I. И князь великий, выслушав царевы грамоты, приговорил с бояры, что ему пригоже ко царю послати своего человека, а послати б к нему не великого своего человека — середнево. И послал князь великий к Магмед-Гирею царю Илью Челищева с речьми, а с ним вместе отпустил к Магмед-Гирею царю царева человека Девлет-Килдея Мерекина, а Абдыл-Авель-Ших-заду пооставил на Москве. А отпустил князь великий Илью ноября 30 день, в неделю.

А се речь с Ильею к Магмед-Гирею царю. Говорити от великого князя Магмед-Гирею царю Илье Челищеву: брат твой, господине, князь великий Василей Иванович всея Русии велел тебе челом ударити. Брат твой, господине, князь великий Василей Ивановичь всея Русии велел твое здоровье видети. Да опосле того поминок подати, а опосле поминка речь говорити. Брат твой, господине, князь великий Василей Ивановичь всея Русии велел тебе говорити: отпустил еси к нам наших людей Митю Иванова и иных наших людей, которых есмя посылала к тебе с своим боярином с Иваном с Григорьевым сыном Мамонова, а с ними вместе прислал еси к нам своего ближнего человека Абдыл-Авель-ІІІих-зоду с своею грамотою, а в грамоте в своей к нам писал еси, да и словом нам от тебя говорил твой ближний человек Абдыл-Авель-Ших-зода, и с нашими людми к нам еси приказывал, что мы послали к тебе боярина своего Ивана Мамонова о том, чтобы ты был с нами в дружбе и в братстве по тому, как еси приказывал к нам с нашим боярином с Михаилом и с своим послом с Ян-Чюрою дуваном и как еси к вам писал в своих грамотах с своими людми, и грамоту бы еси свою шертную нам дал, и правду бы еси нам на той грамоте учинил перед нашим боярином перед Иваном, и ту бы еси грамоту дал нашему боярину, и нашего б еси боярина не издержав к нам отпустил, а с ним бы еси вместе прислал к нам своего доброго человека. И ты к нам ныне писал в своей грамоте, что Божья воля осталась, нашего боярина Ивана в животе не стало, а как еси наперед того учинился с нами в дружбе и в братстве, и ты ныне и вперед в дружбе а в братстве с нами хочешь быти и другу нашему хочешь другом быти, а недругу недругом, и на всех наших недругов хочешь быти с нами заодин. Да писал еси к нам в своей грамоте, да и словом нам от тебя говорил твой ближней человек Авель-ІПих-зода и наши люди [404] Митя Иванов с товарищи нам от тебя говорили: дав до нас дойдет поздорову твой ближней человек Авель-Ших-зода и наши люди Митя Иванов а иные наши люди, я наш бы к тебе отпустити твоего человека Девлет-Килдея Мерекина, а с ним бы нам вместе послати к тебе своих людей. А как будут у тебя твой человек Девлет-Килдей и наши люди, и ты грамоту свою шертную велишь написати и правду к нал на той грамоте учинишь перед нашим добрым человеком перед Васильев перед Шадриным и перед нашими людми и нашего доброго человека Василья Шадрина и всех наших людей к нам отпустишь, а с ним вместе пошлешь к нам своего доброго человека Ахмат-пашу Кулюкова сына и ту свою шертную грамоту пошлешь к нам с своим добрым человеком. Так еси к нам писал в своих грамотах, и словом нам от тебя говорил твой ближней человек Абдыл-Авель-Ших-зода, я с нашими еси людми к нам приказывал. — Князь великий велел тебе говорити: и ты б брат наш по своей правде и по своему крепкому слову и по тому, как еси к нам приказывал с нашим боярином с Михаилом и с своим послом с Ян-Чюрою дуваном и как еси к нам писал в своих грамотах с своими людми, грамоту бы еси свою шертную велел написати с того списка слово в слово, каков еси список взял у нашего боярина у Ивана, и правду бы еси к нам на той грамоте почен сам собою в головах и с своею братьею и с своими детми и со всеми с своими людми учинил перед нашим добрым человеком, который ныне у тебя, перед Василию и перед Шадриным и перед вашим ближним человеком перед Ильею перед Челищевым, и того бы еси нашего доброго человека Василья Шадрина и нашего ближнего человека Илью Челищева и всех наших людей, которые ныне у тебя и которые с Ильею придут, к нам отпустил, а с ними вместе послал бы еси к нам своего доброго человека Ахмат-пашу Кулюкова сына и грамоту бы еси свою шертную с ним к нам прислал, и на своей бы еси правде крепко стоял, и другу бы еси нашему друг был, а недругу недруг, и на всех бы еся наших недругов был с нами заодин. А мы другу твоему друзи, а недругу недрузи, и на всех твоих недругов с тобою есмя заодин. — Князь великий, господине, велел тебе говорити: да писал еси к нам в своей грамоте с своим ближним человеком с Авель-ІІІихом, да и словом нам от тебя говорил твой ближней человек Авель-Шейх и с нашими еси людми к нам приказывал, что сын твой Богатырь царевичь, забыв своей правды и нашего к себе добра, мришед безвестно со многими людми на наши украйны, да нашим украйнам лихое дело учинил. И как он к тебе пришел, и ты на него ополелся и на очи его к себе не пустил. А которые [405] ваши люди Богатырю царевичу и его людем в руки попали и ты тех нашпх людей у него поимал, да и иных еси наших людей с Авель-Шихом к нам прислал, а иных сыскав к нам же хочешь прислати. И ты б брат наш и ныне по своей правде и по своему крепкому слову тех людей, которые наши люди попали в руки сыну твоему Богатырю царевичу, сыскав всех к вам прислал, а сына бы еси своего Богатыря царевича и впрок понаказал, чтоб вперед к нам на твоей правде и на своей крепко стоял и лихим бы людем не потакал, вперед бы меж нас с тобою лиха не чинил и другу бы нашему друг был, а недругу недруг, и на всех бы ваших недругов был с тобою с братом с нашим с нами заодин. — Князь великий, господине, велел тебе говорити: а что еси к вам писал в своих грамотах о брате своем или о сыне, чтоб нам его взяти к себе, да и о иных еси о своих делех к нам писал, и как ож даст Бог будет у вас твой доброй человек с твоею шертною грамотою, и мы о тех о всех делех с твоим с добрым человеком переговорим, да и откажем к тебе всю свою мысль о тех о всех делех с твоим добрым человеком да и о том деле с твоим добрым человеком переговорим, о котором о твоем деле писал к нам Аппак князь, и откажем тебе всю свою мысль с твоим добрым человеком, как нам с теми с своими недруги то твое и свое дело делати. А как есми к тебе приказывали с своим боярином с Иваном, так и вперед с теми с твоими и с своими недруги твое и свое дело хотим делати с тобою заодин, сколко нам Бог поможет, и другу твоему хотим другом быти, а недругу недругом, и на всех на твоих недругов, где твой недруг ни будет, тут есмя на всех на твоих недругов с тобою заодин. — Князь великий, господине, велел тебе говорити: чтоб еси брат ваш своего доброго человека послал к нам не мотчая и грамоту бы еси свою шертную с ним к нам прислал и наших бы еси людей Василья Шадрина и Илью Челищева и иных наших людей с своим добрым человеком к нам отпустил, чтоб меж нас с тобою с братом вашим твое и ваше дело ранее зделалося, и на своей бы еси правде крепко стоял и другу бы еси нашему друг был, а недругу недруг, и на вопчих наших недругов и на всех наших недругов был бы еси с нами заодин. А как у нас будет твой доброй человек, и мы перед твоим добрым человеком тебе правду учиним, и как наперед того есмя по своей правде на своем братстве и дружбе крепко стояли, так и ныне и вперед на том хотим крепко стояти и другу твоему хотим другом быти, а недругу недругом, и на вопчих наших недругов и на всех наших недругов с тобою есмя заодин и добра твоего и детей твоих везде хотим [406] смотрити и дела твоего беречи и делати, сколко нам Бог поможет, да тогды к тебе своего доброго человека с добрыми поминки пошлем. — Князь великий, господине, велел тебе говорити: да писал еси к нам в своей грамоте с своим ближним человеком с Авель-Шейхом, да и словом нам от тебя говорил твой ближней человек Авель-Шейх, что к нам присылал брат наш Магмед-Аминь царь, чтоб нам брата его Абдыл-Летифа цари к нему отпустити, и толко мы его отпустим к брату его к Магмед-Аминю царю, ино то мы его как к тебе же отпустим. — Князь великий, господине, велел тебе говорити: ино присылал к нам брат наш Магмед-Аминь царь своих послов о том, чтоб нам брата его Абдыл-Летифа царя к нему отпустити. А вся земля Казанская присылала к нам бити челом о том же, чтоб нам их пожаловати поберечи и дати бы нам им на Казань Абдыл-Летифа царя. И мы те дела с братом с своим с Магмед-Аминем царем и со всею землею Казанскою делаем, и как меж нас с братом нашим с Магмед Аминем царем а со всею Казанскою землею то дело сделается, ино то и тебе брату нашему ведомо будет. — Князь великий, господине, велел тебе говорити: писал еси к нам в своей грамоте с своим ближним человеком с Авель-Шихом, да и словом нам от тебя твой ближней человек Авель-Шейх говорил, да и с нашими еси людми к нам приказывал, что еси нам дружбу свою чинячи на нашего еси недруга на литовского землю посылал сына своего Алп-Гирея царевича и иных царевичев со многими людми, а и впередь на нашего недруга на литовского землю хочешь детей своих и людей своих посылати и недружбу нашему недругу литовскому хочешь чинити. Ино то ты царь делаешь гораздо, что нам дружбу свою чинишь, а недругу нашему и своему недружбу чинишь, и ты б брат наш и вперед на своей правде крепко стоял, другу б еси нашему друг был, а недругу недруг, и на всех бы еси ваших недругов и на вопчих наших недругов был с нами заодив и на нашего бы еси недруга на литовского землю детей своих и людей своих посылал и недружбу бы еси нашему недругу велел чинити. А мы также как наперед сего и до сех мест по своей правде на своей дружбе и братстве крепко стояли, так и ныне и вперед на том крепко стоим и другу есми твоему друг, а недругу недруг, и на вопчих наших недругов ц на всех наших недругов с тобою есми везде заодин и добра твоего везде хотим смотрити и дела твоего беречи и делати с тобою заодин, сколко нам Бог поможет.

II. А се такова память дана Илье Челищеву. Память Илье Челищеву. Как, ож дает Бог, приедет в Крым, и ему ко царю послати; как ему [407] велит царь у себя быти. И как ему велит царь у себя быти, я ему ко царю итти, да от великого князя ему царю челобитье правити и поминки подати и речь говорили по записи, а к Василью ему к Шадрину самому не проситись. А нечто ему велит царь наперед или себя или бывши у себя итти к Василью, и ему итти к Василью. Да как будет у царя и речь от великого князя царю изговорит и поминки царю подаст по записи, и Илье итти ко царицам и ко царевичам и ко Ахмату царевичу и к иным царевичем, да от великого князя ему царицам и царевичам поклоны правили и поминки подати по записи, да и князем Илье дати поминки по записи жь, которым посланы с ним поминки. И учнет царь дело великого князя делати не мотчая, грамоту шертную велит писати с того списка слово в слово, каков сиисок взял у Ивана у Мамонова, и правду на той грамоте сам царь и брат его Ахмат царевичь и иные царевичи и все его люди похитят дати перед Васильев перед Шадриным и перед Ильею, и своего доброго человека Ахмат-пашу Кулюкова сына похочет послати к великому князю, ино велми добро, и Илье тогды у царя проситись, чтоб его не мотчая отпустил к великому князю. Да пытати Илье, тамо будучи, как Магыед-Гирей царь с литовским и с волошским и с турским и с угорским, и как турской с угорским и с волошским и с литовским, и как волошской с литовским и с турским, и где ныне турской и что его дела, и как ныне с Кизылбашем турской, да и о всем ему о тамошнем деле пытати подлинно, да и опосле ему о турском пытати, посылает ли Салим-шаг салтан своего посла к великому князю, и будет посылает, и он кого имянем посылает, и где тот посол ныне, уже ли вышел из Царя-Города или еще не вышел, и будет не вышел, ино как ему вытти, а будет вышел, и он где ныне. Да и о Копыле ему и о Варнавине пытати, где они ныне, и отпустил ли их салтан. А нечто царь столь борзо не учнет дела великого князя делати, а учнет делом великого князя длити, и Илье тогды говорити Ахмату царевичу и Аппаку князю и Агишу князю и иным князем которые великому князю служат, чтоб Ахмат царевичь брату своему Магмед-Гирею царю говорил, а князи б царю жь говорили, чтоб царь грамоту свою шертную велел написати и правду б на той грамоте учинил перед Васильем перед Шадриным и перед Ильею, и Василья бы Шадрина я Илью и всех великого князя людей отпустил к великому князю не мотчая, а с ними б к великому князю послал своего доброго человека Ахмат пашу Кулюкова сына, и ту б свою шертную грамоту к великому князю послал с своим добрым человеком, чтоб меж великого князя и царя их дело ранее сделалось. Да и Ахмат-паше Кулюкову сыну Илье о том говорити, чтоб Ахмат-паша царю о том [408] говорил, чтоб царь грамоту велел написати и правду б на той грамоте учинил и его б к великому князю послал не мотчая и Василья бы Шадрина и Илью к великому князю с ним вместе отпустил, чтоб, как Ахмат-паше, ранее быти у великого князя. И нечто учнут говорити Василью Шадрину и Илье царь или иной кто ни буди: яз великому князю грамоту свою дам и правду великому князю на той грамоте учиню и вас к нему отпущу а с вами вместе пошлю к великому князю своего доброго человека и ту свою шертную грамоту к великому князю с ним пошлю, и князь великий мне перед моим добрым человеком правду учинит ли и своего доброго боярина ко мне пошлет ли, да и правды на том у Василья и у Ильи похотят, или у одного Ильи правды на том похотях, и Василью и Илье на том царю правда дати. А как будет у нашего государя твой доброй человек с твоею шертною грамотою, да и Василей и Илья и все люди великого князя, и государь наш, господине, перед твоим добрым человеком на той грамоте правду учинит и твоего доброго человека к тебе отпустит, а с ним вместе пошлет к тебе своего доброго боярина, да на том Василью и Илье правда дати, а на ином ни на чем Василью и Илье однолично правды не давати. А нечто учнет царь Василью и Илье говорити о астороканском деле и о Ших-Овлеяре о царевиче и о брате или о сыне и о поминках и о литовском деле: дайте вы мне на том правду, что великому князю те все наши дела сделати по тому, как есмя к нему писали с своим ближним человеком с Авель-Шихом, и Василью и Илье на том правды однолично не давати, а отговариватися о том Илье по великого князя наказу. А молвити Василью: ведаешь, господине, царь сам, каким обычаем я сюды приехал, и мне, господине, на том правда как давати по твоему, господине, приказу, как ты приказывал к нашему государю, что ты ему хотел на грамоте правду учинити передо мною. И государь наш, господине, толко ко мне приказал, а велел мне то видети, как ты ему на грамоте правду дашь по своему приказу, как еси к вашему государю приказал, а иного ми, господине, от государя моего приказу нет никоторого. А Илье молвити: яз, господине, у своего государя паробок ближней, а молодой есми паробок. И мне, господине, на том тебе как правда давати: ведь, господине, на мне другие головы нет; а в речех яз, господине, тебе от своего государя говорил, что государь наш другу твоему друг, а недругу недруг, и на вопчих твоих недругов с тобою заодин; и о которых еси, господине, о иных своих о болших делех писал и приказывал к вашему государю с своим ближним человеком с Авель-Шейхом, и яз тебе о тех делех от своего государя говорил, как грамоту свою шертную велишь написати с того списка слово в слово, каков список взял ты у государя [409] вашего боярина у Ивана у Мамонова, и правду государю нашему на той № грамоте перед нами учинишь и государя нашего доброго человека Василья Шадрина и меня и всех его людей ко государю к нашему отпустишь, а с нами вместе пошлешь ко государю к нашему своего доброго человека. И государь наш, господине, о тех о всех о твоих и о своих делех переговорит с твоим добрым человеком и откажет к тебе о тех о всех о твоих и о своих делех с твоим добрым человеком и с твоим добрым человеком вместе пошлет к тебе своего доброго боярина с добрыми поминки. И ты б, господине, ныне грамоту свою шертную велел написати и правду б еси, господине, государю вашему на той грамоте учинил перед Васильем перед Шадриным и передо мною, и нас бы еси, господине, ко государю к нашему отпустил не мотчая, а с памп вместе послал бы еси, господине, ко государю к нашему своего доброго человека с тою шертною грамотою ранее на сей же зиме, чтоб меж вас с нашим государем ранее ваше дело сделалось. А как, господине, будет у нашего государя Василей Шадрин, да и мы, да и твой доброй человек с твоею шертною грамотою, и государь наш, господине, о всех о твоих делех переговорит с твоим добрым человеком и откажет к тебе всю свою мысль с твоим добрым человеком, и своего доброго боярина с добрыми поминки государь наш к тебе пошлет вместе с твоим добрым человеком. А о азстороканском, господине, деле государь наш приказывал к тебе с своим боярином с Иваном, а ныне и со мною, господине, к тебе о том приказал, что другу твоему друг, а недругу недруг, и на вопчих ваших недругов и на всех ваших недругов с тобою заодин, где твой недруг ни будет, и государь наш, господине, на всех на твоих недругов везде с тобою заодин и дело твое и свое с теми с твоими и с своими недруги хочет делати с тобою заодин. А как то дело пригоже делати государю нашему, и о том было деле о своем и о твоем государю нашему не с кем говорити, заньже, господине, у государя нашего твой доброй человек давно не бывал. И как, господине, Бог даст, будет у государя нашего твой доброй человек, и государь наш, господине, о тех о всех о твоих и о своих делех переговорит с твоим добрым человеком, да и откажет к тебе всю свою мысль с твоим добрым человеком, как вам то дело делати. Да отговариватися о том Илье по великого князя наказу, а правды на том однолично никак не давати. А учнет царь Илье говорити: из великому князю велю грамоту написати, да и правду на той грамоте учиню и пошлю ее к великому князю с своим добрым человеком, и князь великий мне даст ли свою грамоту. И Илье молвити: как, господине, у государя нашего будет твой доброй человек с тою с твоею с шертною грамотою, и государь наш, [410] господине, тебе грамоту свою какову даст, какова, господине была государя вашего грамота у отца у твоего у Менли-Гирея царя. И нечто похочет царь у Василья и у Ильи на том правды, и Василью и Илье на том царю правда дати, что ему князь великий какову грамоту даст, какова была грамота у отца у его у Менли-Гирея царя, и правду на ней учинит. А нечто царь Василью и Илье станет давати список не таков, какова была грамота у Менли-Гирея царя великого князя, а учнет говорити, чтоб мне князь великий дал какову свою грамоту, да и правды у Василья и у Ильи на том царь похочет, и Василью и Илье на том правды не давати, а молвити: пошлешь, господине, с нами список ко государю к нашему, и мы, господине, тот список до своего государя довезем, а то ведает Бог, да государь наш, даст ли тебе какову свою грамоту. Да список Василью и Илье взяти, а правды на том однолично не дати. А нечто учнет царь говорите: дайте мне на том правду, что ко мне брату моему великому князю вперед посылати поминков столко и столко, а учнет именем говорити сколко посылати, и Василью а Илье однолично на том правды не дати, а отговариватися Илье по великого князя наказу, а молвити Илье: из, господине, правду дам, как, господине, будет твой доброй человек у нашего государя у великого князя, и государь наш, господине, твоего посла к тебе отпустит, а с ним вместе пошлет к тебе своего доброго человека с добрыми с своими поминки. Да послан с Ильею список, каков список был с Иваном с Мамоновым, каковы шертной грамоты у царя просите, и велят царь написати грамоту с того списка слово в слово, каков взял у Ивана, и Илье того беречи накрепко, чтоб была грамота с того списка слово в слово, да и правду на ней царь учинит перед Васильем и перед Ильею; и учнет ту грамоту давати Василью и Илье, и Василью говорили царю: царь господине, чтоб еси, господине, послал свою грамоту ко государю нашему с своим добрым человеком с Ахмат-пашою: будет, господине, та Грамота написана с того списка слово в слово, каков ты список взял у государя нашего боярина у Ивана, и не прибавлено в ней, ни убавлено ничего, и та, господине, грамота государю нашему люба, а будет, господине, из того списка что убавлено или прибавлено, а не слово в слово с того списка, и государю, господине, нашему тое грамоты не любите. И учнут говорити Василью, что та грамота написана с того списка слово в слово, а ни прибавки, ни убавки в ней нет, и учнут ее давати Василью и Илье, и Василью и Илье та грамота взяти, а говорити тожь: будет, господине, та грамота написана с того списка слово в слово, каков ты список взял у государя нашего боярина у Ивана, и государю, господине, нашему та грамота люба, а будет, господине, в той грамоте перед тем [411] списком прибавка или убавка, и та, господине, грамота государю нашему не люба. Да послана с Ильею грамота опасная на посла, и нечто царь подсчет к великому князю послати своего доброго человека, да не посмеет послати, или тот человек не посмеет ехати без опасные грамоты, которого царь учнет посылати, и Илье тогды царю говорити: государь наш, господине, послал со мною к тебе на твоего доброго человека свою опасную грамоту того для, нечто, господине, не похочешь ты ко государю нашему своего доброго человека послати без опасные грамоты, ино, господине, вось опасная грамота. А которого, господине, своего доброго человека ко государю нашему пошлешь, и тому твоему человеку ко государю нашему приехати и отъехати доброволно без всякие зацепки. А нечто взмолвит царь о Абдыл-Летифе царе: приказывал из к великому князю, чтоб Абдыл-Летифа царя к нам отпустил, ино о нем приказывал к великому князю брат его Магмед-Аминь царь, чтоб его к нему отпустил, и брат мой князь великий Абдыл-Летифа царя в Казань отпустит ли. И Илье молвити: присылал, господине, ко государю нашему брат его Магмед-Аминь царь своих послов Ша-Усеин-сеитя и иных своих послов, чтоб государь наш отпустил к нему брата его Абдыл-Летифа царя, а вся земля Казанская присылала ли ко государю нашему бити челом о том, чтоб их государь наш пожаловал поберег и дал бы им на Казань Абдыл-Летифа царя. И государь наш, господине, те дела делает с братом своим с Магмед-Аминем царем и со всею землею с Казанскою те дела делает. И посылал в Казань к брату своему к Маг-мед-Аминю царю послов своих околничего своего Михаила Васильевича Тучкова и оружейничего своего Микиту Ивановича Карпова и дьяка своего Ивана Телешова. И те, господине, государя нашего послы к государю к нашему пришли, и те дела меж их с братом его с Магмед-Аминем царем и со всею землею Казанскою делаются. А ныне, господине, ко государю к нашему от брата его от Магмед-Аминя царя опять пришли послы его Ша-Сеин же сеит и иные его послы; и как, господине, то дело государя нашего с братом его с Магмед-Аминем царем и со всею землею Казанскою сделается, и то, господине, дело и тебе ведомо будет. Да о всем говорити Илье царю по великого князя наказу. А взмолвит царь Илье о полону: приказывал яз к великому князю, которые наши люди на его украйне и на бою попали в руки его людем, и князь великий ко мне того полону чего для не прислал. И Илье молвити: приказал, господине, к тебе со мною государь мой,. которые государя нашего люди на его украйне попали в руки твоим людем, и ты б, господине, тех государя нашего людей всех сыскав ко государю нашему отпустил, и как, господине, будут те государя нашего люди у государя [412] нашего, и государь наш, господине, тогды твоих людей, которые у него в его земле живы будут, сыскав всех к тебе отпустить. А не вспросят Ильи, и Илье о том не говорити. И учнет царь Илье полон отдавати, и Илье одному полону не имати, а имати им полон всем вместе, Василью и Илье и татаром великого князя, которые ныне в Крыму. А говорити им: царь господине, даешь ты ныне нам полон, к государю его посылаешь, ино, господине, нет ли на них окупу денег. И взмолвит царь: яз посылаю к брату своему к великому князю, а окупу с них нет, и Илье полов взяти. А нечто царь взмолвит: яз вам полон, даю, а о окупу напишу грамоту к великому князю, и Илье полону не имати, а отговариватись Илье по великого князя наказу. Да князи Илье полон станут отдавати, и Илье им говорити по тому же: то вы мне даете полов, и ко государю вам о окупу не писать ли. И учнут говорити: посылаем их к великому князю без окупа, и Илье тот полон взяти. А нечто князи учнут говорити: даем мы тебе полон, а о окупу пошлем грамоты к великому князю, и Илье полону не имати, а отговариватиса Илье о том по великого князя наказу. А вопросит царь Ильи: приказывал яз к великому князю, чтобы ся с литовским не мирил, и князь великий с тобою о том ко мне што приказал. И Илье молвити: яз, господине, к тебе от своего государя и в речех говорил, чтоб еси послал к нашему государю своего доброго человека, и как, господине, будет у нашего государя твой доброй человек, и государь ваш, господине, к тебе о всех о твоих и о своих делех переговорит с твоим добрым человеком и откажет к тебе с твоим добрым человеком всю свою мысль. А миру, господине, государю нашему с королем не бывало, а с весны, господине, с самые и до зимы воеводы и люди государя нашего стояли по украйным городом против его недруга литовского. А король со всеми с своими паны и со всеми с своими людми стоял против воевод и людей государя вашего и до зимы жь; и государя нашего воеводы и люди беспрестанно ходили в Литовскую землю, и землю Литовскую воевали, и людей в полон многих вывели, и бои государя нашего людем в Литовской земле с литовскими людми подо Мстисилавлем и под Полотцком и под Витебском многижда бывали, и государя нашего люди литовских людей побивали и живых людей на тех боех многих имали и ко государю нашему приводили. А яз, господине, к тебе поехал, а от литовского у государя нашего никаков человек не бывал, а государь наш к литовскому никакова человека не посылывал и не миривался государь наш с литовским.

Да память Илье. Нечто царь дело великого князя не учнет делати, а учнет им волочити, и узнает то Илья, что он делом великого князя [413] мотчает, да и вперед им хочет волочити, и Илье тогды царю говорити накрепко: царь господина, чтоб еси государя нашего дело делал не мотчая по тому, как еси к нему писал в своих грамотах с сбоим ближним человеком с Авель-Шейхом и словом еси к нему приказывал с своим ближним человеком с Авель-Шейхом, грамоту б еси, господине, шертную велел написати с того списка слово в слово, которой еси список взял у Ивана у Мамонова, и правду б еси на той грамоте учинил и Василья бы еси Шадрина и мена ко государю к моему отпустил не мотчая, а с нами вместе послал бы еси, господине, ко государю к нашему своего доброго человека Ахмат-пашу Кулишова сына с тою своею шертною грамотою. И учнет царь дело великого князя делати, ино то велми добро, а не учнет царь дело великого князя делати, и Илье тогды говорити царю: царь господине, коли, господине, ты ещо дела государя нашего великого князя не делаешь, и ты, господине, государю нашему учини весть, пошли к нему с тою вестью своего человека, зачем дела государя не делаешь и которого для дела меня у себя держишь, чтоб то государю нашему ведомо было. И пошлет царь к великому князю своего человека, и Илье тогды послати к великому князю со царевым человеком великого князя казака Неболсу Кобякова, а отписати ему к великому князю о всех о тамошних делех и о вестех подлинно, как ся там дело великого князя делает. А не похочет царь послати к великому князю своего человека, и Илье говорити царю: не похочешь, господине, ты послати к великому князю своего человека, и ты, господине, ослободи нам послати ко государю нашему его казаков. И велит царь Илье послати к великому князю его казаков, и Илье послати к великому князю казаков Неболсу же Кобякова, а с ним ему отписати к великому князю о всех о тамошних делех подлинно и о вестех и как ся там дело великого князя делает. А нечто царь к великому князю своего человека не пошлет, а Илье послати к великому князю его казаков не освободит же, и Илье тогды домышлятись как пригоже, чтоб ему великому князю однолично весть учинити. А нечто он недомыслится кем вести учинити великому князю, и Илье тогды говорити Ахмату царевичу, чтоб Ахмат царевич великому князю весть учинил, чтоб князь великий однолично без вести не был.

А се такова грамота опасная послана с Ильею ко царю, а как ее подати, и то писано в памяти в болшей. — Великие Орды великому царю Магмед-Гирею царю брату моему. Кого пошлешь своего посла ко мне к брату своему к великому князю Василью Ивановичу всеа Русии, и тому твоему послу, и тетю, и бакшею, и царицыным людем, и царевичевым людем, и княжим людем и всем твоим людем со всеми их людми и [414] с их кунами приехати к вам доброволво, также я отъехати доброволно без всякие зацепки по сей нашей грамоте. А сия наша грамота твоим послом и опасная писана на Москве лета 7025 декабря в 1-й день.

А се такова грамота послана с Ильею ко царю о ординцех. — Великие Орды великому царю Магмед-Гирею царю брату моему князь великий Василей Иванович всея Русии челом биет. Посылали есмя к тебе боярина своего Ивана Григорьева сына Мамонова, а с ним ездили наши люди ординцы, да и торговые люди, и Божия воля ссталася, наших людей ординцов и торговых людей в Крыму в животе не стало: Мишки Чешихина, Юшка Булгакова, Асанка Окреянова, Назарка Терличника, Гаврилка Малинца, Офонки Медяници, Обакумка серебряного мастера, Олферка Епифанова, Ромашка. Сигова, Скурата Фалелеева кривово, да Шевеля Богдановых, Лучки Папина, Кирилка Омосова, Ивашка Бороды Останина сына. И как тех наших людей в животе не стало, и ты тех наших людей ординцов и торговых людей рухлядь велел поимати да у себя покласти, и о той рухляди, сказывает, били тебе челом наши люди Митя Иванов с товарищи, чтоб ты ту рухлядь велел им отдати. И ты Мите отвечал: прикажет к нам о той рухляди брат мой князь великий, и яз ту рухлядь велю отдати. И ныне нам били челом тех наших людей жены и дети и братья, чтоб их жоны и дети и братья и их род в том убытке не были. И ты б брат наш по своей правде и по шертным грамотам, как меж нас написано, что нашим людем силы и обиды от вас и от ваших людей не быти никоторой: и ты б и ныне тех наших людей рухлядь всю к нам прислал с вашим человеком с Ильею с Челищевым, чтоб на обе стороны каши люди без убытков ездили. Да бил нам челом наш человек Митя Иванов, что как присылал ты к нам своих послов Ян-Чуру дувана с товарищи, и Ян-Чура дуван, да сына твоего Богатырев царевичев ⁵⁵ человек Кесмек, да Абду-Ла ардобазарец кыркорской заняли у него на Москве полоемадесят рублев кафинских денег, а отдати было им те деньги Мите в Крыме. И Митя у них в Крыме тех денег просил. И Ян Чура дуван, и Кесмек и Абду-Ла ему тех денег не дали. И Митя, сказывает, о тех деньгах и тебе бил челом, и ты ему за Ян-Чуру с товарищи те деньги хотел дати, да и дал еси ему свою грамоту в Кыркор к своему дувану к Ян-Магметю, чтоб ему Ян-Магмед те денги заплатил; в твоему дувану Ян-Магмед тех денег по твоей грамоте Мите не отдал. И ты б, брат наш, и ныне те денги полосмадесят рублев прислал нашему человеку Мите с нашим же [415] человеком с Ильею с Челищевым, чтоб как нашим людем вперед твоим людем льзе верити. Писан на Москве лета 7025-го декабря 12-й день.

А се такова память дана Илье о той грамоте, что послана с ним во царю о ординцех. Память Илье Челищеву. Послана с ним грамота к Магмед-Гирею царю какова ко царю послана с ним грамота, и Илье с тое грамоты дан список. И как ож даст Бог Илья приедет ко царю и у царя будет, и речи царю от великого князя наговорит по записем и отговорит дела великого князя но великого князя наказу, и Илье после того спустя дни три или четыре да та грамота царю дати. И велит царь ту рухлядь Илье отдати, ино велми добро, а не велит царь тое рухляди Илье отдати, и Илье говорити царю иди кому будет пригоже, чтоб царь ту рухлядь велел ему отдати. А говорити Илье: царь господине, наперед того при отце при твоем и при тебе над которыми отца твоего людьми и над вашими во государя нашего земле Божия воля сстанется, в животе их не станет, и государь наш, господине, в те их животы не вступился; а прикажет к нему отец твой да и ты, и государь наш, господине, отдавал те животы вашим послом, а иные животы и с своими послы отсылал к вам. А над которыми, господине, государя нашего людми здесь Божия воля сставалася, и отец, господине, твой да и вы в те животы не вступалися же. И ты б, господине, и ныне тех государя нашего людей животы со мною послал к моему государю, чтоб, господине, на обе стороны меж вас ваши люди ездили без всякие зацепки, а безлепичных бы, господине, пошлин на обе стороны не было. И учнет царь Илью отпущати к великому князю и ту рухлядь Илье отдаст, и Илье ехати к великому князю, а нечто царь Илью отпустит к великому князю а тое рухляди не отдаст, и Илье затем не мотчати ехати ему к великому князю.

ІІІ. А се грамота с Ильею Нур-солтан царице. — Нур-салтан царице сестре вашей. Писала еси к вам в своей грамоте, что как наперед того еси у брата у вашего у Менли-Гирея царя дела нашего берегла, а нам дружбу свою чинила, так и ныне у брата нашего у Магмед-Гирея царя дела нашего бережешь, а нам дружбу свою чинишь, и ты б и вперед у брата нашего у Магмед-Гирея царя дела нашего берегла, а нам дружбу свою чинила, а мы к тебе и вперед дружбу свою хотим держати. Да писала еси к нам в своей грамоте, что к нам присылал брат наш Магмед-Аминь царь, чтоб дам брата его Абдыл-Летифа царя к нему отпустити; и толко мы его отпустим к брату его к Магмед-Аминю царю, ино то мы его как к вам же отпустим. Ино присылал [416] к нам брат наш Магмед-Аминь царь своих послов, чтоб нам брата его Абдыл-Летифа царя к нему отпустити, а вся земля Казанская присылала к нам бита челом о том же, чтоб нам их пожаловати беречи и дати бы нам им на Казань Абдыл-Летифа царя. И мы те дела с братом с своим с Магмед-Аминем царем и со всею землею Казанскою делаем. И как межи вас с братом с нашим с Магмед-Аминем царем и со всею землею Казанскою те дела сделаются, ино то и тебе сестре нашей ведомо будет. Писан на Москве лета 7025 декабря 12 день.

А се грамота Нурум царице с Ильею. — От великого князя Василья Ивановича всея Русин Нурум царице сестре нашей. Писала еси к нам в своей грамоте, что сын твой Богатырь царевичь послушав лихих людей и речей да своею молодостию пришед на наши украйны да нашим украйнам лихое дело учинил, и нам бы для тебя сыну твоему Богатырю царевичу то из мысли выложити и на сердце бы нам себе про то лиха никоторого не держати; ино о Богатыре царевиче о сыне о твоем писал к нам и брат наш Магмед-Гирей царь. И мы о том к брату своему с своим ближним человеком с Ильею приказали, а для брата своего Магмед-Гирея царя и для тебя сестры своей Богатырю царевичу то есмя лихо из мысли выложили. А ты б сына своего Богатыря царевича понаказала, чтоб вперед на своей правде крепко стоял и молодую бы мысль отставливал, и лихих бы людей речем не потакал, и нашу бы дружбу к себе памятовал, и другу бы нашему друг был, а недругу недруг, и на всех бы наших недругов был с братом нашим со отцем своим с Магмед-Гиреем царем с наци заодин. И умнет на своей правде крепко стояти и лихих людей речем не учнет потакати и другу нашему будет друг, а недругу недруг, и на всех наших недругов с братом нашим с Магмед-Гиреем царем со отцем с своим будет о налги заодин, и мы к нему вперед дружбу свою и добро свое хотим держати. Писан на Москве лета 7025 декабря 12 день.

А се грамота Ахмату царевичу с Ильею же. — От великого князя Василья Ивановича всея Русии брату моему Ахмат-Гирею царевичу. Писал еси к вам в своей грамоте с своим писарем и с бакшеем с Ази-Мендеем афызом, что еси наперед сего присылал к нам мамича своего Хозя-Ибрегима нашего здоровья видети, а своего здоровья нам сказати. И твой мачичь Хози-Ибреим наше здоровье видел, до тебя брата нашего дошел здоров и наше здоровье тебе сказал, и ты тому порадовался, ино то ты брат наш делаешь гораздо, что о нашем здоровье пытаешь, а свое здоровье к нам приказываешь. И ты б брат наш и вперед к нам [417] о брата вашего о Магмед-Гирееве цареве здоровье и о своем отписывал, а мы того завсе сердечно хотим, чтоб там дал Бог брат наш Магмед-Гирей царь здоров был, а мы б здесе здоровы были, а ты б брат наш с нами жь здоров был и с своими детми, а наши б люди меж нас ездили без оскудения нашего здоровья видети: наши бы люди к вам ездили вашего здоровья видети, а ваши бы люди к нам ездили нашего здоровья видети, и добра бы меж нас день от дни прибывало. Да в той же в своей грамоте писал еси к нам, что нашу дружбу к себе памятуешь и на своей правде крепко стоишь и другу еси нашему прямо друг, а недругу нашему прямо недруг, и дела нашего у брата нашего Магмед-Гирея царя бережешь, а и вперед у брата нашего у Магмед-Гирея царя дела нашего хочешь беречи; ино то ты брат наш делаешь гораздо. И ты б, браг наш, ныне, да и вперед, на своей правде крепко стоял и нашу бы еси дружбу к себе памятовал, другу бы еси вашему друг был, а недругу недруг, и на всех наших недругов и на вопчих наших недругов был бы еси с братом с нашим с Магмедь Гиреем царем с нами заодин и дела бы еси нашего берег у брата нашего у Магмед-Гирея царя и везде, а брату бы еси нашему Магмед-Гирею царю говорил, чтоб брат наш те наши дела сделал все по тому, как к нам приказывал с нашим боярином с Михаилом и с своим послом с Ян-Чурою дуваном и как к нам писал в своих грамотах с своими людми и как к нам ныне писал в своей грамоте с споим ближним человеком с Авель-Шейхом. Как до вас дойдут ваши люди, брата нашего Магмед-Гиреев царев человек Девлет-Килдей Мерекин и твой человек Мангыр и наш ближней человек Илья Челищев, и брат бы ваш Магмед-Гирей царь грамоту свою шертную велел написати с того списка слово в слово, каков список взял у нашего боярина у Ивана, и правду бы к вам на той грамоте учинил перед нашим добрым человеком перед Васильем перед Шадриным, перед нашим ближним человеком перед Ильею перед Челищевым почен сам собою в головах. Да и ты б нам брат наш с братом нашим правду учинил и со всею с своею братьею и со всеми с своими детми и со всеми с своими людми, и нашего б доброго человека Василья Шадрина и нашего ближнего человека Илью Челищева и всех наших людей к нам отпустил, а с ними б вместе прислал к нам своего доброго человека Ахмат-пашу Кулюкова сына и ту бы свою шертную грамоту с ним к нам прислал, а дела бы еси наши и свои делал о всем по тому, как еси к нам приказывал с нашим боярином с Михаилом и как еси к нам приказывал с мамичем с своим с Хозя-Ибреимом и как еси к нам писал в своих грамотах с своим человеком с [418] Качимом. А мы как к тебе к брату своему свое слово молвили и с боярином с своим с Иваном с Мамоновым к тебе приказывали, на том на своем слове и ныне крепко стоим, и вперед хотим на том крепко стояти и другу есма твоему друг, а недругу недруг, и на всех брата нашего Магмед-Гиреевых царевых недругов и твоих с вами если заодин и добра твоего и детей твоих везде хотим смотрити и дела твоего и детей твоих хотим беречи и делати, сколко нам Бог поможет. Да писал еси к нам в своей грамоте, что нам дружбу свою чинячи, а недругу нашему недружбу свою чинил, посылал еси сына своего Гемметь-Гирей-царевича на нашего недруга на литовского землю, и сын твой Гемметь-царевичь на нашего недруга на литовскою землю ходил и вашему недругу литовскому гораздо недружбу свою учинил и к тебе пришел поздорову: ино то ты, брат наш, делаешь гораздо, что на своей правде крепко стоишь и нашу дружбу к себе памятуешь и другу еси нашему прямо друг, а недругу нашему прямо недруг, да и вперед хочешь недругу нашему недружбу чинити. И ты б, брат наш, и вперед на своей правде крепко стоял и другу бы еси вашему друг был, а недругу недруг, и на всех бы еси наших недругов был с нами заодин, а на нашего б еси недруга на литовского землю сына своего Гемметь-Гирей-салтана и людей своих посылал, а велел бы еси нашему недругу литовскому недружбу свою чинити, сколко вам Бог поможет. А мы как к тебе свое слово молвили и с своим боярином с Иваном к тебе приказывали, и о котором есмя о своем и о твоем деле к тебе приказывали с твоим мамичем с Ибреимом, и мы на тех на своих делех крепко стоим и другу есмя твоему друг, а недругу недруг, и на всех брата нашего Магмед-Гиреевых царевых недругов и на твоих с вами есмя заодин и дела твоего и детей твоих Гемметь-Гирей-царевичева и иных твоих детей хотим беречи и делати, сколко нам Бог поможет. А того бы еси брат наш себе инако на мысли не подержал ничего, что нам инако то дело учинити, как есмя к тебе свое слово молвили и с своим боярином приказали и как есмя к тебе с твоим мамичем с Ибрегимом приказывали и с своими казаки с Темешом с Кадышевым и с Неболсою с Кобяковым, и мы на том крепко стоим и дела твоего и сына твоего везде хотим беречи и делати, сколко нам Бог поможет. А о иных есмя о своих и о твоих болших делех приказали к тебе с своим ближним человеком с Ильею с Челищевым словом говорити. И как до брата нашего до Магмед-Гирея царя дойдет наш ближний человек Илья Челищев и ваши люди, и ты б брату нашему Магмед-Гирею царю говорил, чтоб брат наш наши дела поделал все наборзе, да нашего б доброго человека Василья [419] Шадрина и нашего ближнего человека Илью и всех наших людей и нам отпустил и с ними б вместе прислал к нам своего доброго человека Ахмат-пашу Кулюкова-сына, а ты бы к нам прислал своего доброго человека, с кем бы нам лзе о всех о наших делех переговорити. Да писал еси в нам, чтоб вам к тебе послати поминки, и мы ныне к брату своему к Магмед-Гирею царю да и к тебе послали своего ближнего человека Илью Челищева налегке, и мы ныне к тебе послали свои легкие поминки. А как, ож даст Бог, пошлем к брату своему к Магмед-Гирею царю своего доброго боярина, и мы тогды пошлем к тебе свои добрые поминки. А что у нас лучит, и мы тебе га то не стоим. Да писал еси к нам, чтоб нам послати слугам твоим свое жалованье поминки, и мы ныне слугам твоим свое жалованье поминки послали, а вперед к нем свое болшое жалованье поминки хотим посылати. А которые есми слова в сей своей грамоте писали, и ты б себе брат наш инако того на мысли не подержал, что тем делом инако быти, как есмя к тебе в сей своей грамоте писали, ино те дела все инако никак не будут, а будут так, как есмя в сей своей грамоте писали. Писано на Москве лета 7025-го декабря 4-й день.

А се такова речь и память даны Илье Ахмату царевичу и сыну его Гемметю. — Память Илье Челищеву. Дана ему запись, по чему ему говорити речь Ахмату царевичу, и ему та запись едучи себе твердити, да как е? себе выучит, и ему та запись не доезжая Крыма издрати, а в Крым ее с собою не возити, памятовати ее наизусть. Говорити от великого князя Ахмату царевичу Илье Челищеву: Князь великий велел тебе говорити; приказывал еси к нам осенесь с Молочные Воды с нашим боярином с Михаилом, нечто будет тебе там немочно прожити, и тебе бы к нам ехати, а нам бы тебе дата в своей земле место, где тебе у нас быти. И мы к тебе о том деле приказывали с своим боярином с Иваном с Мамоновым. И опосле того присылал еси к вам мамича своего Хозю-Ибреима, а писал еси к нам в своей грамоте и словом нам от тебя говорил твой мамич Хозя-Ибреим, что хочешь к нам ехати, и нам бы тебе дати городов Мещеру. И мы к тебе с твоим мамичем с Хозя-Ибреимом приказывали и с своим казаком с Темешом с Кадышевым к тебе писали в своей грамоте и с Неболсою с Кобяковым словом приказывали: толко будет тебе там немочно быти, и ты б к нам поехал, а мы тебе городок Мещеру дадим. И ныне писал к нам брат наш Магмед-Гирей царь в своей грамоте, чтоб нам взяти у него сына, а дати бы нам ему городок Мещеру, и ты б к нам отказал, что про то твоя мысль, а и ныне к нам доедешь, и мы тебе за городок не стоим. А нечто взмолвит Илье [420] Ахмат царевич: писал яз к великому князю о Киевском деле, и князь великий ко мне о том што приказал ли? И Илье молвити: писал, господине, к тебе государь наш в своей грамоте, чтоб еси к нему прислал своего доброго человека, с кем бы ему было о твоих и о своих делех переговорити, и государь наш, господине, о своих и о твоих делех о всех переговорит с твоим добрым человеком л откажет к тебе с ним свою мысль. И кого, господине, пошлешь к нашему государю своего доброго человека, и ты, господине и о том деле в нашему государю накажи с тем своим добрым человеком, и государь наш, господине, и о том деле переговорит с твоим добрым человеком и откажет к тебе с твоим добрым человеком свою мысль, как вам то дело делати. А нечто взмолвит Ахмат царевичь, чтоб у меня взял князь великий сына, и Илье молвити: пошлешь ты ко государю к нашему сына, и государь наш его возмет да и пожалует. И учнет его с Ильею отпущати к великому князю, и Илье говорити: коли, господине, хочешь сына своего послати во государю нашему, и ты его вышли на поле, и как он, вышед на поле, да со государем вашим обошлется, и государь наш, господине, велит сыну твоему к себе ехати, а ныне, господине, мне сына твоего как взяти. И учнет царевич говорити о городке, чтоб князь великий сыну его дал городок, да и правды на том у Ильи похочет, и Илье молвити: как, господине, сын твой будет у нашего государя, и государь наш, господине, его устроит, как ему у него быти, а о городке, господине, ведает Бог да государь. А правды на городке не давати. А учнет царевичь говорити: даст ли князь великий сыну моему свою грамоту, что ему к нему доброволно приехати, и Илье молвити: как, господине, сын твой выйдет на поле, да сошлется со государем нашим, и государь наш, господине, ему свою грамоту пришлет часа того. И похотят на том правды у Ильи, и Илье на том правда дати. А нечто и сам Ахмат похочет ехати к великому князю, а учнет говорити о грамоте, и Илье тожь говорити: государю, господине, моему к тебе сюды грамоты не посылывати, а выйди, господине, на поле, да сошлися со государем моим, и государь наш, господине, к тебе грамоту пошлет часа того.

V. А се грамота Богатырю царевичу с Ильею жь. — От великого князя Василья Ивановича всея Русии Богатырю царевичу. Писал еси к нам в своей грамоте, что которые мы тебе свои слова молвили, и мы будто на тех на своих словех не устояли, и ты за то пришед на наши украйны да нашим еси украйнам лихое дело учинил, и вам бы себе то из мысли выложити и те бы дела вам тебе отставити а на сердце [421] бы нам себе на тебя лиха никоторого не держати, а ты вперед нашу дружбу к себе хочешь памятовати и другу нашему хочешь другом быти, а недругу недругом. Ино мы как учинилися со отцем твоим с братом своим с Магмед-Гиреем царем в дружбе и в братстве и в правде, и которые мы слова брату своему молвили, и из тех есмя слов ни из которых не выступили, по тому есмя ему и правили, а тебе от нас нашие дружбы иного жь было, л ты позабыв своей правды и нашего к себе добра и как еси к нам приказывал с своими людми, да оставя те все дела, послушав лихих людей речей, пришед безвестно на наши украйны, да нашим еси украйнам лихое дело учинил. А по нашей к тебе дружбе и по твоей к нам правде как еси к нам правду учинял, и мы чаяли того, что тебе и свыше к нам по своей правде дружба своя держати и добро свое чинити и нашего дела беречи и другу нашему другом быти, а недругу недругом, а ты нашим украйнам такое лихое дело учинил. Ино о том ныне писал к нам брат наш, отец твой Магмед-Гирей царь, да и сестра ваша, мати твоя Нурум царица. И мы для брата своего, отца твоего Магмед-Гирея царя, и сестры своей, а твоей матери Нурум-царицы — те дела тебе отставили и из мысли есмя тебе все недобрые дела отложили. А ты б вперед пашу дружбу и добро к себе памятовал и молодые бы еси дела отставливал, а лихих бы еси людей речем не потакал, а на своей бы еси правде крепко стоял, другу бы еси вашему друг был, а недругу недруг, и на всех бы еси наших недругов был с братом нашим со отцем своим с Магмед-Гиреем царем с вами заодин. А которых еси наших людей поимал на наших украйнах, и ты б тех наших людей всех к нам отпустил. И выложишь з мысли лихия дела и не учнешь лихих людей речей слушати, а на своей правде учнешь крепко стояти, и мы к тебе дружбу свою и добро свое вперед хотим держати. Писано на Москве лета 7025-го декабри в 4-й день.

А се такова грамота послана Ахматову сыну Гемметю с Ильею жь. — От великого князя Василья Ивановича всея Русии Гемметь-Гирей-царевичу. Писал еси к нам в своей грамоте, что нам дружбу свою чинячи ходил еси на нашего недруга на литовского землю и недругу еси нашему недружбу свою чинил, ино то делаешь гораздо, что вам дружбу свою чинишь, а недругу вашему и своему недружбу чинишь. И ты б и вперед другу нашему друг был, а недругу недруг, и на того бы еси на нашего и на своего недруга на литовского землю ходил в нашему бы еси и своему недругу недружбу свою чинил, а мы во отцу к твоему и к тебе и вперед дружбу свою хотим держати. Писана на Москве лета 7025-го декабря 4-й день. [422]

А се грамота Алп-Гирею царевичу с Ильею жь. — От великого князя Василья Ивановича всея Русии Алп-Гирею царевичу. Писал еси к нам в своей грамоте, что вам дружбу свою чинячи ходил еси на нашего недруга на литовского землю и недругу еси нашему и своему недружбу свою чинил, ино то делаешь гораздо, что нам дружбу свою чинишь, а недругу нашему и своему недружбу чинишь, и ты б и вперед другу нашему друг был, а недругу недруг, и на того бы еси нашего и на своего недруга на литовского землю ходил и вашему бы еси и своему недругу недружбу свою чинил, а мы к тебе и вперед дружбу свою хотим держати. Писано на Москве лета 7025-го декабря 4-й день.

А се такова грамота послана с Ильею Аппаку князю. — Великого князя Василья Ивановича всея Русии слово Аппаку князю. Слово наше то. Писал еси к нам в своей грамоте с своим паробком с Ази-беком, что вашего дела бережешь, а вам служишь, и ты б и вперед нашего дела берег, а нам служил, а мы к тебе жалование свое и вперед хотим держати. А как еси наперед того с братом своим с Магмедшою князем дела нашего берег, а вам служил и наше жалованье и свою правду памятовал, и ты б и ныне нашего жалованья и своей правды не забывал, а вам бы еси служил прямо, а мы к тебе вперед жалование свое и свыше хотим держати. Да писал еси к нам в своей грамоте, что брат наш Магмед-Гирей царь на своей правде крепко стоит ц дела наши все хотел делати до тому, как к нам приказывал с вашим боярином с Михаилом и с своим послом с Ян-Чурою дуваном и как к вам писал в своих грамотах с своими людми и боярина нашего Ивана и с шертною грамотою хотел к нам отпустите, а с ним вместе хотел к нам послати своего доброго человека Ахмат-пашу Кулишова сына. И Божия воля осталась, боярина вашего Ивана в животе во стадо, а сын его Богатырь царевичь, позабыв своей правды, да ходил на нашу украйну, и вашим украйнам, пришед безвестно, лихое дело учинил, и Ахмат-паша Кулишов сын затем и не пошел. Так еси к вам писал в своей грамоте. И о том деле брат наш Магмед-Гирей царь в своей грамоте с Абдыл-Авель-Шихом к нам писал, и мы к брату своему к Магмед-Гирею царю о тех делех с своим ближним человеком с Ильею приказали жь, и ты б Аппак брату вашему Магмед-Гирею царю говорил, чтоб брат наш Магмед-Гирей царь на своей правде крепко стоял и дела бы наши делал все по тому, как к нам приказывал с нашим боярином с Михаилом и с своим послом с Ян-Чурою дуваном и как к нам писал в своих грамотах с своими людми свои крепкие слова и как к нам ныне писал в своих грамотах с своим ближним человеком с [423] Авель-Шихом и словом вам от него говорил его ближней человек Авель-Шейх, и как к нам с вашими людми приказывал, и потому как мы его дела сколь борзо делаем, чтоб брат наш Магмед-Гирей царь свою правду памятовал и на своей правде крепко стоял. Как до него дойдет наш ближней человек Илья Челищев и его человек Девлет-Килдей, и брат бы наш Магмед-Гирей царь дела наши все делал по тому, как к вам писал в своих грамотах с своим ближним человеком с Авель-Шейхом и словом нам от него говорил его ближний человек Авель-Шейх, и с нашими людми к нам приказывал, грамоту бы свою шертную велел написати с того списка слово в слово, каков список взял у нашего боярина у Ивана и правду б нам на той грамоте учинил перед нашим добрым человеком перед Васильем перед Шадриным и перед нашим ближним человеком перед Ильею перед Челищевым, и нашего доброго человека Василья Шадрина и ближнего нашего человека Илью Челищева и всех наших людей к нам отпустил, а с ним бы вместе послал к вам своего доброго человека Ахмат-пашу Кулюкова сына, и ту б свою шертную грамоту с ним к вам прислал, чтоб меж нас с братом нашим с Магмед-Гиреем царем наше дело ранее сделалось, чтоб другу и недругу слышати было, а нам бы то гораздо ведомо было, чтоб брат наш Магмед-Гирей царь на своей правде крепко стоит, а мы как и до сех мест наперед сего на своей правде крепко стояли, так и ныне на своей правде крепко стою, и вперед на своей правде хотим крепко стояти, доколе нам Бог дает. Да писал еси к нам в своей грамоте, чтоб вам послати к брату своему к Магмед-Гирею царю поминков по тому же, как к нему посылает литовской, да и о азстороканском еси деле к нам писал. Ино бы брат наш Магмед-Гирей царь попамятовал, да и вам Аппак гораздо ведомо, осенесь отпустил к нам брат наш Магмед-Гирей царь нашего боярина Михаила, а с ним вместе прислал к нам своего посла Ян-Чуру дувана, а приказал к нам брать ваш Магмед-Гирей царь с нашим боярином с Михаилом и с своим послом с Ян-Чурою дуваном, что нам друг и брат крепкой, а вперед хочет с нами быти в дружбе и в братстве в крепком, а нам бы к нему послати своего доброго боярина с добрыми поминки, и как дойдет до него наш боярин, и он грамоту свою шертную часа того велит написати и нашего боярина боле одного месяца у себя ни часу не подержит, часа того к нам отпустит, а с ним вместе пошлет к нам своего доброго человека Ахмат пашу Кулюкова сына. И мы те его дела все поделав по тому, как царь, брат наш, к нам приказывал, да посла его Ян-Чуру дувана часа того к нему отпустили, а с ним вместе послали есмя к брату своему к [424] Магмед-Гирею царю своего доброго боярина Ивана Мамонова с добрыми поминки, а поминков есмя к брату своему к Магмед-Гирею царю с боярином с своим послали столко, сколко от отца от нашего и от нас к отцу его и к нему поминков не бывало. А о которых мы о своих делех к брату своему к Магмед-Гирею царю с своим боярином с Иваном приказывали, и о которых наших делех он к нам приказывал с нашим боярином и с своим послом, как хотел ваши дела делати, и те наши дела все и до сех мест не поделалися. И брат бы наш Магмед-Гирей царь и ныне те наши дела все делал по тому, как к нам приказывал с нашим боярином с Михаилом и с своим послом и как к нам писал в своих грамотах с своими послы и как к нам писал в своих грамотах с своим ближним человеком с Авель-Шейхом, и словом нам от него говорил его ближней человек Авель-Шейх: грамоту бы свою шертную велел написати с того списка слово в слово, каков список взял у нашего боярина у Ивана, и правду бы к нам на той грамоте учинил перед нашим добрым человеком перед Васильем перед Шадриным и перед Ильею перед Челищевым, и нашего б доброго человека Василья Шадрина и ближнего нашего человека Илью Челищева и всех наших людей к нам отпустил, а с ними б вместе прислал к нам своего доброго человека Ахмат-пашу Кулюкова сына и ту б свою шертную грамоту с ним к нам прислал. И как будут у вас наш доброй человек Василей Шадрин и Илья Челищев и все наши люди и его доброй человек Ахмат-паша Кулюков сын с тою с его с шертною грамотою, и мы к нему тогды своего доброго боярина с добрыми поминки пошлем, а что у вас будет, и мы за то брату своему не стоим. А о азстороканском деле к брату своему с боярином есми с своим с Иваном приказывал и в грамотах в своих писал не одинова, что другу есми его друг, а недругу недруг, и на всех наших недругов и на вопчих наших недругов с ним есми заодин и дела его везде хотим беречи и делати, сколко нам Бог поможет, и мы и ныне другу его друг, а недруг недругу, и на всех наших недругов и на вопчих ваших недругов с ним есми заодин, а то его и свое дело с теми его и с своими недруги хотим с ним делати заодин сколко нам Бог поможет. А как нам то дело пригоже делати, и нам было о том деле не с кем говорити, заньже у нас и до сех мест от брата нашего от Магмед-Гирея царя его доброй человек никаков не бывал. И как ож даст Бог будет у нас от брата от нашего его доброй человек, и мы о том деле с тем его добрым человеком уговорим, как нам с братом с своим с теми с его и с своими недруги его и [425] свое дело делати, и откажем о том к брату своему с его добрым человеком всю свою мысль, как нам то дело делати, а другу есмя его друг, а недругу недруг и на всех наших недругов и на вопчих наших недругов с ним есми заодин. А брат бы наш Магмед-Гирей царь также другу нашему друг был, а недругу недруг, и на всех наших недругов и на вопит наших недругов был бы с нами заодин. Да и словом есми приказал тебе говорити с своим ближним человеком с Ильею с Челищевым. Писано на Москве лета 7025-го декабря 4-й день.

А се грамота Ахмат-паше Кулюкову с Ильею ж — великого князя Василья Ивановича всея Русии слово Ахмат-паше Кулюкову сыну. Слово наше то: писал еси к нам в своей грамоте что нам служишь, и ты бы и вперед нам служил, а мы к тебе жалованье свое хотим держати.

Да писал еси к нам что брат наш Магмед-Гирей царь нашего доброго человека Василья Шадрина к нам отпущает, а с ним вместе шлет к нам тебя. И ты б ся у брата нашего у Магмед-Гирея царя просил, чтоб брат наш наши дела все поделав, да тебя к нам ранее отпустил. Писано на Москве лета 7025-го декабря 4-й день.

А се грамота послана с Ильею в Крым великого князя казаком Темешу Кадышеву. — От великого князя Василья Ивановича всея Русии в Крым казаком нашим Темешу Кадышеву, да Неболсе Кобякову и всем нашим казаком. Послал есмя в Крым к брату своему к Магмед-Гирею царю Илью Микулива сына Челищева, и вы бы Ильи слушали во всех наших делех и толмачили бы есте Илье, а куды вас Илья пошлет на наше дело, и вы б Ильи слушали, и туды бы есте ездили, куды вас Илья пошлет по сей моей грамоте. Писано на Москве лета 7025-го ноября.

VI. Отпустил князь великий Илью Челищева с Москвы лета 7025-го ноября 30-го, в неделю, и того дни и поехал. А Девлет-Килдея Мерекина того же дни отпустил, а поехал с Москвы декабря 1-й день. А списки и грамоты послал князь великий за Ильею с подьячим с Митею с Кобылиным.

А се грамота от Ильи от Челищова с Коростком с Онуфреевым. — Государю великому князю Василию Ивановичу всея Русии холоп твой Илейка Челищов челом бьет. Пришол если, государь, в Путивль в первое воскресенье по Крещенье Христове, из Путимля есми, государь, пошел на поле в неделю на Офонасьев день, а подьячего есми, государь, твоего Коростку Онофреева отпустил к тебе ко государю наранье Офонасьева дни в понеделник с первого стану с Рышова, а сам есми, государь, пошол пробродом до Сулы, что севрюки шли в Северы. А от [426] Сулы, государь, сказывают, до Псла снеги велики, а за Пслом, государь, снеги, сказывают, малы. А Сула мне, государь, лезть, ож даст Бог, во Лепетцкие волости, а от Клепетцкие волости, государь, ож даст Бог, итти мне к усть-Пслу, к Непру, а яз тебе, государю своему, холоп твой челом бию.

Комментарии

54. Этим посольством Челищева оканчивается четвертая посольская книга Крымских дел.

55. В подлиннике «царев».

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info