СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

/л. 1/ Государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии холопи твои Оська Щербатой, Илейка Бунаков, Бориско Патрекеев челом бьют.

В нынешнем, государь, во 155 году августа в 16 день пришли в Томской город из Мугал от Алтына-царя послы Мерген Дега с товарыщи, 3 человека, и на посольском дворе перед нами, холопи твоими, говорили. — Прислал де их Алтын-царь, а велел спрошать про твое государево царево и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии твоево царьсково многолетново здоровья, как тебя, государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии, бог милует. И мы, холопи твои, встав, говорили речь. — Божиею милостию ты, великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и обладатель, на своих преславных государствах Росийского царьствия на своем царьском превысочайшем престоле, дал бог, здорово.

А алтынов посол Мерген Дега говорил про государево де царево и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии многолетного здоровия. — Спрашивать Алтын-царь ему, Мерген Деге, не приказал, потому что Алтыну-царю ведомо учинилось от киргиских людей, что ево, государя, не стало, а ныне де царьствует сын ево государев, великий /л. 2/ государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии.

Да мы ж, холопи твои, алтынова посла Мерген Дегу спрашивали, что ево, посла, в Томской город твоего государева царьского величества к нам, холопем твоим, приезд и к твоему государеву царьскому величеству от Алтына-царя грамоты есть ли? И будет есть, и он бы, Мерген Дега, те грамоты нам, холопем твоим, подал, а буде к твоему государеву царьскому величеству от Алтына-царя с ним, послом, грамот нет, и о каких делех с ним, послом, твоево государева царьского величества от Алтына-царя к нам, холопем твоим, речь есть ли?

И алтынов посол Мерген Дега говорил. — В прошлых де годех у их Алтына-царя был от государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии в послех Яков Тухачевской да Степан Греченин и приводили де за нево, Алтына, к шерти ево алтыновою душею брата ево Дурала-табуна, да зятей ево Биюнту да Тайчина табунов, да отца ево и учителя лабу Дайн Мерген-ланзу на том, что быть ему, Алтыну-царю, и со всею своею ордою под государевою царевою и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии высокою рукою в вечном холопьстве навеки неотступно. Да после де тово был в послех Василей Старков, и с ним де, Васильем, Алтын-царь к нему, государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, послал послов своих Будат-бакшу с товарыщи. И тех де послов государь велел оставить в своих руских городех неведомо /л. 3/ за что, и после де тово у нево, Алтына-царя, государевы послы не бывали.

И мы, холопи твои, алтынову послу Мерген Деге говорили. — Были у нево, Алтына-царя, в Мугалех ис Томсково города по указу царьского [314] величества послы Яков Тухачевской да подьячей Дружина Огарков. И Алтын-царь при тех царьского величества послех велел за себя и за всю свою орду шертовати своею алтыновою душею — пити золото, брату своему Дуралу-табуну да затьям своим Биюнту да Тайчину табунам на том, что быть ему, Алтыну-царю, со всею своею ордою царьского величества блаженные памяти отца твоего государева великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца под его высокою рукою и сына ево государева, тебя, великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии самодержца, высокою рукою навеки неотступным. Да и в другорядь посыланы были царьского величества томские служилые люди Греченин Степан Александров да Ондрей Самсонов с товарыщи. А велено им для большего укрепленья привести к шерти по шертной записи, какова с ними послана с Москвы, самово Алтына. И Алтын-царь при тех твоего царьского величества людех, при Степане Александрове с товарыщи, за себя, Алтына-царя, велел шертовать своею ж алтыновою душею отцу своему и учителю лабе Дайн Мерген-ланзу да брату своему Дурал ж табуну на том, что быти ему, Алтыну, /л. 4/ блаженные памяти отца твоего государева, великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии и под твоею государевою царьского величества великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии самодержца высокою рукою со всею ево ордою в вечном холопстве навеки неотступно и дань с себя давати ежегод. И лаба Дайн Мерген-ланзу и Дурал-табун блаженные памяти отцу твоему государеву, великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, вашему царьскому величеству при Алтыне ево алтыновою душею на том на всем шертовали, пили золото тож.

А в прошлом, государь, во 147 году были у Алтына-царя в Мугалех третие вашего царьского величества посланники томские ж служилые люди сын боярской Василей Старков с товарыщи с вашим царьским жалованьем. И Алтын-царь при ваших царьского величества посланникех учинился вашему царьскому величеству непослушен, против вашего царьского величества имяни не встал, и про ваше государьское царьсково величества здоровия не спрашивал, и с вашим царьским жалованьем от себя из юрта велел выбить, а после того то ваше государево царьское жалованье, которое к нему прислано, велел у них на стану отнять сильно и во всем прежнюю свою шерть нарушал. Да с теми ж вашево царьского величества посланники, с Васильем Старковым с л. 5 товарыщи, послал блаженные памяти к отцу тво-/л. 5/ему государеву, к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии самодержцу, к ево царьскому величеству з грамоты и з данью послов своих Будат-бакшу с товарыщи. И блаженные памяти отец твой государев, великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, ево царьское величество за такие ево алтыновы неправды своих царьских очей ево, алтыновым, послом видети и дани у них принята не велел и велел их сослати с Москвы со всем в Пермь Великую, а корм им давая до ево государева указу. И за такие ево алтыновы неправды послы ево довелись были казни. И блаженные памяти отец твой государев, великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии самодержец, пс своему царьскому милосердому обычаю ево, алтыновым, послом казни и никакова дурна учинить не велел, а велел их со всем отпустить к нему, Алтыну, в Мугалы, ожидая впредь от нево, Алтына-царя, в ево неправдах исправленья.

И алтынов посол Мерген Дега говорил. — Я де про те ваши слова [315] скажу Алтыну-царю, что он во всем свою прежнюю шерть нарушал, а послы де ево, алтыновы, либо говорили собою, а Алтын де никаких непригожих речей не приказывал, а в листу непристойных слов не напишет, и Алтын де про такие речи велит тем послом учинить наказанье. А тот де посол Будат-бакши те грамоты переводил на Москве, и он де грамоте худо умеет, а чол де не против письма, /л. 6/ а Алтын де к государю с невежьством не напишет, и чтоб де ты, государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии, ево, Алтына, пожаловал, велел в том для справки прислать к нему, Алтыну, своих послов Якова Тухачевского да Степана Греченина да Василья Старкова. А как де шертовали за нево, Алтына-царя, ево алтыновою душею брат ево Дурал-табун, да зятья ево Биюнту да Тайчин табуны, да отец ево, алтынов, и учитель лоба Дайн Мерген-ланзу отцу твоему государеву, великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, и сыну ево государеву, тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, при Якове Тухачевском да при Степане Греченине на том, что быть ему, Алтыну, под вашею государевою царьскою высокою рукою в вечном холопстве со всею своею ордою навеки неотступно, и ныне де Алтын-царь в своей шерти стоит на чом: за нево, Алтына, шертовали ево алтыновою душею брат ево, алтынов, Дурал-табун, да зятья ево Биюнту да Тайчин табуны, да отец ево, алтынов, и учитель лоба Дайн Мерген-ланзу в той своей шерти у тебя, великого государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии, хочет быть со всею своею ордою в ве/л. 7/чном холопстве навеки неотступно.

А как, государь, на Посольском дворе Мугальской земли Алтына-царя посол Мерген Дега такие речи говорил, что хочет быть Алтын-царь под твоею государевою царьскою высокою рукою в вечном холопстве навеки неотступен со всею своею ордою, и в то время были многие томские дети боярские, и конные и пешие казаки, и чатцкие мурзы и тотаровя, которые умеют мугальскому языку. И те оне речи от алтынова посла Мерген Деги слышели.