№ 32
16 февраля 1857 г. — Из письма главнокомандующего войсками и наместника на Кавказе А. И. Барятинского
1 военному министру Н. О. Сухозанету 2 о возможности столкновения с Англией на Востоке и необходимости подготовки военной экспедиции в Индию...При всем том надобно предвидеть, что в случае войны потребуются более обширные способы для поддержания действующих войск в комплекте. С этой целью обе резервные дивизии Кавказского и 6-го армейского корпусов должны быть тогда придвинуты к Кавказской линии. Действующие же дивизии 6-го корпуса я буду иметь в виду на случай решительных наступательных действий, ибо, сколько я понимаю настоящее положение дел, весьма может случиться, что мы, несмотря на всю нашу уступчивость и искреннее желание сохранить мир, будем вскоре и против собственной нашей воли вовлечены в новую войну. Судя по сведениям, сообщенным Вашим высокопревосходительством в доставленной мне копии донесения из Лондона от флигель-адъютанта полковника Игнатьева 3, а также по газетам и письмам, англичане деятельно готовятся к войне и ведут атаку с двух сторон: с Юга — от берегов Персидского залива, и с Востока — через Афганистан. О первом из этих двух путей вторжения мы можем еще не заботиться, но со стороны Афганистана может угрожать опасность непосредственно нашим пределам, ибо из всех проделок лондонской политики в Персии мне представляется несомненным намерение их утвердиться на южном и юго-восточном берегу Каспийского моря. Во что бы ни стало мы не должны допустить столь опасного для нас соседства: появление британского флага на Каспийском море будет смертельным ударом не только нашему влиянию на Востоке, не только нашей торговле внешней, но ударом для политической самостоятельности Империи (На полях помета рукой Александра II: «Весьма справедливо»). Повторяю, что мы ни под каким видом, ни под каким предлогом не можем позволить даже приближения англичан к странам, прилегающим к Каспийскому морю.
Смотря с этой точки зрения, мы должны предвидеть, что сохранение мира не от нас зависит, что мы будем вовлечены в войну против собственной воли и что мы даже не властны отсрочивать разрыв по нашим расчетам. Первое известие о наступлении английской армии из Кабула к Герату должно заставить нас немедленно же посадить войска наши на суда и перебросить их к Астрабаду. К этой операции мы должны быть готовы ежеминутно, а для того необходимо заранее, теперь же обдумать и заготовить все материальные средства. Предстоящее нам предприятие требует особенных приспособлений; все приготовления к нему должны быть основаны на глубоком специальном изучении условий местных. Поэтому я теперь же собираю сведения, готовлю людей и обдумываю [88] подробности предприятия. Надеюся в свое время сообщить Вам соображения о тех средствах, какие потребуются от Военного министерства, также снесусь и с Морским министерством о тех пособиях, какие с его стороны окажутся необходимыми, и тогда буду ожидать Высочайшего повеления, чтобы по первому знаку Монаршей воли двинуть силы его императорского величества туда, где должна совершиться развязка борьбы нашей с непримиримым врагом, где, может быть, решится судьба Востока.
Полагаю, что предложения мои не покажутся Вам преувеличенными или односторонними, кажется, теперь уже столько обрисовались политические отношения, что наконец сделалось очевидно невозможным пренебрегать далее этою стороною Русского мира. То, что еще за год назад считалось несвоевременною мечтою, теперь может вдруг сделаться неопровержимою действительностью. Мы не успеем еще свыкнуться с мыслию о возможности борьбы с Англиею на Востоке, когда, может быть, войска наши будут уже на пути к границам Индии.
Поэтому я думаю, что теперь более чем прежде возможно осуществление проекта железной дороги между морями Каспийским и Аральским. Крайне буду сожалеть, если и ныне предложение это будет признано несвоевременным. Я напротив того убежден, что если еще отлагать это дело на неопределенное время, то вскоре увидим, что возвратиться к нему будет уже слишком поздно.
Примите, милостивый государь, уверение в совершенном моем почтении и преданности.
Кн. Барятинский
Тифлис.
На первом листе документа помета Александра II:
«Опасения его весьма справедливы, и поэтому нахожу, что нам должно серьезно готовиться на борьбу с Англией в Азии. По прочим предметам представить нужные соображения».РГВИА, ф. 846, оп. 2, д. 3, л. 16, 9-12. Подлинник.
Комментарии
1. Барятинский Александр Иванович (1815-1879) — военный и государственный деятель, генерал-фельдмаршал (1859). Происходил из старинного княжеского рода, начал военную службу в 1831 г. В 1835 г. принимал участие в боевых действиях на Кавказе, был ранен. В период Восточной войны 1853-1856 гг. — начальник штаба Отдельного Кавказского корпуса, в 1856-1862 гг. — главнокомандующий и наместник на Кавказе. В 1859 г. войска под командованием Барятинского взяли в плен Шамиля, что ускорило окончание войны на Кавказе.
2. Сухозанет Николай Онуфриевич (1794-1871) — военный и государственный деятель, генерал от артиллерии (1852), генерал-адъютант (1856). Начал военную службу в 1811 г., участник Отечественной войны 1812 г., служил в артиллерии. В 1856-1861 гг. — военный министр.
3. Игнатьев Николай Павлович (1832-1908) — дипломат и государственный деятель, генерал- адъютант, генерал от кавалерии. Начал военную службу после окончания Пажеского корпуса, а после окончания Императорской военной академии служил по Генеральному штабу. В 1856 г. был назначен русским военным агентом в Лондоне и с этого времени находился на дипломатической службе. В 1858 г. возглавлял миссию в Хиву и Бухару, а затем вел переговоры в Китае, завершившиеся в 1860 г. заключением Пекинского договора. В 1864-1877 гг. — русский посол в Константинополе, в 1878 г. подписал от имени России Сан-Стефанский мирный договор с Турцией. В 1881-1882 гг. — министр внутренних дел.