СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

МАЦУДА ДЭНДЗЮРО

РАССКАЗЫ О СЕВЕРНЫХ ЭДЗО

ХОКУИДАН

«Рассказы о северных эдзо» (дословный перевод «Хокуидан» ***) представляет собой описание островов Сахалина, Кунашира, Итурупа, Хоккайдо, то есть земель эдзо, находящихся к северу от Японии. Автором является Мацуда Дэндзю:ро: *** (1769-1843), который в дневниковых записях «Рассказов» зафиксировал все то, чему был свидетелем. Родился он в провинции Этиго *** ныне это префектура Ниигата ***. Детское имя Ко:таро: ***. В 1772 г. его отец скончался. Ко:таро: было тогда 4 года. Мать, оставшись с двумя детьми, рада была любой работе. Мальчик рос в бедности, но был очень крепким. В возрасте 13 лет перебрался в Эдо, стал приемным сыном чиновника бакуфу Мацуда Дэндзю: ро: и получил имя Дзиндзо:ро: *** потом же стал называться Дэндзю: ро: как приемный отец. В 1799 г. (11-й год эры Кансэй ***) в возрасте 30 лет по приказу военного правительства отправился в земли эдзо. В 1808 г. (Бунка ***) он, сопровождая Мамия Риндзо: *** (1775-1844), перебрался через пролив Соя, разделяющий ныне остров Хоккайдо и Сахалин, и отправился в экспедицию по Сахалину. Первоначально Мамия Риндзо: отправился в экспедицию по восточному берегу, потом вернулся, направился по западному берегу и с опозданием на три дня достиг той точки, где уже был Мацуда и записал в отчете: «без сомнения это остров». Среди японцев именно Мацуда был первым, кто, продвигаясь по западному берегу, убедился, что Сахалин является островом. Мамия же после этого в 1809 г. (6-й год эры Бунка) повторно отправился в экспедицию, перебрался через узкий пролив, высадился на материк и окончательно убедился, что Сахалин является островом. Благодаря Филиппу Францу фон Зибольду (1796-1866) его экспедиция стала известна на Западе. Зибольд даже назвал узкую часть моря, отделяющую остров от суши, проливом Мамия. На протяжении 24 лет Мацуда, выполняя служебные задания, занимался сбором информации по землям эдзо. Причем [259] 19 лет из 24-х Мацуда непосредственно пробыл там. После отставки он все, что видел своими глазами, и все, что ему сообщили, обобщил в сочинении, состоящем из семи тетрадей.

Даже в Японии его имя мало кто знает. У всех специалистов на слуху имена Могами Токунай *** (1755-1836), Кондо Дзю:дзо: *** (1771-1829) и Мамия Риндзо: Поэтому и на Западе его имя малоизвестно. Достаточно сказать, что до сих пор нет перевода его труда на другие европейские языки. Мацуда был в 1799 г. направлен в земли эдзо чиновником военного правительства в должности эдзоти торисимэ го-ё:гакари ***, что значит в условном переводе: «исполняющий обязанности чиновника военного правительства по контролю за землями варваров». Возникновение такого поста было связано с тем, что военное правительство ввело прямое управление землями клана Мацумаэ и прилегающих земель эдзо. С этим связана и командировка Мацуда на Север. В 1822 г. (5-й год эры Бунсэй ***) прямое управление было отменено, и земли эдзо были вновь переданы под контроль клану Мацумаэ.

Рукопись самого автора либо не сохранилась, либо до сих пор еще не обнаружена. Известны два текста, дошедшие до нас. Один хранится в парламентской библиотеке (коккай тосёкан), другой в Национальном архиве (кокурицу ко: бунсёкан), ранее в отделе рукописей библиотеки кабинета министров (найкаку бунко). Последний текст опубликован в собрании источников, изданных в печатном варианте под названием «Нихон сёмин сэйкацу сирё: сю:сэй», т. 4 (Мацуда Дэндзю:ро: ***. Хокуидан (*** = Рассказы о северных эдзо) // Нихон сёмин сэйкацу сирё: сю:сэй (*** = Собрание исторических материалов о жизни простого народа Японии): В 10 т. Т. 4. Токио, 1969. С. 77-175). Его и взяли за основу исследования. В сжатой форме постараемся изложить основные события, которые описаны Мацуда. Топонимы приводим в японской транскрипции, поскольку, во-первых, не все они сохранились и, во-вторых, нет уверенности, что можно всем им найти русские соответствия.

В первой тетради записи начинаются 2-й луной 11-го года эры Кансэй *** (2-я луна 11-го года Кансэй приходится на временной промежуток с 6 марта по 4 апреля 1799 г.). В частности, повествование начинается с того, что главе дома Мацумаэ было приказано отдать под управление военного правительства восточные земли эдзо от Мицуиси (***) до Итурупа (***). Для исполнения этого приказа и действенного управления вышеозначенными территориями из Эдо было отправлено свыше 80 человек. И один из них был Мацуда Дэндзю:ро: В Синагава, районе города Эдо, в 20-й день [260] 2-й луны (25 марта) на судно «Сэйтоку-мару ***», водоизмещением 1400 коку, сели чиновники, отправлявшиеся на новое место службы. Но из-за плохой погоды судно смогло выйти в море только утром 24-го дня 2-й луны (29 марта). Тем самым было положено начало морской навигации в земли эдзо непосредственно из Эдо. Пунктом назначения был порт Аккэси *** прибыли туда на корабле в 29-й день 6-й луны (31 июля). Плавание было тяжелым. Был момент, когда члены команды корабля, потеряв все ориентиры, молились синтоистским божествам, тянули жребий, который указал им северное направление. И 14-го дня 6-й луны (16 июля), наконец, смогли рассмотреть в тумане горы и плыть увереннее вдоль береговой линии. По прибытии в Аккэси сразу же было отправлено в Эдо сообщение, что судно благополучно прибыло в пункт назначения. Впервые морем прибыли из Эдо. В 1-й день 7-й луны (1 августа) приступили к разгрузке «Сэйтоку мару»; закончив ее, судно отправилось в обратный путь. Был опробован морской маршрут из столицы в земли восточных эдзо, благодаря этому военное правительство в дальнейшем смогло усилить свое присутствие на удаленных островах. Далее Мацуда приступает к описанию своей службы в Аккэси ***, любопытно отметить, что топоним он записал катаканой, а не иероглифами ***. Он отмечает, что в Восточных землях эдзо Аккэси самый крупный порт. Он удобно расположен, открыт в море в юго-западном направлении. На входе располагаются два небольших острова Дайкокуто: *** и Эбисуто: *** — Можно предположить, что название двум маленьким островам дали по аналогии с зубами. Передние зубы верхней челюсти от центра слева называются Дайкокуба ***, а справа Эбисуба *** Благодаря такому расположению этих островов, при любом шторме в порту было безопасно находиться кораблям. В окружающих лесах росли деревья ценных пород, годных для возведения домов и постройки судов: ель японская (эдзомацу ***), пихта сахалинская (***), итая из семейства кленовых *** багряник японский (кацура ***) и другие породы. Рыбный промысел был развит. Ловили селедку тихоокеанскую, горбушу, кету, треску тихоокеанскую, мелкую рыбу, которую после вылова засушивали, а также заготавливали морскую капусту. Леса были полны дичи. Водились медведи. Высоко ценилась желчь (и ***) барсука-медведя (анагума ***) — в бухте рядом с портом ловили моллюсков, устриц. Местные люди эту бухточку называют Устричным болотом. Мацуда подчеркивает, что по размерам они отличались от японских устриц. Размер их ракушек в Аккэси достигает 1 сяку 5-6 сун (45,45 см). И сам моллюск гораздо больше. Но если их [261] хорошо не приготовить, то совершенно невозможно есть: становятся твердыми и безвкусными. По суше невозможно пройти в восточном и западном направлении. К аборигенам, живущим в глубине острова, можно добраться по речной протоке из этого Устричного болота на маленьких лодках. И далее Мацуда подробно описывает маршрут и места, в которых побывал. Мацуда отмечает, что в Аккэси живет некто Икотоэ *** старейшина всех деревень, очень плохой человек, но наиболее влиятельный в землях Восточного эдзо. За ним числятся убийства и другие плохие дела, но он чрезвычайно влиятельный. У него много личных вассалов, на местном языке утарэ *** и, мужчин и женщин, в Аккэси и других населенных пунктах, около 50-60 человек. У него наложниц (боммати *** ) около 30 человек. Холостым своим вассалам он в знак расположения раздал своих наложниц, оставив себе троих. Слывет богатым человеком среди местного населения. У него много катана, вакидзаси, гард, лаковых изделий. В землях Восточных эдзо он слывет самым богатым человеком.

Мацуда отмечает, что большой порт Хакодатэ является центром экономического управления землями эдзо. Свыше 1100 домов было в то время в Хакодатэ. От Аккэси до Хакодатэ свыше 120 ри. Мацумаэ было приказано перезимовать в землях эдзо. Мацуда пишет, что уже в 15-й день 10-й луны пошел сильный снег. Перезимовал он в местечке под названием Апута ***. Также он отмечает, что для айну большое значение имеет обряд-медвежий праздник, и дает достаточно подробное описание этого праздника и других обрядов.

С наступлением зимы японцы испытывали большие затруднения в связи с наступавшими холодами. Мацуда отмечает, что даже в 6-ю луну, когда они высадились на берег в Аккэси, не было привычного тепла. Ходили в одеждах на вате, и не было жарко. После двух часов дня температура воздуха начинала снижаться. С наступлением 8-й луны (с 31 августа по 28 сентября) начали поддевать еще больше одежд на вате. С начала 9-й луны (с 29 сентября по 28 октября) пошел снег. В 10-11-е луны (с 29 октября по 25 декабря) снежных осадков собралось до 3-4-х сяку (90,9-121,2 см). А когда наступили холода, снегу столько нападало, что не было видно жилищ. Внутри было так темно, как будто все время стояла ночь. Из-за этого часто днем зажигали свет. Эта обстановка действовала угнетающе на нервную систему. Много людей заболело. С 10-й до 3-й луны (с 29 октября 1799 г. по 25 марта 1800 г.) следующего года было очень трудно выходить на улицу. И в этой ситуации если не следить за своим здоровьем и правильно не питаться, то можно просто умереть. Однако [262] местные жители, облачившись в ацуси *** (одежда, сотканная из коры деревьев) и шкуры животных, отправлялись на охоту в горы, выходили в море бить морских животных. Одежда, которую они носят, очень тонкая. Дети до 12-13 лет бегают нагишом, в сильные холода надевают только однослойную меховую одежду и убегают играть на морской берег. Отмечается, что игры детей поставлены так, что в них отрабатываются приемы охоты на морских котиков и других морских животных.

От Осиямамбэ *** до Этомо *** существовало 6 мест охоты на морских котиков. Мацуда отмечает, что на одно место, где находится лежбище котиков, выходило ограниченное количество лодок, от одной до трех, за пользование правом охоты на этих местах нужно было платить налог. С наступлением зимы и до 2-й луны (1-й день 2-й луны — 24 февраля 1800 г.) следующего года местные жители выбирали дни, когда не было волн и стояла ясная и тихая погода, отправляли установленное количество суденышек на эти лежбища. На каждую лодку садились по три крепких мужчин из айну и направлялись в открытое море.

Встретили Новый 12-й год эры Кансэй (***) (1800 г.) без церемоний и украшений. Видимо, не было особенного ощущения праздника. Мало того, в начавшемся году в первую декаду 2-й луны (с 24 февраля по 5 марта 1800 г.) вспыхнула инфекция оспы. Началась у местных жителей, потом заразились и японцы. Больные страдали от высокой температуры. Были смертные случаи. По установившемуся обычаю местные жители сжигали дом умершего. Но не прошло и 10 дней, как недалеко от сожженного дома опять заболели люди. В панике местные люди разбежались кто куда. Больные умирали. Из более 250 аборигенов, проживающих в местечке Усу, умерло свыше 40 человек. Об этом доносили в рапортах в Хакодатэ. В середине 2-й луны пришло известие, что в селении Абута возникла инфекция оспы. Там проживало мужчин и женщин свыше 500 человек. Все бежали в горы, взяв с собой рис, табак, необходимые вещи. Поскольку все сразу рассредоточились, то умерли только члены семьи по фамилии Кодзакура, 6 человек. Выжила только девочка пяти лет. Были вспышки этой болезни и в других селениях. У аборигенов сложилась практика: если заболевают оспой родители, их дети убегают; если заболевают дети, родители убегают; если заболевает муж, жена убегает; если заболевает жена, муж убегает. Много умерло.

В конце 9-й луны (1-й день 9-й луны приходится на 18 октября 1800 г.) Мацуда отправился из Этомо в Мацумаэ. Вернулся в Эдо в 17-й день 11-й луны (1 января 1801 г.). [263]

Вторая тетрадь

Мацуда продолжал работать в столичном аппарате военного правительства на должностях, связанных с управлением землями эдзо. Ему было объявлено, что он отправляется в командировку на остров Итуруп и в 15-й день 3-й луны 3-го года Кё:ва *** (6 мая 1803 г.) Мацуда покинул Эдо. Вначале прибыл в Хакодатэ. Затем на остров Куна-шир. Из-за непогоды и шторма несколько задержался. В 3-й день 7-й луны (19 августа 1803 г.) прибыл в местечко Сияна на острове Итуруп. Из этого места было удобно добираться в любую точку острова, поэтому здесь и расположена была контора. Сзади — цепь гор, спереди- море. Лесистая местность. Много вылавливали рыбы: горбуши, кеты, трески и сельди. Больше всего горбуши. Ее варили, отжимали, остатки шли на удобрение, получали много рыбьего жира. Вели охоту на китов. Убивали от 5 до 10 штук. Засаливали, упаковывали в бочки и отправляли «в нашу страну». Остров вытянут с севера на юг, протяженность береговой линии составляет примерно 300 ри. Морскими перевозками занимался Такадая Кахэй *** (1769-1827), уроженец провинции Хё:го (судно вместимостью 1 500 коку). А за 33 местами, где отлавливали рыбу, следил Торакити ***, уроженец княжества Намбу ***. Много было работы. Поэтому штат чиновников составлял свыше 50 человек, они являлись уроженцами Мацумаэ, Намбу, Цугару.

Мацуда также сообщает, что в этом году к ним на Итуруп прибыл айну на лодке продавать перья орла высокого качества. Хотел взамен получить рис, сакэ и табак. Сам он с острова Расоха ***. По объяснениям этого айну, он живет на седьмом по счету острове от Итурупа на север. Чтобы добраться до Итурупа, потребовалось 3-4 месяца. Соседний к ним необитаемый остров Уруп. Некогда на Урупе жил иноземец по имени Кэрэтописэ ***. Еще этот остров называют островом морских бобров (ракко ***) из-за их большого количества. Несколько лет тому назад айну с острова Итуруп отправлялись на охоту морских бобров на Уруп. Они говорят, что там все время безвыездно живут иноземцы. Поэтому айну с Итурупа запретили отправляться на лов рыбы в другие места (Там же. С. 101).

На Итурупе очень холодно. В середине 10-й луны (10-я луна по григорианскому календарю с 14 ноября по 13 декабря 1803 г.) северо-западным ветром нагоняет лед. У берега образуются торосы. Сивучи и нерпы любят отдыхать на льду. Айну охотились на них. Один человек в хорошую ясную погоду убивал палкой от двух до четырех животных. С 10-й луны до 3-й луны не слышно шума волн: вся поверхность моря покрыта льдом. С середины 3-й луны (3-я луна с 10 апреля по [264] 9 мая 1804 г.) айну прекращали охоту на нерп и сивучей: становилось опасно из-за быстрого таяния льда. Снегу столько выпадает, что достигает крыш домов. И днем и ночью приходилось жечь свет. Так холодно, что замерзали тушь и кисти. Невозможно было вести дневник. Нечем в это время было заняться, и от этого холода становилось жить еще невыносимее. Даже уроженцы Мацумаэ и соседних владений, когда впервые оказывались на Итурупе, бывало, не могли перенести зиму и просились к себе домой вернуться. В последнее время, отмечает Мацуда, оставляют на зимовку самых сильных и здоровых числом около 30 человек. Они могут перезимовать на этом острове. С ними же остался до весны и Мацуда. Очень большая вероятность обморозиться. Поэтому носили теплую одежду. Мацуда во время перехода из одного селения в другое по льду моря отморозил пальцы правой руки. Лечил их медвежьей желчью. В последнюю декаду 4-й луны (с 29 мая по 7 июня 1804 г.) прибыло судно из Хакодатэ во главе с Такадая Кадзо: ***. Когда он увидел Мацуда, то поинтересовался его самочувствием, потому что тот плохо выглядел, под глазами были темные круги. 23-го дня 6-й луны (29 июля 1804 г.) прибыла смена воинов, несущих охрану острова. Опять это были люди из Намбу и Цугару. Возвращение в Эдо было долгим, опасным и утомительным. Вернулся Мацуда в столицу в 11-й день 12-й луны (11 января 1805 г.).

В третьей тетради Мацуда рассказывает о своем третьем морском путешествии на земли Даттан *** в глубине острова Карафуто, т.е. Сахалина. Ему было приказано установить границу земель, находящихся под японским управлением. Он отправился на судне из Соя. После того, как прибыл в селение Сирануси ***, продолжил экспедицию, двигаясь вдоль западного берега. Достигнув мыса Ракка, он убедился, что Сахалин является островом.

Повествование начинается с того, что в 11-й день 12-й луны 1-го года Бунка *** (11 января 1805 г.) Мацуда вернулся в Эдо и продолжал во 2-м году эры Бунка нести службу в столице сегуна. В том же

2-м году Бунка 26-го дня 10-ю луну (16 декабря 1805 г.) приемный отец Мацуда Дэндзю:ро: отошел от дел, и автор настоящего дневника, приемный сын, стал главой дома. Отец в течение 69 лет находился на службе военного правительства. В возрасте 93 лет 20-го дня 5-й луны

3-го года эры Бунка (6 июля 1806 г.) он скончался.

Автор дневника получил приказ исследовать состояние торговли товарами, ввезенными с земель эдзо, в районе нынешнего Киото — [265] Осака. И осенью 1806 г. по дороге Тогкайдо: отправился из Эдо и прибыл в Осака в декабре 1806 г. Там он провел зиму. Мацуда показалось так тепло в Осака после нескольких лет, проведенных на Севере, что днем в японской гостинице рёкан, как правило, работал с открытыми сёдзи. В его подчинении находилось 4 человека. Закончив порученное дело, вернулся в Эдо в 13-й день 3-й луны 4-го года эры Бунка (20 апреля 1807 г.).

В этом году по приказу военного правительства все западные земли эдзо отошли под управление бакуфу. Мацуда вновь отправили в земли эдзо. Он покинул Эдо в 10-й день 5-й луны того же года (15 июня 1807 г.). Добравшись по суше до владений клана Сэндай, пересев на судно, отправился в земли эдзо, где, сообщали, было очень неспокойно. Вместе с другими чиновниками Мацуда благополучно добрался до Хакодатэ и увидел в большом количестве самураев клана Намбу *** в доспехах и полном вооружении, несущих охрану порта и морского побережья. Поскольку было очень неспокойно, то экспедиция из Хакодатэ отправилась под охраной 13 самураев клана Цугару. Прибыли в Соя. Мацуда, посчитав, что безопасность поста недостаточна, принял дополнительные меры, закупив недостающее вооружение. Там Мацуда перезимовал. Охраняли пост 200 человек самураев клана Цугару. От нарывов и опухолей много самураев умерло. Особенно в декабре многие страдали от опухолей и нарывов. Решили, что поскольку море покрылось льдом, то вряд ли прибудет иноземное судно, поэтому отослали до наступления весны перезимовать людей в более южные земли. После этого почти не было смертных случаев. В январе 1808 г. Дзиндзо:ро: получил небольшое повышение по служебной лестнице, рисовая стипендия была определена в 80 мешков риса, было выдано единовременное пособие в размере 10 рё: По завещанию скончавшегося приемного отца Дзиндзо:ро: получил его имя Дэндзю:ро:

В том же году ему был отдан приказ отправиться на Карафуто. Стоял вопрос об обеспеченности провиантом экспедиции. Если отправиться на большом судне, то мало свободы в действиях. Если на малом судне, то много продуктов не возьмешь. Поэтому помимо всего прочего взяли сушеной рыбы, чтобы можно было совершить экспедицию за несколько месяцев. Цель экспедиции — исследовать внутренние районы острова, а также установить: Карафуто — это остров или соединяется с материком. По этому вопросу, отмечает Мацуда, была полная неясность. Кроме того, японцев беспокоили [266] слухи, исходящие от айну, что обязательно, как и в прошлом году, придет большой русский корабль на Карафуто. И Мацуда опасался, что если встретится с иноземным кораблем на маленьком судне, то его возьмут в плен. Из обслуги никто из японцев по разным причинам не мог сопровождать Мацуда. В провожатые он вынужден был взять крепких айну.

В 4-ю луну 13-й день (8 мая 1808 г.) при попутном ветре вместе с Мамия Риндзо: отправился из Соя на Карафуто. В тот же день высадились на берег в местечке Сирануси. Там была у японцев контора и сторожевой пост, а также 5 домов местных жителей. Все жители Сирануси вышли на берег их встречать. По морю Мацуда и Мамия проделали путь расстоянием в 18 ри (70 км 686 м). Никто из жителей Сирануси не мог ответить на вопросы, каким маршрутом лучше идти вглубь острова и какая там сейчас обстановка. Не могли определиться, каким берегом пойти: то ли западным пойти, то ли восточным. Дэндзю:ро: поплыл на лодке вдоль западного берега. А Риндзо: — вдоль восточного. Проплыв на утлом судне около 13 ри (50 км 941 м), Мацуда дальше не смог продвигаться из-за того, что ветер нагнал высокую волну. И вынужден он был остановиться на песчаном безлюдном берегу в местности под названием Атоятаннаэ.

Из-за поднявшейся волны он задержался на три дня и отправился в поселок рыбного промысла под названием Тоннаэ. Там был сторожевой пост и восемь домов аборигенов. Большой населенный пункт для этих мест. Он решил выбрать себе из местных жителей провожатых. Мацуда хотел выяснить, какая ситуация в глубине острова. Он собирался пойти в место под названием Борокотан. Местные жители его предупреждали, что в глубине острова живут ульта (люди сантан ***), нивхи (сумэрэгуру ***), ороки (ороко-дзин ***) и что они крайне опасны.

Тем не менее он на лодке покинул Тоннаэ и отправился в Томарихо: Там он увидел место ловли рыбы, склад рыбы и четыре дома аборигенов. Там тоже находился пост, Мацуда остановился на посту. Охранники следили за выловом сельди (нисин) и тихоокеанской трески (тара). Японцы, несущие службу на посту, сами не были в глубине острова.

Путешествуя, Мацуда делал зарисовки гор, жилищ, северных оленей (тонакай), собачьей упряжки, которая тянет вдоль берега лодку, собачьей упряжки с санями, похожими на нарты. А также он четко обозначил карту береговой линии с рекой, горами и поселением. Представляют интерес зарисовки могил двух русских, убитых русскими же. На рисунках представлены разные типы построек, лук, стрела, колчан, курительная трубка кисэру, музыкальный инструмент сямисэн, конусообразная [267] матерчатая шляпа, лодка, портреты аборигенов, кормление собак, три собаки на привязи.

Мацуда описывает нравы, жизненный уклад и привычки местных жителей. Они отличались от тех айну, что жили на берегу в селениях, где располагались сторожевые посты японцев. В частности, нивхи (сумэрэгуру) использовали собак, а ороки (ороко) — северных оленей тонакай. Они использовали их для перевозки багажа и вещей. Северные олени по размеру были как японские лошади. Только вызывали страх своими рогами. Но когда они были накормлены, то вели себя спокойно и были безопасны. Нивхи, проживающие в глубине острова, использовали собак. В каждом доме их было от 20 до 40. Летом их использовали для того, чтобы тянуть вдоль берега лодки, а зимой — сани, или, как написал Мацуда, снежную повозку ***. Мацуда пытался сам управлять собаками, и отмечает, что для этого нужна тренировка. Каждый день весь пройденный путь он тщательно фиксировал и указывал, какое расстояние им было преодолено. Также он записывал, какие травы растут в той или иной местности. Он отмечал, что много леса, но хороших пород деревьев не так много. Также он фиксировал качество питьевой воды и указывал, где брал воду. В частности, в местности под названием Ванрай плохого качества была вода и в реке, и в водоемах, пытались даже копать колодец глубиной 5-6 сяку (151,5-181,8 см), но вода была красного цвета, и запах у нее был плохой. Поэтому не могли пить такую воду. Рис, приготовленный на такой воде, приобретал цвет чая и плохо пах. Словами этого не описать. А местные жители с малолетства пользуются этой водой, и не видно было, что от нее страдают. Продвигаясь все дальше на север, Мацуда убедился, что Сахалин является островом.

В 19-й день 6-й луны (12 июля 1808 г.) установился штиль, Мацуда перебрался через бухту и оказался в местечке под названием Накко. Отсюда до места, где проживают люди ульта (сантан), очень близко. Оставив лодку у берега, он пешком прошел до мыса Рака. И здесь он окончательно убедился, что Карафуто — это остров. Мацуда записал в своих «Рассказах»: отсюда начинается Великая Япония, считая это место границей японских владений. Он зарисовал это место: на горизонте гора, мыс, на котором виднеются хижины, пролив и море. После этого вернулся в Накко.

Мацуда отмечает, что с древности ульта (люди сантан) каждый год прибывали морем в Сирануси в южной части острова Сахалин, вели торг с айнами, проживавшими там, либо даже прибывали в Соя на Хоккайдо ради торговли с ними. Их маршрут пролегал из мест проживания [268] ульта (народа сантан) в местечко Нотэто, а оттуда вдоль берега по морю в Сирануси. В том 1808 г. 10 человек айну на двух лодках пересекли море в Манчжурию и прибыли в место Дэрэн. Там они торговали через маньчжурского чиновника. Продали различные меха, а приобрели рис и чумизу.

Мацуда говорит, что этот остров называют Карафуто. Но этимология слова неизвестна. Никто из местных жителей не мог ответить ему на вопрос, почему так назвали остров. Айну (***), живущие в удаленных районах, называют этот остров Сирунъайно, а ульта (люди сантан ***) называют Сирунмосири. Из этого явствует, заключает Мацуда, что название этого острова — Сирун. Далее Мацуда говорит о том, с древности дом Мацумаэ начал просвещать аборигенов, проживающих на островах, а аборигены этого острова прибывали морем в Соя и привозили хлопчатобумажные ткани, сапфиры (*** сэйгёку), курительные трубки, торговали мехами выдры, лисицы, енотовидных собак. А также они носили одежды ульта (народа сантан) и одеяния инородного производства. Смотря на эти одежды, чиновники японские и самураи стали их называть китайцами, то есть карабито ***, на диалекте Мацумаэ хито произносится как футо, иными словами — карафуто. Так и стали называть остров.

Далее Мацуда подробно описывает одежду и быт аборигенов.

На острове, пишет Мацуда, еще не обнаружили гор с золотоносными жилами, из которых можно было бы добывать золото. Также нет гор, в которых можно было добывать серу (*** ио:). От Сирануси до Сияуэни много в море обитает крабов. Они отличаются от тех, что водятся на основной части страны, клешни гораздо длиннее. Размером 1 сяку 5-6 сун (45,45-48,48 см). Размером с большой круглый поднос. Мацуда с аппетитом ел таких крабов, по вкусу они отличаются от тех, что водятся у берегов Японии. От моря вглубь острова много комаров. Однако досаждают они только в дневное время суток, ночью их нет. Много ворон, даже где нет жилищ людских, их можно встретить. Воробьи еще не перебрались на этот остров. Во всяком случае, Мацуда их не заметил. Он видел, как ранней осенью на перелете с Севера прилетают дикие гуси, а весной возвращаются через Сахалин в северные земли. Он слышал, что в местности Тотэ в глубине острова они гнездятся летом и выводят птенцов. Уток много в местности Нотэто и летом, и зимой, здесь же они выводят утят. Очень много было слепней. Есть насекомые, которых нет, по его словам, на основной территории Японии. В глубине острова водится много диких медведей. Мацуда, когда останавливался во временной избушке типа шалаша на берегу моря, часто видел рядом с шалашом бродящих медведей. [269]

По словам Мацуда, в последние годы вассалы (кэрай) дома Мацумаэ с экспедицией бывали в глубине острова, они доходили до Пору-котан. Дальше никто из японцев никогда не был. Ныне же впервые, как он пишет, с сотворения мира, Мацуда достиг этих мест. Никто из аборигенов в этих местах никогда до этого не видел японцев.

Есть любопытная запись от 17-го дня 5-й луны (10 июня 1808 г.). Мацуда записал слова японца, который сопровождал его, когда они плыли вдоль берега по воде, полностью заполненной сельдью: «Жалко. Пересекаешь на лодке этот косяк сельди — и такое ощущение, как будто ступаешь по золотым монетам кобан». Этим же днем помечена еще одна интересная запись. Когда пятеро русских (на языке айну, нутя) пришли откуда-то из глубины острова в местечко под названием Мосирия, то у них вспыхнула драка. Двоих застрелил (утикороси) их приятель, потом он сам себе привязал к шее камень веревкой, прыгнул в воду и умер. Тела двух убитых похоронили в Мосирия. И сейчас стоят на месте захоронения как памятные знаки столбы (на рисунке две в форме буквы «П» покосившиеся деревянные ворота одни за другими). Из двух оставшихся русских — один в качестве компенсации за учиненный нивхами вред привел к себе от них женщину. Поселился в месте под названием Усиёро. На следующий год из внутренних районов пришли нивхи, убили его копьем и забрали с собой женщину. Оставшегося одного русского звали Иваном (Ивано ***). Как-то пошел в место под названием Тоннай. На обратном пути он в Воцутиси был убит, говорят, нивхами. Этот рассказ Мацуда слышал от Тоёцутоно и других айну (***), живших в Мосирия. Это было лет 17-18 тому назад. Далее идет описание похорон у представителей разных народов.

Лодки делали айну из сосны пятиигольчатой (гоё:мацу ***) Использовали только деревянные гвозди. Трудно в нее садиться при волне или ветре. На воде становится не очень устойчивой. Для передвижения на лодке использовали ездовых собак, которые тянули лодку, передвигаясь по берегу. А зимой этих же собак использовали, запрягая в нарты. Наконец, Мацуда вернулся в Сирануси, где японцы расположили для охраны небольшой гарнизон. А оттуда вместе с Мамия Риндзо: на лодке вернулись на Хоккайдо в Соя в 20-й день дополнительной 6-й луны (13 июля 1808 г.). Там они обнаружили, что предприняты дополнительные меры безопасности, усилен гарнизон. Караульные следили постоянно за передвижением судов на море. Это все было предпринято из-за того, что русское судно под командованием Николая Александровича Хвостова (1776-1809) и Гавриила Ивановича Давыдова (1784? — 1809) недавно побывало в этих местах. [270]

По прибытии Мацуда подробно доложил о результатах экспедиции на остров Сахалин. Потом он изложил все в письменной форме. Отчет же Мамия Риндзо был признан недостаточным, и ему был отдан приказ еще раз обследовать остров Сахалин несколько позже. Мацуда же из Соя отправился в Мацумаэ. Здесь ему было предложено представить в схемах, картах места, которые он посетил. Вместе с вышестоящим начальством, отчетом и схемами-рисунками в 22-й день 9-й луны (10 ноября 1808 г.) отправился в Эдо из Мацумаэ. Прибыл в Эдо в 19-й день 10-й луны. Начерченные им карты и отчет просмотрели высшие чины военного правительства (го-ро:дзю: *** и вакадосиёри ***). В 27-й день 12-й луны (6 декабря 1808 г.) его усилия в установлении границы с иноземцами на острове Карафуто были отмечены: Мацуда получил в качестве вознаграждения 10 золотых рё:

В четвертой тетради описывается о служебной командировке на остров Сахалин в место под названием Кусюнкотан в бухте Анива. На Мацуда была возложена обязанность контроля за торговлей ульта (людьми сантан ***)» сопровождая их в морских поездках на материк.

В 22-й день 2-й луны 6-м года эры Бунка (6 апреля 1809 г.) Мацуда получил новое назначение и отбыл из Эдо. По пути он совершил паломничество в святилище Никко: То:сё:гу: где похоронен основатель династии сёгунов из дома Токугава. В 18-й день 3-й луны (2 мая 1809 г.) прибыл в Мацумаэ на острове Хоккайдо. В 17-й день 4-й луны (30 мая 1809 г.) отправился на судне на остров Карафуто. В 19-й день той же луны (1 июня) вошли в гавань Соя на северной оконечности острова Хоккайдо. Погода была неблагоприятной, и пробыли в Соя до 28-го дня (10 июня). А 29-го дня той же луны (11 июня) направились в Кюсюнкотан. Там несли службу самураи из клана Цугару. Недавно здесь побывало иноземное судно (то есть Хвостов и Давыдов), и взяли в плен самураев, несших службу. Теперь же сделано крепостное укрепление, на стенах которого клан Цугару разместил пушки на тот случай, если опять здесь появится иноземный корабль. Во всех местах предполагаемой высадки моряков с русского корабля размещены гарнизоны. Из Кусюкотан Мацуда направился в Сирануси.

Прибыв в Сирануси, Мацуда занялся проблемами торговли между аборигенами. Ульта издавна приезжали в Сирануси и привозили, помимо хлопчатобумажных тканей, перья орла и сапфиры (сэйгёку ***), а также повседневные вещи для айну (***) — Айну, проживавшие на [271] Сахалине, по установившейся традиции продавали айну в Соя на Хоккайдо меха. Со времени, как пишет Мацуда, когда айну с обоих островов попали под управление клана Мацумаэ, у них рос долг из-за торговли с ульта. Последние каждый год, появляясь в Сирануси, требовали возвращения долга у айну, а у них не было возможности погасить долг. Ульта стали настойчиво требовать погасить долги, перешли к противоправным действиям. Каждый год стали возникать ссоры, беспорядки. И если все оставить как есть и ничего не предпринимать, считал Мацуда, то все это в ближайшем будущем может привести к массовым беспорядкам. Мацуда в письменной форме изложил способ урегулирования проблемы. Он предложил, когда придут ульта, организовать встречу тех, кто дал в долг, тех, кто взял в долг, и свидетелей этих сделок. Уточнить размер долгов. Заставить айну вернуть своими силами ту часть, которую они в состоянии погасить, оставшуюся часть оплатят японские чиновники по статье расходов военного правительства. В качестве замены письменной расписки, свидетельствующей о получении остатка долга, у каждого аборигена из племени ульта возьмут отпечаток руки на бумаге с написанием на ней имени каждого из них. После того, как вернут эти земли под управление клана Мацумаэ, передать чиновникам Мацумаэ коробку, в которой будут храниться эти расписки.

Очень трудно было установить размеры долгов, потому что письменно они не фиксировались из-за безграмотности аборигенов. Каждый из них полагался только на свою память. И особенно все запутывалось, когда возвращался долг частями, а одна из сторон не могла (или не хотела) вспомнить факта существования какой-то части долга. Поэтому и надо было сделать очную ставку в присутствии свидетелей. Присутствующие переводчики письменно все фиксировали на бумаге, чтобы в дальнейшем избежать ошибок. Очень сложная была проблема, потому что ни одна из сторон не имела явных доказательств. И бывало так, что с появлением ульта айну разбегались, прятались в горах до тех пор, пока те не отплывали на своих лодках. Бывало так, что раздосадованные ульта в отсутствие айну входили в их жилища, забирали в счет долга домашнюю утварь или то, что имело хоть какую-то стоимость. Конфликты доходили до применения лука, стрел и холодного оружия.

Мацуда отмечает, что в 6-ю луну 6-го года эры Бунка (6-я луна с 13 июля по 10 августа 1809 г.) был издан указ, провозглашавший, что отныне остров Карафуто следует называть «местом северных эдзо» (кита эдзоти ***). С наступлением осени и предстоящими холодами служилые люди дома Цугару стали спешно готовиться [272] к отплытию и возвращению домой. До этого года никто из чиновников-японцев не оставался на острове. В качестве эксперимента в 1809 г. остались перезимовать семь человек из низкоранговых самураев от клана Цугару. А также остались Мацуда Дэндзю:ро: и еще пять человек, представляющих чиновников военного правительства. Зимой они находились в Сирануси. Мацуда, живя на острове Сахалин в зимнее время, на своем опыте смог убедиться, насколько незаменимы были собаки для аборигенов. Мех собак хорошо согревал и был гораздо практичнее меха других животных. Ездовые собаки зимой с большой скоростью тянули санки, летом — лодки. Он приводит подробные описания зимнего жилища айну, которое находилось, как правило, на некотором удалении от морского берега. Новый год Мацуда встречал в Кусюнкотан в летней хижине. Это был неприятный опыт. Неописуемый был холод. И хотя он взял с собой жаровню, невозможно было уснуть. К утру внутренняя часть хижины вся покрылась белым инеем. В зимних жилищах было неуютно, без движений и прогулок на воздухе ухудшалось самочувствие, болела голова.

В этом году (Бунка 5-й год — 1808 г.) Мамия Риндзо по приказу бакуфу обследовал весной остров, в 9-ю луну (с 20 октября по 17 ноября 1808 г.) вернулся в Сирануси. Он отправился морем в Соя на острове Хоккайдо, но уже было так холодно, что из-за ледовой обстановки сопровождающие его люди не смогли вернуться в Сирануси. Только весной в 3-ю луну следующего года (с 15 апреля по 13 мая 1809 г.) они вернулись и сообщили Мацуда, что Мамия благополучно добрался до Мацумаэ.

Мацуда встретил Новый год в Кусюнкотан, пробыл там пять дней, а потом на собаках вернулся в Сирануси. По мнению Мацуда, зима на Сахалине более суровая, чем на Итурупе, относящемся к восточным землям эдзо, где он уже зимовал. Прибрежные воды сковывает льдом. В селении под названием Тонкэйкэси, что в 50 ри (196 км 350 м) от Сирануси по суше, на берег вынесло кита. Айну разделили мясо, сами его ели и собак кормили. Видимо, мясо было уже несвежим. Три человека отравились мясом и умерли, около 30 собак погибло. Это время от времени происходит, пишет Мацуда. На восточном берегу селения Кусюнкотан ловят креветок. Но они в отличие от японских креветок, по мнению Мацуда, твердые и безвкусные. В селении Кусюнкотан много слепней и комаров. Слепни досаждают только в светлое время суток. А в Сирануси слепней нет. От Сирануси до Кусюнкотан летом в море очень много китов. Каждое лето на берег прибивает около трех-пяти погибших китов. [273]

В ожидании нападения русских японцы объявили айну правила поведения в случае появления иноземного, иными словами, русского, судна. В частности, предписывалось незамедлительно докладывать японцам, как только увидят в море приближающееся иноземное судно. Если паче чаяния иноземцы высадятся на сушу, то ни в коем случае не проявлять к ним чувства симпатии и не откликаться на их обходительное поведение. Всякое проявление симпатии к русским будет считаться тяжким преступлением. Отныне, объявлялось, айну должны неукоснительно соблюдать эти правила поведения. Предписывалось между собой жить в дружбе, не браниться и не ссориться, не делать долгов. От мала до велика должны соблюдать эти правила. Старые долги перед людьми ульта надо погасить и не создавать ни в коем случае новых. Если из-за смерти мужа или жены человек становится одиноким, если у малых детей умирает отец-кормилец, если у престарелых людей нет детей, которые могли бы им помочь, а также если есть люди, которые не имеют пропитания из-за продолжительной болезни, следует сообщить об этом японским чиновникам, чтобы получить в качестве вспомоществования рис.

Мацуда, решая проблемы накопившихся со старых времен долгов айну перед ульта, в 10-й день 8-й луны (8 сентября 1810 г.) отправился из Сирануси на Сахалине в Соя на Хоккайдо. Когда они отплыли около 7 ри (27 км 489 м), северный ветер резко сменился на восточный, пошел дождь, поднялись высокие волны. У небольшого суденышка образовалась течь. С трудом они добрались до Соя. В 16-й день 9-й луны (14 октября 1810 г.) Мацуда прибыл в Мацумаэ. Ему передали приказ перезимовать в Мацумаэ, и там он продолжил службу.

Наступил Новый 8-й год эры Вунка (1811 г.). В 20-й день 2-й дополнительной луны (14 марта 1811 г.) он отправился из Мацумаэ с инспекцией по Хоккайдо. В 27-й день 3-й луны (19 мая 1811 г.) прибыл в Соя. В 7-й день 4-й луны (28 мая 1811 г.) сел на судно и прибыл в Сирануси на Сахалине. Таким образом, он продолжил нести службу на Сахалине. Вечером 10-го дня 5-й луны (30 июня 1811 г.) прибыла смена гарнизона от клана Цугару, несущего охрану острова Сахалин. Предпринимались всевозможные меры для отражения возможного вторжения иноземных кораблей. В 9-й день 5-й луны (29 июня 1811) пришло сообщение с острова Итуруп, что в открытом море в местечке Атоия появилось российское судно. Оно вошло в порт. 11-12 человек из членов экипажа высадились на берег. Пока собирались с силами, они вернулись на судно и ушли в сторону острова Уруп. Об этом [274] сразу же доложили в Мацумаэ. Оттуда разослали предупреждения во все гарнизоны с требованием предпринять дополнительные меры предосторожности. На Сахалине провели учебные стрельбы и тренировки личного состава. В 26-й день 5-й луны (16 июля 1811 г.) пришло сообщение, что высадившихся на шлюпке с иноземного корабля на остров Кунашир восьмерых членов экипажа взяли в плен и препроводили их в Мацумаэ. В связи с этим инцидентом потребовали от японских гарнизонов усилить бдительность.

Мацуда в день кайдзицу *** (последний день) 7-й луны (17 сентября 1811 г.) на судне отправился из Сирануси и в тот же день без происшествий прибыл в Соя. В 18-й день 9-й луны (3 ноября 1811 г.) прибыл в Мацумаэ. Отчитался перед вышестоящим начальством. В 28-й день 10-й луны (13 декабря 1811 г.) на судне водоизмещением 250 коку отправились из Мацумаэ в Цугару, а далее по суше прибыл в Эдо в 24-й день 11-й луны (8 января 1812 г.).

Пятая тетрадь начинается с записи, что Мацуда вернулся в Эдо в 24-й день 11-й луны 8-года эры Бунка (8 января 1812 г.). Каждый день ходил на службу, связанную с управлением землями эдзо. В 9-й день 3-й луны 9-го года эры Бунка (20 апреля) вновь отправился из Эдо все тем же маршрутом в северные земли эдзо. В Цугару он прибыл в 1-й день 4-й луны (11 мая). В 4-й день той же луны (14 мая) отправился на судне из Цугару и тем же днем прибыл в Мацумаэ на Сахалине. Оттуда он был отправлен в Соя, куда прибыл в 7-й день 5-й луны (15 июня). На этот раз он занимался вопросами перевозки на судах груза, а также торговли с аборигенами, погашения долгов и вопросами обороны и оборонительных сооружений. Поэтому он все время ездил то в Сирануси, то в Кусюнкотан, то в Соя. Мацуда столкнулся с такой проблемой, что по мере того, как стали гаситься старые долги, все больше ульта стали приходить на суденышках к айну, желая получить по долгам. Так, Мацуда приводит следующие статистические данные:

В 6-м году эры Бунка (1809 г.) прибыло три лодки, 27 человек.

В 7-м году эры Бунка (1810 г.) прибыло семь лодок, 60 человек.

В 8-м году эры Бунка (1811 г.) прибыло пять лодок, 38 человек.

В 9-м году эры Бунка (1812 г.) прибыло 5 лодок, 40 человек.

Итого: 20 лодок, 158 человек.

По расчетам Мацуда, айну, проживавшие в южной части Сахалина, задолжали ульта в переводе на соболиные меха 2 975 шкурок, [275] айну из северной части Хоккайдо (а точнее, проживавшие вокруг Соя) — 2 541 соболиных шкурок. В общей сложности долг исчислялся в 5 546 соболиных шкурок. Из них айну в счет долга смогли отдать 499 шкурок. Остальные 5 047 соболиных шкурок брало обязательство погасить военное правительство. В пересчете соболиного меха на шкурки выдры — 2523,5 штук. В пересчете на деньги — свыше 131 золотых монет рё:. Айну, по словам Мацуда, были чрезвычайно благодарны японским чиновникам за то, что им помогли рассчитаться с долгами. Раньше, когда, по словам Мацуда, эти земли находились под управлением клана Мацумаэ, время от времени в счет погашения долга уводили кого-нибудь из айну в услужение и на работы к племени ульта. Теперь же они больше смогут сосредоточиться на вылове рыбы, что выгодно было и японцам. С этого времени были введены соотношения обмена шкурки одного зверя на шкурки другого зверя, риса, сакэ, табака и других товаров. В зависимости от местности эти соотношения менялись: так, на Сахалине или в землях северных эдзо восемь сё *** (1 сё: = 1,8 литра, 8 сё = 14,4 л) риса обменивалось на четыре шкурки соболя. Это, как представляется, вносило некоторую упорядоченность, но, естественно, такое соотношение при обмене было выгодно японской стороне.

Мацуда описывает содержание под арестом захваченных в плен русских во главе с Головниным Василием Михайловичем (1776-1831) на острове Кунашир. Потом Петр Иванович Рикорд (1776-1855), сообщает Мацуда, передал японской стороне уведомление, что действия Хвостова и Давыдова не были санкционированы российским правительством, что они действовали самовольно и по возвращении на родину были наказаны. Захваченные же на острове Кунашир русские моряки просто хотели доставить на корабль свежей воды и дрова. Убедившись в правдивости сведений, захваченных русских вернули на российский корабль. В рукописи представлены рисунки захваченных русских моряков, их головные уборы, формы одежды, сабли Головнина, русского корабля, карты и схемы содержания пленных русских и место стоянки российского корабля. Мацуда вернулся в Эдо 13-го дня 6-й луны 11-го года эры Бунка (29 июля 1814 г.).

Шестая тетрадь охватывает деятельность Мацуда в Эсаси на острове Хоккайдо. Повествование начинается с того, что Мацуда с 12-го года эры Бунка (1815 г.) ежедневно ходил на службу в Эдо. 27-го дня 3-й луны 14-го года эры Бунка (12 мая 1817 г.) Мацуда [276] вместе с другими чиновниками выехал в земли эдзо. В Мацумаэ он получил назначение в Эсаси на острове Хоккайдо, где его предшественник серьезно заболел и не мог исполнять служебных обязанностей. В 8-й день 10-й луны (16 ноября 1817 г.) Мацуда выехал из Мацумаэ и прибыл в Эсаси 10-го дня той же луны (18 ноября). По прибытии он встретился со служащими, провел ревизию, убедился, сколько денег и риса состоит на хранении. После осмотра города провел смотр гарнизону, провел учение войскам, убедился, что подчиненные самураи хорошо могут стрелять из артиллерийских орудий. В 15-й день 10-й луны (23 ноября) в Эсаси с проверкой прибыл непосредственный начальник Мацуда из Мацумаэ. Он осмотрел город, поговорил с местными чиновниками, посетил все оптовые склады, постоялые дворы и места увеселения. После ревизии начальник отбыл в Мацумаэ в 18-й день 10-й луны (26 ноября). Мацуда перезимовал в Эсаси. Следующий 15-й год эры Бунка (1818 г.) ознаменован тем, что был изменен девиз правления на Бунсэй (***). Надо сказать, что Эсаси был одним из трех важных стратегических пунктов владений клана Мацумаэ: Мацумаэ, Хакодатэ и Эсаси. Все эти населенные пункты находятся на берегу моря. В Эсаси на тот момент насчитывалось 1 126 домов, а население составляло 3 489 человек (в рукописи написано мужчин и женщин 3 489 чел.). Кроме того, в городе было 4 буддистских храма и синтоистское святилище. Каждый год в 15-й день 8-й луны проводился фестиваль с участием синтоистских священнослужителей и проносом по городу священного ковчега (микоси ***).

Большое внимание Мацуда уделял вылову сельди, которая составляла основной источник доходов местных жителей. И даже когда не собирали больших урожаев с полей, всегда выручала ловля рыбы, и прежде всего сельди. Весной, когда косяки сельди появлялись у берега, цвет морской воды резко изменял окраску. И сразу же рыбацкие суденышки с сетями выходили в море. В среднем выходило в море свыше 3000 рыбацких лодок. На проданную сельдь местные жители покупали рис, соль, табак, сакэ, хлопчатобумажные изделия и необходимые в хозяйстве мелочи, которые поставлялись с основной территории Японии. Кроме того, сушеную сельдь на суденышках водоизмещением 100-200 коку свозили в Эсаси из ближайших западных земель эдзо (***) Для перепродажи. Как подчеркивает Мацуда, не будет преувеличением сказать, что сельдь для местных жителей играет ту же роль, что и рис на основной части Японии. Он отмечает, что для обозначения сельди у местных жителей есть семь названий. Благодаря рыбному промыслу Эсаси стал процветать, а [277] благополучие привлекло сюда воров и грабителей, криминальная обстановка несколько ухудшилась.

Мацуда особое внимание в рукописи уделил контролю за сбором и реализацией грибов сиитакэ. Одной из трудностей сбора грибов сиитакэ в горах являлось то обстоятельство, что они особенно хорошо растут весной в 3-ю луну. А в это время почти все заняты на ловле сельди. В административном подчинении к городу Эсаси находились 24 деревни, в которых был возведен 2 071 дом, а население составляло 7 381 «мужчин и женщин». Кроме того, на территории этих деревень было воздвигнуто 6 буддийских храмов и 2 синтоистских святилища. Если присовокупить дома и население самого Эсаси, то на управляемой Мацуда территории было 3 197 домов, 10 870 чел., кроме того, 19 буддийских храмов с 79-ю священнослужителями и 3 синтоистских святилища с 18-ю жрецами. Мацуда приводит данные на 1818 год.

В 21-й день 9-й луны 2-го года эры Бунсэй (8 ноября 1819 г.) Мацуда оставил службу в Эсаси и отправился в Эдо, куда прибыл в 16-й день 10-й луны (3 декабря).

Седьмая тетрадь описывает служебную деятельность Мацуда в Хакодатэ. По возвращении в столицу в середине 10-й луны 2-го года эры Бунсэй (1819 г.) он продолжил службу в аппарате военного правительства. В 25-й день 9-й луны 3-го года эры Бунсэй (31 октября 1820 г.) он получил назначение в Мацумаэ и отправился из Эдо. Он много ездил по землям эдзо, выполняя различные поручения. По делам службы был и в Соя, и в Хакодатэ, и в Сирануси, и в Кусюнкотан. Им было установлено, что представителями племени ульта велась небольшая торговля между аборигенами в местах неподконтрольных японским чиновникам, помимо Сирануси, установленного пункта торговли. Были отданы распоряжения пресечь неподконтрольную японцам торговлю. Также Мацуда на основании рапорта местных чиновников и должной после этого перепроверки отдал распоряжение оказать материальную помощь рисом калекам, утратившим конечности, престарелым людям и малолетним детям, оставшимся без попечения родителей. Частые разъезды были связаны с проверкой и контролем за торговлей, соблюдением правил ее ведения. Он выезжал несколько раз на северную оконечность Хоккайдо, в район Соя, для того чтобы на месте убедиться, в каком состоянии находится торговля с местными жителями. Хотя в основном «Рассказы», написанные Мацуда, представляют [278] собой сухой отчет, но нередко он сочиняет по тому или иному случаю стихи. Дэндзю:ро: провожая своих сослуживцев в 20-й день 8-й луны 4-го года Бунсэй (16 сентября 1821 г.), отправился с ними из Соя, и в местечке Бацукаи они остановились на короткий отдых на постоялом дворе. При прощании растроганный Мацуда сочинил стихотворение:

Из объяснений караульного местного гарнизона Мацуда узнал, что бездомные собаки и ночью, и днем выходят на охоту на домашних собак, нападают стаей на них и съедают. На него это произвело тягостное впечатление после расставания с сослуживцами. И он пишет стихотворение.

На следующий день Мацуда покинул Бацукаи и примерно через 7 ри (27 км 489 м) прибыл в малолюдное поселение на песчаном берегу моря Вацукасиякунай. Дикое место, где недавно медведь загрыз одного из караульных клана Намбу.

Вечером 15-го дня 1-й луны 5-года Бунсэй (6 февраля 1822 г.) пришло официальное сообщение, что все земли айну по приказу сегуна вернули под управление клана Мацумаэ, было дано указание, что торговля с аборигенами продолжится по прежде установленным правилам. Мацуда получил новое назначение с повышением в столице 27-го дня 11-й луны 5-года Бунсэй (8 января 1823 г.). Итак, он прослужил 24 года в ведомстве, отвечающем за управление земель эдзо, с 11-го года эры Кансэй (1799 г.) до 5-го года эры Бунсэй (1822 г.). 19 лет Мацуда непосредственно нес непростую службу собственно в землях эдзо. Много ему пришлось испытать, но благодаря природному здоровью и осмотрительности он серьезно не болел и выдержал все испытания. Весь опыт в надежде, что он пригодится потомкам, письменно закрепил в своих «Рассказах», снабдив их схемами и рисунками, и подписался монограммой (као: ***). [279]

В 1822 г. земли эдзо военное правительство вернуло под управление клана Мацумаэ. А Мацуда получил новое назначение с повышением в Эдо в знак его заслуг за 24-летнюю беспорочную службу. «Рассказы о северных эдзо» содержат богатый иллюстративный материал, который более наглядно и точно передает жизнь и быт местных народов, населяющих Сахалин, южные острова Курильской гряды и Хоккайдо, чем пространные объяснения.

Дневник Мацуда Дэндзю: ро: содержит ценную информацию, которая позволяет восстановить с большей точностью освоение японцами северных островов, заселенными айну и другими малыми народами. Иллюстративный и описательный материал дает нам возможность наглядно представить этнографические детали исчезнувшей культуры малых народов. Перевод дневника на русский язык и введение его в научный оборот даст исследователям возможность сопоставить его с другими источниками. А пока на суд читателей выносится краткий пересказ основных событий, описанных Мацуда.