№ 8
1657 г. апреля 27.
— Доезд томского конного казака З. Мутимцова, поданный в Томской приказной избе, о поездке в ясачные волости для сбора сведений об Алтын-хане Лубсане, о его войне с киргизами и намерении идти под Томск/л. 55/ 165-го году марта в 24 день. По государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии самодержца, указу и по наказной памяти воеводы князя Ивана Наумовича Приимково-Ростовсково да Алексея Ондреевича Коковинсково посылан ис Томского города томской конной казак Зиновка Мутимец в государевы ясашные волости на Кию и в горные порубежные же волости для проведаванья вестей, что буто мугальские Алтына-царя сын Лобжан с ратными людьми киргаских людей забрал з женами и з детьми к себе, и которые ис Томсково пошли в Киргизы для торгового промыслу томские служилые люди сын [29] боярской Степан Александров с товарыщи, и оне де побиты. Да про всех ясашных людей проведать, что нет ли государевым ясашным люд ем от Алтынова сына Лобжана и от ево людей какие обиды. /л. 55об./
И по государеву указу и по наказной памяти Зиновка Мутимец в государевы ясашные волости для проведованья вестей ездил, а приехав, в Томском в съезжей избе воеводам князю Ивану Наумовичю Приимкову-Ростовскому да Алексею Андреевичю Коковинскому сказал. — Алтынов сын Лобжан с людьми своими стоит в Киргизах, и бой с киргискими людьми был, и к себе их всех забрал, а государевых ясашных людей, горных порубежных мужиков, всех переграбили, жевоты их и статки поймали, а у которых людей животы и статки были в похоронках, и Алтынов сын и люди ево тех государевых ясашных людей, кои животы свои хоронили, пытками пытали и огнем жгли, и на лесу к деревьям и иных ясашных людей везали. А людей с ним, Лобжаном, 8 тысяч. Да он же, Алтынов сын Лобжан, ссылался и послов своих посылал и писал в Белые Колмаки ко князцу Коке Абакову 1 , что де станем Томской город и с пригородки воевать вместе: ты де с свою сторону, а я ж з другую. Да и то Алтынов сын говорил. — Будет де ты, Кока, сам с людьми своими Томской город и с пригородки /л. 56/ воевать не похочешь, и ты де дай мне на помочь 1000 коней. И Кока Абаков ему, Алтынову сыну Лобжану, 1000 коней дать хотел. Да он же, Лобжан, говорит. — Буду де в Киргиской земле стоять и жить 3 годы. И хвалитца итти на Томской город войною. Да то у Алтынова сына есть, что скованы у всяково человека по 4 стрельные железца, чем зажигать руские городы. А сказывал ему, Зеновку, те речи Коутатцкой волости князец Кашик, а он де, Кашик, те речи слышел от зятя своего от беглово горного ясашново мужика от Сабакая Казанова сына, а он, Сабакай, у него, Лобжана, в руках был. То ево Зиновкины и речи.
А доезд писал томские площеди подьячей Захарко Давыдов 165-го году апреля в 27 день.
ЛОА АН СССР, ф. Портфели Миллера, оп. 4, кн. 18, док. № 30, лл. 55-56. Копия XVIII в.
Комментарии
1. Кока Абаков — князь теленгутов (белых калмыков), сын князя Абака, кочевал в предгорьях Алтая в верховьях р. Оби на западной степной стороне. Вместе с князем Мачиком собирал ясак с окрестного оседлого населения, был данником джунгарских тайджи. Кока и Мачик поддерживали посольские отношения с Русским государством, «шертовали и золото пили». Обязуясь не нападать на ясачные волости, они сохраняли верность Москве, пока это было им выгодно (см.: ЦГАДА, ф. Монгольские дела, оп. 1, 1657 г., д. № 1, лл. 1-12; 1658 г. д. № 1, лл. 1-4 и др.; ЛОА АН СССР, ф. Портфели Миллера, оп. 4, кн. 18, док. № 27, лл. 47 об. — 48 об.).