I. Лета 7017, октября 24, послал князь великий против крымских послов Феодора Иванова сына Карпова, да таможника своего Микиту Романова, да диака Алексея Лукина, а велел им у гостей рухлядь попечатать которые идут с послы.

А октября 27, послал князь великий против крымских послов яселничего Федора Семенова сына Хлопова, а велел их спросити о здоровии. И стрел их Феодор за рекою за Москвою на Поклонной горе, и ехать с ними в город до их подворей; а как приехал, стали на подворие. И князь великий послал в ним о Цареве здоровье спросити да и о их здоровье Цигора Щепина; да и корм послом от великого князя явил Цигор же; а с ним ездил толмачь Федка Малой.

А октября 28 день, послы крымские Магмедша с товарищи у великого князя были; и встречали их от великого князя околничей Костянтин Григорьев Заболотцкой да с ним диак Лука Семенов у Благовещенские паперти на лестнице на нижней, что сходят на площадь; и пришед, правил великому князю от царя Магмедша поклон, да и о здоровье великого князя от царя спросил, а говорил: брат твой Менли-Гирей царь велел мне твое здоровье видети, а свое здоровье тебе сказати. И князь великий испросил Магмедши о Цареве здоровье: брат наш Менли-Гирей царь поздорову? Да подал великому князю Магмедша грамоту от царя. И князь великий после того Магмедшю князя и всех послов звал к себе, да руку за них клал, да и о здоровий их самих вопросил и ести их звал. И того дни и ели у великого князя.

II. А се грамота царева такова. Великие Орды великого князя Менли-Гиреево слово. Великому князю Василью, брату моему, слово то. С [20] Казимером князем Магмедшу посылал есми к тебе, сам еси правду и роту учинил, и к Казимеру князю да к Магмедше околничего своего Костянтина Заболоцкого прикошевав послал, и с золотою печатью грамоту свою к нам прислал еси. И какову яз отцу твоему, великому князю Ивану, брату своему, написав дал золотую свою докончалную грамоту, и ты с того ж образца написал потомуже с золотом написав, и с золотым нишаном и алою тамгою запечатав; и на той докончалной грамоте царь государь брат мой роту и правду бы учинил. Ямгурчи, Магмед-Кирей, Ахмет-Кирей, царевичи, в головах, и все царевичи роту и правду учинив, и все сеити и моллы и баба-ших мой и останочной Кият-Сакал князь, Мамыш улан в головах, и уланы и князи, Мангыт Тювикель князь, Сизивут Мамышь князь, Коура-Сулеймен князь в головах, уланы, князи и воеводы, князи Ширин Агишь князь, Барин Девлет князь, Аргын Мардан князь, Кыпчак Магмуд князь в головах, и воеводы князи и ички князей и мурз никто ся бы не остал, все бы те роту и правду учинили. Так еси вам биючи челом прислал. И то твое прошеное слово мы приняли и золотом писаную и золотой нишан и алою тамгою запечатаною докончанье, и роту и правду яз царь, брат твой, в головах, на куране роту и правду учинив, и ту есмя докончалную грамоту твоему околничему Костянтину Заболоцкому дали; и перед Костянтина Заболотцкого очима, сам яз в головах и все, которые писаны царевичи и князи и уланы и воеводы князи, и избные и надворные князи и мурзы все роту и правду учинили. И нынеча сее нашие правды сказати и еще другу нашему друг и недругу нашему в одном вместе недруг, и остаток наших дел ещо сее роты и правды с тобою с братом моим с великим князем Василием, и покреплениа с околничим с твоим с Костянтином с Заболоцким Магмедшю князя да Абдюл-Авеля послал есми, и писца своего Касым-бакшея. И нынеча кто мне недруг, то и тебе недруг: астораханские Ахметевы и Махмутовы дети цари, Бог дасть, как весна станет, поискать нам их, Божиим смилованьем и силою, в три месяци, доколева жита поспеет, а то дело станетца; а как жито поспеет, и мы Жикгимонтово дело королево, Божиим смилованьем, сделаем. А друга нашего и сына нашего, князя Михаила Лвовича до некоторово его желателных доведем; да и сам еси нам в своей грамоте писал да и с Девлет-Келдеем, которого еси к нам казака своего, Манием зовут, прислал, с тем еси к нам приказывал, что сего году рати еси своей не изготовил, а суды ти было велети на зиме; и ныне сее зимы рать свою и суды свои изготовити хочешь; а как лед пройдет, ино рать моя и суды мои пойдут, молвил еси. И ныне и мы тебя, брата своего, о том слове много похвалили. И ныне бы нам Ахметовых и [21] Махметовых детей, недругов наших, и Жикгимонта короля, недруга нашего, Божиим смилованьем и силою, потребити с нами тебе брату моему, обема бы нам до твоего желателного дойти; ино и сын нашь князь Михайло желателного своего дойдет в нашем здоровье. И ныне се дело на зиме много судов понарядив, а во всяком бы судне посажоно было по пяти человек, да многих бы еси мастеров городовых, которые камень делати умеют, послал; а в трех судех бы по одной пушке, да по два ломака, и со многим кормом послал бы еси. Да от добрых бояр головы, которые пригоже бояре, прикошевав, вместе послал бы еси. А которые досталные наши речи с Магмедшою и с Обдюль-Авелем наказали есмя к тебе к брату своему. Так ведая, да перед зимою с своим с болшим послом Магмедшу бы еси к нам борзо отпустил. И мы о том о судовом деле дополна уведав, по тому свой наряд учиним. А к тебе бы нам к брату своему наборзе человека отпустити доброго. Млъвя, жиковиною запечатав, с синим нишаном ярлык послали есми.

Лета 9004-го надесять, сентября месяца 9 день, в понеделник. Писан в Фаряг-Кермени.

А се царева грамота другая. Великие Орды великого царя Мен-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату моему, слово наше то. Писал еси ко мне о сыне моем о Абдыл-Летифе царе в своей грамоте, за своею печатью, молвя: что еси ко мне писал в своем ярлыце, чтобы яз Абде-Литифа царя, сына твоего, из каменые избы выведши, по старине бы яз ему дал подворье за городом. И ныне яз, по твоему брата моего слову, из каменые есми его избы вывел, а на старом месте есми ему двор дал. И ныне Бог дасть с моим околничим с Костянтином с Заболоцким твой, брата моего, царев посол Магмедша придут. А прикажешь ты брат мой, чтобы яз дал ему Кошыру и с волостми, и яз перед твоего посла перед Магмедшима очима с твоим сыном с Абды-Летифом царем роту и правду учиним, и Кошеру ему с волостми дадим, — так еси писал ко мне. И нынеча сына моего Абды-Летифа, по моему слову, как есми к тебе во своем ярлыке писал, что ты чтишь и бережешь, и мы то послышев в твоей грамоте, о том тебя велми похвалили. И нынеча у тебя у брата моего прошенье то: перед моего посла Магметши очима сыном моим Абде-Летифом царем крепко роту и правду учинив, гораздо и крепко другом и братом учинився. Да с тем же бы еси моим послом Магмедшою сына моего Абде-Летифа ко мне прислал, со мною со отцемь своим и со царицею моею, матерью своею, видится и у нас молитву возмет. И которой твой болшой посол к нам с Магмедшою придет, и мы его с тем с твоим послом к тебе брату своему назад отпустим со всею правдою; [22] а у тебя у брата моего станет жити правдою, ино нашему делу и твоему брата вашего делу гораздо пригоден, и другу вашему от него дружба и недругу вашему чтобы недружбу чинил. А тому делу яз царь, брат твой, Абде-Летифа, сына своего, тебе брату своему великому князю Василью поручник буду от меня, от отца своего; да и от тебя от брата моего отставши, добро от кого будет? Так тебе о том пригож мысль учинити: заньже сесь преходной свет сегодни есть, а завтра нет, времяни приспевшю, приехал бы да виделся с нами. И ныне бы еси тех наших прошеных речей инаково не учинил, сына моего Абды-Летифа царя с Магмедшою отпустить ти надобе, братству твоему и дружбе примета то. И нынеча о сем сыне своем о Абды-Летифе царе с Магмедшою и словом есми к тебе наказал, так ведая, крепко вери. Молвя, жиковиною запечатав с синим нишаном ярлык послал есми, лета 914, сентяб. месяца в 9, в понеделник. Писан в Фарят-Кермени.

А ее грамота царева 3-я. Великого царя Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату моему, слово наше то. Отец твой князь великий, брат мой, прислал к нам свою грамоту с своим казаком за печатью; а в ту пору у нас был боярин его Алексей. А в грамоте в своей к нам писал, что у Стефана у воеводы его послы Дмитрей Ларев да Митрофан живут годы три и четыре; да с ними шли из Фрязские земли мастеры, и через Литовскую их землю не пропустили, и они того для живут в Волосех у воеводы, да займовали деи у воеводы денги мои послы Дмитрей да Митрофан меня для на тех мастеров, которых ко мне ведут, а на что им алафа купити. И ныне бы ты брат мой царь тех моих послов, Дмитреа да Митрофана, да и с мастеры, которые ко мне едут, послав своего доброго человека, у Стефана у воеводы взял; а что которые денги займовали, и ты бы в тех денгах Стефану воеводе поимался. А не будет еще у Дмитрея да у Митрофана на харчь мастером денег, чем до меня довезти, и ты бы брат мой дал им денег за харчь. А приведешь их к себе, а захочешь их ко мне отпущати, и ты их, отпущаючи ко мне, да на алафу им дай своих денег; а с Дмнтреем да с Митрофаном бы ко мне твой доброй человек приехал, и он, приехав, денги возметь; да и те денги возметь, что которые денги у Стефана воеводы займовали. Да ещо еси писал к нам, что писал еси к салтан Баязытову сыну в шаг-заде: послы мои Дмитрей Ларев да Митрофан у Стефана у воеводы мастеров для долг учинили, денги поймали; и ныне бы ты шаг-зада, друг мой, послы мои Дмитрей да Митрофан у Стефана у воеводы денег взаймы ни взяли, и ты бы воеводе то дал, а послов моих Дмитреа и Митрофана и мастеров всех взяв да ко мне прислал бы еси. И яз в ту пору своего аминя Асанчук-афыза посылал к [23] Стефану воеводе, а шаг-зада Синнагул-Ахметя человека своего посылал и Стефану воеводе от него говорил: великого князя Ивановы послы Дмитрей да Митрофан мастеров деля заняли у тебя денги, полтораста тысяч отманских денег давал, и Стефан воевода у него денег не взял, а молвит: мне с шаг-задою дела нет; а будет ми отдати послов великого князя я мастеров, ино ко мне прислал просити государь мой Менли-Гирей царь тех людей своего аминя Асанчюк-афыза просити, и яз их государю своему Менли-Гирею царю отдам и денги у того возму. Да шаг-задину человеку не дал, ни денег у него не ваял, к нам послал. И мой аминь Асанчюк-афыз, взяв Дмятреа да Митрофана да и мастеров, да из дал ноих денег взаймы за поезде. А Стееав воевода приведши к себе Дмитреа да и Митрофана, да испросил их: колко яз вам дал отманских денег взаймы? И оне сочлися да молвят: государя для своего великого князя Ивана полтораста тысяч есмя у тебя отманских денег взяли, должны есмя тебе тем Стефану воеводе. И Дмитрей и Митрофан своими руками написав то да и печати свои приклали. И там Стефан воевода молвил: сам же ты Асанчюк-афыз государя моего Менли-Гиреев царев аминь, по государя своего Менли-Гирееву цареву ярлыку, инако есми не учинил, великого князя послов и Нестеров с тобою отпущаю, да и своего посла с тобою вместе отпущаю, и ты их у меня взяв да дай их Менли-Гирею царю, да молви ему, кун моих полтораста тысяч отманских денег мне от великого князя не дойдет, и царь мне государь в тех денгах поимался, а восе о том ярлык его у меня в руках, полтараста тысяч отманских денег у государя царя возму. Да ярлык наш у себя крепости для оставил; а тех всех Дмитреа и Митрофана и мастеров собравши да моему человеку Асанчюк-афызу в руки дав, отпустил. И мы то сведали, что оне идут к вам, и мы противу их рать свою послали. И как пошли к нам с ними, и за перевозе пришла за них рать, и наши люди с ними побилися и неколико от моих добрых молодцов померло, а их ко мне поздорову припровадили и у вас зиму да месець жили в руках. У меня денег не было, у кафинских гостей с ростом двесте тысяч да две тысячи денег в один год взяв, дал есми им, у кафинцов гостей одолжився, да Дмитреа Ларева да Митрофана и со всеми мастеры к брату есми своему великому князю Ивану послал, да и аминя есми своего Асанчюк-афыза с ними вместе послал, и он, ехав двесте тысяч и две тысячи те и с ростом привез ко мне, и яз их у кого займовал, тем и поплатил; а ещо ся того долгу остало за мне семнадцать тысяч денег, и яз тот долг своими денгами заплатил; а того таки долгу полтораста тысяч отманских денег брат мой князь великий Иван не заплатил. И после того ту [24] полтораста тысяч денег Стефанов воеводин сын Богдан, воевода наш, которой из уст писаной ярлык и нишан показав, у самого того у Асанчюк-афыза из рук ту полтораста тысяч денег взял на мне. А которую ему грамоту дали на себя Дмитрей да Митрофан за своими печатми, да и великого князя Иванову грамоту за печатью, и он нам те грамоты с Санчюком прислал; а в великого князя грамоте и лето и месець и день писан, что восмьдесять тысяч и пять тысяч денег человеку твоему есми сказывает дал. Да и то писал, что колко надобе будет денег Дмитрею да Митрофану, и ты им дай, а то тебе заплачю яз; да и грамоту ту великого князя дали. И яз ныне с своим аминем, с Асавчюк-афызом, брата своего великого князя Иванову грамоту и сь его черленою печатью, да и ту грамоту, которую дали на себя Дмитрей Ларев да Митрофан за своими печатми, те обе грамоты запечатав своею печатью, послал к тебе. Да о тех же есми тебе денгах писал с своим слугою с Сандраком; и ты нам ответ написал: казначей нашь Дмитрей сказывает, что Стефановы есмя воеводины денги дали, а приеди к нам воеводин диак Боча, у нас рука его грамота есть, и мы с ним поговорим, будем чего не дали, и мы дадим; и ныне межи дву мои денги проподают. И яз того для у воеводы того диака Бочю взял да с Магмедшою да с аминем своим с Асанчюк-афызом к тебе послал, чтоб с твоим казначеем с Дмитреем поговорили, а ныне мы толкось в долгу учинили, а тем денгам у меня не отъити, яз по брата своего великого князя грамоте роту и правду учинил, да и в полуторе тысяче денгах порукою поимался; да сколко есми себе истомы чинил, у Степана у воеводы взял есми да прислал, и нынеча вам те мои денги с моим аминем с Асавчюком прислати надобе, братству твоему и дружбе примета то, так ведай. И ныне к тебе, брату моему, Богдан воевода поклон молвя, да и грамоту с тем Бочею послал, как его себе покажешь и гораздо на него посмотришь ты ведаешь, занже у Богдана у воеводы его яз взял тех для своих денег, и ныне не Богданов воеводин слуга, мой слуга, как его нас деля пожалуешь алафу дашь и кони его кормити дашь, ино то ты мне брату своему дружбы и братства прибавишь, другу и недругу и ведети и слышети, и много доброго дела прибавишь. А Магмедше да аминю своему Асанчюк-афызу о том деле велел есми тебе и словом говорити, так ведая, вери. Да чтобы еси Боче диаку с Асанчюк-афызом в одном месте подворье дал, да я к вам его отпустишь, и ты б его от Асанчюк-афыза не оставливал, занже Боча диак с Асанчюк-афызом не розлучатся по моему наказу, так ведай. Жиковиною запечатав, ярлык послал есми. Лета 914, сентября в 12 день, во вторник. Великая Орда, в Фаряг-Кермени писан. [25]

А се такова грамота царева 4-я. Великого царя Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату моему, слово наше то. Писал еси ко мне: что еси моего слугу Икибаша ко мне отпущал, и он ко мне не поехал. И яз ныне Икибашу ярлык свой послал, чтобы ко мне с Магмедшою был. А ты дал им свою опасную грамоту, и они по твоей опасной грамоте к тебе приехали. Ино Резеп толмачь Ибрягим моллин сын, а Ибрягим-молла ныне у нас, а изначало то ещо отцов наших богомолци. И ныне бы еси Резепа толмача в одном месте и с Кабашом к нам прислал, в Магмедше да к Абдыл-Авелю прикошевав, без всякого перевода, молвя, написал есми. Да ещо слово наше то. Хозяка-сеит от короля бежал, ко князю Михайлу Лвовичю пришол, а мой богомолец; а ко князю Михайлу Лвовичу сыну своему писали же есмя, чтобы нам Хозяка-сеитя и с женою с Магмедшою да с нашим паробком с Хозяшом прислал бы к нам. И ты так ведая, пошли и с женою до нашего брата от Теремирева царевичева жена да и дети с ним в одном месте, и тех бы еси с ними в одном месте к нам прислал. Да ещо у тебя у брата своего прошу кречата белого, которой лебеди ловит, да серого кречата дивомыта, да высокого кречата, да белого ястреба, да на поминки пришли мне пять кречатов, да на поминки ж ми пришли три сороки добрых соболей, да шесть великих зубов рыбьих, да горла первых лисиц; а восе ж горл столко не будет, и ты ми пришли сорок черных лисиц. Да ещо прошу пять одинцов добрых соболей. Да брат мой князь Иван присылывал ми чару серебрнну с серебряным черпалцом; ибо у меня ее взял Баазыт салтанов сын Шахзада, и ты бы ныне ко мне серебряну чару прислал, в которую бы два ведра вмещалися, да и с черпалцом серебряным, и яз бы завсе из нее пил, а тебя брата своего поминал, аж Бог помилует. Да с тою бы чарою ко мне два ковша прислал еси. Да с тем же бы еси вместе прислал пансырь, которой бы был легок, а стрела бы его не иняла, да чтобы еси показал Магмедше, и он бы его попытал стрелити, да которого стрела не имет, и ты бы тот ко мне прислал с болшим своим послом с боярином. Да еще у тебя у брата своего прошу Хозениазова меншова брата Ах-Моллу, у тебя есми у брата своего выпросив его взял; да Азяхмет зовут мой базярянин, и ныне яз ему дав свои куны да в Магмедше есми его прикошевав послал; а того Ах-Моллина и Азхметева рухлядь у тебя в казне и на списке переписана; а яз ныне их поженив, себе крепкими холопи учинил. И ты бы Ах-моллину и Азхметеву рухлядь с Магмедшою ко мне прислал, братство бы твое и дружба свыше была. А о тех есми делех с Магмедшою к тебе и словом приказал, так ведая, того нашего [26] прошенья инако бы еси не учинил. Да ещо прошенье наше то: писали есмя к тебе, чтобы еси к вам Ширина Казы-Мансыря прислал. И ты ко мне так писал: как Магмедша ко мне в другой ряд будет, и яз его к тебе отпущу. И яз ныне у тебя у брата у своего прошу, чтобы еси сею дорогою Казы-Мансыря и с женою с Магмедшою ко мне отпустил. Да Дуулат-Берди уланова сына Бахтиар улана изымал еси давно, а братья его у вас здесе; и ты бы и того ко мне с Магмедшою прислал, иво бы и тебе и мне спасение. Да ещо один кафинець, Абетюком зовут, арменин, наш холоп был, и где сидел пойман, и ты деи его оттоле взял; и ты бы и того Абетюка, холопа нашего, с Магмедшою вместе к нам прислал беспереводно. Да аж даст Бог на Азтарахань ми итти есть надея, чтоб десять труб да добры бы были, да поделаны бы были в ним и ножны, с Магмедшою к вам прислал бы еси. Молвя, жиковиною запечатав, с синим нишаном грамоту послал есми. Лета девять сот 14, сент. 10 день, во втор. Писан в Фаряг-Кермени.

А се царева ж грамота. Великого царя Менли-Гиреево царево слово. Великому князю, брату моему, слово наше то. Писал еси ко мне: как пожаловав меня, своего брата, с Магмедшою околничего моего Костянтина Заболотцкого ко мне к брату своему учнешь посылати, и ты бы того Довлет-Келдея вместе с ними послал того для, занже нашего для добра межи нас ездя томятся. И нынеча с Магмедшою околничего твоего Костянтина Заболотцкого пожаловав, к тебе к брату моему, к великому князю Василию, отпуск видев, те добрые вести борзо донеси, молвил есми; и сесь ярлык с Довлет-Келдеем послал есми, и он свою голову за смерть давши, вашего здоровиа вести к тебе, к брату моему великому князю Василью, борзо довести пошол. Как твое жалованье свыше будет, моему паробку Довлет-Келдею ты брат мой, князь великий, ведаешь. Молвя, жиковиною запечатав, с синим нишаном ярлык послал есми, лета 914, сентября 13 день, в празник, в пятницу. Писан в Фаряг-Кермени. Сесь Довлет-Келдей и Магмедша здорово дойдут, с королем естя как ея учинили, и королю, нашему недругу, где ему зимовать — ты вести написав, да в Девлет-Келдею пять или шесть своих казаков прикошевав, с теми вестьми к нам еси его наборзо отпустил. Да прислал бы еси к нам с Довлет-Келдеемь трубу добру в ножнах, да однолично бы еси к нам с Довлет-Келдеемь прислал.

А се грамота царева ж 6-я. Великого царя Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату моему, слово то. Изстарины, как болшой нашь посол и тебе пойдет, и мы наперед его к тебе добрых вестей гонца посылали сказывати. И ныне потомуж с сем нашим ярлыком, как Путивля доедут, велел есми к тебе ехати паробку своему [27] Мурдасу с тем, что есми своего болшого посла Магмедшу к тебе послал и с ним твоего посла, околничего твоего Костянтина Заболоцкого пожаловав, в тобе отпустил есми, чтобы тобе те добрые вести наперед донесли, то ведай. Молвя, жиковиною запечатав, с синим нишаном ярлык послал есми. Писав в Фаряг-Кермени.

А се царева ж грамота 7-я. Великого царя Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату моему, ведомо бы было: твоим брата моего людем, шти человеком, из своей казны дал есми тритцать рублев взаймы, в головах Сююнчек, да Усеин, да Юлуш, да Чюратай, да Бороватой Сююнчек, да Исенек, а им было, доехав до Москвы, те денги дата, кто сей ярлык, взяв у меня, к Москве повез, Мамаш зовут мой паробок, тому без всякого прекословья. Молвя, жиковиною запечатав, с синим нишаном ярлык послал есми.

А се царева ж грамота 8-я. Великие Орды великого царя от Менли-Гирея царя великому князю Василью, брату моему, слово наше то. Холоп мой Синан-Апау счасливых наших дверей твоего брата моего холопству и потребам надобен, которые твоих холопов на посолство ходят.

И нынеча, которой ходил посолством, холопа своего Костянтина испросишь, в твоих колко делех чинил добра ведать ти лзя. И нынеча с нашим веданьем своего холопства явити от своих холоп, Гамзю в головах, три холопи с лехким поминком к Магмедше прикошевав, послал. И нынеча ты, брат мой, Синана от своего жалованиа тша не остави, мне да и тебе брату моему много надомной человек, в твоем брата моего, да и в моем счаску угоден и в потребах искусень человек. Так, ведая, жалованье свое покажи. Молвя, жиковиною запечатав, ярлык послал есми.

А се царева ж грамота 9-я. Великого царя Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату моему, слово наше то: Шукур-Бердеем зовут, паробок мой, у тебя был. И мы к тебе посылали ярлык свой с Сандраком, чтобы еси его к нам прислал. И ты отвечал: нынеча его у меня здеся нет; послал есми казаков своих на Казань, да и его с ними ж есми послал; а придет ко мне, и яз его к тебе пошлю. И нынеча толко будет тот мой паробок Шукур-Бердей у тебя, и ты бы сею дорогою без всякого перевода с моим послом с Магмедшею ко мне прислал. Молвя, жиковиною запечатав, ярлык послал есми.

А се царева ж грамота 10-я. Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату моему, слово наше то. Послал есми своего торговца, Дмитреем зовут, с своими кунами, а с ним три паробки ему служити послал есми. И яз которой товар приказал ему купити, а будет тот [28] товар дорог, и яз ему велел добрые деля белки и в Казань итти. И нынеча в котором месте учнет тот мой товар продавати, или в которой город пойдет, и ты б своего доброго человека прикошевав послал с ним, чтобы на нем тамги не взяли и силы бы и наступаниа ему никоторого не было, занже мои куны твои брата моего куны, чтобы еси велел и постеречи и поберечи, занже тебе есмя брату твоему того Дмитреа приказали, и ты б его велел поберечи своим оотанком. Молвя, с нишаном ярлык послал есми.

А се царева ж грамота 11-я. Великого царя Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату моему, слово наше то. Абды-Летифа, сына моего, Касымом зовут, слуга мой которого году вел Девлет-Кер-мене, в нашем городе мой холоп, Бкубом зовут, а ходил на Москву торговати, и покупивши на Москве товар, да пошол на твой город на Рязань, и в ту пору великие княгини человек силу ему учинил, на три тысячи и на шесть сот и на девяносто алтын покуплено было его товару на Москве; и у того у моего у аминя у Якуба взяли из рук, да того не отдали. И после того тот товар послал в Озов да продал, а продавал его Якубом зовут. И ныне у тобя у брата моего великого князя прошение мое то: у рязанские у великие княгини сын есть, и ты бы великой княгини да ее сыну велел тот товар соврати, да взяв бы еси, отдал моему послу Магмедше, да моему аминю Асанчюк афызу, по сему списку, братству твоему примета то. А в нашем здоровие у моего аминя из рук отняти куны доброе ли то дело? И ты бы нынеча того не учинил, кое ти у великие княгини да у ее сына тех кун не взяти да ко мне не прислати по сему списку. О том деле с Магмедшою да с Асанчюк-афызом и словом есми к тебе приказал.

А се царева ж грамота 12-я. Великого царя Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью ведомо бы было: от наших отцов и дедов и от твоего отца и дела наши ордобазарци на Москву и в иные ваши городы хаживали и нигде с них тамги не имывали, занже их куны наши куны, и толко имати с тех тамга, ино то надо мною за посмешьство,............. ³, из Азямы, и в Мисюрь, и в Шам, и в Рим ходят, а нигде с них тамги не емлют; вось так и в Литовскую землю ходят и в Ляхом и в Волохом, а нигде с них тамги не емлют. И ныне есми своих холопов ордобазарцов пол-четвертатцать человек послал, а в головах у них Айдар-хозя, и ты бы с них тамги, ни иных никоторых пошлин не велел имати; а изначала ордо-базарцев, наших холоп, пошлина такова: на кермосараех не ставятся, где хотят по своей воле, тут ставять, и нихто им о том слова не [29] говорит. Молвя, жиковиною запечатал есми, с синим нишаном ярлык послал есми.

А се царева ж грамота. Великие Орды великого царя от Менли-Гирея царя великому князю Василью, брату моему, слово наше то. Поехал к тебе нашь хозяин Усейн с сем нашим ярлыком; а из старины то у вас тархан, а с товару у него тамги не имывали; после того куны у него изшли, и он ся убог учинил и ко мне брату твоему з желанием пришол; и яз, пощадив его, дал есми ему на тритцать тысяч денег товару, да отпустил есми его. И нынеча бы ты, нас для, с того хозя Сеиновы рухляди тамги не велел взяти. Молвя, жиковиною запечатав, с синим нишаном ярлык послал есми.

А се царева ж грамота. Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату моему, слово наше то. В сяков же год писал есми к тебе в своем ярлыке з бакшаишем: которые наши городовые поминки, да и бакшаишу, которое ему идет езду, то еси к вам прислал; а из старины, при великом князе Иване, потомуж с Одоевских князей, которые посылали к вам ваши поминки, и тому бакшаишу на подовши шло, посылал там, да взявши тамо, да с бакшаишом к нам посылал. И ты бы нынеча, брат мой, по старине, что нам идет с Одоева, без ущерба собравши сполна, прислал к нам с вашим человеком з бакшаишом. А и в сяков же год сполна не дали, не по тому прислали. И ныне бы по старине из собрав бы еси, да з бакшеишом к нам прислал еси. Да сколко нам, из собрав с Одоева, пошлешь з бакшаишом, и ты бы то написал на список, да тот список к нам прислал с своим послом, которой к нам с Магмедшою пойдет; а бакшаишово, конем его и ему корм с Одоевских волостей. Так ведая, чтобы еси ему и конем его корм давал досыти. Молвя, жиковиною запечатав, с синим нишаном ярлык послал есми.

А се царева ж грамота. Великого царя Менли-Гиреево царево слово. Великому князю Василью, брату вашему, слово наше то. Абелевом зовут, слугу своего послал есми Магмед-Аминева царева здоровья отведати. А наперед того которые послы мои шли, и они попали Ногаем в руки, и они пеши от них отшли. И нынеча тем людем полем нелзе итти; и нынеча к тебе бы пришли брату моему, Магмедши бы не оставаючи, чтоб с твоим послом з боярином к нам были, и того для есми Абелека послал. И нынеча бы еси, взяв Абелековы кони, да велел кормити, да и самого бы еси, меня для, гораздо пожаловал, да, дав бы еси ему подводы да проводника, наборзе бы его отпустил. Борзо бы там шол, да борзо бы с теми и назад шол, чтобы ему как Магмедши не отстати. Да о тех же делех и с Магмедшою к тебе есми наказал говорити, [30] так ведай. Молвя, жиковиною запечатав, с синим нишаном ярлык послал есми. Лета 914, сентября месяца 12, в понеделник. Писан в Фаряг-Кермени.

Великого царя Менли-Гиреево царево слова. Брату моему, великому князю Василью, слово наше то. Присылал к нам Магмед-Аминь царь казанской, своего человека Абдылу просити бареа, да жил у нас за год, а в ту пору у нас барса не прилучило за тем, что в тех сторонах войны встали. и яз ныне его опять ко царю казанскому к Магмед-Аминю послал, прикошевав к нему своего человека Абелека; и ты бы с Абедеклм отпустил в Казань ко царю к Магмед-Аминю, да к нам приходил посолством, а пошол от нас с нашим жалованьем, за гостя бы еси с него тамги, ни иных никоторых пошлин нигде не велел имати. Молвя, жиковиною запечатав, с синим нишаном ярлык послал есми. А писана в Фаряг-Сараи.

А се грамота от Азеа царици к великому князю. От Азеа царици великому князю Василью, брату моему, много поклон. После поклона слово наше то: прислал еси к нам грамоту за своею печатью, а пишет в ней, чтобы яз, твоего для добра, государю царю своему печаловалася, и каков еси с околничим с своим с Костянтином з Заболотцким ярлык прислал, и царь бы тебе таков же ярлык шертной, написав с того ярлыка слово в слово, прислал. И мы сколко могли, столко есмя государю своему царю печаловалася, и Бог помиловал, а государь мой царь пожаловал, шертную грамоту околничему твоему Костянтину Заболоцкому дал, и болшого своего посла Ыагмедшу прикошевав, и роту и правду перед околничим твоим перед Костянтином учинив, и в дружбе и в братстве тебя со государем моим царем крепко учинив послали. И яз, то видев то ваше дело доброе, Богу есми о том славу дала; и ныне бы твоего, брата моего добра великого князя, со царем завсе пребывало; а и вперед, сколко возможет, государю своему царю ради есмя о тебе печаловатися; а у царя у государя моего и ушник и ухо яз, инако бы еси о мне не мыслил. А того сына моего Абдыл-Летифа молодово его обычая не попамятовав, себе другом и братом учинив, столко еси добра учинил; от нас тебе чему воротитися, от Бога бы тебе то воротилося. Как яз сыну своему Абдыл-Летифу добра хочю, так яз и тебе брату своему добра хочю; каково государя моего царя ярлыке просити его пишет, и ты бы инаково не учинил, с Магмедшою бы еси Абды-Летима. прислал; доколе есми жива, и яз бы дотоле его ещо видела. А после того брата моего, у меня брат ли лучше есть тебя? А от тебя ему, от брата моего, отъезда в прок нет, от меня то и ведай, как инаково не учинишь, ты ведаешь, и братство наше свыше будет, И ныне есмя [31] с лехким поминком, с тяжелыми поклоном с сею вашею грамотою Ах-Чюру послала есми к тебе, паробка своего. Молвя, жиковиною запечатав, грамоту посдада есми.

А се грамота от Азия-салтана. От Азия-салтана Василью князю, брату моему, поклон. Ведомо бы было: отец твой Иван князь с нашим отцом с Ази-Гиреем царем межи их рота и правда у них была, в братстве были и другу другом были и недругу недругом были. И отец наш Ази-Гирей царь на Божью волю пошел, а с братом моим с Менли-Гиреем царем отец твой князь великий потомуже рота и правда межи ими была, и братья меж себя были, и другу были другом и недругом недругом. И отец твой князь великий на Божие веление пошел. И ты в Магмедше прикошевав, слугу своего Костянтина присылал еси с тяжелым поклоном с лехкими поминки, и нашего здоровий отведати и шерти просити. И сюда слуга твой Костянтин пришод, з братом с моим с Менли-Гиреем царем в одном месте стоя по старине роту и шерть учинил царь, и другу твоему друг и недругу недругом ся учинил, и братья есмя учинилися. Слава Богу, зде бы с Менли-Гиреем царем яз здоров был, а тамо бы ты брат наш здоров был, и чтобы дружба и братство ваше день от дни свыше было. И ныне есмя твоего здоровья отведати с тяжелым поклоном, а с лехким поминком имилдеша своего Карача послал есми. Молвя, жиковиною запечатав, грамоту послал есми.

А ее такова грамота от Азия же. От Ази-салтана Василью князю, брату моему, поклон. После того ведомо бы было: отець твой князь великий, брат мой, которые его слуги к нам хаживали, и он к нам с ними опришние поминки жаловал посылал. И ныне от тебя от брата моего тех поминков нет, которые к ним от отца твоего хаживали; да и опришнее твое к вам жалование не прилаживало. Ино то дело не от себя по знатью сталося меж нас, от лихих людей осталось. И нынеча от тебя прошенье ваше то: одна шуба рысья, послати ми ее к мисюрсюму салтану, как пожалуешь, ты ведаешь. А занже меж друга и недруга твои поминки к вам сполна не приходят, и нам в том велми нечестно; дружбе и братству примета то, воли поминки неполна приходят, так ведай. Брат бы мой Менли-Гирей царь, да и яз здоров был, а не оскудны есмя ничем, но толко меж недругов одному менши пошлешь, а другому боле, ино в том у нас укор есть, так и ведай. Молвя, жиковиною запечатав, грамоту послал есми.

А се такова грамота от Магмед-Кирея царевича. От Магмед-Кирей салтана брату моему, великому князю Василию. После поклона слово ваше то. Присылал еси бити челом отцу нашему околничего своего Костянтина [32] Заболоцкого, написавши образец докончалной грамоте, чтобы тебе отец нашь велел написати такову же грамоту, да на той бы тебе грамоте шерть дал; да пожаловал бы тебя, ту грамоту и к тебе прислал, да и свою еси грамоту прислал за золотою печатию. Да и ко мне еси, брату своему, приказывал, чтобы я отцу своему царю печаловался, и он нашим печалованьем, о которых еси делех присылал, по тому докончалную грамоту написав и золотой нишан и алую тамгу приложив, и чтобы все тебе шерть дали, писал еси. И яз, по твоему приказу, отцу своему царю печаловался. И царь отец мой пожаловал, сам в головах, да и царевичи, да и уланы и князи избные и надворные, и князи и мурзы, все шерть учинив перед околничего твоего Костянтиновыми очима, золотую докончалную грамоту написав дали. И ныне тебе другу другом, а недругу недругом надобе быти. А сколко будет от нас добру мочно быти, и мы на том готовя стоим. И нынеча к тебе брату моему отец мой царь о брате моем о Абде-Летифе царе с Магмедшою ярлык послал, и чтобы дружбе вашей и братству крепку быти; ино ти по отца моего цареву слову учинити надобе, а брата моего Абдыл-Летифа царя с нами в последнее се времяна с Магмедшою и своего доброго человека прикошевав, отпустишь к нам видетися, ты ведаешь. Молвя, с лехким поминком, с тяжелым поклоном, слугу своего Кудайяра послал есми к тебе, да и словом есми ему наказал тебе говорити.

А се такова грамота от Магмед-Кярея ж. От Магмед-Кирея-салтана брату моему, великому князю Василью, много много поклон. Слово то: промежду отца нашего и тебя сколко ся добрых дел ни стало, а мы сколко могли, сколко ся печаловали, а те дела Костянтин Заболоцкой видел; и нынеча с лехким поминком с тяжелым поклоном слугу своего Кудайяра Коурата послал есми. И что он тебе учнет от нас говорити, то речи наши, и ты бы ему верил. А вперед тебе каково прошенье будет у отца, нашего, а мы здоровы будем, и мы тот миньят на себя возмем, так бы еси ведал. Другу твоему друг, а недругу твоему недругом стою, против недруга твоего едучи, вздети чтоб ми еси пансырь прислал с моим слугою с Кудаяром Коуратом. Жиковиною запечатав, ярлык послал есми.

А се такова грамота от Магмед-Кирея ж. От Магмед-Кирей-салтана великому князю Василью, брату моему, слово наше то. Волной человек отець мой пожаловал, мое дитя тебе братом назвал: а ныне мое дитя Мамашову сыну пожаловал сыном учинил. И нынеча и конь потянул, головной конь доброе дело, тебе великому князю, брату своему, с Кудояром конь послали есмя. И ныне тебе брату своему не доспев ведома как стоим на весне свадбе быти, ино доброе дело станется; чего [33] у нас в рунах не будет, ино нам у тебя у брата своего не просити, и у кого нам просити? И ты б нам прислал шуба камка ала на соболек, да шуба бархат з золотом на горнасталех, да шуба кунья, да шуба хребты белилны. Как братство доспеешь, то дело сполна учинишь, я ты то с послом к нам пришлешь, братство и дружба твоя свыше будет.

А се грамота от Магмед-Кирея ж. От Магмед-Гирей-салтана великому князю Василью, брату моему, челобитье. После поклона слово ваше то: отца моего пошлой богомолец Баба-ших, а и сам ты гораздо знаешь, а сын его Ази-Магмед ших-зада у нас богомолец, и нам бьючи челом с тяжелым поклоном, с легким поминком послал к тебе слугу своего Исень-Тюгеля. Как учнешь нашего слугу жаловати, так бы еси и того слугу ших-задина жаловал нас деля. Молвя, жиковиною запечатав грамоту послал есми.

А се грамота Магмед-Киреева ж. От Магмед-Кирея салтана, брату моему, великому князю, ведомо бы было: межу отца нашего да и нас с тобою межи нас сколко добра бытия деля все нам слуги, уланы, и князи, и ички, и добрые датки, всем тем есми тебе шерть велел дати твоее для дружбы. И нынеча есми тебе тех переписав, послал есми, чтобы еси тех миният от моего лица очистил: первой Бау-Бек-сеить, Гази-Магмед ших-зода, Довлет улан, Шимак улан, Муртоза улан, Баку улан, Девлет-Яр князь, Тювивель мырза, Кудай-Яр князь, Удем мырза, солтан Магмед мырза, Ахмед мырза, Берю мырза, Кучелек мырза, Магмутек аталак, Чибелек князь, Шигадав князь, Берючей князь, Темешь князь, Чюра аталык, Бегичь аталык, Бау-Бек дуван, Бек-Балак бакши, Мами князь, Ямгурчий аталык, Кобечь улан, Токуз улан, Тинкуват улан, Асан улан, Абдыла князь, Чюрашь мырза, Черик бататырь, Улук-Берди мырза, Ойсул мырза, Мамыш багатырь, Ян-Кара, Ак-Дербишь, Кабак печатник мой, Бурунтай, Кудай-Берди мырза, Кудай-Бакты багатырь, Банты багатырь, Дуулат-Суфу багатырь, Баба аталык, Адна аталык, Смерди-Яр князь, Коказ багатырь, Ит-Бакмас багатырь, те все чиновные головы. Как нашего слова им во лагу не поставишь, ты ведаешь. Молвя, жиковиною запечатав ярлык послал есми тебе.

А се такова грамота от Магмед-Кирея ж. От Магмед-Кирей-салтана брату моему, великому князю Василью, слово наше то. Отец нашь пожаловал, к брату к нашему в Магмед-Аминю царю человека послал; и мы в Магмед-Аминю царю, к брату своему, сего Худай-Берди слугу своего послали есмя здоровья его отведати; и доколева из твоего счастливого города поедет, и ты бы, нас деля, конем его и ему корм велел давати, да и подводы бы еси ему пожаловал велел дати, да отпустил бы еси х Казани. Молвя, грамоту послал есми. [34]

А се такова грамота от царици к великой княгини. От царици к великой княгине челобитье. Слово наше то: здесе бы со царем, свекром моим, государь мой и царевичь здоров был, а там бы князь великий здоров был, царевы и царевичевы люди о добрых делех учнут к нему ходити. И яз с лехким поминком с тяжелым поклоном Бозгуну слугу своего послала есми твоего здоровья отведати; как мне князь великий свекор, так мне ты свекры. Молвя, грамоту послала есми.

А се грамота от царици великому князю. От царици великому князю, свекру моему, челобитье. Царь пожаловал, к тебе доброго своего посла послал; и мы, государю своему царевичю сказавши, твоего здоровья отведати, с лехким поминком с тяжелым поклоном Бозгуну слугу своего послали есми, дай Господи тебе поздорову видети. Молвя, грамоту послала есми.

А се такова грамота от Ахмет-Гирея к великому князю. От Ахмет-Гирей-салтана великому князю, брату моему, много поклон. После поклона слово наше то. Присылал еси к нам бита челом, чтоб мы отцу своему печаловалися. И мы, по твоему челобитью, отцу своему царю есмя печаловались, и золотую докончалную грамоту написав, царь отец наш в головах, да и все царевичи, и уланы, и князи, и избные, и надворные, и князи, и мырзы пред околничего твоего Костянтина Заболотцкого очима роту и правду учинив, и золотую докончалную грамоту Костянтину Заболотцкому в руки дали. И мы то добро видев меж вас, со отцем нашим со царем обрадовалися; и ныне есмя твоего здоровия видети, а свое здоровие сказати с тяжелым поклоном, с лехким поминком, со отца своего послом с Магмедшою Ахметя слугу своего послали есмя, да и речми есмя к тебе с ним наказали. Так ведая, вери. Молвя, жиковиною запечатав грамоту послал есми.

А се такова грамота от Магмед-Кирея ж. Великого князя брата моего величеству от Ахмет-Гирей-салтана поклон. Нынеча у нас меж друга и недруга своего пансыря нет, воздета на себя нечего. Сем путем при друзе и при недрузе чтобы мне как на себя воздета, крепкого мне пансыря не заборони. А которой слуга мой к тебе поехал, и ты бы тому показал, да чтобы таков был, чтобы его при недрузе на себя вздети пригоже, а при твоем же его недрузе на себя воздену, так ведай. Молвя, жиковиною запечатав грамоту послал есми.

А се такова грамота от Ахмет-Кирея ж. Великому князю, дяде моему, от Ахмет-Кирей-салтана ведомо бы было: отец нашь послал своего посла к Магмед-Аминю царю, и мы к нему посла послали слугу своего Магмед-Алея, отца моего слугу; как пожаловав отпустишь, и того бы еси моего слугу также пожаловал отпустил, и нынеча, [35] нас деля, как пожаловав отпустишь, ты ведаешь. Молвя, жиковиною запечатав ярлык послал есми.

А се такова грамота от Фети-Гирей-салтана. От Фети-Гирей-салтана великому князю Василью, брату моему, поклон. После поклона слово наше то: со царем, отцем нашим, в добре и в роте и в шерти и в братстве и в дружбе ся есте учинили. И нынеча со отцем нашим со царем в таком естя добре учивився. И отец наш с болшим своим послом с Магмедшою Абдыл-Авеля послал с твоим околничим с Костянтином Заболоцким. И мы твоего великого князя здоровья, брата своего, отведати и свое здоровье сказати с тяжелым поклоном с лехким поминком, Токашем зовут, слугу своего послали есмя, да и слово есми наказал ему тебе говорити. Так ведая, вери. Молвя, грамоту послал есми.

А се такова грамота от Бурнаш-салтана.

От Бурнаш-Гирей-салтана великому князю Василью, брату моему, много поклон. После поклона слово наше то: со отцем нашим, со царем, в добре и роте и в шерти и в дружбе и в братстве есте учинилися; и со отцем нашим такое добро меж вас ссталося, и болшого своего посла Магмедшу и с ним тетя Абдыл-Авеля и околничего твоего Костянтина Заболоцкого к тебе отпустил. Да и мы твоего здоровий брата своего великого князя отведати, да и свое здоровье сказати, с тяжелым поклоном с лехким поминком Баиша, слугу своего, послали есми, да и речми есми с ним к тебе наказал. Так ведая, вери. Молвя, грамоту послал есми.

А се такова грамота от Мубарек-Гирей-салтана. От Мубарек-Гирей-салтана великому князю Василью, брату моему, много поклон. После поклона слово наше то; со отцем нашим со царем в добре и в роте и в шерти и в дружбе и в братстве есте учинилися; и со отцем нашим такое добро меж вас осталось, и болшого своего посла Магмедшу и с ним тетя Абдыл-Авеля и околничего твоего Костянтина Заболоцкого к тебе отпустил. Да и мы твоего здоровиа брата своего великого князя, отведати, да и свое здоровие сказати с тяжелым поклоном с лехким поминком, Асан-Алеа, слугу своего, послал есми, да и речми есми с ним к тебе наказал. Так ведая, вери. Молвя, грамоту послал есми.

А се грамота от Магмут-Гирей-салтана. Великому князю Василью, брату моему, от Магмут-Гирей-салтана много поклон. Там бы князь великий, брат мой, ты здоров был, а где бы волной человек отец мой и царь здоров был, твоему другу друг, а недругу недруг. И нынеча у тебя, брата моего великого князя, прошенье мое то: одна соболья шуба, да один доброй пансырь, которой бы пригож на себя вздети, да горлатну [36] шубу, да один шолом, да одну ролдугу; да того бы прошениа нашего инако не учинил. Нынеча тебя брата своего здоровья отведати, с грамотою своею Хозя-Алея, слугу своего, послал есми, и ты бы того слугу нашего гораздо посмотрил. Молвя, жиковиною запечатав, грамоту послал есми.

А се гратота от Магиуд-салтана. От Магмуд-салтана великому князю Василью, брату моему, много много поклон. После поклона слово наше то. Со царем, со отцем с нашим, в добре и в роте и в шерти и в братстве и в дружбе ся есте учинили; и нынеча со отцем нашим со царем в таком естя добре учинився, отец наш с болшим своим послом с Магмедшою Абдыл-Авеля тетя послал с твоим околничим с Костянтином з Заболоцким. И мы твоего великого князя здоровий, брата своего, отведати и свое здоровье сказати с тяжелым поклоном с лехким поминком, Хозя-Алеем зовут, слугу своего, послали есми, да и слово есми ему наказал тебе говорити. Так ведая, вери. Молвя, грамоту послал есми.

А се грамота от Сагип-Гирей-салтана. От Сагип-Гирей-салтана брату моему, великому князю Василию, челобитье. После поклона слово наше то: послали есмя к тебе твоего здоровья отведати и свое здоровье сказати с лехким поминком с тяжелым поклоном слугу своего Сюлеменя послал есми. А запечатал есми отца своего царевою печатию.

А се такова грамота от Садет-Гирей-салтана. От Саадет-Гирей-салтана великому князю Василью, брату моему, много много поклон. После поклона слово наше то: со царем, со отцом нашим, в добре и в роте и в шерти и в братстве и в дружбе естя учинили; и нынеча со отцем нашим со царем в таком естя дружбе учинився, и отец наш з болшим своим послом с Магмедшою Абдыл-Авеля тетя послал с твоим околничим с Костянтином з Заболоцким. И мы твоего великого князя здоровия, брата своего отведати, и свое здоровье сказати с тяжелым поклоном с лехким поминком Ураз-Бахтыя, слугу своего, послал есми, да и словом есми ему наказал тебе говорити, так ведай. Молвя, грамоту послал есми.

А се грамота от Япавчи-салтана. От Япанчи-салтана великому князю Василью, брату моему, много поклон. После поклона слово наше то: со отцем нашим со царем в добре и в роте и в шерти и в дружбе и в братстве есте учинилися; и со отцем вашим такое добро меж вас ссталося, и болшего своего посла Магмедшу, а с ним тетя Абдыл-Авеля и околннчего твоего Костянтина Заболоцкого к тебе отпустил. А мы твоего здоровиа, брата своего великого князя, отведати, да и свое здоровье сказати с тяжелым поклоном с лехким поминком Асана, слугу своего [37] послал есми, да и речми есми к тебе наковал. Так ведая, вери. Молвя, грамоту послал есми.

А се такова грамота от Ябунчи-салтана. Ябунчи-салтаново слово. Великому князю Василью, брату моему, поклон. Ведомо бы было: еще при отце твоем меж нас добрые речи и легкие поминки и тяжелые поклоны ходили. И отец твой на Божей путь пошол; ино бы ты здоров был, а здесе бы мы здорови были, и там здоров будешь, и мы о тобою боле хотим в дружбе быти, надея нам есть. Тебе наше слово дохаживало ли будет, или не дохаживало? И трижды и четыряжды есми к тебе с твоим боярином наказывал и с Тулоушом есми наказывал; и ты нам против им одного слова ответу не отказывал. Нам то ведомо, что Нур-Довлат царь на брата своего розгневався, да прочь пошол. И князь великой, отец твой, Нур-Довлату царю Рязанской юрт давши, да на Мещере его царем учинял; а и мне в сей земле гнев некаков есть. И толко мне тот же юрт дать, и ты меня на том юрту увидишь. И яз к тебе послал паробка своего Асана, и он тебе в том веру учинит. А ты бы к нам своим боярином свою правду приказал, и тот твой боярин там нас укрепит, и мы у тебя будем. Да ещо у тебя прошенье наше то: какову сам носишь шубу, такову бы еси к нам прислал черных лисиц, да черные лисицы шапку, опрячь иного своего жалованья. Тем бы еси нашим речем верил. Молвя, жиковиною запечатав, грамоту послал есми.

А се та грамота от Боготыря царевича. Великому князю Василью, от брата твоего меншого Богатырь царевича, челобитье. Здесе со царем отец бы мой царевич здоров был, а там бы ты брат их здоров был. Здесе сколко твоих недругов для яз брат твой меншой сколко твоих дел делал, князь Костянтин Заболоцкой то видел; сем путем царь и отец мой царевич пришед на узелье у меня пали. И яз, Бога поблюдчяся, не поехал твоему недругу во отца моего здоровье; толко ял ему недругом не буду, как тому быти, ты сам гораздо ведаешь, и други мои и недруги ты ведаешь, сам пожалуешь здешних моих другов для и слуг моих любви деля с иными меня з братьею з болшими и с меншими не ровняй, перед ними прямым хочю тебе меншим братом быти. С лехким поминком с тяжелым поклоном Калтачея слугу своего послал есми, чтобы его поздорову Бог до тебя допровадил. А про твоего недруга каковы у тебя речи будут, и ты бы к нам весть прислал, мы пак сколко возможно инако не молвим. Так ведай. Челобитную свою грамоту послал есми.

А се грамота от Алп-Гирея. Дяде моему великому князю от брата твоего меншого Алпи-Гирея челобитье. Со отцен нашим ты бы здоров [38] был и добрые бы ваши дела день ото дни свыше были. А мы с лехким поминком с тяжелым поклоном Ураза слугу своего послал есми, дай Бог ты его поздорову видел. Молвя, грамоту послал есми.

А се грамота от Али-Гирей-салтана. Великому князю брату моему, от Али-Гирей-салтана поклон. После того ведомо бы было: слава Богу, отца моего царевым счастием до мужа есми доросл, а у коня есми на хребте сел, слава Богу, отца своего цареву величеству бил челом брата моего, твоего великого князя здоровий отведати с лехким поминком с тяжелым поклоном Ян-Чуру паробка своего послал есми, не подивил бы еси, отець мой царь бы здоров был, другу твоему есми друг, а недругу недруг, так ведай. Молвя, жиковиною запечатав грамоту послал есми.

А се грамота от царевны. От царевны великому князю, брату моему. После поклона слово наше то: с тобою изстарины в братстве есмя. Твоего здоровья отведати и свое здоровье сказати с лежким поминком с тяжелым поклоном Татлы-Яра слугу своего послала есми; мы о твоем здоровье спрашиваем, а ты о нашем здоровье как вопросишь, ты ведаешь.

А се такова грамота от царевны ж. Великому князю Василью, брату моему, от царевны поклон. После поклона слово то: со отцем моим со царем и з братьею моею со царевичи потомуж в роте и в правде и в дружбе и в братстве. Как отець твой был князь великий Иван с ними, и мы, то видев, тому обрадовалися. И ныне есмя твоего здоровья отведати з болшим послом с Магмедшою с лехким поминком с тяжелым поклоном Санана слугу своего послала есми.

А се грамота от царевны же. Великому князю Василью, брату моему, от царевны поклон. А слово наше то: со царем со отцом нашим и со царевичи, с дядями нашими, по отца своего докончанью, в дружбе и в братстве и в роте и в правде учинился еси; и мы, то видев, обрадовалися. И ныне есмя твоего здоровья отведати з болшим послом Магмедшою с тяжелым поклоном с лехким поминком Атачика, слугу своего, послала есми. Молвя, жиковиною запечатав грамоту послала есми.

А се грамота от Баба-шиха. Великому князю Василью от Баба-шиха. После молитвы и моления ведомо бы было. Тебя деля голову свою и душу свою даю; и что есмя как твое дело делали, то твой посол Костянтин видел, и спросишь его, и он ти скажет; а нынеча твой хлеб соль памятуем. Тебя для, сколко нашие силы, другу твоему друг есми, а недругу недруг есми. А у сего царя живу, как у тебя живу; сколко правых дел будет, то тобе скажу, и лживые речи будут, тебе ж скажу. Костянтину на куране роту есмя учинил: доколева жив буду, дотоле тебя не остану, так ведай. Царь Костянтину роту учинил. Толко [39] азстараханское дело учинишь, и он тебя и до смерти не отстанет, на том роту и правду учинял, той речи прямы, так ведай. А ту шерть коли пили Магмед-Кирей в головах и все царевичи, и мы в головах, и сеит, я молва, и все уланы, и князи, и четыре Карачи, и все знамые люди на том шерть дали, кое им твоей земли лиха не мыслити, другу твоему другом быти, а недругу твоему недругом быти. Воевав Асторохань, и опосле того и нашь и твой недруг король, оба нас вместе, молвит царь, учнем его воевати, как жито поспеет. О том деле гораздо Костянтина укрепил. И после того хоти мне Ши-Ахметя в руки дасть, а яз с ним не помирюся, молвит. То так бы еси ведал, и ныне и меня бы еси не забывал. У тебя есми одного иноходца просил, царевым у меня счастком иноходци есть, толко промежу друга и недруга добро видеть бы хорош был, да хода бы была добра, из домашних бы лошадей силна была; да один бы пансырь легок сына моего для Баба-Камаля, уже твоего недруга стреляти поспел. И зде каково дело будет, и ты мне вели, колко моей силы, и яз на твоей службе стою. Молитву сотворив, грамоту послал есми.

А се грамота от Баба-шиха ж. Великого улуса великому князю Василью, от Баба-шиха. После молитвы и молениа ведомо чиним: твоего добра деля царю сыну своему тебя для добрые речи и печаловалные есми говорил, сколко нашие силы. А что есмя как чинили, посол твой Костантин тебе скажет. У сего царя живу яз кабы то яз у тебя живу за тебя и душу и голову кладу, а Костянтину есми роту и правду учинил, и доколева есми жив, а от тебя не отстану, твой хлеб-соль памятаючи, царю силу даючи; как царю добра хочу, так и тебе добра хочю, твоему другу друг, а недругу недруг стою, сколко наши силы, столко тебе добра хочю; великого князя Ивана отца твоего хлеб-соль памятую, и тот нам которое добро чинил, не забываю. И нынеча, как меня не забудешь межи людей, ты ведаешь. Тебе есми посылал бити челом о добром иноходце, да одном о лехком пансыре сына для своего просил есми, Баба-Камаля для, а уже недруга твоего стреляти поспел; как пожалуешь, ты ведаешь.

Сю дружебную грамоту донести, Облезом зовут, слугу своего послал есми, и что речью учнет от нас тебе говорить, и ты бы ему верил, то наши речи. Молвя, молитву сотворив, грамоту послал есми тебе.

А се грамота Агишева. Великого князя величеству Агиш князь челом бью. Ведомо бы было: дед твой князь великий Василей отца коего Когуша сыном себе назвал и в казну его в свою ввел, и тое правости нам много. И по отца твоего отцу нашему правости, сам пожалуешь, другом себе назовешь; доколева голова моя здорова, другу есми твоему друг, а недругу недругом, надея ми есть и завсе о добре о твоем радуюся. Одное телеги две оглобли не живут ли? Правая оглобля [40] государь мой царь, а левая оглобля из убогой и с братьею и з детми, тысяч вас с двадцать есть у государя у Менли-Гирея царя. Коли ти остен если, а сечи острее есми, от Бога ми надея такова есть, и до смерти лгати не хочу, от Бога прошенье мое то, чтобы ни на отца своего юрте быти. И Бог помиловал, а государь пожаловал, на отца нашего юрте Князев меня учинил, а государь бы мой здоров был, да и яз здоров был, опричь имана прошенья моего у Бога нет, мамичича своего Мамета послал есми здоровья твоего отведати с лехким поминком с тяжелым поклоном. А на вас бы еси не подивил, как гораздо посмотришь ты ведаешь. А нашие сколко тайны, своего боярина вспросишь, которой у нас был, и он тебе скажет. Молвя, жиковиною запечатав, грамоту послал есми.

А се грамота Агишова ж. Великого князя величеству брата твоего Агыша князя челобитье тебе о том. Бог помиловал, а государь царь пожаловал, сына моего зятем себе учинил; и сам пожалуешь, другом меня назовешь себе; чего нет у кого, и друг у друга просить того не зарок. Наперед того государя своего Менли-Гиреев царев паробок есми был, а и в робятех есми был, а в лихом есми имени у него не хаживал. Тегинины дети ровны есмя, Девлетек князь толко меня четырма лети постарее; и в сяков же год Девлетек князь на Божью волю пошол, и Бог помиловал, а государь пожаловал: в Ширинех старой есми, и выслуга твоя пришла, молвил, и меня убогого князем учинил. И ныне пожалуешь, царю зятем учинитися, великое дело будет, а се сам есми в сяков же год князем учинился. А какова у старых князей казна была, такой у нас казны нет. Меня пожалуешь, братом себя назовешь, в руках у меня на харчь нет, и яз мамичича своего Маамета послал к тебе на харчь просити. Пожаловал бы еси, нашего челобитья тща не оставил; живи будем, ино от нашие мысли не отойдешь. Молвя, жиковиною запечатав, грамоту послал есми.

А се грамота от Кудаяры мурзы. Великому князю Василью, от Кудаяра мурзы челобитье. Волному человеку как добра хотим, и тебе государя своего цареву брату добра также хотим. От отцов и от дядь наших и от твоего отца и от дядь твоих друзи себе были и государю своему царю им добра хотячи, о отце и о дядех твоих печаловалися. И нынеча со государем нашим со царем друзи и братья естя учинилися, и нам как смотрить стоячи. Молвя, добр аргамак есми тебе поминка послал с своим слугою с Аз-Бердеем. Молвя, жиковиною запечатав, грамоту послал есми.

А се грамота от Синана. Великого улуса великого князя величеству Синаи-ага, холоп твой, желаючи бьет тебе челом. Во государя моего [41] волного человека величества как есми в счастливым дверем пришел и биючи челом холопом си есми учинил, тебя государя моего дело, сколко можен, иных боле делаем. А наперед которые твои на посолства хаживали, от холопов твоих и Костянтина Заболоцкого холопа своего испросив, уведаешь, и того холопства твоего и службы сказати Хамзю в головах, Исмаиля, да Дауду, холоп своих, с лехким поминком, ног твоих праху челом бьючи, посла послал есми; а поминка один гнед аргамак, да один булатен щит, да одне белы тебенки, да одну узду, да один червчат ковер. А товару есми своего послал на две тысячи алтын. И будет твоей счастливой казне надобно, возмешь, и как твое смилованье будет, ты ведаешь. Дай Господи, те мои холопи поздорову пришли; и холоп твой к Меке молитись итти хочет, и в тех тебе государствех что будет надобе, и ты мне прикажи, и что велишь, и мы тебе привезем. Молвя, грамоту послал есми.

А се грамота от Чабака. Великого улуса великого князя Васильеву величеству холоп твой Чабан бьет челом в желанием, как волного человека цареву величеству силу даем, а тебе, государю своему, также силу даем. И наперед того которые твои послы зде бывали, и нынеча посла своего холопа Костянтина Заболотцкого вспросишь, как есми тебе государю холопство чинил. Да приказывал еси ко мне с Костянтином о аргамаце, и яз холоп твой по твоему государя своего велению, в Мисюре купив на сте золотых аргамак, да привел есми тебя для. И нынеча либив был добре, и яз его затем к тебе не послал, дай Господи, колибы он отучнел, а тебе бы был пригоже. А аж дасть Бог которой твой посол к нам приидет, и мы его с тем к тебе отошлем. И нынеча яз холоп твой в твоему величеству человека не послал с волного человека со царевым торговцем з Дмитреем свое холопство явити; во Цареве стаде возросл сер аргамак, и царь им меня пожаловал, и яз его к тебе послал; а после сего тебе государю моему наше холопство с ущербом не будет. Молвя, грамоту послал есми.

А се такова грамота от Магмедши князя. Великие Орды великого царя Менли-Гирееву цареву брату, многово улуса государю, великого князя сыну Иванову, великому князю Василью, брата твоего царев слуга и твой слуга Магмедша челом бьет. Ведомо бы было: с Костянтином з Забодотцким, с околничим с слугою с твоим, докончалную грамоту царь пожаловав в руки ему дав, поздорову с своею ратью до Путивля послал его проводити. Сего году царевичев не посылывал, свои им дела зашли. Волной человек пожаловав послав людей: Ян-Куватов княжей сын Ян-сеит в головах, и з ближними людми и з далними, брата моего Аппака послал, да Кунемес улана послал. А в Азееве во [42] солтанове рати Кураиш князь в головах, а в Магмед-Кирееве салтанове рати Шигалонов меншой брат Ян-Кара в головах, а в Ахмет-Кирееве рати Ямчюр в головах, а в Фети-Кирееве рати Сююду-Хозя улан, а в Бурнашь-Гирей-салтанове рати Ак-Тери улан в головах, а уланова и княжая и Ширинова и Барынова и всех людей рать в одном месте, так бы еси ведал. Царева слугу Девлет-Келдея межи Самара и Ареля со царевым ярлыком сюунча просити к тебе отпустили есмя. А цареве рати заказ таков: будет де рать, и им ся с нею быти; а не будет рати, и им Литовская земля воевати; а Бог дасть, твоим счастком, поздорову до Сулы дойдем, и Сулу перелезчи, царева слугу Мердеса по передней пошлине к тебе гонцем пошлем, так бы еси ведал.

III. А декабря 21, в чет., на Петрову память чюдотворцову, приговорил князь великий в бояры о цареве о Абды-Летифове деле, что писал к великому князю Менли-Гирей царь о Абды-Летифе царе с своим человеком Сандраком наперед послов Магмедши с товарыщи, чтобы князь великий, его для, Абдыл-Летифу царю проступку его отдал, и из нятства бы его выпустил, и другом бы и братом себе его учинив, да и к нему отпустил вместе с Сандраком. И князь великий тогды Абды-Летифа царя, привод в шерти, и выпустил и к себе ему велел ходити; а царев человек Сандрак был туто ж, а к Минли-Гирею его ко царю не отпустил. И писал князь великий к Минли-Гирею царю, чтобы Менли-Гирей царь боярина его и околничего Костянтина Заболотцкого с своею с шертною грамотою к нему отпустил, а своего бы доброго человека прислал к великому князю вместе с Костянтином и приказал бы тому своему человеку от себя царя Абдыл-Летифа изкрепити, как бы ему лзе было верити во всем и братом бы и другом прямым быти, а лиха ему великому князю никакова не хотети; и как его изкрепит твой человек, и мы тогды царя Абдыл-Летифа воров братом и другом себе учиним и место ему в своей земле дадим, на чем ему пригоже у нас быти. И царь Менли-Гирей писал к великому князю с Магмедшою, чтобы князь великий перед его послом перед Магмедшою с Абдыл-Летифом царем крепко правду учинил и другом и братом гораздо с ним учинився; а Минли-Гирей царь великому князю по Абдыл-Летифе царе в том порукою ся поимал. Да писал к великому князю Менли-Гирей царь, чтобы князь великий Абдыл-Летифу царю, дав город Коширу, да и к нему его отпустил вместе с его послом с Магмедшою видетися с ним и с своею матерью с Нур-салтан царицею, и мы царя Абдыл-Летифа с тем твоим послом к тебе назад отпустим. И князь великий приговорил з бояры, что в Менли-Гирею царю Абдыл-Летифа царя не [43] отпустити, а место ему у себя дати город Юрьев; да и записи шертные, приговорив, велел князь великий написати, на чем дати Абды-Летифу дарю шерть и на чем за Абды-Летифа царя крымским послом Магмедше князю, да тетю Абдел-Авель ших-зоде, да Касым-бакшею дати шерть царевою Менли-Гиреевою душею; а Нур-салтан царидыною душею шерть человеку ее Ак-Чюре; а Магмед-Киреевою душею царевичевою дать шерть человеку его Кудаару. И велел князь великий того дни быти у себя царю Абдыл-Летифу, да и послом крымским. Да говорил князь великий сам Абды-Летифу царю, а послы крымские Магмедша с товарыщи, которым шерть дати, были туто ж: Царь Абдыл-Летиф! Ведаешь сам гораздо, за которое твое дело недоброе отец наш князь великий держал тебя в нятстве; а мы тебе ещо при отце при своем которое добро чинили, и ты то ведаешь же, и нам было непригоже за твое дело из нятства тебя выпустити; и мы наперед сего Менли-Гирея царя для брата своего, чтобы вперед межь нами дружба и братство не рушилося, забыв твоего дела лихова, из нятства тебя выпустили и к себе есмя тебе приходити велели. А ныне писал к вам Минли-Гирей царь в своей грамоте, да и слово нам посол его от него Магмедша князь говорил, чтобы нам для его брата своего Менли-Гирея царя и Нур-салтан царици твоей и Магмед-Кирея царевича для, тебя другом и братом себе учинити и место нам тебе в своей земле дати. И мы ныне Менли-Гирея царя для брата своего и матери твоей Нур-салтан царицы и Магмед-Кирея царевича для, другом и братом хотим тебя себе учинити и место в своей земле тебе даем, на чем тебе пригоже у нас быти. А именно ему города Юриева до шерти не сказал, да и записи шертные велел перед ним и перед крымскими послы прочести, на которой записи царю Абдыл-Летифу шерть дать и на которой записи крымским послом за Абдыл-Летифа царя шерть дать. Да как прочли перед царем и перед послы записи, и князь великий царю и послом крымским молвил: тебе царю шерть дать мне по одной записи, а вам послом за Абдыл-Летифа царя по другой записи шерть дать, которые перед вами прочтены; да тем двема записям татарским писмом царева бакшея Касымова писма быти у меня с печатью с твоею с царевою Абдыл-Летифовою и с вашими печатми с пословыми, а другим двема записям таким же руским писмом моего диака твоей Цареве Абдыл-Летифове записи за твоею печатью; а вашей послове записи за моею печатью быти у царя у Менли-Гирея. И ты Магмедша вели цареву бакшею Касыму с тех записей написати татарским писмом слово в слово своею рукою, которым быти у меня, а яз велю своему диаку Луке Семенову те записи написать руским писмом. — И царь Абдыл-Летиф на том великому князю челом бил, и говорил великому князю [44] перед крымскими послы: яз был за свое дело недостоин твоего лица видети, и ты государя и отца моего Менли-Гирея царя для и матери моей Нур-салтан царицы и брата моего Магмед-Кирея царевича для, пожаловал, проступку мою мне отдал и другом и братом себе хочешь учинити и место мне в своей земле пожаловати хочешь дать; и яз по той записи шерть тебе даю, да по тому тебе и твоим детем хочю и правити. А послы крымские Магмедша с товарыщи великому князю говорили: а мы те записи Касыму, цареву бакшею, велим написати и печати свои к ним приложим и шерть за Обды- Летифа царя по той записи тебе дадим. Да писал к тебе брат твой Менли-Гирей царь, да и словом со мною к тебе приказывал, что ты Абдыл-Летифу царю Кошыру дал; ино то и в тех записех пригоже написати, что ты ему Коширу дашь. И князь великий Магмедше велел итти в набережную полату, и выслал к нему казначеи Дмитреа Володимерова, да Федора Карпова, да диака Луку Семенова, а велел ему о Кошире отмолвити, что мне Абдыл-Летифу царю Кошыры дати непригоже. Да и то велел князь великий послом сказати: которое яз место ни дам царю Абдыл-Летифу в своей земле, и тому в тех записях не писану быти, писати то в записи непригоже. А писал есми к брату к своему к Минли-Гирею царю, что его для Абдыл-Летифа царя другом и братом себе учиню и место ему в своей земле дам, на чем ему у нас пригоже в дружбе и в братстве, и опроче Коширы и иных городов мало ли у нас в моей земле, что мне Абды-Летифу царю дати; и яз ныне царю Абдыл-Летифу город дам в своей земле, на чем ему пригоже в дружбе и в братстве у нас быти, а Коширы ми ему дати непригоже. — И Магмедша Касыму бакшею записи шертные писати велел; а к великому князю пришол, опять о Кошире говорил много; и князь великий ему о Кошире отговорил. И Магмедша говорил великому князю, чтобы ему тот город сказал имянем, который ему Абдыл-Летифу царю дати. И князь великий Магмедше отвечал: как будете у меня с Абды-Летифом царем по тем записям шерть давати, и яз тогды Абды-Летифу царю перед шертью тот город скажю, а вам то будет ведомо же, которой город яз ему дам. И приказал князь великий Касыму, цареву бакшею, те записи шертъные писати с Феодором с Карповым у Феодора на подворье с руского писма слово в слово, а диаку Луке велел те записи написати руским писмом, а велел те записи изготовити диаку Луке руским писмом, а Касыму бакшею татарским писмом к неделе, декабря 24. — А в неделю велел князь великий быти у себя Абдыл-Летифу царю, да и крымским послом Магмедше с товарищи на тех записях шерть дати; да на которой записи дати шерть Абдыл-Летифу царю, которой быти у Менли-Гирея царя, и ту запись, руское писмо, запечатал царь [45] Абдыл-Летиф своею печатью; а на которой записи крымским послом, Магмедше с товарищи за Абдыл-Летифа царя дати шерть, и ту запись, руское же пмсмо, велел князь великий запечатати своею печатью. А татарскою писма записи царева бакшеа Касымова, которым быти у великого князя царь Абдыл-Летиф свою запись запечатал своею печатью; а послы Магмедша с товарищи свою запись запечатали своими печатми. Да ту то сказал князь великий сам царю Абды-Летифу, да и крымским послом Магмедше с товарищи, что дает царю Абдыл-Летифу город Юрьев з данью и со всеми пошлинами. И Магмедша говорил великому князю, что тот город от тебя далече, да и не на чек на том городе дарю Абдыл-Летифу быти; да говорил о Кошыре ж, да и шерти не давши по записям, пошли прочь. А царю Абдыл-Летифу без них шерти давати князь великий не велел. — Да после того спустя с неделю, Магмедша с товарищи пришол к великому князю челом ударити, и говорил, чтобы то дело царево Абдыл-Летифово кончати. И князь великий Магмедше отвечал: то яз дело делаю с Абдыл-Летифом царем так брата своего Менли-Гирея царя для, и которой город яз ему даю, и вы то слышели, и яз ныне делаю по тому, а ты Магмедша того не хочешь делати, ино сам ведаешь; а Коширы ми Абды-Летифу царю однолично непригоже дати. И Магмедша с товарищи нялся великому князю по тем записям шерть дати за Обды-Летифа царя. — И князь великий велел быти у себя назавтрее того Магмедше с товарищи шерть дати, да и Абды-Летифу царю тою дни велел быти у себя. И дали шерть великому князю за Абды-Летифа царя крымские послы, по записям, Магмедша князь, да теть Абдыл-Авель ши-зода, да Касым-бакшей царевою Минли-Гиреевою душою; а Нур-салтан царицын человек матери Абдыл-Летифове царевы Ак-Чюра дал шерть царициною душею; а Магмед-Киреевою душею царевичею дал шерть человек его Кудояр. А город дал князь великий Абды-Летифу царю Юрьев. И как послы, дав шерть сани, да Абды-Летифа царя по его записи в шерти привели перед великим князем они сами, а записи шертные руского писма, на которых Абды-Летиф царь шерть дал, да и послы крымские за Абды-Летифа царя шерть дали, которым быть у Минли-Гирея царя, те записи дал князь великий Магмедше князю, а татарскою писма записи оставил князь великий у себя. А шерть давали царь Абды-Летиф и послы крымские у великого князя у самого в избе в брусеной; а бояре у нею туто ж были. А куран держал Болтачь, Мамыш-моллин сын; а записи шертные чел Лука диак, а толмачил Федко Малой, а Федор Карпов туто же был.

VI. А се запись, на которой царь Абдыл-Летиф шерть дал. Яз [46] Абдыл-Летиф царь, Ибреимов царев сын. Что есми перед великим князем Васильем Ивановичем всеа Русии проступил и был есми у него за свою проступку в нятстве, и Минди-Гирей царь к брату своему, великому князю Василью, и мати моя Нур-салтан царица Минли-Гиреева, и Магмед-Кирей царевичь, Минли-Гиреев царев сын, о мне в своих грамотах писали, да и словом к великому князю Василью Минли-Гирей царь с своим послом с Магмедшою князем и с тетем с Абдыл-Авель ших-зодою и с бакшеем с своим Касымом, и мати моя Нур-салтан царица с своим человеком с Ах-Чюрою, и Магмед-Кирей царевич с своим человеком с Кудоаром к великому князю о мне о Обды-Летифе царе приказали, чтобы князь великий Василей Менли-Гирея царя для брата своего и Нур-салтан царици матери моей, и Магмед-Кирея царевича для, проступку мою мне Абдыл-Летифу царю отдал, а из нятства бы меня выпустил, и другом и братом бы себе меня учинил. И князь великий Василей Иванович всеа Русии, для брата своего Минли-Гирея царя, и матери моей Нур-салтан царици, и Магмед-Киреа царевича для, мне Абды-Летифу царю проступку мою мне отдал, и из нятства меня выпустил, и другом и братом себе меня учинил. А порукою по мне по Абдыл-Летифе царе поималися великому князю Василью Ивановичю всеа Русии брат его Минли-Гирей царь, и мати моя Нур-салтан царица, и Магмед-Кирей царевич, и шерть дали великому князю за меня их душами Минли-Гиреев царев посол Магмедша князь, да теть Абдыл-Авель ших-зода, да Касым-бакшей дали шерть Минли-Гиреевою царевою душою; а матери моей Нур-салтан царици душею дал шерть человек ее Ах-Чюра; а Магмед-Киреевою царевичевою душею дал шерть человек его Кудояр. Да и яз Абдыл-Летиф царь дал есми шерть брату своему великому князю на том, что мне Абды-Летифу царю быти послушну во всем великому князю Василью Ивановичю всеа Русии. А где князь великий Василей Иванович всеа Русии даст мне Абды-Летифу царю место в своей земле, и мне Абды-Летифу царю за Минли-Гиреевою царевою порукою в том месте и быти; а хотети ми добра великому князю Василью и его детем и их землям в правду безо всякие хитрости, а лиха ми великому князю Василью и его детем и их землям не хотети, ни мыслити, ни делати никоторыми делы, никоторою хитростью, по сей шерти в правду, и не ссылатися мне царю Абды-Летифу без великого князя веленья ни с кем ни человеком, ни грамотою. А от которого от моего брата от царя, или от иного царя от которого, или от царевича, или от кого нибудь приедет ко мне человек с какими речми ни буди, или з грамотою, и мне того поймав послати к великому князю и с теми грамотами, с чем хто ко мне пришлет; а хто что прикажет [47] ко мне словом, и мне сказати великому князю Василью в правду, без хитрости, по сей шерти. А что услышу о добре о твоем великого князя Васильеве и о твоих детей и о ваших землях, или о лихе от кого ни буди, и мне сказати тебе великому князю Василью по сей шерти в правду, без хитрости. А с королем ми полским з Жигимонтом и с великим князем литовским и с его детми, или хто иной будет король полской на великом княжстве Литовском и со князми, которые на короля смотрят, также и с великого князя недруги ни о кем мне с ними не ссылатись ни человеком, ни грамотою, никоторыми делы, никоторою хитростью, не приставати мне к ним ни х кому никоторыми делы, а на всякого его недруга быти мне с великим князем заодин. А быти мне в том месте, где мне князь великий Василей даст место в своей земле, а из великого князя Васильевы земли мне Абды-Летифу царю от него вон не ити никуде без великого князя веленья. А на том на всем яз Абды-Летиф царь крепко шерть дал есми, что мне великому князю Василью Ивановичю всеа Русии правити во всем по тому, как в сей записи писано, по сей моей шерти и по царевой Минли-Гиреевой шерти и матери моей Нур-салтан царицине шерти и Магмед-Киреевой царевичевой шерти, что за них дали шерть их душами великому князю Василью за меня за Обдыл-Летифа царя посол Менли-Гиреев царев Магмедша князь, да теть его Абдыл-Авель-ших зода, да бакшей его Касым, да матери моей Нур-салтан царицин человек Ах-Чюра, а Магмед-Киреев человек Кудаар. — А яз Минли-Гиреев царев бакшей Касым сю грамоту шертную писал своею рукою.

Сякову запись великому князю дал Абдыл-Летиф царь татарским писмом, за своею печатью. А крымским послом Магмедше с товарищи дал руским писмом такову же Лукина писма. А написано у нея на конце: А к сей записи яз Абдыл-Летиф царь печать свою приложил.

А се запись, на которой Абды-Летифа царя послы крымские Магмедша князь с товарищи, шерть дали. По государя своего по цареву Минли-Гирееву веленью, яз Минли-Гиреев царев посол Магмедша князь, да яз теть Абдыл-Авель ших-зода, да яз бакшей царев Касым, да яз Ах-Чюра Нур-салтан царицин, человек да яз Кудояр Магмед-Киреев царевичев человек, дали есмя шерть царскою Менли-Гиреевою душею великому князю Василью Ивановичю всеа Русии за Обды-Летифа царя на том, что Абды-Летиф царь перед великим князем проступил и был у великого князя за свою проступку в нятстве, и государь наш Минли-Гирей царь к брату своему к великому князю Василью и Нур-салтан царици и Магмед-Кирей царевич писали о том в своих грамотах, да и словом с нами приказали, чтобы [48] князь великий Василей Мингли-Гирея царя для и Нур-салтан царици и Магмед-Кирея царевича для, Абды-Летифу царю проступку его ему отдал, из нятства бы его выпустил, и другом бы и братом его себе учинил. И князь великий Василей Иванович всеа Русии, для брата своего Минли-Гирея царя и Нур-салтан царици и Магмед-Кирея царевича для, Абды-Летифа царя выпустил и другом и братом себе его учинил. А он государь наш Минли-Гирей царь брату своему великому князю Василью, я Нур-салтан царици, мати царева Абды-Летифова, и Магмед-Кирей царевич по Абды-Летифе царе порукою ся поймали на том, что Абды-Летифу царю быти послушну во всем великому князю Василью Ивановичю всея Русии. А где князь великий Василей Иванович всеа Русии даст Абдыл-Летифу царю место в своей земле, и Абды-Летифу царю, за государя нашего за Минли-Гиреевою царевою порукою и за матери своей Нур-салтан царициною порукою и за Магмед-Киреевою царевичевою порукою, в том месте быти. А хотети добра Абдыл-Летифу царю великому князю Василью и его детем и их землям в правду, без всякие хитрости, а лиха ему великому князю Василью и его детем я их землям не хотети, ни мыслити, ни делати никоторыми делы, никоторою хитростью, по сей шерти в правду. А Абды-Летифу царю без великого князя веленья не ссылатись ни с кем, ни человеком, ни грамотами. А от которого от его брата от царя, или от иного от царя от которого, или от царевича, или от кого нибудь приедет к нему человек с какими речми ни буди, или з грамотою, д ему того человека поймав, послати к великому князю Василью с теми грамотами, с чем и нему пришлют; а что кто к нему прикажут словом, и ему то приказати к великому князю Василью, по сей нашей шерти, в правду, без хитрости. А что ему, слышев о добре твоем великого князя Васильеве и твоих детей и о ваших землях или о лихе от кого бы ни было, я ему то сказати великому князю Василью, по сей нашей шерти, в правду, без хитрости. А с королем полским с Жигимонтом я с великим князем литовским и с его детми, или кто иной ни будет король на Полской земле и на великом княжстве Литовском, и с теми князми, которые на короля смотрят, также и с великого князя Васильевыми недруги ни с кем ему с ними не ссылатися ни человеком, ни грамотами, никоторыми делы, никоторою хитростью не приставати ему к ним ни к кому никоторыми делы, а быти ему на всякого его недруга с ним заодин. А быти ему в том месте, где ему даст место в своей земле князь великий Василей, а из великого князя Васильевы земли вон не итти никуде без великого князя веленья. А на том на всем яз Менли-Гиреев царев посол Магмедша князь, и яз [49] теть Абдыл-Авель Ших-зода, и яз бакшей царев Касым государя своего Менли-Гиреевою душею, а яз Ах-Чюра государыни своей Нур-салтан царициною душею матери царевы Абды-Летифовы, а яз Кудояр Магмед-Киреевою царевичевою душею крепко шерть дали есмя на том, что Абды-Летифу царю правити великому князю Василью Ивановичю всеа Русии о всем по тому, как в сей записи писано. А в сей шертной записи князь великий Василей Иванович всеа Русии печать свою приложил. А писал ею запись великого князя диак Лука Семенов. И дана та запись с великого князя печатью Лукина посла диакова крымским послом Магмедше князю с товарищи везти ко царю.

А у крымских послов взята запись такова же слово в слово татаркским писмом, за их печатки Касымова царева бакшея.

А се грамота шертная, на которой дал шерть Абдыл-Летиф царь, после того, как ему князь великий дал город Юрьев, как ему быти у великого князя на Юрьеве. Яз Абдыл-Летиф царь, дал есми роту брату своему, великому князю Василью Ивановичю всеа Русии, и его детем, своей братье, с своими уланы и со князми и со всеми с нашими казаки на том: хто будет тебе великому князю Василью и твоим детем друг, и то и мне друг; а хто будет ваш недруг, ино и мне недруг; а мне с своим братом ни с кем миру не взяти, ни ссылатись без вашего веленья. А от которого от моего брата от царя, или от кого ни буди, приедет ко мне человек с какими речки ни буди, или з грамотою, и мне то сказати вам по сей роте в правду, без хитрости, и того человека, хто ко мне приедет, назад не отпустити без вашего веленья. А хотети мне тебе великому князю Василью и детем и всему вашему хрестьанству и всем вашим землям добра, где ни буди. А с королек ми с полским с Жигимонтом и с великим князем литовским и с его детми, или хто иной будет государь на Полской земле и на Литовской земле и с их детми, также и с теми князми, которые на них смотрят, нам другом не быти и не пристати нам к ним никоторыми делы и не ссылатись вам с ними ни человеком, ни грамотами, никоторою хитростью, ни уланом, ни князем нашим с ними не ссылатись, ни нашим казаком. А кого к нам пришлет король полской и великий князь литовский, или хто ни буди из Полские земли и из Литовские земли пришлют к нам с какими речми ни буди, или з грамотами, и нам того не отпустити, изымав его, да к тебе великому князю и к твоим детем послати, а о том нам вам сказати по той роте, с чем к вам пришлют. А которые грамоты к вам пришлют, и нам те грамоты к вам послати. Также нам и с иными вашими недруги ни с кем, кто ни буди вам недруг, не ссылатися никоторыми делы, никоторою [50] хитростью, и не приставати мне к ним и другом им не быти никоторыми делы, а быти мне на всякого твоего недруга с тобою с великим князем везде заодин. А что нам, слышев о вашем добре, или о лихе и о всем вашем хрестьанстве, о всех ваших землях от кого ни буди, то нам вам сказати по той нашей роте в правду, без хитрости. А куды пойду с тобою на твое дело, или куде меня пошлешь на свое дело с своею братьею, или с своими людми, или куде одного меня пошлешь на свое дело, и мне Абдыл-Летифу и моим уланом и князем и казаком нашим, ходя по вашим землям, не имать и не грабить своею рукою ничего, ни над хрестьянином ни над каким не учинити никаковы силы; а хто учинит над крестьянским богомолством, над Божиею церковию, каково поругание, или над крестьянством над кем ни буди учинят какову силу, и мне за того за лихого не стояти, по той роте его выдати. А хто его над тем насилством убьет, в том вины нет, того для мне роты не сложити. А кого ми слати на Москву к тебе к великому князю и к твоим детем своих послов, и им ездити от Юрьева города, также и с Москвы к Юрьеву по ямом, а корм им дают на ямех ваши ямщики, посмотри по людем и по конем. А кто поедет наших людей торговлею, или своим делом, а не к тебе к великому князю, а те ездят, корм себе купят, а у людей силою корму не емлют; а кто почнет силою корм имати и подводы своею рукою, посол ли, не посол ли, а кто его над тем убьет, в том вины нет. А кого пошлете вы своих послов в которую орду ни буди, или ордынского посла отпустите, посол ли пак к вам пойдет от которого царя, или от царевича, или гости бесермена, или гости ваши пойдут торгом от вас, или к вам пойдут, и мне Абдыл-Летифу царю и моим уланом и князем и нашим кованом тех не имати, ни грабити, отпущати их доброволно. А кто побежит русин из орды из которые ни буди, а прибежать на наши казаки, и нашим казаком тех людей не имати, ни грабити, отпущати доброволно в ваши земли. А что у вас Янай царевич в городке в Мещерском, и Ших-Авлиар царевич в Сурожике, или иной царь или царевич будет у вас в вашей земли, и мне Абдыл-Летифу царю им лиха никакова не мысляти, ни чинити, ни моим уланом, ни князем, ни казаком нашим всем. А от них мне их уланов и князей и казаков всех не приимать, хотя которые уланы и князи и казаки от них отстанут и пойдут в орду и в Казань, или инуда, а захотят ко мне, и мне их и оттоле к себе не приямати. А Янаю царевичю и Ших-Авлиару царевичю мне Абдыл-Летифу царю лиха не мыслити, ни чинити никакова, ни моим уланом, ни князем, ни казаком всем; и от меня им к себе моих уланов и князей и казаков [51] тех не приимати, хотя которые уланы и князи и казаки от меня отстанут, пойдут в Орду и в Казань или инуда, а захотят к ним, и им их оттоле к себе не приимать. А где пойдем на ваше дело с вами вместе, или с вашею братьею, или опроче вас или уланов и князей и казаков своих отпустим, или казаки наши куды пойдут наполе, ино промеж нас и промеж ваших уланов и князей и казаков не быти лиху никоторому нигде. Также ми от вас татар не приимати, а вам от меня людей не приимать, опричь Ширинова роду и Баарынова и Аргинова и Кипчакова А в Казань и на Казанские места мне своих людей без вашего ведома воевати не посылати ни с конми, ни в судех, а войны не замышляти. А что ты князь великий Василей Иванович всеа Русии, брат мой, дал мне в своей земле город Юрьев, и мне от тебя из твоей земли вон не итти никуде без твоего веленьа и быти мне Абды-Летифу царю послушну во всем тебе великому князю Василью Ивановичю всеа Русии. А на том на всем, как в сей грамоте писано, яз Абды-Летиф царь тебе брату своему, великому князю Василью Ивановичю всеа Русии, и твоим детем, своей братьи, с своими уланы и с князми и с всеми нашими казаки крепко шерть дали есмя, что мне Абды-Летифу царю правити тебе великому князю Василью Ивановичю всеа Русии во всем по тому, как в сей грамоте писано, по сей вашей шерти, и по той нашей шерти, что есмя тебе дали шерть на записи, и по той шерти, что дали тебе шерть царевы Минли-Гиреевы послы, Магмедша князь с товарищи, в правду, без всякие хитрости. Писан на Москве, лета 7017, декабря 29.

И после того, как шерть дали царь и послы, и князь великий приговорил з бояры, что ему и Абдыл-Летифу царю правда дать на той же их грамоте, за которой шерть дал великому князю царь Абдыл-Летиф , как ему быть в Юрьеве. И дал князь великий царю Абдыл-Летифу правду. А говорил князь великий речью, даючи правду царю Абдыл-Летифу, что ему царя Абдыл-Летифа себе держати другом и братом; а в грамоту князь великий тое строки писать не велел, переднего для дела своего. А царь Абдыл-Летиф и послы крымские, Магмедша с товарищи, туго ж были, коли князь великий правду дал. И после того Магмедша князь говорил великому князю от Менли-Гирея царя, чтобы князь великий дал правду царю Минли-Гирею за его грамоте за шертной перед ними. И князь великий, отпустя Магмедшу, приговорил о том з бояры, что ему Минли-Гирею царю правда за его грамоте на шертной перед послы дата. И целовал крест князь великий на шертной грамоте царю Минли-Гирею генваря 14, в пятницу, перед его послы, перед Магмедшою с товарищи.

Комментарии

2. Вся эта посольская книга на 63 лл.; рукопись ХVІвека, в четверку, весьма убористого письма; заключает в себе как акты настоящего крымского посольства, так я бумага посольства боярина Вас. Гр. Мороаова в Крым, напечатанные под следующими № № 3 и 4. Эти последние бумаги мы, руководствуясь самостоятельным содержанием, печатаем под отдельными № № , хотя в рукописи начало каждого из этих отделов ничем не отделено от предшествующих им, а записаны под ряд. Конца рукописи недостает, как видно утрачен, а следующая посольская крымская книга начинается уже дипломатическими сношениями 1515 года.

3. В подлиннике написано: инстамоварати.

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info