№ 120
1635 г. мая 13.
— Челобитная подьячего Томской приказной избы Д. Агаркова об отдаче на поруки томского сына боярского Л. Васильева и толмача Ф. Федорова./л. 132/ Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии бьет челом холоп твой подьячей Дружинка Агарков на сына боярскова на Луку Васильева да на толмачей на Федьку Федорова да на кузнец- ково татарина на Кокайка.
В прошлом, государь, во 142 году по твоему государеву цареву и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии указу велено мне, холопу твоему, итти на твою государеву службу к Алтыну-царю с твоим государевым жалованьем вместе с Яковом Тухачевским. А для толмачества с Яковом и со мною, холопем твоим, велено быть им, Луке да Федьке и Кокайку. И те, государь, толмачи Лука и Федька да Кокайко, будучи на твоей государеве службе у Алтына-царя, и дорогою идучи, и в Томском городе толмачили по Яковлеву науку Тухачевскова. И сказывают оне, будтось Алтын-царь табуном своим велел шертовать на том, [273] что ему, Алтыну-царю, быть под твоею государевою царскою высокою рукою в прямом холопстве. И то, государь, оне говорят и Алтына- царя посланников научают по ево Яковлеву науку. А Яков, государь, то твое государево дело делал не против твоего государева наказу, и шертовальные записи мимо меня, холопа твоего, по своему изволу с сыном боярским с ним, Лумою, и с толмачи тайно. А тот, государь, Лука, и толмачи про тот ево Яковлев извол ведает прямо. Да и про то, государь, ведомо ж им, что по Яковлеву ж науку в Киргизах лабинец Мерген-ланзу писал к тебе, государю, Алтына-царя именем, будтось Алтын-царь велел табуном своим шерть дать против твоего государева наказу и шертовальные записи, и Алтына-царя и мать ево Чечен-катун, и посланников ево и лабинца ево Мергеня, будтось я, холоп твой, лаел всякою неподобною лаею. И тот, государь, лабинец писал к тебе, государю, на меня в Киргизах по ево Яковлеву науку. А как он, Яков, лабинца Мерген-ланзу научал писать, и тот, государь, Лука и толмачи в те поры лабинцу толмачили, и за то, он, Яков, тово лабинца называл себе отцом названым. И по твоему государеву указу твои государевы стольник и воеводы князь Никита Иванович Егупов-Черкаской да Федор Григорьевич Шишкин да диак Ондрей Строев того Луку и Федьку Федорова Алтына-царя с посланники отпускают к тебе, ко государю, к Москве, а Кокайка отпустили с отаманом з Дмитреем Копыловым в Киргизы.
И ведая, государь, за собою тот Лука и толмачи, что оне в твоем государеве деле толмачили не против твоего государева наказу и шертовальные записи, по ево, Яковлеву, изволу, Лука и Федька к тебе, государю, до Москвы не доедут, а Кокайко отъедет в Черные /л. 131/ Колмаки.
Милосердый государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, пожалуй меня, холопа своего, вели, государь, тово Луку и толмача Федьку до своего государева указу дать на поруку з записью, чтоб он, Лука, и Федька Алтына-царя с посланники к тебе, государю, к Москве за тою своею порукою доехали и были бы оне до твоего государева указу в лицах.
Царь государь, смилуйся.
По склейкам скрепа:
Диак Ондрей Строев.На л. 132 об. помета:
143-го майя в 13 день. Сына боярского Луку и толмача Фетьку дать на поруки до государева указу стать на Москве. А толмач Какайко по государеву указу отпущен с атаманом з Дмитрием Копыловым до сего челобитья. Да Луку ж и толмача поставить з Дружиною с очей на очи. Ф. Сибирский приказ, стб. 74, лл. 132, 131. Подлинник.— Листы сшиты в обратном порядке.Опубл.: J. F. Baddeley, Russia, Mongolia, China, vol. II, London, 1919, p. 105-106.