1633 г. не ранее мая 30
*. — Шертная грамота, составленная в Приказе Казанского дворца, для приведения Алтын-хана в русское подданство (* — Датируется по времени составления доклада царю Михаилу Федоровичу (см. док. № 98)) /л. 326/ Яз, Алтын-царь, даю шерть государю своему царю и великому князю Михаилу Федоровичю, всеа Русии самодержцу, владимерскому, московскому, новгородцкому, царю казанскому, царю астараханскому, царю сибирскому, государю псковскому и великому -князю смоленскому, тверскому, югорскому, пермскому, вятцкому, болгарскому и иных, государю и великому князю Новагорода Низовские земли, черниговскому, резанскому, полотцкому, ростовскому, ярославскому, белоозерскому, лифлянскому, удорскому, обдорскому, кондинскому и всея Северный страны повелителю, и государю Иверские земли карталинскому и грузинскому царю, и Кабардинские земли черкаских и горских князей и иных многих государств государю /л. 327/ и облаадателю и его царского величества сыну ево, благоверному царевичю князю Олексею Михайловичю на том, что мне, Алтыну-царю, с своею братьею з Дорзею, да с Курбаем, да с Елдою (В тексте, опубликованном И. П. Кузнецовым [«Исторические акты XVIII. столетия (1633-1699)». вып. 1, Томск, 1890] — «Белзою»), да с Кайканом, да с Сарычом (См. прим. 74) и з детьми своими, и со внучаты, и со всем родом своим и с племянем, и со всею своею ордою быти под его царского величества и сына его благоверново царевича князя Олексея Михайловича и вперед за их государскими наследники, великими государи цари и великими князи росийскими, высокою рукою в прямом холопстве навеки неотступным.И жити нам всем в их государском милостивом жалованье и в призрении, во всяком послушании и в покорении. И служити им, государям, и прямити, и во всем всякого добра хотети, и их государской чести во всем оберегати. И дань их, государеву, мне, Алтыну-царю, и, братье, и детем, и внучатом, и племянником, и всему роду моему и племяни, с себя и з своей орды давати и присылати к ним, ко государем, какову дань давати нам в мочь.
А кочевати мне, Алтыну-царю, и братьям, и детем, и внучатом, /л. 329/ и племянником, и вещему роду моему и плёмяни, со всеми своими людьми в своей орде на прежних своих кочевьях, где мы с своею ордою наперед сего кочевали. А блиско государевы Сибирские земли не кочевати, и его государевым киргиским и иных земель ясачным и всяким людем утешенья и обид никаких не чинити, и ясаку и иных никаких податей с них на себя и ни на кого ничего не имати, и войною на них самому мне, Алтыну-царю, и братье моей, и детем моим, и внучатом, и всему роду моему и племяни не ходити и людей своих не посылати, и от иных орд, ото всяких воинских людей его государевых людей оберегати.
А где государь царь и великий князь Михаиле Федорович всеа Русии мне, Алтыну-царю, и братьям моим, и детем, и внучатом, и всему роду моему и племяни, и людем моим укажет быти на своей государеве службе против своих государевых непослушников, и мне, Алтыну, и братьям моим, и детем, и внучатом, и всему роду моему и племяни с, людьми своими на его государеву службу ходити и служити ему, государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии, [201] и сыну ево, благоверному царевичю князю Олексею Михайловичю, во всем правдою и ни /л. 328/ в чем не изменяти. И с их государскими изменники, и с недруги, и с непослушники битись, не щадя голов своих, и на боех их государевых руских и всяких людей от их государевых изменников, и от недругов, и от непослушников оберегати, а их государским изменником, и недругом, и непослушником ни в чем добра не хотети.
А в ком будет яз, Алтын-царь, или братья мои, и дети, и внучата, и род мой, и племя своей орды в людех сведаем к нему, великому государю, какую измену, и мне, Алтыну-царю, и братьям моим, я детем, и внучатом, и роду моему, и племяни тех изменников ему, государю, объявляти, и о том писати в Томской город к воеводам и к дьяком. А иных орд ни с какими владетели и с колмацкими тайшами, которые ему, государю, непослушны, без его царского повеленья не ссылатись и дружбы никакой с ними не держати. Также мне, Алтыну-царю, и моим братьям, и детем, и внучатом, и роду моему, и племяни войны иных государств с людьми без его государева царева и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии повеленья не всчинати, чтоб его государеву имяни во всем было к чести и к ловышенью.
Яз, Алтын-царь, за себя, и за братью свою, и за детей, и за внучат, и за веси род свой и за племя, и за всю свою орду даю шерть великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичю, веса Русии самодержцу и многих государств государю и обладателю, и сыну ево, благоверному царевичю князю Олексею Михайловичю, на том на всем как в сей зап[иси записано]. /л. 359/
Такова грамота писана на олександрейской на середней бумаге. И государево имя написано золотом, а буки писаны золотом же фряские, без фигур. Печать у грамоты государева царственная на красном воску под кустодьею. Припись у грамоты дияка Федора Панова на згибе, а подписано Алтыну-царю. А писана грамота руским письмом 86.
Ф. Сибирский приказ, стб. 74, лл. 326, 327, 329, 328, 359. Отпуск.
Опубл.: И. П. Кузнецов, Исторические акты, XVII столетия (1633
-1699), вып. 1, .Томск, 1890, №-1, стр. 1-4 87; J. F. Baddeley, Russia, Mongolia, China, vol. II. London,-1919,-p. 95-96:Комментарии
86. Грамота Алтын-хану написана не по той форме, как писались грамоты мурзе Ильдару (см. прим. 110), так как у московского правительства не было никаких оснований считать Алтын-хана своим подданным.
87
. У И. П. Кузнецова опубликована и роспись жалованья, посланного к Алтын-хану [И. П. Кузнецов, Исторические акты XVII столетия (1633-1699), вып. II, Томск, 1890, стр. 4-51.