СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

(* — Датируется по упоминанию числа в тексте и наименованию 7155 г. как «нынешнего»)

/л. 181/ Государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русин холопи твои Оська Щербатой, Ондрюшка Молвянинов, Бориско Патрекеев челом бьют.

В нынешнем, государь, во 155 году июля в 18 день прислана к нам, холопем твоим, в Томской твоя государева царева и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии грамота за приписью диака Григорья Протопопова. А в той твоей государеве грамоте писано к нам, холопем твоим. — В нынешнем, государь, во 155 году писал к тебе, государю, ис Тобольска твой государев боярин и воеводы Иван Иванович Салтыков с товарищи и прислали Тарсково уезду Барабинской волости князца Кулебердейка Бигичеева и всех Барабинские волости ясашных людей челобитную, а в челобитной их написано, — В прошлом де во 154 году был брат ево Кулебердейков Каимко с товарыщи на зверовье и сошлись де в лесу с колматцкими Контайшиными улусными людьми. И те де Кон-тайшины колмаки говорили им, Каимку с товарыщи: Посылали де они, Каимко с товарыщи, из Барабинской и ис Теренинской волостей в Томской челобитчиков, что бутто они, колматцкие люди, отняли у них, у барабинцов и у теренинцов, зверовые их промыслы.

И брат де ево Кулебердейков Каимко с товарыщи сказали им, колматцким людем, что они о том в Томской челобитчиков на них не посылывали. И после де тово, спустя ден с 5, приехал ис Томсково в Барабинскую волость тобольской бухаретин Мамейко Аблин и сказал им, барабинцом. — Ездил де он, Мамейко, в Томской с торгом, а в кошевары де наймывал теренинских ясашных людей дву человек — Айдарка да Неедячка. И как де они в Томской приехали, и тех де теренинских ясашных татар Айдарка и Неедячка роспрашивали в съезжей избе мы, холопи твои, сколь далече кочюют от Барабинской и от Теренинской волостей и от Томского колматцкие люди? И те де теренинские ясашные люди Айдарко и Неедячко в роспросе сказали нам, холопем твоим, что де колматцкие Контайшины улусные люди кочюют от Теренинской волости в 3 днищах, а от Томсково в 8 днищах. А к нему де, к бухаретину к Мамейку, приходил на гостин двор к лавке из съезжей избы подьячей Кирилко Якимов с толмачом и говорил ему, чтоб он, Мамейко, в Айдарково и в Неедячково место к тем их роспросным речам приложил руку. И он де, Мамейко, велел перед собою то письмо их прочесть. И в том де письме написано, что били челом тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, Теренинской и Барабинской волостей ясашные люди, что де им от калматцких людей тесноты и налоги большие, и чтоб ты, государь, их пожаловал, велел их от тех колматцких людей оборонить. И как де ему, Мамейку, то письмо прочли, и он де к тем речам руки своей не приложил для тово, что написано челобитьем, а Айдарко де и Неедячко сказали ему, Мамейку, что они о том тебе, государю, не бивали челом. А после де тово вскоре послали мы, холопи [298] твои, ис Томсково на колматцких людей томских служилых людей полтараста человек конных /л. 182/ да Обью-рекою в дощанике 50 человек пеших. А ево де, Мамейка, и кашеваров ево теренинских татар Айдарка и Неедячка после отпуску служилых людей держали в Томском 3 дни, чтоб им про тех томских служилых людей вести не подать, и впредь де им, барабинцом и теренинцом, от того томских служилых людей задору быть от калматцких людей развоеваным, и чтоб ты, государь, велел им о том свой государев указ учинить. И будет так, как тебе, государю, Тарсково уезду Барабинской волости князец Кулебердейко бил челом. А буде мы, холопи твои Оська и Ондрюшка и Бориско, Тарсково уезду Теренинские волости ясашных татар Айдарка да Неедячка, которые были в Томском с тобольским бухаретином с Мамейком в кошеварех, в съезжей избе про калматцких людей роспрашивали, и вместо роспросу к челобитью их в их место бухаретину Мамейку руку прикладывать велели, и на калматцких людей томских служилых людей войною посылали, и то мы, холопи твои, учинили негораздо, с колматцкими людьми задор учинили мимо твоево государева указу.

А в твоем государеве наказе, каков дан нам, холопем твоим, на Москве за дьячьею приписью, написано. — На колматцких людей войною томских служилых людей посылать нам, холопем твоим, и задоров с ними, с колматцкими людьми, никаких чинить не велено. И только от калматцких людей на теренинских и на барабинских ясашных людей или на иные твои государевы ясашные волости будет война, и то учинитца от нас, холопей твоих, задору, и по твоему государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу велено нам, холопем твоим, впредь, будучи на твоей государеве службе в Сибири в Томском, на колматцкие улусы без твоево государева указу томских служилых людей войною посылати и задоров с ними никаких без твоево государева указу не чинити, чтоб за те задоры колматцкие люди под Томской город и под иные твои государевы сибирские городы, и под остроги, и на слободы, и на ясашные волости войною не приходили, и твоих государевых служилых и ясашных людей не побивали, и иного никакова дурна не чинили. А будет впредь учнем мы, холопи твои, без твоево государева указу на колматцких людей ис Томсково служилых людей посылать, и с ними, с колматцкими людьми, задоры чинити не по их, колматцких людей, задору, для своих корыстей, и за те наши, холопей твоих, задоры от калматцких людей только учинитца над твоими государевыми сибирскими городами и над острогами и над слободами и над ясашными людьми какое дурно, и нам, холопем твоим, от тебя, государя, за то быть в великой опале. И буде, государь, тебе, государю, Тарскова уезду Барабинской волости князец Кулебердейко и во всех барабинских людей место бил челом, а в Тобольском боярину и воеводам Ивану Ивановичю Салтыкову с товарыщи подал челобитную в том, что будто мы, холопи твои, теренинских ясашных тотар дву человек Айдарка да Неедячка роспрашивали в Томском в съезжей избе — сколь далече кочюют от Барабинской и от Теренинской волостей и от Томского колматцкие люди. И те де будто теренинские ясашные люди Айдарко да Неедячко нам, холопем твоим, в роспросе сказали, что де колматцкие люди кочюют от Теренинской волости в 3 днищах, а от Томсково в 8 днищах, а к нему де, к бухаретину к Мамейку, приходил на гостин двор к лавке из съезжей избы подьячей Кирилко Якимов с толмачом и говорил де ему, чтоб он, Мамейко, в Айдарково и в Неедячково место к тем их роспросным речам приложил руку. И он де, Мамейко, велел перед собою то письмо прочесть. И в том де письме написано, что били до челом тебе, государю, Теренинской и Барабинской волостей ясашные [299] люди, что де им от калматцких людей тесноты и налоги большие и, чтоб де ты, государь, их пожаловал, велел их от тех колматцких людей оборонить, и бутто де ему, Мамейко, как то письмо прочли, и он де к тем речам руки своей не приложил для тово, что написано де челобитьем. И мы, холопи твои, теренинских ясашных тотар Айдарка да Неедячка не роспрашивали, и из съезжей избы подьячево Кирилка Якимова с толмачом на гостин двор к лавке к бухаретину к Мамейку ни с каким письмом не посылывали, и руки ему прикладывать не велевали, и тово подьячево Кирилка /л. 183/ Якимова роспрашивали, и в роспросе сказал, что он на гостин двор к лавке к бухаретину к Мамейку ни с каким письмом не хаживал.

А в прошлом, государь, во 154 году били челом тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, а в съезжей избе нам, холопем твоим, подали челобитную Тарского уезду ясашные люди Теренинские волости Айдарко да Неедячко не по нашему, холопей твоих, ученью, а в челобитной их написано. — В прошлом де, государь, во 152 году появились в их урочищах беглые черные колмаки розных тайш и в их урочищах обжились и тем Теренинские волости твоим государевым ясашным людем многия тесноты им чинили и в их урочищах и в займищах всякой зверь выловили, а им де твоево государева ясаку платить стало нечем. И в прошлом же де, государь, во 152 году, как те беглые черные колмаки их стали теснить и всякой зверь ловить в их займищах, и они, ясашные люди, посылали от себя на Тару князца Кулубердейка Бичагова сына на тех колмаков в челобитчиках. И на Таре де, государь, тот их челобитчик бил челом отцу твоему государеву блаженные памяти великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии. И по челобитью де, государь, их барабинсково князца твой государев воевода Василей Чеглоков посылал к тем беглым черным колмаком тарсково голову Григорья Байгачева да тово ж их челобитчика барабинского князца Кулубердейка. А велено им колмаком говорить, чтоб оне, черные колмаки, в твоей государеве вотчине, а в их займищах, насильством не жили, и их бы, теренинцов и барабинцов, не теснили, и зверя б никакова в их угодьях не ловили, чтоб в твоей государеве казне недобору в ясаке не было. И те, государь, черные колмаки ево государева указу не послушали и с ево государевой земли, а из их займищ, не пошли. И учали те колмаки кочевать в их угодьях Тарсково уезду своим насильством и твоих государевых ясашных людей в их урочищах теснят и всякой зверь ловят. И те твои государевы ясашные люди от их насильства обнищали и твоево государева ясаку добывать им негде, потому что, где они, ясашные люди, преж сево и на тебя, государя, ясак добывали, а ныне де, государь, теми угодьями завладели у них те беглые черные колмаки. И нам бы, холопем твоим, по твоему государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу велеть тех беглых черных колмаков из твоей государевы земли, а из их займищ, из угодей выслати, чтоб, государь, им, ясашным людем, от их колматцкого насильства в конец не погинуть и в твоем б государеве ясаку, стоя на правеже, напрасно не помереть и твоего б государева ясаку вперед им не отбыть. А покамест, государь, к таким ворам иные многие воры не пристанут, а от Тарского де, государь, города те воровские беглые колмаки поудалели, а к Томскому де, государь, подошли те беглые колмаки ближе, а ходу де, государь, от Томсково городе до тех колмаков 4 дни. А к той, государь, их челобитной тарской бухаретин Джеш Бабасеитов в их место руку приложил.

Да в прошлом же, государь, во 154 году били челом тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, а в Томском [300] в съезжей избе подали нам, холопем твоим, челобитную томские чатцкие и еуштинские мурзы Бурлак Аккулин, Итегмень Тарлавов и во всех товарыщев своих место чатцких и еуштинских мурз и рядовых тотар. — В прошлом де, государь, во 152 году пришли с степи розных колматцких тайш черных колмаков беглые черные колмаки. И стали де те беглые черные колмаки на их чатцких угодьях всякой зверь ловить, и по их речкам бобры и рыбу ловят, и людишкам де их в тех угодьях зверя верховово и степново и бобров и рыбы ловить не дадут. А те де, государь, их угодья смежны с угодьями с теренинскими и з барабинскими людьми, а тех де, государь, беглых черных колмаков юрт с 40 и больши. А будет, государь, к тем беглым черным колмаком учнут такие ж беглые черные колмаки или иных каких земель воры приставать, и от тех де государь, беглых черных колмаков будет твоим государевым ясашным людей Томсково и Тарсково уезду теснота большая и гоненье, и от них де, государь, мурз, людишка их /л. 184/ от воровства и от долгов бегать учнут к тем же беглым колмаком. И от тех де, государь, беглых людишек их в Томском городе служилым людем и Томсково уезду твоим государевым ясашным людем и им, чатцким и еуштинским мурзам и тотаром, будет обида большая и убытки и всякое дурно. И нам бы, холопем твоим, по твоему государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу велеть их отпустить с томскими з детьми боярскими и с служилыми людьми, чтоб им тех беглых черных колмаков с твоей государевой земли, а с их угодей, сослати, чтоб де, государь, от тех беглых колмаков большева дурна твоим государевым людем не дождаться.

И в прошлом же, государь, во 154 году били челом тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, а в Томском в съезжей избе подали нам, холопем твоим, челобитную томские дети боярские Семен Лавров с товарыщи, да конных казаков пятидесятники и десятники и рядовые конные казаки Мишка Салков да Филонко Клементьев с товарыщи за своими руками, чтоб ты, государь, их, детей боярских и конных казаков, пожаловал, велел бы их ис Томсково города на тех воров на беглых черных колмаков послати и с той твоей государевой земли их, колматцких людей, сослати, чтоб, государь, вперед от тех воров беглых черных колмаков какова б дурна твоим государевым служилым и промышленным и ясашным людем, и чатцким и томским мурзам и тотаром не учинили. А только, государь, к тем вором учнут приставать иные беглые колмаки, или иных земель какие люди, или будет учнут бегать к тем же вором чатцких и томских мурз и тотар киштымы, и их умножится, чтоб де, государь, от тех воров твоему государеву Томскому городу дурна какова не дождаться и твоею б государевою многою землею не завладели.

И мы, холопи твои, велели выписать из наказу, каков дан нам, холопем твоим, блаженные памяти отца твоего государева, великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии, за дьячьею приписью да и ис прежних ево государевых указных грамот. И из наказу, государь, выписано. — С колматцкими людьми ис Томского нам, холопем твоим, задоров не всчинати и в остроги Томского розряду к воеводам мне, холопу твоему Оське, от себя писати, чтоб они с колматцкими людьми, которые будет от которого острогу неподалеку кочюют, задоров никаких без твоего государева указу не всчинали и войною не посылали, потому что колматцкие люди живут в зборе многие. А будет колматцкие люди или иных которых землиц люди учнут приходить войною на твоих государевых ясашных людей и учнут ясак с них имать или тех ясашных людей грабить и побивать, и нам, холопем твоим, на тех колматцких людей и на иные немирные землицы ис Томсково служилых [301] людей посылать и в остроги Томского розряду к воєводам мне, холопу твоему Оське, от себя писать же, а велети им потому ж, смотря по тамошнему делу и по задору, на колмаков и на иные немирные землицы служилых людей посылати и промысл над ними чинити. А про те задоры велети из городов воеводам писати ко мне, холопу твоему Оське, в Томской подлинно, почему какие задоры учнут всчинаться. А которые будет впредь служилые люди колматцких или иных которых землиц людей побьют и поемлют в полон, а после того будет те люди учинятся под твоею государевою царскою высокою рукою и к шерти их приведут, что им впредь быть под твоею государевою царскою высокою рукою, и ясак они тебе, государю, с себя платить учнут. А которые де будет люди их землиц и улусов пойманы в полон, а оне тех людей учнут прошать на окуп, а те, буде их полоняники не крещены, и нам, холопем твоим, тот полон велеть сыскивать и на окуп отдавать.

Да в том же, государь, в ево государеве наказе написано. — Приехав, нам, холопем твоим, в Томской город, и в Томском городе велено нам, холопем твоим, вычитати ево государевы наказы прежних воевод и ево государевы указные грамоты и, применяся к тем ево государевым прежним наказом и указным грамотам, делать, смотря по здешнему делу, как бы ево государеву делу было прибыльнее. И ис прежние, государь, ево государевы указные грамоты выписано. — В прошлом, государь, во 144 году апреля в 7 день блаженные памяти /л. 185/ отца твоего государева великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии в грамоте за приписью дияка Федора Панова писано, государь, в Томской город к стольнику и к воеводам ко князю Ивану Ромодановскому с товарыщи. — В прошлом же, государь, во 143 году писал блаженные памяти к отцу твоему государеву к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии с Уфы воевода Микита Вельяминов да подьячей Пахом Лучников: июня де, государь, в 20 день по указу блаженные памяти отца твоего государева великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии по вестям посылали де, государь, они с Уфы в Уфинской уезд на колматцких людей голову уфинца Федора Каловского, а с ним ратных людей уфинцов детей боярских 35 человек да конных стрельцов 100 человек. Да с ними же де, государь, было в зборе Уфинсково уезду башкирцев 350 человек. И божиею де милостию, а блаженные памяти отца твоево государева великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии счастьем, голова Федор Каловской с ратными людьми, сшед колматцких людей в Уфинском уезде в вершине Уфы реки, от Уфинского города в 10 днищах, побили и взяли сибирских дву церевичев Ишимовых детей Облу да Тявку, да с ними же де, государь, 54 человека колмаков и привезли на Уфу, а достальных де, государь, колмацких людей побили наголову. И блаженные памяти отец твой государев великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии воеводу и ратных людей за ту их службу пожаловал. А в Сибирь в Томской к воеводам блаженные памяти отец твой государев великий государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии указал послать свою государеву грамоту. А велено, государь, воеводам в Томском князю Ивану Ромодановскому с товарыщи, будучи на твоей государеве службе в Сибири в Томском, твоим государевым делом радети и про приход колматцких и всяких воинских людей проведывать. А проведав, велено, государь, твоих государевых ратных людей, где ни объявитца, и на них, на колматцких людей, посылать и поиск, государь, над ними чинити велеть, сколько милосердый бог помощи подаст, и смотря по здешнему делу и по своему высмотру, и о всем ратным людем [302] радети и промишляти по ево государеву указу и по указным, государь, грамотам, как о промыслу ратных людей блаженные памяти отца твоего государева великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии в наказе и в указных ево государевых грамотах писано, да и во все твои государевы сибирские остроги Томского розряду, к которым острогам бывали наперед сево воинских людей приходы, и к которым де, государь, впредь чаят воинских же людей приходу. И о том, государь, томским воеводам велено в остроги против указу блаженные памяти отца твоего государева великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии отписати, не замотчав, чтоб, государь, им про то было ведомо, и чтоб они от воинских людей жили с великим береженьем, и над воинскими б людьми, где они объявятца, потому ж промышляти и поиск над ними чинити, сколько милосердый бог помощи подаст.

И в прошлом же, государь, во 154 году августа в 1 день по твоему государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу послали мы, холопи твои, ис Томского города томского сына боярсково Петра Сабансково с ратными людьми, а с ним, Петром, твоих государевых ратных людей томских детей боярских, и конных и пеших казаков, и чатцких и еуштинских мурз, и тотар — 200 человек на ту твою государеву землю чатцких и томских мурз и тотар в их угодья, где они преж сево жили кочевьями, и Тарского уезду теренинских и барабинских ясашных людей в угодье и на займище, и тех бы, государь, беглых черных колмаков с твоей государевой земли чатцких и томских мурз и татар и Тарского, государь, уезду теренинских и барабинских твоих государевых ясашных людей з земли сослать и кочевати б им на твоей государевой земле не велети. А будет, государь, те беглые колмаки твоего государева указу не послушают, а с ним, Петром, учнут о той твоей государевой земле битца, и ему, Петру, с ратными людьми с теми черными беглыми колмаками, прося у бога милости, велели мы, холопи твои, ему, Петру, с ратными людьми /л. 186/ битца и над ними промышлять, сколько милосердый бог милости подаст, и твоих бы государевых людей оберечь, чтоб над твоими государевыми людьми те колматцкие люди какова дурна не учинили. А как он, Петр, с ратными людьми тех кол- матцких людей с той твоей государевы земли сошлет, и которого числа и куды те колматцкие люди покочюют, и ему, Петру, с ратными людьми, приехав в Томской город, явитца в съезжей избе и про то нам, холопем твоим, сказать. А будет только те беглые колмаки с ним, Петром, и с ратными людьми за тое твою государеву землю твоих государевых людей чатцких и томских мурз и тотар и Тарского уезду ясашных людей за угодья учнут битца, и как он, Петр, с теми беглыми черными колмаками за тое твою государеву землю станет бится, и с тое твоей государевой земли тех колмаков сошлет, и ему, приехав в Томской, потому ж явитца в Томском в съезжей избе и подать той своей службе и ратным людем послужной список.

И в прошлом же, государь, во 154 году августа в 29 день Петр Сабанской с ратными людьми с томскими детьми боярскими, и с конными и с пешими казаками, и с чатцкими и с еуштинскими мурзы и тотары в Томской город пришел, а пришед он, Петр, в съезжую избу, и нам, холопем твоим, в роспросе сказал. — Посылан де он, Петр, ис Томского, а с ним были посланы твои государевы ратные люди томские дети боярские, конные и пешие казаки, и чатцкие и еуштинские мурзы, и тотаровя в Томские уезды чатцких мурз угодья, да теренинцов да барабинцов угодья ссылать черных беглых колмаков с тех твоих государевых земель. А велено де ему, Петру, тем черным беглым колмаком говорить, [303] чтоб они с тех твоих государевых земель сошли и твоих бы государевых людей не теснили и не обидили, и на твоей государеве земле всяково зверья не ловили. И те де черные колмаки почали говорить невежливо, и ево, Петра, с твоими государевыми ратными людьми лаять, и из луков стрелять, и твоих де, государь, ратных людей многих переранили. И он де, Петр, с твоими государевыми ратными людьми, не утерпев, тем поганцом за такие их грубости, прося у бога милости и у пречистые богородицы помощи и памятуя твое государево крестное целованье, почал с теми беглыми черными колмаками битися и билися с утра до вечера. И божиею милостию и пречистые богородицы помощию и твоим государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии счастьем тех беглых черных колмаков побили и жон их и детей поимали. Да на том же де бою взяли тех беглых 3 мужиков да арчака в языцех. И тех мужиков привел он, Петр, к нам, холопем твоим, в съезжую избу, а третьево мужика на дороге убили, потому что он был больно застрелен ис пищали.

Да он же, Петр Сабанской, пришед к нам, холопем твоим, в съезжую избу с твоими государевыми ратными людьми, которые были с ним, Петром, на твоей государеве службе, подал нам, холопем твоим, своей службе послужной список за своею рукою. И мы, холопи твои, в прошлом же во 154 году той ево службе и ратным людем послужной список послали к тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, к Москве.

Да в прошлом же, государь, во 154 году мы, холопи твои, тех беглых черных колмаков, которые взяты в языцех, дву человек Тилгеря да Буяндагаря, да арчака Кундуса в съезжей избе роспрашивали. И Тилгерь да Буяндагар нам, холопем твоим, в роспросе сказали. — Бывали де оне Талай-тайшины да Урлюковы и от них де, тайш, збежали ¹ и, бегая от них, жили на твоей государеве земле на барабинской и на теренинской и на Черных Водах 5 лет.

А на той де твоей государеве земле всякой зверь с теренинцы и з барабинцы добывали вместе, и с той де твоей государевой земли барабинцы и теренинцы их ссылали. И о том де у них и шум был, и они де от них откочевали и отошли на твою государеву землю на Черные Воды /л. 187/ в прошлом ж во 154 году, а ясак де они прошлого году дали Куле-тайше для того, чтоб их Кула берег и не дал бы их никому воевать. А в прошлых де годех они ясаку никому не давали, а наперед де сего хотели их воевать арчаки князец Коготей з братьями и с улусными своими людьми и белые колмаки князец Кока с улусными ж людьми. И они де их ждали с часу на час и для тово де к Куле и ясак отвезли, штобы Кула их никаким людем не дал воевать. А было де их в том кочевье в юртах 36 человек головами своими, окроме их детей и племянников. И мы, холопи твои, их допрашивали, почему они на той твоей государеве земле кочевали и зверь всякой добывали, а под твою государеву царскую высокую руку не пришли. А как к ним пришол Петр Сабанской с ратными людьми и их с твоей государевой земли ссылать, и они с той твоей государевой земли не пошли, и Петра Сабансково с ратными людьми не послушали, и на ково оне понадеялись такими малыми людьми, и от ково себе помочи чаяли, и на ково оне надежны, и те, государь, языки нам, холопем твоим, в роспросе сказали. — Как де пришел Петр Сабанской с ратными людьми, и они де в том перед тобою, государем, виноваты, вышед из юрт и по них из луков стреляли, а надежи де у них ни на ково не было. А как де они по ратных людех учали стрелять, и ратные де люди учали по них стрелять изо ружья и товарыщей де их, колмаков, побили, а их 2 раненых взяли и привезли в Томской. А как де в [304] прошлых годех ходили колмаки под Тюмень и под Тару и ево Тильгерковы и Буяндагаревы товарищи их улусу, на которых ныне ходил Петр Сабанской с ратными людьми, и ис тово улусу ходили с ними, колмаками, многие их колмаки тово улусу и твоих государевых людей под Тюменью и под Тарою побивали многих людей. А нынеча де твои государевы ратные люди Петр Сабанской с товарыщи самих их побили и жены их и дети в полон поимали и привезли в Томской.

А арчак Кундуско нам, холопем твоим, в роспросе сказал. — Приехал де он к тем /л. 188/ беглым колмаком к Белектею да к Далибею с товарыщи на Черные Воды женитца к калмаку к лабе и был де у них 2 дни. И как де твои государевы люди Петр Сабанской с товарыщи к тем юртам пришли и учали де их с той твоей государевы земли ссылать, и те де беглые черные колмаки учали с твоими государевыми людьми дратца и ево на том бою взяли ранена.

Да тот же арчак Кундуско нам, холопем твоим, в роспросе сказал. — Тех же де беглых колмаков, которых приходил ссылать Петр Сабанской с товарыщи с твоей государевой земли, хотели воевать арчаки князец Коготей с товарыщи. Да тот же де князец Коготей с улусными людьми с арчаки и белые колмаки князец Кока с товарыщи советовали межу себя, хотели итти воевать черных колмаков тайшу Кулу, а в Томской де хотели послать послов своих, чтоб томские воеводы послали с ними твоих государевых ратных людей на тово ж тайшу Кулу войною. А был де у них тот совет в прошлом же во 154 году после тово, как их приводил за тебя, государя, к шерти Петр Сабанской.

Да в нынешнем, государь, во 155 году сентября в 3 день приезжали под Томской город с торгом арчаки Енбей-Богатырь да Сарабааран с товарыщи и били челом тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, чтоб ты, государь, их, Енбея-Багатыря с товарыщи, пожаловал, велел их арчака Кундуска отдать им, арчаком, которой взят был з беглыми черными колмаками в языцех. А они де, арчаки, их князец Когатей со всеми улусными своими людьми тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, добили челом и шерть дали при Петре Сабанском с товарыщи на том, что им быть под твоею государевою царскою высокою рукою в вечном холопстве навеки неотступным. И мы, холопи твои, посылали к тем арчакам на колматцкое торговище из съезжие избы подьячево Кирилка Якимова да толмача Федьку Федорова и велели их, арчаков Енбея-Багатыря с товарыщи, роспросить, как в прошлом во 154 году в августе месяце посылай был ис Томсково города ссылать с твоей государевы земли Петр Сабанской с ратными людьми колматцких беглых людей, которые жили на твоей государеве земле и твоим государевым барабинским и теренинским ясашным людем и чатцким мурзам и тотаром и их людем обиды чинили многие и зверь всякой ловили в их урочищах. И те колматцкие беглые люди Петра Сабансково не послушали, и с твоей государевы земли не пошли, и учали по твоих государевых ратных людех по Петре Сабанском с товарыщи учал с ними драться, и их беглых колматцких людей побили. И тут же на бою ранен назвался тот Кундуско арчаком, и ево, Кундуска, ратные люди взяли и привезли ево в Томской город. И тот мужик Кундуско их ли арчак или он назвался ложно, чтоб ево ратные люди не убили, и арчаки Енбей-Багатырь да Сарабааран с товарыщи в роспросе сказали, что де тот мужик Кундуско подлинно их арчак и у них де родился, а отец де ево Кундусков и братья и ныне у них в Орчаках, а ездил де Кундуско к тем беглым колмаком женитца.

И мы, холопи твои, тово Кундуска отдали им, арчаком Енбею-Багатырю да Сарабаарану с товарыщи, для тово, что те арчаки князец [305] Коготей с своими улусными людьми тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, при Петре Сабанском с товарищи шерть дали на том, что им быть под твоею государевою царскою высокою рукою в вечном холопстве навеки неотступным. Да те ж арчаки били челом тебе, государю, чтоб ты, государь, их пожаловал, велел бы ево Кундускову жену ему, Кундуску, выдать на выкуй. А он де, Кундуско, за нее платил калыму 30 лошадей.

Да тем же, государь, арчаком говорил подьячей Кирилко Якимов, чтоб оне, арчаки, приезжали под Томской город с торгом, а от твоих бы государевых людей и в чем не опасались и жили б под твоею государевою царскою высокою рукою по-прежнему безо всякого опасенья, на чом оне тебе, государю, шерть дали при Петре Сабанском с товарыщи и князцу своему Куготею росказали имянно и всем арчаком. И те, государь, арчаки Енбей-Багатырь да Сарабараан с товарыщи сказали. — На чом де оне тебе, государю, шерть дали при Петре Сабанском, и оне де под твоею государевою царскою высокою рукою живут безстрашны безо всякого опасенья и под Томской де с торгом ходить учнем и послов своих о всяких делах тебе, государю, бити челом присылать учнем и ныне ходим. А те де беглые черные колмаки вековые воры: как де оне воровали и твоих государевых ясашных людей изобижали, так де оне и пропали, а им де, арчаком, до них дела нет и стоять де за тех воров нечево. А как, государь, те арчаки допрашиваны, и тот мужик Кундуско отдан им, арчаком Енбею-Багатырю да Сарабаарану с товарыщи. И в те поры были на колматцком торгу чатцкие мурзы ясаул Сарткула Ездегулин, Буркундус Баимов, Калеут Кочегулин, Коймас Тарлавов, Чичканак Оптенеков. А как, государь те арчаки роспрашиваны и к тем своим роспросным речам знамена свои приложили.

Да в нынешнем ж, государь, во 155 году ездили ис Томского города на звериной промысл чатцкие мурзы Итегмен Тарлавов да Сарткула Ездегулин с товарыщи, да с ними томские конные казаки Омелька Вершинин с товарыщи 30 человек, и съехались де они с белыми колмаками на Искитиме-реке ниже Писаново камени з Бутунаем с товарыщи с 4-ми человеки. А съехався де с ними, с-Ытегменем да с Омелькою с товарыщи, ска/л. 189/зывали им белые колмаки, что в прошлом де во 154 году посыланы ис Томского города на твою государеву службу твои государевы ратные люди Петр Сабанской с товарыщи на схожих беглых воровских черных колмаков на дербетев. А после де твоих государевых ратных людей ходил войною Контайшин двоюродной брат Кула на тех же схожих людей на дербетев и их побили, и ясырь, и лошади и коровы, и всякой скот поимали. А после де тово, государь, Кулы ходил на тех же на достальных схожих колматцких людей войною Контайшин человек князец Мачик и тех де достальных схожих колматцких людей дербетев побил, и улус весь в полон поймал, и лошади и коровы отогнал. А ево де Мачиковых людей на том бою убили дву человек лутчих людей, а иных переранили.

Да в нынешнем же, государь, во 155 году июня в 24 день пришли в Томской из Черных Колмаков от Контайши послы Хорохай Далдин да Колачи, да Мерген-Кошеучи, да Чаганшису, да Кичин, да переводчик Кокина улуса белой колмак Туручак. А нам, холопем твоим, сказали. — Прислал де их Контайша, а велел спросить про твое государево царево и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии многолетное здоровье. И мы, холопи твои, тем Контайшиным послом Хорохаю с товарыщи сказали. — Божиею милостию ты, великий государь наш царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец и многих государств государь и облаадатель, в царствующем граде Москве на своем [306] царском превысочайшем престоле, дал бог, здорово. Да с ними ж, послами, прислал Контайша тебе, государю, 2 лошади да нам, холопем твоим, по лошади. И мы, холопи твои, те лошади велели у них принять и отдали твоим государевым пашенным крестьяном. Да те ж Контайшины послы сказывали нам, холопем твоим. — Была де у Контайши война с черными ж колмаками с Кунделенем-убашою. Да он же де бился с Казачьего ордою и после де с ними помирился докаместа от них задору не будет. Да прислал де Контайша в Белые Колмаки ко князцу Коке 500 человек, а с ними де в больших прислал невестку свою Шира- Урума для ясашново збору. И тех де людей розослала она в Киргизы и по своим ясашным людем. А сама де она осталась за Обью-рекою и велела де ехать к себе белых колмаков князцу Коке за Обь-реку. И Кока де к ней поехал с ясаком, а с ним ево улусных людей 300 человек. Да говорили мы, холопи твои, Контайшиным послом, что ево Контайшины подданые люди белые колмаки Кока да Мачик живут блиско Томсково города и Кузнецкого острогу, и их дети и братья и улусные люди твоим государевым ясашным людем чинят великие обиды и тесноты, и ясак на себя с них емлют, и животы их грабят, и жен и детей отнимают. А которые ясашные люди ясаку им дать не похотели, и Мачик тех многих людей пытал на пытках и огнем жег, а иным руки переломал, а иных взял к себе в улус. Да Контайшины ж послы сказали нам, холопем твоим. — Прислал де Контайша в Белые Колмаки ко князцу Коке и к Мачику збирать ясаку невестку свою, братню Чокурову жену Шира-Урма, а с нею улусных своих людей 300 человек. И невестка де ево Шира- Урма ясак собрала, а имала де лошадьми, и те де лошади прислала под Томской продавать. И чтоб нам, холопем твоим, велеть им дать торг. И мы, холопи твои, велели им дать торг повольной. И те черные колмаки лошади в Томской испродали. Да мы ж, холопи твои, роспрашивали контайшиных послов: куда Кула и Мачик войною ходили? И послы сказали. — Ходили де Кула и Мачик войною после твоих государевых людей Петра Сабансково с товарыщи на дербетев на схожих колматцких людей, и их де и достальных побили, и ясырь, и лошади, и коровы поимали. И Контайшина де сноха, приехав, князца Коку назвала бабою: али де тебе ясырь и лошади и скот не надобет, за што де ты на дербетев не ходил, Кула де да Мачик ходили и лошадей де и скоту поимали много.

Да тово ж, государь, числа приехал из-за реки Томи чатцкой мурза Бурлак Аккулин и в съезжей избе сказывал нам, холопем твоим. — Сказывали де ему, Бурлаку, Контайшины послы Хорохай Талдин с товарыщи: как они были в Томском от Контайши в послех, на которых де людей ходили ис Томсково города сын боярской Петр Сабанской с ратными людьми, и те де люди не Контайшины, люди де они Талай-[та]йшина сына Тоин-Нома тюрменцы. А ему де, Контайше, до них дела нет, и с Контайшею они воевались, а приходили де войною /л. 190/ на Контайшу с Кунделенем вместе. И Контайшин де брат Кула да Контайшин человек Мачик ходили на тех же схожих людей дербетев после твоих государевых людей Петра Сабансково с товарыщи и их де, схожих людей, побили, и жон их и детей, и животы их — лошади и коровы поимали.

Да в нынешнем ж, государь, во 155 году июля в 6 день приходили в Томской город черных колмаков Контайшин посол Бакши-Юкши да с ним арчак Арчан Тарка, а на посольском дворе нам, холопем твоим, подали лист — их колматцкое письмо, а сказали нам, холопем твоим, что тот лист прислал Контайша. А в листу пишет про твое государево царево и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии многолетное здоровье. Да в том же листу пишет, чтоб ты, государь, ево, Контайшу, пожаловал, велел бы ево Контайшиным людем приходить в [307] Томской торговать. Да чтоб ты, государь, ево, Контайшу, пожаловал, велел бы отдать погромной колматцкой ясырь, которой громили томские служилые люди, потому что де в том улусе были многие ево Контайшины люди. И мы, холопи твои, говорили Контайшину послу Бакше-Юкше против ево речей, что те воровские колматцкие люди не Контайшина улуса — розных тайш. И те колматцкие воровские люди твоих государевых многих людей побивали, и под твои государевы городы приходили — под Тару и под Тюмень, и многих твоих государевых руских людей побили и в полон поимали, и на твоих государевых землях жили, и твоих государевых ясашных людей обидили и ясак с них имали. И послы говорили. — В том же де в погромном улусе было арчаков 3 юрты, а те де арчаки Контайшина улуса и тех де людей побили и жон их и детей в полон поимали. И мы, холопи твои, говорили тем Контайшиным послом, что взяли томские служилые люди в языцех в том же улусе с воровскими колмаками одново человека арчака. И тот арчак в Томском в роспросе сказал, что он арчак, а не Контайшин человек, а приезжал к ним, воровским калматцким людем, женитца. И как приезжали под Томской с торгом арчаки Енбей-Багатырь с товарыщи, и тово арчака по их челобитью и по скаске ис Томсково города отпустили в Арчаки.

Да Контайшины ж послы говорили. — Было де в том улусе Контайшина улуса 3 человека: 2 де человека в тот улус приезжали женитца, а третей де приезжал кормитца. И тех де мы 3 мужиков не спрашиваем, а только б де нам отдали тово погрому 3 робят, а больши де тово мы ничево не спрашиваем. И мы, холопи твои, тово колмака допрашивали, которых оне 3 робят просят и как их зовут? И тот колмак против наших холопей твоих слов, стояв и думав долго, чтоб им дали каких-нибудь робят тово ж погрому. И в те же, государь, поры были на посольском дворе томские дети боярские и служилые люди, и чатцкие мурзы и тотаровя, которые умеют колматцкому языку, и те слова слышели. Да мы ж, холопи твои, говорили Контайшиным послом, что князец Мачик называетца Контайшиным холопом. И тот Мачик приходил войною под Кузнетцкой острог обманом, бутто с торгом. И на том торгу многих твоих государевых служилых и всяких людей побили и животы их пограбили. Да Мачиковы ж и Кокины братья и дети и улусные люди приезжают в твои государевы кузнецкие ясашные волости, в Кондомскую и в Тюлюберскую и в Боянскую, и твоих государевых ясашных людей бьют и мучат, и огнем жгут и морозом знобят, и животы их соболи, и руские товары, и котлы, и железо отнимают, и ясак с них емлют, и жон их и детей отнимают же, и оттово бывает твоему государеву ясаку недобор. А которые твои государевы ясашные люди ясаку им дать не похотели, и Мачик де их многих людей пытал на пытках, а иному руку переломил, а иных взял к себе в улус. И мы, холопи твои, для тово посылали ис Томсково сына боярсково Степана Александрова в Белые Колмаки к брату ево ко князцу Коке с выговором, што ево Кокины и Мачиковы люди приезжают в твои государевы ясашные волости и твоих государевых ясашных людей бьют и грабят, и жен и детей и животы их отнимают, и их ясашных людей к себе в улусы емлют.

И как сын боярской Степан /л. 191/ Александров ко князьцу Коке приехал и пришел ко князцу Коке в юрту и говорил речь про твое царское величество. И Кока де против твоево государева имяни не встал и про твое государево царево и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии многодетное здоровье не спросил, а велел де улусному своему калмаку Битеню встать и спросить про твое государево царево и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии многодетное здоровье. И он де, Степан, велел толмачю говорить князцу Коке, что он, Кока, делает [308] негораздо, против твоего государя даря и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии самодержца и твоево царсково величества имяни не встал. И князец де Кока сказал против тово, что у них де у колмаков вера такова, что де они по своей вере и богу молятца седя. И Степан де Алексендров говорил многижды ему, Коке, чтоб он встал. И Кока де ево не послушал, не встал. Да у Степана ж Александрова украли у нево, Коки в улусе, коня и чатцкого мурзу Куртука Кизланова, которой был посылан с Степаном Александровым, били, да и многим твоим государевым служилым людем и чатцким и томским мурзам, и тотаром, и ясашным людем обиды чинили многие. А что князец Кока и князец Мачик и их дети и улусные их люди какие обиды делали в твоим государевым томским и кузнецким людем, и мы, холопи твои, тем колмаком говорили имянно, чтоб он приехал в улус к Багатырю-контайше и про те про все обиды твоим государевым людем росказал ему, Контайше, имянно, чтоб Контайша князца Коку и Мачика и их улусных людей от такова дурна унял, и чтоб впредь твоим государевым людем от них тесноты и обиды и насильства не было. И послы говорили про такое де непристойное дело и невежество, что он, Кока, против твоево государева имени не встал, и твоих государевых ратных людей обидят и насильства чинят многие, и про то де про все Контайша не ведает, потому что де ему послы ево не сказывают. И тот колмак те наши речи писал на роспись и хотел те речи росказать Контайше. Да мы ж, холопи твои, говорили тому ж послу. — В нынешнем во 155 году присылал князец Кока в Томской улусново своево колмака Урузачка с товарыщи для своево дела, что мы, холопи твои, говорили ему, Урузачку: как посылан был ис Томсково города для твоево государева дела Степан Александров ко князцу Коке, и Степан ему говорил речь про твое государское величество. И Кока де против твоево государского величества имяни не встал. И калмак Урузачко сказал, что против твоево государского величества имяни не встал. И в том де Кока перед тобою, государем, виноват, что в те де поры он, Кока, был пьян.

Да в нынешнем же, государь, во 155 году июля в 1 день сказывали нам, холопем твоим, в съезжей избе кузнецкие служилые люди подьячей Макарко Яковлев да казаки Семейка Мокроус, Ивашко Фефилов, Якушко Петров, Сергушка Иванов, Тишка Ондреев. — Приезжают де по вся годы в твои государевы Кондомские и Тюлюберские и Баянские волости белых колмаков Кокины и Мачиковы братья и дети и улусные люди и их ясашных людей бьют и мучат, и огнем жгут, и морозом знобят, и жон их и детей у них емлют, и животы у них соболи и руские товары и железо и котлы все отнимают, и оттово де твоево государева ясаку бывает недобор.

Да в нынешнем же де, государь, во 155 году весною прибежал /л. 192/ в Кузнецкой острог ис твоей государевы Тагапские ясашные волости ясашной человек Естыкейко с сыном, а воеводе Афонасью Зубову сказал. — Шли де мимо их волость черные колмаки в Киргизы человек де с 30 и больши и их де Тагапскую волость воевали, мужика де убили досмерти, а иных де переранили, а жены их и дети поимали в полон и животы розграбили. И по ево де, государь, челобитью воевода Афонасей Зубов посылал ис Кузнецкого острогу служилых людей пятидесятника Поспелка Аврова с товарыщи 30 человек да подгородных юртовских тотар 10 человек. Да ему ж, Поспелку, велел имать ис твоих государевых ясашных волостей ясашных людей. Да с ними ж, с Поспелком с товарыщи, послан тот мужик и с сыном, которой приезжал в острог с вестьми, велено их переймать на дороге, по которой дороге пошли они в Киргизы. [309]

И пятидесятник Поспелко Авров с товарищи, съехав черных колмаков Кошовых людей в Кондомских улусах в Бакчетаеве улусе и взяли черных колмаков 4 человек да ясырь, которой взяли оне в Тагапской волосте 10 человек жонок и робят, взяли назад, а животы, которые взяли в Тагапской волосте колматцкие люди, увезли черные передовые колмаки. И те де, государь, черные колмаки 4 человека в Кузнетцком остроге в съезжей избе роспрашиваны, коево они тайши люди? И те де черные колмаки сказали. — Люди де оне Самаргановы да с ними ж де Мачиковы люди. А Самарган де Контайше зять. А шли де они мимо Тагапскую волость в Киргизы. И в той де Тагапской волости имали свой долг, потому что у них ясашные люди должатца, а те тагапские люди сказывают, что отнюдь де на них им, колматцким людей, никаких долгов нет. А тот де, государь, полон, что взяли у колмаков, тагапских людей отдали назад тагапским людем. А тех де, государь, черных колмаков воевода Афонасей Зубов 3 человек отпустил, а 4-во де оставил в закладе в Кузнецком остроге потому, чтоб де те черные колмаки промеж собою воров сыскали, которые убили ясашново человека, а иных переранили и ограбили.

Да в нынешнем же, государь, во 155 году сказывая нам, холопем твоим, в съезжей избе тарской бухаретин мулла, бухарской поп. — На которых де посылан был ис Томсково с ратными людьми Петр Сабанской, и про тех де людей он, мулла, слыхал на Таре у теренинских и у барабинских людей, что де те люди беглые Талай-тайшины и Урлюковы, а жили де оне в теренинских угодьях, и им де, теренинским и барабинским ясашным людем, обиды многие чинили и зверь всякой у них ловили. И те де теренинские и барабинские ясашные люди присылали на Тару бити челом тебе, государю, и подали де воеводе Василью Чеглокову челобитную на тех воровских беглых колматцких людей в их обидах. А как де приезжали в Томской теренинские ясашные люди Айдарко да Неедячко з бухарцы с Мамейком да с Джошом Бабасеитовым, и он де, мулла, в те поры был в Томском городе. И те де Айдарко да Неедячко, написав челобитную тебе, государю, и за рукою подали в съезжей избе нам, холопем твоим, а тое де им челобитную писал томской площадной подьячей, а к той де челобитной руку приложил в их место бухаретин Джеш Бабасеитов, которой приехал с бухаретином с Мамейком вместе.

Да в том же де, государь, во 154 году при тех же теренинских ясашных людех били челом тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии, и в Томском де в съезжей избе нам, холопем твоим, подали челобитную чатцкие мурзы и тотара на тех же беглых колмаков, что оне в их чатцких угодьях перекочевывают з барабинских и теренинских угодей и зверь де всякой /л. 193/ в их угодьях выловили. И он де, мулла, к той их челобитной вместо чатцких мурз и тотар по их веленью и руку приложил. Да и томские де всяких чинов люди тебе, государю, о том били ж челом и им де про то ведомо ж, что они люди не Контайшины. А тех де колмаков погрому колмак сидит в тюрьме. И тот де колмак и сам сказывает, что те были колмаки не Контайшины, а люди де схожие розных тайш. А кочевали де те черные беглые колмаки от Томсково тихою ездою днях в 4, а от Тарсково де города езду до них ден 10 и больши.

Да нам же, холопем твоим, сказывал в съезжей избе томской бухаретин Таип Алимов. — Бывал де он, Таип, на Таре многижды, на которых де колмаков посылан был томской сын боярской Петр Сабанской с ратными людьми ссылать с твоей государевы земли беглых черных колмаков, а те де беглые черные колмаки от Томского города днях в 4 [310] тихою ездою, а от Тарсково де города днях в 10 и больши. А те де колмаки беглые Талай-тайшины да Урлюковы, а не Контайшины. А в прежних де годех у Талай-тайши и у Урлюка с Контайшею бывала меж ими война. И от той де войны те черные колмаки розбежались и жили на твоих государевых людей, и тому де, как оне живут на твоих государевых землях, лет с 6 и больши. И на тех де беглых колматцких людей ездили ясашные люди барабинцы и теренинцы бити челом тебе, государю, в Тарской город и воеводе Василью Чеглокову подавали челобитную, что им, ясашным людем, от тех беглых черных колмаков обида большая и зверь де всякой в их урочищах выловили. И Василей де Чеглоков посылал к ним, беглым черным колмаком, голову казачья Григорья Байгачева да барабинского князца Кутабердейка, а велел им, колматцким людем, говорить, чтоб оне, колматцкие люди, с твоей государевы земли сошли и твоих бы государевых ясашных людей не обидили и зверя у них в их угодьях не ловили. И колматцкие де люди их, Григорья Байгачева и князьца Кутабердейка, не послушали и с твоей государевы земли не сошли. А как де приезжали в Томской теренинские ясашные Айдарко да Неедячко с бухарцы с Мамейком да с Джешом, и он де, Таип, в те поры был в Томском ж городе. И те де Айдарко да Неедячко, написав челобитную тебе, государю, и за рукою подали в Томском нам, холопем твоим, в съезжей избе. А тое де челобитную писал им томской площадной подьячей, а к той де челобитной руку приложил бухаретин Джеш Бабасеитов, которой приехал з бухаретином с Мамейком вместе, вместо тех теренинских ясашных людей Айдарка да Неедячка.

Да в том же де во 154 году при тех же де теренинских ясашных людех били челом тебе, государю, и в Томском в съезжей избе нам, холопем твоим, подали челобитную чатцкие мурзы и тотара на тех же беглых колмаков, что они в их чатцких угодьях перекочевывают з барабинских и теренинских угодей и зверь де всякой в их угодьях выловили. И тарской де бухаретин мулла к той их челобитной вместо чатцких мурз и тотар по их веленью и руку приложил. Да и томские де, государь, всяких чинов люди тебе, государю, о том били ж челом, и им де про то ведомо, что оне люди не Контайшины, люди де оне схожие розных тайш.

А будет, государь, под твои государевы городы, и остроги, и слободы, и в ясашные волости придут войною колматцкие люди, и то, государь, учинитца не от нас, холопей твоих. И в прежних, государь, годех колматцкие /л. 194/ и киргиские люди под твои государевы городы, и остроги и слободы, и в ясашные волости прихаживали войною многижды и твоим государевым руским и тотаром служилым и промышленым и ясашным людем тесноты и обиды чинили многие. И нынече твоим государевым промышленым и ясашным людем тесноты и обиды чинят многие ж. И прежние, государь, воеводы и мы, холопи твои, в том их воровстве и в больших обидах и в насильстве писали блаженные памяти к отцу твоему государеву к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и к тебе, великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всеа Русии многижды. И те, государь, беглые черные колмаки не Контайшины, а люди оне Талайтайшины и Урлюковы вековые воры. И в прежних годех ходили оне войною под Тару и под Тюмень, и твоих государевых служилых и ясашных людей побили многих, и твоим государевым тарским и тюменским ясашным людем тесноты и обиды чинили многие. А как, государь, приходили под Томской город с торгом арчаки Енбей-Багатырь с товарыщи, и как отдан им арчак, которой взят был в языцех у тех беглых черных колмаков в улусе, и оне, те арчаки говорили, что те [311] беглые черные колмаки — воры и твоих государевых ясашных людей изобидили. И в то время, как те арчаки те слова говорили, были твои государевы руские люди и чатцкие мурзы и тотаровя и те слова от тех арчаков слышели.

И как, государь, приходили в Томской Контайшины послы Хорохай Талдин с товарыщи и были у нас, холопей твоих, на посольском дворе, и в то время были томские дети боярские, и служилые люди, и чатцкие мурзы, и тотаровя, и бухарцы. И те Контайшины послы Хорохай Талдин с товарыщи нам, холопем твоим, сказывали, что Контайшина невестка Шира-Урма говорила князцу Коке, что де ты, Кока, баба или сиротина, и за что он, Кока, не ходил на дербетев колмаков; аль де тебе ясырь и кони и коровы и их животы не надобет, а руские де люди Петр Сабанской с товарищи и Кула и Мачик на них ходили с улусными своими людьми и ясырь, и лошади, и скот, и их животы поимали. И тово же числа чатцкой мурза Бурлак Аккулин, пришед в съезжую избу, нам, холопем твоим, сказал, что слышел он от тех же Контайшиных послов от Хорохайка с товарыщи. И тут де было твоих государевых людей много ж. А как, государь, приходил в Томской Контайшин же посол Бакши-Юкши к нам, холопем твоим, на посольской двор, и в то время были томские дети боярские, и служилые люди, и чатцкие мурзы, и тотаровя, и бухарцы. И он нам, холопем твоим, чтоб ты, государь, Багатыря-контайшу пожаловал, велел бы отдать полон, которой взял Петр Сабанской с ратными людьми в улусе беглых черных колмаков, а тут де были Контайшины многие люди. А того нам, холопем твоим, не сказал, колько было в том улусе Контайшиных людей. И мы, холопи твои, им, послом, говорили, что те люди не Контайшины, а люди оне Талай-тайшины да Урлюковы. И те беглые черные колмаки воры вековые и под твои государевы городы и в ясашные волости с войною приходили и ясашным людем многие обиды чинили. И тот Контайшин посол Хорохай, постояв, сказал нам, холопем твоим, что де в том улусе было Контайшиных людей только 3 юрты, а после сказал, что де в том улусе юртных Контайшиных людей не было, а приезжали де в тот улус Контайшиных 3 мужика: 2 де мужика приезжали к тем воровским беглым колмаком женитца, а 3-ей де приезжал к ним кормитца. И чтоб де ты, государь, пожаловал, велел им отдать тово погрому 3 робят, а тех де побитых мужиков не поднять. И мы, холоп и твои, тому послу говорили. — Сказывает он, что были с теми беглыми колмаками Контайшины 3 мужики и за што те мужики твоим государевым ратным людем Петру Сабанскому с товарыщи в то время не сказались в кою пору твои государевы ратные люди с теми воровскими беглыми колмаками битца учали. И ведаючи то, что ты, великий /л. 195/ [государь], на ево Контайшиных людей нам, холопем своим, посылать не указано, а которой был арчак с теми воровскими колмаками, и он, ведая то, что князец арчацкой и арчаки тебе, государю, добили челом и шерть дали на том, что быть им под твоею государевою царскою высокою рукою в вечном холопстве, и тот арчак, памятуя свою шерть, и ис тово улусу прибежал к ратным людем к Петру Сабанскому с товарыщи и ево, арчака, твои государевы ратные люди не убили и привезли в Томской город. И мы, холопи твои, тово арчака отдали арчаком. И просит он, посол, у нас 3 робят. И мы, холопи твои, ево допрашивали, как тех робят зовут и чьи оне дети. И тот Контайшин посол сказал. — Хто де ведает, почему те мужики твоим государевым ратным людем не сказались. А чтоб де, ты, государь, ево пожаловал, велел ему дать каких-нибудь 3 робят, и он де таких и возьмет. И то, государь, знатно, что тот колмак про то солгал, что будто было с теми воровскими [312] беглыми колмаками Контайшины люди и тех 3 робят на Контайшу выманивал, хотя себе корысть получить. И тот посол тебе, государю, бил челом ложно: у холостых мужиков каким быть робятом, а у колматцких, государь, людей и у лутчих тайш издавна извычей тот — у ково что вылгать и обмануть и украдут — и то себе оне, колматцкие люди, ставят в честь и тем перед своею братьею оне хвалятца. А только б, государь, те беглые черные колмаки были Контайшины люди, и Кула б и Мачик на них после твоих государевых ратных людей войною не ходили и их бы не воевали, а Кула Контайше брат, а Мачик Контайшин холоп. И невестка бы Контайшина Шира-Урма князцу Коке таких слов не говорила, что он на тех беглых колмаков на дербетев войною не ходил, и тем бы ево не попрекала, что Кула и Мачик тех беглых колмаков воевали, и ясырь, и кони и скот, и их животы поймали, и ево б, Коку, за то бабою не называла.

И мы, холопи твои, у тебя, государя царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии, милости просим, пожалуй нас, холопей своих, вели, государь, про тое составную челобитную теренинсково князца Кутабердейка Бичагова и про то, что затеял Контайша — назвал воровских схожих людей своими людьми, сыскать Томсково города всяких чинов людьми, и чатцкими и томскими мурзами, и чюлымскими татарами, киргискими кыштымами, и томскими ж и нарымскими розных волостей ясашными людьми, и не вели, государь, поверить теренинсково князца Кутабердейка ево составному и ложному челобитью и про те, слова, как говорили Контайшины послы и арчаки, которым отдан взятой мужик арчак Кундуско, что те беглые черные колмаки, на которых посылали мы, холопи твои, твоих государевых ратных людей войною, что оне не Контайшины люди, а люди де оне Талай-тайшины да Урлюковы, в Томском всяких чинов людьми, которые те слова слышели, а Кутобердейково ложное зятейное челобитье объявилось, что будто мы, холопи твои, на тех воровских черных колмаков посылали твоих государевых ратных людей в дощанике вверх Обью рекою. И в дощанике, государь, вверх рекою воинские люди не посылаютца. А те, государь, беглые черные колмаки жили в степи от Оби далече, а не на [к]рай Оби-реки. А посылали мы, холопи твои, ис Томского городу в малых судах 20 человек для перевозу ратных людей, а не войною. А мы, холопи твои, посылали на тех воровских схожих колмаков против наказу и по указной грамоте отца твоево государева великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии и по челобитью теренинских ясашных людей, и чатцких и еуштинских мурз, и тотар, и томских детей боярских и служилых людей Семена Лаврова с товарыщи двусот человек по их воровских беглых людей задору, а не мы, холопи твои, тот задор всчали.

Комментарии

1. Речь идет об откочевках — одной из распространенных форм сопротивления монгольских аратов феодальному гнету. Спасаясь от жесточайшей эксплуатации и дикого произвола, крепостные араты вместе с семьями бежали за пределы территории, принадлежавшей их владельцам, часто пересекая при этом не вполне определенные и строго очерченные государственные границы того времени.