СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

Писали вы, князь Микита Иванович, к нам о подводах по прежней нашей отписке, чтобы нам покупать лошеди у подгородных кузнецких татар, буде калмацкого пригону не будет, а подвод, написано в отписке, купить, как мочно поднятца, а товаров бы нам, мне я Дружине, собою не имать никаких, написано в отписке, отнють.

И я тое вашу отписку вычетши, послал к нему, к Дружине, чтобы он, Дружина, вычетши тое отписку, прислал ко мне, и роспись бы лошединой покупки изготовив, и отписал бы к вам, што за которую лошедь дано, потому что нонеча едут в Томской город казаки томские Афанасей Петров, и мы с ними отписку пошлем. И Дружина сказал: писать де мне к воеводам нечево в Томской город и роспись де у меня конская не готова. И я к вам приказывал с Офанасьем Петровым, что у меня к вам писать некому про вести и про лошединую покупку: Дружина Огарков не слушает, и государевым делом не радеет, и к вам отписок ни о чем писать не хочет.

И сентября в 3 день прибежал ис Сагай (Так в тексте) ясачной мужик Ясыбай в Кузнецкой острог и сказал воеводе Федору Хоненову: хотят де /л. 188/ прийтить под Кузнецкой острог киргизкие люди войною в тот час. И Федор Хоненов прислал ко мне, чтобы государевы лошеди у табунщика взять для приходу киргиских людей. И я к Федору посылал, чтобы он те государевы лошеди отдал кормить пашеным крестьяном. И Федор Хоненов приказал мне: збирал де я пашеных крестьян и говорил им, чтобы они государевы лошеди взяли кормить, и они де мне, пашенные крестьяне, сказали: нам де государевых 23-х лошадей прокормить нечим, потому что вы[ез]жать де мы по траву от киргиз не смеем, а падаем де мы нонеча за государевым хлебом; те де мы лошеди возьмем кормить, которым итить под государевою казною, а которые де лошеди Якову и Дружине даны и козакам, и нам де тех лошадей не кормливать. И я, выбрав добрые лошеди, которым итить под государевою казною, и тех казаков 2 подводы, которые пошли к Олтыну, отослал к Федору Хоненову, а к Дружине Огаркову я посылал, чтобы он собе выбрал из 18-ти лошадей по своей подорожной 3 лошеди, каковы ему любы, и берег бы их у собя, покаместа минетца сполошное время. И он, Дружина, мне отказал, отнють де мне подвод не бирать. И я дал сыну боярскому Луке Васильеву и казакам 11 лошадей, а достальные 4 лошеди взял к собе кормить, покаместа минетца сполошное время. А которых не взял Дружина Огарков 3-х лошадей, и те государевы 3 лошеди скиталисе в остроги 2 дни и 2 ночи з голоду, и я те лошеди взял к собе кормить, чтобы государевы лошеди з голоду не померли. /л. 189/ А кормлю те 3 лошеди, которых не взял Дружина Огарков, покупаючи траву.

И я призывал к собе Кузнецкова острогу свещеника и служилых людей, десятников казачьих, и пашеных крестьян, посылал к нему, Дружине, [237] Томскова города казака Артемья Завьялова и велел ему говорить, чтобы он, Дружина, пришол ко мне и отписку вашу и роспись бы конное покупки принес с собою, и чтоб писал к вам в Томской город про вести и про лошединую покупку. И он, Дружина, ко государеву делу не пошол, не слушает, и к вам ничево не пишет и государевым делом не радеет никаким, и отписки мне вашей не отдал, и записки лошединой покупке мне не отдал. А в кою пору лошадей покупали, и он в те поры сказывалсе мне болен ногами. И я какову лошедь сторговал, посылывал смотреть к нему, к Дружине, и что за лошедь дам, и я велел сказывать казакам ему, Дружине, что которая лошедь дана, чтобы он, Дружина, записывал, а нонеча ко мне записки конские не принес ко мне и у собя не сказывает. И будет он, Дружина, будучи у Алтына, не учнет государевым делом радети и слушати, и то бы было вам, князь Микита Иванович, ведомо, чтобы мне в ево, Дружинине, в дуросте и не в послушанье от государя в опале не быть. А нонеча он, Дружина, не слушает и к вам ни о чем не пишет для тово, штобы вам ни о чем ведомо не было.

А как прибежал сагайской мужик с вестью, и я к тому мужику посылал роспрашивать Луку Васильева про Койтая и про казаков Семена Щепеткина и про Ивана Кудрова, здорово /л. 190/ ли они проехали к Олтыну и для чево замешкались. И сагайской мужик сказал: проехали деи казаки с Койтаем к Олтыну здорово, а замешкались де потому, что кочует де от Кимчика Алтын далеко на озере на Кокуе, а от Киргиз де до них ходу 15 дней скорою ездою, а Тал аи де их ждет с часу на час в Киргизы.

А подвод куплено у подгородных татар 15 лошадей да у черных колмаков куплено 8 лошадей, а в остатке государева сукна за лошединою покупкою 24 аршина да кожа яловичья.

А Дружина Огарков мне вашей отписке потому не отдает, что в отписке написано, чтобы нам с собою товаров не имать никаких, а он, Дружина, не явячи вам, провез товаров с собою рублев с полтораста, да не только тово, что он воровски провез свой товар, и на государеву казну помышлял, которая послана к Олты[ну], наговаривал казаков Мезену Иванова с товарыщи, а говорил казакам: грех де мой пришол, что товарищ не советен, только бы де товарищ советной, мочно деи было мне нажить, да и вам, казакам, по зипуну у такой казны, которые де наша братья ходят с Москвы в Крим и в Козылбаши, и они де лутчие соболи и лисици государевы переменяют да тем де наживают по 500 рублев и по штисот. И я, видечи ево бездельное помышленье, и сам мало отхожу от государевы казны, и то бы вам, князь Микита Иванович, было ведомо.