ПОДЖИО М. А.

ОЧЕРКИ КОРЕИ

ОБЩЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ.

В предыдущем отделе мы говорили, что отличительная черта корейцев заключается в уважении семейства и готовности всегда помочь родственникам, даже самым отдаленным. Тоже самое стремление придти на помощь ближнему проявляется в общественной жизни. Так, в важных обстоятельствах жизни, как напр., в случае свадьбы, похорон и т. д., не только родственники, но знакомые и даже соседи, все, по мере возможности и смотря по состоянию, добровольно оказывают нуждающемуся семейству посильную помощь. В случае истребления дома пожаром сострадательные соседи немедленно помогают пострадавшему выстроить новую хижину, и в таком случае все берутся за работу: кто тащит дерево, кто камни, кто доставляет солому для покрышки хижины, а кто даром отработает два, три дня в пользу несчастного соседа. Подобная помощь оказывается даже и пришельцу, поселившемуся в деревне и начинающему строиться и обзаводиться хозяйством. В случае заболевания кого либо в деревне соседи, имеющие лекарства, не ждут, чтобы прислали за ними, а сами спешат к больному, предлагая свои снадобья, при чем нередко бывает, что отказываются за эту услугу принимать от больного какое-либо вознаграждение. Неимущим земледельцам добрые [200] люди не только уступают на время необходимые орудия, но нередко бывает, что предлагают и своих быков для распахивания полей.

Кореец, как бы он беден ни был, никогда не откажет приютить у себя всякого, и отказывается накормить прохожего в том лишь случае, если в гостеприимной хижине имеется рису только в количестве достаточном, чтобы прокормить семью хозяина. Желание помочь ближнему до того врожденно корейцу, что напр., рабочие, и те предлагают прохожим в обеденное время поделиться с ними своей скудной пищей. Гостеприимство считается самым священным долгом и всеми строго соблюдается; поэтому отказать какому бы то ни было знакомому или незнакомому, вошедшему в дом во время обеда, считается позором. Незваного гостя немедленно просят войдти и поделиться обедом. Зачастую бывает, что когда у богатых устраивается по какому-либо семейному празднику пир, то на этот праздник сзывают не только соседей, но даже всякого прохожего. Бедные люди, благодаря этим гостеприимным обычаям, предпринимают дальние путешествия, не имея ни гроша в кармане, так как они уверены, что всегда найдется кто-нибудь, который их накормит и приютит на ночь. Бывает, что такие непрошенные гости проводят в гостеприимном доме, если погода не благоприятствует путешествию, двое, трое и более суток, при чем конечно пользуются полным иждивением со стороны хозяев.

Подобные случаи составляют столь обычное явление, что никому странным они и не кажутся.

Все эти обычаи заслуживают конечно одобрения и похвалы, но к сожалению они вместе с тем развивают в крае леность и попрошайничество. Многие лентяи и негодяи, полагаясь на общественную помощь и благотворительность, проводят круглый год в полном безделии, шатаясь из одного места в другое, всюду выманивая от добродушных [201] сограждан подачки; состоятельные же люди из опасения, чтобы эти проходимцы не распространяли про них скверную славу, не жалеют даже снабжать их платьем, обувью и т. д. Особенно это справедливо по отношению ко всяким разнощикам, актерам, колдунам и другим, не стесняющимся злоупотреблять широким корейским гостеприимством. Настоящий же бич в этом смысле — это бесспорно нищие, число которых в Корее весьма велико. В столице существует корпорация женщин-нищих, которые для удобства эксплоатации ближнего разделили между собою весь город на участки и своим злым характером и своею назойливостью наводят такой страх на горожан, что последние в милостыне им никогда не отказывают, лишь бы только отделаться от этих страшных паразитов. Относительно характера корейцев можно сказать, что они в большинстве случаев добродушны, честны, доверчивы и преданы даже иностранцам, чему имеются свидетельства многих католических миссионеров, долгое время проживших среди корейского населения. При первоначальном знакомстве кореец кажется серьезным и сдержанным, но через некоторое время разговор его становится непринужденным и веселым. К сожалению, корейцы очень упрямы, вспыльчивы а мстительны; многие убийства совершаются ими во время припадков гнева и злости. Корейцы так обидчивы, что не переносят иногда даже самого ничтожного оскорбления и нередко кончают самоубийством. Вместе с тем надо сказать, что они храбры, стойки и очень терпеливы. Они с замечательной стойкостью переносят всевозможные лютые пытки и очень терпеливо переносят даже тяжкие болезни. Корейские солдаты бесспорно храбро дерутся и весьма выносливы, так что, будь в Корее знающие офицеры, корейскому правительству легко было бы создать отважное войско. Не смотря на преобладающую бедность в стране, корейцы, однако, чрезвычайно расточительны и, воль скоро им [202] удастся приобрести значительную сумму денег, немедленно начинают жить на широкую ногу, удовлетворять всем своим прихотям и угощать друзей, в которых в таких случаях недостатка, понятно, никогда не бывает. Говорят; что корейцы алчны и не разборчивы в способах приобретения денег, что и не удивительно, ибо это есть прямое последствие их легкомыслия и отсутствия бережливости, но за то в случае полного разорения они стойко переносят несчастие в ожидании лучших дней.

Корейцы ростом выше и телосложением крепче, чем японцы и китайцы. Походка их твердая, уверенная, быстрая; они ходят с большою легкостию и весьма ловки в своих движениях. Сила, энергия, мужество, вот отличительные черты корейского характера. Что касается, однако, до манер, умственного развития и т. д., то надо сказать, что в этом отношении в Корее, как народ, так даже и чиновничий класс, во многом уступают своим соседям китайцам и японцам, у которых им придется не мало еще поучиться, чтобы приобрести тот условный светский лоск и те изысканные манеры, которые требуются в Китае от всякого благовоспитанного человека при взаимных посещениях, встречах и т. д. Впрочем корейцам нельзя вполне отказать в некоторой благовоспитанности, и в известных случаях они в своем обращении бывают не только чрезвычайно вежливы, но даже льстивы; так, на вопрос о состоянии здоровья они обыкновенно отвечают: «Благодаря чести, которую вы мне оказываете, справляясь о моем здоровье, оно вполне хорошо». При посещении больного и расспросах о ходе его болезни, больной неминуемо отвечает: «Благодаря вашему посещению, я себя несравненно лучше чувствую». При встрече же с учеными, с японцами и т. д., корейцы обращаются не иначе, как восхваляя ох ученость, великий ум и т. д. При встречах корейцы приветствуют друг друга [203] поклоном, причем, сложив руки, приподнимают их к лицу, а при расставании иногда жмут руки.

Насколько известно, корейцы принадлежат к монгольской расе; кожа у них, как у японцев и китайцев, темно-желтого цвета, голова и лицо круглые; нос короткий и слегка приплюснутый; скулы выдающиеся, брови приподняты; волосы большею частью черного цвета, хотя встречаются также темнорусые и светлорусые волосы; борода у большинства корейцев редко ростет.

Жители каждой области в Корее (а их восемь) имеют свои отличительные характерные черты.

Так корейцы, населяющие обе северные области, особенно же область Пионь-ань, отличаются крепким телосложением и мужеством. Тут дворянские семьи почти не встречаются. Жители этих областей отличаются своим беспокойным характером, проявляющимся в частых возмущениях; поэтому правительство зорко следит за ними, так как дело умиротворения края в случае восстания представляет большие затруднения вследствие того, что эти области пересечены непроходимыми горными цепями. Неуважение чужой собственности есть явление весьма нередкое среди этих северян.

Жители области Хуан-Хае слывут за обманщиков и за людей необыкновенно скупых. К тому же они обладают весьма ограниченными умственными способностями.

Жители областей Кгион-Кгы и Цюн-Цион отличаются своею веселостью, непостоянством, любовью в роскоши и удовольствиям. Дворянство, чиновнический класс и вообще интеллигентный класс преобладают в этой области.

Жители области Цион-на пользуются довольно скверной славой; их считают за людей грубых, хитрых, лицемерных и из личных выгод решающихся даже на преступления.

В области Кион-сян народ отличается простотой нравов и своею нравственностию; все старые обычаи свято [204] соблюдаются и тщательно сохраняются. Роскошь не распространена, а напротив, дух экономии всюду проявляется, почему в среде населения насчитывается немалое число зажиточных семейств. Грамотность весьма распространена среди населения, что нельзя сказать о других областях. Тут дворянство чрезвычайно многочисленно. Благодаря нравственности населения, благородные женщины пользуются тут большею свободой, чем в других областях; так, они, не стесняясь и не боясь обиды или неприятных приключений, преспокойно выходят для прогулок в сопровождении одной только служанки. Население тут удивительно как придерживается всевозможных суеверий, почему обращать корейцев этих местностей в христианство — дело весьма не легкое, но за то раз они согласились принять св. крещение, то уж строго исполняют все требования церкви.

В областях Кгион-кгы, Хуан-хае, Цын-цион, Цион-на и Кион-сян мужчины довольно красивы, сильны и искусно владеют разным оружием; но в умственном отношении они не развиты. Мужское население областей Пионь-ан, Хам-кион и Кан-уонь одарено лучшими природными способностями. Они с особенною заботливостью занимаются земледелием, а также горным и морскими промыслами. По физической силе и трудолюбию они стоят несравненно выше жителей областей Цюн-цион, Кион-сян и Цион-на. Корейки вообще красивы. В северных местностях женщины отличаются особенной красотой. Женщины же области Кан-уонь считаются самыми красивыми во всем королевстве. Уже в древнее время из женщин этой области преимущественно выбирались девушки, предназначенные для гарема китайского императора, так как в Китае корейки всегда поражали своею красотою.

Прежде, чем говорить о препровождении времени корейцев, скажем, что день для корейца наступает с восходом солнца и кончается с закатом солнца. Ночью мужчины вообще избегают ходить по улицам, так как с [205] 9 час. вечера до 12 час. утра это право предоставлено одним только женщинам. Корейское измерение и подразделение времени основано на китайской системе. Сутки делятся на 12 часов, так что каждый корейский час равняется двум нашим часам. Часы не обозначаются, как у нас, цифрами, ибо корейцы о них понятия не имеют, а всякий час носит название какого-либо животного; так, говорят: час тигра, час овцы, час петуха, час собаки, час дракона и т. д. Точного понятия о времени корейцы не имеют, за отсутствием у них каких-либо часов или снарядов для измерения времени. В немногих только домах, да и то у богатых, имеется медный сосуд, наполненный водой, которая по каплям просачивается из него чрез небольшое отверстие на дне, слегка залепленное воском; время узнается по убыли воды в этом сосуде. Иногда вода заменяется мелким песком. Большею же частью о времени корейцы судят по восходу и закату солнца, по появлению вечерней звезды, по пению петуха, а также по аппетиту, согласно с которым и подается обед, ужин и т. д.

Любимое препровождение времени корейцев состоит во взаимных посещениях, в приглашениях на вечера и на праздники. Богатые люди, особенно дворяне, предпочитающие проводить время в праздности, от скуки то и дело, что посещают своих, родных и знакомых, у которых иногда проводят весь день, собирая городские новости и передавая местные сплетни. Мужская приемная, куда всякий имеет свободный доступ, бывает у богатых людей всегда переполнена всяким народом, прошенными и непрошенными гостями. Тут хозяин проводит весь день, болтает с гостями и на славу угощает посетителей, и чем больше их бывает, тем более хозяин гордится этим. Не надо забывать, что за отсутствием газет, в Корее распространители всяких сплетен и новостей всюду принимаются с удовольствием. До 1883 года единственная существующая газета в [206] королевстве издавалась правительством и то только для столицы. Строго говоря, это даже была не газета, а просто манускрипт, который в одном экземпляре рассылался всем дворянам, абонировавшимся на этот единственный правительственный орган. Каждый абонент, прочитав на скорую руку незатейливую литературу корейских чиновников, спешил передать манускрипт гонцу для передачи другому абоненту. Программа этой своеобразной газеты, была самая простая; тут помещались разные сведения о назначениях и повышениях чиновников, а по возвращении корейского посланника из Пекина, на основании его донесений, помещались статьи о положении дел в Китае. Все эти статьи отличались своею краткостью и тенденциозностью, ибо правительство тщательно скрывало от читателей истинное положение дел в соседнем государстве. С 1883 года, неизвестно, благодаря каким обстоятельствам, в столице стало издаваться нечто в роде оффициальной газеты, помещающей: все королевские указы, краткие политические известия, а также статьи, касающиеся различных экономических вопросов.

На корейских собраниях царствует полная непринужденность, так как женщины не являются для приветствования гостей, а, по обычаю, сидят взаперти на женской половине, где, впрочем, нередко также устраиваются собрания для лиц женского пола. Все собрания бывают чрезвычайно шумны, так как корейцы все без исключения не стесняются говорить весьма громко. Возвышать голос и даже кричать во время разговора не есть признак неблаговоспитанности, поэтому никто, конечно, не стесняется. Разговор на этих собраниях никогда не касается политических вопросов, во-первых, по той причине, что политика мало кого интересует, а во-вторых, подобная тема разговоров могла бы навлечь серьезные неприятности, как на домохозяина, так и на лиц, участвовавших в этих прениях. Все разговоры вращаются большею частью на [207] городских сплетнях, касаются происшествий при дворе и т. д.: тут передаются всевозможные рассказы, остроумные изречения лиц всем известных и проч. Бывает, что на подобных собраниях преимущественно рассуждают о литературе и науке; сочиняют басни; читают вслух произведения известных китайских литераторов; делают критический разбор читанных произведений; вникают в смысл известных ученых сочинений; сравнивают различные поэтические произведения и т. д. Собрания этого рода бывают особенно часто летом, когда любители литературы собираются два-три раза в неделю для своих ученых прений.

Народ с своей стороны в свободное время собирается в трактиры, или просто проводит время на улице, где знакомится с первым встречным, с которым вступает в нескончаемый разговор. Следует заметить, что по природе кореец страшно болтлив, да в тому же весьма любопытен. Поэтому только что познакомившиеся корейцы ставят друг другу всевозможные вопросы касательно: имени, занятия, местожительства, о том, что слышал, что видел и т. д. Отличительная черта корейца это невозможность сохранить что-либо в тайне; узнав какую-либо новость, кореец уже спешит поделиться ею с соседом, причем не упускает случая прикрасить свой рассказ значительными преувеличениями, зачастую вполне искажающими факты.

Для препровождения времени корейцы охотно занимаются музыкой. Вообще, корейцы большие любители музыки, но понятие, которое они имеют о ней, примитивно. Корейская гамма, как китайская и японская, значительно разнится от нашей, вследствие чего эта музыка вовсе непривлекательна для нашего уха. По корейским понятиям тоны бывают тихие с ровными повышениями, как взмахи крыльев медленно поднимающейся в воздух птицы; тоны с высокими переходами, и высокие, резкие звуки. В Корее есть много весьма распространенных музыкальных пьес; [208] до сих пор остается неизвестным, когда эти музыкальные пьесы впервые были сочинены; корейцы утверждают, что они появились на свет в глубокой древности. Названия некоторых музыкальных пьес заслуживают внимания, так, есть: «музыка великого спокойствия», «музыка, возвышающая нравственный дух в народе», «музыка долголетия» и т. д. Корейская мелодия преимущественно монотонная, отчасти печальная, но при всем этом довольно мягкая. Музыкальные инструменты в Корее не представляют ничего оригинального. Из струнных инструментов у них имеются: род большой гитары, 25-ти струнная гитара, двухструнная гитара в роде балалайки, нечто в роде мандолины и пятиструнная скрипка. Из духовых инструментов надо упомянуть о разных флейтах и рожках, больших и малых размеров, большом металлическом рожке, по звуку напоминающем рожок швейцарских пастухов. Кроме этих инструментов в каждом оркестре имеется: неизбежный гонг, т. е. медный щит, в который бьют колотушкой; гонг издает оглушающий звук, заметим, что тон у гонгов не всегда одинаков; барабаны — длинный, большой и малый; разные цимбалы, а также первобытный инструмент, состоящий из ведра воды, в котором плывет тыквенник или пол кокосового ореха, по которым бьют колотушкой; этот своеобразный музыкальный инструмент издает глухой звук. Лучшие музыкальные инструменты приготовляются в Куан-тон’е; но в большинстве случаев конструкция их весьма грубой работы.

Музыка играет важную роль в жизни корейцев. Празднование всякого происшествия общественной или частной их жизни не обходится без участия музыки. На праздниках, в процессиях, предшествующих выезду сановника, при закрытии и открытии городских ворот и т. д. обязательно участвуют музыканты, оглашающие воздух своеобразными, дикими звуками. Как и у нас, каждый военный отряд [209] сопровождается собственной музыкой. В свите корейских посланников, отправляющихся в Китай, всегда состоят музыканты, на обязанности которых лежит увеселять посланников во время отдыхов на пути. Кореец так любит музыку, что в любой деревне имеется необходимое число барабанов, флейт, рожков и цимбалов. Во время отдыха от полевых работ поселяне, ради препровождения времени, играют любимые пиесы, или же ноют хором. Насколько известно, ухо у корейцев очень развито, и в противуположность их соседям китайцам они должным образом оценивают европейскую музыку. Иностранные инструменты, как, напр., фортепиано, гармония и проч., виденные корейцами на европейских судах, по единогласному их заявлению крайне нравятся им; особенно же нравилась им игра на скрипке.

Корейцы, как китайцы, поют фальцетом и монотонным, тихим голосом; громко они редко поют. Во всех городах существуют хоры музыкантов и певиц, образующие особые артели, играющие за определенную по таксе цену; в столице число подобных хоров очень велико. Хоры эти приглашаются во время праздников в частные дома, а также в обыкновенное время к сановникам для игры и пения во время обеда и т. д. В певицы поступают казенные рабыни, а также дочери бедных семейств. Это все красивые девушки, которые своим искусством и весьма сомнительной нравственностью зачастую поддерживают существование всего семейства. Общественное положение их весьма низко. Певицы одеваются всегда красиво, в ярких платьях; волосы опрятно причесаны, а смуглый цвет их кожи скрывается под слоем белил, пудры, краски и тому подобных косметиков. Вообще, наружный вид певиц отличается чистотой и опрятностию. Дома певицы занимаются исключительно музыкой. При дворе таких певиц постоянно содержится 52. Певицы эти в [210] большинстве случаев и танцовщицы. Они танцуют под музыку и во время танцев сами поют. В этих танцах нет ничего непристойного. Корейский танец, как и японский, не отличается живостью действия нашего балета. От хорошей танцовщицы требуется главным образом осмысленная мимика во время танцев; весь танец состоит в медленном и плавном переставлении ног с легкими покачиваниями всего тела взад и вперед. Корейцы большие любители хорографического искусства. Помимо танцовщиц есть также и танцоры, но вместе женщины и мужчины никогда не танцуют; обыкновенно каждый танцор исполняет свое соло и удаляется, уступая место танцовщице, или товарищу по профессии. Во время праздников сановники и вообще люди состоятельные приглашают к себе на дом хоры певиц и танцовщиц. Во время обеда они прислуживают гостям, а когда угощение и веселие в полном разгаре, то для забавы гостей исполняют разные танцы и песни под акомпанимент гитары. Весьма многие из этих танцовщиц современен покидают свое занятие и поступают к богатым людям в качестве наложниц. Однако этих женщин не следует смешивать с теми несчастными существами, встречаемыми в Корее, как и повсюду. Женщины последней категории принадлежат к низшему слою общества; их всегда можно встретить на дороге при въезде в города, с бутылкой раки в руках, которая ими предлагается путешественникам и прохожим. По желанию последних эти женщины поют, пляшут и т. д. Корейцы весьма падки до всяких зрелищ, поэтому актеры, акробаты, фокусники и проч. всюду встречаются, и число их весьма велико. Театра, собственно говоря, в Корее не существует. На подмостках пред публикой одновременно обыкновенно является только один актер, который постепенно представляет все роли пьесы, меняя, конечно, смотря по обстоятельствам и сообразно с представляемой ролью, интонацию голоса и выражение лица. [211] Драматические представления в большинстве случаев декламируются, причем актер не скупится на телодвижения, наглядно дополняющие его игру. Впрочем, талантливые актеры не довольствуются простой декламацией, а часто очень ловко от себя прибавляют тут и там остроты, намеки, шуточки, которые меняются, смотря по составу слушателей. Корейские актеры замечательно подражают различным оттенкам смеха и воспроизводят различные интонации голоса. За свое остроумие и прекрасную игру многие актеры приобрели себе громкую славу в стране и в материальном отношении хорошо, обставлены. Драматические и другие сочинения не отличаются своею разнообразностию; актеры большею частью выучивают наизусть одно из многочисленных собраний анекдотов и мелких историй. От умения актера зависит воспользоваться этим материалом. Главная тема всех театральных пьес постоянно вращается около одних и тех же лиц; на сцену являются: сановник, в качестве представителя власти, судьи, и простой человек из народа, непременно провинившийся, за что строго и наказывается ударами палки; семейная ссора, изображение неловкого положения мужа, сварливая жена и т. д. составляют любимые темы корейского театра.

О комедиантах в Корее, по-видимому, сложилось не особенно лестное понятие, так как их не иначе называют как «учителями пустословия». В актеры поступают исключительно мужчины; женские роли исполняются мальчиками 13-15 лет, всегда отличающимися красивой наружностью. Странствующие актеры всюду встречаются; специальности у них нет: они акробаты, музыканты, фокусники и проч., смотря по обстоятельствам. Весною и осенью партии комедиантов из 5-7 человек обыкновенно отправляются в провинцию, где в городах и деревнях дают: драматические представления; представления с обезьянами, привезенными из Китая: представления марионеток; ходят по [212] канату; пляшут и т. д. В столице подобные представления бывают ежедневно. Корейские фокусники имеют обыкновение извещать публику о начале представления особым свистом, для чего свистят на ногте маленького пальца. Уличные актеры нередко в самом интересном моменте представления или рассказа внезапно прерывают представление и обходят с тарелкой публику, собирая таким образом от любопытных подачки; но если собранная сумма не отвечает надеждам актера, что всего чаще и бывает, то к общему неудовольствию слушателей им объявляется об отказе актера продолжать представление, если не будет собрана вся требуемая им сумма денег. Тут следует сказать, что актеры в большинстве случаев ведут самую предосудительную жизнь, и за буйное поведение их даже боятся. Во время семейных праздников корейцы приглашают в себе на дом фокусников, акробатов и т. д., которые за определенную цену увеселяют гостей. Для забавы корейских посланников, отравляющихся в Пекин, в их свите также состоит труппа актеров. Для препровождения времени корейцы весьма охотно забавляются разными играми. Азартные игры и всевозможные пари — чрезвычайно распространены, равно как: игра в шахматы, последние такие же, как и в Китае; игра в домино; игра в шашки, напоминающая нашу, но их игра несравненно сложнее, ею преимущественно забавляются женщины; игра в гусёк, в кости, в карты и т. д. Корейская колода карт состоит из 80 карт. Самая распространенная игра — бесспорно игра в карты, не смотря на то, что закон строго преследует эту игру. Дворяне редко играют в карты, считая это занятие для себя неприличным; за то простой народ страшно много играет в карты, причем карточная игра всегда происходит в тайне, ночью. Как везде, и тут процветают шулера, обыгрывающие добродушный народ. Игра в карты разрешается исключительно солдатам, но [213] и то только тем, которые находятся в карауле. Послабление это в пользу часовых сделано с тою целию, чтобы они не засыпала; корейцы утверждают, что это лучшее средство во время войны для поддержания бодрости караулов и для предупреждения внезапных нападений неприятеля. Средство это весьма оригинальное и дает нам странное понятие о дисциплине корейских войск. Из числа указанных игр необходимо упомянуть об игре в фанты, которая также весьма распространена и по ту сторону Корейского пролива, в Японии; игра эта состоит в том, что двое садятся один против другого, а затем один из играющих должен подражать всем движениям или словам партнера, в случае — же ошибки платится фант. Как странным ни покажется, но корейцы, даже взрослые, весьма охотно проводят время в пускании бумажного змея, в чем они впрочем весьма ловки. На площадях в столице и больших городах можно всегда видеть толпу любопытных, с большим интересом следящих за полетом бумажных змеев, причем многие гадают на полет змея, а другие держат пари, чей змей опередит остальных. Все эти змеи весьма красивы; они раскрашены яркими красками и изображают всевозможных животных, как видимого, так и фантастического корейского мира.

Нечего и говорить, что корейские дети пускают бумажного змея с таким же удовольствием, как и наши мальчишки. Забавы корейских детей не отличаются оригинальностию. Весьма распространенная игра заключается в том, что дети отыскивают посредством палочки кольцо или другой предмет, тайно зарытый в песке. Игра в кухню и вообще всякое подражание этикету и приемам взрослых очень забавляет корейских малюток. Любимая игрушка детей это разодетая живая обезьяна, но, вследствие дороговизны подобной игрушки, она конечно не многим доступна. Куклы, тигры и разные другие животные делаются из [214] бумажной массы (papier mache), раскрашенной яркими красками, либо обтянутой шкурами, преимущественно тигровыми. Кроме этих простых игрушек встречаются также и такие, разные части которых приводятся в движение особым сплетением веревок. Сушеное змеиное яйцо с несколькими камешками внутри с успехом заменяет нашу побрякушку.

Теперь скажем несколько слов о другом роде препровождения времени корейцев, т. е. о стрельбе из лука, состязании в силе, охоте и т. д. Стрельба из лука весьма распространена в Корее и поощряется правительством в видах образования ловких стрелков, которых тогда приглашают на службу в войска. В известные времена года, как города, так и деревни, устраивают стрельбища с конкурсом, на который съезжаются все окрестные стрелки. Лучшим стрелкам выдаются призы, пожертвованные городами, либо приобретенные местными властями на счет казны. Многие богатые дворяне содержат нескольких искусных стрелков, соперничая ими друг перед другом. Другое любимое занятие, это состязание в силе. Люди высшего и среднего класса состязаются в силе натягиванием тугого лука; отличившийся в этом искусстве в награду получает почетное прозвание. Простой народ измеряет свою силу посредством ношения на спине всяких тяжестей, при чем многие в состоянии поднять от 17 до 20 пудов. Состязание в силе посредством борьбы весьма распространено. В Корее, как прежде в Японии, имеются профессиональные борцы, которые состоят на постоянном жалованье у знатных дворян, у городов и деревень. В определенные дни частные лица, города и деревни отправляют своих борцов на публичное состязание в силе. Собрания эти всегда отличаются большею оживленностию, так как публика держит большие пари за того или другого борца. Не довольствуясь, однако, этим зрелищем, корейцы [215] устраивают также от времени до времени кулачные бои, причем один город выставляет своих бойцов против другого города; иногда один квартал города против другого; одна деревня против другой. — Число бойцов доходит иногда до 200-300 человек. Каждый год в новолуние в столице устраиваются подобные кулачные бои. Бой начинается на кулаках, но потом становится все ожесточеннее, так что борцы пускают в ход палки и камни. Нередко бывает, что горожане, следя за боем, сами увлекаются и бегут на помощь своим бойцам. При таких условиях борьба переходит в настоящее побоище, которое зачастую продолжается по нескольку дней, во время которых положительно небезопасно бывает ходить по улицам. В результате бывает несколько человек убитых, а про раненых и искалеченных, конечно, и говорить нечего. В отдаленных областях такие побоища между жителями деревень или кварталов одного города явление весьма обыкновенное. Замечательно, что власти терпят подобные безобразия, и для приостановления их не принимают никаких мер, под предлогом, что эти кулачные бои ничто иное, как забава, которая всегда разрешалась правительством.

Кроме того, Корейцы еще устраивают бои быков, петушиные бои и т. п. зрелища, вполне удовлетворяющие их грубым вкусам.

Для любителей сильных ощущений охота за диким зверем представляет в Корее, за изобилием тигров и других животных, широкое поле деятельности. Охота в Корее, неизвестно почему, считается неблагородным занятием, так что дворяне, за исключением детей бедных семейств ни когда не охотятся. Охота круглый год всегда свободна; правил, ограничивающих охоту в известные времена года, не существует. Обыкновенная дичь в Корее это: фазан, куропатка, утка и перепел. Единственное животное, которого запрещено под страхом строгого наказания не только [216] убивать, но даже ранить, это сокол. Охота мыслима только в горах, так как в долинах вследствие сплошных рисовых и других полей дичь почти не встречается.

Корейские охотники очень ловко подражают пению разных птиц посредством железного свистка, в форме, абрикосовой косточки; особенно же они ловко подражают крику фазана, заманивающего самку. Корейцы, никогда не бьют птицу на лету, а предпочитают заманивать ее в западню, для чего надевают шкуры, украшенные перьями, или накрываются соломой, и, сидя в яме, терпеливо поджидают, чтобы дичь подсела на близкое от них расстояние, и тогда только охотник бьет птицу наверняка. Соколиная охота весьма распространена в Корее. Сокол, который встречается во всей стране, ловится следующим образом: на высоких скалах располагают несколько сетей, посреди которых, в виде приманки, помещают по одной курице: сокол, завидев курицу, стремглав бросается на нее, причем так запутывается в сети, что уж никоим образом не может вылететь. Диких соколов старательным образом приручают и потом пускают в продажу. На соколиной охоте преимущественно ловят фазанов. Сокола пускают на ловлю птиц только после того, как он приведен в раздраженное состояние. Кречет также употребляется для ловли птиц, но он значительно уступает соколу в искусстве охотиться.

Из крупных зверей охота главным образом бывает на оленя и на тигра. Охота на оленя производится только в июне и июле, т. е. в то именно время, когда рога животного только что начинают развиваться и в таком виде продаются за весьма дорогую цену, ибо по корейским понятиям, как об этом уже упоминалось, такой рог обладает различными целебными свойствами. На эту охоту охотники обыкновенно отправляются партиями в 4-5 человек, вооруженные кремневыми ружьями. Охота продолжается несколько [217] дней и для охотника бывает очень прибыльна, так как одна охота иногда обеспечивает участвующих в ней на весь год. Ружье корейских охотников кремневое и на вид некрасивое и весьма тяжелое. Надо удивляться, каким образом корейцы отваживаются идти с подобным ружьем на охоту на тигра. Тигр настоящий бич для жителей полуострова, так как каждый год производит страшные опустошения среди населения. Это лютое животное бывает громадных размеров и достигает иногда до 12 фут длины, без хвоста. Тигр встречается в таком множестве в двух северных областях и до того лют, что у корейцев сложилась поговорка, смысл которой тот, что в первое полугодие корейцы охотятся за тиграми, а в течение второго полугодия тигры охотятся за корейцами. Благодаря ночным нападениям тигров на села и деревни, число несчастий с людьми и животными ежегодно бывает весьма велико. Тигр до того отважен, что забирается в деревню и нападает на беспечного крестьянина, который летом от жары обыкновенно спасается из тесной хижины на свежий воздух, причем часто забывает разводить на дворе огонь. Бывали случаи, что когда тигр находил дверь в хижину запертой, то вскакивал на соломенную крышу, разрывал ее своими могучими лапами и стремглав бросался на свою жертву, не ожидавшую, конечно, подобного посетителя. Корейцы уверяют, что тигр щадит одних пьяных, которых он будто терпеть не может.. Когда нападения этих хищных зверей становятся слишком частыми, то местные власти устраивают облаву, на которую созывают лучших охотников, причем казна выдает им за каждую тигровую шкуру денежную награду. Благодаря, однако, взяточничеству чиновников, все эти облавы кончаются ничем, так как охотники из опыта знают, что шкура пойдет в пользу казны, а следуемое за нее вознаграждение обыкновенно оставляется властями за собой. Поэтому охотники всегда [218] предпочитают отправиться на эту опасную охоту одни небольшими партиями.

Правительство поощряет эту охоту в виду того, что она развивает отвагу и ловкость, почему во всех тех случаях, когда государству угрожает неминуемая опасность, как, напр., во время французской экспедиции в 1866 г. и американской в 1871 г., правительство немедленно предлагает всем охотникам на тигров стать в ряды войска.

Из этих отчаянных людей на время войны сформировываются отдельные отряды, отличающиеся своею стойкостию и храбростию, о чем свидетельствуют и американцы, которые были поражены отвагой, выказанной этими людьми при отражении всех нападений американских отрядов.

Охотники редко вступают с тигром в открытый бой, разве необходимость того потребует. В большинстве случаев корейцы устраивают западню, состоящую из глубоко вырытой ямы, по средине которой вбит вол с обостренным концом; затем вся яма тщательно покрывается хворостом, землей и листьями. Тигр, проходя по этой поверхности, внезапно проваливается в яму и попадает на кол; охотники же, предупрежденные страшным ревом тигра, в полной безопасности подходят к яме и тут стрелами и пиками убивают зверя. Когда же корейцы хотят поймать тигра живым, то они копают глубокую яму, на дне которой вырывают другую яму, меньших размеров; эта вторая яма наполняется водою и прикрывается затем хворостом. В первую яму помещают собаку или свинью; тигр, привлеченный этой приманкой, бросается в яму, продавливает своей тяжестью хворост и неминуемо попадает в воду. Тигр, конечно, тщетно старается выскочить из западни, и каждое усилие только ослабляет его, так что в короткое время он совершенно утомляется и становится как бы сонным; этим и пользуются охотники, чтобы спуститься в яму и перевязать тигра толстыми веревками, после чего ему на лапы надевают [219] цепи. В северных областях Кореи, существует еще оригинальный способ заманивать тигров посредством коровы, на которую надевают нечто в роде лат с острыми железными гвоздями наружу. Разъяренный тигр бросается со всей силой на корову, но попадает на гвозди, которые глубоко вонзаются в его челюсти и лапы. Израненное животное тогда легко становится добычею охотников. Зимой корейцы охотятся за тиграми на лыжах и с собаками, для этой охоты специально дрессированными. Вооружение охотников самое простое и состоит из короткой сабли и копья или пики. Лыжа крепко привязывается в ноге посредством ремней. Отправляясь за поисками зверя, охотник идет по снежным следам тигра и таким образом часто натыкается на глубокую яму, образовавшуюся провалившимся зверем в глубокий снег. Подобные случаи проваливания в снег тигров бывают особенно часты во время легких морозов, когда снег не успел достаточно окрепнуть, чтобы вынести такое крупное животное, как тигр. Попавши в такую яму, тигр уж никак не может выкарабкаться оттуда, а при каждом усилии только глубже уходит в снег и таким образом становится верной добычей охотника.

Шкуры убитых животных тайно продаются купцам, которые сбывают их в Китай; мясом охотники сами питаются, так как находят тигровое мясо очень вкусным, а кости идут для приготовления различных лекарств, для чего их предварительно варят, а потом толкут в порошок. Порошки эти продаются по высоким ценам и отправляются в Китай и Японию, где они идут на приготовление разных лекарств. О количестве убиваемых в Корее тигров можно судить по тому, что средняя продажа этих богатых шкур в одном только порте Генсан достигает ежегодно до 500 штук. Многие роскошные шкуры отправляются корейцами богдохану в числе прочих подарков. Скажем тут, что в Корее быть съеденным тигром [220] явление весьма обыкновенное, и такое приключение никого и не удивляет. Этим пользуются люди, желающие избавиться от преследования властей или кредиторов, для сего они внезапно скрываются, а родственники их всюду распространяют слух, что они пали жертвами тигров. Излишне сказать, что подобным рассказам все безусловно верят.

Реки и море у берегов полуострова изобилуют разнообразными рыбами, составляющими почти исключительную пищу прибрежных жителей. Рыбы эти, как-то: акула, треска, палтус, скат, сальмон, сельдь, сардинка, летучая рыба и всевозможная мелкая рыба прекрасного качества, и улов ее, особенно же сельдей и сардинок, в известные времена года бывает столь громаден, что, как уверяют, ими даже удобряют поля, за невозможностью продать всего уловленного количества на рынках. Черепаха, дельфин, краббы, разные раковины, каракатицы, улитки и лягушки также ловятся в большом количестве. Корейские рыбаки обыкновенно сушат: треску, сельдь и тюрбот и солят краббов. Лучший жир корейцы добывают из трески, но в количестве недостаточном для удовлетворения всех требований, почему китоловный промысел тоже весьма выгоден. Рыбий жир также добывается и из разных других рыб.

Корейские рыбаки выходят в море на плоскодонных двухмачтовых джонках, по своему типу приближающихся более к таким же судам японской конструкции, чем к китайским джонкам. По всей вероятности корейцы начали подражать японскому судостроению со времени вторжения японцев в Корею, т. е. с 1592 г. Постройка этих джонок самая грубая; все части, даже скрепления и гвозди, деревянные; кроме того корейцы вовсе не конопатят свои суда. Джонки бывают различных размеров; большие имеют 25 фут длины, 9 фут ширины и 7 фут глубины; мачты бывают очень большой вышины; паруса составлены из цыновок, так как о других парусах корейцы понятия не [221] имеют; палуба состоит из нескрепленных между собою досок, покрытых дырявыми циновками; все веревки и канаты сплетены из морских трав; ни каждой джонке бывает один только якорь, да и тот деревянный. Число помещающихся на этих судах рыбаков разнится от 30 до 60 человек. На подобных первобытных судах корейцы даже отваживаются преследовать китов в открытом море. Нужно, однако, полагать, что рыбаки сами сознаются в своем первобытном способе охотиться за китами, так как в 1882 г. корейцы пригласили японских китоловов с тем, чтобы они ознакомили их со всеми усовершенствованиями, введенными в китоловном деле. Корейские рыбачьи суда, положим, редко удаляются от берега, так как рыболовы о компасе до сего времени не имеют понятия. Это тем страннее, что компас давно уже известен в Корее. Насколько известно, одни только джонки, плавающие в острову Квельпарту, снабжены этим необходимым для мореплавания инструментом.

Компас оказывает услуги только колдунам, которые уверяют, что посредством магнитной силы они быстро отыскивают счастливые места для могил.

Корейский, или скорее китайский компас состоит из круглой деревянной или медной коробки, на основании которой напечатано 24 циклических знака; стрелка всегда показывает на юг, промежутки между четырьмя главными частями света разделяются на: востоко-юг, востоко-север, западо-юг, западо-север; вместо принятого у нас разделения на юго-восток, северо-восток и т. д.

Улов рыбы в море производится закидыванием сетей; для ловли же рыбы у самого берега и в реках употребляется сетка, прикрепленная к бамбуковой рукоятке и напоминающая наши наметки или сетки, которыми у нас дети ловят бабочек и насекомых. В мелких местах рыбак просто входит в воду по колена или плывет на маленьком [222] пароме. Любители рыбной ловли также прибегают к сетке или к удочке и нередко к весьма оригинальному способу, состоящему в том, что к удочке, вместо обычной приманки, привязывается растение по имени «иек-куи», с крепким перцовым вкусом; рыба, закусив это растение, немедленно одуряется и таким образом легко становится добычей рыбака.

Кончив этот беглый очерк о рыбной ловле в Корее, скажем несколько слов о ловле морской капусты. Рыбаки, занимающиеся ловлею этого морского растения, специально посвящают себя такому занятию, требующему большой ловкости. Для ловли морской капусты джонки удаляются в открытое море; здесь рыбаки бросаются в море и ныряют до самого дна; отыскав морскую капусту они срывают ее и собирают в мешок, привязанный у пояса; когда мешок переполнится, ловец всплывает наружу, опоражнивает свой мешок и потом снова ныряет, пока не добудет желаемое количество этой морской травы. Ловля эта очень прибыльна, так как вся морская капуста вывозится в Китай, где она в большом спросе, ибо китайцы считают ее большим лакомством.

Выше мы видели, что корейцы весьма охотно проводят время в праздности и не упускают случая повеселиться. Многочисленные праздники, существующие в Корее, поэтому как нельзя более приходятся по нраву корейцев, которые пользуются этими случаями для устройства народных гуляний, увеселительных прогулов в горах или на морском берегу, катанья на лодках по рекам и т. д.; вечером по берегам разводятся костры, и веселье продолжается до глубокой ночи. Для забавы народа на этих праздниках обыкновенно устраиваются качели и разные уличные представления. Кроме общих праздников, празднуемых во всем королевстве, ест еще и многие местные праздники. Один из самых больших праздников в Корее — это новый год, который празднуется во всем королевстве, [223] как в Китае, т. е. в конце января, или в начале февраля, смотря по вычислению китайского календаря, ежегодно, как мы видели, оффициально сообщаемого пекинским двором корейскому королю для руководства. Корейцы применяют этот календарь на деле, сделав в нем незначительные лишь изменения.

Корейское, как и китайское, летосчисление не основано ни на буддийском, ни на конфуцианском учениях и не ведет свое начало от какого-либо важного исторического события. Летосчисление ведется с 2637 года до Р. Х., причем каждые 60 лет образуют хронологический цикл; так 26 яваря/7 февраля 1863 г. кончился 75 цикл или наступил 4500 год. 1882 год равнялся по корейскому счислению 18-му году 76 цикла. Год делится на 12 лунных месяцев. Месяцы бывают короткие или длинные, смотря по тому 29 или 30 в них дней. Подразделение месяца на недели неизвестно корейцам. Год делится, как у нас, на четыре главных времени года, т. е. на весну, лето, осень и зиму. Для правильного распределения земледельческих работ эти четыре времени года подразделяются каждое на 6 групп, по 15 дней в каждой. Наименование этих групп следующее: 1) «начало весны» (с 24 января стар. ст.); 2) «изобилие дождя» (9 февраля); 3) «пробуждение насекомых» (22 февраля); 4) «начало второй половины весны», весеннее равноденствие (9 марта); 5) «ясное сияние» [солнца?] (25 марта); 6) «дождь для семян» (10 апреля); 7) «начало лета» (26 апреля); 8) «урожай скудный или обильный» (10 мая); 9) «пересадка риса» (26 мая); 10) «середина лета», солнцестояние (10 июня); 11) «умеренная жара» (26 июня); 12) «сильные жары» (14 июля); 13) «начало осени» (28 июля); 14) «жары спадают» (12 августа); 15) «появление росы» (28 августа); 16) «начало второй половины осени», осеннее равноденствие (12 сентября); 17) «стужа» (27 сентября); 18)«появление инея» (12 октября); 19) «начало зимы» (28 [224] октября); 20) «небольшой снег» (11 ноября); 21) «большой снег» (26 ноября); 22) «зима окончательно устанавливается», зимнее солнцестояние (10 декабря); 23) «небольшой холод» (25 декабря); 24) «сильный холод» (9 января).

Корейцы придают важное значение празднованию нового года, так что часто уже за несколько дней до наступления нового года все работы и все занятия в присутственных местах превращаются; суды на все время праздника закрываются, и в это время власти избегают, по возможности, производить аресты. Многих же арестантов, задержанных по разным маловажным проступкам, принято даже отпускать на это время, с тем, чтобы дать им возможность посетить своих родителей. По истечении же срока отпуска все арестанты должны немедленно явиться в тюрьму, что ими всегда исправно исполняется. Большинство чиновников пользуется данным отпуском, чтобы отправиться домой и провести праздники в кругу родителей и родственников. Редко кто не проводит это время в своей семье, разве какие-либо исключительные обстоятельства помешают отлучиться от места служения. В новый год редко встретишь путешественника, и если какому-нибудь бедняге приходится, вследствие распутицы или других причин, встречать этот праздник в дороге, на постоялом дворе, то хозяин заведения обыкновенно отказывается от следуемой ему платы за пищу и ночлег. Накануне нового года купцы повсеместно приводят все свои дела в порядок, причем обязательно расплачиваются с кредиторами. Вечером, накануне нового года, корейцы обмениваются одним поклоном; это есть последнее приветствие в истекающем году. Утром же, в самый День нового года, всякий кореец приветствует глубоким поклоном своих родителей, всех родственников, всех старших себя и всех приятелей и знакомых. Это первое приветствие по случаю наступления нового года, и не соблюсти этого обычая значило бы поссориться с своими родственниками, знакомыми и [225] т. д. Главная часть праздника состоит в совершении жертвоприношений пред поминальными дощечками родителей и предков. Каждый совершает эти жертвоприношения соответственно своему положению и состоянию. Если кладбище родителей находится вблизи дома, то дети отправляются в первый же день нового года на могилу для жертвоприношения с коленопреклонением и т. д.; в тех же случаях, когда могила родителей находится на более далеком расстоянии, то дети обязаны отправиться туда для жертвоприношения в течение первого лунного месяца. По окончании жертвоприношений, посвященных памяти предков, начинаются взаимные посещения, вечера, разного рода увеселения, продолжающиеся по нескольку дней. Родственникам и близким знакомым принято делать визиты; при встрече друг друга поздравляют с наступлением нового года; при этом также, как и у нас, существует обычай обмениваться подарками; знакомым и приятелям в подарок посылают разные сласти; детям дарят игрушки, а бедным родственникам дарят деньги, материи на платья и т. д. Прислуге к новому году дарят платье. Праздники нового года продолжаются вообще от 15 до 20 дней, но занятия в присутственных местах и торговля обыкновенно возобновляются уже на восьмой день праздников.

Из других праздников, особенно чествуемых в Корее, надо упомянуть о следующих. 15-го числа 1-го месяца бывает праздник, называемый «хождение по мостам», так как в эту ночь все жители столицы с восходом луны отправляются гулять по многочисленным мостам города. Гулянье и веселье продолжаются всю ночь; на мостах столицы на время этого ночного гулянья располагаются торговцы разными мелкими вещицами и сластями, а также комедианты, фокусники и т. д., забавляющие гуляющих. У корейцев существует поверье, что тот, кто перешел в эту ночь семь мостов, избавляется на весь год от несчастий. В другом месте мы видели, что ночью [226] мужчинам запрещено ходить по улицам; это запрещение снимается только для следующих праздничных дней: накануне нового года, 1-го, 14-го и 15-го чисел 1-го месяца и 15-го числа 8-го месяца. 10-е число 2-го месяца посвящается исключительно чистке дома; в этот день все цыновки к доме возобновляются, домашняя утварь чистится, и всякий шьет себе новое платье. Весь 3-й месяц посвящается чистке могил, причем совершаются обычные жертвоприношения. 3-е число 3-го месяца, совпадающее с началом весны, корейцы празднуют особенно весело, устраивая гуляния с угощением и проч. 15-е число 8-го месяца посвящается поправлению и восстановлению могил и памятников, причем совершаются жертвоприношения с коленопреклонениями. 9-го числа 9-го месяца бывает праздник златоцвета. Из всех местных цветов златоцвет самый красивый. Богатые люди прилагают все свое старание, чтобы разводить и выростить самые красивые экземпляры, которые при искусственном разведении достигают больших размеров. Корейские садовники выводят этот цветов под бумажными ширмами, заменяющими наши стеклянные колпаки. К помянутому числу златоцвет находится уже в полном цвету; владетель красивых и больших златоцветов созывает в себе всех знакомых, которым с гордостью показывает свои цветы; обильное угощение довершает этот своеобразный праздник. День зимнего солнцестояния (10 декабря с. с.) считается общим праздником, потому что с этого дня дни значительно увеличиваются. В древнее время в этот день праздновался новый год. В настоящее время в честь праздника в каждом доме приготовляют похлебку из мелкого гороха.

Кроме этих и многих других местных праздников есть еще национальные праздники, установленные для чествования памяти воинов, павших на поле брани ради защиты отечества, и праздники, устраиваемые лишь в самые плодородные годы. Король, в ознаменование своей радости по [227] случаю изобилия хлеба, риса и проч., обыкновенно устраивает при дворе большие празднества.

Прежде чем кончить эту главу, скажем несколько слов о некоторых семейных праздниках. В богатых семействах день рождения каждого члена непременно празднуется, и в этот день для знакомых устраивается вечер и обильное угощение. Бедные люди празднуют только рождение главы семейства. Наступление 61-го года от рождения празднуется с особенною торжественностью. Богатые и бедные одинаково празднуют этот юбилей, так как корейцы считают, что с наступлением 61-го года начинается старость, что человек, всю жизнь трудившийся, исполнявший свое дело, теперь может отдыхать и успокоиться от забот и житейских треволнений. Задолго до наступления такого юбилея делают все необходимые приготовления для этого семейного праздника, и нередко бывает, что дети, желая, как можно блистательнее, отпраздновать 61-й год отца своего, в конец разоряются, ибо для чествования почтенного юбиляра приглашаются не только все родственники, но еще друзья и даже соседи. В этих случаях угощением, конечно, не скупятся; для увеселения гостей приглашаются комедианты, хоры музыкантов и танцовщиц. В торжественный день юбиляр в новом наряде важно выходит в приемную комнату, садится на почетное место и тут принимает поздравления всех родственников, друзей и лиц, явившихся к нему с этою целью. Затем виновнику празднества подаются самые лучшие кушанья; одновременно с этим угощаются также все гости. Тем праздник и кончается. Корейцы с особенной торжественностию празднуют также 60-летний юбилей состояния в браке, но подобные юбилеи случаются весьма редко.

Когда же наступает 60-летний юбилей вдовствующей королевы, или короля, то этот день празднуется всем Королевством. По этому случаю преступникам обыкновенно [228] даруется всеобщее прощение и во всем государстве не в очередь назначаются экзамены, что составляет немаловажное преимущество, если принять во внимание, что экзамены для приобретения высших ученых степеней бывают только раз в три года. К этому дню начальники округов, начальники отдельных частей и т. д. посылают королю в виде приношения, кто деньги, кто местные изделия, кто сырые местные продукты. Власти при этом стараются друг друга перещеголять, как богатством, так и изобилием приношений; эта прихоть чиновников, конечно, всегда тяжело ложится на народ. Король, с своей стороны, посылает богатые подарки сановникам, всем дворцовым чинам и знатным семействам; столичный гарнизон награждается деньгами. В самый день празднования 60-летнего юбилея короля при дворе бывает большой прием для принесения юбиляру поздравления, а после обычных по этому случаю церемоний праздник завершается роскошным угощением и всевозможными увеселениями. Для народа также устраиваются даровые, уличные представления. В провинции торжественное празднование 60-тилетнего юбилея короля состоит в том, что местные власти отправляются в сопровождении всех служащих и с музыкой при громадном стечении народа в храм, где хранится символическая дощечка, с написанным титулом короля, и тут все чиновники, по очереди и сообразно своему рангу, делают пред этой дощечкой обычные поклонения и воскуривают благовонные свечи. [229]

IX.

КОРЕЙСКИЕ ПОСТРОЙКИ, ОДЕЖДА, ПРИЧЕСКА, ПИЩА И ПРОЧ.

Корейская архитектура находится в первобытном еще состоянии. Дворцы, кумирни, монастыри, казенные здания, жилища знатных и т. д. никоим образом сравнить нельзя ни по наружному виду, ни по внутреннему устройству с подобными зданиями, встречаемыми в Китае и Японии. Корейский архитектор в редких случаях подражает своеобразной архитектуре китайцев при постройке кумирен, дворцов и домов сановников, но, повторяем, обширных зданий, как в соседних государствах не встречается.

Высоких домов, а тем более двухэтажных, в Корее не строят; все дома там одноэтажные. Дворцы, казенные дома, дома чиновников и дворян построены из кирпичей, или же бывают деревянные. В западной Корее дома, вследствие изобилия дикого камня, преимущественно строятся из этого материала. Главный фасад домов чиновников и дворян всегда обращен на юг, а службы — на запад и на восток. Расположение построек обыкновенно бывает следующее: входные ворота, покрытые черепицами, ведут в более или менее обширный двор; прямо против ворот находится главное здание, в котором наружные комнаты [230] предназначены для приема гостей, а в задних помещаются хозяева — мужчины, мальчики, а также женское отделение; при этом, если женщин несколько, то каждая имеет свою отдельную комнату. По обеим же сторонам этого здания стоят конюшни и кухни с необходимыми помещениями для прислуги. Дом строится на каменном фундаменте; вышина всего дома немного выше человеческого роста. Крыша несколько выступает, на три или четыре фута, образуя зонтик под верандой, которая тянется во всю ширину дома и имеет 6 фут ширины. Тут летом, в жаркое время, все семейство проводит весь день и даже располагается на ночь (Потолков в корейских домах не бывает, так что вся внутренняя часть крыши и балки, на которые крыши упираются видны. В домах людей зажиточных как внутренняя часть крыши, так и балки разрисовываются красками, либо оклеиваются бумагой.). В поместьях корейской знати встречаются красивые дома с высокой крышей, с загнутыми кверху концами ее, в подражание китайской архитектуре. Дома эти, большею частию, стоят посреди красивой рощи и окаймлены живой изгородью из тростника или бамбука. Все же место кругом сада обнесено стеной, в 5 или 6 фут вышины, сложенной из дикого камня без извести. В домах людей знатных имеются двое, а иногда и трое, рядом стоящих наружных ворот. В таком случае по бокам больших ворот ставится двое ворот меньших размеров, называемых, смотря по их расположению: восточными и западными воротами. Чрез главные, средние ворота, въезжает сам хозяин и все его почетные гости; восточные ворота предназначаются для родственников и приятелей, а западные предназначены исключительно для прислуги. В большинстве случаев такие дома обнесены двумя, тремя стенами с более или менее широкими дворами в промежутках. Таким образом, чрез наружные ворога въезжают сначала на первый двор, потом через такие же ворота, именуемые средними, на второй [231] двор и, наконец, чрез внутренние ворота на третий двор, где находится уже дом.

При приеме гостей у корейцев, как и у китайцев, соблюдаются следующие правила: хозяин встречает гостя, находящегося с ним в одном чине или имеющего одинаковое с ним общественное положение — у внешних ворот; если же гость на одну степень ниже хозяина, то его встречают только у средних ворот, а низших чиновников хозяин встречает у внутренних ворот или у порога дома. При расставании соблюдаются те же правила.

Простой народ живет в жалких хижинах, построенных из битой глины и столь низких, что, входя в подобное жилище, необходимо остерегаться, чтобы не удариться головой о потолок. Все хижины крыты соломой и весьма редко черепицами, свидетельствующими о благосостоянии хозяина; из ста хижин разве две щеголяют подобной покрышкой. Соломенная крышка и тут обыкновенно строится с выступом, в три, четыре фута, опирающимся на столбах, отчего перед домом, а иногда и вокруг оного, образуется крытая веранда. Для крыш употребляется рисовая или ячменная солома.

В столице и больших городах дома строят кирпичные, а также часто встречаются и деревянные, крытые черепицами, во второстепенных же городах и в деревнях преобладают вышеописанные хижины, среди которых выделяется только здание, где пребывает местный начальник. Вообще корейские дома имеют весьма жалкий вид. Когда корейцы, последовавшие за католическими миссионерами, спасшимися из Кореи от гонений, посетили порт Шанхай, то они удивлялись большим постройкам, виденным ими в китайском городе, а когда они посетили иностранный квартал с его 8 и 4-этажными домами, то удивлению их не было конца. Они уверяли, что ничего подобного в Корее [232] не существует и что лучший дворец их короля жалкая хижина, в сравнении с европейскими зданиями.

В каждом доме обыкновенно бывает три комнаты: первая кухня, потом спальная и, наконец, приемная или столовая; кроме того, в домах людей зажиточных имеется еще отдельное помещение для женщин. В домах сановников и вообще людей богатых устраивается деревянный пол на один фут от земли; в спальне же и приемной устраивается особый кирпичный или каменный пол, нагреваемый зимой, и, таким образом, заменяющий печи, которые неизвестны в Корее. Этот своеобразный калорифер устраивается следующим образом: по всей комнате складываются из камня, либо кирпича каналы, которые смазываются глиной, промежутки же между каналами наполняются битой глиной, образующей в данном случае пол, который покрывается цыновками. Снаружи дома, с боку, помещается кухня и необходимый для нее большой очаг, дым и жар которого проходят чрез упомянутые каналы и, нагревши их, выходят наружу чрез дымоотвод, устроенный на противоположной стороне дома. Этим путем зимой комната постоянно нагревается, если очаг в кухне не погашен. Неудобство, однако, подобного нагревания заключается в том, что вследствие небрежной или неумелой смазки каналов, дым проникает чрез скважины и подчас наполняет всю комнату. Так как в этих комнатах летом бывает нестерпимая жара, то у людей богатых, кроме того, бывает еще летнее помещение, без подобного теплого пола.

В богатых домах пол покрывается обыкновенно цыновками, но не такими, однако, изящными, как у японцев, а также великолепными тигровыми, собачьими и другими шкурами. Внутренние стены штукатурятся особой красной глиной, или оклеиваются обоями, которые бывают различных сортов, начиная с обоев мягких, как шелк, и кончая толстыми и крепкими, как картон. Бывает, что и снаружи дома [233] оклеиваются бумагой. В комнатах, назначенных для приема гостей, на стенах большею частью нарисована роща молодого бамбука. В стенам комнат устроены шкапчики, запирающиеся двумя дверцами. Окна бывают четырехугольные, круглые, восьмиугольные и т. д., как у китайцев. Они бывают деревянные или бамбуковые, при чем все окно делается решетчатым и оклеивается крепкой промасленной бумагой. Двери также бывают деревянные или из плетеного бамбука с решетчатой верхней частью, которая оклеивается бумагой. Как оконные рамы, так и двери не растворяются, наподобие наших, а раздвигаются, свободно скользя по желобу, на японский лад. По всей вероятности, эта система была принята корейцами от японцев во время владычества последних в южной части полуострова. Окна иногда украшаются весьма красивыми, бамбуковыми ставнями.

Дома внутри содержатся весьма опрятно. В большинстве случаев убранство комнат самое простое; стулья, кресла, столы и прочая мебель встречаются только в домах высшего класса и то в весьма ограниченном числе. Кресло и стул в ежедневном обиходе редко употребляются; их хранят для торжественных случаев. В спальне обыкновенно на шесте, заменяющем вешалку, развешивается каждодневное платье хозяина, а в ящиках довольно грубой работы хранятся остальные вещи. Женщины держат у себя небольшой сундучок, в котором сложены две юбки, одна красная, а другая синяя, неизбежные свадебные подарки. У сановников и лиц высшего дворянства встречаются иногда небольшие библиотеки, преимущественно китайской литературы, и лакированные шкапчики. Стены редко украшаются картинами, а большею частью длинными и узкими бумажными полосами, на которых китайскими иероглифами, кистью изящно нарисованы изречения знаменитых китайских классиков, или автограф какого-либо сановника, друга или знаменитого человека, [234] свидетельствующий о их высоком каллиграфическом искусстве. Автограф знаменитого муха или известного поэта считается весьма драгоценным обладанием. Внутреннее расположение домов в центральных и южных провинциях напоминает устройство японских домов, за исключением, однако, замечательной чистоты сих последних.

В хижинах голая земля заменяет пол; иногда землю покрывают соломой. Средний класс покрывает землю толстой промасленной бумагой, заменяющей циновочную постилку. В этих хижинах окна зачастую отсутствуют и заменяются единственными дверьми, пропускающими свет чрез верхнюю решетчатую часть, которая, как уже было сказано, оклеивается промасленной бумагой. Само собою разумеется, что в этих жилищах нет никакой мебели, тут имеются лишь самые необходимые хозяйственные принадлежности. В домах среднего класса, как мы выше видели, обыкновенно бывает три комнаты: кухня, спальня и приемная, которая также служит и столовой. В кухне помещаются громадные, глиняные горшки в рост человека, для хранения риса, ячменя и воды. В спальне, если средства позволяют, устраивается упомянутый выше теплый пол; а третья комната, лучшая, предназначается для гостей и тут же все семейство собирается к обеду, к ужину и т. п. Мебели тут почти нет, а если имеется, то во всяком случае в весьма ограниченном количестве.

Войдя в дом, корейцы, как и японцы, чтобы но вносить грязь и сор в горницу, скидают свои сандалии, оставляя их у входных дверей. Высший класс сидит дома в чулках, бедные же, ходящие босиком, таковыми же остаются и дома. Корейцы, как все восточные народы, сидят на полу с поджатыми под себя ногами.

Настоящее корейское платье скопировано с китайского, которое китайцы носили во время династии Минг (1368-1615 г. по Р. Хр.). Вообще, корейское платье поражает [235] своею шириною. Оно состоит из короткой куртки, сверху которой надевается халат с боковыми надрезами, опускающимися до колен, и с широкими рукавами. Халат в талии стягивается поясом. Карманов совсем нет, равно как и пуговиц, которые заменяются тесемками. Широкие шаровары, опускающиеся ниже колен, стягиваются узкими полотняными штиблетами. Соломенные сандалии довершают костюм корейца. Простой народ обыкновенно ходит в куртке и только в праздничные дни надевает халат. Зимнее платье ничем не отличается от летнего; оно только приготовляется из более плотной материи, а куртки бывают подбиты овчиной, либо простеганы ватой. Зимой корейцы надевают несколько пар платьев зараз; в северных провинциях, где пушной зверь изобилует, в большом употреблении меха. С наступлением теплой погоды корейцы постепенно скидывают одну пару платья за другой. Халат у чиновников имеет разрез сзади, а у остальных нечиновных лиц халат шьется без всякого разреза. В праздничные дни и для визитов сверх описанного платья надевается еще халат, но с более широкими рукавами. Отправляясь в гости, корейцы вообще надевают, смотря по состоянию, как можно более пар платьев, так что иногда надевают два или три нижних халата, такое же число верхних и две или три пары шаровар.

Корейское платье обыкновенно белого цвета. Вследствие неопрятности, да и вообще трудности сохранять в чистоте платье белого цвета, корейцы ходят весьма грязно одетыми. Стиркой нижних халатов, заменяющих белье, равно как и верхних, приготовленных из бумажной ткани, исключительно занимаются женщины. Для стирки к воде примешивается зола, и употребляется маленькая лопатка, которой колотится белье. Вымытое белье крепко крахмалится, что придает материи лоск и предохраняет ее от жировых пятен. Большая часть платьев, особенно у простонародья, [236] состоит из кусков материй, наметанных и склеенных вместе. При мытье отдельные части платья легко отклеиваются и распарываются, так что каждый кусок стирается отдельно. Сшитое платье, как более дорогое, носится одними дворянами и людьми состоятельными. Приготовление ткани для платьев и шитье возлагается на женщин, и, по свидетельству японцев, корейки так искусны в рукоделии, что работу их сравнить можно только разве с машиной. Тут следует упомянуть, что ушко в корейской иголке, приходится не по средине иголки, как у нас, а с боку ее, и что корейский наперсток бывает кожанный и надевается на указательный палец.

Обыкновенное платье приготовляется из бумажного холста очень грубого изделия, что объясняется тем обстоятельством, что каждая семья ткет материю у себя дома, а вследствие этого ткацкие мастерские, которые могли бы усовершенствовать это производство, отсутствуют во всей стране. Кроме бумажных материй в Корее в употреблении также и травяные материи (grasscloth). Льняные ткани не встречаются, ибо корейцы, не смотря на изобилие дикого льна в горах, не извлекают из него никакой пользы. Ткань, приготовляемая из конопли, до того редка, что идет только на самое легкое летнее платье. Из крапивного растения urtica пиуеа, с успехом разводимого в южных провинциях, также получается, вследствие незнания и неумения, ткань, до того редкая, что она, как и предыдущая, идет только на летнее платье. Шерстяные ткани вовсе не приготовляются корейцами по той причине, что правительство, как мы уже говорили, запрещает разводить овец, которые в ограниченном числе покупаются у китайцев и содержатся для жертвоприношений в честь Бонфуция. Все сукна, встречаемые в Корее, иностранного происхождения, преимущественно русского изделия, по всему вероятию, фабрики Бабкина. Сукна эти проникают в Корею из Пекина и [237] продаются за весьма высокие цены. Местные шелковые материи — весьма грубого изделия, хотя при небольшом уходе за шелковичным червем легко было бы получать прекрасный шелк. Но на это у корейцев не хватает ни предприимчивости, ни трудолюбия, ни терпения.

Покрой нарядного платья ничем не отличается от обыкновенного платья, но оно всегда приготовляется из лучшей шелковой материи и на груди халата вышиваются, как у китайцев, изображения разных зверей. У военных: львы, тигры, кирин и дракон, а у гражданских чиновников: журавли, феникс, аист и другие какие-нибудь птицы. Каждодневное платье дворян и чиновников, смотря по их состоянию, шьется из грубой шелковой, либо бумажной материи. Хотя цвет платья у корейцев бывает в большинстве случаев белый, у них, однако, в употреблении также и разноцветные ткани. Цвет платья служащих зависит от их чина; так, платье сановников первых трех степеней бывает светло-красное, у чиновников до 6 степени — темно-синее, а у чиновников до 9 степени — светло-зеленое. Из других цветов преобладают: цвет некоторых растений, как-то цвет кунжута, чая, сои и т. д., а также фиолетовый, синий, коричневый и темно-желтый; светло-желтый же цвет запрещено носить, так как это королевский цвет. Сановники преимущественно носят платье синего цвета. Имеющие ученую степень обшивают халат с боков длинной полосой из синей материи. Солдаты и полицейские чины носят платье общего покроя темно-синего цвета; куртка у них обшивается широкой, черной бумажной тесьмой, а на спине и груди нашиваются круги из белого холста, на которых китайскими иероглифами показано, в какой части войска принадлежит данный солдат. Купцы, народ и т. п. носят белое платье, которое, однако, отличается от траурного тем, что оно слегка синеватого оттенка. [238]

Шелковые материи, всех возможных цветов я качеств, с разнообразными рисунками носятся одинаково, как мужчинами, так и женщинами. Многие из дорогих и красивых материй ввозятся из Китая, где приготовляются по особым рисункам в корейском вкусе. Но вследствие их дороговизны спрос на них весьма ограничен; едва несколько сот кусков шелковых материй расходится в течение года. Европейские бумажные материи, преимущественно английские, проникающие в Корею чрез посредство китайских и японских купцов, находят пока мало сбыта, так как, с одной стороны, цены этим материям очень высоки, а с другой — корейцы находят эти ткани весьма непрочными.

Халат, как мы уже говорили, стягивается в талия поясом; пояс обыкновенно делается из бумажной или пеньковой материи, а то просто бывает веревочный. Дворяне, чиновники и прочие носят дорогие шелковые или парчовые пояса в несколько дюймов ширины и с золотыми, серебряными, костяными или роговыми застежками; весь же пояс бывает иногда обложен украшениями из шлифованного золота или серебра. У сановников первых трех степеней пояса выложены синими камнями; у чиновников 4 и 5 степеней белыми камнями, а у чиновников низших степеней украшениями из какого-то состава, напоминающего рог. Народ носит простые пояса из бумажной или другой подобной материи. Он надевается на нижний халат и под курткой и, так как у корейцев во всем платье не отыщется ни одного кармана, то в поясу с правого боку привешиваются: кисет с табаком, курительный прибор содержащий кремень и трубку; потом веер и т. п. вещи. Нередко и широкие рукава корейского халата с успехом заменяют наши карманы.

Костюм женщин состоит: из нижней небольшой кофты, надевающейся непосредственно на тело и прикрывающей [239] грудь; из двух или трех пар широких нижних шаровар, которые стягиваются тесемкой немного выше талии и поверх помянутой кофты. Шаровары эти немного уже, чем такие же мужские и ниже колен плотно прилегают в ноге. Поверх же всего этого надевается еще разноцветная кофта и чрезвычайно широкая юбка, которая стягивается выше талии, под мышками кушаком. У простых женщин юбка эта бывает короткая, так что видны ноги; у жен же дворян она спускается до земли и, кроме того, делается по возможности шире. Юбки эти шьются из разных материй: шелковых, бумажных и т. д. Белые бумажные платья корейки крепко крахмалят, так что на первый взгляд можно подумать, что они носят нечто в роде нашего кринолина. Кофта, как и юбка, приготовляется из разных материй, причем все зависит от личного состояния каждого. Цвет же кофты зависит от возраста женщины; так, девицы и только что вышедшие замуж женщины носят розовый, либо темно-желтый цвет; женщины до 30 лет носят фиолетовый цвет, а старше 30 — белый цвет. Вдовы, несмотря на их возраст, всегда должны носить платье из белого или серого холста. Так как в платьях у женщин карманы тоже отсутствуют, то они привешивают к поясу у правого бока мешочек, содержащий разные необходимые мелочи: ножницы, тигровый коготь для счастия и т. п. Выходя на улицу, дворянки, кроме описанного платья, надевают еще очень длинный халат, который накидывается прямо на голову, так что закрывает все лицо, смотрят же через небольшое отверстие, проделанное в верхней части халата. Нижнее платье европейского покроя за последнее время в большом спросе, и с увеличением торговых сношений, ввоз широких бумажных и других юбок обеспечен. Одежда детей весьма проста. Первые два года они ходят в куртке, доходящей до колен; на третий же год, а иногда и позже, им одевают шаровары, причем куртка делается короче. [240] Летом все дети до 9-ти или 10-летнего возраста ходят голыми, или одеты в короткую куртку, доходящую только до пояса.

Летом народ надевает сандалии на босую ногу и носит чулки только зимой. В хижинах обыкновенно сидят с босыми ногами. Люди высшего класса сидят дома всегда в чулках. Корейские чулки, как японские и китайские, сшиты из двух равных кусков холста и таким образом, чтобы чулок приходился как раз по ноге. Самая употребительная обувь в Корее это сандалии, которые плетутся из тростника или из рисовой, или другой соломы. Сандалии привязываются к ноге пеньковыми тесемками, которые пропускаются между пальцами. Обувь эта очень легка, но неудобство ее заключается в том, что она скоро изнашивается, так как подошва сандалии, состоит также из плетеной рисовой соломы, скоро приходящей от ходьбы в негодность. Поэтому во время путешествий корейцу приходится часто менять обувь. К тому же, так как верхняя часть сандалии вовсе не защищает ногу ни от холода, ни от сырости, то зимой обувь эта непригодна. Вообще рисовые сандалии служат всего несколько дней, но так как цена их очень ничтожна, то подобный расход для народа не ощутителен. Кроме соломенных сандалий, в употреблении бывают еще сандалии такого же образца, как первые, но плетеные из пеньковых веревок и из коры кустарника morus papyrifera. Сандалии эти несравненно изящнее соломенных, но так как они немного дороже стоят, и кроме того при малейшей сырости немедленно приходят в полную негодность, то спрос на них весьма незначителен. В деревнях крестьяне носят еще деревянные башмаки с толстой подошвой и таким же каблуком. Встречаются также и кожаные башмаки, некрасивые на вид и не столь удобные для ходьбы, как сандалии; вообще ими пользуются немногие, вследствие дороговизны такой обуви. [241]

Высший класс в обыкновенное время носит суконные, бархатные и кожаные башмаки китайского изделия, равно как холщевые башмаки с подошвой из плетеных веревок. В парадных же случаях, как дворяне, так и чиновники, надевают суконные, плисовые, или из червой кожи сапоги, также китайского происхождения, с широкими, острыми и поднятыми кверху носками и короткими, но широкими голенищами.

Теперь скажем несколько слов о корейской прическе и корейском головном уборе. Цвет волос у корейцев небезусловно черный, как у китайцев и у японцев; между ними встречаются волосы каштанового цвета и нередко даже светлые. Прическа у всех корейцев без различия состояния одинаковая. Корейцы никогда не стригут волос и не бреются. Почти все женатые носят бороду и усы и редко бакенбарды. Борода у них бывает, большею частью, длинная, но волосы жестки, как лошадиные. Не у всех она, конечно, ростет одинаково, у одних она густо покрывает щеки и всю нижнюю часть лица, а у многих ростет только на самом подбородке. Корейцы очень гордятся своей бородой и с особенной заботливостью содержат ее в порядке и чистоте. Корейская прическа состоит в том, что все волосы зачесываются со всех сторон кверху и перевязываются на темени шелковой или другой тесемкой в один пучок в кулак толщины, после чего надевается сетчатая шапочка без дна. Чиновники и дворяне надевают черные из конского волоса сетки, либо сетки из глянцовитых ниток; иногда же эти сетки заменяются колпаками из плетеной мочалы или морских трав. Простой народ, большею частью, сдерживает волосы, надевая на лоб сетку или обруч, сделанный из древесной коры, а то просто венок из зелени. Все волосы, которые падают во время чесания, тщательно собираются в течение всей жизни в особый мешочек, который после смерти кладется в гроб покойного. [242]

Волосы у женщин бывают очень густые, и чем они длиннее, тем считаются красивее. Женщины образуют из своих толстых кос массивные узлы, которые скрепляются вместе серебряными или другими иглами, или кольцами. Придворные дамы и музыкантши носят различные прически. Волосы смазываются растительным маслом, и при этом следует упомянуть, что корейки хорошо знакомы со всевозможными косметиками: для украшения лица употребляются различные белила и румяна, а также разнообразные мази и масла. Для красоты брови выводятся тоненькими. Булавки, которые употребляются для причесок, делаются из серебра или меди и заканчиваются головкой, изображающей голову дракона, птицы и т. п. Простые женщины обыкновенно носят две косы; отправляясь на работу, они наматывают свои косы на темени, образуя, таким образом, подушечку, на которой носят кувшины с водой, или другие тяжелые предметы. Дети, как девушки, так и мальчики ходят безразлично с двумя косами. Прическа эта меняется только при вступлении в брак.

Женщины и дети выходят на улицу с открытой головой. Как видно, ношение шляпы есть привиллегия одних только мужчин. Но корейская шляпа столь неудобна, что вряд ли корейки завидуют исключительному праву мущин носить ее. Корейская шляпа имеет два фута в диаметре и шесть футов в окружности; она круглая, с широкими прямыми полями, в 6 дюймов ширины, и с узкой тульей на верху, такой же высоты. Она носится на верхушке головы, причем тулья покрывает пучок волос корейской прически и держится на лентах, подвязанных под подбородок. Шляпа эта напоминает открытый зонтик; более неудобный головной убор себе и представить нельзя, так как он не защищает ни от солнца, ни от дождя, ни от холода, и не понятно, как подобная во всех отношениях непрактичная шляпа могла сохраниться у корейцев в течение нескольких [243] сот лет. Шляпы эти изготовляются из различного материала. Остов шляпы делается всегда из бамбука, а остальная часть из плетеного бамбука, расколотого на тонкие нити, затем вся шляпа покрывается темным лаком, не портящимся от сырости; общий вид шляпы такой, будто она сплетена из конского волоса. Шляпы эти готовятся еще из свиной щетины и из обыкновенного конского волоса. Цветные шляпы приготовляются из белого конского волоса, который с этою целью привозится из Китая, а затем красится в желаемый цвет. При трауре носится шляпа белого цвета. Шляпы чиновников высшего разряда окрашиваются в цвет ржавчины; верхняя часть тульи бывает острая и в виде украшения на нее бывает насажен небольшой, серебряный журавль или другая какая птица; ленты же шляпы украшаются серебряными, янтарными и другими бусами. У чиновников низшего разряда шляпа окрашивается в черный цвет; верхняя часть тульи делается плоская, а все украшения бывают из горного хрусталя. У дворян ленты шляпы украшаются бусами из фаянса голубого цвета, из сердолика, янтаря и т. д. Во время сильного дождя на шляпу надевают чехол из промасленной бумаги. Лучшие корейские шляпы приготовляются на острове Квельпарте; производство это образует немаловажный доход островитян. В ненастную погоду и ко время дождя корейцы заменяют свою неуклюжую шляпу другой соломенной, имеющей 3 фута в диаметре; шляпа эта очень легка и удобнее описанной нами выше шляпы, так как она отчасти защищает лицо от дождя. Скажем тут, что в дождливую погоду корейцы надевают соломенный дождевик, в форме плаща, с успехом заменяющий наши непромокаемые пальто, ибо дождь быстро спускается по скользской соломенной поверхности дождевика. Подобные дождевики также в большом употреблении в Китае и в Японии. Зимой, особенно в северных провинциях, в большом употреблении высокие меховые [244] шапки конической формы, с широким меховым же затыльником, который в случае большого холода защищает горло и шею от стужи. Для высшего класса шапки эти изготовляются из собольего или другого ценного меха. Летом народ носит соломенные, тростниковые и из промасленной бумаги шляпы различных форм. Военные вместо обыкновенной шляпы носят черную войлочную шляпу с широкими полями и острой тулией. Шляпа украшается тигровыми усами, лисьим хвостом, или птичьими перьями. Солдаты носят большие войлочные шляпы, в роде мексиканских сомбрерос, черного или коричневого цвета, шляпы эти украшаются красной кистью из конского волоса, либо павлиньим пером. В старину корейцы понятия не имели об очках, и употребление их началось только в 1835 или 1840 годах; около 1848 г. ношение очков положительно превратилось в моду, да и в настоящее время ношение их очень распространено среди высшего класса и ученых. Во время представления королю обязательно снимать очки; люди старых правил имеют обыкновение, прежде чем надевать очки, просить о том разрешения у присутствующих. Впрочем, обычай этот со временем утрачивается, и молодое поколение уже не следует ему. Употребляемые в Корее очки китайского происхождения и состоят из больших хрустальных стекол в медной оправе с тесемкой, которая перевязывается на затылке. Насколько известно, корейцы носят очки не столько от близорукости, как вследствие разных глазных болезней.

Корейцы по свидетельству японцев и католических миссионеров страшно много едят и в состоянии также выпивать изрядное количество спиртных напитков. Как для высших классов, так и для народа количество пищи всегда предпочтительно ее качеству. Корейцы обыкновенно едят три, четыре раза в день. Утром подается легкий завтрак, в полдень — плотный обед, а с появлением вечерней звезды [245] подается плотный ужин. Зажиточные люди всегда едят в определенное время, но это нисколько им не мешает, если случай представляется, угощаться еще в промежуток между завтраком и обедом и т. д. Кореец обладает замечательным аппетитом, он никогда не бывает сыт, все съедает и при этом всегда готов снова сесть за стол. Каждого из приглашенных к обеду гостей хозяин обязательно встречает у ворот своего дома и, обменявшись с гостем поясными поклонами, проводит его в дом, куда оба входят, взаимно уступая друг другу дорогу; дойдя до цыновок, назначенных для сиденья, хозяин и гость снова раскланиваются и только после этого садятся. За обедом гости рассаживаются в следующем порядке: хозяин садится лицом на запад, направо от него садится самый почетный гость лицом на юг, это первое место; гость, состоящий в одной степени с хозяином, садится напротив него, а остальные менее почетные гости садятся лицом на север. В присутствии гражданских чиновников военные чины занимают всегда места низшие. В обеденное время пред каждым присутствующим ставится по круглому столику в роде скамейки в один фут вышины. Каждому гостю, какое бы число их ни было, подается особый столик; иногда, положим, один столик подается на двоих; но в таком случае, он бывает больших размеров. Столик приносится уже весь накрытым и уставленным блюдами, яствами и необходимой обеденной посудой, состоящей из нескольких, различной величины, чаш и блюд, которые большею частью сделаны из грубого фарфора, из глины, или меди. Медная посуда употребляется предпочтительнее зимой, так как зимой фарфоровая и глиняная посуды трескаются от замерзания в них жидкостей. При еде употребляются, как в Китае, две палочки, костяные, либо деревянные, а также вилки о двух зубцах и ножи. Для супа, соусов и т. д. подаются деревянные, глиняные, фарфоровые, или медные [246] ложки с весьма длинной рукояткой. У богатых столы вместо скатертей покрываются тонкой глянцовитой бумагой, очень похожей на шелк. В некоторых домах сохранились большие столы с роскошной перламутровой инкрустацией и сервизы старинного корейского фарфора и фаянса, производство которого с давних пор уже совсем прекращено в Корее. Стол, убранный подобным сервизом, считается верхом роскоши и доступен, конечно, лишь самым знатным семействам королевства. Обыкновенная же фарфоровая, или глиняная посуда, употребляемая ныне в Корее, весьма грубого изделия. Относительно пищи можно сказать, что корейцы не взыскательны: они всем довольны, и ими положительно все съедается; поэтому из животных остатков мало что выбрасывается. Корейцы обыкновенно съедают утром и вечером по одному блюду отвара рису и пять сортов овощей; для приправы подается перец. Состоятельные люди прибавляют к этому: мясо, рыбу и фрукты. Вся пища готовится очень жирной: на кунжутном, клещевинном (ricinus communis), или мятном маслах; на жире, за отсутствием баранов, корейцы не готовят, а о коровьем масле и речи быть не может, ибо молочное хозяйство не существует в Корее.

Бычачьим мясом питаются большею частью люди зажиточные; народу же оно недоступно вследствие существующей в Корее монополии, даровавшей мясникам исключительное право колоть быков, за что с них взимается весьма высокая плата. Свинина, кабаны, разная дичь и домашние животные имеются в изобилии и подаются на стол в большом количестве. Любимое кушанье корейцев составляют сырое мясо и особенно внутренности животного, считающиеся почему-то лакомством. Сырое мясо обыкновенно едят с различными перцовыми приправами. Даже рыбу и ту часто также едят сырой; нередко бывает, что только что пойманную на удочке рыбу опускают в перцовый соус и, недолго думая, тут же глотают ее всю, как есть, живую и со всеми [247] косточками. Соленая рыба составляет тоже важную часть обеда. За неимением бычачьего мяса, корейцы едят собачье, которое, по уверению католических миссионеров, нисколько не противно на вкус. Собачье мясо продается у всех мясников и очень любимо корейцами, которые воздерживаются от этой пищи только в течение всего первого месяца нового года из-за суеверия. В гостеприимных домах мясо, какое бы оно ни было, подается на стол разрезанным на большие куски; дичь, куры и т. д. подаются целиком, зажареные или печеные со всеми внутренностями, потрохами и перьями. Корейцы все съедают и глотают даже косточки. У богатых каждому гостю подается отдельная птица. Для приправы к кушаньям приготовляют разные сои из гороха, бобов и т. п., и различные соусы, приправленные перцем, горчицей и уксусом.

Из кукурузы, проса, гречихи, риса и т. п. приготовляются разнообразные лепешки. Рисовые пудинги составляют необходимое и любимое блюдо корейского обеда. Иногда рис подкрашивается каким-то составом в красный цвет. Рис преимущественно приготовляется на паре, отчего его подают на стол совершенно сухим, но для желающих есть рис влажным, пред каждым гостем ставится чаша с горячей водой, куда каждый согласно желанию и может мокать рис. В суп кладут лапшу и вермишель. Из овощей подаются: горох, капуста, редиска, брюква, репа, шпинат, чеснок, лук, бобы, бататы, луковицы, лилии и т. д. Картофель и морковь в Корее не разводятся. Кроме того, корейцы употребляют в пищу: желуди, морские растения, лист попутника и папоротника, молодые бамбуковые побеги, ячменные побеги, дубовые грибы, и т. д. Во время голода народ даже питается сосновой корой. За неимением сахару все сладкие блюда готовятся на меду, который, вследствие своей дороговизны, доступен только весьма богатым людям. К концу обеда подаются фрукты, которые завершают [248] угощение. Яблоки, груши, виноград, сливы, разные ягоды, персики, маленькие дыни и т. д. подаются по множестве к столу; один кореец в состоянии съесть зараз от 20 до 25 маленьких дынь, притом нужно сказать, что дыня не очищается, а съедается целиком с коркой.

На праздниках и на похоронах обыкновенно страшно много едят и еще более пьют. Во время обеда корейцы мало говорят, так как всякий старается без потери временя, как можно более съесть и выпить, не обращая внимания на соседа. Во время званых обедов столы обыкновенно тщательно украшаются искусственными цветами. Парадный обед состоит примерно из следующих кушаний: вареные яйца, мучной пуддинг на кунжуте и меде; разного рода рыбы, жареный рис на меде, куриный суп с лапшей, вареные свиные ножки, жареные курицы, пирожное — лепешки из муки на растительном масле и меде. Во время обеда подается арак, мед и разные настойки: померанцевая, имбирная, из душистого простого женьшена, и т. п.; Корейцы частенько напиваются до беспамятства. Пьянство у них не считается предосудительным, и никому в голову не придет возмущаться или осудить напившегося до бесчувствия, будь то сановник, или кто другой; напротив, при виде пьяного каждый завидует тому, что он достаточно богат, чтобы доставить себе столь приятное удовольствие.

Вино выкуривается из разных хлебных растений, преимущественно из проса, ячменя, а также из риса. Вина эти бывают различной крепости, запаха и цвета. Вследствие неумелой дистиллировки присутствие сивушного масла слышно даже в самой лучшей водке. О качестве водки судят по ее крепости. Вино, выкуриваемое из проса, не особенно приятно на вкус. Арак и разные водки подаются к столу, как в холодном виде, так и в горячем, для чего водку предварительно кипятят. Высший класс предпочтительно пьет арак и мед. [249]

Питье чая весьма мало распространено; народ вовсе не пьет чая и довольствуется рисовым отваром, оставшихся после варки риса к обеду.

Для сохранения летом мяса и рыбы, а также для охлаждения подаваемых к столу напитков, корейца устраивают у себя ледники, состоящие из глубоких и широких ям, покрытых дерном. В этих ямах лед сохраняется во все лето. Не запасшиеся льдом покупают его летом у торговцев, устраивающих в окрестности городов большие склады льду. Для двора и войска устраиваются особый обширные ледники, находящиеся под непосредственным присмотром особых чиновников.

По окончании обеда все столы тотчас же убираются и уносятся из комнаты, после чего все немедленно закуривают трубки; начинаются бесконечные разговоры, рассказы о городских происшествиях, сплетни и т. д., продолжающиеся зачастую далеко за полночь. Корейцы страшные охотники до курения и столько же курят, если не более, как их соседи китайцы и японцы. Корейца редко встретишь без трубки в руках. Любимое их препровождение времени состоит именно в передаче друг другу разных новостей и безостановочного курения своей трубочки. Курят табак местного происхождения, который в изобилии разводится в южных областях полуострова. Корейская трубка состоит из длинного, бамбукового чубука с медным или фарфоровым наконечником и из маленькой, медной чашечки. Трубка напоминает китайскую трубку; по всей вероятности она введена была в Корею из Китая. Для зажигания трубки на улице каждый кореец непременно имеет при себе огниво. Для добывания же огня дома употребляются серные спички, которые приготовляются из расколотых щепок, погруженных в раствор серы; но за последнее время, благодаря японским купцам, корейцы познакомились также со спичками, [250] виделываемыми в Японии в подражание столь распространенным в Европе шведским спичкам.

Вечером комнаты освещаются, как у японцев, высокими, деревянными подсвечниками, которые ставятся на пол в желаемом количестве, либо небольшими, глиняными или металлическими лампочками, состоящими из чашки, наполненной растительным маслом, в которое погружается тускло горящий фитиль. Летом корейцы обыкновенно не сидят дома, а разводят на дворе большой костер, вокруг которого все семейство располагается на весь вечер. А так как в это время от мириадов мошек, комаров и т. п. положительно нет покоя, то в стороне от того места, где сидит все общество, разводится другой небольшой костер, в который постоянно бросают сухие листья; едкий дым этого костра от времени до времени обдает присутствующих и тем самым отгоняет мошек. Выходя ночью на улицу, и во время путешествия корейцы не ходят с фонарями, а заменяют их факелами из хвороста.

Во время жаров не только женщины, но и все мужчины постоянно ходят с веером; впрочем обычай этот также распространен и в двух соседних с Кореею государствах. Богатые веера приготовляются из красивой шелковой материи, с ручкой, украшенной перламутровой инкрустацией. Более же простые веера делаются из холста и преимущественно из промасленной бумаги.

Как видно, корейцы не имеют понятия о домашнем комфорте. Отсутствие всякого удобства наглядно видно в отсутствии у них кроватей, или чего-либо, заменяющего кровать. Корейцы просто спят на полу; зажиточные люди постилают матрасик из стеганой ваты в палец толщины, а бедный люд располагается прямо на циновках, или же на голой земле. В большинстве случаев корейцы ложатся спать, но раздеваясь. Наша подушка заменяется небольшим мешком, набитых мелкой соломой; бедный же [251] люд вместо подушки кладет под голову небольшой четырехугольный, деревянный брусок всего в несколько пальцев толщины. На ночь корейцы прикрываются одеялом, которое, смотря по состоянию владельца, бывает шелковое или бумажное, подбитое в обоих случаях — ватой; нередко тигровые, собачьи и другие шкуры заменяют обыкновенные одеяла. Насколько известно, в Корее также в употреблении одеяла из толстой бумаги.

Нельзя сказать, чтобы корейцы отличались чистоплотностью; привычка ходить в баню, или принимать ванны не существует. Утром корейцы умывают себе лицо в медном тазу, но так как во всей стране о мыле и понятия не имеют, то умывание это, конечно, самое поверхностное. Летом во время жаров мужчины иногда купаются в реке и в море; но весьма странно, что женщинам запрещается купаться более трех раз в году. На чем основано это странное запрещение нам узнать не удалось.

Текст воспроизведен по изданию: Очерки Кореи. Составлено по запискам М. А. Поджио. СПб. 1892

© текст - Поджио М. А. 1892
© сетевая версия - Тhietmar. 2022
© OCR - Иванов А. 2022
© дизайн - Войтехович А. 2001

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info