¹ , а у нево де улусных людей 500 человек, да тайшу Тарышку, а с ним де улусных людей 300 человек. И мы, холопи твои, про того Кутухту и про тайшу Тарышку в Томском мугальсково посла Ерокту Тархана-бакшу и посланца эйзана Бочю-Баатыря роспрашивали. И они нам, холопям твоим, в роспросе сказали: у Кутухты де улусных людей человек с 300 и меньши, а Тарышка де не тайша — улусной человек, а живет де при нем, Кутухте, а улусных де людей у Тарышки никаких нет.

А в прежних, государь, летех с Красново Яру Чюлымом-рекою /л. 221/ на Обь-реку проезду иноземцом и руским людем не бывало для всяких воровских беглых людей и для подвод ясашных людей. А только, государь, отпуск бывал с Красново Яру Чюлымом-рекою до Томсково.

И мы, холопи твои, без твоего государева указу Лоджану Алтыну-царю твоих государевых ратных людей на помочь на киргиз и твоей государевы казны всее отдать не смеем. Вели, государь, нам, холопям твоим, о своих государевых ратных людях на непослушников киргиз в помочь мугальским людем посылать ли и о своей государеве казне об отдаче свой великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, указ учинить.

А мугальсково Лоджана Алтына-царя посла Ерокту Тархана-бакшу, 3-х человек, дав им корм, до Тобольска отпустили ис Томсково к тебе, великому государю царю и великому князю Феодору Алексеевичю, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержцу, к Москве, а с ним отпустили в провожатых томсково сына боярсково Андрея Ядловского да для мугальсково толмачества конново казака Ваську Шумилова, да конново ж казака Микишку Мутимцова. А с отпискою, государь, велели мы, холопи твои, из Ярославля ехать наперед конному казаку Микишке Мутимцову и велели, государь, отписку подать и послов объявить в Сибирском приказе боярину Родиону Матвеевичю Стрешневу да стольнику Богдану Федоровичю Палибину, да диаком Льву Ермолаеву да Саве Таркову. А без твоего великого государя указу томскому сыну боярскому Андрею Ядловскому и служилым людем к Москве с мугальским послом ехать не велели.

Комментарии

1. Речь идет о монгольском хутухте Кегене, сыне Мергена-тайджи (см. док. № 166). Если иметь в виду, что Мерген — племянник Алтын-хана Омбо Эрдени-хунтайджи, то Кегень был троюродным братом Алтын-хана Лубсана, а не родным (см.: Н. П. Шастина. Русско-монгольские посольские отношения XVII века. М., 1958, с. 101).

Не следует его путать с Галданом Бошокту-ханом, которого часто в русских документах называют также Кегенем.