I. Лета 7025-го маия 30-го. Приехал к великому князю из Крыма казак его Темеш Кадышев с товарищи, а с Темешем вместе приехал от Ахмата от царевича человек его Качим. А привез Темеш к великому князю от Василья от Шадрина, да от Ильи от Челищева грамоту, а сказал Темеш великому князю, что от Магмед-Гирея царя едет к нему Кудояр мурза Ивачев.

А се грамоты к великому князю от Василья от Шадрина, да от Ильи от Челищева с Телешом с Кадышевым с товарищи. — [434] Государю великому князю Василью Ивановичу всея Русии холопа твои, государь, Васюк Шадрин да Илейка Челищев челом бьют. Божиим, государь, милосердием да твоим государским здоровьем наехал есми царя в Ислам-Кермени да Зборной неделе в четверг. А Василей, государь, Шадрин и казаки твои все в Перекопи. И царь, государь, велел мне у себя быти, а посолства не велел правити, государь, затем, что, государь, толмачей твоих государских не было. И царь, государь, по Темеша и по Неболсу послал часа того; и как, государь, Темеш и Неболса приехали, и царь, государь, велел тотчас мне у себя быти и речь говорити. И Божьим, государь, милосердием и твоим государьским здоровьем речь твою всю полюбил брат твой Магмед-Гирей царь, и список, государь, велел перевести и мне, государь, велел ехати в Перекопь к Василью. А по Ахмата, государь, по царевича и по детей послал. А мне, государь, царь молвил так: как будет у меня брат мой Ахмат царевич и все мои дети и все мои люди — и яз буду в Перекопи, а не буду у вас в Перекопп сам, и яз по вас пришлю часа того. И как, государь, Ахмат царевич и иные царевичи и Аппак князь ко царю приехали, и царь, государь, по нас прислал часа того, и почал, государь, твое государское дело делати и свое, и выслал к нам Аппака князя, да Челебека Бастаева с тою речью, что брат мой ко мне приказывал с своим ближним человеком с Ильею с Челищевым, что другу моему прямо хочет другом быти, а недругу недругом, а где мой недруг ни будет, тут брат мой князь великий хочет со мною быти заодин. Также государь ваш и волной человек Магмед-Гирей царь брата своего великого князя другу его хочет другом быти, а недругу недругом, а где великого князя недруг ни будет, тут государь наш волной человек с братом с своим с великим князем хочет быти заодин, и грамоту свою шертную хочет написати с того списка слово в слово, каков список взял у великого князя боярина у Ивана у Мамонова, и правду на той грамоте хочет учинити с своим братом с Ахматом и со всеми с своими детми и с уланы и со князми и со всеми с своими людми, и послати хочет своего верного слугу с тою своею шертною грамотою Аппака князя, а вы мне на том дайте правду, что брату моему великому князю дати мне люди на моего недруга на азтороканского. И мы, государь, ему отвечали по твоему государскому наказу, и правды, государь, мы на том не дали. И после того, государь, нам три дни пи ответа, ни привета не дали. И на четвертой день, государь, прислал по нас Аппак князь, а молвит так: холоп есми своего государя волного человека, да своего государя великого князя, а взял есми своего государя великого князя дело все на свою шею, [435] потому что государь мой князь Великий приказывал с своим ближним человеком с Ильею с Челищевым к своему брату к Магмед-Гирею царю и в своей грамоте ко мне к своему холопу писал, что другу государя нашего хочет другом быти, а недругу недругом быти, и на всех государя нашего недругов хочет быти с братом своим с Магмед-Киреем царем заодин дело его хочет беречи и делати, сколко ему Бог поможет. И восе наш государь князь великий позабудет своей речи, как он приказывал к своему брату к Магмед-Кирею царю и в своей грамоте ко мне к холопу своему писал, и государь наш волной человек с своим братом Ахматом царевичем и со всеми своими детми и со всеми с своими людми готов с королем заодин на великого князя. И приехавши, государь в Перекопь почал, государь, отпущати к тебе ко государю Кудояра князя перед Аппаком князем, да перед Магмед-пашею перед Халилевым сыном с сеунчем, да твоего, государь, казака Темеша Кадышева с их товарищи, и грамоты, государь, царь свои пописав прислал к нам на подворье с своими грамотами Аппака князя, да Магмед-пашу Халилева сына, да дьяка своего Ефара, и грамоты, государь, царевы перед [нами] чли, и прочетши, государь, грамоты, и Аппак князь, да Магмед-паша Халилев сын нам говорили от царя и от царевичев: посылает государь наш Магмед-Гирей царь к брату своему к великому князю перед нами с сеунчом Кудояра князя и все царевичи по доброму человеку и казака великого князя Темеша Кадышева. И как приедет Кудояр князь, и брат бы мой князь великий часа того отпустил ко мне Авель-Ших: то брата моего великого князя первая ко мне правда; а с Авель-Шихом бы брат мой князь великий прислал ко мне своего ближнего человека с легкими поминки, а с добрыми, а нас государь наш отпущает …аса того, а дал государь наш нам срок наряжатись от Николина дни, велел нам государь быти у себя на десятой неделе по Велице дни в Перекопи нарядясь совсем; и на том же государь наш молоду и волной человек с братом своим с Ахматом царевичем и со всеми с своими д…и и со всеми с своими людми хочет выехати к Мамай-лугу и меня и Аппака и Магмед-пашу Халилева сына и вас с собою хочет взяти, и хочет государь наш Магмед-Кирей царь с Мамай-лугу и меня и Аппака в Магмед-пашу Халилева сына и вас с собою хочет взять. И хоть государь наш Магмед-Гирей царь с Мамай-лугу нас отпустити к моему брату к великому князю и грамоту свою шортную хочет написать того списка слово в слово, каков список взял у боярина у великого князя у Ивана у Мамонова, и правду на той грамоте хочет учинити …чен сам собою в головах с своим братом с Ахматом царевичем и со всеми с своими [436] детми и с уланы и со князми и со всеми с сними людми. А прислал бы ко мне брат мой князь великий весть а Мамай-луг наперед Авель-Шиха своих дву человек, а моих дву ж человек, а с ними бы брат мой князь великий прислал ко мне свою грамоту, что даст ли мне брат мой князь великий на моего недруга на астороконского люди и пришлет ли ко мне брат мой князь великий свои поминки выше королевы казны. И мы, государь, Аппаку отвечали: то (sic) государь волной человек Магмед-Гирей царь к своему брату к великому князю, а к нашему государю отписывает в своей грамоте, нам то велит к своему государю писати, чтоб нашему государю посылати к брату своему к Магмед-Гирею царю поминков своих выше королевы казны, и нашему государю того первого не любити, что велит себе поминков посылать выше королевы казны. И Аппак, государь, нам отвечал: государь наш волной человек брату своему великому князю не ур…ет выше ли королевы казны пошлет свои поминки или пак сколко же, сколко король посылает, толко бы государь князь великий наперед Авель-Шиха с теми легкими людми прислал свою грамоту к нашему государю к Магмед-Кирею царю к своему брату, что дает ли люди брату своему Магмед-Кирею царю на его недруга на азтороканского и поминков своих выше королевы казны, или сколко пошлет, сколко король посылает. А государю нашему Магмед-Кирею царю тое вести ждати на Момай-лузе от брата своего от великого князя, а нас ему тое вести не дождавши не отпустити, и толко государь наш князь великий с теми с нашими и с своими людми с легкими пришлет свою грамоту, а в грамоте государь напишет с теми с свои и с нашими людми с легкими, что дасть люди на государя нашего недруга на азтороканского и пошлет ли свои поминки боле королевы казны, или пак столко жь, сколко король посылает. И государь нашь Магмет-Кирей царь грамоту свою шертную велит написать с того списка слово в слово, каков список взял у великого князя боярина у Ивана у Мамонова, и правду на той грамоте учинит почен сам собою в головах с своим братом с Охматом царевичем и с своими детми и со всеми своими уланы и с князми и со всеми своими людми на дети и на внучета правду хочет учинити на Момай-лузе и нас хочет отпустити к великому князю, а детей своих со всеми своими людьми хочет отпустити оттоле жь с Момай-луга на твоего недруга и на своего недруга на литовского, и правду свою королю тут хочет сложити. И в се пак государь князь великий не захочет дать брату своему Магмед-Кирею царю на его недруги на азтороканского людей и поминков своих не похочет посылать выше королевы казны или пак столко, сколко король посылает, и государь нашь готов с королем заодин на великого князя, и мне к нему ко [437] государю своему неошто, а меж их государей ваших сабля легла на дети и на внучета, доколе Бог даст. И Богатырь, государь, царевичь отцу своему Магмет-Кирею царю бил челом, а молит, государь, так отцу своему: государь батько, которую ты правду видел брата своего великого князя, а у себя, государь, теряешь и у нас своего и нашего друга литовского, и литовского, государь, от себя и от нас отгонишь, а с московским, государь, своего дела не сделаешь. Пойди ты, государь, на Момай-луг с своим братом царевичем и нас детей своих и всех людей своих с собою возми. Да обошлися, государь, с братом своим с великим князем с Момай-луга, а своего верного слугу Оппака князя, да и наших лучших людей и его послов дотоле не отпущай, доколе к тебе брат твой князь великий пришлет своих и наших легких людей наперед Авель-Шиха и грамоту свою к тебе ко государю пришлет с теми с легкими людми, дасть ли тебе люди на твоего недруга на азтороханского. И дасть люди брат твой князь великий на твоего недруга на азтороканского, и мы все, государь, перед тобою перед своим государем и перед твоим братом перед великим князем на его недруга на литовского и со всеми своими людми и правду твою государя своего и свою королю сложим, а где брата твоего и нашего великого князя недруг ни будет, тут есмя с тобою своим государем и с твоим и с своим братом с великим князем хотим быти заодин и дело его хотим беречи и делати, сколко нам Бог поможет. А то государь нам вышедши от царя и от царевичев говорил Оппак князь да Магмет-паша Халилев сын. И царь государь мне Илье велел ехать к сыну своему к Багатырю царевичу, а со мною, государь, послал Кудояра князя: и Богатырь, государь, царевичь меня к себе на очи не пустил и грамоты твоей государьской и поминка не взял. И после того, государь, царь по сына своего по Богатыря царевича послал, и как, государь, Богатырь царевичь к царю приехал, и царь, государь, по Василья и по меня прислал, да велел, государь, сыну своему Богатырю царевичу перед собою грамоту подати и речи говорити. И Богатырь, государь, царевичь грамоту перед собою мне велел вычестьти и речи твои государьскые выслушал, а поминка государь соболей не взял и в том, государь, ответа нам не дал. И назавтрее, государь, от царя вышел к нам Оппак князь, а молыт так: царь вам велел говорити: яз к своему брату к великому князю в свой грамоте написал, а вы к своему государю к великому князю в своей грамоте напишите жь, чтоб ко мне брат мой князь великий прислал с тем своим человеком, которой поедет ко мне, с моим послом с Авель-Шихом в запрос девять кречатов, да девять сороков соболей, да третье девять половина цки горностаины, а половина [438] рыбей зуб, а приказывал о том ко мне брат мой царягородцкой Солим-бек солтан. И Оппак князь, государь, нам молвил: яз ко государю своему к великому князю в своей грамоте отпишу, а вы ко государю своему к великому князю отпишите жь, чтоб государь нашь князь великий прислал с теми с легкими людми к Богатырю царевичу грамоту с потешеньем наперед Авель-ІІІиха. А которой человек великого князя поедет с Авель-Шихом, и государь бы наш князь великий прислал с тем своим человеком свои легкие поминки, добрые, занежь, государь, у Богатыря царевича отец его Магмет-Кирей царь и все люди в его руках: что хочет — то сделает. А Охмат, государь, царевичь твой человек и дела твоего, государь, бережет и делает, и с сыном своим с Уметем царевичем накрепко, и вперед, государь, дела твоего хочет беречи и делати до своего живота, сколко ему Бог поможет. Да приказывал если с своим ближним человеком с Авель-Шихом и в грамоте своей к брату к своему к великому князю писал о Обды-Летифе царе, чтоб его князь отпустил, и ты ныне брат мой князь великий приказывал ко мне с своим ближним человеком с Ильею с Челищевым, что прислал к тебе брат его Магмед-Емин царь и вся земля Казанское Абды-Летифа царя просити на Казань. И толко будешь его отпустил или хочешь отпустити, и ты то его брат нашь как к нам же отпустил, и о том есмя к брату своему к Абды-Летифу царю свою грамоту послали, чтоб брат нашь Обды-Летиф царь твой приказ и наш наказ берег накрепко и твоего бы дела делал так, как тебе надобеть, и лихим бы людем не потакал, и здеся, государь, Божьим милосердьем, да и твоим государьским здоровьем Копыл Иваравин вышел в Кафу поздорову и с товарищи. И Копыл, государь, прислал к нам Булгаком зовут Окинфав володимерец, а с ними, государь, был дьяк в твоем приказе. И поехал, государь, тот Булгак к тебе к государю с Кудаяром князем и с твоим казаком с Темишем с Кадышевым, а сказывают, государь, вести заморские, что послал Салим-бек Синан-пашу, и кизыл-башевы воеводы Синан-пашу побили на своем рубеже. И как услышал, государь, Салим-бек, что воевод его побили, и Салим-бек, государь, сам пошел против Кизылбаша. И сказывают, государь, что Салим-бек стоит со всею своею силою на своем рубеже, а с мисюрским, государь, Селим-Бек воюется жь. И стояла, государь, застава мисюрского в Холяпи, и пришла, государь, застава Салим-бекова, и дело меж их, государь, с собою было. И мисюрьского, государь, застава Салим-бековых людей побили, а с угорским, государь, Салим-бек перемирье взял на два года. А про посла, государь, про турского и вести нет: кого ему к тебе послать ли или не [439] послать, а крымской, государь, Магмет-Кирей царь с волоским не в миру, а угорского, государь, с литовским не ведаем и литовского, государь, с волоским ещо не ведаем, а мы тебе, государю своему, холопи твои челом бьем.

А се другая грамота от Василья от Шадрина и от Ильи от Челищева с Темешем с Кадышевым с товарищи ⁵⁹. — Государю великому князю Василью Ивановичу всея Русии холопи твои, государь, Васюк Шадрин да Илейка Челищев челом бьют. Божьим, государь, милосердьем да и твоим государьским здоровьем наехал есми, государь, царя в Ислам-Кермене на Зборной неделе в четверг, а Василей, государь, Шадрин и казаки твои все в Перекопи, и царь, государь, велел мне у собя быти, а посолство, государь не велел мне правити, затем что, государь, толмачей твоих государьских тут не было. И царь, государь, по Темеша и но Неболсу послал часа того, и как, государь. Темеш и Неболса проехали, и царь, государь, велел тотчас мне у собя быти и речь говорити. И Божьем, государь милосердьем и твоим государьским здоровьем речи твои все брат твой Магмед-Кирей царь полюбил и синеок велел перевести с твоего государьского списка слово в слово. И царь, государь, велел мне ехати в Перекопь к Василью, а по Ахмата царевича и по иных царевичев и по детей своих послал, а мне, государь, царь молыл: как будет у меня брат мой Ахмат царевич и иные царевичи и мои дети и все мои люди — и яз буду в Перекопи, а не буду яз сам в Перекопи, и яз по вас пришлю часа того. И как, государь, Ахмат царевич и иные царевичи и Аппак князь и все его люди к царю съехалися, и царь по нас прислал часа того, и почал, государь, твое государьское и свое дело делати, и выслал, государь, к нам Аппака князя да Челебека Бостаева с тою речью, что брат мой ко мне приказывал с своим ближним человеком с Ильею с Челищевым, что другу моему хочет другом быти, а недругу недругам, а где мой недруг ни будет, гут со мною хочет быти заодин брат мой князь великий. Также государь наш и водной человек Магмед-Кирей царь хочет брата своего великого князя другу его другом быти, а недругу недругом: где великого князя недруг ни будет, тут государь волной человек хочет с братом с своим с великим князем быти заодин и грамоту свою шертную хочет написати с того списка слово в слово, каков список взял у боярина великого князя у Ивана у Мамонова, и правду на той грамоте хочет учинити государь ваш и с своею братьею [440] и с своими детми и со всеми с своими людми, и послати хочет своего вернаго слугу с тою своею шертною грамотою Аппака князя, а вы мне на том дайте правду, что брату моему великому князю дать мне люди на моего недруга на азтороканского. И мы, государь, ему отвечали по твоему государьскому наказу, и правды, государь, мы на том не дали. И после того, государь, нам три дни ни ответа, ни привета не дали. И после того, государь, на четвертой день прислал по нас Аппак князь, а молыт так: холопи есмя своего государя волного человека и своего государя великого князя, а взял есми своего государя великого князя все дело на свою шею, потому что государь мой князь великий приказывал С своим ближним человеком с Ильею с Челищевым к своему брату к Магмед-Кирею царю и в своей грамоте ко мне к своему холопу писал, что друга государя нашего хочет другом быти, а недругу недругом, и на всех государя нашего недругов хочет быти со государем нашим с Магмед-Гиреем царем заодин и дела его хочет беречи и делати, сколко ему Бог поможет. И восе пак государь князь великий позабудет своей речи, как он приказывал к своему брату к Магмед-Гирею царю и в своей грамоте ко мне к своему холопу писал, и государь наш водной человек с своим братом с Охматом и с своими детый и со всеми своими людми готов с королем заодин на великого князя. А болшие, государь, царевичи все и болшие люди говорят: дасть толко государю нашему волному человеку брат его князь великий на азтороканского люди, ино все отец наш Магмед-Кирей царь и все наши головы и со всеми своими людми на его дело готовы на его недруга и водчины его доставати с ним заодин. А Ахмат царевичь твой человек, твое дело делал все он у брата у своего у Магмед-Гирея царя, и вперед, государь, твое дело хочет делати и беречи, сколко ему Бог поможет и до своего живота, да Аппак князь, да весь двор царев. А как есми, государь, приехал в Ислам ко царю, а Ахмата, государь, царевича и Аппака князя у царя в Исламе нет, ино, государь, твоего государьского дела берегли и меня холопа твоего жаловали Халиль князь, да Кудояр князь, которому к тебе к государю ехати, да паша-мурза Халилев брат. И ноне, государь, посылают к тебе Кудаяра князя перед А планом с сеунчом, что государь посылает к тебе брат твой Магмет-Кирей царь своего вернаго слугу Аппака князя с своею шертною грамотою, и правду на той грамоте царь хочет учинити почен сам собою в головах и с своею братьею и со всеми своими детми и со всеми своими людми. А с Кудаяром, государь, Ахмат царевичь и иные царевичи посылают с сеунчом своих добрых людей, а с Аппаком, государь, князем Ахмат царевичь и иные царевичи посылают своих [441] лучших людей, да и нас, государь, хочет с Аппаком князем вместе отпустити. Да здесе, государь, Божьим милосердьем, да и твоим государьским здоровьем Копыл Иваравин в Кафу вышел поздорову совсем, а с ним, государь, вышел митрополит, да и иные с ним черньци, а дополна, государь, не ведаем, сколко с ним черньцов. А Салим-шах салтана в Царе-городе его нет, а сказывают его, государь, в Мисюри, а иные в Шаму, а полные, государь, вести у нас про него нет. А про посла, государь, про турского, кого ему к тебе послати — вести нет, а с Кизылбошем, государь, промеж их дела было, и Кизылбаш, государь, сказывают, турского отбил, а верх, государь, сказывают турского Салим-шех-салтанов, а иные государь сказывают, что промеж себя стоят. А сказывают, государь, что турской с мисюрским воюется жь, а турской, государь, с угорским, сказывают, что перемирье взял не надолго, а волошской, государь, с турским в миру, а с угорским, государь, волошского не ведаем, а волошской, государь, с крымским с Магмед-Киреем царем не в миру. Как, государь, я приехал в Крым к царю, и царь, государь, при мне послал в Волохи детину Чюбаром зовут, и тог, государь, детина из Волох ещо не бывал, а волошской, государь, человек дотоле не бывал. А ныне, государь в Крыме волошского человека никокова нет. А литовского, государь, гончишко толмач, Макаром зовут, при мне пригнал, а сказывает, государь, что послы будут с казною, а ждут их к семой неделе по Велице дни, а имени, государь, вы не ведаем. Да здесе, государь, нам сказывают, что Адрахман князь посылает с Кудояром князем своего человека к тебе к государю с грамотою и с поминком бити челом, чтоб ты его, государь, пожаловал с сердца сложил и служить ему себе велел; а сказывают, государь, что по цареву ведому и по Аппакову княжому, а мы того, государь, ещо дополна не ведаем. Да велел бы еси, государь, по своим украйнам беречи накрепко, доколе, государь, твое государьское дело сделается, занеже, государь, у них без того не будет что им на украйне не быти, а царю их, государь, и царевичем не мочно унять, потому что, государь, наги и боси и голодны. А нешто, государь, урвутся ранее на твои государьскы украйны, и им, государь, быти немногими людми. А сами, государь, царевичи и болшие люди ждут того, как ся у них кони наедят, и царевичем, государь, и болшим людем быти на той украйне, которое им пригоже, на литовской или на волошской. А нешто, государь, твое дело государьское не сделается, и им, государь, быти однолично на твоей государьской украйне. А сее, государь, зимы о Крещенье сын его Багатырь царевичь, да Алп царевичь, да Ад-Рахман князь пошли со многими людми на твои государьские украйны на князи до [442] Ильина приезду, я воротилися, государь, с усть-Сулы, и угонял их, государь, Илья на Псле, а ахматовых, государь, людей и его детей не было с ними ни какова человека. А мы тебе, своему государю, холопи твои челом бьем.

II. И июня 8-го приехал к великому князю Кудояр. И князь великий велел у себя быти Авель-Шых-зоде и Кудойяру князю и царицыным людем и царевичевым, и как на двор приехали, и князь великий им велел к себе итти. И Кудойяр князь правил великому князю от царя челобитье, да словом говорил: царь велел тебе говорили: наперед того отец мой с твоим отцом был в дружбе и в братстве, и правда меж их была, что другу другом быти, а недругу недругом, а опосле того межи нас с тобою рота и правда была, что мне твоему другу другом быти, а недругу недругом, а тебе также моему другу другом быти, а недругу недругом. И опосле того промежи нас с тобою добрые люди не езживали, и дело меж нас с тобою не бывало; а ныне посылаем к тебе своего ближнего человека Аппака князя, да Магмед-пашу Халилева сына и твоих людей Василья Шадрина и Илью Челищева с ними вместе к тебе отпущаем, а на весне хотим ити на своих и на твоих недругов на Азторохань, и ты б нам помочь свою учинил, в судех бы еси рать свою послал, а мы твоему другу хотим прямо другом быти, а недругу недругом. Да подал грамоты.

А се грамоты с Кудояром от царя к великому князю. — Великие Орды великого царя от Магмед-Герея царя всея Русские земли князю великому князю Василью Ивановичу брату моему много поклон. Слово наше то. Покойники наши отцы и деды с вашими отцы и деды с великими князми, роты и правды меж ими были, другом друзи были, а недругом недрузи были. И покойник наш отец как на Божью волю пошел, а у нас и без того с тобою межи нас рота и правда была, что ти было моему другу другом быти, а недругу недругом, а моя рота и правда по тому жь была, что твоему другу другом быти, а недругу недругом, да и в мысли у меня так было. И ноне кто меж нас лихой человек лихое слово вкинул познаютью ни от вас к нам доброй человек не приезживал, ни от нас к вам не бывал. И ныне сем путем с своим слугою с Ильею приказал еси, что другу есмя друзи, а недругу недрузи, молвил еси; то и мы твоему другу друзи есмя, а недругу недрузи есмя. И ныне бы еси своему молвленому слову прав был, и после сего дружбы нашие с тобою прибыло бы, молвя, перед верным своим человеком перед Апаком князем своего слугу Кудояра, да и твоего слугу Темея послал есми. И как оне до тебя дойдут, и ты б суды изготовил, а за теми верного [443] своего человека Аппака князи, да и пошлово своего человека Халилева сына Махмет-пашу нарядил есми с добрым с своим словом, да и твоего слугу, которой к нам попал, Василья Шадрина, да и после которого еси слугу своего Илью к нам прислал, вместе их к тебе отпустим да я добрые свои речи молвим; а что у нас в мысли прямые наши речи молвили есмя, и ты о том верного нашего человека Аппака князя вспросишь, и что тебе от нас он ни молвит, то наши речи, тому бы еси верил. И ныне на твоего и на своего недруга на Асторокань с братом с своим и с сыном и с уланы и со князми и со многою своею ратью и с пушками и с пищалми идем. И толко прав будешь и роте и правде своей крепок будешь, и ты бы с братом своим молодшим почен послал добрых своих людей к нему прикошеван со многою своею ратью, а шли бы в судех водою, а многою своею ратью берегом мы пойдем, а милосердый Бог даст как с тобою содиначимся и недруга своего Азторокань как возмем, так где твой брата моего недруг ни будет, и мы по тому жь на твоего недруга пойдем, и толко на Бога надейся да Асторохань возмем, и после того где твой недруг ни будет, и яз сам на него пойду: в которой час мне велишь пойти, в тот час пойду. И толко нам сею дорогою правду учинишь, а недругу нашему се наши молвленые речи учинишь: Бог один, дополна веры, что и мы тебе также учиним, и после того инаково слово не будет, все добро будет, в правду веря. И ныне как твой слуга Темей и Кудаяр до тебя дойдут, и ты бы с добрыми людми гораздо поговорил, и толко те наши молвленые дела гораздо приняв сделаю молвишь. И как слуга наш Кудаяр до тебя дойдет, и ты б дни с три спустя после того к Авель-Шиху своего доброго человека прикошевав ко мне отпустил человека того, и мы от тебя, каковы вести будут, уведав, по тому бы готовя были. И после того твои брата моего каковы речи ни будут, и мы их приимем, и с братом и с сыном и с уланы и со князми крепко роту и правду учинив крепко станем. А которого своего человека к нам с Авель-Шихом пришлешь, и яз его боле десяти ден у себя не подержу, назад его к тебе отпущу, и сего деля добра меж нами извечное бы ваше добро и братство не извело бы ся, молвя, доброго и верного своего человека Аппака князя, да ему теть своего доброго и верного человека Халилева княжово сына Магмет-пашу мурзу посылаю, да к тому своему верному человеку князю Апаку и к тетю к его к верному своему человеку к Халилеву княжему сыну к Магмет-паше брата и сына моего с крепкою ротию и правдою добрых и верных их людей прикошевав вместе отпущу. А сами мы ныне со многою ратью до Момаева лугу идем и верных своих [444] людей с Апаком Магмет-пашу в начале июля месяца отпустим: так дополна бы еси ведал. А в преидущей год и с братом своим и с сыном со многою своею ратью и с пушками и с пищалми на Асторохань пошел есми, я толко прав будешь, сею дорогою нашего недруга топтать помочь нам учинишь, и ты бы многую свою рать с пушками и с пищалми приготовил, а шли бы снежною водою. А о сроце взмолвишь, и коли наш болшой посол Апак до тебя дойдет, и он срок учинит, а вы бы готовы были: и ми роту и правду того для даем, чтобы ты на Асторохань с нами в одном месте пошел. Молвя с синим нишаном и жиковинною печатью запечатав грамоту послал есми. Лета 923-го маия месяца 10-й день. Писана в Фаряг-Кермени.

А се другая грамота к великому князю от царя с Кудойяром. — Великие Орды великого царя от Магмет-Гирея царя всея Русские земли князю великому князю Василью Ивановичу брату моему много поклон. Слово наше то: Коли есми послал к тебе слугу своего Авель-Шиха, и яз к тебе с ним приказывал, чтоб еси брата моего Абдыл-Летифа царя выпустил, и опосле того еси с слугою с своим с Ильею с Челищевым в своей грамоте к нам писал, что яз отпущу Абды-Летифа царя в Казань, ино то не однако ли, как и к вам отпущу. Да ещо еси писал к нам, что покойник отец наш да и мы у тебя Абдыл-Летифа царя просили, а ныне-де его у тебя брат его Магмед-Аминь царь просит к себе, и ты писал к нам, что без моего ведома к брату его в Казань не отпустишь, и так будет. Ино мати наша нам докучает, и ты б Абдыл-Летифа царя в Казань отпустил. Ты брат мой князь великий толко брата моего Абдыл-Летифа царя в Казань отпустишь а своей роте и правде крепок будешь, и как мы к Астархани пойдем, и твоему походу к Астороханн примета то, что его в Казань отпустишь, ино то еси его как к нам же отпустил, а слуга б наш Кудояр его отпуск в Казань видел, да я слуга бы наш Авель-Ших то видел да и нам бы, приехав, его отпуск в Казань сказал: роте и правде твоей начало то, что его в Казань отпустишь. И как ты к нашему походу к Асторокани нам учнешь помочь давати, и брат наш Абдыл-Летиф царь с нами же тогды вместе пойдет, и тебе бы брату моему великому князю так ведомо было. Молвя жыковиною запечатав с синим нишаном грамоту послал есми. Лета 922-го маия месяца 10-й день. Писана к Фаряг-Кермени.

А се грамота к великому князю о запросе царева с Кудояром. — Великие Орды великого царя от Магмед-Гирея царя всея Русские земли князю великому князю Василью Ивановичу брату моему много поклон. Слово наше то: Брат мой счастливой хандивендикер шед Мисюрскую [445] землю всю взял, а ко мне посла своего болшово послал, и перед тем послом гонец ко мне пригонил, да вести мне сказывал: болшой-деи посол от хандивендикеря ныне завтра у тебя будет; и ныне мне у тебя у брата моего у великого князя одно прошенье есть, сам гораздо знаешь. От брата моего от хандивендикеря болшой посол ко мне придет, ино им добро нечто дати надобе, и ныне у тебя у брата моего у великого князя прошенье наше, да иноково бы еси не учинил: как слуга мой Кудаяр до тебя дойдет, и ты б к слузе моему к Абдыл-Авель-Шиху одного своего человека прикошевал, а с ним бы еси прислал ко мне девять кречатов, да девять портищ соболей, да третью девять пришли горностаев, да рыбья зубу с тем человеком наборзе бы еси к нам прислал, а иноково бы еси не учинил: братству и дружбе примета то и великой меняет. А которой болшой посол к нам от хандивендикеря придет, и мы до твоей вести его додержим. Да та тридевять поминков запросных чтоб было узорочье, да и вборзе бы еси их прислал, да из тех бы поминков девять кречатов явно ко мне принесли, а соболи бы и горностаи и рыбьи зубы опотай мне подавали, толко бы ты ведал, да яз ведал, да тот человек, которой от тебя ко мне привезет, а никто бы того не ведал, да и слуга бы мой Кудаяр того не ведал. И которой от брата моего от хандивендикеря болшой посол ко мне придет, и яз к тому к его послу прикошевав своего доброго человека посылаю к салтану на государстве здоровати. И ты бы те свои поминки присылал к вам наборзе, заньже вам от тебя тех поминков к той посылке ждати, братству и дружбе примета то, чтобы то наше дело не вамотчалося, заньже пригожих поминков что им посылати — опричь тебя инде не добыти, того для у тебя прошу чтобы еси их наборзе прислал. Молвя жиковиною запечатав с синим нишаном грамоту послал есми. Лета 922-го маия месяца 10-й день. Писана в Фаряг-Кермени.

III. А се грамот к великому князю от Ахмата царевича с его слугою с Халилем с Чагиревым со княжим сыном. — Брата моего великого кинза Василья величеству от Ахмат-Гирей-салтана брата твоего много много поклон. Слово то: Брата моего величеству брата своего царя что послал к тебе гонцом слугу своего Кудаяра посылки для, к яз брат твой твоего здоровья отведати с своими с прямыми речми межи братства, как правому братству быти, а недругу недружба которым обычаем довести, о том подумав, тебя брата своего видев к себе прямую дружбу, а иным недругом как недружба чинити думати с великою ротною и с шертною братственною грамотою царю рату своему болшово своего посла Аппака придумали есмя к тебе [446] послати. А мы к тебе своего ординского князя Магмед-Аминя посылаем, и что у брата моего мысли было, то его недругу хотим чинити, на братстве есма крепко стали, так бы еси верил. Молвя Чагирова княжова сына Магмед-Аминева княжево брата слугу своего Халиля послал есми: твое бы, брата моего, здоровье видел, а мое бы, брата твоего, здоровие приехав тебе сказал. И Бог даст с болшим нашим послом в болшой нашей в ротной и в шертной грамоте добрые ваши слова есть и Бог даст по твоему, брата моего, хотенью дела будут, недрузи бы наши в укоре были, а дружба бы наша свыше была. Молвя, от Бога нам надея так есть: здесе брата моего царевым здоровием, а там брата моего твоим здоровием много добра, а недругом нашим недружба наша ведома будет, а в ротной нашей и шертной грамоте Бог один и слово наше одно, инаково бы еси не мысля верил. Да твои бы брата моего добрые поминки с честью межи другов и недругов с прибытком бы, а не с убытком были; да и тех наших людей, которые к тебе пошли, не издержав бы еси к нам отпустил, ино бы межи нас посылка наша не порвана была и не с ущербом бы была, братство бы наше свыше было, а добро бы наше вборзе было, а вдаль бы не замотчалося, а брата моего великого князя другу и недругу слышати бы было, да и нашему бы другу и недругу то слышати и видети, с грамотами бы наши люди межи нас без оскуденья ездили, братство бы свыше было, то бы добро было. Молвя брату своему много много поклон. Молвя жиковиною запечатав грамоту послал есми.

А се грамота Ахматова жь с Чагирем. — Великому князю Василью брату моему великого царя великой калга от брата твоего от Ахаат-Гирей-салтана много поклон. Ведомо б тебе было, что грамота твоя посланая с Байряком да с Неболсою нас дошла, и мы ее перед собою велели чести, и послышав есмя в ней про твое здоровье — порадовалися. И ныне еси писал к нам, каково брата моего царевичево прошенье у вас будет, таково жалованье мое будет, и то твое жалованье межи другов и недругов велми нам в мысли за честь стало. А сее зимы ратные думы для брат мой царь много меня к себе звал, и яз к нему не поехал того для, что ту рать хотели позлати на твою украйну, а своих людей есми не роспустил никуде, великого князя брата своего братства берегучи, на своей роте и на правде молвленой крепко стою. Да и сын твой Гемметь-Гирей бьючц челом к тебе послал, и ныне вести то Абдыл Рахмановою думою Багатыря (sic) собою почен хотел итти, и ты бы берегся; яз, брате князь великий, тое для думы сего году у брата своего у царя не бывал, а сю грамоту переду для написал есми, твое брата моего здоровье видев, приеди, а нас веселых учини, молвил есми, с Байряком с казаком [447] с твоим паробка своего Качима послал есми, и там бы ты, брат мой, здоров был; а что другу и недругу слышати и видети, прошенья моего у тебя много, далней бы недруг, послышав, в укоре ся учинил, а ближние друзи, братство наше и правду видя, веселы и радостны были: от Бога так ся надеем. Наперед того король был меня себе сыном назвал, и яз королю правду учинил, и король свою правду сам порушил: холопу нашему Абдыл-Рахману поминки посылает, а со мною слово его в одиначство не пришло, и яз того для на него розгневался, толко бы мне верил, а меня бы хотел, ино на что межи нас Абдыл-Рахман был, и того для есми на него розгневався да недружбу ему почал чинити. Бог у меня один, а слово одно: которой человек моему слову верит, тому есмя брат, а которой человек моему слову и моему писму не верит — с тем и яз братство не хочу. И ныне ты, брат мой, которые грамоты мои к тебе ходит, тому писму веришь, а с тобою с братом с своим на роте и на правде прямо брат есми, так бы еси верил. Слава Богу, яз брат твой великие власти государь есми. Брата бы моего царево величество здесе здоров был, а ты бы там здоров был кунам не жаден есми, толко бы далнему недругу, а ближнему другу слышати наше братство, и честь бы наша свыше была: так надея, как пожалуешь, ты ведаешь. Великие земли государь еси, чему ты жаден мое брата своего орошенье инако не учини, с тобою с братом с своим так есми брат, как в наших дедов и отцов лета и в твоего брата моего отца и дела великого князя как, мир чиня, братство держали, и яз по тому жь хочу в братстве быти. Надея ми так есть: здесе брата моего царевым счастком, а там брата моего твоим здоровьем правда моя то, а и словом есми слузе твоему Неболсе говорил, да и с паробком с своим с Качимом к тебе наказал есми. Бьем челом, а ты бы слушал. Молвя со многим поклоном грамоту послал есми.

А се грамота Ахматова жь с его человеком с Качимом. — Великому князю брату моему от Ахмат-Гирея солтана много много поклон. Послал есми к тебе паробка своего Касыма с грамотою, а которые речи о нашем братстве, и оне там писаны: правда истинная, так бы еси верил. А с великою с вашею с шертною и ротною грамотою болших своих послов к тебе посылаем; яз брат твой беспрестани твое брата своего дело делаю, а в брата своего во цареве здоровье недругу своему умеем недружбу довести, на многие бы лета ты брат мой здоров был. А прошенье мое то: того паробка, которого сослал есми к тебе, меж другов и недругов мне брату своему с честью пожаловал, поминков своих слишком прислал бы еся, а прислал бы еси пожаловал ко мне те свои поминки с тем с моим паробком с Касымом, [448] которой к тебе поехал. Молвя жиковиною запечатав грамоту послал есми.

А се грамота Ахматова жь. — Брата моего великого князя величеству от Ахмат-Гирея брата твоего сын твой Гемметь-Гирей челом бьет. Ведомо бы тебе было: царя брата моего величество твоего здоровья отведати послал, также и мы человека своего послали, И сын твой Гемметь-Гирей твоего здоровья отведати человека своего Алея послал, твоему брата моего другу друг, а недругу недружбу чиня воюет, а на роте и правде и на дружбе крепко стоит, как сына своего межи другов и недругов жалованье свое пришлешь — ты ведаешь. Молвя бьючи челом грамоту послал есми.

А се грамота Ахматова жь о Илье о Челищеве. — Великому князю брату моему брата твоего Ахмат-Гиреево прошенье то: холоп твой Илья Челищев к нам приехал, твой старой холоп, как меня для брата своего его пожалуешь, а печалованье мое инако не учинишь, ты ведаешь. Молвя грамоту послал есми.

А се грамота Ахматова жь. — Великому князю брату моему от брата твоего от Ахмат-Гирея много много поклон. Твой казак Байряк ко мне к брату твоему приехал, и мы про твое здоровье послышав обрадовалися. И ныне меня брата своего для того своего казака пожаловал бы еси. Молвя грамоту послал есми.

IV. А се грамота Багатырева царевичева с его человеком с Арсланом. — Всея Русские земли государю великому князю Василью Ивановичу дяде моему от брата твоего от молодшего от Багатырь-солтана много поклон. Слово то: Прислал еси ко мне грамоту свою с своим слугою с Ильею, также и гневные еси свои слова нам молвил; а наперед того еси к нам не присылывал. И ты с ними к нам грамоты свои присылывал и речью говорити наказывал, и чтобы мы величеству царя царем отцу своему твое печалованье доносили, завсе еси к нам так приказывал. А как дед наш на Божью волю пошел, и отец наш Магмед-Гирей великой царь на отца своего счастливом юрте царем ся учинил, а калгою ся учинил дядя мой Ахмат-Гирей солтан, и к тебе царь отец наш своего посла Ян-Чюру дувана, к твоему послу к Михаилу к Тучкову прикошевав, с своею грамотою и с добрыми речми послал, и сколко пак гонцов своих посылал с своими грамотами и с добрыми речми и сколко добрых речей к тебе ни приказывал, которое еси его слово принял, и как еси отца моего Магмед-Гиреева царева ни одного слова не принял, и яз межи другов и недругов о том как озлобился да молвил есми: отец мой Магмед-Гирей царем ся учинил, а Ахмат-Гирей-салтан дядя мой [449] калгою ся учинил, а дети Багатырь-Гирей, да Алп-Гирей мы стоим, ино как тот нашего слова не принял, и мы за то осердився да твою украйну шед воевали — правда есть. А что еси прислал с слугою с своим с Ильею ко отцу нашему грамоту, да и словом еси наказывал, пришлет ко мне брат мой Магмед-Гирей царь своего доброго крепкого человека крепко роту и правду учинив, и как будет своей роте и правде крепок и тебе было на Азторохань итти. А пришлет отец наш казны просити, и тебе было и казна дати, молвил еси, да и к нам грамоту свою прислал, да и словом приказывал, и толко будешь тому слову прям, на Астархань пойдешь и недруга вашего Ша-Авлиара велишь изымати, и сколко король казны дает, и ты сколко же дашь. И из отцу своему царю гораздо твое печалованье скажу, и братство и дружба, как межи вас встарину была, не порушила бы ся. И опосле того яз твоему другу другом буду, а недругу недругом, да недруга твоего воевати хотим, а роте и правде своей крепки будем: вери. Твоего здоровья отведати, а свое здоровье тебе сказати — с легким поминком с тяжелым поклоном слугу своего верного Арслана послал есми, да и словом если тебе наказал с ним говорили, и ты его вопросишь. Молвя грамоту послал есми.

А се грамота Алпова с его человеком с Исаком. — Всея Русские земли государю великому князю Василью Ивановичу дяде моему от Алп-Гирей-солтана много много поклон. Челобитья вашего слово то: Меж цари отца нашего и тебя правда и добро ссталося, а и отец наш царь, крепко роту и правду учинив, верного своего человека Апака князя посылает. А дядя мой Ахмат-Гирей салтан и брат мой старейшей Багатырь-солтан да и яз — все мы своих добрых людей посылаем старого братства и дружбы для. Яз, на Бога наделся, отца своего царевым счастком, да и твоим счастком, где твои недруги ни буди — то мой недруг, а сам на него иду да воюю его, вери, и тое деля правды Кудайяра князя перед Апаком князем послали. И яз к тебе с легким поминком с тяжелым поклоном паробка своего Исака послал есми, а и словом его вопросишь. Молвя бьючи челом грамоту послал есми.

А се грамота Алп-Гиреева с Исаком. — Всея Русские земли государю великому князю Василью Ивановичу дяде моему от Алп-Гирей-солтана много много поклон. Челобитье наше то: Просим, чтоб еси к нам прислал с тем с вашим паробком с Исаком, которой к тебе поехал, шубу черную соболью, да шубу добру горлатну, да черву добру лисицу, да кречат прислал бы еси: надея нам так есть, что то наше прошенье от тебя у нас будет. Молвя бьючи челом грамоту послал есми. [450]

А се грамота Аппака князя с его человеком с Милк-Оманом. — Великие Орды великого царя Магмед-Гирееву цареву государеву брату всея Русские земли государю великому князю Василью обеих государей вопчей слуга Апак бьючи челом ведомо чинит: говоришь-деи так, как-деи брат мой царем ся учинил, так-де и от него ко мне его доброй человек не бывал; а при покойнике отце его царь своей роте и правде крепко был, и на чем вам слово свое молвил — и на роте на своей крепко стою, молвя, чего деля нам с тем твоего брата или сына или пак которого своего доброго человека сказати того не присылывал, так молвил еси. А сам как ты не приедешь и от братьи и от детей твоих, ино пак которые у царя во дворе живут добрых людей, с крепкою ротою и правдою приехал бы, и яз бы брата своего царевым что ни говорил речем крепок будучи, крепко стоял, молвил еси. А пак ты мне писал в своей грамоте: толко со государем моим со царем по старому другом и братом всхочешь быти, и нам бы на Асторохань рать посылати. А сколко король ему кун дает, и мне бы ему сколко же давати; а толко яз тех дел по тому не учиню, и мне со царем в дружбе не бывати, так мы тебе писали, молвил еси. Да еще еси говорил: царев бы доброй человек у меня был, да роту бы мне и правду крепко учинил. Да коли молвил мне: воюй Асторхань, и яз бы не воевал. А о казне к нам всяков же год приказывал, и мы пак к нему казны не послали ли, а и ныне доброй его человек к нам приедет, а крепко роту и правду учинит, а прикажет к нам Астархань воевати, и мы и Астархань воюем, молвил еси. И доброй человек к нам приедет, да роту и правду учинит, а попросит казны — и мы казну дадим, молвя приказал ли? А с слугою с своим с Ильею с Челищевым в присланой в своей грамоте писал еси: брат мой царь одново своего доброго человека с ротою и с шертью с крепкою пришлет ко мне, и что его прошенье будет, и яз дам, и где ему воевать надобе, и яз воюю, молвил еси. И те твои речи услышав, государь наш Магмед-Гирей царь и брат его Ахмат-Гирей салтан и дети его Богатырь салтан и Алп-Гирей салтан и все уланы и князи и Карачи учали думати так: толко тому слову князь великий прям будет и с нами воевати учнет и своему слову прям будет, и мы с Москвою исстарины в друзех, а с королем ратны будем, молвили, и государь мой царь в головах, да и все молвили, что того дела иному опричь тебя некому сделати. А пак на то дело поеди, опричь тебя межи нами того дела не сделает никто. И того деля яз на ту правду иду. А и брат мой старейшей Магмедша твоего хлеба-соли много ел, также и правда его к тебе была, а и мы хлеба твоего и соли не видячи не бывали. И ныне сколко бы добра и правды было меж двема государи добрые бы дела ссталися, а [451] межи бы вами ваши холопи ездячи, лица бы наши белы были. Кто государя своего дело делает, и он до смерти достаточно своего дела доходит, а по смерти доброе бы имя осталося, молвя, хотим, и яз твоему слову веря, межи другов и недругов голову свою отложив, иду к тебе. А что будет гневное слово, и яз сам скажу. И как царев гонец Кудаяр до тебя дойдет, и ты бы Авель-Шиха часа того отпустил. Да в грамоте в Кудаярове государь мой царь к тебе о запросе запись в ней послал, и ты бы ту запись велел перед собою вычести, да к Авель-Шиху бы еси из своих ичек из ближних одного человека прикошевал. И которого у тебя запроса царь послал просити, и ты бы тот запрос с тем с своим человеком, которого с Авель-Шихом ко царю пошлешь, часа того прислал: добре бы то царю за честь было, дружбе бы и братству твоему знамя то было, борзо бы еси прислал. А и Богатырь царевичь мне говорил: а пак отец мой царем ся учинил, а посла своего болшого Ян-Чюру дувана посылал, и сколко гонцов, три ли четыре ли посылал, которое слово наше есте приняли, восе пак есте не приняли. И яз осердитився молвил: на покойника дела нашего месте отец наш царем ся учинил, а калгою дядя наш Ахмат-Гирей учинился, а мы дети, за то что есте наших речей не приняли — вашу украйну шед воевали есмя и есть. И ныне дядя наш князь великий приказал: брат мой царь доброго бы своего человека прислал ко мне, роту и правду крепко учинив, а велит мне Астархань воевати, и яз воюю, а взмолвит: казну дай, и яз казну дам, молвил. А пак, толко дядя мой князь великий тому слову прям будет, и где ни буди дяди моего великого князя недруг ни будет, там его воюем, то слово молвил, и сколко ни говорити, а одно слово, моя тебе холопа твоего правда и прямость то: толко ты Асторханп не учнешь воевати, а сколко король казны дает? А ты толко не дашь, а учинишь инако, в правду ведай, оттоле себе дружбы и братства не чай, недруг еси им, на той бы еси правде стоял. А толко о государя моего правде взмолвишь тебе верячи меня посылает, то тебе не рота ли и правда, а се яз правды для иду, добро бы то было, чтобы еси на правде своей крепок был, да наперед бы еси Шиха своих дву человек, да у Шиха дву ж человек взял, ино то их четыре будут. Да наперед бы еси тех людей послал часа того, а нашли бы меня в улусе, твоее бы для то правды добре добро было, а меня там готова ведай, а ведь яз те речи говорю, чтобы твоему жь делу добро было. И сю сказаную правду как доведешь, ты ведаешь. Роту и правду яз того для пью, что яз еду; а ты бы своей правде крепок был, а не крепок будешь, ты ведаешь.Государя своего правды для яз еду, так бы еси ведал, тех бы еси речей гораздо поговорил и добрых людей думою крепко бы еси стоял. [452] Молвя с легким поминком с тяжелым поклоном Милк-Оманом зовут паробка своего послал есми, и ты его и словом вопросишь. Молвя добра для послал есми, да тех бы еси людей своих послал часа того.

А се грамота Апакова жь с Милк-Оманом же. — Великие Орды великого царя Магмед-Гирееву цереву брату великому князю Василью Ивановичу всея Русии государю обеих государей вопчей холоп Апак бьючи челом ведомо чинит слово то: Ныне все и болшие и меншие придумали так, а молвят: Апак, поеди ты. И мне ся всех не мощно ослушати. Ныне к твоему к счастливому порогу изымался есми ехати. Сам гораздо знаешь: из тех людей, которые мне думали к тебе ехати, есть мне в тех и друг и недруг, а моя холопа твоего от Бога надея такова есть, хоти бы две рати меж себя стояли, а мне таки ехати. И как мне молвил брат твой царь: Апак, толко ты не поедешь, и тому ся делу не сделати, и яз холоп твой добра для и миру для к счастливым твоим дверем ходцем ся учинил. Милосердый Бог здесе царевым счястком, а там твоим счастком до тебя поздорову дойдем, у Бога и день и ночь прошенье наше то. А здеся твои люди мне говорят; восе тебе великого князя опасная грамота, а там тебя не издержит князь великий, борзо тебя отпустит. Так мне говорили. И им мое слово холопа твоего то: от колких лет от великого князя грамоты ко мне приходят, да и слово, ано то мне не опасная ли грамота? Мое холопа вашего прошенье от Бога то, чтобы меж вас день от дни любви прибывало, дай Боже, надеа вам так есть, моя голова и душа на его деле. А ныне мне брат твой царь говорит, чтобы яз наборзе к тебе ехал, а мне салтаны и уланы и князи и мурзы все говорят: Апак, которое ты дело уведав на которое дело едешь, вести одное оттоле дождися, да тогды поеди. И яз того слова холоп твой догадывайся, что не останется дело про Асторхань да про казну. И они познатью не хотят меня отпустити, так мя ся в мысль кладет, и толко о тех делех взмолвишь, что нет их, и ты свое дело сам испортишь, а толко те дела поделаешь, и они с тобою до второго в друзех будут, а опричь им твоего недруга дела нет, то бы еси так ведал. И ныне к тебе царь Бозан-Хозина сына Кудаяра гонцом послал, и как тот до тебя доедет, и ты б после того спустя дни два или три не издержав, у Авель-Шиха взяв одного человека да своих людей прикошевав, да моего паробка, которой к тебе пошел, Милк-Омана, да брата моего Ахмет-пашина человека не издержав бы еси отпустил, чтобы ся дело не заьютчало. И толко те твои люди с добрым словом приедут, и яз, холоп твой, в которой час велишь мне к себе пойти, и яз готов, то бы еси так ведал, а яз бы холоп твой тому слову и ответа не ждал, ино недругов много, да велят ответа [453] ждати, и ты бы, гак ведая, наборзе бы еси прислал, чтоб дело не замотчалося. Да всяков же год посылал есми к тебе своего паробка Озю-бека свое холопство объявити, а твоего здоровья отведати, ино познатью, некто лихой человек слово молвил, моему еси паробку ни слова не молвил, и жалованье твое не ссталося. А от Бога надея нам правда, и ныне и топерво на той есмя правде, и дай Господи коли бы нам к твоим к счастливым дверем дойти, и мы бы тому лихому то вывели: государь еси, толко к тем твое жалованье будет, ино и мне твоему холопу добро видети, дай Бог, ты, государь, здоров был, а быти твоему жалованью. И ныне волной человек царь хандивендикерю болшого своего посла посылает, а ведомо тебе, что там царевич есть, и яз поминка не добыл что ему послати, а к тебе есми послал шубы собольей просити, и ты не пожаловал не дал. И ныне ведомо тебе, что там еще и болшой царевичев брат есть, и яз им поминков не добуду, и яз к твоему величеству их для пригожих поминков посылал к тебе бити челом, и ты как меня своего холопа пожалуешь, с тем гонцем пришлешь, ты ведаешь. Да волного человека царев болшой казначей Ян-Махмут дуван, сам гораздо знаешь, пошлой царев доброй человек, а наперед того королева для дела, чтобы королево слово доносил, поминков ему бесчислено хаживало от короля, и ныне яз холоп твой понудил его, а тебе есми о нем изымался печаловати, а он из моего слова холопа твоего не выступит а тебе подобной человек, и ты бы его своим поклоном и поминком николи не грешал, ты ведаешь.

А се грамота Халилева. княжая. — Великие Орды великого царя Магмед-Гирееву цареву брату великому князю Василью Ивановичу многие Русии государю холоп твой Халиль князь бьючи челом възвещает. От дела твоего от великого князя лет и до сех мест у Бога и день и ночь прошенье наше то: вашей бы государей моих со царем любви день от дни прибывало. Молвя от Бога так ся надеем, слава Богу, после сего доброй мир будет. И ныне за тебя день и ночь сечемся и полагаем, а ныне твоего для добра волной человек государь наш царь своего болшого посла, брата моего меншово Апака, да с ним в тетех сына моего Махмет-пашу добра для к тебе посылает, а здесе их держит всех готовых, я ждет от тебя вести, доколе к нему от тебя весть придет.

И ныне мое холопа твоего челобитье к тебе то: как Кудаяр к тебе приедет, и ты бы наборзе с вестью прислал, чтоб твоему делу замотчанья не было. И ныне твоего величества здоровья отведати, а мое холопа твоего холопство сказати — с легким поминком, а с тяжелым поклоном паробка своего послал есми, и ты бы однолично наборзе весть прислал. Молвя бьючи челом к твоему величеству грамоту послал есми. [454]

А се грамота Ахмет-пашина Кулюкова сына с его человеком с Керим-Бердеем. — Великому князю Василью Ивановичу всея Русии государю холоп твой Ахмет-паша бьючи челом возвещает. Вначале государь мой царь меня холопа послал было к тебе, так было мне молвил: к брату своему к великому князю посолством тебя посылаю. И после уланы и князи все думали, холопа твоего дядю моего Апака придумали послати, что изначала в тех речех велся Аппак князь, и они сею дорогою Аппаку велели итти; и как уланы и князи все придумали, и яз холоп твой брату твоему царю, да и дяде своему Аппаку молвил: чтоб межи царя да и великого князя добро и мир сстался однакого, как из шел, так ты шел, и ныне, Аппак, сею дорогою ты пойди, молвил есми, И ныне Аппак дядя мой к твоим счастливым дверем пошел, и как он здесе твои дела делал, так и яз твои дела хочу делати. И ныне мое холопа твоего холопство твоего здоровья отведати с легким поминком с тяжелым поклоном паробка своего Керим-Бердея послал есми; и ныне как меня холопа своего пожалуешь, а моего паробка наборзе ко мне отпустишь, и как меня холопа своего слова инако не учинишь, ты ведаешь. Молвя бьючи челом грамоту послал если.

А се грамота к великому князю от Абды-Рахмана князя с его человеком с Чагирем. — Московскому князю великому князю Василью Иванову сыну холоп твой Абды-Рахман челом бьет. А челобитье мое то; как государю своему Магмед-Гирею царю служу, так и тебе хочу служити, надея ми так есть. И ныне тебе государю моему слово то: правда есть государь, великий царь Менли-Гирей царь, брат твой, в Олександровы королевы лета государь мой царь, брат твой, на Днепре город доспел, а мне молвил: межи короля брата моего и меня обема намь правдою служи И яз обема им правдою служил, а твоим землям и людям по государьскому веленью убыток есми чинил. И ныне Жигимонт король правдою службы моей не познал, а кто ему роту и правду чинил, брат твой Менли-Гирей царь, и тот на Божью волю пошел. И ныне Магмед-Гирей царь брат твой от животные мысли любовью привязался, другу твоему другом учинился, а недругу недругом, от Бога нам так надея есть. И ныне моя холопа твоего от Бога надея так есть: у брата у твоего у Магмед-Кирея царя слышати бы было твое ухо, а видети твой глаз, а другу твоему дружбу доводили, а недругу недружбу доводили, молвя, от Бога правдою так ся надеем, и ты государь наш своим жалованьем как нас себе добрым слугою учинишь, ты ведаешь. Молвя с легким поминком с тяжелым поклоном слугу своего Чагиря послал есми, и что мой слуга учнет тебе говорити, и ты б ему верил. Молвя подножья твоего праху грамоту послали есмя.

Комментарии

58. Нумерация листов этой № 5 крымской посольской книги есть продолжение нумерации предшествующей № 4 книги тех же Дел. В конце книги сделана приписка позднейшим почерком: «Сия книга отделена от предыдущего номера и содержит с 420 по 791 лист», т. е. вся книга но 371 листах.

59. Хотя начало настоящей грамоты слово в слово сходно с началось предшествующей, но мы его все-таки печатаем в виду всего содержания грамоты.

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info