№ 156
1676 г. февраля 15.
— Грамота царя Федора Алексеевича Тушету-хану Чихунь Доржи о ненападении монголов его улуса на пограничные русские земли и пропуске через халхаскую территорию русских служилых и торговых людей, едущих в Цинскую империю/л. 115/ Божиею милостию от великого государя царя и великого князя Феодора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, и [295] многих государств и земель восточных и западных и северных отчича и дедича, и наследника и государя и облаадателя, мугальскому Очарою Сайн-хану наше царского величества милостивое слово.
В нынешнем во 184 году к нам, великому государю, к нашему царскому величеству, присылал ты, Очарой Сайн-хан, с листом своим посланцов своих Билюкта, Кутухтина Манжита-лабу, брата твоего Батура-контайши Гурюка, а в листу твоем написано. — Острог, которой поставлен на Селенге (В тексте: Сенге), и живут люди смежно, и быть бы в совете меж собою. Да улусные ж ваши ясашные люди живут блиско наших же царского величества городов Иркицкого и Перчинского, и Иркейского, и Барбузинского, и бутто ис тех городов наши великого государя люди в прошлых и в нынешнем году /л. 116/ войною ходили и ваших людей побрали и места разорили. Да из ваших же улусов Чекыр-батур, подданной ваш, с улусом своим 30 луков убежал на Сенгу-реку к нашему царского величества Селенгейскому острогу и иных ваших ясашных людей 82 человек с собою увел. И живут они ныне под нашею царского величества самодержавною высокою рукою. И чтоб мы, великий государь, пожаловали, велели наш великого государя указ послать в Селенгейской острог и про задоры и зсоры указали сыскать, и людей ваших ясашных погромлених и беглецов вам отдать, о чем посланцы ваши, будучи у нас, великого государя, у нашего царского величества, на Москве нашим царского величества ближнему боярину и намеснику серпуховскому Артемону Сергеевичю Матвееву да думному дьяку Григорью Богданову с товарыщи объявили. Да те ж ваши посланцы нам, великому государю, нашему царскому величеству, /л. 117/ били челом. — Вашие ж де Мугальские земли бывали братцкие люди и ясак платили вам. И ныне бутто наших царского величества украинных городов Сибирского государства люди тем братцким людем ясаку вам платить не велят, и нам, великому государю, нашему царскому величеству, по письму твоему и по челобитью посланцов твоих извесно.
И мы, великий государь, наше царское величество, о всем о том указали послать в Тоболеск наш царского величества указ и велели послать ис Тобольска дворянина добра и про те ссоры и обиды, которые учинились от наших царского величества людей твоим улусным людем, сыскать накрепко, а впредь указали тех наших царского величества острожков жителем с вашими улусными людьми жити дружно /л. 118/ и ссор и обид вашим улусным людем отнюдь чинить не велели. Также б и тебе в своих улусех улусным людем велеть заказ учинить накрепко, чтоб ваши улусные люди, приезжая, тамошних острогов з жители потому ж жили в дружбе и обид и грабежу не чинили ж, чтоб впредь нам, великому государю, нашему царскому величеству, наши царского величества тамошних острогов жители жалоб на ваших людей не доносили. А которые ваши улусные люди пришли в наше царского величество государство для покою и пожитков своих добровольно, и таких людей, которые из улусов своих переедут на вечное житье в-ыное государство, и ис того государства таких людей никогда не отдают. И потому и нам, великому государю, нашему царскому величеству, тех людей /л. 119/ отдати не доведетца. А что твои ж посланцы нам, великому государю, нашему царскому величеству, били челом о брацких людех, что они ясаку не платят, и с тех людей ясаку вам имать не доведетца ж, потому что живут те братцкие люди около наших великого государя Сибирского государства городов для своих пожитков и ясак платят нам, великому государю, добровольно ж. [296]
Да нам же, великому государю, нашему царскому величеству, ваши ж посланцы доносили твое Очароя Эсан-хана и брата твоего Батыря-тайши челобитье, бутто Селенгинской острог поставлен на вашей земле и живут в нем своевольные люди, так же и из-ыных городов наши царского величества ратные люди вашим мугальским людем чинят разоренье и обиды, а иных и до смерти побивают. И Селенгинской острог поставлен нашего царского величества Сибирского государства (Далее зачеркнуто: на стародавной, а не на вашей мугальской) /л. 120/ земле и в том острогу живут для ясачных промыслов наши царского величества люди, а не своевольные. И буде от тех и иных острогов наших царского величества людей, которые блиски к вашей Мугальской земле, какие починились вашим улусным людем обиды и разоренье и убивства, и про то про все по нашему царского величества указу велено тому ж вышепомянутому дворянину, которой ис Табольска послан будет, розыскать в правду и по розыску указ учинить по правам нашего царского величества Росийского государства, чтоб впредь так чинить не дерзали. А ваши б Мугальские земли улусные люди нашим царского величества тех вышепомянутых острожков жителем потому ж бы наездов и обид и разоренья и грабежей не чинили ж, /л. 121/ а пребывали б в дружбе и междо собою ссор никаких не имели.
А посланцов ваших со всеми их людьми мы, великий государь, наше царское величество, пожаловав нашим, великого государя, жалованьем, указали отпустить к вам без задержанья со всяким помогательством. А с ними по нашему великого государя указу послан с Москвы табольской житель Сейдяш Кутломаметев, а нашего великого государя жалованья послано с ним тебе, Очарою-хану, 10 аршин сукна кармазину доброго, 25 аршин сукна аглинского, 2 половинки сукна анбурского, зеркало, 20 юфтей кож красных; к Кутухте — зеркало большое в золоченом резном станку, 10 аршин сукна кармазину доброго, 25 аршин сукна аглинского, половинка сукна анбурского, 20 юфтей кож красных; Батуру-кантайше — 10 аршин сукна кармазину, 25 аршин сукна аглинского, 2 половинки сукна анбургского, зеркало, 20 юфтей кож красных. /л. 122/
И вам бы, видя нашу царского величества милость и жалованье, с нашими царского величества украинными ратными людьми, которые живут блиско вашей Мугальской земли, жити смирно, и войны и задоров и никаких ссор самим вам не чинить и улусным своим людем заказать накрепко, и в кормех нашим царского величества людем, которые посланы будут для наших царского величества дел к вам в Мугальскую землю, велеть чинить всякое вспомогательство. А которые наши царского величества служилые и торговые люди от нас, великого государя, посланы будут для наших великого государя дел и для торговых промыслов в Китайское государство чрез твои улусы, и тебе б, Очарою-хану, и брату твоему Батуре-тайше, служа нам, великому государю, тех наших царского величества людей до Китайского государства и назад /л. 123/ до наших великого государя городов пропускать, и провожатых и подводы им давать, и улусным своим людем обиды им и грабежу и никакой налоги чинить не велеть, а пропущать велеть везде без задержанья со всяким помогательством.
А как ты, Очарой-хан, и брат ево Батура-тайша нам, великому государю, службу свою и раденье покажете, и наших великого государя служилых и купецких людей чрез свои улусы в Китайское государство и назад со всяким помогательством пропущать, и Селенгейского острогу и иных [297] наших великого государя городов жителем обид и тесноты и налог чинить не будете, и улусным своим людем закажете, и мы, великий государь, наше царское величество, за то тебя, Очароя-хана, и брата твоего и улусных ваших людей учнем держать в нашем царского величества милостивом жалованье и в призренье и служба ваша и раденье у нас, великого государя, забвенна не будет.
Писан /л. 123об./ государствия нашего во дворе в царствующем великом граде Москве лета 7184-го февраля в 15 день.
Белая писана на середнем александрийском листу татарским письмом, вся чернилы. Подписано татарским ж письмом теми словы: Очорою Сайн-хану мугальскому. Запечатана государственною середнею печатью с кустодею гладкою.
Да с сей же грамоты список послан в Тоболеск, запечатан в столпце, с Сейдяшем же Кулмаметевым, 1 запечатано в столпце.
ЦГАДА, ф. Монгольские дела, оп. 1, 1675 г,, д. № 1, лл. 115-123. Отпуск.
Комментарии
1. Сейдяш Кулмаметев — тобольский служилый бухарец. В 1666 и 1668 годах вместе с Сеиткулом Аблиным ездил в Цинскую империю (см.: Русско-китайские отношения в XVII веке. Т. 1, док. № 116, 117, 125).
В 1676 г. сопровождал монгольских послов в качестве пристава, вез жалованье монгольским тайджи и грамоту Тушету-хану Чихунь Доржи. Доехал с послами только до Тобольска, хотя боярин A. C. Матвеев указал послать в Монгольскую землю того же Сейдяша Кулмаметева. К Тушету-хану было направлено посольство во главе с тобольским сыном боярским Ф. Михалевским (см. док. № 163). Н. П. Шастина считает, что причиной отстранения С. Кулмаметева явились неосторожные беседы, которые он вел с монгольскими послами еще в Москве (см.: Русско-монгольские посольские отношения в XVII в. М., 1958, с. 114). Однако это предположение не находит себе никаких подтверждений. В грамоте четко разграничивались обязанности Сейдяша: вручить Тушету-хану жалованье и грамоту. Что же касалось сыска всех обид, которые причинили монгольские тайджи селенгинцам и других городов жителям, то было указано вслед за Сейдяшем направить «дворянина доброго». И в последней от 25 февраля грамоте уже не говорилось об отправке в монгольские улусы С. Кулмаметева. Отправку посольства в Монголию решал уже новый воевода — П. В. Большой Шереметев, сменивший П. М. Салтыкова. Немаловажную роль, возможно, сыграло и жалованье, которое было отправлено «против присланных ево Очороевых с посланцы ево даров вдвое» (ЦГАДА, ф. Монгольские дела, оп. 1, 1675 г., д. № 1, л. 92). О посылке жалованья-подарков вторично в грамоте ничего не говорилось, а без него ехать в улусы по важному делу было невозможно.