НОВЫЕ ЕЖЕМЕСЯЧНЫЕ СОЧИНЕНИЯ.

В САНКТПЕТЕРБУРГЕ,

Иждивением Императорской Академии Наук.

=================================================================

В реке Куре довольно водится рыбы, как то сазанов и севрюг; однако мы, за неимением там рыбаков, редко оной доставать могли. На вышеупомянутом полуострове произрастал особливого рода тростник, толщиною в сахарную трость, а вышиною около четырех сажен, имел более оного листов и в зимнее время в сем климате не засыхал, но зелен оставался; ныне же весною отпускал от всякого коленца молодые отростки. Мы расклали в сем тростнике огонь, но горели одни листы, сам же он от жару с великим токмо расседался треском, который и в дали очень был слышен. Тростник сей ростет также к низу реки Куры, и вдоль Каспийского моря по Муганским степям, также и на разных местах Гилана. Его можно употреблять вместо натуральных тростей, к чему он так же и у Персиян [74] в употреблении. Оттуда Армяне привозят оной в Астрахань, и продают его в лавках. В Арасе видны по местам ямы, означавшие бывшие тут жилища людей, также и вал, проведенный от помянутого угла или полуострова. На пространстве, между Арасом и рекою Курою находящемся, живут бедные люди, и почти все сие место поросло густым кустарником.

15 числа Марта оставя реку Куру продолжали наш путь в лево к морю Муганскими степями чрез пять дней. Первого дня. проехали мы до небольшого ручья Чайгиля, вытекающего из реки Куры, 4 агача (20 верст). Дорога была весьма ровная. 16 числа имели мы дальный путь, в 7 агачах (35 верст) состоящий, до деревни Булгару, давно опустошенной, где за растущим и приморском береге тростником находящиеся в море предметы не видны были. Тут видел я на дороге большую змею, которая казалася быть длиною в три аршина, а толщиною в руку; но она уползла и в землю скрылась. Персияне предохраняя нас от змей, коих в том месте [75] великое находится множество, говорили, что они в сие время не в таком бывают количестве, в каком в летние жары показываются: однако ж весьма много мы их видели, и старалися изыскивать для нашего стана места, где бы их нор не было; по чему и выбирали всегда низкие и сырые места, на коих они мало держатся. Однако в то время вползла змея на постелю к офицеру, и когда он почувствовал нечто в его ногах холодное, то встав увидел, что то была змея, которая однако же ни какого вреда ему не причинила. Великое множество было тут полевых мышей различного рода, и степи столь наполнены норами, что как бы изрыты были, особливо по сухим местам. 17 Марта переехали мы 5 агачей, (25 верст) до ручья Инше, который совсем плоской и имеет чистую воду. На половине дороги проезжали мы чрез таковой же ручей, при коем видны девять приятных зеленых холмов. При сем ручье дожидалися нас со съестными припасами, которые надлежало по том перевезти на другой стан; после чего едучи к. нашему становищу видели мы в большем числе [76] подобные сим холмы. 18 достигли мы Дук Депе т. е. зеленого бугра, при реке Бутариде лежащего, где находилась худая деревня, в коей хижины были черные из тростника сделанные; жили ж в ней бедные и нищие: ручей шириною был на вержение камня, дно его покрыто голышами, а вода чистая. В оном водятся малые раки, шириною в 1 1/2 дюйма. В реке текущей к Гилане более таковых попадалось. Бедные крестьяне продавали нам своих детей. В низких местах росли вишенные деревья и терновые кусты, которые уже цвели, также различного рода цветы. От реки Куры деревья терялись из виду; но по том представился паки взору нашему длинный высокий горный хребет т. е. горы Гирканские, которые и в Ардевиле продолжаются. Оной хребет называют также Таличинским от живущих в нем Таличинцов. Они беспокойные люди и чинили чрез два года в рассуждении великой подати, на живущих по равнинам частые нападения, и целые деревни до Кескера и Реча разорили. 19 ехали мы до Кисим Агача, т. е. до Красного леса, 4 агача (20 вер.); [77] однако ж, выключая некоторых красных ив, мало видно было лесу. Тут прежде была большая деревня, ныне же не более трех или четырех домов в оной находилось. Дорога чрез нее болотиста, и по причине многих ям, находившихся около садов и полей, наитруднейшая. Здесь Мегемендар сделался болен горячкою. В последнем двудневном путешествии приметил я в иных местах ямы и пустые жилища, а из дали виденную может быть Олеарием мечеть. 20 Марта проехали 20 верст до деревни Беледига. Здесь оканчиваются Муганские степи. Мы приехали весьма близко к подошве горы, от которой начинается лес, продолжающийся до Гилана. Деревня была довольно заселена людми, дома же рассеяны и едва три или четыре оных находятся вместе. Подобным образом прочие деревни до Гилана были построены, поелику каждый при своем жилище имел сады и насаждения шелковичных дерев для шелковых червей. Здесь видел я первых Аистов с Немецкими сходствующих; но в России оные не водятся. В сие время была уже приятнейшая весенняя погода, и [78] лесом весьма весело было ехать. Здесь гора еще не высока, а напротив того высокими и частыми поросла деревьями; но далее она весьма высока, гола, и снег долго на ней лежит.

До Беледиги простираются границы Ардевильского Хана, который в сие время хотел уехать с подставными своими лошадьми. Из того произошел между Мегемендарскими людьми спор, который дошел до драки, так что при сем случае один из них убит на месте. Астарский Хан не мог потребного для нас числа подвод доставить; по том примирившись купили от Ардевилских жителей около ста быков, которые навсегда при нас остались; после чего Хан уехал. Сие замешательство заставило нас на 3 дня остановиться. Вид от Беледиги до горного кряжа весьма был приятен. Горы лежали одна на другой в три ряда. Миндальные, также и другие деревья и цветы повсюду цвели. Я упомяну об одном токмо цветке, который был с виду желт, походил на щиток, и чрез целое лето цвел в лесах. [79] Я оной описал, и спустя по том долгое время узнал, что он назывался Слоником (elephas). Весна здесь бывает тремя месяцами ранее, нежели в С. Петербурге, где цветы 20 Маия начинают цвести. 23 Марта продолжали мы путь наш до Ленкерама, или как Персияне называют, Ленкенара, 4 агача (20 вер.) С великою трудностию переезжали мы четыре реки и болота, на открытом месте близ Каспийского моря лежащие. Дома стоят между деревьями, и один от другого в дальном расстоянии. На берегу у Руских был ретраншамент, валы коего еще и по ныне видны. Дикой виноград повсюду рос в лесу, оплетшись около высоких дерев, по чему и трудно доставать столь высоко висящие виноградные кисти. В окрестностях Астары видел я пни такового виноградного дерева, толщиной в человека. Он ростет в великом множестве по всей Гиркании; ягоды бывают красные, нарочито крупны и вкусны, как я по том в Реште узнал. Его сушат как изюм, тогда имеет он вид черной, от чего и называется кишмишем. В лавках его много продается. Вся Гиркания исполнена лесом, [80] и мало видно полей для сорочинского пшена и хлеба. Все почти деревья неизвестные, выключая шелковицы, ивы и ольхи. Я объявлю однако некоторые мною знаемые деревья. 1) Финиковые, кон частию столь толсты, что едва могли два человека обхватишь пень оных. 2) Чинарское дерево, род белого бука, из коего доски прекрасной имеют вид, когда они хорошо распилены. 3) Зеленицы, вышиною с небольшую ель, а толщиною в человека. 4) Азах, дерево высокое, и так как дуб ветвистое, цветом темно-желто, и к обработыванию крепко, при том к строению наиполезнейшее. 5) Два рода Персидского гороховника, (Acacia Persica) которые оба колючи и приносят стручки. Из оных большой род имеет стручья длиною в 1 1/2 локтя, деревом нарочитой величины; а другой род имеет малые стручья, длиною в палец, а дерево величиною с небольшую иву. 6) Грецкой орешник. 7) Лимонные деревья, плоды коих величиною бывают в руку, и шероховаты, 9) Дикие Гранатные деревья, 10) Держи дерево (Paliurus seu spina Christi) Кипарис. и проч. Гора [81] при Ленкеране простираемся весьма близко на одну, или две версты к Каспийскому морю; дорога там весьма узка, и может почесться за одни из трех Гирканских ворот, где многочисленная армия удержана быть может: вторые ворота находятся при Астаре, по дороге к Ардевилю чрез горы, а третьи при Родбазе из Решты в верх к Казбину; см. Олеария. 24 Марта проехали мы 4 агача (20 вер.) до деревни Машиган. Во всю дорогу держались мы морских берегов, а иногда должны были ради крутизны оных несколько верст по морю верхом ехать, вещи же наши несть на себе: нигде не было с лишком глубоко, и поелику тогда море не волновалось, то мы всюду могли пробираться; но если бы поднялась погода, то море конечно бы заставило нас ждать. Многие реки из гор текут в море; но валы морские столько наносят песку, что почти не обмочившись можно по оному пройти; и так вода сих рек пробирается мало помалу сквозь сей песок в море. В таком же состоянии находятся и прочие; только есть из них иные, которые текут быстро. Чрез таковой поток должно [82] было нам в описуемом теперь пути переезжать; он изливался в море и был чрезвычайно широк; по чему важнейшие вещи перевезены были на малых судах, киршимы называемых, и по елику тогда тихая стояла погода, то велблюды и лошади с тяжестию своею морем около устья реки обошли: но что не высоко было навьючено, или что быки на себе несли, то подмокло, и требовало высушения. На другой стороне сей реки, на 1/4 версты от дороги, близь моря стояло старое иссохшее дерево, Абасси Агач называемое. Персияне говорили, что шах Абас, первый проезжая по сей дороге, посадил здесь небольшое деревцо, где он и расположился станом, от чего по том название сие Абасси Агач произошло. 25 Марта путь продолжаем был до Астары, 20 верст, по весьма песчаным берегам, что для навьюченного скота весьма было трудно. Нам должно было паки в различных местах ехать по морю верхом, также переправляться чрез быструю я довольно глубокую реку, причем много у нас подмокло. Астара есть особливая область и имеет своего. Хана, коего брат при [83] государственных доходах Калентаром или казначеем. Отец их был Гусса Хан, оказавший Россиянам великие услуги; но Шах приказал его с старшим сыном убить, на что двое жившие еще его братья негодовали, которое негодование вскоре стало быть явным, когда Вологета объявил себя Шахом, которому они в оном вспомоществовали, о чем я после нечто упомяну. Астара лежит на открытом месте; дома же при реке и в лесах, верст на шесть от моря, до самых гор поодиначке рассеяны. Хулефа жил у Хана. Дом его не весьма хорошо был украшен; стены обмазаны глиною, внутри же выбелены. Стан наш недалеко от оного расположен был. Ни где я не видал такого множества черепах, как в реке Астаре. Жители большею частию весьма бедны, кои были изнурены голодом, и у нас просили милостыни; они не имели ни пшена, ни другого какого хлеба, ниже денег: все сие у них Шах отнял. Они продавали своих детей за малую цену; однако Князь нам покупать оных не позволял. С радостию брали от нас ячмень, запекали оной и ели. [84] Таковую бедность видел я во всем Гилане. Все сие происходило от наложения чрезвычайных податей, от коих крестьяне убегали в леса и горы, так что ни кто не мог обработывать спокойно земли, его чего и сделался такой голод. Они должны были частию питаться кореньями. При реке Астаре близ подошвы горы, в 6 верстах от моря, некоторые из наших осматривали Рускими построенную четыреугольную крепость; стены же ее хотя еще стояли, однако поросли ивою и терновником, и улицы были вымощены. В сей крепости стояло пред сим четыре полка. Не подалеку от оной находился большой дом Муссы Хана; однако в оном, так как и во многих других домах, никто нежил. Я припомяну, что Россияне на Муганской степи еще два имели ретраншамента, т. е. Гил или Шил и Дештавент. 26 числа имели мы отдых. С 27 Марта проехали 5 агачей (25 вер.) до реки Лемюр, и путь наш лежал не по берегу, но лесом чрез 15 рек, которые почти все не имели мостов. В прочем весьма было приятно в сем пути: часто представлялись [85] на высоких горах прекраснейшие виды; напротив того перевозка наших вещей тем более была неприятна, и гораздо медлительна. К тому же от самой Куры большею частию тяглой скот не был переменяем, который от тяжелой ноши весьма уже устал и хребты от оной были осаднены. Здешние быки малы, и много на себе нести не могли. При том же множество еще узких мест, гор, рек исполненных больших каменьев, и песчаные берега, делали путь наш чрезвычайно медлительным. Обозы обыкновенно почти на другой день после отъезда Князя приходили; и сие самое как для народа, так и для скота весьма было затруднительно. Редко попадались также нам хорошие ивы, которых бы скот мог досыта наесться. Густой лес препятствовал рости большой траве; да и в рассуждении лошадей также нам не выгодно было. Лучшие из оных всегда были браты для Князя, или в арбах и больших повозках запрягаемы, или тяжелыми навьючены вещами; когда же они не могли более итти, и спины совсем были истерты, тогда оные доставались нам обратно для верховой езды, от чего многие [86] служители шли пешком, или ехали на быках. 28 Марта проехали 6 агачей (30 вер.), до реки Лессан. Путь сквозь лес гораздо был затруднительнее, ради находившихся там гор, каменьев и больше 25 протоков и разных неровных мест, по которым редко ездят. Многие реки были весьма быстры, глубоки и каменисты. Обоз пришел спустя по том три дни: бывшие еще при Князе повозки совсем почти повредились, и должно было их везти лесом узкою дорогою, от чего большая часть их разломалась. Иные держались морских весьма песчаных берегов, и сие бедному скоту так же причиняло вред. Мы принуждены были при Лемюре сделать отдых, и расположиться в лесу на две версты от моря станом между деревьями, которые нам весьма мало оставляли места. Ни когда не подходили мы столь близко к горам, как ныне, так что часто скалы над нами висели: напротив того взору нашему представлявшиеся виды тем более были приятны; ибо кроме множества прекрасных фиалков, гиацинтов, аурикул и других цветов, видны были различные [87] высокие и низкие деревья, как то Асад, дерево весьма высокое и превышает ель, тверже дуба, и имеет приятной запах, когда его обделывают; кипарис, грецкие орехи, и фиги, (Mirussa arborescens, flore rubro), толстые померанцовые деревья, которых пень один человек обхватить не может; кедровые, лавровые (Lavrocerasum) шелковичные, гранатовые деревья, и многие другие, которых я теперь, поелику они не имели еще листок, не мог узнать. Померанцевые деревья кажется не дикие, поелику их находят большею частию при деревнях, или где находятся обитаемые места: в Мисандранской же области ростут они вместе с лимонными деревьями, так как дикие. Вид весьма был приятен: бесчисленное представлялось множество высоких и до самой вершины зеленеющимся блющем (hedera arborea) весьма густо поростших дерев. Я также нарочитое находил количество на разных деревьях омелы (viscus). Мы пробыли день при реке Лессане, и я прогуливавшись нашел весьма толстое и высокое дерево, около которого росло пять других, а [88] именно виноградное, вишенное, фиговое и ореховое деревья, с обвившимся около их блющем: равным образом видел я на одном мохом обростшем дереве пять различных произрастений, как то Polypodium, lingvam cervinam, silicem, и голубые, фиалки. Таковых дерев конечно там больше находилось. Между многими на берегу находящимися каменьями ничего я не видал редкого, кроме небольших кусков агата и красноватой яшмы, ясписа, также и других красивых гладких, но бесполезных камней, и проезжая чрез весь Гилан не было ни единого примечания достойного камня. 30 Марта проехали мы 4 агача (20 верст) до Гергерута, и держались песчаного берега Каспийского моря; по том расположились станом в лесу. Не можно было знать, сколько рек из горы на сию дорогу течет, поелику они разливаются по болотам, поросли тростником, и не имеют свободного в море течения. 31 Марта ехали мы 20 верст до Хулессеры по песчаному берегу. 1 Апреля 5 агачей (25 версий) до деревни Талачи Дулоб. Сего дня поворотили мы от моря, и более его не видали; [89] ехали же по правой стороне леса. Отсюда дорога была шире, и в низких водяных местах вымощена; по чему должны были чрез 12 рек и многими трудными ехать долинами. Таличинские горы оканчиваются при Тахани Дулоб; от сих же мест начинаются другие, которые гораздо выше, и коих вершины совершенно голы: они лежат от моря на 30, или 50 верст, и с виду светло-серы. До сих пор редко видели мы населенные деревни; но чем далее ехали, тем более попадалось нам деревень, людей и обработанных земель. От Астары до сих мест мало буковых находится дерев, но от Талачи Дулоб до Решты великое оных росло множество, величиною с небольшую ель, и всегда были зелены. Дикий ежовник (aquifolium) ростет в лесах в довольном количестве, вышиною, с вишенное дерево. Равным образом редкое в теплицах сохраняемое растение. Брускус называемое, ростет под большими деревьями весьма низко, и в сие время были на нем зрелые красные ягоды на средине листа находящиеся. Семена оного как жемчуг круглы, белы и большею [90] частию прозрачны, величиною с горошину. Я видел на сей дороге виноградное дерево, толщиною в 5/4 локтя. В Астатской области попадался мне оный гораздо толще, и выше. Хан провожал нас из Астары до Талачи Дулоб, а по том возвратился со скотом, и мы получили из Кескерского уезда много новых лошадей и яремного скота. Там был также великий недостаток. Я не могу довольно описать, сколько мне при сем должно было претерпеть. При посольстве находилось около 200 велблюдов, из коих все прочие из свиты получили от двух до трех; я же ни когда не мог добиться того, чтобы мне дали хотя одного, который бы лучшие мои вещи по морю и чрез реки для сохранения его мокроты нести мог, и прозбы мои были тщетны; офицеры же, кои оных раздавали, не смели мне без повеления Князя ни одного дать: но когда нужда в оных была крайняя, то помогал мне в оном Мегемендар, которого я вылечил; он мне дал одну из лучших своих верховых лошадей; и таким образом продолжал я путь свой благополучно до тех пор, [91] пока мы наконец достигли Решты, где нашли конец долготерпению нашему, поелику Шах скоропостижно умер. 2 Апреля проехали мы 15 верст до города Рескера, коего Хан вышел к нам в пяти верстах навстречу. Остатки старого ретраншемента были еще видны; город же вид имеет худой, ибо дома весьма ветхи; однако ж в нем нарочитая отправлялась торговля, что доказывают три пустые Каравансарая. В оном городе находилось в сие время 200 человек узбеков, присланных для собрания Шаху податей. В самом городе мало домов, и лавки большею частию пусты. Большие и лучшие дома стоят около рощи, и многие из них покрыты красною черепицею, прочие же тростником и соломою. На высоких горах лежал еще глубокий снег. Чем ближе мы подъезжали к Гилану, тем более усматривали деревень, на полях сорочинское пшено, и насаждения шелковичных дерев. Нет ни одного крестьянина, который бы не должен был, выключая другой работы, делать шелку. В Рескере вышел Российский Консул [92] Бакунин с несколькими купцами к посланнику на встречу. Капитан Бернгауер пошел с ним вперед для приуготовления квартиры.

4 Апреля путь продолжаем был нами 4 агача (29 верст) до городка Кесмы; 5-го чрез два небольшие городка Фумен и Лич-Гамадан до Решты, 5 агачей (25 вер.). Мы остановились на две версты от города, и приготовлялись ко въезду в оный. В последних двух поездках дорога была хороша и страна весьма многолюдна. Мы видели многие большие для сорочинского пшена обработанные поля, и чрез 12 рек без всякой ехали затруднительности; ибо те, у которых берега высоки, имели каменные от двух до трех сводов мосты. Таковых каменных мостов от Некера было пять. При Лич-Гамадане проезжали мы широкую, но в сие время не глубокую реку. В трех верстах от Решты должны мы были ехать по длинной на 1/4 версты простирающейся плотине, при которой стояла вода от 4 до 5 верст разлившись. [93] На сем месте был прежде построен у Россиян Ретраншамент. 6 Апреля имело посольство въезд в таком же почти порядке, как и в Дербент. На встречу вышло к нам великое множество народа, радость изъявлявшего, особливо купцы и Армяна, бывшие тогда под покровительством России. Мы отправились к большому майдану или рынку, где назначена была посланнику квартира, в которой прежде жил так же Генерал-Аншеф Левашев. Для свиты посольства отведены были квартиры в близи. Две роты драгунского полку заняли большой Баббы Хана дом; мне же достался после сего одному дом с прекрасным садом, в котором росли Асад, особливого рода клен (Acer platanus), три померанцевые дерева, также персики, пигвы, фиги и гранатовые деревья, с высоким виноградом. Россияне называют город сей Ряшт. Персияне же и Армяне обыкновенно Решт. Он обширен и длиною в три версты. Его не можно было рассмотреть; ибо у всякого дома, которые почти все покрыты железом, двор обведен [94] земляною стеною, и сады высокими обсажены деревьями, которые ради сохраняющей от больших летних жаров тени весьма приятны. Стены по причине многих здесь бываемых дождей покрыты черепицею. Некоторые домы построены из необожженого кирпича, большая же часть из обожженого, однако весьма хорошо выбелены. Стены составлены из глиноватой с маленькими кремешками смешанной земли; когда же много идеи дождя, то вода или в кремнистую проходит землю, или стекает. Осенью и зимою дождь идет в великом количестве от четырех до шести недель. Река, от которой город наименование получил, протекает при конце ее к востоку, летом узка, имеет мутную и теплую воду, мало жителями употребляемую: но во всяком дворе находятся камнем обложенные колодези, которые все не более одной или двух сажен глубины имеют, ибо город на низких лежит местах; вода же в колодезях большею частию худа и не чиста, а особливо когда ее с нерадением оттуда достают. Множество видел я в оных как [95] живых, так и мертвых лягушек и дождевых червей. Многие были такового рода колодези в наших квартирах, поелику дома были пусты, и воды долгое время из оных колодезей не черпали; однако они сие не за важное ставили, и пили из оных.

Текст воспроизведен по изданию: Продолжение известия о втором путешествии доктора и коллежского советника Лерха в Персию, с 1746 по 1747 год // Новые ежемесячные сочинения, Часть LIV, декабрь 1790 года. СПб. Императорская академия наук. 1790

© текст - Клевецкий А., Судаков М. 1790
© сетевая версия - Тhietmar. 2024
© OCR - Иванов А. 2024
© ИАН. 1790

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info