№ 42
1620 г. апреля 24. — Грамота царя Михаила Федоровича Алтын-хану о принятии его послов лабы Тархана с товарыщами, о посылке жалованья и защите Алтын-хана от калмыцкого тайши Хара-Хулы
/л. 2/ Божиею милостию от великого государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии самодержца и многих государств государя и облаадателя Алтыну-царю нашего царского величества милостивое слово.Присылал еси к нашему царскому величеству послов своих лабу Тархана да Кете-бахшу, а с ними 10 человек киргизцов з грамотою. [95] А в грамоте своей писал еси к нашему царскому величеству, что преж сево с нашим царсково величества словом приходили к тебе наши люди и говорили тебе, чтоб из нашего государства к вам и от вас в наше государство дорога была чиста. И которые прежние наши послы с тем словом были к вам посланы, и тех наших людей на дороге побили черные колмаки, а до тебя не допустили. А после тово приходили к тебе наши люди 12 человек, и с теми нашими людьми посылал ты к нам, великому государю, бити челом и здоровье наше видеть людей своих Каяна да Киченгу с товарыщи; И мы, великий государь, любя тебя, тех твоих послов приняли милостивно и, пожаловав нашим жалованьем, отпустили к тебе, а с ними прислали к тебе 3 судна серебряных /л. 3/ да 2 пищали, да саблю, да лук, да 2 однорядки, и то до тебя дошло. И что нам, великому государю, на вашей восточной стране годно, и то всякое наше дело ты, Алтын-царь, зделаешь, как нам, великому государю, будет годно.
А у нас, великого государя, твое, Алтына-царя, прошенье то, чтоб меж нас, великого государя с тобою, послы ходили, и тортовым бы вашим людем дорога в наше государство, и нашим людем к вам была чиста. И тому доброму делу помешку чинят меж нас колмытцкой Каракулы-тайша, а люди они немногие. И нам бы, великому государю, послать свое царское повеление к томским и к тобольским и к тарским воеводам и ко всем людем, чтоб наши ратные люди с вашими ратными людьми на Каракулу-тайша и на ево людей войною ходили, чтоб меж нас дорога была чиста. А как /л. 4/ дорога очиститца, и нам, великому государю, и тебе будет прибыли и добра много. И ныне бы и вперед меж нас послы ходили без урыву.
Да приходили к тебе, Алтыну-царю, наши люди из Сибири Иван да Ондрей (Иван Петлин и Андрей Мадов) и просилися в Китай. И ты для нас, великого государя, тех наших людей послал в Китай и проводить их велели до Китая Биликте-лабе да Тархан-лабе и своим людем. И они их до Китая и назад ис Китая до тебя проводили здорово. И ты их отпустил к нам, великому государю, а с ними послал к нам послов своих — Тархан-лабу да Кете-бахшу, а с ними 10 человек киргизцов з грамотою. Да с ними ж прислал еси к нашему царскому величеству 3 ельбарса, да ирбиз с ногами, да рысь, да камку красную, камку желтую, да бархат, наручи железные.
А у нас, великого государя, прошенье твое, чтоб нам прислати к тебе платно золотное с серебром, 5 портищ сукон розными цветы, да железа, в чем наши воинские люди /л. 5/ на войну ездят, и с шапкою, да 5 каменей добрых розными цветы, да саблю, да лук, да кумган, навожен золотом, да котел серебряной, да аргамак. Да к тебе же б прислать карла посмотрить, да мастеров, которые делают пищали и порох. А что у тебя, Алтына-царя, есть, а нам, великому государю, будет годно и нам бы, великому государю, о том к тебе приказати с послом и посла б нам своего к тебе прислать от себя, а не сибирских людей, и послов бы твоих нам велети к тебе отпустить, не задержав.
И мы, великий государь, любя тебя, Алтына-царя, послом твоим, Тархан-лабе с товарыщи маши царские очи видети велели вскоре, и посольства их и челобитья выслушали милостивно. И вперед тебя, Алтына-царя, со всею твоею ордою в нашей царской любви имети хотим, и послов твоих лабу Тархана да Кете-бахшу с товарыщи, пожаловав /л. 6/ нашим царским жалованье[м], к тебе, Алтыну-царю, велели есмя отпустить, не задержав, с сею нашею царскою грамотою. А нашего царского [96] жалованья по твоему прошенью послали есмя к тебе с твоими послы, с лабою-Тарханом с товарыщи, платно золотное, судно серебряно с покрышкою, 5 портищ сукон добрых, лук ядринской, 5 каменей, каковы у нас есть, И ты б то принял и на наше государево жалованье и любовь вперед был надежен. А нашего посла ныне мы, великий государь, к тебе не послали для дальнего пути и для того, что ныне управливаемся с нашими недруги 54. А что писал еси к нам в своей грамоте о аргамаке да о карле, и мы аргамака к тебе не послали затем, что путь дальней и дорога нужная: и в такое дальнее место аргамака к тебе не довести. А карла ныне в нашем государстве не лучилось: был в нашем государстве карло один, привезен был из Немец, и тово не стало, а в нашем государстве такие люди не родятца. /л. 7/
А что ты ж, Алтын-царь, писал к нашему царскому величеству, что меж нас, великого государя с тобою, доброму делу чинят помешку колмацкой Каракулы-тайша, и нам бы, великому государю, послать свое царское повеленье к томским и к тобольским и к тарским воеводам и ко всем людем, чтоб наши ратные люди с вашими ратными людьми вместе на Каракулу-тайшу и на ево людей войною ходили, и мы, великий государь, жалея тебя, Алтына-царя, наше царское повеление к сибирским воеводам (воеводам в тексте повторено дважды) и приказным людем послати велели, а велели тебя и твоей земли от колматцкого Каракулы-тайша и от ево людей оберегать. И ты б на нашу царскую милость был надежен.
Писан государствия нашего дворе в царствующем граде Москве лета 7128-го апреля в 24-го дня.
Грамота писана по-татарски. Божье имя и государево по «обладателя» писано золотом. Запечатана большою царственною печатью на красном воску под кустодиею. Диячья припись на загибке. А алтыново имя и все дело писано чернилы.
На л. 2 над текстом помета:
Справить, так ли писано прот... (Часть пометы утрачена) или короткое.На л. 2 на полях отметка:
Справлено и наперед сего писано также.Ф. Монгольские дела, 1620 г., д. № 1, лл. 2-7. Отпуск.
Опубл.: J. F. Baddeley. Russia, Mongolia, China.vol. I, London, 1919, p, 223-224.
Комментарии
54. Никаких военных действий в 1620 г. Русское государство не вело. Но угроза со стороны главного противника Московского государства — Речи Посполитой — оставалась. К 1620 г. началась война Турции с Речью Посполитой, и Москва думала о вступлении в нее. Однако турецкая армия потерпела поражение, и вопрос об участии в войне Русского государства отпал.