ГАКСТГАУЗЕН, АВГУСТ ФОН

ЗАКАВКАЗСКИЙ КРАЙ

TRANSKAUKASIA: ANDEUTUNGEN UEBER DAS FAMILIEN- UND GEMEINDELEBEN UND DIE SOCIALEN VERHAELTNISSE EINIGER VOELKER ZWISCHEN DEM SCHWARZEN UND KASPISCHEN MEERE; REISEERINNERUNGEN UND GESAMMELTE NOTIZEN

ЧАСТЬ II.

Сказание о дивном поколении змей на Арарате и о светоносном камне. — О ядовитых змеях на Арарате и о факире, заговорившем их. — Образчик колдовства. — Простонародные поверья о чуме, об оборотнях. — О море ртути, о долине бриллиантов. — Рассказы о цене Соломонова храма, о Соломоновом перстне, о слуге, служанке и саде Соломона. — О рождении Александра Великого (Искандера). О пещере сокровищ близ Эривани.— Сказки: — О шахе Измаиле и изобретении риса — Про благодарного волшебника. — О султане, сделавшемся счастливым на старости лет.— Первое Китайское иносказание о награде за гостеприимство. — Другое Китайское иносказание о награде за гостеприимство.

Между змеями горы Арарат, есть порода , которая находится под владычеством избранной ими царицы. Часто появляются значительные полчища змей другой породы, с [57] намерением овладеть царством, но оне всегда претерпевают поражение, пока змеи Арарата несут на себе свою властительницу, которая одним страшным глазом своим низвергает чужих змей и приводит их в бездействие, так, что оне, не в силах защищаться, околевают. Царица держит во рту волшебный камень. В известные ночи она высоко бросает его на воздух, где он сияет тогда как солнце. Вечное благоденствие тому человеку, который схватит его налету.

Некогда на Арарате все змеи, без исключения, были ядовиты, ныне же только те ядовиты, которые находятся по сю [58] сторону (на севере Арарата); по ту же сторону (на юге) оне, напротив, не имеют этого свойства, при всем том что были прежде гораздо ядовитее. Однажды паша задумал построить на этом месте новый город (Баязид) и обратился с советом к мудрецам: какими средствами истребить этих чудовищ. Ему дали совет отнестись о том к факиру, слывшему человеком весьма сведущим в деле чародейства. Этот последний явился, по приглашению паши, и заговорил змей. В то же мгновение исчезли все змеи, а если впоследствии и показывались, то были безвредны. Когда факир стал возвращаться домой, то, при прощании с пашою, сказал следующие слова:

«До тех пор продлится сила заговора и удержится ядовитость змей, пока не распадутся мои зубы». В последовавшую ночь мучительная мысль стала тревожить пашу; он немедленно отправил погоню за факиром, с приказанием, во что бы ни стало, нагнать его и отрубить ему голову, которую вслед за тем приказал, вместе с зубами, отделать в золото, дабы тем предохранить их от гниения. Это место в Турецкой Армении, где пала голова несчастного факира, образует собою холм, который в память этого злодеяния, до сих пор называется Хаджи-Ядук.

Говоря о колдовстве, я кстати приведу здесь предание, рассказанное мне Петром Неем. У Елисаветопольского хана был драгоценный перстень с талисманом. Сей последний нечаянно выронил он из перстня, и как ни старался хан отыскать [59] его, не успел. Призвали Татарку, слывшую колдуньей. Она посадила невинную девушку посреди комнаты, поставила перед нею сосуд с водою, прикрыла ее и сосуд белым покрывалом и велела ей пристально смотреть на воду; сама же стала позади девушки и, из принесенной с собою книги, стала нашептывать волшебные приговоры. Несколько времени спустя, она спросила девушку: «Что ты видишь?» — «Я вижу всадников в длинной красной одежде». — «Пусть едут далее». Опять что-то прошептала она и спросила: «Что теперь видишь?» — «Вижу женщин верхами в зеленых платьях».— «Пусть едут далее». Опять молчание и тот же вопрос. — «Вижу проходящих отроков в синей одежде».— «Пусть идут далее». Она с жаром прошептала еще формулы: «Что теперь видишь?» — «Я вижу девушек в длинных белых платьях».— «Спроси их, где потерянный камень».— «Оне говорят, что в саду хана». Колдунья пошла в сад и разделила его на семь частей, присела и потом опять стала нашептывать; потом встала, выбрала одну из семи частей, разделила ее на три части и так далее, пока осталось только одно дерево; и его разделила она на три части, осталась ветвь и после последнего дележа — листок, под которым нашелся утраченный талисман.

Вот что рассказал мне Арутиан: «Чума — наказание за тяжкие грехи народа. Она приходит через семь лет, и перед нею едут два всадника, Цесманацог (знаменователи чумы). Один из них в красной одежде, с красною палкою в руке, другой в черной одежде с черною палкою. Когда они въезжают в город или деревню, то первого встречного заставляют идти с ними и указывать им домы; первый [60] встречный один их видит, для других они невидимы. Они входят в домы и палками обозначают людей и животных, исписывая тело их неведомыми знаками. Когда пишет черный, обозначаемый им обречен на смерть; когда пишет красный — он спасен. «Бабушка моя, женщина правдивая, рассказывала мне, что однажды короткий приятель ее дома вошел в комнату и, никому не поклонившись, печально и молча уселся в углу и не отвечал ни на какие вопросы. Перед ним расставили кушанья, которые исчезали, между тем как он и не дотрагивался до них. Вдруг он встал и, ни слова не говоря, вышел. Когда, впоследствии, расспрашивали его об этом странном поведении, он отвечал: «Вы миновали страшную опасность; Цасманацоги заставили меня вести их к вам в дом. Заметив же благочестивый быт и радушие вашего семейства, они сказали: «такому гостеприимному дому мы не повредим». Никто из них не прикасался палкою до живого существа; в знак дружеского расположения, они поели ваши кушанья и, без нанесения зла, вышли из деревни ³. [61]

Обороти.

Некоторые женщины, вследствие тяжких грехов, наказываются тем, что в продолжение семи лет превращаются в волков. К такой женщине ночью является дух с волчьей шкурой и приказывает надеть ее. После чего, в ней рождаются все волчьи прихоти. Сначала человеческая природа еще борется с ними, но скоро оне одолевают, и тогда несчастная сначала пожирает собственных детей, потом детей родных, поблизости степени, и, наконец, чужих. При приближении чудовища, двери и замки сами отворяются; оно свирепствует только ночью, а на рассвете опять превращается в женщину, которая тщательно прячет снятую с себя шкуру. Однажды, кто-то увидел бежавшего с ребенком волка и стал преследовать его, но не мог догнать, и на другое лишь утро, нашел кровавые следы руки и ноги ребенка, вблизи пещеры, в которой нашел волчью шкуру. Он тут же развел огонь и бросил в него эту шкуру, — вдруг с криком и воплем явилась женщина, бросилась спасать из огня горевшую уже ночную одежду свою; но человек не допустил ее, и когда шкура превратилась в пепел, то в дыме исчезла и женщина.

Далеко в Анатолийских горах, посреди скал, лежит Море ртути. Ценность его неисчислима, но никто без [62] величайшей опасности не может почерпнуть в нем живой серебряной влаги, потому что при приближении человека из моря подымается огромная волна, которая притягивает его к себе, как магнит, и поглощает. Невзирая на то, один сведущий в магии Армянин достал себе значительное количество этого драгоценного металла. Он катил перед собою огромный кусок свинца, что успокоило ртуть и отняло у нее силу притяжения. Тогда он вырыл глубокую яму, обложил дно ее собачьими шкурами, от ямы до свинца вырыл канавку, просверлил в свинце трубу и, таким образом, провел ртуть в собачьи меха.

Все настоящие, лучшие брильянты находятся в Индостане, на открытой земле, в пространной долине, окруженной со всех сторон скалами. Когда проникают туда солнечные лучи, долина блестит как огненное море. Люди видят это с отдаленных холмов, но не могут проникнуть в долину, потому что к ней нет входа, а спускаться с скал невозможно по чрезмерности постоянных там жаров. Приезжающие издали купцы разрубают быка и куски мяса его спускают на длинных шестах в долину брильянтов: тогда хищные птицы спускаются, выносят оттуда куски, а купцы наблюдают за ними, и на месте, где птица пожирала свою добычу, они часто находят самые драгоценные камни.

Когда царь Соломон кончил постройку храма, со всех концов света собрались художники и мастера, чтоб видеть и оценить достоинство великолепнейшего здания. Явился между [63] ними и Соломон, и сказал: никто из смертных не может оценить достоинство храма, об этом знают лишь дождевые капли мая месяца». И он хорошо знал, что говорил. В мае месяце раковина со дна моря поднимается на поверхность его и открывается к небу; если же в нее впадает капля дождя, то от этого происходит жемчуг ⁴.

Чтобы достать жемчуг, водолаз спускается в глубину моря, окутав голову кожей, в которой находился младенец во чреве матеря; с ним склянка с маслом. Когда он наберет передник свой раковинами, то пускает склянку на поверхность воды и тем дает знать, чтоб его вытащили.

У царя Соломона была жена, которую он нежно любил. Она ночью часто чувствовала, что к ней приближается и пугает какое-то странное существо, но она не может его видеть. Жена жаловалась Соломону и он велел ей употреблять хитрость и лесть, чтоб узнать кто это страшилище и откуда оно. Это ей удалось. Посетитель сознался, что он колдун (довлер) и живет в маленьком камне, в груде мусора около дома. На другое утро она велела раскопать мусор; нашла камень в отдала его Соломону, который велел оправить камень в перстень и надел его на указательный палец. С помощью этого перстня он заключил всех колдунов в две железные бочки, запечатал их и бросил в море. Впоследствии случилось, что рыболовы раскинули на этом месте свои сети; и когда с необыкновенным трудом вытащили их, [64]

то нашли железную бочку. Лелея себя надеждою, что им достался клад, они сняли печать и вскрыли бочку: из нее вышел густой дым и ничего более не оказалось. В бочке этой заключены были «довлеры» женского пола. С этих пор мужчины, под влиянием их, мучатся и томятся от страшных сновидений, которых женщины не знают.

Довлеры собственно не духи, а физические существа с эфирным телом, имеющие человеческие качества и страсти. Они живут в заточении в горах ⁵.

У Персидского царя была дочь, за которую сватались со всех сторон, но она за того только хотела выйти замуж, кто разрешит ей предлагаемую ею задачу. Кто не находил решения в течение трех дней, тот лишался жизни и их было так много, что она собрала себе башню из их черепов и костей (Келлеминар), и поставила подле нее мачту.

В числе прочих явился и один бедный юноша. Он взлез на мачту, на которую должны были взбираться все искатели ее руки, дабы царская дочь могла видеть его с высоты черепной башни. Она велела ему подойти и предложила следующую загадку: Senoba Gula neinde wa Gul Senobere neinadi? т. e. Что Зеноба сделала Гюлю, a Гюль сделал Зенобе? [65] Молодой человек отправился к старухе, приятельнице своей, и просил ее совета. Она сказала ему: «Ты погиб, если не пойдешь в горы к дивам и не упросишь их о разрешении загадки. Он отправился и встретил сначала старшого брата дивов, который бросился, чтоб проглотить его; но он кинул ему очень любимый ими кусок мастики: див даровал ему жизнь, но не мог разрешить загадки. Co вторым братом было то же самое; но когда он посредством мастики расположил к себе и сестру дивов, она сказала ему: «Ступай по безопасной дороге, с которой направо ведет путь в сад Соломона; там ты найдешь разрешение загадки». Он нашел дорогу в сад Соломона и спрятался во дворце; там увидел он человека, красивого как месяц, который вошел в сопровождении собачки в залу и направил шаги к клетке, в которой заперта была очаровательной наружности женщина. Тут он поел, накормил свою собаку, а что осталось — отдал женщине. Тогда юноша вошел в залу, его просили быть гостем, но он отказался, сказав: «Как могу я быть твоим гостем, когда ты так противоестественно обращаешься с животным и женщиною?» — Если я расскажу тебе причину (отвечал мужчина), то ты должен умереть, как и прочие до тебя бывшие в твоем положении, ибо тайна эта не должна быть обнаружена.» — «Я слуга Соломона,—зовут меня Гиль; а это его служанка Зеноба. У меня есть два славные коня: конь вихря и конь облаков, оставленные мне Соломоном». Услышав эти имена, юноша рассудил, что перед ним решение загадки: там должен я умереть, если не разрешу задачу; здесь должен умереть, если задача будет разрешена; из двух бед выберу последнюю: может быть, еще будет спасение. Он упросил Гиля разрешить ему загадку и тот начал: «Я страстно любил эту женщину, которую ты видишь в клетке, так же, как и она меня [66] любила. Вдруг она охладела ко мне; я стал подозревать ее и притворился спящим; сквозь полузакрытые глаза увидел я, что жена моя осторожно встала, оделась и отправилась в конюшню. Я пошел за нею; она оседлала коня вихря и ускакала на нем. Я преследовал ее на коне облаков. Он не быстр, но всегда идет по следам коня вихря. Мы добрались до высоких скал; в них была пещера, через которую мы вошли в роскошные залы ⁷; там я спрятался за огромным кувшином и видел, как жена моя с особою тщательностью и покорностью ухаживала за 24-мя отвратительными чудовищами. Главный из них был отвратительнее прочих и обходился с нею очень строго. Она принуждена была плясать перед ним, и при малейшей ошибке он бил ее, а она рассыпалась перед ним в ласках. В ярости, я влил усыпительный яд в вино: от него скоро уснули все, за исключением начальника, могущественного колдуна. Жена моя продолжала плясать перед ним и поскользнулась, за что он ударил ее, а она его поцеловала. Я стремглав бросился на него, но он был необыкновенно силен, и я бы непременно погиб, если б собака моя не бросилась на него сзади, чем дала мне время вонзить в него кинжал; но при помощи колдовства, чудовище бросилось в темный коридор и спаслось. Этот колдун жив и поныне; силою колдовства он заставил царскую дочь влюбиться в себя и имеет от нее двух детей: Он с детьми своими живет в погребе, под комнатами царской дочери, откуда сделана к нему [67] опускная дверь. Вот причина, почему она не хочет выйти замуж и предлагает ищущим ее руку неразрешимые загадки. Я жену взял домой и обращаюсь с нею, как ты видел, по всей справедливости. Вот разрешение загадки; теперь приготовься к смерти». Юноша просил его дать ему для этого время и воспользовался им, чтоб скрыться в гнилом дереве. Гиль искал его сначала на коне вихре, потом на коне облаков, но напрасно: юноша благополучно выбрался из сада и вовремя, до окончания третьего дня, явился перед царскою дочерью. Он просил ее не требовать от него разрешения загадки, что очень оскорбит ее родителя. Но она вскричала: «Реши загадку или умри!» Он вторично просил ее не настаивать, но она обнажила меч, и царь, удерживая ее, приказал ему разрешить загадку. Тогда юноша потребовал, чтоб царевна удалилась, раскрыл опускную дверь и лестницу и просил царя спуститься с значительным отрядом в погреб, для поимки чудовища. Колдун успел спастись, но детей вывели на свет. Они до того были отвратительны, что сам царь ужаснулся. Тогда привели дочь его и она, видя, что вся тайна ее обнаружилась, просила пощадить ее жизнь и согласилась на брак, но Царь велел умертвить ее и детей и усыновил юношу.

Александр Великий был сын не царя Филиппа, а могущественного колдуна. Александр Великий в один из [60] походов своих пришел к Арарату, и услышав о жившем там старике, прославившем себя непостижимыми делами и знанием будущности, отправился к нему. «Ты ли тот мудрец, про которого так много говорят все? Я про тебя слышал много чудес. Скажи мне, какою смертью умрешь ты?» — «От руки моего сына!» Александр с гневом отвечал: « Все ты врешь!» и заколол его; но тот с последним вздохом произнес: «Ты, действительно, сын мой! и рассказал ему тайну его рождения.

Когда я отправился из Эривани, Абовиан сопровождал меня до первой станции Абранку-Пос (слово в слово: «яма сокровищ») и рассказал мне, что, по преданию, в соседней горе находится тайная пещера, вход в которую никому неизвестен; он открывается только в определенные часы года. Однажды мимо горы проехал крестьянин на осле и заметил отверстие в горе, ведущее в пещеру. Он вошел в нее и нашел несметное множество золота и драгоценных каменьев, и наполнил ими мешок, который и навьючил на осла; но вдруг, схватившись своей палки, забытой в пещере, воротился за нею. Время открытия двери прошло, пещера затворилась и его никто уже более не видел. Осел возвратился один с ношей своей домой и семья стала жить зажиточно ⁹. [69]

Шах Измаил завоевал весь мир и тогда принялся за осаду океана. Войско его было так многочисленно, что он мог приказать, чтоб каждый ежедневно черпал по одному ведру воды из моря и выливал его за горами. Mope видимо стало убывать и моряки отправились к царю с жалобою на свою опасность. Царь сказал им: «Доставьте мне сведение о том, торопится ли неприятель, или нет. Если он торопится, то пусть его есть грязь; если же терпелив, то вам придется платить ему дань.» Они известили его, что каждый солдат уносил ежедневно по одному ведру воды. В таком [70] случае мы должны уступить. Он отправил посланника к шаху Измаилу, но тот не понял его языка, велел взят гонца и посадить в колодезь, опустив туда и женщину. С нею посланный прижил сына, который через семь лет мог служить переводчиком.

Тогда посланник мог явиться перед шахом Измаилом и спросить его чрез переводчика, чего царь земли требует от царя моря? Измаял отвечал: «100 галваров ¹⁰ пищи, употребляемой царем».

Посланник донес о том своему повелителю, но царь моря отвечал: «Это невозможно; я дам ему все сокровища моря, но 100 галваров пищи не имею».

Тогда шах Измаил потребовал 50 галваров, но и их не было у царя моря, который предложил своих жен и дочерей. Наконец шах Измаил довольствовался 25 галварами, и это был рис (шельтин), произрастающий только в воде и еще доселе не бывший на суше. От исчерпывания океана воинами шаха Измаила образовалось множество озер среди земли ¹¹.

Крестьянин, распахивая землю, нашел оцепеневшую от мороза змею, поднял ее в отогрел у себя за пазухой. Возвратившись к жизни, она хотела ужалить его.

— Как, я спас тебе жизнь, а ты хочешь меня ужалить! воскликнул крестьянин. [71]

— Такова природа моя: уязвлять людей, потому что они самые неблагодарные из созданий.

— Неправда. Выслушаем сперва суждение третейского суда.

Змея согласилась и прежде всего обратилась к умной старой лошади. Она сказала: «Да, человек неблагодарное создание. Я служила ему верно в продолжение многих лет; спасла ему жизнь во время сражения — и чем же кончилось? он велел меня заколоть и продать шкуру мою живодерам.» Старый бык дал подобное же решение. Наконец пришла очередь лисицы, которая нашептала человеку в ухо: «Дай мне лучшую из твоих кур и я выведу тебя из затруднения». Человек согласился, и лисица, рассевшись на судейском кресле, стала расспрашивать об обстоятельствах дела. «Покажите мне яму, где лежала змея: мне кажется невозможным, чтоб она могла в ней уместиться. Полезай-ка туда!» Только что змея влезла в яму, лисица и крестьянин засыпали ее, и последний находился вне опасности. На другой день лисица стала требовать договоренную курицу, но крестьянин отдыхал, а работники приколотили лисицу и переломили ей ногу. Тогда лисица согласилась с решением третейских судей, что человек есть самое неблагодарное создание.

Какой-то зажиточный человек проезжал через лес и застал там людей, которые, повесив мертвеца на дереве, немилосердно били его. На вопрос о причине такого поступка, они отвечали, что умерший остался у них в долгу. Проезжий заплатил долг и предал тело земле. Прошло несколько лет и он впал в бедность. В одном же городе, где он [72] жил, был богатый человек, имевший единственную дочь. Он желал выдать ее замуж; но уже пять мужей умерли в первую ночь после свадьбы, так что уже никто не смел за нее свататься. Отец обратил внимание на обедневшего человека и предложил ему свою дочь. Тот усомнился и просил дать ему время обдуматься. На другой день богач пришел к бедняку и предложил ему взять его к себе в услужение. «Как могу я взять тебя в слуги! я так беден, что сам себя прокормить не могу».— «Я не требую от тебя ни платы, ни содержания, а только половину будущего твоего имущества». Они согласились и слуга советовал ему жениться. В ночь после свадьбы слуга с обнаженным мечом встал в свадебной комнате.

«Что тебе надо?» — «По условию нашему половина всего имущества твоего принадлежит мне; жены твоей мне пока не надо, но я хочу оставаться здесь». Когда новобрачные заснули, из рта молодой жены выползла змея и хотела ужалить молодого супруга, но слуга отрубил ей голову и вытащил ее из комнаты. Несколько времени спустя, он потребовал раздела имущества, что и исполнилось, а потом стал требовать половину жены. «Ее следует повесить за ноги и я разрублю ее пополам». Тогда из рта ее вылезла вторая змея. Слуга сказал: «Это последняя; теперь ты безопасно и счастливо можешь жить с твоей женой. Я ничего от тебя не требую; я тот волшебник, труп которого ты спас от позорных побоев и предал земле». С этими словами он исчез.

Некогда добрый, благомыслящий Султан правил своим государством; к нему однажды явился гений. «Я прислан [73] спросить тебя, хочешь ли ты быть счастливым в молодости, или на старости лет — можешь выбирать». Султан предпочел последнее. Несчастие вдруг ринулось на него со всех сторон. Он лишился государства и сделался бедным гражданином; богатый купец увез жену его. Преследуя похитителя с своими двумя сыновьями, он дошел до реки. Тут он стал переносить одного сына через реку; в это время волк схватил оставшегося на берегу; а когда он поспешил к нему на помощь, вода унесла другого. Обоих их должен он был считать погибшими. Оставшись таким образом в бедности, без жены и детей, он долго скитался по разным странам и, наконец, пришел в государство, где недавно умер халиф, не оставивший по себе наследников. Старейшины и народ решились выбрать своим повелителем того, на голову которого спустится белый орел. Народ собрался на большой площади и тогда белый орел троекратно спустился на голову чужестранного нищего, лишившегося царского престола. Теперь счастие стало благоприятствовать ему: он сделался самым могущественным халифом. Богатый купец пришел к нему и просил о страже для жены своей, запертой в клетке. Два драбанта получили повеление стеречь ее. Ночью они рассказывали друг другу свои приключения и удостоверились, что они братья. Между тем женщина стала стучаться в дверь клетки, умоляла отворить ей, прибавив, что она слышала разговор между ними и узнала из него, что она их мать. Они выпустили мать, побеседовали о случившемся и заснули. В таком виде застал их купец, побежал к халифу и просил мести. Но все объяснилось. Халиф узнал жену и детей, а купца казнили. [74]

Первое китайское иносказание о награде за гостеприимство ¹³.

Во время одного из странствований своих, Фоги пришел в деревню, постучался у дверей женщины и просил ее принять его и дать ночлег. «Стану я пускать к себе всех бродяг! это неприлично для честной женщины. Ступай дальше!» Он постучался у бедной хижины, в которую радушно просили его войти, принесли все, что могли: козье молоко, хлеб и хозяйка сказала: «да благословит нас судьба, чтоб нам обоим было довольно!» Потом приготовила на соломе для странника постель, и когда он заснул, заметив, что у него не было рубахи в ту же минуту принялась за дело, просидела всю ночь и сшила ему из холста, трудом добытого, рубаху и утром подала ему с просьбою, чтоб он не отвергнул скудного ее подарка. После завтрака проводила его на некоторое расстояние и, при прощании Фоги сказал ей: «Да продлится первая работа твоя до вечера». Возвратившись домой, она хотела посмотреть, сколько у нее осталось холста. Стала мерить, мерила, мерила, а холсту не было конца. К вечеру дом и двор были полны холстом и она не знала куда деваться с своим богатством. Увидев это, богатой соседке стало завидно ее счастие, и она подумала, что вперед будет умней. Несколько месяцев спустя, она заметила, что тот же самый человек прошел по деревне. Она отправилась к нему на встречу и просила к себе, угостила его лучшим образом и утром принесла ему [75] тонкую рубашку, уже давно ею заказанную. Целую ночь в спальне ее горела свеча, чтоб странник подумал, что она занималась шитьем рубахи. Утром, после завтрака, она точно так же проводила его и он так же сказал ей: «да продлится первая работа твоя до вечера». Возвращаясь домой, она все думала о холсте и об умножении его. Вдруг услышала мычание коров. «Прежде чем примусь вымеривать холст, придется мне напоить коров». Стала вливать воду в корыто, но ведро не опорожнялось и вода все текла да текла, так что потопила дом и двор; все испортилось, скот потонул и сама она едва могла спастись, ибо вода убыла лишь к вечеру.

Другой раз Фоги прошел через деревню опять под видом бедного путешественника. Богатый купец смотрел в окно и на просьбу накормить, пустил на него собак. Напротив стояла хижина бедных людей, мужа и жены. Фоги вошел к ним и был принят ими со всевозможным радушием. Они были очень бедны, однако выпросили у знакомых чем накормить гостя; и когда, после обеда он отправился дальше, они проводили его до конца деревни. При прощании Фоги открылся им и предоставил на выбор три желания. Они пожелали прежде всего вечное благополучие; во-вторых, не нуждаться в испрашивании милостыни, когда к ним придут гости, а в-третьих — не знали, что и желать. Тогда Фоги сказал им, что не худо было бы вместо убогой хижины иметь хороший дом. «Твоя воля, господин, ты лучше нас знаешь, что послужит в нашу пользу». Возвращаясь домой, они тщетно искали свою хижину: место ее занимал [76] красивый дворец. Долго не осмеливались они войти и, наконец, нашли в нем наполненные богатством лари и шкафы. Богатый скупец, проснувшись после обеда и увидев дворец, протирал себе глаза, но напрасно: дворец не исчезал. Он позвал жену : «Я вижу сон; дай мне добрую пощечину, чтоб я проснулся — все тщетно. Он выбежал на улицу; дом его, в сравнении с дворцом, показался ему хижиною. Он отправился к соседям, застал их среди богатства и роскоши; счастливцы рассказали ему свою странную историю. He дослушав до конца, он бросился на лошадь и пустился вдогонку за путешественником. Нагнав, он умолял его о прощении и просил возвратиться с ним и поселиться у него. Путешественник не хотел возвратиться, но простил его. Тогда скупец умолил волшебника, чтоб и ему он предоставил исполнение трех желаний. «Не желай ничего: ты пожелаешь себе только вред». Но он до тех пор не отставал от Фоги, пока наконец, убедил его и отправляясь домой, мечтал о том, что бы ему пожелать. Вдруг лошадь его понесла и он не мог удержать ее. Объятый страхом, он закричал: «Желаю, чтоб ты сию минуту сломала себе шею». Лошадь в то же мгновение повалилась. Первое желание его было исполнено. Крайне досадуя, понес он снятое с лошади седло. Было очень жарко; он подумал о жене, с которою всегда обходился как с животным и невольно пробормотал: «Я бы желал, чтоб это проклятое седло было на спине жены моей.» Вдруг седло исчезло и тогда он с ужасом вспомнил, что этим исполнилось второе желание его. Он поспешил домой, где с криком встретила его жена, у которой седло крепко сидело на спине. Он просил жену успокоиться и предложил посадить ее в клетку, чтобы показывать за деньги, но она не унималась, неистово плакала, кричала, ругалась и, наконец, у него вырвалось слово: «Да что же мне делать; [77] я бы и сам желал, чтобы седло висело на старом месте в конюшне. Седло в ту же минуту исчезло со спины жены и очутилось на старом месте. Все три желания были исполнены ¹⁴.

Комментарии

1. Как у Германских, так и у Славянских народов есть предание о царице змей. Бюшинг в своих еженедельных известиях рассказывает, мною также слышанные в месте предания, будто бы в лесу, над рекою Шпрее, близь Любенау, в Лузации, было прежде пребывание белов змеи, носившей корону из слоновой кости. Сначала обыватель Любенау, спрятавшийся в кустарнике, заметил как тянулась громада змей, имевшая в средине белую царицу, которая, сняв корову и положив ее на принадлежавшее ей красное сукно, обратилась со свитою к соседнему кургану, чтоб погулять на солнце. Между тем, спрятавшийся в кусты человек подкрался к сукну, схватил коронку и поспешно удалился в город; но скоро он услышал шипение преследовавших его змей. К счастию, он уже успел достигнуть городских ворот и тем спасся. С тех пор этот человек стал счастлив во всех своих предприятиях. По смерти его змеиная корона пропала. Она поступила в иные руки и была, наконец, во владении богатого и странного человека в Гильденсгейме, который употребил все свое достояние на благотворительные учреждения. При продаже имущества его с аукциона, корона куплена была Евреем, от которого я приобрел ее. Она хранится в небольшом золотом, античном ящике, на котором вырезаны слова: «Corona serpentis albi» и рисунок, изображающий лежащую в нем коронку.

Сравни Мифологию Якоба Гримма, Фрейданг, издан. Вильгельма Гримма, стр. 306, и Плиний также говорит об этом сказании.

2. Недалеко от древнейшего города Нахичевана, построенного в направлении к Арарату, лежит остроконечная гора Иланли, или Змеиная Гора. Путешественник Тавернье упоминает, что у подножия ее есть ключ, спасающий от ядовитого змеиного уязвления: всякая змея, показывающаяся в пределах этой земли, немедленно околевает.

3. Русские простолюдины, Поляки, Сербы (и, кажется, вообще все Славяне) представляют чуму в виде женщины, названной Сербий-куг. В сочинении моем «О России», час. II, стр. 412, я заметил, что также олицетворяют и холеру. «Видел ли ты холеру?» спросил Малоросс у возвратившегося с Дона земляка. — «Как не видать!» — «На что же она похожа?» — «Это женщина в красных сапогах, которая ходит по воде и беспрестанно вздыхает». Старо-Польское поверье изображает предвестницу чумы на повозке о двух колесах. При проезде через селение она протягивает руку с красным платком в открытые в то время окна или двери, и в этом доме вымирают все жители. При приближении чумы все накрепко запираются, но недостаток в съестных припасах иногда заставляет отворять двери. Один дворянин, невзирая на то, что имел достаточный запас продовольствия, решился пожертвовать собой за все селение. Он открыл окно, и когда предвестница чумы сунула руку с красным платком, он отсек ее саблею, и с тех пор чума не показывалась в окрестностях.

4. Поныне между искателями жемчуга Персидского и Красного морей, распространено верование, что жемчужные раковины оплодотворяются весенним дождем.

5. Viri pollutionibus debilitantur, mulieres ab hoc malo non exer centur. См. для сравнения сказку Гримма. О духе, запертом в склянке.

6. Я привожу здесь рассказанную мне Петром Неем сказку, хотя незначительную по поэтическому ее содержанию, но замечательную по аналогии ее со сказками других народов, и потому, что в ней встречаются некоторые мифологические черты. Она будто бы Персидского происхождения.

7. Замечательное предание так называемых скалистых городов и высеченных в скале дворцов, из которых я видел один в Упласциге, о чем см. ниже. История о нем не знает, а предания очень скудны. Здесь упоминается оно, как о местопребывании колдунов и чудовищ.

8. Весьма замечательная сказка. Есть также древнее Греческое предание, называющее Александра сыном Зевеса. Каким образом оно очутилось в Армении? Доктор Целер собрал все сказания об Александре. Надеемся, что эта любопытная книга скоро выйдет в свет.

9. Для сравнения, привожу здесь следующее извлечение из географии Риттера, Т. X, стр. 319: Где на скалах находятся гвоздеобразные надписи, народ полагает, что там зарыты сокровища и что надписи эти составляют охраняющие их талисманы. Близь города Вана, в Армении, на юге от Арарата, на скале находится замок Ван-Калези, названный народом Гуаб. Это изумительное здание так прочно устроено, что считалось последним вернейшим убежищем Турецкого паши. Большая часть его высечена из самой скалы. О нем существует множество преданий. Находящаяся там пещера, вероятно, считалась святынею Ассирийцев. В ней находятся прекрасно сохранившиеся гвоздеобразные надписи. Мусульмане, особенно женщины, поныне ходят сюда на богомолье (циарет). Стоящее здесь дерево называется казною; под ним лежит значительное сокровище охраняемое двумя стражами; ночью змея располагается перед талисманом (гвоздеобразная надпись), а утром она скрывается в находящемся с правой стороны отверстии. В полумиле от этого замка лежит скала, покрытая Ассирийскими надписями; здесь полагают вход к подземному городу дивов. Чтоб войти сюда, надобно разобрать надписи; тогда ворота сами собою растворяются. Если в это время внутри запоет заколдованный петух, то время считается благоприятным; в противном случае, вошедший тотчас заблуждается. Недавно один Ванский житель пробрался туда и возвратился. Ворота называют Мха, т. е. солнечные. Совершенно подобны тому народные сказки Германии, собранные Гриммом; то же о заколдованных сокровищах встречаем и в сказках: «Тысяча и одна Ночь» (Персидские сказки).

10. Галвар равняется ста патманам, патман — 12 фунтам, следовательно, 100 галваров составляют 120,000 фунт.

11. Сказка эта происхождения Татарского, но очень распространена в Армении.

12. Срав. басни Эзопа и сказки Гримма.

13. На обратном пути из Эривани в Тифлис, Петр Ней, очаровательная моя Шахеразада, опять рассказывал мне множество сказок, пока я не заснул. Две из них я записал на станции, которые и привожу здесь, как прибавление к народным Армянским повествованиям. Это собственно Китайские сказки, которые Петру Нею рассказывали в Персии.

14. Содержание и развязка двух этих повествований находятся почти у всех народов. Это сходный, живописный взгляд на нравственное правило, общее всем. Изобрел ли народ первоначальный эту сказку, или один народ перенял ее от другого? Неизвестно.

Текст воспроизведен по изданию: Август фон Гакстгаузен. Закавказский край. Заметки о семейной и общественной жизни и отношениях народов, обитающих между Черным и Каспийским морями. Часть 2. СПб. 1857

© текст - Нарсес. 1844
© сетевая версия - Тhietmar. 2017
© OCR - Чернозуб О. 2017
© дизайн - Войтехович А. 2001

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info