СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

Октября, государь, в 20 день в твоей государеве грамоте писано к нам, холопем твоим, ис Посольского приказу по нашей холопей твоих отписке. — Как к нам твоя государева грамота придет, а служилые руские люди и тотаровя, которых мы послали в Колмаки, придут, и с ними будет от тайшей к тебе, к великому государю, послы придут же, и нам тех своих посланных и колмацких послов велено про все роспросити: хотят ли колмацкие люди быти под твоею царскою высокою рукою и тебе, великому государю, служить и шерть и утверженье на том дать хотят ли? И о чем будет приедут к тебе, великому государю, от тайшей послы, и сколько их и с ними людей будет, и торговые люди с ними к нам в Тоболеск будут ли, и сколько их и с какими товары будут, да что нам наши и колмацкие послы скажут, и нам о том о всем велено отписати к тебе, к государю, к Москве, с нарочным гонцом наперед их. А своих и колмацких послов велено отпустить к тебе, к государю, к Москве з добрыми приставы, и корм им в дорогу дати, примерясь к прежнему и смотря /л. 51/ по людем. А будет ис Колмаков придут одни наши послы, которых мы от себя посылали, а от тайшей колмацких послов с ними к тебе, великому государю, и торговых людей не будет, и нам потому ж тех своих посланных, роспрося про все, велено отпустить к тебе, к государю, к Москве и роспросные их речи прислати к тебе ж, к государю, с ними ж вместе.

А на реку б, государь, на Ишим послати нам места досмотрить, выбрав добрых ис тобольских жильцов, которые б по Ишиме крепкие и угожие места знали, где б по Ишиму реке мочно город поставить. А досмотря гораздо места, сметить, сколько на городовое дело надобно лесу и всяких городовых запасов, чем мочно город поставить и укрепить, и сколько надобно к тому городовому делу людей, и кем тот город ставить, и сколько в него надобно служилых ратных людей и на них твоего государева денежного и хлебного жалованья. Да будет мочно по нашей смете на Ишиме реке город поставить и укрепить тобольскими ратными и всякими людьми, и нам бы город поставить, и ратных людей в нем устроить, и над колмаки велеть им промышлять, и с твоей государевы земли тесноту им чинить, и под твою царскую высокую руку их приводить, сколько милосердый бог помочи подаст. А смету твоим государевым ратным людем /л. 52/ и что на них надобно будет твоего государева денежного жалованья прислати к Москве к тебе, к государю. И к нам твой государев указ ратным людем о жалованье будет вскоре.

А с савранским бы Казацкие орды с царем Аблаханом ¹⁷ о торговле и о колмакех ссылатись, а писати от себя к нему в своих грамотах твое царское имя с полными титлы, а его титло писати б, проведав и роспрося у бухарцов и иных земель у торговых людей подлинно, как он сам [46] в своих титлех пишетца. А какову нам грамоту ныне от себя к царю Аблахану послать, и от тебя, государя, прислан к нам тому образец. И нам бы с того обрасцового списка, списав по тотарски слово в слово и запечатав, послать к царю тотчас и вперед бы к нему о торговле и о колмакех от себя писать, чтоб он радел и добра хотел тебе, великому государю, торговых людей со всякими товары к нам в Тоболеск и в-ыные сибирские городы отпускал. А твоих государевых торговых людей к себе и в-ыные городы, которые под ним, пущал и назад отпускал безо всякого задержанья, и обид им никаких в своих городех чинити не велел, и ото всего их оберегал. А на колмацких бы людей стояти ему с твоими государевыми людьми заодно, чтоб им на твоей /л. 53/ государеве земле кочевать и обид твоим государевым и его людей чинить не давати. Да что к нам Аблахан-царь против нынешные нашие грамоты отпишет или вперед учнет о чем к нам писать, и нам бы о том отписати к тебе, к государю, наскоро в Посольской приказ.

И в прошлом же, государь, во 124 году по нашей холопей твоих посылке с тобольскими служилыми людьми вместе прислали ис Колмаков колмацкие тайши Баатырь да брат его Исентура послов своих. А с ними прислали ис Колмаков колмацкие тайши тебе, государю, в дарех 2 кони, и те лошади проданы в Тобольску на тебя, государя. А говорили нам, холопем твоим, колмацкие послы: прислали их колмацкие тайши Сити челом тебе, государю, чтоб им кочевати на твоей государеве земле блиско сибирских городов, а они под твоею государевою высокою рукою быти хотят.

И мы, холопи твои, говорили послом их и к тайшам их с ними приказывали, чтоб они о том, как им быти под твоею государевою рукою, о подлинном договоре послали послов своих к тебе, к государю, к Москве, лутчих своих людей, братью и детей и племянников. А не бив бы челом и не послав к тебе, к государю, послов, на твоей государеве земле блиско сибирских городов им не кочевати. /л. 54/

И послы, государь, их говорили, что тайши их, послов своих, к тебе, к государю, послати хотят, да боятца того, что наперед сего от прежних воевод, которые были в Тобольску и на Тюмени, была людей их теснота и обида и грабеж. И они де ныне прислали их отведать, не будет ли им потому ж по-прежнему тесноты. Да и на Тюмень деи колмацкие тайши для того послов своих послали ж. А как дождутца тайши послов своих с Тюмени, а их ис Тобольска, и они послов своих, лутчих людей, отпустят к тебе, к государю, з дары тотчас.

И мы, холопи твои, дав им твое государево жалованье корм и питье довольно, к платье, и сукна, отпустили их назад в Колмаки, не задержав, тотчас. А с ними лослали в другоряд тобольских служилых людей, а велели им колмацких тайшей привесть по их вере к шерти на том, что им быти под твоею государевою рукою. И у них велели прошать о подлинном договоре послов к тебе, к государю, к Москве лутчих их людей, братью и детей и племянников. Да буде колмацкие тайши послов своих к тебе, к государю, отпустят, и мы им велели до Тобольска ехати с ними вместе, и честь и береженье велели к ним держати. А как, государь, колмацкие послы в Тоболеск придут, а скажут, что их тайши послали к тебе, к государю, и мы их отпустим к тебе /л. 55/ к государю, тотчас.

А про колмацких ж, государь, послов, про которых сказывали нам колмаки, которые были в Тобольску, что де посланы о том же деле от тайшей послы на Тюмень, сказывали нам, холопем твоим, тюменские служилые люди Гаврилко Иванов с товарыщи, что приходили на Тюмень колматцкие послы от тайшей от Четана да от Байбагиша да от Керенти. И князь Федор деи, государь, Коркодинов тех колмаков пограбил, мно[47]гие лошади и овцы поймал на себя. А как посылал за беглыми татары, которые от его насильства тебе, государю, изменили, в погоню служилых людей, и под тех де людей лошади имал у колмацких же послов. А как пришли ис походу, и лошади многие попадали. А которые и не пали, и те лошади выбитые отдавал колмаком назад, а ехать на них немочно. А что деи, государь, у колмаков от княж Федорова грабежу овец осталось, и колмаки захотели их продать. И князь Федор деи уставил цену по 2 гривны овцу, а больши того купить никому не велел. И они по той цене от неволи овцы продавали. А что де князь Федор взял у них грабежом, и он те же овцы продавал по сороку алтын и по полутора рубли. А продавали де, государь, колмаки овцы, а себе на корм не оставили, надеясь на твою государеву милость, /л. 56/ чаяли, что им будет корм ис твоей государевы казны, да и задержки себе не чаяли. И князь Федор деи, государь, держал их на Тюмени многое время неведомо для чего, а корму им ис твоей государевы казны не давал и отказывал им, ч го на Москве крымским и нагайским послом и воду продают, не токмо что которой корм. А на Тюмени деи, государь, в те поры был конской падеж, и колмаки де от нужи мертвые лошади ели. И о том деи о княж Федорове насильстве колмаки скорбели. А говорят, что тайши их вперед послов для воеводцкого насильства посылати не учнут. А как деи учал князь Федор колмацких послов в Колмаки отпущать, и он де учал с ними посылать в Колмаки их, Гаврилка с товарыщи. И они де ехать не смели, потому что против князь Федорова грабежу их побьют или куды продадут.

И мы, холопи твои, про то про все велели сыскати на Тюмени всякими людьми Василью Тыркову. Да буде в сыскех скажут, что князь Федор колмаков грабил и тесноту чинил, и голодом морил, и мы, государь, чаем того, что он твоему государеву делу учинил поруху. И буде, государь, по княж Федорову грабежу колмаки под твоею государевою рукою быть не захотят и послов своих к тебе, к государю, не пошлют, а тобольских служилых людей, которые посланы от нас, холопей твоих, побьют или в которые /л. 57/ орды запродадут, и то зделаетца от князь Федора, а нам бы, холопем твоим, от тебя, государя, в опале не быть.

И октября, государь, в 12 день с Тюмени Василей Тырков, привез про княж Федорове х колмаком насильство обыскные речи. И мы, холопи твои, те обыскные речи послали к тебе, к государю, а велели отдати в Казанском дворце.

Да Василей же Тырков сказывал нам, холопем твоим, что колмацкие послы с Тюмени пошли при них, а пойдучи говорили, что они о княж Федорове грабеже, быв в Колмаках, приедут бить челом в Тоболеск. И буде, государь, колмаки в Тоболеск приедут и учнут на князь Федора в грабеже бита челом, и мы, холопи твои, хотим им за тот грабеж платити ис твоей государевы казны. А вперед на ком те деньги в твою государеву казну взять, и о том нам, холопем своим, как укажешь. А только, государь, им того грабежу не заплатить, и их тем отогнать. /л. 58/

А что, государь, писано к нам, холопем твоим, от тебя, государя, о городовой ставке, чтоб, досмотря на Ишиме места, город поставите и над колмаки промышляти, а что надобе каких запасов и служилым людем, кем город поставити, денежного и хлебного жалованья, и о том бы нам отписати к тебе, к государю.

И мы, холопи твои, до твоей государевы грамоты посылали на Ишим угожих мест досматривати детей боярских Максима Трубчанинова да Дмитрия Черкасова, роспрося сибирских всяких людей, руских и тотар, до урочищ до Белого Городища и до Шанши. И Максим, государь, да [48] Дмитрей до тех мест ездили вперед и назад 3 /л. 59/ недели 2 дни. А приехав в Тоболеск, сказывали нам, холопем твоим, что мочно город поставити на реке на Ишиме от Тобольска в 10-ти днищах, от Ишима по Тобольскую сторону от Белого Городища в дву верстах, а от реки блиско в дуброве подле большого озера. А то де, государь, озеро и иные озера подле того озера многие рыбные, и река Ишым угодна: рыба в той реке есть, и зверя всякого по ней много, и пашенные места и сенные покосы в тех местех многие. А запасы де, государь, к тому месту возити судами вверх Иртышом до Ишымского устья мочно поспеть в 2 недели, а с-Ышимского устья вверх до Белого Городища поспеют в 2 ж недели. А на самом де, государь, на Белом Городище города или острога поставите немочно, /л. 60/ потому что место от воды высоко, для осадного времяни людей без воды нужа будет великая. А от Белого Городища вверх по Ишыму в 3-х днищах на урочище на горе на Шанше города поставити немочно ж, потому что лес немногой, станет его не на долгое время, всего годы на 3 или на 4. И пашенных мест и сенных покосов нет, место степное. А от Белого, государь, Городища и от того места, где подле озера мочно город или острог поставити, до колмацкого до первого кочевья за Ишымом до урочища до Камышлова конем езду 2 днища, а до большого их кочевья вверх по Ишыму от Белого Городища напрям до Камени Итика 8 днищ. А по скаске, государь, тобольских служилых /л. 61/ всяких людей кочюют колмаки по вся зимы на реке на Ишиме меж Белого Городища и меж Шанши. А каково, государь, место у Белого Городища, где мочно город или острог поставити, и тому нам, холопем твоим, дозорщики дети боярские Максим да Дмитрей подали чертеж ¹⁸. И тот мы чертеж послали к тебе, к государю, в Казанской дворец. И только, государь, на том месте город или острог поставити, и для тое городовые ставки надобе людей к тобольским в прибавку из городов, с Тары да с Тюмени по пятидесят человек, да с Тюмени ж татар 50 человек, с Верхотурья да с Епанчина служилых людей по 20-ти по 5-ти человек. /л. 62/

Да в сибирских же, государь, городех дети боярские твое государево жалованье емлют, а служеб никаких не служат на Верхотурье — 5 человек, на Пелыме — 4 человеки, на Япанчине — 2 человеки, на Березове — 1 человек. И о тех, государь, детех боярских и о служилых людех о тюменских, о тарских, о верхотурских, о япанчинсхих о посылке к городовому делу как ты, государь, укажешь. А тобольских отписок сибирских городов воеводы и приказные люди и не о таких делех не слушают, а что их непослушанье, и о том к тебе, к государю, писали мы многижда. А в Тобольску, государь, к городовым людям в прибавку служилых людей готово литвы и конных казаков 50 человек да тотар 200 человек. И всего к городовой ставке служилых людей надобе ис Тобольска и из юродов и з детьми боярскими 462 человеки. А твое государево денежное и хлебное жаловань[е] только пришлют /л. 63/ в Сибирь из руских городов по прежнему твоему государеву указу сполна, и в той присылке и на тех на всех людей твое государево жалованье будет сполна ж. Да сверх тех людей только ты, государь, укажешь, надобно людей прибрать на Ишим в новой город на житье новиков 100 человек пеших казаков, а в сибирских городех из гулящих людей прибрать их мочно. А твоего государева жалованья для нового места и для устроенья надобе им лротив березовских и сургуцких пеших казаков 525 рублев, по 5-ти рублев с четью человеку, да хлебного жалованья 500 чети муки, по 5-ти чети человеку; 100 чети круп, толокна тож, по чети круп по чети толокна человеку. Да им же надобно 100 пищалей ручных. А в Тобольску и во-всех сибирских городех пищалей купить не добыть. И только, государь, [49] тех людей прибрать /л. 64/ укажешь, и твое государево денежное и хлебное жалованье придет на них сполна, и их бы послати з запасы в судах рекою, как, аже даст бог, запасы придут. А старых бы служилых люден тобольских, и тарских, и верхотурских, и япанчинских, руских и тотар, будет твой государев указ вскоре будет, послать города ставить наперед запасов степью на конех. Да как город поставят, а пешие люди з запасы придут, и тех бы людей, как город поставят, отпустити назад, а в городе оставите новоприборных казаков. А для промыслу над колмаки к тем людем в прибавку, прося у бога милости, оставите б конных людей, смотря по вестям. А вперед людей к тем же жилецким людем в прибавку посылати по городом ис тех же городов. Да для той же, государь, городовые ставки и вперед для приходу воинских людей надобе на город наряду 2 пищали полуторных, волконеек з 10, да затинных з 10 же, и зелье, и ядра, и свинец. А без наряду, государь, в городе для воинских людей приходу быть немочно, а зелья и свинцу в Тобольску мало, в городы и в остроги по вестям посылати нечего.

А что, государь, писано к нам от тебя, государя, о ссылке с савранским царем /л. 65/ с Аблаханом о торговых людех и про колмаков, чтоб с ним стояти на них заодно, а как к нему писать, и тому нам прислан обрасцовой список. И та, государь, посылка запоздела, сее осени послати немочно, потому что твой государев указ пришел к нам позно.

А по скаске, государь, новых приезжих бухарцов бухарской царь Имямкули ¹⁹ савранского царя Аблахана с его городов согнал, а побежал деи в Казацкую орду, а на его деи место посадил на Савране и на иных городех посаженика своего Турсана-царевича ²⁰. А бухарцы, государь, нам, холопем твоим, сказывают: хотя мы к савранскому царевичю от себя и пошлем, и они деи то ведают, что он никоторыми обычаи наших посланых у себя держать, и с ними ни о чем говорити, и к нам от себя писати не учнет, а пошлет их совсем к бухарскому царю, потому что он его посаженик. А от Саврана де, государь, до бухарского царя недалеко: поспевают в 6 ден. И мы, холопи твои, по скаске бухарцов, мимо бухарского царя к посаженику его до твоего государева указу послать не смеем. И буде, государь, укажешь о том же деле сослатца з бухарским царем с-Ымамкулием, и о том вели нам свой государев указ учинити, писати /л. 66/ к нему с тово же обрасцового списка или иным обычаем, и что к нему твоего государева жалованья даров послати и как про те дары написати. А по скаске руских людей, которые в Бухарех бывали, что он перед савранским царевичем государь в своей земле великой.

А наперед деи, государь, сего в прошлых годех тому лет с 13 были с Москвы в Бухарех посланники дворяня добрые, а имян их не помнят ²¹. А с ними де были торговые люди костромичи Фторой Озеров да Михайло Ватагин. /л. 67/ А нам, холопем твоим, только ты, государь, к бухарскому царю послать укажешь, послати некого, дворян нарочитых в Тобольску нет. А которые детишка боярские в Тобольску есть, и те худы и бедны, столько их не будет. А наперед, государь, сего бывали в Тобольску для всяких твоих государевых дел по два головы письменых, а ныне, государь, тех голов в Тобольску нет. А был один князь Данило Гогарин, и тому велено по твоему государеву указу ехати к Москве. Да буде, государь, укажешь к бухарскому царю послати, а твой государев указ запоздает, вскоре в Великой пост не будет, а хотя после и придет, и та, государь, посылка замотчает: в лето до осени для оваду ехать будет немочно.

Да в твоей же государеве грамоте написано: велено города Тобольска и иных городов всяким торговым людем заказ учинити крепкой, чтоб они в Бухары с собою заповедных товаров на продажу соболей, [50] и куниц, и лисиц чорных, и бобров, и белок не возили /л. 68/ и не продавали и ни на какие товары не меняли. А которые бухарцы торговые люди учнут приезжати к нам в Тоболеск с товары, и им тех заповедных товаров продавать не велено. А велено с ними торговать и менять на их товары всякими товары, опричь тех заповедных товаров. И бухарцы, государь, торговые люди, приезжая в Тоболеск, купят соболишка самые худые, а добрых соболей не купят, а лисиц и бобров и не торгуют. И по здешнему, государь, делу смотря, бухарцом про худые соболишка, чтоб им не купить никоторыми обычаи, заказать немочно, потому что у них той торг, что соболишка купят худые, а иных никаких товаров в сибирских во всех городах, опричь того, по их руке нет, да ничего, опричь того, и не купят. И только, государь, им соболишка купить заказать, и они в сибирские городы ни с какими товары и не поедут. И в том твоей государеве казне в пошлинах, что с них емлетца с товаров с их, будет убыль, а служилым людем всех сибирских городов без одежи нужа будет великая. И о том, государь, вели нам, холопем своим, свой государев указ /л. 69/ учинить.

Да по твоей же государеве грамоте велено прислати к тебе, к государю, служилых людей, которые были в Колмаках. И мы, холопи твои, тех служилых людей, которые были в Колмаках, литвина Томилка Петрова да конного казака Иванка Куницына к тебе, к государю, послали.

Да по твоему ж государеву указу в прошлом во 124 году посланы наперед сего к Алтыну-царю в гонцех на Томской город тарской атаман Васька Тюменец да тюменской десятник литовской Ивашко Петров. А велели мы, холопи твои, отпустити их к Алтыну, смотря по вестем, чтоб им проехать здорово. И сего, государь, лета писали к нам, холопем твоим, Таврило Хрипунов да Иван Секерин, что поехал про дорогу проведывать в Томской уезд один Иванко Петров. А как проведав приедет назад, а скажет, что проехать будет мочно, и они их к Алтыну отпустят. А после, государь, того о том к нам не писывали, отпустят ли их или нет. А служилые, государь, люди, которые приехали ис Колмаков, Томилко Петров да Иван Куницын, ис Колмаков нам, холопем твоим, сказы/л. 70/вали, что они алтыновых и китайского царя многих людей в Колмаках видели: збирают деи на Алтына и на китайского царя с колмаков ясак лошадьми и верблюды со всякого тайши по 200 верблюдов да по 1000 лошедей. И те де, государь, алтыновы и китайского царя люди их к своим к государем с собою звали, и они де без указу ехати не смели. А Китайское де государство от Колмаков недалече, со вьюки поспеет месецом, а до Алтына в 5 недель. И мы, холопи твои, с своими и с колмацкими послы, которых ныне отпустили в Колмаки, приказывали колмацким тайшам говорити, чтоб они твоих государевых людей в Китай и к Алтыну-царю пропустили. А что, государь, колмацкие тайши против того прикажут и что тобольские служилые люди, которые придут ис Колмаков, нам скажут, и мы о том отпишем к тебе, к государю.

Комментарии