Доношу Вашему высокоблагородию, что срок ареста Якупу Акпаеву продлен Военным губернатором до одного месяца ¹.

Ротмистр Леваневский

ГАОО. Ф. 270. Он. 1 . Д. 271. Л. 318. Рукопись. Автограф.

№ 2

Донесение ротмистра Леваневского - временно исполняющему дела начальника Омского жандармского управления о предъявлении Жакыпу Акпаеву обвинения

Доношу Вашему высокоблагородию, что согласно предложению прокурора Омской судебной палаты, содержащемуся в порядке Положения о государственной охране в Семипалатинской тюрьме киргизу Якупу Акпаеву мною предъявлено обвинение по 1 ч. 103ст. Угол. Улож., и названный Акпаев заключен под стражу, согласно того же предложения.

Ротмистр Леваневский

ГАОО. Ф. 270. Он. 1. Д. 271. Т. 2. Л. 319. Рукопись. Автограф.

№ 3

Переписка, произведенная помощником начальника Омского жандармского управления в г. Семипалатинске, по исследованию действий бывшего кандидата на судебную должность ² Якуба Акпаева среди киргизского населения (Заголовок документа)

Начато 1 февраля 1906 г. Кончено 20 марта 1906 г. На шести листах

Постановление № 1

1906 года февраля 1 дня в г. Семипалатинске я, Отдельного корпуса жандармов ротмистр Леваневский, согласно предписанию начальника Омского жандармского управления от 25 января за № 31, постановил: приступить к [148] производству переписки на основании Положения о государственной охране по исследованию действий бывшего кандидата на судебную должность киргиза Якуба Акпаева среди киргизского населения.

Отдельного корпуса жандармов ротмистр Леваневский

1 февраля 1906 г.

Представляя при сем Вашему высокоблагородию протокол допроса Якупа Акпаева, доношу, что каких-либо вещественных доказательств от Каркаралинского уездного начальника мною не получено.

К изложенному докладываю, что при даче объяснений Акпаевым в предъявленном ему обвинении, он желал писать об обстоятельствах дознания в г. Каркаралах ³, и на мое замечание, что подобные сведения к делу не относятся, заявил, что если ему не будет позволено писать вышеупомянутые сведения, то он отказывается давать какие-либо объяснения и протокол не подпишет, ввиду чего, допустив его писать, я составил протокол, при сем представляемый.

Постановление на Акпаева мною не получено.

Ротмистр Леваневский

1906 года февраля 1 дня в г. Семипалатинске Отдельного корпуса жандармов ротмистр Леваневский предъявил пункты обвинения бывшему кандидату на судебную должность Акпаеву, причем, последний заявил, что без помещения написанных им в протокол обстоятельств производства дознания в г. Каркаралах ротмистром Рутляндом и товарищем прокурора Ждановичем, он, Акпаев, дать объяснение в предъявленном ему обвинении не может, а равно и не может подписать протокол.

Отдельного корпуса жандармов ротмистр Леваневский Акпаев

И.д. смотрителя тюрьмы (Подпись неразборчива.)

ГАОО. Ф. 270. Он. 1. Д. 271. Т. 2. Л. 310-311. Рукопись. Подписи - автографы. [149]

Протокол № 2

1906 года февраля 1 дня в Семипалатинске я, Отдельного корпуса жандармов ротмистр Леваневский, на основании Положения о государственной охране, допрашивал нижепоименованного в качестве обвиняемого, который показал:

1) Зовут меня: Якуб Мурза Акпаев

2) От роду имею 29 л[ет], родился я в Каркаралинском уезде 1877 г.

3) Вероисповедание: Магометанское

4) Происхождение: киргиз

5) 11ародность: киргиз

6) Подданство: русское

7) Звание: бывший кандидат на судебную должность

8) Место постоянного жительства: в Каркаралинском уезде

9) Место приписки: Беркаринекая волость Каркаралинского уезда

10) Занятие или ремесло: без определенных занятий

11) С редства к жизни: личный труд, были получены средства от отца

12) Семейное положение: холост

13) Родственные связи: имею отца Акпая Джандеркина в Беркаринской волости, занимается скотоводством, мать Айранча живет там же, братьев Бека, Ибрая и Абдул Мажита, занимаются хозяйством в Беркаринской волости. Сестра замужем за киргизом К. Утюбаевым

14) Место постоянного жительства родителей или заменяющих их родственников или опекунов: родители живут в Беркаринской волости

15) Экономическое положение родителей: имеют большое степное хозяйство

16) Место воспитания и на чей счет воспитывался: учился в Омской классической гимназии, потом в С.-Петербургском университете, где окончил курс кандидатом права по юридическому факультету. Средства получал от отца и стипендию

17) Причина неокончания курса, в случае выхода из заведения, с указанием самого заведения: -

18) Был ли за границею, где и когда именно: не был

19) Привлекался ли ранее к дознаниям или следствиям: когда, где кому делу и чем таковое окончилось:

На предложенные мне вопросы отвечаю (Далее текст написан самим Ж. Акпаевым): виновным себя в том, что я, злоупотребляя своим положением и доверием среды киргиз, старался волновать последних ложным толкованием смысла Манифеста 17 октября 1905 года ⁴ и создавал враждебное среди киргиз настроение к русскому элементу, не признаю, и объясняю, что 15 ноября 1905 года, после моего приезда в г. Каркаралы на площади у полицейского управления был объявлен Высочайший манифест от 17 октября 1905 года г. Каркаралинским уездным начальником Оссовским магометанскому населению киргизам и татарам ⁵; казаки, поэтому, слушать манифест не пришли, за исключением атамана К. Резанцева и казака Адама Тугулукова. Заметив отсутствие казаков, магометане порой говорили между собой, что казакам Манифест пришелся не по вкусу. [150]

По предъявленным ко мне обвинительным пунктам надо мной производилось жандармское дознание г. Рутляндом под наблюдением товарища прокурора Омского окружного суда Ждановичем за произнесенную мной на Полицейской площади речь вслед за речью г. Белдицкого. Что произнесенная мной речь, как и речи других ораторов, была вполне законной (Так в тексте.) от установленного телеграммой на имя Букейханова ⁶,напечатанной на страницах газеты “Степной край” ⁷ от 6 декабря 1905 года за № 256; в числе подписавших телеграмму находятся почти все присутствовавшие чиновники, начиная от судебного заседателя Михайлевича, податного инспектора Панфилова, врача Богуславского, ...и кончая управами – Байтурсуновым ⁸, атаманом Резанцевым, городским старостой Сивиловым, гласным думы Курмановым, казаком Тугулуковым, учителем Желниным, кондуктором Глебовым, причем, все лица, начиная от Байтурсынова, прекрасно владеют киргизским языком и дали показания в числе других, г[осподину] мировому судье Каркаралинского уезда по обвинению меня по 274 cm. Уложения вместо 3 п. 129 cm. Уг. Улож. за предъявление ко мне двух самостоятельных обвинений за одно и то же деяние, имевшее место на площади у полицейского управления.

Я своевременно заявлял г. Рутлянду и Ждановичу, а потом написал прокурору палаты и прокурору Семипалатинского ок[ружного] суда с указанием о необходимости видоизменить квалификацию моих деяний, т. е. 274 cm. Улож. о нак. на 3 п. 129 cm. Уг. Улож. Из собранного следствием материала можно почерпнуть более достоверные сведения о моей деятельности 15 ноября 1905 года на площади; также из моих речей, произносимых в г. Омске, и напечатанных на страницах газеты “Степной край”, в своих речах я всегда являюсь сторонником пассивной и мирной борьбы. Это понятно вполне, так как я не гоняюсь за дешевыми и пикантными фразами, зная, что мне придется со временем играть видную роль в общественной жизни киргизов. Если г. Рутлянду не удалось установить события 15 и 16 ноября, то это по вине Ждановича, к[ото]рый, являясь моим врагом, опрашивает только свидетелей обвинения, т. е. каркаралинских казаков и даже таких свидетелей, к[ото]рые по-киргизски ни слова не понимают (Уткин и др.), а выставленных с моей стороны свидетелей не опрашивает, а если опрашивает, то не записывает их показаний, так что свидетели обвиняемого, а равно я сам лично ничего не могли показать по милости Ждановича, что может удостоверить офицер русской армии Рутлянд. Если жандармское дознание производил бы г. ротмистр Рутлянд, один, привлекут с товарищем прокурора палаты графом Висковатовым, то все дело пошло бы насмарку.

В речи своей, произнесенной на Полиц[ейской] площади 15 ноября 1905 годав г. Каркаралах, я доказывал следующие тезисы и положения:

1) государство наше, благодаря существующему бюрократическому строю и правлению, обеднело до того, что оно осталось в костюмчике Адама (т. е. без штанов); 2) наше государство до 17 октября 1905 года состояло из бесправных крестьян, обездоленных и несчастных, причем, слово “государство” я выражаю словом “мамлеказ” или “падишах”, тогда как слово “царь” у нас выражается словом “патча”; [151]

3) нашлись люди, к[ото]рые боролись для улучшения правового и экономического положения народа с существующим бюрократическим режимом и строем; результатом этой борьбы явился Всемилостивейший манифест от 17 октября 1903 года; 4) после появления Манифеста от 17 октября в России больше потом не может иметь [место] беззаконие бюрократов; все люди теперь в России полноправные граждане, к[ото[рые должны руководствоваться законом и подчиняться ему, следовательно, незаконным распоряжениям властей - стражников, полицейских, рассыльных из киргиз и всевозможных начальников - не следует подчиняться, а надо защищать свои права ¹⁰; 5) с 17 октября большим авторитетом должен пользоваться независимый суд и судьи, и без суда и следствия, и без мотивированного постановления суда никто не может быть лишен свободы и заключен в тюрьму ¹¹;

6) в борьбе за святое дело свободы, начиная с 1823 года, у нас погибло много людей ¹². Глубокоуважаемым о. Геннадием после благодарственного молебствия будет по этим борцам за свободу отслужена панихида. Г[оспода] граждане из киргизского народа! Постарайтесь этим погибшим борцам за святое дело свободы отдать последний долг: помните Вы за них сугубо, зная, что они больше заботились о Вас, чем о себе ¹³.

16 ноября я речь не произносил, так как я лишился голоса и охрип основательно. Только полицейский из казаков Никулин мог услышать мою речь в мечети и давать показания на дознании, что будто бы я сказал: “Царь в несчастном положении: “лук у него пропал и подштанник разодрал (Неразборчиво.)”, забывая, что киргизы овощей не употребляют, и на их языке нет слов “капуста и лук”. Писец Беркаримского у[езда] Смирнов подал рапорт под давлением свыше и в надежде, что беркаринский управитель М. Актаев, заместитель моего отца и глава противной партии, выступит со своими сторонниками, покажет против меня, зная, что в степи иногда так упражняются. Больше ничего добавить не могу.

Я. Акпаев

Отдельного корпуса жандармов ротмистр Леваневский

Копия письма содержащегося в Семипалатинском тюремном замке Якуба Акпаева ¹⁴

Семипалатинский тюремный замок. 1906 г. 30-е марта.

Глубокоуважаемый учитель, Лев Иосифович, шлю Вам свой сердечный привет с пожеланием всего лучшего и главное - здоровья. На днях мне стало [152] известно, что Ваша кандидатура в Государственную думу уже обеспечена, поэтому я решил написать Вам настоящее письмо и выразить в нем Вам глубокую благодарность за те познания по части теории права и нравственности, которые благодарность за те познания по части теории права и нравственности, которые благодарность за те познания по части теории права и нравственности, которые обретенные из Ваших лекций, послужили к выработке нравственно-правовых убеждений и серьезно подготовили меня к стойкой борьбе с произволом, царящим в киргизской степи. Я, по окончании университета, поступил кандидатом в Омскую судебную палату, где провел кое-как более 2-х лет. За участие в мирных манифестациях в г. Омске после объявления Манифеста от 17 октября я, по требованию прокурора палаты Соболева, старшим председателем палаты А. А. Кобылиным был выставлен из палаты. После этого мне ничего не оставалось, как ездить по киргизским степям и разъяснять населению о значении тех свобод, которые перечислены в Манифесте ¹⁶. Во время объявления и разъяснения Манифеста я киргизам доказывал, что их, как раньше, никто больше грабить не может, а тем более, сажать по тюрьмам или ссылать в Восточную Сибирь административным порядком за религиозные и политические убеждения и что только независимый, выборный и присяжный суд может лишить гражданина свободы и посягать на его права.

Местная полиция и администрация, при содействии прокурора палаты Соболева и жандармов, предъявили ко мне всевозможные обвинения ( по 1 и 2 ч. 103 ст. У.У., 2 ) по 274 и 3) 274 стат. Улож. о нак., 4 ) 286 ст. Улож. о наказ, и еще 7 других обвинений) и заперли в тюрьму ¹⁷. Сначала я был арестован в г. Каркаралах 11 января т. г. по распоряжению Сухотина и отправлен этапным порядком в г. Семипалатинск, где я был заключен в тюрьму; в настоящее время я числюсь за Судебной палатой.

Меня все эти обвинения нисколько не огорчают, а, наоборот, я счастлив, что мне удалось приподнять настроение киргизов, несмотря на военное положение, [они] чувствуют [себя] соколами и готовы защищать свои права с оружием в руках. Если даже мне пришлось бы идти в Восточную Сибирь, и то я не стану огорчаться, помня, что я исполнил свой гражданский долг перед Родиной, в частности, перед киргизским народом. Будучи глубоко убежден, что мое нравственно-правовое убеждение впитано молоком, исходящим от Вас, я и решил, воспользовавшись случаем, выразить Вам свою глубокую и сердечную признательность. Если в Восточную Сибирь не попаду, то летом, после суда, постараюсь увидеться с Вами.

Киргизский народ, как и вся Россия, нуждается в выработке в Учредительном собрании основных и всех (Так в тексте.) законов Российской империи, причем, члены собрания должны быть избраны всем народом на основании всеобщего избирательного права и пропорционального и территориального представительства без различия пола, религии, и национальности путем тайного (лично я за открытое голосование), равного, прямого и свободного при выборе лиц голосования; в земствах с автономией на окраинах; в суде присяжном для всех уголовных дел, причем, суды всех инстанций и степеней должны быть выборные [153] несменяемы и независимы; в совершенном упразднении специальных узаконений для инородцев и их обычаев как факторов, служащих тормозом к поступательному прогрессу; в разделении церкви от государства.

Желаю Вам здоровья для блага нашей многострадальной Родины и буду счастлив услышать о Вашей плодотворной работе на ниве народной – в Государственной думе - в качестве чернорабочего 140-миллионного народа! От 700-тысячного киргизского населения Семипалатинской области будет только один депутат, тогда как от 135 т[ысяч] казачьего населения тоже один депутат ¹⁸. Я был один из намеченных кандидатов. Главный наш кандидат № 1, мой друг и товарищ Алихан мурза Букейханов, по распоряжению Сухотина сиди в тюрьме за участие на 6-м съезде земских деятелей¹⁹.

Искренно уважающий Вас Якуб-Мурза Акпаев

P.S.: теперь пишу сочинение о праве и нравственности; к сожалению, не имею источника.

Я. Акпаев

С подлинным верно:
Начальник Омского жандармского управления полковник (Слово “полковник” в тексте зачеркнуто.)
Ротмистр

№ 5

Донесение ротмистра Леваневского - временно исполняющему дела начальника Омского жандармского управления

Предписанием вр.и.д. начальника управления от 25 января за 81 мне было предложено допросить Якуба Акпаева по вопросным пунктам в порядке охраны, что и было мною исполнено, и протоколы допроса представлены в управление.

Получил означенный протокол обратно с приказанием оформить переписку об Акпаеве в порядке охраны и представить ее на заключение вр. генерал-губернатора Семипалатинской области.

Представляя переписку Его превосходительству, я донес, что переписка об Акпаеве вместе с заключением может (Неразборчиво.) быть представлена командующему войсками Сибирского военного округа (предписанием вр. и.д. начальника от 28 февраля за № 262).

Названная переписка вр. генерал-губернатором возвращена мне при отношении от 24 марта за № 54, представляя каковое вместе с перепиской Вашему [154] высокоблагородию, доношу, что, так как по сделанному мною лично докладу Его превосходительству о сущности переписки, положение дела осталось таковым же, каким оно выставлено в представляемом отношении вр. генерал-губернатора, то я затрудняюсь что-либо донести Его превосходительству (На письме имеется помета: “Резолюцией командующего войсками от 14 апреля 1906 г. административное производство об Акпаеве прекращено ввиду уголовного преследования его. Полковник (подпись неразборчива)”).

Ротмистр Леваневский

31 марта 1906 г.

Представляю при сем Вашему высокоблагородию письмо Акпаева, препровожденное мне прокурором Семипалатинского окружного суда, заключающее в себе сведения, ясно обрисовывающие деятельность названного Акпаева среди киргизского населения.

При этом докладываю, что прокурор Окружного суда просил письмо это препроводить прокурору палаты, ввиду находящегося там об Акпаеве донесения (Неразборчиво.).

Ротмистр Леваневский

ГАОО. Ф. 270. On. 1. Д. 271. Т. 2. Л. 320. Рукопись. Автограф.

№ 7

О вынесении оправдательного приговора по делу Ж. Акпаева

Оправдательный приговор ²⁰, вынесенный Омской судебной палатой по делу Акпаева, привел [к] крайне неблагоприятному впечатлению на большинство жителей г. Каркаралы, мне пришлось слышать, например, такого рода выражение по поводу оправдания Акпаева: “Где же теперь искать правды”.

В особенности находятся в недоумении свидетели обвинения в числе 22-х человек, среди которых есть люди интеллигентные; свидетели эти, подтвердив [155] свои показания против Акпаева под присягой, говорят, что раз Акпаев оправдан, то значит они являются клятвопреступниками.

Причина оправдания Акпаева кроется, по циркулирующим слухам в страхе [...] (Далее слово неразборчиво.) палаты перед киргизами и в боязни быть убитыми во время следования через степь земским трактом в г. Семипалатинск.

Мне лично пришлось присутствовать в общественном собрании при разговоре двух сословных представителей, выражавших неудовольствие по поводу того, что их впутывают в политические дела, причем, один ветеринарный инспектор Шишковский, назначенный присутствовавшим при разборе дела Акпаева, говорил: “Вот, обвинишь, а тебя по дороге ухлопают”.

О вышеизложенном доношу Вашему высокоблагородию.

Ротмистр Леваневский Начальнику Омского жандармского управления

Комментарии

1. Арестованный в первых числах января Ж. Акпаев до 11 января 1906 г. содержался в Каркаралах, затем был доставлен в Семипалатинск.

2. После окончания С.-Петербургского университета Акпаев был принят на работу кандидатом в Омскую судебную палату. Из его формулярного списка следует, что 27 октября 1905 г. он был отозван из Омского окружного суда, а с 4 ноября т. г. уволен со службы (ГАОО. Ф. 25. Оп. 2. Д. 1. Л.8-10). Основной причиной увольнения являлось участие Акпаева в митингах и манифестациях против правительства.

3. “Обстоятельства дознания”, о которых идет речь, заключались в том, что, кроме указанных ниже в протоколе, предварительное следствие было проведено с явным нарушением процессуальных норм. Примерами открытого нарушения порядка судопроизводства являлось привлечение в качестве свидетелей обвинения подставных лиц. Об этом Ж. Акпаев говорил в августе 1906 г., выступая на заседании суда выездной сессии Омской судебной палаты в качестве обвиняемого. Свидетели, многие из которых давали сбивчивые и уклончивые показания, а часть из них просто не явилась в суд, не участвовали в демонстрациях и объективно не могли слышать его выступлений (Кул-Мухаммед М. Жакып Акпаев. Патриот. Политик. Правовед. С. 44-45).

4. Высочайший Манифест “Об усовершенствовании государственного порядка” был разработан видным государственным деятелем С. Ю. Витте и обнародован 17 октября 1905 г. Манифест даровал населению России “незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов”, допускалась возможность участия в выборах в Государственную думу тех классов, которые “ныне совсем лишены избирательных прав, предоставив этим дальнейшее развитие начала общего избирательного права вновь установленному законодательному порядку”. Согласно Манифесту предполагалось “установить как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог восприять силу без одобрения Государственной думы и чтобы выбранным от народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за закономерностью действий поставленных... властей”.

Текст Манифеста был переведен на казахский язык и напечатан в областной типографии. 10 тысяч экземпляров Манифеста было распространено по казахским аулам. Представители национальной интеллигенции взяли на себя роль толкователей и комментаторов нового законодательного акта.

5. 15 ноября 1905 г. Ж. Акпаев прибыл в Каркаралинск. Эта поездка, по свидетельству А. Букейханова, превратилась в настоящее “агитационное турне”. “По пути оратора всюду встречали толпы киргизов, принимали как желанного гостя, провожали по дороге и расставались с ним, как с родным”, - писал Букейханов (Выборы в Степном крае. Манифест 17 октября в Степи // Б-кейхан ?. Тандамалы (Избранное) / Гл. ред. Р. Нургалиев. Алматы, 1995. С. 400). Митинг состоялся на единственной площади города перед зданием полицейского управления. “На нем был весь город: вся русская интеллигенция, русские казаки, татары, сарты и киргизы... Ораторами выступали судья, следователь, учитель, единственный местный батюшка и Акпаев. Разъясняли слушателям непонятный конституционный строй, критиковали весьма понятный слушателям старый режим”. По описанию А. Букейханова, трибуной ораторам на этом митинге служила кобыла, т. к. половину слушателей составляли казахи верхом. Был момент, когда на кобыле сидели сразу два оратора: батюшка и Акпаев. Когда первый говорил, второй ждал очереди. Эти факты сами по себе полностью опровергают обвинения в антирусском характере звучавших на митинге выступлений Ж. Акпаева. Особенно это опровергается единодушным порывом, который проявили казахи, слушая “братскую речь”, произнесенную батюшкой, и безоговорочно принятую киргизами как “символ единения народностей” (Там же. С. 401). Следует также отметить, что административному наказанию подверглись все выступавшие ораторы, включая Ж. Акпаева и отца Ивана, переведенного в один из самых дальних приходов. Арестованный по обвинению в организации массового собрания Акпаев в ходе дознания утверждал, что его речь не содержала чего-либо, что отличало бы ее от выступлений других участников.

6. Букейханов Алихан Нурмухамедович (1870-1937) - ученый, общественный де ятель, депутат 1-й Государственной думы от Семипалатинской области. Член партии кадетов (1905-1917), организатор Алашского движения (1917-1919). Б декабре 1919 г. перешел на сторону Советской власти.

7. “Степной край” - газета социал-демократического направления, издававшаяся в г. Омске.

8. Байтурсунов (Байтурсынов, Байтурсынулы) Ахмет (1873-1838) - казахский публицист, поэт, лингвист, общественный деятель. Активный участник политической жизни Казахского края. Автор одной из первых петиций, в которой декларировались требования прекратить экспроприацию земли у казахов, приостановить поток переселенцев, учредить народные земства (26 июля 1905 г., Кояндинская ярмарка).

9. Ж. Акпаев был твердо убежден в том, что император “не даровал” народу Манифест- политические свободы были “вырваны из него насильно”.

10. Представители либерально-демократической интеллигенции были убеждены, что провозглашенные Манифестом права и свободы имеют равное отношение ко всем участникам исторического процесса на всем пространстве России. Они возлагали большие надежды на высший законодательный орган Российского государства, полагая, что народные избранники, в число которых теперь могли войти представители национальных окраин, смогут добиться истинного равноправия, которое виделось в справедливом решении аграрного вопроса, прекращении переселенческого движения, уничтожении колониального ига.

11. Эти взгляды позже составили основу раздела о правах программного проекта партии “Алаш”, где говорилось следующее: “Сот сурамай, билiк айтылмай, туткын кылмаушылык” - “Без судебного рассмотрения и решения не лишать свободы” (Цит. по: Кул-Мухаммед М. Жакып Акнаев. Патриот. Политик. Правовед. С. 108).

12. Ж. Акпаев проводил тесную связь между освободительным движением начала XIX в. в России, яркими представителями которого стали декабристы, и последующими этапами его развития.

13. Эти слова Ж. Акпаева также опровергают выдвинутое властями обвинение в разжигании им межнациональной розни. Он призывал всех - и казахов, в том числе, преклонить колени перед памятью тех, кто отдал свою жизнь в борьбе против самодержавия.

14. Письмо Ж. Акпаева было направлено начальнику Омского жандармского управления и прокурору Омской судебной палаты. Копия письма приложена к делу, как содержащая в себе сведения о деятельности обвиняемого в 1905 г.

15. Петражицкий Лев Иосифович (1867-1931) - русский правовед, социолог, философ. Создатель филологической школы права. Окончил юридический факультет, Киевского университета, учился в Берлинском университете. После защиты диссертации (1897) занимал кафедру философии права в Петербургском университете, возглавлял популярный в университете студенческий научный кружок, воспитавший крупнейших русских обществоведов - П. Сорокина, Г. Гурвича, Н. Тимашева, Н. Кондратьева. Был одним из руководителей кадетской партии, депутатом 1-й Государственной думы.

16. 7-8 ноября 1905 г. Ж. Акпаев принимал участие в открытии митинга в Павлодаре, 11-12 ноября в Баян-Ауле, 15 ноября - в Каркаралах. В последнем, как позже указывал сам Акпаев в “Кратком жизнеописании”, казахи и татары “фактически упразднили самодержавие”. “… От умелой пропаганды и агитации против самодержавия духовный подъем при всеобщем энтузиазме и воодушевлении казахского народа был невероятным: поистине была осуществлена великая идея всеобщего братства, равенства и свободы” (Цит. по: Кул-Мухаммед М. Жакып Акпаев. Патриот. Политик. Правовед. С. 147-148). “Каркаралинский уезд был единственным уголком с республиканским режимом, хотя недолговечным”, - указывал там же Акпаев.

17. Фактически с этого момента началась полоса в жизни Ж. Акпаева, полная страданий и лишений. С 1906 г. он неоднократно находился иод наблюдением, преследовался, арестовывался. Особенно тяжело было в период реакции, последовавшей после поражения русской революции. “...Нагайка, плеть, карательные отряды - вот мрачные картины с тяжелыми и затхлыми психическими переживаниями, - писал Акпаев. - Удел наш арест, этап, одиночное заключение, обвинение в государственном преступлении и измене. (Цит. по: Кул-Мухаммед М. Жакып Акпаев. Патриот. Политик. Правовед. С. 148).

18. Согласно высочайшему Манифесту об учреждении Государственной думы от 6 августа 1905 г. существовала сословно-цензовая система представительства. Все выборщики делились на 4 категории (курии): земледельческую (помещики), городскую (буржуазия, домовладельцы), крестьянскую и рабочую. Преимуществом обладали помещики: один голос помещиков равнялся трем голосам городских, 15 голосам крестьянских и 45 голосам рабочих. Для буржуазии существовала двухступенчатая система выборов, для рабочих трехступенчатая, для крестьян - четырехступенчатая. Это позволяло отсеивать неугодных кандидатов в ходе промежуточных выборов. Несмотря на то, что избирательное право получили те, кто его раньше не имел, и, прежде всего, рабочие, большая часть населения России была лишена избирательных прав: женщины, 63% мужчин (военнослужащие, рабочие, учащиеся) и др. Что касается выборов среди населения национальных окраин, то оно также было ущемлено в нравах. Так, например, в Государственную думу не мог быть избран “инородец”, не владеющий русским языком.

19. В Казахстане выборы в I Государственную думу начались весной 1906 г., позже, чем в остальных регионах России. В апреле-июне развернулась основная предвыборная борьба в Петропавловске, Акмолинске, Семипалатинске, Кустанае, Усть-Каменогорске,
Верном. В Семиреченской области ко дню роспуска Думы выборы не успели даже состояться. Военное положение, объявленное в Стейном крае, также осложнило выборы и участие в них широких слоев населения. Дума работала 72 дня, депутаты провели всего 39 заседаний. Интересы казахского населения края в I Государственной думе представляли депутаты А. К. Беремжанов (от Тургайской обл.), А. К. Кальменов (от Уральской обл.), Ш. Косшыгулов (от Акмолинской обл.) и А. Н. Букейханов (от Семипалатинской обл.). Последний, в связи с нахождением под арестом, прибыл на заседание Думы буквально накануне роспуска. 10 июля царское правительство распустило Думу. В ответ на это 180 из 200 депутатов подписали в Выборге обращение к народу, где призвали его к пассивному сопротивлению властям: “...ни копейки в казну, ни одного солдата в армию”. Среди подписавших Выборгское воззвание был и А. Букейханов. За участие в противоправительственных действиях он вместе с остальными депутатами был приговорен к трем месяцам тюрьмы и лишен избирательных прав.

20. Состоявшийся в августе 1906 г. суд вынужден был оправдать Ж. Акпаева. Его адвокат - известный политический ссыльный Н. Коншин, доказал необоснованность всех предъявленных обвинений - оскорбление императора, агитация за свержение существующего строя, разжигание межнациональной розни и др. Однако, это не стало окончанием практики преследований и арестов. Уже 29 ноября 1908 г. был получен рапорт Семипалатинского губернатора, а 1 декабря т.г. вышло постановление Степного генерал-губернатора о высылке Ж. Акпаева на пять лет по этапу в Омский уезд Акмолинской области. Сроки и место административной ссылки позже были изменены. По просьбе Акиаева он был отправлен в г. Копал Семиреченской области, а через два года повторно сослан на тот же срок в Тюменскую область.

Осенью 1915 г. Акпаев вновь был арестован и заключен в Семипалатинскую тюрьму. Предъявленные обвинения мало чем отличались от предыдущих - оскорбление императора, измена и агитация, пропаганда с целью свержения существующего строя. Зимой 1917 г. было возбуждено ходатайство о его высылке сроком на пять лет в Якутскую область. Только свершившаяся Февральская революция избавила Акпаева от нового наказания.

Текст воспроизведен по изданию: “Я исполнил свой гражданский долг перед Родиной”. Документы Государственного архива Омской области об участии Жакыпа Акпаева в национально-освободительном движении. 1906 г. // Исторический архив, № 1. 2009

© текст - Сыздыков Е. С. 2009
© сетевая версия - Тhietmar. 2025
© OCR - Флоровский Н. 2025
© дизайн - Войтехович А. 2001 
© Исторический архив. 2009

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info