СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

(* — Датируется по упоминанию числа в тексте и наименованию 7152 г. как «нынешнего»)

/л. 239/ Государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии холопи твои Гришка Куракин, Михалко Гагарин, Ивашко Переносов, Гришка Лукин челом бьют. [244]

В нынешнем, государь, во 152 году августа в 25 день писали ко мне, холопу твоему Гришке, с Тары воеводы князь Петр Щетинин да Федор Головачев, что посылали они с товары по моей, холопа твоего, Гришкине отписке к Контайшиным ясачным людем, которые кочуют блиско твоих государевых ясачных волостей, тарского сына боярского Гарасима Костелецкого да конново казака Федьку Плотникова. И приказали им говорить Контайшиным ясачным людем, чтоб они с твоей государевы земли сошли на свою землю и твоим бы государевым ясачным людем утесненья и обид никаких не чинили.

И в нынешнем же де, государь, во 152 году июля в 30 день сын боярской Гарасим Костелецкой и конной казак Федька Плотников приехали, а в роспросе им сказали. — Были де они в степи, где кочевали зимою Контайшины ясачные люди блиско твоих государевых волостей, и Контайшиных де ясачных людей они на том месте, где кочевали зимою, не съехали, откочевали в степь далеко. А как де поворотились они с того кочевья в город и шли через Барабинскую волость, и в Барабинской де, государь, волости наехали они Контайшина дворового человека Бугачка з женами и з детьми. И они де ево спрашивали по Контайшину ли веленью живет он в твоей государеве в Барабинской волости или самовольством? И говорили ему, чтоб он из Барабинской волости ехал на свою землю.

И им де, Гарасиму и Федьке, тот Контайшин человек Бугачка сказал. — Живет де он в Барабе собою кормитца, а не /л. 240/ по Контайшину веленью, а обиды де он и тесноты твоим государевым барабинским ясачным людем никоторые не чинит. А барабинские де твои государевы ясачные люди про него им сказали, что он, Бугачко, обиды им никакой не чинит.

Да им же де, государь, Гарасиму и Федьке, сказывал барабинской князец Когутейко в тайне, а ему де, Когутейку, в тайне ж сказывал Контайшин человек Кутенко по дружбе. — Хочет де на осень Контайша прислать сына своего с ратными людьми к человеку своему к Куле, а с теми ратными людьми хочет итти войною под твои государевы под Томской город, да под Нарымской и под Кузнецкой и под Красноярской остроги, риясь тому, что твои государевы кузнецкие и красноярские казаки повоевали ево Контайшиных людей кирсакальцов (См. док. № 65). А те де, государь, кирсакальцы — ево Контайшины ясачные люди. И говорил де Контайша. — Как де пойдут ево ратные люди под твои государевы городы, и буде, государь, над твоими государевыми городами промыслу никакова не учинят, и им бы де от твоих государевых городов ясачных людей воевать и отворотить х Контайше. А в прошлом де, государь, году Контайша мыслил и хотел послать сына своего с ратными людьми под твои государевы городы. У него де в улусе учинилась некоторая помешка, и затем, де, государь, Контайша прошлые осени не послал с войною. А как де, государь, князец Когутейко проведает про приход Контайшина сына, и с вестью де хотел прислать на Тару наскоро. Да ему ж де, Когутейку, тот же Контайшин человек Кутенко сказывал. — Говорил де Контайша, отпустя де сына своего на войну: хочет к себе забрать твоих государевых барабинских, и койских, и теренинских, и турашских, и любайских, и тунуских ясачных людей. А князец де Когутейко им, Гарасиму и Федьке, говорил. — Как пришлет Контайша к ним хотя и не великих людей и велит их к себе забрать, и они де, государь, бою против ево людей не поставят для того: /л. 241/ живут де они от твоих государевых городов [245] далеко, а от Контайшиных улусов блиско, и для того они Контайше ясак дают и с ними де битца не смеют.

Да князец де Когутейко Гарасиму и Федьке сказывал. — Присылал де Контайша в Барабу весною людей своих для ясаку и с ясаком велел к себе взять барабинских лутчих людей. И Контайшины люди взяли из Барабы князцова Кулубердея роднова брата Каимка, да татар Акбаша да Ильчибайка с товарыщи осьми человек неведомо для какова дела, и те барабинские твои государевы ясачные люди и ныне у Контайши, а в Барабу не бывали.

Да в нынешнем же де, государь, во 152 году посыланы были с Тары в Колмаки в посланниках тарские конные казаки Ивашко Ясырь да Игнашко Мезяка, Тараско Тарасов, Кирюшка Архипов: Ивашко — к Кунделеню, а Игнашко — к Талай-тайше, Тараско — к Урхан-тайше, а Кирюшка — к Кутай-Кошучи-тайше. И августа де, государь, в 6 день тарские казаки Ивашко Ясырь с товары[щи] приехали на Тару. А в роспросе им, князю Петру и Федору, Ивашко Ясырь сказал. — Пришли де при нем, Ивашке, к Кунделеню-тайше от Урлюковых жен и от улусных людей послы с Яика, а поспели де к Кунделеню в улус в 15 дней, и били челом Кунделеню, чтоб от твоих государевых воинских людей оборонили и приняли б де их под свою руку, чем де им быть побитым от твоих государевых людей. А он де, Ивашко, послов тех видел и посольские их речи слышел сам, что де он, Ивашко, колмацкой язык знает и у Кунделеневы жены в-ызбе при тех послех был в то время, как Кунделенева жена роспрашивала Урлюковых жен послов — коим обычаем Урлюка побили и в которых местех /л. 242/ и какие люди побили? И послы де Кунделеневе жене сказали. — Урлюк и з детьми убит, а с ним убито 14 тайш, а Куиделенева де дочь была за Урлюковым сыном. И про то де послы сказали, что Урлюка сын, а их зять, на том бою убит же, а побили де их на речке на Куме черкасы, впустя их в тесное место, и побили у них многих людей ¹. А ныне де Урлюковы улусные люди кочуют на Яике, а Кунделен де тайша и иные тайши все в зборе, а куды хотят итти войною, того он, Ивашко, не ведает. Да ему ж де, Ивашку, говорил бухаретин Курмашик, а велел ему на Таре сказать, чтоб жили на Таре с великим береженьем, а чает де от царевича да от Ирденя-тайши приходу воинского под Тару и под иные сибирские городы.

А Игнашко де Мезяка в роспросе сказал. — Сказывала де ему, Игнашку, Талаева жена нарочно, что Урлюка з детьми побили твои государевы люди, а достальные де Урлюковы люди бежат в розные улусы к розным тайшам. Да он же де, Игнашко, в роспросе сказал, что колмацкие тайши все в зборе, а куды хотят итти войною, того он не ведает.

А Тараско Тарасов в роспросе им, князь Петру и Федору, сказал. — Приказывал де с ним, Тараском, Урухан-тайша на Тару, а велел сказать, что наряжаетца де царевич Кучюмов внук итти войною под Тару и под иные сибирские городы нынешнею осенью, а с ним де на помочь наряжаетца Ирденей-контайша. Да и посланники де ево Урунхановы да Пиржда да Бугочко на посольстве им, князю Петру и Федору, сказывали те ж речи, что сказывал Тараско Тарасов. А с тою де вестью Урунхан-тайша прислал их нарочно, а как де царевич учнет подыматца /л. 243/ войною, и он де, Урунхан-тайша, с вестью наскоро пришлет в Тарской город.

А Кирюшка Архипов в роспросе им, князю Петру и Федору, сказал. — Слышал де он, Кирюшка, в улусе от русково полоняника, что колмацкие многие тайши, а с ними колмацких воинских людей 10 тысяч человек стоят в степи на заставе от твоих государевых ратных людей, которые посланы на Урлюка-тайшу.

И я, холоп твой Гришка, писал на Тару и на Тюмень к воеводам, а [246] велел жити на Таре и на Тюмени с великим береженьем, по городу и по острогу караулы ставить крепкие и в проезжие станицы на вести служилых людей велел посылать почасту, до которых мест пригож, смотря по тамошнему делу и по вестям, чтоб воинские люди безвестно не пришли и дурна никакова не учинили и уезду и волостей не повоевали. А в Томской город те вести мы, холопи твои, писали ж.

А будет, государь, про колмацких людей и про Девлет-Кирея-царевича вперед каких вестей объявитца, и мы, холопи твои, к тебе, ко государю, о том отпишем.

Комментарии

1. См. коммент. 4 к док. № 62.

2. По этой помете была послана грамота из Сибирского приказа тобольскому воеводе Г. С. Куракину от 6 января 1645 г. с указанием принять все меры предосторожности для охраны сибирских городов (см. ф. Сибирский приказ, стлб. 455, лл. 244-253).

Копия этой грамоты находится в ЛОА АН СССР, ф. Портфели Миллера, оп. 4, кн. 11, док. 72, лл. 110-112 об. Опубл.: Г. Ф. Миллер, История Сибири, т. II, М. — Л., 1941, № 420, стр. 495-496.