СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

(* — Датируется по времени подачи челобитной Е. Михалевского в Томской приказной избе (см. ф. Сибирский приказ, стлб. 53, л. 361))

/л. 362/ Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русин бьет челом холоп твой иноземец поляк Осташко Михалевский (Далее опущена часть челобитной о службе в сибирских городах)...

И в прошлом во 140 году по отписке твоих государевых воевод князя Петра Пронсково с товарыщи и по твоей царской грамоте велено меня, холопа твоево, ис Тобольска послать в Томской город служить мне, холопу твоему, ис Томского города. И в том же 140 году посылай был ис Томсково в твои государевы волости вверх по Чюлыму и вниз по Обе прибирать твой государев ясак вместо померлых ясачных людей - братьи, племянников и захребетников переписал 50 человек. И в том твоей государеве казне прибыль учинил по 2 сорока. И во 142 году приходили киргиские люди под твои государевы остроги под Красной Яр и под Кузнецы войною, повоевав ясачных людей, под остроги людей по били, табуны поотгонили, хлеб пожгли и под Томским городом в подъезде мурз чацких и служилых людей побили. И ис Томсково посылано нас на тех твоих государевых изменников — киргиз войною. А тот Ондрей Проковецкой посылай был с нами головою. И как пришли в Киргискую землю на урочище Черной Миюс, доставши языка на Белом озере, по совету Андрея Проковецкого служивыми людьми и с мурзы Чацкими, что нам было, утояся под горами Черново Миюса, ударить [23] ночью на киргиские улусы, а тот Ондрей Просовецкий, положал с нами на том, не дожидаясь /л. 364/ ночи, своим произволом, выбрав лутчих служилых людей и мурз чацких, послал вперед ударить на юрты, о чем я ему, холоп твой, говорил, чтоб не посылал, и тех служилых людей и мурз чацких, о которых бы бой стал в загон, не роспускал. И как те служилые люди и мурзы чацкие палися в юртах на здобычю и на табун, и в розгоне тех служилых людей и мурз чацких побили.

И как к нам, холопем твоим, к Ондрею Просовецкому весть дана, оставя пеших людей, конные на бой с киргизами пошли, а киргиские люди, осмотря нас, скратчися промеж гор, ударили на пеших, нападши без вести, пеших побивать стали. А тот Ондрей Просовецкий стал в крепком месте таборитьца. И услыша, што пешие напуску киргисково здержать не чаяли, я, холоп твой, с Просовецким в таборе быть не хотя, взяв с собою немногих служилых людей, на бой к пешим людем пошел, впадши в киргиские полки с князца Изерчейка полашем шелом с нево збил и Бектеня, другово князца киргисково, ранил, учинивши с пешими людьми с киргизами бой, киргиз от таборов сперли. И как мы, холопи твои, з бою с поля сошли, а киргиские люди, сослався с мугальскими людьми з зятем Алтына-царя Турай-табуном, а с ним мугальские люди-куяшника пришло на помочь к киргизам 400 человек, подпадаючи нам под таборы, билися с нами 4 дни, пятово дни выходя ис Киргиской земли. А мугальские и киргиские люди, устрояся полками, заступи нам дорогу, не хотя нас из земли выпустить. И тот Ондрей Просоветцкий и пятидесятники и служилые люди учали мне говорить, справи таборы, чтобы мне, холопу твоему, передом на бой пойти и служивых людей на полки мугальские и киргиские привесть. И как куяшники мугальские, киргиские люди первым напуском служивых людей копьими змешивать учали, и я, холоп твой, то видя, /л. 365/ хотя наперед всех за тебя, государя, на твоей царской службе голову свою положить и, чтоб в дальной твоей государской отчине восточных странах азыятцких поганских народех славно и велико твое царское имя было, перед всем войском от мугальских и киргиских стрел латы на мне пробивали, на голове шишак пробиваючи, стрелы утыкали, со криком великим на меня, холопа твоего, напускаючи, голову ранили, приводя служивых людей к бою, не отступя до тех мест, доколе мугальских людей сперли, Турай-табуна убили, и мугальских людей многих побили и поранили, и в напусках киргиских лутчево князца сына Ишеева убили и многих киргиз побили и поранили... (Далее опущено прошение Е. Михалевского о переводе в Москву)