С.-Петербург, 23 апреля 1882 г.

По дополнительному договору, заключенному в Пекине 2-го ноября 1860 г., границы наши на крайнем Востоке достигли реки Тумень-Ула и мы сделались соседями Кореи.

Полная замкнутость этой страны, выгодная для нас в том смысле, что обеспечивала ее нейтральность и, позволю себе сказать, малое обращение нами внимания на события в этих отдаленных, хотя и пограничных нам местах, повели к тому, что мы, в течение более 20 лет, не вошли ни в какие определенные сношения с Кореей. Не было между нами крупных недоразумений, но зато не установилось и прочных дружеских пограничных сношений. Впрочем, мы давно уже получаем из Кореи кое-какие жизненные припасы и продукты, крайне необходимые для нашего населения в Южно-Уссурийском крае.

В то время, когда Россия не обращала никакого внимания на Корею и даже умышленно уклонялась от вступления с нею в сношения, дабы не подать повода другим государствам добиваться того же, обстоятельства быстро изменились. Корея сделалась яблоком раздора между Китаем и Японией и привлекла к себе внимание цивилизованного мира. Мало того, Япония успела войти в тесные с нею сношения, получила доступ в страну и, как кажется, бестактным поведением своих агентов и решительным стремлением захватить все в свои руки оттолкнула от себя корейцев, а китайцев привела к убеждению о выгоде для нее заключения Кореею договоров с европейцами; причем край этот станет в условия, практикующиеся вообще между цивилизованными государствами на основании международного права.

Быть может, последние недоразумения наши с Китаем (Российско-китайский конфликт 1879-1881 гг. в Средней Азии («Илийский кризис») (прим. сост.).) были причиною, что Китай рекомендует ныне Корее вступить в союз не с Россией, а [264] с Американскими Штатами, но вернее предположить, что боязнь захватов со стороны России никогда не допустила бы китайское правительство подчинить Корею нашему, если не исключительному, то первенствующему влиянию.

Во всяком случае, судя по последней депеше нашего посланника в Пекине от 26-го марта сего года, мы находимся накануне заключения Кореею трактата с Северо-Американскими Штатами, причем страна эта получит весьма большие права. Таким образом, мы не только лишаемся надежды на возможность приобретения выгодных для нас портов, лежащих в пределах Кореи, но должны ожидать, что именно эти порты послужат к водворению в Корею военной контрабанды, направленной противу наших интересов.

При таких условиях едва ли возможно задаваться мыслию успеть склонить Китай к удержанию Кореи от заключения союза с Америкой, напротив, следует, не теряя времени, принять меры, чтобы немедленно за заключением Американско-Корейского трактата получить согласие Кореи и на заключение подобного же трактата и с нами. Мне кажется, нам бы следовало выговорить себе те же условия, какие получает американское правительство, оградив себя от ввоза к нам крепких напитков.

Что касается до порядка достижения этой цели, то едва ли не благоразумнее будет последовать в этом примеру Америки, послав в Корею военное судно. Оно предъявит наши требования и в состоянии будет поддержать их силою, если бы корейское правительство вздумало отказать нам в том, что дает теперь Американским Штатам. Неудобство посылки нашей миссии сухим путем заключается в том, что её могут не пропустить внутрь края и тогда, по её возращении, придется прибегать к силе, т. е. к посылке между прочим и военного судна. Для ведения непосредственных переговоров с Кореею я позволю себе указать на два лица: начальника штаба войск Приморской области Генерального штаба полковника Барабаша и Пограничного Комиссара в Южно-Уссурийском крае надворного советника Матюнина. Оба эти лица были привлечены уже к дипломатическим переговорам с Япониею по поводу соглашения об острове Сахалине и вполне знают местные условия края, а Матюнин, сверх того, близко знаком с Кореею и, согласно с мнением Вашего Высокопревосходительства, получил уже поручение вести первоначальные переговоры с корейскими посланцами на случай прибытия их на нашу границу с заявлением от корейского правительства насчет заключения с нами договора.

Выговорив нам право на условия, предоставленные наиболее благоприятствуемой нации, с разрешением иметь в Сеуле дипломатического агента, полагаю, мы вполне удовлетворим нашим интересам. Следует только иметь в виду, что и после заключения договора вопрос о перешедших к [265] нам в прежнее время корейцах останется нашим внутренним вопросом, возбуждения коего со стороны Кореи, в смысле возвращения ей этих выходцев, мы никогда не допустим.

Если бы во время переговоров пришлось сделать демонстрацию со стороны нашей сухопутной границы, то все по сему распоряжения можно, с полною надеждою на правильное и благоразумное их направление, возложить на военного губернатора Приморской области генерал-майора Баранова, который 26 апреля предполагал выехать из Хабаровки в Южно-Уссурийский край.

Сообщая о вышеизложенном Вашему Высокопревосходительству, считаю долгом заявить, что в настоящем моем письме я не вхожу в разбор общего вопроса об отношениях наших к Корее, а ограничиваюсь краткими соображениями, вызываемыми лишь настоящими усложнениями. Не могу не прибавить, что выражение ныне сожалений о неустановлении нашего влияния на Корею в прежнее время было бы запоздалым; следует примириться с прошлым, но не упускать представляющегося удобного случая к достижению в этом отношении лучших результатов для будущего.

С отличным почтением и проч. Д. Анучин.

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info