СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

(* — Датируется по упоминанию числа в тексте)

/л. 34/ Государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии холопи твои Петрушка Пронской, Федька Ловчиков, Ивашко Трофимов, Андрюшка Галкин челом бьют.

В прошлом, государь, во 147 году августа [в] 17 день писали мы, холопи твои, к тебе, государю, с тобольским сыном боярским с Кирилом Незговорским (См. дек. № 38) да с отаманом пеших казаков з Гаврилом Ильиным (См. док. № 37), что мы, холопи твои, Контайшина посланника Уруская, которой был прислан от Контайши в Тоболеск при прежних при стольнике и воеводе при князе Михаиле Темкине-Ростовском с товарыщи, отпустили через Тару назад к Контайше июня в 18 день, /л. 34об./ а с ним послали ис служилых людей конново казака Куземку Обрамова да юртовского татарина Хожемаметя Итеева. А о чем Ураскай от Конта[й]ши к тебе, ко государю, прислан был, что мы, холопи твои, про то с ними, с тобольскими служилыми людьми, с казаком с Куземкою и с татарином с Хожамаметком, к Конта[й]ше приказывали, и что твоего государева жалованья к Конта[й]ше послали и о чем Контайшин посланник Урускайко на отпуске тебе, государю, бил челом, и мы, холопи твои, о том о всем к тебе, ко государю, подлинно в той же отписке писали.

И тобольские, государь, служилые люди конной казак Коземка Обрамов да юртовской служилой татарин Хожемамет Итеев, которых мы, холопи твои, посылали к Контайше с ево посланником с Урускайком, пришли в Тоболеск в нынешнем во 148 году декабря в 6 день. А с ними, государь, прислал Контайша посланников своих тово ж Урускайка да Ное[ду]. И те, государь, Контайшины посланники тебе, государю, от Контайши челом ударил двое лошадей, а цена, государь, тем лошадем [191] рубли 26 алтын 4 деньги. А на посольстве нам, холопем твоим, говорили. — Велел де Контайша бити челом тебе, государю, чтоб ты, государь, пожаловал ево, Конта[й]шу, велел к нему прислати пансырь доброй, да пищаль ручную, да свинцу, да для плоду на завод 10 свиней, да 2 вепря, да петуха да курицу индейских, да 10 собачек постельных малых. А твоих Контайша государевых изменников, достальных барабинских и чойских татар, Куланчейка с товарыщи велел сыскать и з земли своей выслать на старые их юрты пчотке (Так в тексте). И только де ты, государь, пожалуешь ево, Контайшу, тем своим государевым жалованьем, о чем тебе, государю, бьет челом, и чтоб де то твое государево жалованье послал все де к соляным озерам, а с кем де из них не посланников отпустят одново человека, а другово из них /л. 35/ отпустить к Контайше с вестью сухим путем. Да к соленым бы же де озерам послали ис Тобольска твоих государевых торговых людей с товары, а он де, Контайша, велит итти к соленым озерам Куле-тайше и твое государево жалованье велит принять у соляных озер, тебе, государю, от соленово Ямыша-озера на верблюдах соль в суды возить. А опричь де тово ничево с ними Контайша не приказывал.

А тобольские, государь, посланники Куземка Обрамов и татарин Хожамаметко Итеев в роспросе нам, холопем твоим, сказали. — Как де, государь, пошли они с Тары х Контайшиным кочевьям и съехали первые Контайшины улусы, в которых Кула-тайша кочюет, от Барабы в 9 днищах, и как х Куле-тайше приехали, и Кула де тайша первое тем их встретил: с чем оне к Контайше идут, свиней, сабак по Контайшину челобитью везут ли? И они де, Куземка и Хожемаметько, Куле-тайше сказали, что свиней и сабак к Контайше послати было не уметь, потому что Контайшино кочевье далеко, на телегах вести их не уметь. И Кула де тайша учал было с ними, с Куземкою и с Хожемаметком, говорить в задор. — Отдал де Контайша тебе, государю, твоих государевых изменников барабинских татар 100 семей и за то ожидал к себе твоего государева большово жалованья, и посылал в Тоболеск посланников своих и не однова (В тексте: не одунова). А к Кон де тайше присыланы были твои государевы посланники ис Тобольска и с Тары и обнадеживали Контайшу твоим государевым большим жалованьем, и твоего де государева большово жалованья х Контайше не присылывано. А ныне де Контайша посылал в Тоболеск посланника своего Уруская бити челом тебе, /л. 35об./ государю, о свиньях да о малых сабачках, и х Кон де тайше и тово ныне не прислано, только де ездят они, твои государевы посланники, Контайшу оманывать. Да и то де, государь, ведомо, что посылает на Контайшиных ясашных людей на киргисцов ис твоих государевых городов войну. И Кон де тайша терпеть станет ли, пошлет в Киргизы для береженья людей тысячи 3 и 4 и велит оберегать, воевать не даст, а барабинских де татар всех велит поймать к себе в улусы.

И они, Куземка и Хожемаметько, Куле-тайше против тово сказали, что посланы они в посланникех к Контайше, а не к нему, к Куле, и приказу к нему никакова ни о чем нет, приказ им говорити Контайше. А что он, Кула-тайша, говорит, будто посылают войну на киргиз, и то затевает собою, и говорит угрозами, и тем миж твоими государевыми людьми и Контайшею чинит ссору, а Контайша тово не ведает. Да ему ж де, Куле, сказали, что ныне по твоему государеву указу присылают в сибирские городы из руских городов руских людей человек по 500 и больши, на всякой год для тово, что в руских городех людей умножилось и не для [192] войны, а которые будет орды будут немирны, учнут с твоими государевыми людьми чинить задоры, с ним терпеть не учнут. И Кула до тайша стал с ними говорити пословно и сказал, что пришла де им, колмацким людем, та весть от барабинских татар да от киргисцов, с которых на Контайшу ясак емлют, и велел им, Куземке и Хожамаметку, корм давать и провожать Куземку и Хожамаметку, до Контайши сам.

А наехали де Контайшу на урочище па речке на Ясыти; шли от Кулина /л. 36/ кочевья месяц. А корму де им в дороге в Контайшиных улусех было довольно. А Контайшина де, государь, посланника Уруская отпустил Кула-тайша х Контайше наперед себя. И как де Контайша велел им, Куземке и Хожамаметку, быти у себя на посольстве, и они де, Куземка и Хожамаметка, отдали Контайше твое государево жалованье — сукна, что с ими послано ис Тобольска, а отдав говорили, чтоб он, Контайша, видя к себе твою государскую милость и призрение, тебе, государю, служил и прямил свыше прежняго и впредь бы он, Контайша, на твою государскую милость был надежен и твоих государевых изменников достальных барабинских татар Куланчейка с товарыщи отдал, и вперед к себе твоих государевых изменников не приимал, отсылал бы их в твои государевы городы, и твоих государевых посланников у себя не задерживал, отпущал в Тоболеск без задержанья. А что он, Контайша, бил челом тебе, государю, о пансыре и о свиньях и о собаках, и такова пансыря, чтоб пищаль не няла, в Тобольску не сыскано, и о том писано к тебе, к государю, к Москве, и твой государев указ еще не бывал, а как о том твой государев указ будет, и к нему, х Контайше, о том прикажет. А свиней и сабак к нему, к Контайше, послати не уметь для тово, что он, Контайша, кочюет далеко и на телегах вести их не уметь. Да Кон де тайша твое государево жалованье — сукна принял у них чесно и на твоей государской милости бил челом. И выслушав речи их, им говорил. — Отец де ево Контайшин Каракула-тайша тебе, государю, служил и во всем прямил и под твои государевы городы и на уезды и на ясашные волости сам не хаживал и людей своих /л. 36об./ не посылывал, и с твоими государевыми людьми во всем был мирен. А он де, Контайша, потому ж тебе, государю, служит и [с] твоими государевыми людьми нигде задору не чинит, и твоих государевых изменников в улусы свои не приимает. Откочевали де было в ево во Контайшины улусы твои государевы ясачные люди барабинцы, князец Когутейко с товарыщи, своею волею, а он де, Контайша, их не подзывал и по них не посылал. К нему де, к Контайше, присылали многижда Куйша-тайша и Кучюмовы внучата, а просили их к себе. И он де, Контайша, тех барабинских татар Куйше-тайше и Кучюмовым внучатом не отдал, и служа тебе, государю, и хотя отвести в твоей государской милости, отпустил их на старые их вотчинные места 100 семей. Да и достальных де, государь, твоих государевых изменников Куланчейка и Кайяголду и Чюрана с товарыщи з женами и з детьми 12 семей из земли своей велел выслать давно в Барабу ж. И Куланчейко де с товарыщи з женами и з детьми и бегаючи от нево живут по дальным речкам в хоронех. И ныне де он, Контайша, велит учинить в улусех своих заказ крепкой и заповедь: где те твои государевы изменники барабинские татарове Куланчейко с товарыщи и объявятца, велит выслать в Барабу, и больших де людей он, Контайша, тебе, государю, отдал, а за тем де что стояти. И до тово де, государь, дни, опричь тово, ничево им Контайша не говорил, только и сказал, что приказ де им будет па отпуске и велел им давати корм довольной. А для де, государь, твоих государевых изменников, достальных барабинских татар, для Куланчейка с товарыщи, тово ж дни велел розослать улусных своих людей во все стороны, а велел их проведывать и в улусех своих /л. 37/ учинити заповедь, чтоб [193] нихто тех достальных барабинских татар меж себе не укрывали, выслали их в Барабу з женами и з детьми и со всеми животы тотчас.

А мать де, государь, ево Контайшина Абахай и жены ево стояли от нево, Контайши, кочевьем верстах в 10. И на третей де день поехал Контайша для их Куземкина и Хожамаметкова отпуску на думу к матери своей к Абахае и их, Куземку и Хожамаметка, взял с собою. И приехав в кочевье, был у матери своей у Абахай долгое время, сидел с нею наодине, да и их де, государь, Куземку и Хожамаметка, велели взяти к себе. И как де они пришли к Контайшиной матере к Абахаю в-ызбу, и Кон де тайшина мать Абахай только спросила их о здоровье, а больши де тово ничево им не говорила. И велели де, государь, их у себя кормить. И в тое де пору говорили они меж себя неведомо что тихо, долгое время, а им то было не слышно, потому что сидели от них далеко. И говоря де, государь, они меж собою, учал Контайша говорить им, Куземке и Хожамаметку, розговором: служа де он, Контайша, тебе, государю, отдал твоих государевых изменников барабинских татар 100 семей и за тое де службу ожидал твоего государева большого жалованья. И после де тово присыланы к нему, к Контайше, ис Тобольска твои государевы посланники Томило Петров с товарыщи с твоим государевым милостивым словом и сказывали, что шлют к нему, к Контайше, с Москвы твоего государева жалованья на 500 рублев. И тово де твоего государева жалованья и по сю пору к нему, к Контайше, не присылывано ¹. Сказывал де ему про то Томило Петров с товарыщи неведомо правду и будет лгали?

Да в прошлом де, государь, во 146 году присылал /л. 37об./ к нему, к Контайше, в посланникех ис Тобольска ж Дружина Кулагин (См. док. № 37) и сказывался, что он в Тобольску человек чесной, воеводе племянник. И он де, Контайша, бил челом тебе, государю, а ему, Дружине, говорил и к воеводам в Тоболеск с ним, Дружинкою, и с посланником своим с Ураскайком приказывал, чтоб ты, государь, ево, Контайшу, пожаловал, велел посланника ево Урускайка ис Тобольска отпустить к себе, к государю, к Москве бити челом о твоем государеве жалованье. Да ево же де бы, Контайшу, ты, государь, пожаловал, велел к нему прислати пансырь доброй да свиней да малых сабачек постельных. И Дружинка де Кулагин, называючись воеводе племянником, дал ему, Контайше, слово, что было ему посланника ево Урускайка провести к Москве и быть с ним опеть назад и свиней и сабак к нему, к Контайше, привести. И посланника де ево Урускайка ис Тобольска к тебе, к государю, к Москве не отпустили, и свиней и сабак не прислали, и Дружинка де Кулагин к нему, к Контайше, не приехал, и вперед де чему верить: неведомо де воеводы ваши оманывают, неведомо де вы, послы, оманываете.

И они де, Куземка и Хожамаметко, Контайше говорили, что присылают в Тоболеск воевод от твоей государские высокие руки чесных людей переменами, а Дружинка де Кулагин в Тобольску, тобольской уроженец, редовой служивой человек, что и они, Куземка и Хожамаметько, а татарскому и колмыцкому языку не умеет. Да и того в нем не станетца, /л. 38/ что ему не свойски называтца воеводам во племянники и дать такое слово, что посла ево Уруская провести было к Москве и быти с ним назад, и свиней и сабак к нему, к Контайше, провести, пешто де солгал тот толмач или переводчик, которые в те поры при нем, Контайше, толмачили.

И Кон де тайша после тово учал им, Куземке и Хожамаметку, говорить, что ныне де отпускает он, Контайша, их, Куземку и Хожамаметьку, в Тоболеск, а с ними посылает в посланникех дву человек Ноеду да [194] Ураская ж бити челом тебе, государю, чтоб ты, государь, ево, Контайшу, пожаловал, велел к нему прислати пансырь доброй да пищаль, да свинцу не ото много для тово, что де у него, у Контайши, ездит за птицою сын, да для плоду на свод 10 свиней, да дву вепрей некладеных, да петуха да курицу индейских, да 10 сабачок постельных малых для тово, что поставил де он, Контайша, на мунгальской границе в урочище в Кибаксарах городок каменной и заводит пашню и хочет в том городке жити. А о ином де, государь, ни о чем им Контайша бити челом тебе, государю, и в Тобольску нам, холопем твоим, говорити не приказывает. Будет де сверх тово чем ево, Контайшу, ты, государь, пожалуешь, и в том де твоя государская воля. Только б де ево, Контайшу, ты, государь, пожаловал тем, о чем ныне посылает тебе, государю, бити челом. И как де они, Куземка и Хожамаметко, будут в Тобольску, и чтоб нам, холопем /л. 338об./ твоим, говорили, чтоб де посла ево одново отпустили к тебе, к государю, к Москве. А будет де посла ево к тебе, государю, к Москве не отпустят, а учнут к нему то твое государево жалованье посылати ис Тобольска, и чтоб де с тою вестью послати к нему де одново посланника ево степью, а другово и твое государево жалованье: пансырь, пищаль и свиней и индейские куры и постельные сабачки отпустить в судех к соленым озером. И чтоб де ево, Контайшу, ты, государь, пожаловал, велел к нему, к Контайше, послати своих государевых торговых людей с рускими товары. А он де, Контайша, прикажет Куле-тайше итти на весну к соляным озером и то твое государево жалованье велит ему принять у соляных озер и велит у соляных озер тебе, государю, служить, в суды соль возить, а для той воски и под торговых людей в подводы пошлет с ним, С Кулою, 100 верблюдов.

И отпустил де их, Куземку и Хожамаметка, Контайша с тово ж урочища, где ево съехали, с речки с Ясыты, да с ними послал в Тоболеск дву человек послов своих Ноеду да Уруская. А на отпуске де, государь, тем и свершил: только де ты, государь, не пожалуешь тово, о чем он ныне тебе, государь, бьет челом, прислати не велишь, и вперед де и посланников посылать в Тоболеск нечево. А отпустя де, государь, их, послал с ними провожатых до Кулина улуса дву человек лутчих людей Куденя да Магалдая, потому что Кула де тайша занемог, а сам де Контайша покочевал в городок, что поставил он в урочище в Кубаксарах. А Кубаксары де, государь, урочищо сказывали им /л. 39/ колматцкие люди от речки от Ясыти, где они Контайшу наехали, всего в 3 днищах кочевных. А в том де городке живет у него, у Контайши, лаба и заводит на Контайшу пашню; а пашют де, государь, пашню бухарские люди; сеют пшеницу и просу, и семена де завезены из Бухар. А Кон де тайша в том городке еще не живал, кочюет около кочевьем. А их де, Куземку и Хожамаметка, для чево Контайша до тово городка не допустил, тово де они, Куземка и Хожамаметка, не ведают. А провожатым де своим на отпуске приказывал накрепко: будет твои государевы изменники достальные барабинские татарове Куланчейко и Яголда и Чюрал с товарыщи на старые свои вотчинные места в Барабу ещо не пошли и где про них весть будет, велел сыскивать и отдати им, Куземке и Хожамаметку.

И шли де, государь, они Контайшиными улусы до Кулина кочевья и до Коурчаков месяц, а нигде про тех твоих государевых изменников про Куланчейка с товарыщи проведать не умели. И как пришли в Коурчаки, слышали от белых калмаков ², что те твои государевы изменники барабинские татарове Куланчейко с товарыщи прокочевали в Барабу до их Куземкина и Хожамаметкова от Контайши приходу. И идучи в Барабу, нашли шлях, знатно, что шли те барабинские татарове в Барабу. И как де пришли на речку на Илесу, не доходя Барабы за 4 днища, [195] закинуло тот шлях снегом, и куды де те люди пошли, тово неведомо. И они де, Куземка и Хожамаметко, идучи к Таре, барабинския юрты, которые им по дороге, про тех татар про Киланчейка с товарищи проведывали ж: вышли ль они на старые свои юрты? /л. 39об./ И слышали де, государь, что тех изменников товарыщи Илчибайко з женою и з детьми ис Колмаков на старые свои вотчинные места вышол и дожидался их, Куземки и Хожамаметка, хотел с ними ехати на Тару, а с Тары в Тоболеск, да поехал де на зверовья за лисицами, чаял тово, что они, Куземка и Хожамаметко, в Колмаках у Контайши зазимовали, а жена де ево Илчибайкова и дети живут в стороне на озере на Сарплане з барабинскими татары. А Куланчейкова де, государь, вотчина на Убе-озере, а Яголды и Чюрана в Тереницкой волости, от них далеко; и вышли ль де, государь, те татаровя на старые свои места, тово еще неведомо, проведать де, государь, и сыскать их не уметь, потому что укинули снеги.

А всего де, государь, шли они от Контайши до Кулина кочевья, а от Кулина кочевья до Барабы и до Тарсково города 9 недель. И, идучи Контайшиными улусы, слыхали у Контайшиных людей, говорят меж себя, что присылает де х Контайше Девлет-Кирей, Кучюмов внук, послов, а просит дву тысяч человек людей, кем бы ему воевать твои государевы городы. И Кон де тайша отказывает, а говорит, что он с твоими государевыми людьми воеватца не хочет. Да они же де, государь, Куземка и Хожемаметко, слышали, идучи к Контайше и назад от Контайши в Барабе, что барабинские татаровя, которые были в-ызмене, скучают, а говорят: для де чево к Контайше по ево челобитью твоего государева жалованья свиней и сабак не пошлют, только де Контайшу государь тем, о чем бьет челом, не пожалует, и они, барабинцы, тово опасаютца, чтоб Контайша не велел их поймать /л. 40/ к себе в улусы. А опричь де тово, государь, они, Куземка и Хожамаметько, в Колмаках, идучи Барабою, ничево не слыхали.

И мы, холопи твои, велели колмацким послом побыти в Тобольску до твоево государева указу и твое государево жалованье корм и питье велели им давать по-прежнему. А ис прежник отпусков, как посылал в Колмаки к Контайше Томило Петров с товарыщи, велели выписать, о чем им Контайше велено говорити и на 500 рублев твоего государева жалованья сулить велено ль, и после тово о том Контайшин приказ в Тоболеск бывал ли?

И в записной, государь, книге, что о колмацких посылках, за приписью дьяка Григорья Прото[по]пова, написано. — В прошлом, государь, во 144 году, как посылал ис Тобольска в Колмаки х Контайше в посланникех тобольской сын боярской Томило Петров с товарыщи, велено им Контайше говорити, что в прошлом 143 году бил он челом тебе, великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русин самодержцу, чтоб ты, великий государь, пожаловал ево, Контайшу, на улусы ево своих государевых ратных людей войною посылати не велел, и послом бы ево и торговым людем поволил ходить в Тарской город. А он, Контайша, помня твою государскую милость к отцу своему х Каракуле и к себе, изменников твоих государевых тарских татар князца Когутейка с товарыщи из улуса своего отдал и в Тарской уезд на прежние их юрты отпустил. И присылал он, Контайша, о том на Тару послов своих Яндыра с товарыщи. И за тое его Контайшину службу, что он, служа тебе, государю, отдал твоих государевых изменников тарских барабинских татар князца Когутейка с товарыщи /л. 40об./ и в Тарской уезд из улусов своих на старые их юрты отпустил, послано к нему, к Контайше, з братьею и к Куле-тайше ис Тобольска твоего государева жалованья — сукна с тарскими посланники с Федькою Плотниковым с товарыщи. И от тех [196] тарских посланников в Тобольску учинилось ведомо, что он, Контайша, видя к себе твою государеву милость, тарским посланником честь воздавал и задержанья им никакова не учинил. И во 144 же году присылал он, Контайша, в Тобольск послов своих Кумяна с товарыщи. А с твоими государевыми с тарскими посланники и с теми своими послы с Кумяном с товарыщи он, Контайша, в Тоболеск приказывал, что хочет он тебе, великому государю, и вперед служити и прямити в осень, и достальиых твоих государевых изменников, барабинских татар Кулапчейка с товарыщи, из улусов своих отдать и весною итти к соляному Ямышу-озеру и у Ямыша-озера своими людьми на верблюдах соль в суды грузить.

Да он же де, Контайша, с твоими государевыми посланники приказывал: будет пойдут на Тарской город или на Барабу какие воинские люди, и он велел про то Куле-тайше с вестью послати в Барабу, чтоб от барабинцов весть была в Тарском городе, а покаместа де твои государевы люди против тех воинских людей пойдут, и он де, Контайша, до тех мест велел самому Куле-тайше на тех воинских людей итти в свою сторону, а к себе о том велел учинити весть, а по вести па тех воинских людей хотел ходити сам и тебе, государю, служить. И к нему, к Контайше, прислано с ним, /л. 41/ с Томилом, с товарыщи ис Тобольска твоего государева жалованья 2 сукна. И он бы, Контайша, видя к себе твою великого государя милость и жа[ло]ванье тебе, великому государю, и вперед служил и прямил во всем и в правде своей стоял, в чем он слово свое дал, и с тарскими посланники и [с] своими послы в Тоболеск приказывал, достальных твоих государевых изменников, барабинских татар Кулапчейка с товарыщи, сыскав, отдал и вперед к себе в улусы таких воров не приимал, а отсылал их в твои государевы городы назад. А которых будет улусов пойдут воинские люди на твои государевы городы или на волости безвестно и он бы, Контайша, велел Куле-тайше о том в те городы и в волости посылати с вестью, а самому б итти тем воинским людем навстречю, и свестясь с твоими государевыми ратными людьми, над теми воинскими людьми промышляти и под твои государевы городы и на волости войною их не допустить. А будет ему, Контайше, з братьею от кого будет какое утеснение, и он бы о том посылал послов своих в Тоболеск, и по твоему государеву указу учнет к нему твоих государевых ратных людей из городов на помочь посылати и от недругов ево так же обороняти, а блиско твоих государевых ясашных волостей ему, Контайше, с улусы своими кочевати нельзя, потому что меж твоими государевыми людьми и ево улусы во всем будет многая ссора. И он бы, Контайша, с улусы своими кочевал на прежних своих кочевьях, а блиско твоих государевых ясашных волостей с улусы своими не кочевал, чтоб меж твоими государевыми людьми и ево улусы ни в чем ссоры не было. Да во 144 году будут ис Тобольска и из-ыных сибирских городов твои государевы ратные /л. 41об./ люди к Ямышу-озеру по соль и он бы, Контайша, шол на твою государеву службу к Ямышу-озеру и у Ямыша-озера по-прежнему тебе, государю, служил и соль в суды людем своим возить велел и верблюды твоим государевым людем давал. А которые инные тайши будут у соляных озер, и тем бы тайшам задору чинити не велел.

Да в прошлом во 142 году пришол в Тарской город с торгом из Бухар бухарской посол Казы Казыев с товарыщи, а шол через Куйшин улус. И после тово Куйша-тайша, забыв к себе прежнюю твою государскую милость и жалованье, присылал под Тарской город детей своих и зятя, и людей твоих, государевых изменников Кучюмова внука Аблу, ис тарских татар Кочашка Танатарова с товарыщи, безвестным обычаем с войною двожды. И дети ево и зять и колмацкие люди изменники под Тарским городом твоих государевых многих людей побили и в полон [197] поимали. И для ево Куйшины войны тот бухарской посол Казы Казыев был на Таре. И Куйша-тайша присылал в Тоболеск и на Тару послов своих многижда, а велел бить челом тебе, великому государю, чтоб ты, великий государь, его пожаловал, велел ему, Куйше-тайше, в воинском приходе вину ево отдать и бухарсково посла Казыя к нему в улус отпустить, а он, Куйша, сыщет у себя в улусех весь тарской полон и на Тару пришлет. И по челобитью Куйшину, не помня ево неправды, вперед хотя от нево к тебе, ко государю, службы, бухарской посол Казы к нему, к Куйше, в улусы отпущон (См. док. № 5). А Куйша-тайша тое осени тарсково полону на Тару не прислал, а с послами приказывал, что отдаст он весь полон летом твоим государевым /л. 42/ людем у соли.

Да в прошлом же во 143 году приходили под Тюмень Кучюмовы внучата и твои государевы изменники тарские и тюменские татаровя да с ними Талай-тайшина улуса колмацкие воинские люди Тархан-Баатырь с товарыщи безвестным же обычаем и Тюменской уезд повоевали, многих твоих государевых людей побили и в полон поимали. И тот полон в Талай-тайшине улусе. И Талай-тайша присылал в Тоболеск посла своего Баучю Моударова с товарыщи, а велел бить челом тебе, великому государю, чтоб ты, великий государь, пожаловал своих государевых ратных людей, войною на улусы ево посылать не велел, а человек де ево, Тархан-Баатырь, ходил под Тюмень без ево ведома, и он де, Талай-тайша, тюменской полон, сыскав, отдаст. Да на том в Тобольску Бауча с товарыщи и шертовали. А Талай и Куйша тайши с ним, с Контайшею, в свойстве и в дружбе, и он бы, Контайша, к тебе, великому государю, прямую свою явственную службу и правду оказал, будучи у соляных озер или с кочевных своих улусов послал от себя к Куйше и Талай тайшам нарочно и велел им говорить, чтоб они, помня к себе твое великого государя прежнее жалованье, тебе, великому государю, служили и прямили во всем, и блиско твоих государевых волостей не кочевали, и ясашных и всяких людей на зверовых промыслех не побивали и в полон не имали, и в слове своем стояли, тарской и тюменской полон по договору своему, сыскав у себя в улусех, весь отдали, и твоих государевых изменников, тарских и тюменских татар Кочашка Танатарова да Янбайка Ялтурина, прислали на Тару или в Тоболеск, в том бы на себя от тебя, /л. 42об./ государя, опалы, а на свои улусы разоренья не наводили, и вперед у себя Кучюмовых внучат и твоих государевых изменников, тарских и тюменских татар, не держали, и людьми своими Кучюмовых внучат не подмогали, и под твои государевы городы и на уезды войною с ними не посылали. А ты, великий государь, однолично за тое ево Контайшину службу пожалуешь ево, Контайшу, своим государевым жалованьем, и послом ево и торговым людем велишь приходити в сибирские городы и торги им давати повольные и отпускати их велишь без задержания.

Да дати велено Контайше твое государево жалованье сукна, а отдав сукна, велено говорити, что в том же во 144 году ведомо в Тобольску учинилось. — В прошлом 143 году приезжал в Барабу и в Чон от Кулы-тайши о Семене дни (1 сентября) по ясак Кулы-тайши брат Чюлюнга да племянник ево Кулин Тарлак да Когутей да Ужеты да Чолчи и взяли з барабинцов и с чоинцов с князця Когутейка с товарыщи, которых отдал Контайша тебе, государю, и с старых твоих государевых ясачных людей с Татуя Кадышова с товарыщи со всех ясак на нево, на Контайшу, и на Кулу, а тое ж весны хотят быть опять в Барабу по ясак от Кулы-тайши по его Контайшину приказу. Да во 144 же году своровали Чоинские волости [198] ясачные татарове, отъехали х Куле-тайше 2 человека, Яголда да Чюрал з женами, которые приехали было с князцом с Когутейком. И те изменники у Кулы-тайши в улусех и Кон бы тайша, служа тебе, государю, ясаку на себя с твоих государевых ясашных людей з барабинцов и с чоинцов вперед имати не велел. А которые будет колмацкие люди в прошлом /л. 43/ во 143 году приезжали в Барабу без ево Контайшина ведома и з барабинцов и с чоинцов ясак имали собою, и он бы, Кон и Кула тайши, тех ясатчиков сыскали и учинил им за то наказанье. А что они с твоих государевых ясачных людей з барабинцов и с чоинцов ясаку взяли, и то б все и чоинских ясашных татар дву человек з женами и з детьми, которые отъехали к Куле-тайше в улус, сыскав, в Тарской город отдали. А Куле, государь, тайше велено говорити, чтоб он, служа тебе, великому государю, тарских изменников Чоинские волости ясашных татар Яголду и Чюрана з женами, которые приехали было ис Колмаков с князцом с Когутейком и опять своровали, приехали к нему, отдал их твоим государевым посланником или прислал на Тару, а ты, государь, ево, Кулу-тайшу, за его службу пожалуешь. А тово в Тобольску, что шлют с Москвы к Контайше твоего государева жалованья на 500 рублев в записке не написано, и с Томилом, государь, Петровым с товарыщи о том Контайше говорити не приказывано. И Томило де Петров с товарыщи назад в Тоболеск пришли в прошлом же во 144 году, а с ними присылал Контайша и мать ево Абахай да брат ево Чогур да зятья Ирки-табун да Тюшата посланников своих Абана Бугонаева с товарыщи, а с ними прислал письмо. А с послами своими Контайша приказывал, что, служа он тебе, великому государю, отдал наперед тово твоих государевых изменников, барабинских татар /л. 43об./ князца Когутейка с товарыщи, з женами и з детьми и выслал их на Тару, а что де было с тех барабинских татар довелось Контайше на себя ясаку имать, и Контайша тем ясаком тебе, государю, челом бьет и вперед с тех барабинских татар ясаку на себя имать не велит.

Да в прошлом де во 143 году, как приходили под Тару Куйшина улуса воинские люди и под Тарою руской и татарской полон поимали, и Куйша де тайша тарсково полоняника послал было в Бухары продавать твоего государева пашенново крестьянина Гришку Ондреева, и он де, Контайша, служа тебе, государю, тово пашенново крестьянина Гришку Андреева у Куйшиных послов на дороге взял и в Бухары ево продать не дал и прислал тово Гришку с ними с послы в Тоболеск. И за тое де службу Контайша велел бити челом тебе, великому государю, о твоем государеве жалованье и о посланникех, чтоб послали к нему твоих государевых посланников. А как к нему, х Контайше, твои государевы посланники придут и твое государево жалованье он, Контайша, за службу к себе увидит, и он де в те поры и достальных твоих государевых изменников, Кулапчейка с товарыщи и з женами и з детьми, отдаст. А в письме Контайшине по переводу написано то ж, что послы ево Абаи с товарыщи говорили. А тово, государь, что говорил Томило Петров с товарыщи, что шлют с Москвы Контайше твоего государева жалованья на 500 рублев /л. 44/ в Контайшиной отписке не написано и послы Контайшины на приезде в Тобольску про то не говаривали. Да и после, государь, тово которые твои государевы тобольские посланники посыланы к Контайше о достальных твоих государевых изменников о Куланчейке с товарыщи говорити, и Контайша тем твоим государевым посланникам о том не говорил й с послы своими в Тоболеск не приказывал. Да и тобольской, государь, сын боярской Томило Петров ныне в роспросе нам, холопем твоим, сказал те ж речи, что и в записной книге написано, что де, государь, приказано им Контайше говорити, то оне и говорили, а того де что шлют ему к [199] Контайше с Москвы твоего государева жалованья на 500 рублев, не говаривал. Да и про Дружинку, государь, Кулагина Контайшин посланник Ураскайко, которой с ним пришол в Тоболеск, наперед сево на посольстве и на отпуске и ныне на посольстве таких речей, что он, Дружинка, назывался воеводе племянником и что хотел ево, Урускайка, провести к тебе к государю к Москве и с Москвы быти назад х Контайше и свиней и сабак привести, не говорил же. А твоего государева жалованья х Контайше за ево службу, что он тебе, государю, служил, барабинских татар, твоих государевых изменников, отдал в твои государевы в сибирские городы 100 семей, наперед сево ничего не посылывано. А против ево присылки, чем он тебе, государю, челом ударил, посылываны к нему одне сукна добрые. /л. 44об./

И в нынешнем, государь, во 148 году генваря в 20 день в твоих государевых царевых и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии грамотах, в одной ис Посольского приказу за приписью дьяка Григорья Карпова, а в другой из Сибирского приказу за приписью дьяка Микифора Шипулина, к нам, холопем твоим, писано (См. док. № 40). — Будет от Контайши в Тоболеск послы придут, учнут бити челом об отпуске ис Тобольска к тебе, государю, к Москве, и нам, холопем твоим, Контайшиным послом твое государево жалованье сказать велено, что ты, государь, Контайшу пожаловал, послов ево из Сибири, ис Тобольска к тебе ко, государю, к Москве отпустить велел и твое государево жалованье Контайше за ево службу будет. А сказав, государь, тем колмацким Контайшиным послом твое государево жалованье, велено их отпустить ис Сибири ис Тобольска к тебе, ко государю, к Москве с приставом и с провожатыми, с кем пригоже, и корм им в дорогу велено дати против твоего государева указу. А хто, государь, имяны ис колмацких улусов от Контайши послов присланы и которого числа тех послов и с кем имяны с приставом и с провожатыми ис Тобольска к тебе ко, государю, к Москве мы, холопи твои, отпустим, и нам, холопем твоим, о том их отпуске велено отписати к тебе, ко государю, к Москве наперед их отпуску с нарочным гонцом.

И мы, холопи твои, тем колмацким Контайшиным послом Урускаю и Нояде велели у себя быти на съезжем посольском дворе и твое государево жалованье им сказали, что Контайшу ты, государь, /л. 45/ пожаловал, послов ево к себе, ко государю, к Москве отпустить велел, и к тебе, государю, ныне Контайша или велел итти или ково иных послов Контайша пришлет, и обеим ли им итти или из них кому одному. И Контайшины послы Урускайко и Коеда тебе, государю, били челом, чтоб ты, государь, их пожаловал, велел к себе, государю, ныне отпустить обоих, а розрознитца им не уметь, потому только де их двое да третей человек у них кашевар. А к Контайше де, государь, им ныне посылать неково и печево для, к тебе де, государю, от Контайши о всем приказ с ними.

И мы, холопи твои, сказали им твое государево жалованье, отпустили их на посольской двор, где они поставлены. И приказали приставу, которой у них приставлен, тобольскому атаману новокрещенных татар Офонасью Черкасову, чтоб он с ними поговорил в розговоре. — Прислали с ними Контайша что чем им тебе, государю, на Москве челом ударить, чтоб нам, холопем твоим, то было ведомо к тебе, ко государю, отписать. И пристав, государь, их Афонасей Черкасов нам, холопем твоим, пришед в съезжую избу, сказал. — Говорили де колмацкие Контайшины послы: прислано де к тебе, ко государю, от Контайши челом ударить наперед сего с прежними Контайшиными послы в прошлом во 146 году наручи, да барс, да 2 ельбарса, 7 бобров, 3 кошлока. И те, государь, наручи и барс и [200] 2 ельбарса и бобры и кошлоки посланы к тебе, ко государю, к Москве при прежних при стольнике и воеводах при князе /л. 45об./ Михаиле Темкине-Ростовском с товарищи во 146 же году с тобольскими служилыми людьми с сыном боярским Михаилом Ушаковым с товарыщи. И мы, холопи твои, тех Контайшиных послов Уруская и Ноеду да с ними кашевара их Ашубура отпустили к тебе, ко государю, к Москве февраля в 26 день. А в приставех с ними послали тобольсково сына боярсково Саватея Мокринсково да в толмачех новокрещенных татар служилого человека Якутка Буголакова да в провожатых тобольских служилых людей конново казака Куземку Обрамова, да юртовского служилого татарина Кожамаметка Итеева для того, что тех служилых людей мы, холопи твои, в прошлом во 147 году посылали х Контайше и от Контайши пришли оне в Тоболеск с теми Контайшиными посланники вместе.

Комментарии

1. Речь опять идет о задержке (на 5 лет) с отправлением «жалованья» (подарков) Батуру-хунтайджи и его вассалу Куле-тайджи за возвращение в 1635 г. на Тару 100 семей барабинских татар, захваченных Кулой-тайджи и сыновьями последнего (см. док. № 39, 42, 43 и коммент. 2 к док. № 39).

Не дожидаясь прихода из Москвы царского жалованья, тарские воеводы отправили к хунтайджи Ф. Плотникова, который и сообщил Батуру о больших подарках. Только после получения сообщений о недовольстве ойратских князей такой продолжительной задержкой обещанных даров Казенный двор 16 декабря 1639 г. получил наконец предписание о выделении подарков, но уже в сокращенном объеме — Батуру-хану подарков на 250 рублей, Куле-тайджи — на 150 рублей. 3 июня 1640 г. подарки были отправлены к хунтайджи вместе с посольством Меньшого Ремезова (см. док. № 47).

2. Белыми калмыками в русских документах XVII в. в отличие от черных калмыков — ойратов Джунгарии — называли телеутов (теленгутов), которые кочевали на западной стороне р. Оби, в предгорьях Алтая.