СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
ВОСТОКА И ЗАПАДА

Телеграммою от 22 сего месяца B. C-во изволили меня уведомить, что согласно моей просьбе, Вы убедили Дюлип Синга отложить предполагаемую им в С. Петербург поездку впредь до получения от меня дальнейшего по этому предмету уведомления.

Вслед за тем была получена мною по почте от Махараджи записка, в коей излагалась цель помянутой поездки.

Как явствует из той записки, Дюлип Синг намерен посетить Петербург с тем, чтобы представиться Государю императору в качестве верноподданного Его величества, а не как представителя индийских государей, уполномочивших его ходатайствовать о содействии России к свержению британского владычества, и что о последнем предмете Махараджа не скажет ни слова, если только государь император того не потребует.

Между тем за несколько дней перед тем Махараджа писал мне, чтобы узнать: дозволено ли будет ему оставаться в России и по истечении срока выданного ему письменного свидетельства (the document of legitimation (Документ, удостоверяющий легальность пребывания в стране (сост.)), а также последует ли со стороны Императорского прав-ва какой-либо ответ на ходатайство индийских государей, так как в случае отказа от ответа на нем, махарадже, лежит будто бы обязанность оповестить означенных государей прокламациею, что они не должны рассчитывать на содействие России и что всего лучше для них подчиниться воле Англии.

Все эти заявления заставляют заключить, что Дюлип Синг совершенно неверно понимает свое положение в России и свои отношения к Императорскому правительству, почему и является необходимость в разъяснении ему его недоразумений.

Махараджа явился в Россию, не испросив на то предварительного разрешения, под чужим именем, и для переезда через границу он должен был воспользоваться поручительством постороннего лица. Прибыв в Москву, он ходатайствовал о разрешении поселиться где-либо в России в качестве частного лица под покровительством императ[орского] правительства, и на это ходатайство Его Величеству Государю Императору благоугодно было изъявить Всемилостив[ое] соизволение под условием, чтобы Махараджа своим поведением не нарушал законов Империи. Ввиду обстоятельств этих Дюлип Синг не может считаться подданным России, да и зачислить его в наше подданство представляется тем менее удобным, что впоследствии он может раскаяться в своей ссоре с английским правительством и пожелать возвратиться в Англию, хотя бы для того, чтобы вновь воспользоваться ранее получавшейся им весьма значительною, хотя, по его мнению, и недостаточною, пенсией, за утрату которой мы не в состоянии вознаградить его. Мы слишком мало знаем Махараджу, чтобы не допускать возможности такой перемены в его образе мыслей, а потому даже с точки зрения [277] достоинства императорского правительства гораздо лучше не связывать Дюлип Сингха с Россией, а продолжать считать его почетным иноземцем, вынужденным искать у нас убежища.

Что же касается политической цели, преследуемой Махараджей и заключающейся в освобождении при содействии России Индии от владычества Англии, то как В[аше] С[иятельство] изволили заметить в секретном письме от 4 июня сего года, дело это не представляется пока серьезным и справедливость этого мнения вполне подтверждается подробностями, изложенными в полученных мною с тех пор от Дюлип Синга письмах. Махараджа утверждает, что для успеха дела достаточно направить к пределам Индии небольшой русский отряд, при котором он был бы назначен состоять в качестве советчика, и обстоятельство это дает повод заключить, что или сам он имеет совершенно ложное понятие о положении дел в Азии, или же, как хитрый азиатец, он рассчитывает на недостаточное знакомство наше с Индиею и надеется побудить нас предпринять враждебную против Англии демонстрацию, с тем чтобы дать почувствовать Державе этой невыгоды ссоры с ним. Как бы то ни было, но при настоящем политическом положении было бы совершенно бесцельно и даже неосторожно вступать с Дюлип Сингом в какие-либо переговоры на предмет означенного предложения, и Государю императору, с вниманием к вышеизложенным соображениям, благоугодно было признать необходимым поручить В.Св. (В.Св. – Вашей Светлости (сост.)) объясниться с ним, или непосредственно или же через лицо, которое Вы признаете заслуживающим полного доверия, в следующем смысле.

Так как приобретение русского подданства подчинено соблюдению известных правил, то в настоящее время Махараджа не может считаться русским подданным. При всем том, как почетный иностранец, прибывший к Императорскому] правительству за покровительством, он может оставаться в России сколько ему заблагорассудится под условием соблюдения наших законов и избрать постоянным местопребыванием один из городов Империи, как, например, Тифлис или Владикавказ, где Махараджа, как известно из письма его от 31 минувшего августа, намерен был поселиться.

О перемене своего местожительства Махарадже следует заранее предупреждать местную русскую власть для надлежащих распоряжений, в каковом случае он может вполне рассчитывать найти повсюду радушный прием и все то содействие, на которое даст ему право его положение.

Так как вышеизложенным пунктом вполне определяются условия пребывания Махараджи в России, то в поездке его в С. Петербург не представляется никакой надобности, и поездку эту лучше отложить; она не преминет подать повод к своеобразным толкам, тогда как принимая Дюлип Синга совершенно открыто под свое покровительство, Императорское прав[ительст]во было чуждо какой-либо задней мысли, почему и не желало бы, чтобы его бескорыстный образ действий истолковывался в ложном смысле; и 3) Какое бы то ни было мероприятие или демонстрация против английского владычества в Индии представляется императорскому правительству совершенно несвоевременным. Оно никогда и никого не уполномачивало обнадеживать индийских государей своей поддержкой, и, ввиду этого, оно ни в коем случае не считает уместным издание Махараджей прокламации, проект коей ³⁸ был им приложен к письму ко мне от 9 ноября. В проекте этом говорится, что индийским государям следует отказаться от надежды на освобождение при содействии России, и это выражение должно неизбежно послужить поводом к предположению, что существовали [278] обстоятельства, дозволяющие или рассчитанные на это содействие, чего на самом деле не было. При том упоминаемая выше прокламация кажется нам тем менее своевременною, что, сколько нам известно, никаких движений среди туземного населения англичане не опасаются, а прокламация может возбудить у них подозрение, что существует зародыш заговора, вследствие чего могут легко подвергнуться их мести лица совершенно невинные. Нелишне при этом внушить махарадже, что вообще нашими законами воспрещается частным лицам вмешиваться в какие-либо политические комбинации и что, вовсе не желая стеснять его свободу в сношениях с его родственниками и единоплеменниками, императ[орское] прав[ительст]во надеется тем не менее, что он будет обязательно воздерживаться от каких бы то ни было сообщений от имени императорского правительства.

Передавая Вам указания эти, считаю долгом присовокупить, что Государю императору угодно, чтобы вышеуказанные соображения переданы были Вами Дулип Сингу в возможно мягкой форме с целью подействовать на его убеждения, и что не следует давать ему повода предполагать, что мы тяготимся его присутствием в России и создаем ему стеснения с целью от него избавиться. Разрешая Магарадже свободное пребывание в России, императорскому правительству совершенно чужды какие-либо расчеты, и он может быть вполне уверен в сочувствии Прав[ительст]ва к его положению, пока, со своей стороны, он будет воздерживаться от действий, несовместимых с даруемым ему гостеприимством.

Примите...

Комментарии

38. Проект обращения «К князьям и соотечественникам» в Индии, в котором Дулип Сингх извещал их о неудаче своей миссии (см. АВПРИ, ф. Среднеазиатский стол, оп. 485, д. 905, л. 82).